Скирата Евгений : другие произведения.

Дороги Истины. Глава 15: Семейные узы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мир безвозвратно изменился. На землю пришёл Великий Суд - каждый получил клеймо по тому, что больше всего считал на свете важным, примкнув к своим единомышленникам по судьбе, таким же по мыслям и цвету кожи. Но остались и те, кого Судья миновал с расплатой, или же наоборот - дал непонятную цель, в поисках которой некоторые тратят всю свою жизнь. Сможет ли один из таких, Чужой по имени Кочевник, добраться до Истины - вот в чём вопрос...
  Солнце украдкой пробиралось между деревьев, обволакивая золотистыми лучами заснеженную землю, и, наконец, добралось до места, где решил обосноваться человек. Несмотря на то, что поселение располагалось в тёмных глубинах лесного мира, поселенцы умудрились каким-то способом раздобыть домашнюю птицу и скот, и, как только первые петухи раскрывали свои клювы в звонком крике, всё тут же оживало, приходило в движение, словно отрепетированный множество раз танец. Тут и там раздавались бодрые приветствия и звуки воды, падающей на землю, когда какой-нибудь из могучих здоровяков опрокидывал деревянное ведро с ледяной жидкостью на голый торс. Для них, в каком-то смысле обычных крестьян, наступал новый день и новые заботы, но путникам в этот раз позволили поспать столько, сколько требовал их организм после тяжёлых событий.  Никто не скрипел дверью их комнаты, не отворял ставни окон и срывал одеяло, отправляя трудиться. В этот раз, гости пока ещё были гостями.
  
  На дворе было давно за полдень, когда Орлица подняла веки, сдувая с лица каштановые волосы. Она полежала ещё пару минут, затем, звонко простонав, потянула руки и ноги в разных направлениях, вытекла, словно желе, из кровати на землю и тут же начала отжиматься. Насчитав сотню, она вскочила на ноги и пнула кровать, на которой лежал Кочевник. Так как кровать была сделана из довольно крепкой и тяжёлой древесины, столкновение с ногой произвело лишь два звука - стук кости по твёрдой поверхности и раздосадованный вскрик Орлицы, который и разбудил Кочевника.
  
  -Ох жеж б**дь! Подъём, твой первый официальный рабочий день! - Орлица приземлилась обратно на свою кровать, потирая ушибленную ногу.
  
  Он быстро открыл глаза и тут же закрыл, уткнувшись в подушку, в надежде, что успеет схватить сон за лодыжки и они вновь сольются воедино, но недовольно скривил губы, осознав, что сладостный момент был утрачен. Мыча, лёжа на животе, он медленно повернул голову в сторону своей спутницы, пытаясь сфокусировать зрение на своём "будильнике".
  
  -Женщина, за что ты так со мной...Я даже не пытался тебя убить...О чём, кстати, начинаю жалеть.
  
  Орлица звонко засмеялась, запрокинув голову, попутно завязывая волосы в хвост. На ней было серое военное термобельё, с которым она, видимо, не расставалась даже в постели. Не было ли на складе нужного размера, или она специально взяла на размер меньше, но бельё сидело на ней настолько приталено, что Кочевник невольно залюбовался её мускулистым, но ничуть не лишившимся кошачьей грации телом.
  
  -Ты?! Меня?! Не смеши. Я бы могла даже дать тебе фору...в метров двесте. Или сколько тебе там надо, чтобы наверняка попасть?
  
  -Чтобы наверняка попасть в тебя, моя дорогая, мне нужно лишь настроение. - Сев на кровать, Кочевник натянул штаны, обратив внимание на пару тёплых шерстяных носков, что лежали на стуле около кровати. Ни его ботинок, ни обуви Орлицы в комнате видно не было.
  
  Она вновь засмеялась, однако, резко остановилась и уставилась на него, нахмурив брови. В глазах сверкнули молнии.
  
  -Это ты сейчас сказал, что я жирная, что ли?
  
  -Запахло жареным. - Было непонятно, имел ли в виду Кочевник беседу или аппетитный запах, исходивший с этажа ниже, но, быстро нацепив носки, выскочил из комнаты, попутно увернувшись от подушки.
  
  Всё внизу было готово к трапезе. Маришка, внучка Доброслава, носилась по дому, словно вихрь, умудряясь одновременно следить за той едой, что уже стояла на столе, и попутно проверяя горшки в печи. Заметив гостя, она молнией проскочила мимо стоявшего на ступеньках путника, бросив "здрасте", при этом густо покраснев, и, схватив чайник, начала разливать горячую жидкость по чашкам. Из них тут же повалил густой пар, и Кочевник почувствовал аромат ромашки, смешанной с другими, не менее душистыми травами. Отличный напиток для тех, кто только проснулся.
  
