Аннотация: Бьёт крылами Матерь Сва, пророча детям своим нелёгкие времена. И не важно - здесь ты рождён, или в далёком грядущем, всё одно - чадо ты ей родное. Смотрят боги на поступь твою по земле. По следам, что ты оставляешь - одаривают они тебя новой Долей. Если робок твой шаг, не жди помощи, а коли твёрдо шагаешь, то и Сварожичи рядом идут, помогая храброму.
Язычник: Прямоезжими дорожками
1
Шагах в десяти от избы Олег остановился и оглянулся. Снова этот славянский бог обвёл его вокруг пальца, а ведь казалось - победа близка. Его личная победа.
Поймай он Велеса, или отправь его в Сваргу, лишив человеческого тела, до того, как тот успеет выпить отвар, и вот она - свобода. Пообещал Чернобог.
А что для него, для Олега Сергеевича Гринёва означает свобода? Многое означает.
Первым делом вернуться в своё время, в двадцать первый век, вторым - жениться на какой-нибудь столичной бабе, благо денег хватает, завести детей, в конце концов.
Ну не маяться же ему весь свой человеческий короткий век по древним городам, то в роли купца, то вот воеводой. Все эти мечи, шеломы, тяжёлые кольчуги до серёдки бедра, все эти их законы Прави, будь они неладны. Не расслабишься ни на секунду. За любой косяк спрос по полной программе. Так мало того, что спрос, ещё и не отмоешься потом в глазах людей. Не катит у этих русов да славян христианское покаяние, по другому у них всё. Либо ты по правде живёшь, либо...
- Чёртов Велес - ругнулся воевода и снова смачно плюнул - Ну ничего - повторил он говорённое в избе - Я же знаю, что у тебя тут дела незаконченные, а значит вернёшься. А может, и уже вернулся, будь он неладен этот временной континуум, или как там его?
- Может, и вправду уже вернулся, прямо в эту секунду? - Олег задумался глубже, пытаясь разобраться с помощью логики - Нет, не должен вроде. В будущем там все порталы чернобожьи контролируют, значит, возвращаться он будет с помощью тех же трав. А они точного попадания не дают, плюс-минус пять лет минимум. А Чернобог вроде бы ничего насчёт того, чтобы снова отправить меня следом за этим неугомонным богом не сказал. Если не считать стандартной и пустой угрозы. Ну не станет он меня в охранники переводить, знает, что я один из лучших среди его челяди. И это означает...
Олега передёрнуло.
Это означало, что, как минимум, пять лет ему торчать здесь, дожидаясь возвращения Велеса.
- Так его ещё попробуй определи, он или не он. Это мне сейчас сорок, плюс ещё пять... Нет, нужно здесь жениться, а-то и не выйдет потом уже. Бабу какую-нибудь найти, которая сватовством занимается... Акулина, по-моему, в этом деле мастачка... Или она по приворотам? Ладно, разберусь.
- Сука - непонятно на кого ругнулся Олег Сергеевич, и сдвинув в задумчивости брови, потопал по лесной тропинке в городище.
2
До Мурома плыли двое дней, останавливаясь ночевать на берегах неторопливой Оки, к которым вплотную подходили взросшие на плодородной земле дикие и непроходимые леса. За бортами лодей переливчатым голосом говорила о чём-то своём речная вода, и словно в ответ ей сладко заливались трелями невидимые в густой листве птицы. Иногда эту идиллию нарушали звонкие шлепки весёл - гребцы выравнивали лодьи на стремнину, или рёв какого-нибудь зверя, заставляющий тут же впериваться взглядом в берег, в надежде увидеть вышедшего к воде медведя, или красавца сохатого. Хотя, как заметил Вечеслав, никто кроме него на гортанные звериные звуки не реагировал. Комментировали разве что, да и то вяло, без особого интереса.
- Ишь, Дедушко-медведушко-то бурчит. Недоволен видать чем-то - позёвывая, бросал кто-нибудь из гребцов, даже не повернув головы.
Один раз Вечеславу показалось, что видит он вооружённых луками людей. Три быстрые силуэта мелькнули меж деревьев, и больше не показывались, как не щурился он, и не вглядывался в чащобу. Сказав об этом ведьмаку, который лежал на тюках, закрыв глаза и довольно улыбаясь, Вечеслав получил ленивый ответ.
