Новая администрация приступит к делу, исходя из твердых оснований
национального интереса, а вовсе не руководствуясь
интересами иллюзорного международного сообщества.
Кондолиза Райс, советник президента
по вопросам национальной безопасности (2000 г.)
Часть первая (идеологически-имперская)
Завтра, 7 ноября 2006 года, состоятся промежуточные выборы в американский Конгресс. На промежуточных выборах в ноябре 2006 года будут распределены 435 мест в палате представителей и 33 места в сенате США. Кроме того, в 36 штатах пройдут выборы губернаторов.
По данным газеты The Financial Times, эти выборы рискуют стать самыми дорогими в истории Америки. Газета публикует выдержки из доклада независимой исследовательской организации Center for Responsive Politics, согласно которому затраты всех кандидатов на избирательную кампанию в Конгресс составят более 2,6 миллиарда долларов - на 18 процентов больше, чем в 2002 году (из них республиканцы потратят 1,4 миллиарда долларов, а их конкуренты из "партии Осла" - 1,2 миллиарда). В эту сумму входят как пожертвования от частных лиц и компаний, так и средства, выделяемые из госбюджета.
Причина таких капитальных вложений в intermediate elections и с той, и с другой стороны очевидна. Текущий курс администрации Буша оказался полностью провальным - как внешнеполитически, так и в том, что касается вопросов внутренней американской жизни. И теперь республиканцы отчаянно пытаются вернуть былое влияние хотя бы в стенах Капитолия, а демократы стремятся нанести последний и решающий удар по "любителю крекеров и велосипедных прогулок", чтобы через два года вновь с триумфом въехать в Овальный кабинет. При этом возможно, что следующий хозяин Белого Дома после Джорджа Буша будет носить ту же самую фамилию, что и человек, занимавший этот кабинет до него, но при этом будет слегка другого пола :) Впрочем, сейчас не об этом. Очевидно, что хвост (в лице госсекретаря Кондолизы Райс, замминистра обороны Пола Вулфовица и бывшего главного политического советника президента Карла Роува) уже не способен управлять Слоном, подсказывая ему верное направление движения. Попробуем провести анализ ситуации.
Для начала вернемся в сентябрь 2001 года - во время, когда на дымящихся развалинах ВТЦ призрак Pax Americana, до этого живший только в головах американских топ-политиков (справедливости ради надо заметить, что это касается и представителей Демократической партии тоже), начал получать реальные стратегические и геополитические очертания. Уже через три дня после трагедии президент Буш, выступая на Совете национальной безопасности, произнес: "Это новый мир. Смотрите на часы... Я хочу, чтобы решения были приняты быстро". С этого времени республиканская администрация начала пересмотр фундаментальных стратегических договоренностей, которые были сформулированы еще в Рейкьявике (таких, как паритет в военной сфере и взаимное сокращение ядерных арсеналов). Известный военный теоретик Р. Перл так сформулировал новый американский modus operandi: "США имеют фундаментальное право на необходимую защиту. Если какой-нибудь договор мешает нам воспользоваться этим правом, следует выйти из этого договора".
Руководствуясь подобным подходом, США отказались ратифицировать Киотский протокол, отвергли конвенцию по биологическому оружию, не признали юрисдикцию Международного уголовного суда и др.
Одновременно с этим, напуганная Америка, которой впервые за всю ее историю был нанесен удар на ее собственной территории, при этом сразу же - в самое ее сердце (ведь Нью-Йорк - это символ, образ и сердце Америки, а Манхэттен - это сердце самого Нью-Йорка), дала своему президенту и его окружению полный карт-бланш. Жители Сан-Франциско, Далласа, Альбукерке, Бостона, Окленда, Денвера и всех остальных, малых и больших американских городов, не говоря уж о нью-йоркцах и вашингтонцах, были готовы согласиться с ЛЮБЫМИ мерами и шагами властей, лишь бы этот кошмар не повторился снова. Так, тоже впервые в собственной истории, Америка получила шанс начать одновременное строительство Империи как на внешнем, так и на внутреннем фронтах. Уже весной 2002 г. журнал "Форин оффис" писал: "Война с терроризмом фокусирует внимание на впавших в хаос государствах, предоставивших убежище нигилистическим отщепенцам - от Судана и Афганистана до Сьерра-Леоне и Сомали. Когда возникают такие угрозы, у великих держав готовое оружие: империализм". Окончательно же точки расставил, выступая в Университете национальной обороны, министр этой самой обороны - Дональд Рамсфелд, заявивший: "Зашита от терроризма и других появляющихся угроз XXI века вполне может потребовать, чтобы мы перенесли войну на территорию противника. Лучшая оборона - это хорошее наступление". Точка. Dixi. Большего идеологического обоснования придумать просто невозможно. Эпоха Джеймса Монро в новых декорациях.