  -И ты здравствуй...А где дед твой? К нам не присоединится?
  
  По комнате стоял методичный быстрый стук ножа по доске. Маришка резала зелень к жареной курице, что стояла на столе, смешивая её со сметаной.
  
  -Ой не, он вечером только придёт. На работе, с мужиками хлев новый строит. Старый-то совсем гнилой стал, того и гляди, обвалится, да и животине плохо там, сыро и холодно. Деда сказал вас не побужать, мол, пусть спят сегодня пока не треснут.
  
  -Весьма любезно с его стороны... - пробормотал Кочевник.
  
  Его ноги уже почти коснулись пола, как что-то толкнуло его в спину с такой силой, что если бы не отработанный рефлекс, нос при соприкосновении с досками был бы расквашен, словно капуста. Перекувырнувшись, Кочевник задел ногой табурет и распластался на спине. Поверх него, заломав ему кисть, сидела Орлица.
  
  -Мы не договорили. Так что тебя там в моей талии не устраивало, м?
  
  Он поморщился и хотел столкнуть её другой рукой, как она тут тут же наступила коленом на предплечье.
  
  -Богиня ты, богиня, просто с утра твоя лучезарность глаза слепит, только и всего...
  
  Орлица продолжала сидеть на нём, но ослабила хват кисти, от чего Кочевнику стало легче. Ему надоело лежать на полу и он приготовился к тому, чтобы обвить ногами её шею и наконец-то сбросить балласт, как следующее событие сначала заставило его лицо недоумённо застыть, затем, он начал улыбаться. Орлица озадаченно повернула голову туда, куда он смотрел.
  
  Маришка молча стояла за левым плечом Орлицы и участливо протягивала ей массивную скалку для теста.
  
  На пороге, Кочевник с Орлицей зажмурились и почти синхронно прикрыли глаза  - яркое солнце пробивалось даже сквозь пальцы, а свежий лесной воздух заставлял голову кружиться и ноги невольно начинали ходить ходуном. Не зная, куда идти, они направились на прогулку по поселению, в котором вовсю кипела работа. Стуки топоров с молотками сливались в ритме с шумом пилы и мычанием коров. Если бы они выдерживали на секунду-две больше паузы, Кочевник даже смог бы уловить что-то музыкальное в этой какофонии звуков, но единственное, что интересовало этих жвачных животных был корм, а роль вокала взяли на себя петухи, которые уже выступили с утренним концертом и деловито ходили по своим маленьким загонам, по-хозяйски осматривая свои маленькие королевства, стараясь как можно более высокомерно игнорировать друг друга.
  
  -День идёт, дядьки-тётьки трудятся...о, смотри! - Орлица указала пальцем на маленькую девочку, которая тащила по мёрзлой земле ведро с картофелем, оставляя борозду. - Я в её годы...с куклами играла, вроде бы...не помню. Деревянными.
  
  Кочевник шёл, пытаясь выискать глазами Доброслава, стараясь незаметно вытереть край берца о снег - кто-то забыл убрать с дороги дерьмо, или даже не собирался это делать. "Прекрасная жизнь на природе, мать её. Экологически чистый продукт" - подумал он.
  
  -Деревянными? Они к полу привинчены не были? Тяжёлое детство, всё такое...
  
  Орлица подняла уголок рта в полуулыбке, но тут же опустила, задумчиво провожая взглядом ребёнка.
  
  -Нет, всё было довольно неплохо...В каком-то смысле. Я всё детство провела на ферме у деда. Отец сильно пил и пытался меня избивать, а мама часто становилась в этот момент передо мной и принимала удары за меня.
  
  Кочевник молчал, и она продолжила.
  
  -Я не знаю, что она в нём нашла - может, он был другой до меня, моего рождения. Мы с ней не особо разговаривали. У неё была странная любовь. Она кормила, одевала и отправляла в школу, чаще всего в молчании, а когда отец возвращался с очередной попойки, крутилась рядом, чтобы вот в такие моменты укрыть за собой. А потом всё повторялось. Затем, видимо, ей это надоело, и она отправила меня к дедушке. "Побудешь на каникулах" - сказала она. Я-то не особо против была - всё лучше гнилых стен и регулярных скандалов. По одноклассникам я бы всё равно не скучала, не общалась с ними. Вернее, они со мной - наша семья получала пособие, так как мы были почти что бомжи, никто с такими водиться не хотел..я...я тебя не подгружаю?
  