- Эрзя видимо. А может и булгары, кто ж знает?
С ведьмаком они расположились на корме, где были увязаны меж собой несколько тюков с беличьими шкурами. Вышат спал на носу, на чёрных соболях, широко раскинув руки, словно пытаясь обнять небо. Ласковый плёск воды разморил его, как впрочем и половину сидевших на вёслах.
Вторая лодья шла в фарватере первой, отчего её приходилось иногда притормаживать, чтобы она не пропахала носом корму "ведущей". Для этой цели и не дремала половина гребцов. Ставить парус не стали, хотя ветерок как раз был попутным, хватало и скорости течения. Это на обратном пути парус при попутном ветре здорово выручает гребцов, когда приходится безостановочно в течении трёх-четырёх дней грести против течения.
Обо всём этом Вечеслав конечно только догадывался, потому что никогда ни на каких лодьях он против течения не ходил. Да и теперь видимо не придётся.
- Спишь? - спросил он у ведьмака, следя взглядом за крупной белоснежной чайкой, только что ухватившей рыбёшку и делающей вираж в сторону берега.
- Угу - не открывая рта, прогундел тот.
- Может дорасскажешь про Русь? В смысле историю.
- Не охота чё-то - на этот раз ведьмаку рот пришлось открыть, а следом и глаза. Повернув голову, он посмотрел на Вечеслава - Это конечно хорошо, что ты интересуешься, но меня чего-то дюже на солнышке разморило.
- Да ладно тебе. Я ж тебя не грести прошу. Лежи да рассказывай, делов-то.
- Лады - с неохоткой согласился ведьмак - На чём я там остановился?
- Хельга подошёл к Киеву с дружиной, а Дир и Оскол думали, чего им делать.
- Ну, надо же - ведьмак одобрительно цокнул языком - Помнишь всё. Стало быть, оно тебе нужно. Тогда слушай дале. Подошёл Хельга со своими дружинами к Киеву, и стал верстах в двадцати. А Оскол, он молод ещё был, да горяч. С одной сотней решил он в ночи шугануть лагерь находников, и попал в плен. А вернее предала его сама сотня, состоящая на половину из вагров. Славянская её часть долго билась, окружённая кметями Хельги, но исход был предрешён. Хельга сначала решил было убить молодого Киевского князя, да побоялся мести киевлян. Основная битва ещё не выиграна, мало ли - на чьей стороне боги. И потому он отправил Оскола в сопровождении полусотни своих кметей в Полоцк, где была оставлена часть его дружины. Трое суток стояли без битвы, и тут пришла из Киева весть. Умер старый Дир, не сумев пережить смерти сына. О смерти этой было передано ему сразу после пленения Оскола варгским десятником, служившим в Киеве. Десятник этот был из той самой сотни, с которой молодой князь решился на авантюрную вылазку. Окровавленный, он так красочно повествовал о смерти Оскола, что сердце старика не выдержало. Он слёг, и через три дня его не стало. А в Киеве ваграми-дружинниками и купцами уже вовсю разносилась весть о некоем сыне Рюрика - Ингваре, который имеет законные права на стол земли славянорусской. Так это или не так, размышлять киевлянам не дали. Две стычки между дружинниками-славянами и дружиной Хельги закончились поражением первых, и при поддержке местных вагров Хельга вошёл в город. Было это в восемьсот восемьдесят втором году по вашему исчислению. Ингвару на тот момент было четыре года.
Получив власть, Хельга первым делом окончательно покорил соседних славян, и наложил на них дань. И вот здесь его действия пересеклись с интересами Хазарского каганата. Радимичи в то время платили дань Семендару, и отдавать лакомый кусок не желали, но и вступать в прямое противостояние побоялись. Они, как и принято было у них, стали ждать случая. И он представился. В девятсот двенадцатом году Хельга просто напросто исчез, не вернувшись из очередного похода. Одни поговаривали, что его убили хазары, другие говорили о некоем славянском князе Угорсте. Двадцатипятилетний Ингвар же не имел веса ни среди дружин, ни среди мирных киевлян, потому и не мог остановить двух воевод, решившихся на поход в мусульманские земли. Этот поход, слаживающийся сначала весьма удачно, закончился полной гибилью двадцати тысяч воев в низовьях Итиля. Большая часть была порублена в трёхдневной битве мусульманской конницей хазарского царя Вениамина, а уцелевших и пробирающихся к Киеву посуху, добили в своих землях буртасы и булгары.