То, что началось потом, я могу охарактеризовать как детонационная геополитика. Подобно тому, как после взрыва гранаты осколки разлетаются во все стороны, не выбирая какого-то одного вектора (если, конечно, мы не говорим о направленном взрыве), Америка начала одновременное многовекторное наступление по всем направлениям, которые она считала для себя геополитически важными - притом не только стратегически, но и тактически: решимость Вашингтона применить силу в Ираке, в Югославии и Афганистане, демонстрация силы в Тайваньском проливе, расширение Североатлантического союза, свержение прежних и водворение желательных США правительств на Гаити и в Панаме, вмешательство в Сомали и Руанде, навязанное решение боснийской проблемы (так и не доведенное до конца, как показывают последние события в Косово. Впрочем, недоведенностью до конца страдает вся теперешняя американская внешняя политика), свержение прежних и водворение желательных США правительств на Гаити и в Панаме, вмешательство в Сомали и Руанде, навязанное решение боснийской проблемы, активизация посредничества в арабо-израильском и северо-ирландском споре, выделение враждебных государств с их последующим преследованием, вплоть до постоянного силового наказания (Ирак), экономического эмбарго (Куба), открытого давления (Иран, Северная Корея, Ливия), формулирование новой стратегической концепции НАТО, предполагающей "военные операции в нестабильных регионах" за пределами прежней зоны ответственности.
Весной 2003 года было получено официальное обоснование детонационной геополитики, сформулированное лично Дж. Бушем-младшим в документе, скромно названном "Стратегией национальной безопасности Соединенных Штатов". Однако, уже в предисловии к этому документу, президент заявляет, что "Соединенные Штаты обрели чрезвычайно благоприятное положение страны несравненной военной мощи, которая создает момент возможности распространения благ свободы по всему миру". Вот так вот. И никто не спрашивает - а нужно ли, собственно, распространять эти блага по всему миру? Отныне и навсегда, девизом администрации Буша становится "Protect in order to control" - "Защищать, чтобы контролировать". Хотя в официальных речах эти цели идеологически переставлены местами, но истинные стремления "доктрины Буша" озвучивает его верный "рупор" - Железная Магнолия, Конди Райс: "нашей главной целью является разубеждение потенциальных противников от попыток превзойти или даже добиться равенства с мощью Соединенных Штатов и их союзников". Яснее и не скажешь...
Рубиконом стала дата 19 марта 2003 года, когда Америка в одностороннем порядке приняла решение о вторжении в Ирак, даже не проконсультировавшись с Совбезом ООН. Тем самым был окончательно похоронен дипломатический принцип суверенитета и невмешательства во внутренние дела государства, сформулированный еще в середине XVII века, после Тридцатилетней войны (1618-1648), в которой погибли миллионы европейцев: Cuius regio, eius religio ("чья власть - того и вера"). Профессор Анатолий Иванович Уткин:
"Четыре фактора обусловили поведение Вашингтона:
- страх потерять уникальный исторический шанс безусловно возглавить мировое сообщество в качестве главной военной, экономической и массово-культурной силы, способной диктовать свои условия кому угодно;
- требование морально-психологической компенсации за сентябрь 2001 года, сложившееся в американском обществе большинство, требующее активной политики: "делайте хоть что-нибудь";
- привлекательность того положения, когда Соединенные Штаты контролируют две трети мировых разведанных запасов нефти, безусловно необходимого и для индустриально развитых, и для индустриализующихся стран, - своего рода контроль над развитием Западной Европы, Японии, Китая, Индии;
- решение в собственном духе израильско-палестинской проблемы".
Как писал в те дни американский историк Э. Басевич, "Соединенные Штаты должны будут принять на себя суровое бремя имперского правления, что скажется не только на нашем благосостоянии, но и на нашей идентичности. Даже отрицая то, что это было нашей целью, Америка станет Римом" (курсив мой).
Однако Рима не получилось. Американский орёл взлетел, чтобы тут же увязнуть.