  Они дошли до ворот, в которые день назад им посчастливилось войти, ведь иначе, мороз и раны всё же настигли бы их рано или поздно, если бы этого не сделали хищники. Прислонившись к ним, перед их лицом мерно сопел с шапкой-ушанкой на глазах мужичок. Дуло его двустволки смотрело прямо в его физиономию, в губах которой немыслимым образом держалась папироса, большая часть которой превратилась в пепел. "Мда, пока есть такие герои, мы в надёжных руках" - усмехнулся Кочевник.
  
  Орлица недоумённо посмотрела на него. Он кивком указал на бравого защитника впереди. Её глаза сверкнули - Кочевник уже видел этот взгляд, когда она собиралась выбросить какой-нибудь номер.
  
  -Спорим, я попаду в него с закрытыми глазами?
  
  -Чем?
  
  -Да вот этим. - Орлица нагнулась и скомкала ладонями небольшой снежок.
  
  -Думаю, что теперь это не спор, а состязание. - Кочевник так же нагнулся и взял горсть снега.
  
  -Окей, закрываем глаза и на счёт три. Раз...два...
  
  Как только с её губ слетело "три", сначала один, затем другой снежный снаряд прилетели в лицо сторожу, от чего тот поскользнулся и свалился свалился на пятую точку, выронив ружьё. Сплёвывая окурок, который он умудрился случайно проглотить, и вытирая щетинистое сине-серое лицо, он пытался высмотреть нарушителей спокойствия, но те уже давно растворились среди хохочущих селян.
  
  Путники забежали в хижину неподалёку и теперь сидели за дверью, довольно улыбаясь, словно маленькие хулиганы.
  
  -Будем считать, что один-один. - Резюмировала Орлица.
  
  -Вполне честно. Но...чей-то снежок прилетел раньше. - Кочевник перчаткой вытирал взмыленное лицо. В помещении было жарко и душно из-за печки и множества трав, висящих на верёвках, которые своим запахом постепенно начинали кружить голову.
  
  -Ой, не будь занудой, как старик ворчишь. Так, кстати о стариках - пора искать дедулю. Полдня прошло, а мы ещё так и не сделали ничего...хотя, пойдём поищем Васко. Или Ваську, кто он тут.
  
  -Ну, раз мы всё равно ничего не делаем, можно и поискать нашего великого и ужасного Вождя. Идём.
  
  Орлица скрипнула входной дверью, как услышала короткий стон над головой. Она замерла, указав рукой на потолок Кочевнику, тот утвердительно кивнул, показывая, что ей не померещилось. На второй этаж вела такая же лестница, как была в доме старейшины, по которой они, стараясь не шуметь, поднялись наверх к комнате с закрытой дверью. Орлица прислонила ухо к двери, но ничего не смогла услышать.
  
  -Васко...Васко, ты тут? Это ты?
  
  Из комнаты вновь раздался короткий стон. Она попыталась открыть дверь, но та была закрыта.
  
  Кочевник стоял рядом и смотрел на лестницу, пока Орлица ковырялась с замком.
  
  -Тут, похоже, не взломать...замок-то простой, но без ключа есть только один способ.
  
  Не успел Кочевник что-либо возразить, как она, уперевшись спиной в стену узкого прохода ударила ногой по железной ручке с дыркой для ключа, затем вновь и вновь, но дверь в комнату вполне могла посоревноваться в неприступности с её сёстрами в бункере Первого. Кочевник решил помочь. Став сбоку, он начал таранить дверь плечом, но из-за малого разгона, польза от этого была практически никакая.
  
  Орлица сдула с глаз освободившееся пряди волос и начала искать по карманам.
  
  -Так...не хочешь по-хорошему, будет по-военному. - она достала из внутреннего кармана небольшой круглый предмет, отодрала с одной стороны плёнку и прикрепила к замку. Нажав кнопку посередине, она развернула Кочевника спиной и сама прижалась к его плечу. Раздалось "вшшшш!", короткая яркая вспышка осветила пространство, после которой Орлица тут же вышибла ногой дверь с выжженной ручкой и зашла внутрь.
  
  Они не ошиблись - на кровати, укутанный повязками с торчащими под ними зелёными листьями трав лежал Вождь. Его глаза были полураскрыты, он медленно ворочал головой из стороны в сторону и облизывал губы. Рядом стояла чаша с водой, которую Орлица тут же поднесла к его губам.
  
  -Тише, милый, тише...я тут, я тут...Я с тобой.
  
  Кочевник осматривал комнату. Ничего в ней не намекало на то, что Вождь был узником - на столике, около чаши с водой, лежали свежие марли, на стене висели различные приспособления, значения которых он не знал, но ничуть не сомневался, что они были как-то связаны с местными врачами. Помимо всего этого, в комнате, ближе к окну, напротив кровати с Вождём, стоял довольно современный шкаф с прозрачными стёклами, в которых стояли различные ампулы и бутылки с приклеенными бумажками, находились хирургические инструменты и прочие аксессуары врачей цивилизованных времён.
  
