Когда погаснет последний фонарь, весь наш город потонет в сероватых пятнах: многие - всего лишь отсветы луны, но многие - бесплотные духи, маскирующиеся под отсветы. Некоторые - совсем безобидные, некоторые - довольно вредные: такие, например, как Дед-Недосып.
Проникнет этот дух в вашу спальню - возникает из пятна дряхлый старик в белых мятых одеждах: такой сморщенный дед, что кажется, будто состоит он из одних лишь морщин! Глаза красные, беспокойные, нехорошие. Ноги и руки несоразмерны туловищу, будто заимствованы у какого-то другого существа, губы тоже - несуразно-большие, придают его безобразному лицу сходство с животной мордой.
Этот старик видит то, что не видит ни один смертный: видит, как ваш сон тоненькой струйкой, пестрой эфирной нитью, втекает в правый висок, вытекает из левого и растворяется, как дым. И не только видит, может и прикоснуться ко сну, и запутать его, и порвать - сон ваш и этот недобрый призрак состоят из одной и той же материи.
Берет он великолепную прядь, скользит по ней безобразными пальцами прокаженного, находит самый лакомый кусочек; достает из мешка огромные ножницы - режет, бормоча звериными губами неведомое заклинание... Ножницы ржавые, тупые, уродуют нежную нить!
Свою добычу, маленького, трепетного червячка, наматывает Дед-Недосып на длинный, корявый мизинец, свободные концы скрепляет уродливым узелком (а порою и забывает скрепить) и отправляется к следующему изголовью...
Под утро возвращается Дед в свой сказочный сруб и начинает стряпать себе сон - выкладывает свой ночной "улов" на лавке в угодном ему порядке, бормочет страшное заклинание, и срастаются обрывочки в единую, чудесную цепь. Потом ложится старик прямо на пол, - не нужна ему, бесплотному, перина, и подушка ему не нужна! - волшебным словом направляет сон в свой правый висок.
И проводит старик целый день в стране отборных грез - предстает перед ним непорочная белизна облаков, безупречная синева небес, дивная красота женщин, великолепие радуги - все, что бывает лишь в нехитром человеческом сне. Перевоплощается Дед-Недосып, - то в новорожденного младенца, то в мечтательного юношу, то в бесстрашного воина, то в вечного мудреца, то во владыку могучей державы...
Не любит старик сложных образов, вкус у него самый, самый простецкий! Не нужны ему прозрения мыслителей и откровения мистиков: мчится он белым конем по степи, крадется пантерой через чащу леса, парит орлом выше тучи - и не стыдится своих снов, как некоторые, шибко умные!
И вдруг происходит нечто ужасное, нечто подобное кораблекрушению: меньше чем за одно мгновение исчезают дивные видения, исчезают краски и звуки, исчезает все - кругом кромешная темнота, пустота и паралич!
Так тебе и надо! Попался ты, вредный дух. Употребил ты кусочек полого сна: сна человека, который принял на ночь недосыпин. Может, это был мой сон...
***
Стало с моими снами происходить что-то неладное, стали они обрывочными, утратили внутреннюю логику. Самые важные эпизоды отсутствовали, будто были кем-то вырезаны, но появились чуждые мне, довольно неприятные вставки. Прежде любил я поспать, а теперь и ложиться не хотел, - нет от ночного сна ни прока, ни удовольствия!
Жаловался я на потерю ночного досуга всем друзьям и знакомым, и кто-то посоветовал мне обратиться к консультанту по снам. Есть, оказывается, такая врачебная специальность - доктор сновидения...
Доктор сказал, что мои сны приглянулись зловредному Деду-Недосыпу, - кромсает их Дед чуть ли не еженощно... "Чем же они ему приглянулись? - спрашиваю. - Ничего ведь в них особенного нет, даже обнаженная натура представлена довольно скромно! Кому нужны мои сновидения кроме меня самого?!" - "Это вам только кажется! - отвечает консультант. - Дед-Недосып, как известно, любит простой, крепкий сон. Этим он похож на людей, предпочитающих жареную картошку французской кухне!"
Выписал мне доктор недосыпин. Сказал, что это новое, экспериментальное средство. Оно как бы опорожняет сон, сохраняя его "внешние характеристики". Для человека полый сон не большая беда, утром он чувствует, что спал хуже обычного - только и всего! Для бесплотного духа это подобно "кровоизлиянию в мозг с погружением в вегетативное состояние": "Навряд ли старина Недосып захочет еще раз посетить ваше изголовье!"
***
Следующей ночью, далеко за полночь, начинает Дед-Недосып стонать и шевелиться, - выкарабкиваться из пустоты. На рассвете он уже способен доползти до лавки...
Вот он сидит: чудовищный старик с красными от недосыпания глазами. Всю свою плотскую жизнь он не досыпал. Не наделил его создатель способностью творить для себя сновидения. Может, потому и человек он был нехороший, и не нашел себе покоя после смерти. А теперь даже это последнее утешение - чужие сны - хотят у него отнять!
Катятся из его кроличьих глаз горькие слезы, теряются в бесконечных морщинах. Зачем же я описываю эту странную сцену пробуждения? Почему не захотел ограничиться историей победы добра над злом? Неуютно мне как-то... Неловко мне травить бедного Деда, как крысу, недосыпином.
А вдруг у меня получится привлечь к старику внимание общественности. Каков бы ни был злодей, стоит ему оказаться в центре внимания, и всегда находится жалостливая и деятельная душа, желающая ему помочь. Пусть она устроит сбор пожертвований, пусть каждый пожертвует хотя бы миллиметр своего драгоценного сна: ведь у него не убудет, а Деду - покой на долгие года!