Часть вторая (геополитически-цивилизационная)
11 сентября 2001 года в мире кардинально сменились геополитические приоритеты. Вместо уже привычного теоретического противостояния "богатого Севера" и "бедного Юга" (кстати, понятия "Север" и "Юг" здесь были, в принципе, даже не географическими, как в случае Гражданской войны все в той же Америке, а скорее топонимическими) снова появилось абсолютно реальное противостояние Запада и Востока. Цивилизационный конфликт, предсказанный Хантингтоном. Вернулось время средневековья, когда орды с Востока (неважно - гуннские, монгольские, турецкие или какие-либо иные) угрожали самому существованию западной цивилизации, если понимать под последней прежде всего ментальность, культуру и образ жизни. Триста с лишним лет (начиная с того момента, как турки в 1683 г. были отброшены от стен Вены) Запад удерживал барьер между собою и мусульманским миром, не допуская силового проникновения. Но, увлекшись этим процессом, он напрочь забыл об идеологической компоненте. Ислам - наиболее молодая и наиболее пассионарная (до сих пор) мировая религия, которая абсолютно точно сознает, какими должны быть механизмы воздействия на своих сторонников. Тот же Сэмюэл Хантингтон отмечает "негостеприимную природу исламской культуры и общества по отношению к западным либеральным концепциям". Плюс - растущие цены на нефть, являющуюся главным сырьем для мировой экономики и практически единственным - для мусульманского мира. Плюс - неуклонно растущая численность последнего (30% в мировом населении в 2000 г.), охватывающего огромный регион - от Марокко до Казахстана, от Индонезии до Кавказа. Все это привело к тому, о чем позже напишет прозорливый Умберто Эко:
"Бен Ладен знал, что в мире есть миллионы исламских фундаменталистов, которые, чтобы восстать, только и ждут доказательств того, что западный враг может быть "поражен в самое сердце". Так оно и произошло в Пакистане, в Палестине и в других местах. И ответ, данный американцами в Афганистане, не только не сократил этот сектор, но и усилил его". Исламистские фундаменталисты "ненавидят Соединенные Штаты, Германию и Францию... Они превозносят свои традиции и веру, хотя эти традиции уже не могут дать им всего мира. При этом взрывная демография ислама захлестывает и Запад. Воинствующий ислам пришел в движение".
Этот пассионарный и цивилизационный толчок натолкнулся на жесткий ответ со стороны Запада и, собственно говоря, его флагмана - Соединенных Штатов Америки. Иначе и быть не могло, хотя бы просто потому, что несмотря на всю конфессионально-этническую разнородность живущего там населения, идеологически, стратегически и политически это страна WASP - белых англосаксов-протестантов (white anglo-saxon protestants), неважно - демократы они или республиканцы. Правящий американский мэйнстрим - это всегда (ну, или почти всегда) христианский протестантизм. Просто в разные периоды он принимает разную окраску. В период президентства Дж. Буша-младшего он окончательно принял (пусть и под влиянием внешних факторов) форму воинствующего христианского фундаментализма. Противостояние вновь стало неизбежным. А между тем на корни его исламский мир указывал еще практически сразу после Второй мировой войны, когда современная мировая политика и дипломатия только-только сформировывали свои принципы. Еще в 1947 г., при разработке Всеобщей декларации прав человека (а точнее, ее параграфа, касающегося положения женщин в браке) делегация Саудовской Аравии подчеркнула: "Не следует Комиссии провозглашать превосходство одной цивилизации над другими ради установления единого стандарта, обязательного для всех стран мира".
Саудовская Аравия - вообще показательная в этом отношении страна. Из нее вышли 15 из 19 идентифицированных террористов-летчиков, да и сам "наместник Саладина на земле" - Усама Бен Ладен. Это богатейшая страна арабского мира (благодаря своим нефтяным запасам, разумеется - в процентном соотношении доля Эр-Рияда составляет 24,9%) и одновременно - страна с самым интенсивным в мире религиозным образованием, опережающая в этом отношении даже Иран. И внешне проамериканский режим Эр-Рияда никоим образом не стремится помешать этому. Причины этого озвучил сам Бен Ладен в своей "Декларации войны", вышедшей уже через месяц после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне: "Более семи лет Соединенные Штаты оккупируют земли ислама на самой священной его территории - Аравии, грабят ее богатства, свергают ее правителей, унижают ее народ, угрожают ее соседям, используют полуостров в качестве плацдарма для борьбы с соседними исламскими народами". Эти идеи разделяются мусульманами по всему миру, включая даже самые просвещенные, секуляризованные и, казалось бы, лояльные к Америке режимы. Аналитики "Рэнд корпорейшен" отмечают: "Чем более проамериканским является политический режим в данной стране, тем более антиамериканским является ее политический класс... Соединенные Штаты могут предоставлять щедрую помощь египетскому государству, но это не ослабляет антиамериканской ярости политических кругов Египта. Даже главные из поддерживаемых государством изданий излагают самые крайние теории об американо-израильском заговоре против их страны".