  -Орлица, я не думаю, что они тут держали его против силы...если так можно выразиться. Не похоже на камеру пыток.
  
  Она намочила марлю водой и аккуратно прикладывала к лицу Вождя, с нежностью вытирая его бледное лицо от испарины.
  
  -А ты так много камер видел? С какой стати им запирать того, кто и так ходить не может?
  
  -Действительно, - хмыкнул Кочевник, - подумай сама - зачем? А ещё и лечить его при этом?
  
  Она закусила губу, задумавшись в смятении. Если он был прав, то их проникновение выглядело как минимум непорядочно.
  
  -Нет, - продолжил он, - похоже, сестра, мы тут наворотили сейчас делишек, от которых желательно бы как можно скорее уйти...хотя, замок уже назад не приделаешь. - Он шутливо сделал попытку закрыть дверь с расплавленной дыркой в металле размером с кулак, где раньше была скважина для ключа.
  
  -Мы не можем просто оставить его вот так...вдруг ты ошибаешься? Васко...ты меня слышишь? Кивни, если слышишь...или моргни. Что-нибудь.
  
  Его глаза были в том же полуоткрытом состоянии, но он медленно провёл головой вниз, затем вернулся в обратное положение.
  
  -Никто тебя не бросит, понял? Я не уйду отсюда, пока ты будешь на ногах, мы договорились со стариком и он...
  
  Дверь в хижину скрипнула, предупредив их о том, что они теперь не одни. Кочевник медленно приоткрыл дверь и прислонил ухо к щели, прислушиваясь. Внизу кто-то размеренно ходил по комнате, напевая что-то под нос женским голосом. Затем, шаги начали приближаться к лестнице. Кочевник вновь прикрыл дверь и стал сбоку, готовясь к тому, что рано или поздно незнакомка зайдёт внутрь.
  
  Ступенька за ступенькой скрипела под её ногами, затем, у самой двери, всё затихло. Тишина стала такой, что Кочевник невольно задержал дыхание - звук выходящего воздуха казался ему невыносимо громким.
  
  Когда дверь отворится, он был готов к разным вариантам развития событий, но этого не произошло. Шаркающие ноги снаружи вновь побежали по лестнице. Кто-то хотел поднять тревогу.
  
  -За ней! - коротко бросила Орлица, и Кочевник, словно гончая, метнулся вниз. Он успел вовремя - седая женщина в платье с платком поверх плеч уже открыла дверь и собиралась кричать, как он молнией зажал ей рот ладонью и, оттащив назад, захлопнул дверь ногой.
  
  -Спокойно, не кричи, мать, я не собираюсь причинять тебе зла...мы просто решили навестить нашего друга, понимаешь? Ваську. Мы с ним сюда пришли.
  
  Тело женщины всё так же было напряжено, но она убрала руки, перестав пытаться разжать его ладонь.
  
  -Я отпускаю. Но прошу - не кричи. Просто возникло недопонимание. - С этими словами, Кочевник убрал руки и сделал шаг назад.
  
  -Недопониманием вы называете проникновение в чужой дом и порчу имущества? И, позвольте, никакая я вам не мать. Меня зовут Лоули, для вас - доктор Фонделл, с ударением в конце, замечу. - Она повернулась к нему лицом.
  
  Перед ним стояла обыкновенная женщина европейской наружности лет пятидесяти, если опустить некоторые факты вроде невероятно утончённого, аристократического лица, больших, глубоких голубых глаз, и ухоженной, отнюдь не деревенской причёски-каре молочного цвета. Всё это отлично подходило к её изящной, пусть с годами и потерявшей свою сочность, талии и светло-серого, похожего на утренний туман, цвета кожи. Годы не щадили никого, но похоже к ней они были благосклонны - в глазах, помимо мудрости, наблюдалась искра, присущая тем, кто всё ещё видит радость в жизни.
  
  Кочевник слегка приподнял ладони перед собой, виновато улыбаясь.
  
  -Прошу прощения, доктор...Нам показалось, что пациент недоволен условиями проживания и решили узнать у него самого.
  
  -Нам? - Фонделл, приподняв волнистую тонкую бровь, за его спину.
  
  -Орлица, моя знакомая, наверху. Она...весьма сильно переживает за Васко.
  
  -Вот как...понятно. Что ж, эм...
  
  -Кочевник. - Подсказал он.
  
  -Кочевник? Странное имя. А какое же настоящее?
  
  -Кочевник. И всё. - Подумав, ответил тот.
  
  -Что ж, Кочевник, пройдёмте наверх вместе, больному как раз нужно сменить повязки и принять настой.
  
