С деревьев падал странный Пух
И мы, по милости опасной,
Попали в царство сонных мух,
И солнца жареный петух,
Нас целовал, забывшись танцем.

Претендовал на наше братство,
Быв, с прочими, надменно сух.
Проковыряв в своем пространстве
Дыру - на противень упал,
Но наш будильник все проспал
И был обозван самозванцем.

Чудачество иных затей
Затмило разум позолотой.
В сердцах протестовала нота,
Дрожа пред вечной мерзлотой.
Запах цветком редкоземельным,
Сентябрь, выцветший в глазах,
Бросая высохшее семя
В чашу раздумий на весах.

И, называясь оборванцем,
Рвал на себе за прядью прядь,
Чтоб представлением предстать
И, с позволения, представить,
Убравшись праздничным убранством,
Себя встречать и провожать.