По мнению американского историка П. Шредера, "реакция американского правительства на атаку 11 сентября была похожа на реакцию австро-венгерского правительства на убийство в Сараеве - принятие решения объявить войну, хотя это противоречит основам установленных правил и процедур международной системы". Лозунгом этой войны стало название операции в Афганистане - "Справедливое возмездие". Возмездие оказалось довольно быстрым и легким, что окрылило республиканскую администрацию, одновременно поставив перед ней необходимость закрепления успеха. И вот, в январе 2002 г. президент Буш выступил перед Конгрессом со своей знаменитой речью "О положении Соединенных Штатов", где впервые сформулировал тезисы, позднее ставшие основой "Доктрины Буша", а также дал понятие "Оси зла". Следующей фазой антитеррористической войны, по мысли бывшего техасского губернатора, должно было стать противостояние "странам-изгоям": Ирану, Ираку и Северной Корее. Насколько эти режимы действительно были опасны в тот момент для Америки - вопрос другой, остающийся пока за рамками нашего рассмотрения. Но очевидно, что страны, названные в "черном списке", уже тогда были не равны по своим возможностям "адекватного ответа". И в самом деле - 70 миллионов населения Ирана абсолютно лояльны к тегеранскому правительству, и им совершенно побоку, что по этому поводу думают Кондолиза Райс или Дональд Рамсфелд (не говоря уже о самом Буше-младшем, которого в Тегеране рассматривают чуть ли не как личного врага). Северная Корея - мягко говоря, небогатая, но достаточно мощная в военном отношении страна, которая (в отличие от Ирана и Ирака) НЕ СКРЫВАЕТ, что ведет ядерную программу с целью вооружения. И связываться с ней - означает поставить на карту не только безопасность Азиатско-Тихоокеанского региона, но и получить в ответ угрозу ракетного удара по Западному побережью. И даже если радиационной опасности удастся избежать (не факт, что эти ракеты будут нести на себе соответствующие боеголовки), то сейсмическую опасность никто не отменял... (жители Лос-Анджелеса и Фриско все время живут под угрозой гибели своих городов).
Остается Ирак... Хусейн в глазах мирового сообщества и так - пария ? 1. Насколько это идеологически обосновано - каждый пусть решает сам. Но надо отметить, что с существованием Фиделя Кастро США уже смирились, а Уго Чавес и Ахмадинежад на тот момент не числились в списке "главных идеологических противников" Америки. К тому же, как "метко" заметил президент Буш, "этот сукин сын хотел убить моего папу!" Ну разве можно пройти мимо этого факта? :) Правда, почему-то никто не сказал президенту, что Саддам (в отличие от Бен Ладена) никогда всерьез НЕ ПЛАНИРОВАЛ нанесение ударов по Америке. И то сказать: после страшной ирано-иракской войны, после провала попытки улучшить свое экономическое и стратегическое положение за счет Кувейта и последовавшей за этим "Бури в пустыне" - зачем ему это? Гораздо лучше получать дивиденды от проекта "Нефть в обмен на продовольствие", периодически провоцируя США заявлениями о том, что, мол "я щас молчу, но придет время - я вам всем такое скажу!.." (из рекламного слогана советского или самого начала постсоветского периода).
Таким образом, цель была определена. Профессор А.И. Уткин: "Пока военная машина смазана, пока успех в Афганистане не размыт партизанской войной и спорами внутри нового афганского правительства, пока верные британцы стоят в строю, а Москва хотя и считает это предприятие ошибкой, но уже заверила Вашингтон, что краха антитеррористической коалиции не произойдет, есть все основания ожидать, что Америка попытается силовым путем свергнуть режим президента Саддама Хусейна". Плюс ко всему, не стоит забывать: НЕФТЬ - КРОВЬ ВОЙНЫ. А на сегодняшний день - и мировой экономики. Ирак же обладает 10 процентами мировых запасов нефти. Дэниел Ергин в своей книге "Добыча" отмечал: "Если бы Саддаму Хусейну удалось удержать Кувейт, то он напрямую бы контролировал 20 процентов добычи ОПЕК и 25 процентов мировых запасов нефти, и смог бы угрожать соседним странам, включая прочих основных экспортеров нефти. Он мог бы стать господствующей державой в Персидском заливе, хорошо оснащенной для возобновления войны с Ираном. Он обладал бы экономической независимостью для того, чтобы предпринять и более серьезные шаги... четыре из пяти основных добывающих стран Персидского залива были прозападными. Если Кувейт был бы поглощен Ираком, то осталось бы только две дружественные добывающие страны".
Значение этой ключевой точки, таким образом, было вполне очевидным, и в марте 2003 года президент Буш, подобно Цезарю, мог произнести: "Alea jacta est". При этом никого не интересовало, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ли были у Ирака запасы ядерного, химического и биологического оружия, как утверждал это тогдашний директор ЦРУ Джордж Тенет (а за ним - и все остальные, включая самого президента), или нет. Республиканцы просто вытащили из кладовой старые "страшилки" о Саддаме и, в свете изменившейся геополитической повестки дня, придали им новое, актуальное звучание. Разоблачения бывшего американского посла в Габоне Джозефа Уилсона по так называемому "делу Льюиса Либби" (последний был главой предвыборного штаба вице-президента Дика Чейни), опубликованные на сайте газеты La Repubblica, ясно показали, что "урановое досье", о котором говорило ЦРУ, было фальшивкой. В конечном итоге это стоило места "мозгу" Белого дома - главному политическому советнику Буша Карлу Роуву.