Поляне были обложены хазарами тяжёлой данью, другие славяне отпали от Киевского каганата, и вот тогда появился в тех краях Угорсть с дружиной, состоящей из славян, и на его поясе висели ножны князя Оскола, из которых Хельга когда-то собственоручно вынул меч и переломал его, оставив князю пустые ножны на посмешище...
Ведьмак бросил взгляд на нос лодьи и умолк. Вышат уже поднялся, и зевая, осолеволо глядел перед собой.
- Эк-ма я задремал - громко проговорил он, встретившись с ведьмаком глазами.
Встав на ноги, он пару раз потянулся и двинулся к корме, с улыбкой глядя на тех гребцов, что клевали носами. Одного из них, широкоплечего молодого парня, он неудержавшись, толкнул рукою в плечо.
- Что Ерёма, поборола тебя дрёма? - весело проговорил он, когда парень ничего не понимая, уставился на него.
- Ох, дядь Вышат, и не говори - выдохнул в ответ парень, когда наконец понял спросони где он - Быстрей бы уже дойти, а то вона Хорс Сваргу так яро пашет, ажно у людей пот бежит. Ишь нагрело-то, аки печку - добавил он, проведя ладонью по затылку и улыбнувшись в ответ.
- Да иди вона в тенёк - Вышат кивнул в сторону "носа" лодьи - Всё одно нет нужи грести.
- Да ни чего, я тута - отмахнулся парень, и Вышат, пожав плечами, двинулся дальше.
- Странно - проговорил он, присаживаясь на один из тюков с беличьими шкурками - И не видал во сне сечу. Всё поле снилось, Полуденница плясала, а я смотрел. Не добре это.
- Чего ж тут недоброго, Вышат Годславич? - удивился ведьмак - Ежели красивая баба снится, то уж точно не к худу.
Вышат усмехнулся, но тут же его лицо снова стало смурным.
- Всё одно мучит что-то. Вот до лихвы таперича разе?
- Жизнь идёт своим чередом - протянул ведьмак - А о худом всё время думать, вот это и не к добру как раз.
- А я вот думаю. И понять не могу, чего кмети отступили? Неужто страх обуял?
- Да выходит не готовы были большой кровью победу праздновать, вот и попятились. Ты ж сам видал, Годславич, аки они к копищу втихую метнулись. Были б там бабы, да чадь ваша, тут бы и пришлось вам сложить оружие.
- Да-а - кивнул Вышат - Мудр наш волхв. Аки в воду глядел. Жаль токмо смерти Игнатовой не выглядел заране. Славный муж был, в таких сила наша.
- Игната жаль. Да вот насчёт силы не прав ты маленько, Годславич. Сила наша в единстве. Ты прежде чем бить, пятерню в кулак-то слаживаешь? Вот и народ - ежели бить собрался, то кулаком становиться надобно, а не в растопырку лезть.
- Прав ты, чего спорить. А вот такие, как Завид, с этими что? Ведь и свой вроде, а хуже ворога.
- Плетьми бы таким по три шкуры сдирать - неожиданно для себя выпалил Вечеслав.
3
Муром показался на левом берегу ранним, сыроватым утром третьего дня. Стоящий на высокой насыпи, он был в раз пять больше Рязанской веси вширь, а уж насколько в глубину, об этом с реки было не понять. Внизу, у самого подола, Вечеслав сразу разглядел несколько лодей, стоящих у деревянных помостов. Пара из этих лодей отличались от других. Высоко задранные носы венчавшиеся вырезанными из дерева головами хищных птиц, более развалистые вширь борта, приподнятая корма.
- Булгарские асламки - объяснил ведьмак, а Вышат указал на дальнюю лодью, и грязно выругался.
- Вона, стоят сучьи дети - добавил он, зло сплюнув под ноги.