  Орлица наверху не отошла от Вождя ни на шаг, продолжая следить глазами за малейшим его движением, готовая подать необходимое или привести ему хоть чёрта из преисподней, если бы это как-то ему помогло. Когда Кочевник с доктором Фонделл зашли внутрь, в комнате стало тесно, и он тут же протиснулся назад, решив оставить их наедине.
  
  Прошло несколько часов - Кочевник заснул, сидя за столом внизу, уткнувшись носом в сгиб локтя, пока его не разбудил ещё один скрип дверных петель. Внутрь, отряхнув валенки и сбрасывая перчаткой с шубы снежные хлопья, вошёл Доброслав.
  
  -Вот вы где, бездельники-тунеядцы. Так и понял, что раз ребятки мои вас не видали, так вы к докторице нашей пойдёте. Ну и как он, Васька-то?
  
  Кочевник зевнул, усиленно моргая, стараясь сбросить дремоту.
  
  -Не знаю...они там с Орлицей наверху уже давно сидят, решил не мешать.
  
  Доброслав подошёл к нему и по-дружски хлопнул по его плечу. От удара, вибрации прошла по всему его телу, тут же заставив тело взбодриться.
  
  -Ты, это, не переживай, сынок. Докторица наша, Лоля, баба нормальная, рукастая. Да и вообще, первая дама у нас тут, во как! Я сам к ней думал придти свататься, да по глазам вижу, что нравится ей кошкой одинокой быть. Не пара я ей, не пара. Ну, пошли, посмотрим, как там они все...
  
  Они вместе поднимались наверх, как наружу вышла Лоули и, приложив палец к губам, махнула рукой, чтобы они спускались назад. Орлицы рядом с ней не было. Пока Доброслав что-то говорил тихим басом Фонделл, Кочевник решил аккуратно подняться наверх. Около двери, он нагнулся и взглянул в дыру от замка.
  
  На столе небольшим огоньком освещала комнату одинокая свеча, отражая тёмный силуэт Орлицы, сгорбившейся над кроватью возлюбленного. Она что-то монотонно бубнила ему на ухо, и Кочевнику пришлось напрячься, чтобы услышать то, что заставило оставить их наедине.
  
  Она пела колыбельную, словно мама своему малышу, гладя Васко по голове.
  
  Всю неделю Кочевник с Орлицей выполняли различные по тяжести и интересу работы, начиная от рубки дров и подкидывания угля в печь до охоты на крупных зверей и подлёдной рыбалки в небольшом озерке неподалёку. Они изрядно уставали к вечеру, особенно в первые дни, так как большую часть поручений они давно уже подзабыли как делать. Даже колоть дрова Кочевник приноровился лишь на второй день, в первый чуть не засадив топором себе в бедро, чудом промахнувшись, под смех местной детворы. Зато потом он вошёл во вкус, рассекая поленья на морозе в одной рубахе так, что щепки летели прямо в лица тех, кто недавно тыкал в него пальцем.
  
  В начале следующей недели, он принялся за 'утреннюю гимнастику' - так теперь называлась его колка дров у избы одной старушки, которая каждый раз по окончании работы поила его чаем с вареньем, вкуснее которого не было, по её словам, во всем поселении. Но в одно утро, позавтракать бабулиными сладостями Кочевнику не предвиделось - пришла группа охотников, с которой вместе отправилась Орлица, но среди них её не оказалось. Отдав ружья своим детям, чтобы те занесли их по домам, мужчины потащили оленину и прочее мясо на склад, попутно сказав ему, что Чужая набрела на берлогу проснувшегося медведя, которого они давно уже собирались убить, и решительно отказалась идти с ними обратно.
  
  Кочевнику это всё очень не понравилось. "Это ещё что за перфоманс? На медведя без подготовки...Дура. Либо знает, что делает. Но всё равно - дура". Быстро схватив своё снаряжение, он проверил магазины к автомату и направилася  туда, где охотники в последний раз видели его компаньонку.
  
  Пробираясь по зарослям заснеженных кустов, он услышал звериные визги, и самое главное - периодически оттуда же доносился рёв медведя, недовольного тем, что его сладкий сон был кем-то дерзки прерван. Будучи уверен, что Орлица наверняка сидит где-то там, он осторожно направился в ту сторону и не ошибся - она сидела на дереве, издалека его заприметив и коротко свистнув при его приближении.
  
  -Что ты так светишься, здесь и так актива полно, всё только испортишь. - 'поприветствовала' его Орлица, когда Кочевник присел под деревом. - Глянь-ка туда. - Она махнула рукой, и он медленно продвинулся вперёд, высунув голову за высокий слой снега.
  