Поначалу все шло столь же быстро и столь же гладко, как и в Афганистане. "Элитные" подразделения Национальной гвардии Ирака под ударами американской авиации и бронетехники практически не сумели оказать сколько-нибудь достойного сопротивления. Зато с самого начала против американцев развернулась настоящая партизанская война. События в Басре, Тикрите, Эль-Фалудже и других городах ясно показали, что второй "Бури в пустыне" ожидать бессмысленно. Да и во главе экспедиционных сил стояли люди, уступавшие по полководческому таланту и стратегическому анализу как Норману Шварцкопфу, так и Колину Пауэллу. А кроме того, чем дальше продвигалась война, тем больше становилось не разрешенных, а труднорешаемых проблем и вопросов:
Можно ли разоружить вчерашнего союзника - почти пятимиллионный (в Ираке) народ курдов?
Как сохранить лояльность ключевого в регионе союзника - Турции, более всего на свете боящегося восстания воодушевленной курдской трети 67-миллионного турецкого населения?
Где среди местного населения найти носителей демократических ценностей, если они здесь никогда не имели распространения?
И главное - на чем основываться в поддержании единства Ирака, (баасистские сунниты) стала меньшинством, а шиитское большинство дружественно антиамериканскому Ирану?
Ни на один из этих вопросов, в конечном итоге, Америка так и не дала ясных и однозначных ответов. В том числе - и поддержанных силовыми методами. В конечном итоге, изо всех целей операции была достигнута полностью только одна - Саддам Хусейн был свергнут, пленен, а позже - предан суду и приговорен к смертной казни - аккурат за два дня до ноябрьских выборов. Но это не принесло республиканцам абсолютно никаких реально ощутимых плодов ни на внешнем фронте (Ирак до сих пор расколот, теперешнее правительство явно горит желанием убрать из страны американские силы и начать дележ пирога самим, а тут еще и резко радикализировавшийся Иран, воспользовавшись ослаблением своего географического соседа, начал проводить в жизнь явно реваншистские стремления), ни на внутреннем (американцы завязли в Ираке настолько, что дали повод для весьма резких шуток со стороны их политических оппонентов, за которые последним пришлось спешно извиняться). В конечном итоге, как написал в своей статье все тот же Джозеф Уилсон, "война в Ираке обошлась дорого: 17 тысяч американцев были убиты или ранены, еще больше жертв - с иракской стороны, на войну было потрачено почти 200 млрд долларов. Война подорвала нашу международную репутацию и деморализовала нашу армию. Она ослабила Соединенные Штаты, усилила ненависть к нам и увеличила вероятность террористических актов против всего того, что лежит в сфере наших интересов. Она стала, как говорил генерал Уильям Одом, самой большой стратегической ошибкой в истории нашей страны". Воистину, трудно не согласиться с этими словами...
Но оказалось, в строгом соответствии с русской народной мудростью, что беда никогда не приходит одна. Уже менее чем через год после выборов 2004-го, когда Джордж Буш-младший снова получил кредит доверия от избирателей, заявив, что "теперь, когда один из самых страшных диктаторских режимов пал, мы обязаны завершить нашу миссию по распространению свободы и демократии в те уголки мира, которые в этом остро нуждаются" (цитирую не дословно, но, зная стилистику и риторику теперешнего Белого Дома и Госдепартамента, вряд ли ошибаюсь), на Америку обрушилось уже внутреннее несчастье, обнажившее, в конечном итоге, массу нерешенных проблем.
Часть третья (внутриполитически-заключительная)
Печально знаменитый ураган "Катрина", нанеся в 2005 году разрушительный удар по штатам Луизиана, Миссисипи и Алабама, сильнейшим образом ударил и по имиджу Америки. Шокированная страна узнала, что отсутствие шерифов, полицейских и судей буквально за пару дней способно превратить один из старейших и знаменитейших городов страны в царство бандитов. Страна не привыкла к тому, что эвакуацию приходится прерывать, потому что военный вертолет обстреливают с земли, а толпа эвакуируемых граждан сминает кордон гвардейцев, чтобы скорее убраться из затопленного города. "Это не Ирак или Сомали, это наша страна", - отметила телекомпания NBC, комментируя ситуацию в Луизиане и Миссисипи.
"Если мы не можем быстро отреагировать на событие, несколько дней приближавшееся к нам из Мексиканского залива, то разве мы можем считать себя готовыми к нападению с применением ядерного или бактериологического оружия", - вопрошал бывший спикер палаты представителей США Ньют Гингрич. "Поднимите свои задницы и сделайте хоть что-нибудь", - обратился в отчаянии к Белому Дому мэр Нового Орлеана Рэй Нейджин, когда обстановка в городе стала катастрофической.
Лишь на четвертый день после урагана Джордж Буш посетил разоренный город, после чего в прямом телеэфире обратился к американскому народу: "Масштаб кризиса в районе, терпящем бедствие, создал величайшие проблемы, с которыми местные власти не смогли справиться. В результате многие наши граждане не получили помощь, в которой нуждались, особенно в Новом Орлеане. Это неприемлемо... Мы в Америке не покидаем наших граждан в час нужды", - заявил президент.
