|
|
||
|
Во всю ширь широка Россия, всяк синяк поутру - мессия, соловьи с невъебенной силой углубляют всеобщий сюр, глас народный никто не слышит, власть имущие лгут, как дышат, и как нынче в Инете пишут: 'всё нимножичко через Чюр'... Чересчур хороши закаты (над закатом - грозы раскаты!), и грознее грозы - 'Арматы' и откаты - страшней 'Армат', хакамады тут хлипковаты, неприятны электорату - на просторах отдельновзятой, принимающей только мат. Прёт на звере верхом блудница - 'дорогая моя столица' - и лежит фараон в гробнице, и клубится в ночи кальян. Нам что пятница, что бар-мицва: лишь бы выпить-опохмелиться! Нам, татарам, как говорится, что Пурим, что Курбан-байрам. Непрестанно звучит осанна президенту Сколеновстана, и чего-то пиздит Кассандра - ей, Где Следует, говорят, что и клята она, и мята, неопрятна (зелёнки пятна), в необъятной колонне пятой ей заслуженно - в первый ряд. Стынут пальцы, понтами гнуты, и садятся в седло малюты, в их седельных мешках - валюта, а на пальцах блестит рыжьё, и торчит возбуждённый клитор, что народу мозги повытер, и стоит на столе поллитра, и висит на стене ружьё. Под откосы летят отбросы, за "Айфоны" сулят отсосы (очень просто решать вопросы, коль вопросу цена - отсос), и по данным любых опросов виноваты во всём пиндосы, альбиносы-компрачикосы, а ещё - Чумака гипноз! Все мы пели "Поспели вишни", про людей сочиняли лишних, но не все из "Шинели" вышли, кое-кто и остался в ней. И сплочённым ступая строем, щеголяют единым кроем - и Свидетели Мостостроя, и Европы Последних Дней. Мы в застой жили - в ус не дули, воевали у нас дедули, мы бы тоже не прочь, а хули? Ведь война нам - как мать родна! На дорожках у нас ухабы, пародисты зело похабны... Как пошла после щей уха бы! Только вместо лещей - ботва... Из морошки у нас десерты, за порожком у нас "где серут", есть в овраге товарищ серый, и в Тамбове - его родня. Даже ежели с краю хата - ждём, что будет в ней база НАТО, есть, однако же, "мирный" атом, замутИм с ним любой блудняк. Притаившись в дверном проёме, ждём, когда Йеллоустоун ёбнет. Вмиг раздвинутся окоёмы! Вот тогда заживём, друзья! Подгоняемы эхом гулким сгинут гопники в переулки, и под хруст пресловутой булки станут вдруг не дурней Друзя. Станет классно нам - до оваций, до банкетов и демонстраций, до поллюций и девиаций... С искривлённым в оргазме ртом вот тогда заживём-то, братцы, безнадзорно от прочих наций! Всей Европе - лежать-бояться! А китайцы... ну, то потом... И толпы недовольный ропот, и писак либеральных шёпот, и собак сексуальный опыт - всё на пользу, и всё в струю! Нам не фишек в домах игорных, не икры в бутиках икорных - воссиять бы во граде горнем - а всё прочее - по хуЮ. Что нам Чуркин, в речах нескромный, и Медведев, к веселью склонный, и вождя удалые клоны, и "Дождя" заунывный шум? Жириновский, несущий гордо чушь, Лавров с лошадиной мордой... Тут паноптикум или Мордор? Разрешили, что ль, анашу?.. А правдивейший из гарантов что-то брешет под бой курантов, и помяв слегка меморандум, словно смертный, идёт в сортир. Заскучает - и всех замочит, и подсмотрит, как турок дрочит... кто там рядом, сосредоточен? санитар или конвоир? |
|