  Медведь случайно либо намеренно набрёл на волчье логово, и теперь в неистовстве разносил направо и налево тела обороняющих свой дом хищников, намереваясь раз и навсегда покончить со своими конкурентами. Логово было воистину большое - на крупное коричневое пятно периодически набрасывалось по несколько тёмных точек, пока остальная масса готовилась поддержать уставших собратьев. Но среди этой массы, Кочевнику показалось, что он увидел знакомую светло-серую фигуру - обман зрения, являвшийся просто снежным промежутком между волками, или...
  
  Он всё-таки приставил к глазам бинокль, который скинула ему Орлица.
  
  -Да-да, те самые 'охотнички', что нас у вертушки прижали. Как их, а? Вчера они нас, сегодня он их. Я решила подождать, пока 'собачки' измотают зверюгу, понятно же, что он им не по зубам, а уж потом...эй, ты куда?
  
  Но тот уже не слушал её, пробираясь вперёд с автоматом в руках. Желание вмешаться было на подсознании. После Третьего, в его душе словно зияла дыра, ощущение чего-то потерянного, и когда он увидел ещё одну резню у чьего-то дома, она вновь заныла, кровоточа, давая знать о себе. Это было глупо с его стороны, пустая трата времени и патронов, но это был его выбор, уважать или осуждать который он никого не просил.
  
  'Прибытие кавалерии' было своевременным - снег был залит кровью, вокруг лежали изуродованные тела волков и их детёнышей, решивших помочь своим отцам. Волчицы громко завывали, оплакивая потери из своих нор, но из одной не раздавалось ни звука - пушистая лайка, самка вожака, молча наблюдала из своего жилища, лапами не давая маленьким волчатам выбежать на верную смерть. Не только по шерсти Кочевник определил, что это семья Одноухого - внимательно наблюдая за схваткой, вход загораживал сам вожак, резво размахивая хвостом из стороны в сторону. Было видно, что он был спокоен и собран - бой ещё не окончен, ещё есть силы и шанс победить. На его морде не было даже оскала - он был занят боем, ментально направляя своих сородичей с разных сторон, давая команду нападать только тогда, когда враг поворачивался спиной.
  
  -Ты что делаешь! Опять?! У тебя какая-то нездоровая любовь к четвероногим! - зашипела приблизившаяся Орлица. Кочевник недоумённо повернулся на неё, не понимая, как она не может видеть того, что видит он. Но, через пару секунд, наваждение прошло - моргнув, он в позиции с колена начал выцеливать на удивление шустрого медведя, который обеими лапами придавил к земле одного из волков и начал вгрызаться в его морду, не обращая внимания на висящих по бокам его товарищей. На волков такая жестокость произвела впечатление - некоторые заскулили и отступили назад, но короткий рык Одноухого заставил собраться с духом и вновь обходить кругами лютого врага, выискивая слабые места.
  
  Автоматные выстрелы с глушителем в пылу битвы прошли незамеченными для тех, кто в тот момент разъярённо дрался за свою жизнь, но вожак, понюхав воздух, повернул свою морду в сторону людей, явно заметив их. Посмотрев в глаза Кочевнику, он вновь обратил своё внимание на битву, где рассвирепевший от засевших в коже пуль медведь стал ещё яростней атаковать волков, вырывая из некоторых по целому куску мяса, а также кровожадно стараясь добивать тех, кто потерпел поражение и доживал свои последние минуты. Его силы, казалось, не иссякнут никогда, а злоба возрастала с каждой секундой, проведённой в борьбе. Кочевник периодически постреливал в туловище и морду медведя, но эти попытки казались для массивного зверя словно укусы пчелы, защищавшей свой мёд. Вскоре, он почувствовал укусы побольней - Орлица присоединилась к бою, не видевшая иного выхода, как усилить огневую поддержку при помощи снайперских пуль, стараясь тратить невероятно ценные патроны как можно эффективней. Чужая не знала, во что обернётся эта обычная охота на оленей, а причину своего желания убить медведя она так и не успела рассказать Кочевнику.
  
  Волков становилось всё меньше и меньше, и вскоре, Одноглазому пришлось вступить в схватку лично, так как, кроме него, лишь восемь волков могли отражать бесчисленные атаки хищника. Кочевник продолжал стрелять, бросив пустой магазин на снег в подсумок и вставив другой, а Орлице даже удалось найти рваную рану в боку и периодически попадать в неё, нанося особенно ощутимые удары.
  
  -Да твою ж ты бога душу мать, эта тварь заговорённая, что ли! - Орлица вошла в раж, отслеживая моменты для удачного выстрела, не обращая внимания на струйку пота, текущую со лба до её губы. - Я не понимаю, это какой-то бред, бред! Зачем ты вообще ввязался!
  