Реакция Белого Дома на катастрофу в самом бедном и черном городе Америки, однако, поставила это заявление под вопрос. 67% населения Нового Орлеана - афроамериканцы, половина из которых. Значительная часть жителей не имела автомобилей и не могла покинуть город перед лицом надвигающейся опасности. Как признал позже командующий Национальной гвардией США генерал Стивен Блюм, задержка с введением в Новый Орлеан подразделений национальных гвардейцев для борьбы с мародерами была вызвана "нехваткой сил для подавления беспорядков" (американские законы запрещают использовать для этого регулярную армию). А нужного количества гвардейцев не нашлось потому, что более трети из тех из них, кто был расквартирован в штатах Луизиана, Миссисипи и Алабама, были направлены на войну в Ирак. Заодно выяснилось, что президент Буш и конгресс резко урезали бюджетные ассигнования на строительство дамб, призванных защитить три штата от наводнений.
Одновременно с этим стало очевидно, что страна находится в условиях жесточайшего бюджетного дефицита. Профессор Бостонского университета Лоренс Котликофф (Kotlikoff), проводя исследование по заказу Федерального резервного банка Сент-Луиса, сделал довольно однозначный и печальный вывод о том, что "американское правительство действительно банкрот, поскольку оно не сможет расплатиться с кредиторами, которые в данном контексте представлены нынешним и будущими поколениями, которым были обещаны различные выплаты". По оценкам профессора, "бюджетная брешь" между всеми будущими тратами правительства и всеми будущими поступлениями может составить огромную сумму в 65,9 триллионов долларов. "Эта цифра более чем в пять раз больше ВВП США и почти в два раза больше объема национального богатства", - пишет Котликофф.
Третьей внутренней головной болью администрации Буша стало отсутствие внятной иммиграционной политики, а также какой-либо осмысленной и четкой политики по отношению к своим ближайшим соседям - странам Латинской Америки, политический маятник которой резко качнулся влево. Если раньше на доску с названием "Они мешают нам жить" можно было повесить только изображение славного команданте, с существованием которого уже смирились не только США, но и все остальное западное сообщество, то потом туда добавились лидеры Мексики, Венесуэлы, Боливии и вот теперь, как стало уже окончательно понятно - Никарагуа.
При этом стратегический союз Гаваны, Каракаса и Манагуа может осложнить американцам жизнь что называется, "по самую маковку", особенно если Никарагуа удастся осуществить задумку по строительству альтернативного Панамскому канала, соединяющего Атлантический и Тихий океаны (а при финансовой поддержке богатой нефтью Венесуэлы, вооруженной к тому же высококлассным русским оружием - не зря же Чавес нынче приезжал в Москву, - это вполне реально).
Не следует забывать и то, что национальная политика в самих Соединенных Штатах тоже далека от совершенства. Во время тех самых трагических дней Нового Орлеана известный рэп-музыкант Кенни Уэст на благотворительном концерте, организованного телекомпанией ABC, обвинил администрацию Буша в расизме. "Джорджа Буша не волнует судьба чернокожих, - сказал музыкант. - Я ненавижу то, как нас представляют СМИ, которые, если показывают черную семью, говорят, что они грабители. Если вы видите белую, то говорят, что они ищут продукты". Однако проблемами только черного населения вопрос отнюдь не исчерпывается. Азиаты и испаноязычные совместно составляют сегодня 15 процентов всего населения, а вместе с афроамериканцами - более четверти американского населения.
С наступлением ночи на трехтысячекилометровой границе между США и Мексикой начинается движение к северу, в котором принимает участие даже мексиканская армия. Растущее ежегодно на миллион жителей мексиканское население движется к более богатым землям севера. Одновременно защищающие границы Кореи, Кувейта и Косова американские войска не могут как следует защитить собственную границу, в результате чего теперь президент Буш предлагает выстроить на по всей длине границы стену (или санитарный кордон, кому как больше нравится) - длиной аж в 1100 километров. Но вряд ли это принесет свои плоды. Уж слишком мощные силы прибывают с той стороны, причем делают это постоянно. За 1990-е годы численность американцев мексиканского происхождения увеличилась на 50 процентов - до 21 миллиона; еще шесть миллионов дают незаконные иммигранты. В Калифорнии треть населения уже принадлежит к латинской расе, четверть населения родилась не в США. В Техасе город Эль Сенизо объявил испанский язык официальным языком городских властей. Латинские студенческие организации американских университетов выступают за возвращение юго-западных американских штатов Мексике. А ведь есть еще и кубинцы, регулярно бегущие с острова Свободы во Флориду и ту же Луизиану... Профессор А.И. Уткин: "Америка более не является обществом 1960 г., имеющим две расы, с 90 процентами белых. Белое население составляло в США в 1960 г. 88, 6 процента; в 1990 г. - 75, 6 процента; к 2020 г. белые составят лишь 61 процент американского населения... Именно иммигранты на 100 процентов "ответственны" за родившихся в 1990-е гг. новых американцев".
