![[]](/img/r/radchenko_a_w/fkkflf/wallpaper.jpg)
В начале было слово, щелчок и вспышка света, и зыбкая основа, и плоская планета. Вот слушатели ахнут: вернувшись из скитаний, совру про черепаху и про слонов с китами. Сомнений мы не знали, а страхи - отряхнули. - Равнение на знамя! - и мы ряды сомкнули. Стоим не по ранжиру - тут нету низкорослых - и точно не до жиру: дожить до аванпоста! Дрожит от перманентной вражды кровавой, кровной, квадратная планета, расчерченная ровно. Бессмертия проклятье - и схваток карусель - мне смысл их непонятен и неизвестна цель. Сам по себе не ценен я на весах гамбита - ни плакать не намерен, ни поминать убитых. А совесть гнётся гибко, и кажется кому-то, что задарма погибших немного для дебюта! Судьба моя такая - природа, статус, стать - что, лишь дойдя до края, могу я кем-то стать. Но дефицит огромен голубизны в крови: мне по законам крови не выйти в короли. Тут очень просто сгинуть, а уцелеть - непросто, в суровую годину мы защитим форпосты. Нам ни к чему наличность - нам нужно ощущенье причасности к величью при каждом превращеньи! Пред нами чем кичиться вам, чёрные невежды? У нас белее лица - и белые одежды! Мы зубы зря не щерим, мы королём довольны, мы правильнее верим, мы начинаем войны! Вернейшие из верных, мы выживаем редко. Горжусь, когда я первым шагаю - через клетку! Обманется жестоко противник мой невольный: короткий блеск эстока - и за пределы поля. Кровили раны скверно, подранки след кропили, мелькали моргенштерны в пожаре миттельшпиля. Мы не ценней полушки: враги цейтноту рады - нам ставили ловушки - и били из засады... Мы вам не бонвиваны, мы из элит - элита! По нервам - барабаны, по черепам - копыта! Шатнулся стяг от ветра, и рыцари охраны вдруг не нашли ответа на наш удар таранный! Косилась Королева - лицо бледней плюмажа - на визави, налево, и вниз - за край пейзажа. Всех подданных упрямо делила не она ли на тех, кто ходит прямо - и по диагонали? Она нас вдохновляла, была для нас судьбою, влюбляла, закаляла, вела нас за собою, звала нас пацанами, орлятами своими, и жертвовала нами, и гибли мы - во имя! Её повадки властны, а юморок - острожен, Её консорт безгласный - чрезмерно осторожен. Она чужда сомнений и шанса не подарит: не выдаст направленье возможного удара. Король при этой даме, погоды не исправит, он сам в узде - с браздами, и царствуя - не правит, нас отдаёт небрежно чужой придворной кодле, и вся его надежда - на хитрость или подлость. Соратников внезапно он разменяет ловко, и совершит азартно отход - и рокировку. "Пример для поколений, ярчайший ум эпохи"!.. Хотя... его решенья ведут в цугцванг глубокий. Ещё рывок - адьё им! Я шлю отставших к чёрту! Я обернусь Ладьёю и уничтожу чёрных! От ярости не чуя земли, лечу к свободе!.. - Согласен на ничью я. Довольно на сегодня! Без всяких дипломатий врага всегда давили. А эти... мы бы, мать их... их подняли на вилы! По-свойски - и по-хамски, за их снобизм заразный: - Ах, вилы - по-пейзански! Вот вилка - куртуазна... Не будет подкрепленья. Торчат болты в доспехе. На ниве истребленья достигли мы успеха. Кровь застывает ржаво, что выросло - то еште! Качается держава - и нам приходит... эндшпиль. В разгар смертельной жатвы сплотились мы у трона, и их король зажат был, но наш его не тронул! Одним коротким словом - от тел там было тесно! - нас развели и снова поставили на место... В чужом пиру похмелье: покрошенных в окрошку, со сталью в подреберье (и с ядом - на дорожку), забритых и небритых, потешных, настоящих, нас - битых, и небитых - укладывают в ящик... |