  Кочевник, стиснув зубы, стрелял отсечкой по два патрона, целясь в голову, тоже не понимая, что у этого зверя было не так - в его теле было два магазина патронов из его автомата, не считая выстрелов Орлицы, и множество кровоточащих ран, однако, его мятежный дух не желал покоя.
  
  Ситуация ухудшалась. Когда, кроме Одноухого и его семьи, осталось четыре самца, они, поджав хвосты, заскулили и побежали наутёк в разные стороны, оставив его на произвол судьбы. Волчицы, рыча на детёнышей, сбежали ещё раньше, как только увидели, что их защитники пали. Понимая, что в одиночку гибель неминуема, светлый волк решил умереть достойно, продав свою жизнь как можно дороже, хорошенько измотав противника. Словно опытный танцор на сцене, Одноухий начал скакать вокруг медведя, изредка приближаясь к хищнику для короткого молниеносного укуса, чтобы вновь отпрыгнуть и пуститься в смертельное безумие. Он дрался так, как дрался бы последний солдат на поле, будучи один среди разбитых товарищей, не надеясь на поддержку земли и небес, чью благосклонность его армия потеряла раз и навсегда.
  
  Кочевник мысленно подсчитывал количество пуль. Орлица с утомлённым лицом смотрела на схватку - у неё остался последний магазин, который она решила сохранить на дорогу назад, если таково           шанс у них ещё был. Медведь значительно замедлил свои действия, но даже в такой форме оставался достаточно опасным для пожилого волка и постепенно теряющих свои преимущества людей, но на поле вышла новая фигура.
  
  Когда Одноухий в очередном нападении повернул корпус медведя спиной к своей яме, лайка, молча прыгнула поверх зверя, вцепившись челюстями в его крепкое туловище, лапами стараясь удержаться на постоянно норовящей улизнуть поверхности. Она понимала, что у неё нет таких способностей, какие были у самцов-волков, но она всеми силами старалась выиграть время своему мужчине и детям - время, которое, она была уверена, Одноухий смог бы грамотно использовать. Волчата выскочили за матерью наружу, еле стоя на своих тощих лапках, хрипло завывая на врага слабыми голосками, намереваясь таким образом напугать его.
  
  Тот день был роковым не только для стаи Одноухого, но и для его семьи. Через пару мгновений, медведю всё же удалось стряхнуть со спины лайку. Не обращая внимания на волка, который вцепился в его загривок вместо своей самки, медведь встал на дыбы и со всей силы ударил лапами по месту, где лежала собака. Вожак перелетел через медведя и упал среди трупов своих сородичей, а от его жены остались лишь ошмётки мяса и шерсти - так был силён в своей ярости этот враг. Медведь вложил в этот выброс злобы большую часть оставшихся сил, и, выиграв время, пытался передохнуть, следующим шагом намереваясь размазать по земле мелких зверёнышей, снующих туда-сюда перед его мордой.
  
  Кочевник впал в состояние, близкое к трансу. Перед его глазами стоял Серый из Третьего, в беззвучном крике смотрящий на своих жену и детей. На своих волчат...
  
  Быстрым движением он вставил целый магазин и побежал на медведя, который до этого не обращал на них особого внимания, планомерно уничтожая волчью стаю. Не успев обернуться, он почувствовал, как, словно копьё, Кочевник воткнул дуло автомата в рану, и нажал на спуск...
  
  Как ни дьявольски силён был медведь, ему явно не приходилось ранее сталкиваться с введением тридцати пуль калибра 7.62 внутримышечно, за секунду сделавших из его внутренностей фарш. Тело уже падало за землю, словно подкошенное, а Кочевник, летя следом, продолжал кричать и держать палец на спусковом крючке. Уже на снегу, он очнулся от ощущения чего-то шершавого, облизывающего его лицо. Через пару секунд до него дошло - так дети Одноухого выражали свою благодарность.
  
  Поднявшись, он с хлюпаньем достал автомат из мертвой туши, вытерев ствол о снег и оперевшись на него, словно на костыль. Он увидел Одноухого. Тот ходил вокруг места, где лежали останки лайки, что-то вынюхивая и периодически коротко поскуливая. Затем он сел на снег, задрал голову и издал протяжный вой, полный отчаяния и грусти, поражения и утраты. Кочевник приблизился к нему вместе с волчатами, и аккуратно, мягко положил руку на его голову. Вожак быстро стряхнул ладонь, коротко прорычав. Он был воином, и в жалости не нуждался. Теперь ему нужно было лишь одиночество. Кочевник понял это, и, развернувшись, пошёл назад, жестом показав Орлице, что здесь больше нечего делать. Битва была окончена, но победителем в ней была лишь Смерть.
  