Понимают это и американские аналитики-глобалисты. В частности, С. Хантингтон пишет: "Вторжение (ежегодно) более чем миллиона мексиканцев является угрозой безопасности американского общества... Это угроза нашей культурной цельности, нашей национальной идентичности и потенциально нашему будущему как страны". Ныне 72 процента американцев хотели бы сократить поток иммигрантов, а 89 процентов предпочли бы объявить английский язык официальным языком Соединенных Штатов. Хантингтон предупреждает: "Если ассимиляция не удастся, Соединенные Штаты окажутся разделенной страной, создающей все возможности для внутренней борьбы и последующего разъединения".
Кроме демографического фактора, оказывает свою роль (притом все большую и большую) и фактор религиозный. Позволю себе привести объединенную оценку американского Разведывательного сообщества (Intelligence Community): "Христианство и ислам, две крупнейшие религиозные группы, растут самым значительным образом. Обе распространились на несколько континентов, обе используют современную информационную технологию для распространения своей веры, обе пытаются привлечь сторонников для финансирования многочисленных групп влияния и политических организаций. Наиболее активные компоненты этих и других религиозных групп будут все более усиливаться в спорах по таким вопросам, как генетическое манипулирование, права женщин, различие в доходах между бедными и богатыми".
Агрессивно-воинственная риторика Ирана и эскалация палестино-израильского конфликта, вызванная уходом с мировой политической арены сразу двух харизматичеких фигур - вначале Ясира Арафата, а затем - Ариэля Шарона, приходом к власти ХАМАС в Палестине и боевыми действиями Израиля на юге Ливана (операция "Летний дождь"), как нельзя более ярко высветили наиболее болезненные на сегодняшний момент зоны этих столкновений. Да, формально роль форпоста для арабской экспансии здесь играет Израиль, но не следует забывать, что в США произраильская позиция пользуется твердой общественной поддержкой.
В июле 2006 г. газета The Washigton Post писала о том, что "кризис ставит под угрозу одну из фирменных амбиций Буша: это президент, который отверг предыдущие миротворческие усилия на Ближнем Востоке как бесплодные, предложив взамен грандиозный план превращения региона в более демократичное и мирное место... Год назад казалось, что пошла волна реформ. Но сегодня радикализм на подъеме, Иран, как полагают, приблизился к получению ядерного оружия, а Буш посылает еще тысячи военнослужащих в Багдад подавлять нарастающее по спирали насилие. "Это сильно способствует общему ощущению, что у нас нет формулы управления и руководства, - заявил Стив Ричетти, который был заместителем главы аппарата Белого дома при Клинтоне. - Для президента нет ничего важнее, чем мнение общества, считающего, что у него есть определенная концепция и способность руководить. Я думаю, что по отношению к ним это чувство ослабло, и это огромная политическая проблема".
Вот с таким вот багажом (и снаружи, и внутри) республиканская администрация и подошла к промежуточным выборам в Конгресс. По результатам опросов, которые начали проводиться еще с мая 2006 г., Буш-младший и его команда регулярно получали "неуд" по таким важным вопросам, как ситуация в Ираке, рост цен на топливо, иммиграционные и налоговые вопросы и вопросы гражданских свобод. Кроме того, почти половина американцев посчитала, что "ослы" лучше отражают их моральные ценности, а "слоны", заседающие в Конгрессе, более склонны к финансовым злоупотреблениям и коррупции. Комментатор телеканала CNN отмечал за месяц до выборов: "Большинство избирателей, 55%, говорит, что, вероятно, проголосует в этом году против человека, занимающего свой выборный пост. Такое протестное настроение выше, нежели те 48% избирателей, которые намеревались в 1994 году отдать свой голос тому, кто бросит вызов представителю правящей власти" (именно в том году республиканцы захватили контроль над обеими палатами Конгресса).
Опросы действительно не солгали, и через 12 лет оппозиции и предвыборных унижений, "ослам" удалось достаточно триумфально вернуться в Капитолий. Хотя, по большому счету - это не ИХ победа, это - поражение республиканцев. Это полная несостоятельность "Доктрины Буша", провал попыток урегулирования иракской, иранской и севрокорейской проблем, несовершенство иммиграционных законов и др. "Великой старой партии" не помог ни смертный приговор Саддаму Хусейну, вынесенный буквально за два дня до выборов, ни неудачные высказывания экс-кандидата в президенты от Демократической партии - сенатора от штата Массачусетс Джона Керри о том, что "Образование - очень важная вещь. Если вы прилежно учитесь, прилагая все усилия, чтобы быть умнее, вы можете преуспеть. Если нет - ваше место в Ираке", ни слова самого верховного главнокомандующего о том, что "мы выиграем, потому что у нас есть план, как победить в Ираке, а у демократов такого плана нет".