  Половину дороги назад они шли молча, измотанные физически и морально, но Орлица всё же не выдержала.
  
  -Слушай, Кочевник. Это, конечно не моё дело, но у тебя с кукушкой проблемы. Это были волки, понимаешь? Волки и медведь. Звери, злые. Я не знаю, что ты там себе надумал, но...
  
  -Ты права. Это было не твоё дело.
  
  Та сразу же закрыла рот, и они продолжили идти, устало перебирая ноги. Через время за его спиной вновь раздался голос.
  
  -Хочешь, расскажу, почему я вообще за этой зверюгой погналась? Я же у него в берлоге побывала.
  
  Кочевник ничего не ответил, смотря вперёд.
  
  -Молчание сочту за "да". Помнишь, старик Доброслав рассказывал, что его сына и жену медведь убил? Так вот... - Она поковырялась в карманах, и протянула ему ладонь, в которой он увидел лоскут красного в горошек платья и помятую зажигалку-пулю кустарного производства.
  
  В поселении все занимались своими делами - для них, простых крестьян, это был очередной день, ни больше ни меньше. Они лишь провожали взглядом Чужих, пока те еле тащили ноги в дом старейшины. Путники почти дошли до дома Доброслава, как один из жителей преградил им дорогу.
  
  -Чужие, ваш товарищ, Вася, очнулся. Орёт и дебоширит, вас зовёт, чтобы немедленно прибыли, а вас ведь всё нет и нет. Идите, успокойте человека, небось подумал, что оставили насовсем.
  
  Они поблагодарили его и направились в хижину доктора Фонделл.
  
  Вождь всё еще был в кровати, прислонившись спиной к стене. Доктор стояла рядом и что-то искала в шкафчике. Когда они зашли, он тут же в обычном, деловом тоне, но ослабшим голосом обратился к ним:
  
  -Вот вы где. Времени совсем нет. Мне сказали, я тут недели две без сознания пробыл...
  
  Орлица радостно подбежала к нему и поцеловала в губы. Тот покраснел и попытался оттолкнуть её.
  
  -Агент, что Вы себе позволяете...а, он знает. - Видя снисходительно-насмешливый взгляд Кочевника, сразу понял Вождь. - Рад и тебя видеть, Кочевник. В ней я не сомневался, а ты был волен идти на все четыре стороны, сам понимаешь...
  
  -Нет, не был. Я поручился помочь. Свои слова держу. - Кочевник улыбнулся и похлопал больного по плечу, но тот поморщился, стараясь сохранить лицо. - Я бы расстроился, узнав, что тащил такое расстояние на себе бесполезный кусок мертвячины, знаешь ли.
  
  Вождь попросил Фонделл выйти. Когда он услышал, что она спустилась на первый этаж, он продолжил разговор.
  
  - Времени мало, врач и её помощники говорят, у меня недостаточно сил для похода. Нужно доставить этот конверт, - он сунул небольшой прямоугольник Орлице в ладонь, - лично в руки Сухому, он же генерал Рохас, в Заточке. Поселение Красных на востоке отсюда, только не оно совсем то, что из себя представляет.
  
  - В смысле?
  
  - Это - замаскированный военный комплекс, о котором знает крайне ограниченное число лиц. И так должно быть и впредь, понятно?
  
  -Нет проблем.
  
  -Я здесь должен ещё полежать неделю, потом встретимся в здании гипермаркета неподалёку. В Заточке мне появляться рискованно - предатели могут уже быть там. Отправляйтесь немедленно. А мне придётся потратить коту под хвост ещё целых семь дней...
  
  Они попрощались, пожелав ему быстрее выздоравливать, и направились к старику. Тот радостно встретил их, сказав Маришке накрывать стол для ужина.
  
  -Мужики мне поведали, что вы пришли. Я уж думал, всё, пожрал вас зверь лесной. Ну, рассказывайте.
  
  Путники рассказали ему всё. В конце, Орлица достала свои находки и положила на стол перед Доброславом.
   Того словно подменили. В один миг сильный мужчина, пусть и в пожилом возрасте, утратил свою мощь и стал дряхлым горбатым стариком с умирающими глазами, который дрожащими руками вертел в руках частицы прошлого, пытаясь в них что-то высмотреть, что-то давно забытое. Затем он встал из стола, прошаркал до своего места у печи и сел, продолжая горбиться, повернувшись лицом к огню. Скупая слеза потекла по старческому лицу, но он не хотел, чтобы Кочевник с Орлицей это увидели. Он мысленно пожелал им удачи. И чтобы они никогда не узнали на своей шкуре, каково это - пережить своих детей.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"