Пожалуй, впервые за десятилетие спектр расхождений между Республиканской и Демократической партиями был столь велик и серьёзен, и республиканцы в итоге так и не смогли представить внятного, четкого и последовательного алгоритма вытаскивания страны из той ямы, в которую сами же последовательно и загоняли на протяжении последних двух с половиной лет, что не замедлило принести свои плоды. На момент, когда я дописываю эту статью, окончательные итоги выборов еще неизвестны, но и те цифры, которые есть, показывают убедительную картину превосходства демократов. По предварительным данным, кандидаты от демократов в результате выборов получили 218 мест из 435. В сенате демократы идут вровень с республиканцами, заняв по 46 мест из 100. Два места достались независимым кандидатам. Еще 6 мест пока остаются свободными. Ранее демократам принадлежало 44 места в сенате. Всего переизбиралась треть состава сената (33 сенатора). Окончательный результат того, за кем в итоге останется Сенат, может быть отложен до 27 ноября. Но уже сейчас очевидно, что у демократов в любом случае появятся куда более серьезные возможности оказывать давление на Белый дом, инициируя всевозможные парламентские расследования в профильных комитетах, доказывающие неэффективность действующей администрации на всех фронтах, требуя представить конкретные планы и сроки окончания иракской военной кампании, и так далее. Безусловно, Бушу до конца своего президентства не удастся провести ни одного мало-мальски провокационного законопроекта и уже тем более начать "демократизировать" Иран или взрывоопасную Северную Корею.
В штате Миннесота впервые в американской истории в конгресс США избран мусульманин - кандидат от демократической партии, бывший адвокат 42-летний афроамериканец Кейт Эллисон. По данным неправительственной организации "Альянс американских мусульман", которая активно поддерживает кандидатуру Эллисона, в настоящий момент в США проживают в общей сложности около 5 миллионов американцев, исповедующих ислам.
Спикером Палаты представителей США (и, между прочим, третьим лицом в государстве, согласно Конституции) также впервые в американской истории стала женщина - Нэнси Пелоси. Это тоже знак - знак того, что женщины (как и мусульмане), играют в американской политике все более и более серьезную роль. А если учесть триумфальную (почти 70 процентов голосов) победу в Нью-Йорке сенатора Хиллари Клинтон, то нельзя исключать и того, что совсем скоро у Америки может появиться и первая в истории женщина-президент. Нэнси Пелоси, кстати, практически сразу после того, как общая картина стала очевидной, заявила буквально следующее: "Это великая победа для американцев. Люди проголосовали за перемены, за демократов, которые поведут нашу страну в другом направлении"
Ну и, пожалуй, главный и наиболее сенсационный итог этих выборов в том, что Буш сегодня вечером вынужден был, в конечном счете, отправить в отставку пожалуй, самую критикуемую среди его кабинета фигуру (прежде всего - за провал иракской кампании) - министра обороны Дональда Рамсфелда (новость последнего часа!) И это при том, что буквально за неделю до выборов Буш клятвенно заверил, что и Рамсфелд, и вице-президент Дик Чейни сохранят свои посты вплоть до окончания срока самого Буша, т.е. до января 2009 года. Сегодня же, выступая в прямом эфире телеканала CNN, президент прямо признал, что основная причина поражения его партии кроется в недовольстве граждан военной кампанией в Ираке. "Понимаю, что многие проголосовали за демократов, поскольку разочарованы Ираком. Мы с Рамсфелдом пришли к выводу, что пришло время привести в Пентагон нового лидера", - заявил президент. На вакантный отныне пост Джордж Буш собирается рекомендовать бывшего директора ЦРУ Роберта Гейтса, имеющего репутацию "ястреба" (подобно Рамсфелду) и "специалиста по Советам" (подобно Кондолизе Райс).
Так или иначе, но отставка Дональда Рамсфелда - явный знак того, что прежний курс Слона оказался провальным. И теперь, вместо того, чтобы подчиняться указаниям своего "хвоста", он должен будет в оставшиеся два года наконец открыть глаза и увидеть те опасности, подводные камни и вызовы, которые стоят перед его страной. Ему поневоле придется прислушаться к словам классика современной американской политологии Иммануила Уоллерстайна: "В ближайшие десять лет перед Соединенными Штатами откроются две возможности: 1) идти по ястребиному пути со всеми вытекающими негативными последствиями для всех и не в последнюю очередь для себя. 2) Или прийти к выводу, что негативные последствия внешнеполитической активности слишком велики... Подлинный вопрос заключается не в том, увядает или нет американская гегемония, а в том, что США, видя неизбежность отхода, постараются обеспечить себе достойный путь отступления - с минимумом ущерба миру и себе".