Она ещё рядом, наверное, как и я смотрит внутрь себя и думает о чём-то дорогом только ей, полуприкрыв свои бездонные глаза. Мы молчим. Слово опасная штука, оно умеет не только создавать, но и разрушает. Оно было в начале, оно же будет и в конце.
БОГ.
НИЧТО.
Мы прекрасно понимаем это, и потому храним тишину, как другие хранят дорогой хрусталь. И то, и другое можно легко разбить.
Минуту назад мы были единым, мы были БОГОМ, мы любили и творили, а сейчас всё вновь стало хрупким, и тысячи чертенят крадутся к нам, неся на своих обгорелых плечиках мешки с НИЧТО. Они спешат выложить из них гору, которая разделит нас до следующего единения. Я закрываю документ 1 и слепо смотрю на рабочий стол.
Что она нашла во мне? Боже, как банально. Мы так недооцениваем себя, что всегда удивляемся, когда нас выбирают. Мы сгораем на кострах самоуничижения, потупив глаза, сжав до хруста зубы, чтобы не закричать от одиночества, и не верим, не верим, не верим в себя.
Впрочем, мы - это сильно сказано. Таких единицы, все остальные в норме. Идут по Земле уверенной, здоровой походкой, озаряют улыбкой мир, ничего сверхъестественного не требуя от своего разума, довольно и того, что помнят с сотню имён, большую часть цен на рынке и номер своего телефона. Им не нужно ничего доказывать жизни, она сама доказана ими. К чертям собачим все эти искусства, вершины и пьедесталы!
Господи, ты сделал меня больным, не способным идти уверенной походкой, не способным улыбаться от избытка счастья, не способным радоваться жизни. Ты сам не трясёшься от страха, слыша мой сумасшедший смех мертвеца? А ты знаешь, Господи, что это я так плачу?
Что она нашла во мне? Нет, совсем не банально...
Она вновь появилась два года назад, скрипнув заржавевшими петлями, открыла моё сердце и с ужасом огляделась. Стало мне легче? Я до сих пор не знаю. Но теперь мне хотя бы не так безразлично.
Она ещё рядом. Минута, две, и она уйдёт, как всегда неслышно, и я узнаю о её отсутствии лишь по врывающейся вихрем пустоте - в мозг, в сердце, в лёгкие, в глаза...
Я молчу. Слово умеет разрушать. Когда мы с ней разговариваем, я чувствую насколько мы чужие и разные. Она любит дорогие автомобили, славу, восторженные визги толпы, и ещё плитки шоколада с фундуком. Мне на всё это наплевать, но я всегда говорю ей, что тоже люблю всё это. Особенно фундук в шоколадных плитках. И мне становится не по себе на душе от вечного вранья, от вечно не того сказанного. Я хочу говорить правду, но в правде нет необходимости. Она ей не нужна.
- Скажи мне, как ты меня любишь? - спрашивает она.
- Очень.
- А ещё.
- Очень-очень.
- Нет, не так. Скажи, что до сумасшествия.
- Ну, до сумасшествия.
- Без ну.
- До-су-мас-шест-ви-я.
- Ты меня не любишь...
Я молчу. Слово умеет убивать. Надежду, жизнь, любовь, Вселенную. Я молчу, но мне так хочется спрашивать. Для чего всё это? Зачем ты приходишь? Как отказаться от Бога? Почему ты несчастна?
Но я молчу. Там, где много вопросов, там мало жизни. Нормальная, Земная жизнь не знает сомнений. Она пробует, рискует, рвётся вперёд, никогда ни о чём не спрашивая, это её стиль, её кредо. Жизнь - авантюристка, не жалующая сомневающихся.
- Почему ты всегда такой... загруженный?
- Не знаю.
- Ну, улыбнись.
- Не хочу.
- Давай же, разве ты не счастлив?
- Что такое счастье?
- Счастье это... это...
- Только отсутствие страха.
- Неправда! Счастье - это когда... живёшь... и любишь.
- Хм.
Она уходит и возвращается. Уходит и возвращается.
- Разве ты не счастлив, что я у тебя есть?
- Не знаю.
- Если бы не я, ты никогда бы не стал таким. Был бы, как все...
Я молчу. Я уже совсем запутался. Давно нужно было во всём разобраться, но каждый раз доходя до главного, делаю шаг назад. Хватит!
- Зачем я тебе?
- Просто я тебя выбрала. Из миллионов.
- А зачем выбрала?
Молчание.
- Разве я у тебя только что не спросил что-то важное?
Молчание.
- Ответь... скажи правду... пожалуйста...
- Мне... мне... понимаешь... мне очень не хочется уходить...
- Я так и думал. Значит, не любишь.
Вот он и ответ. Зачем они, тысячи вопросов, когда есть всего один ответ. Всё встало на привычные места и мне тяжело. До су-мас-шест-ви-я тяжело. Я выключаю компьютер, и мёртвым взглядом смотрю в чёрный монитор. А за спиной она. Я ещё ни разу не слышал её голоса, я только чувствовал, как она приходит и уходит, её неуловимое, холодное дыхание, легко касающееся моей шеи, тихий шелест платья, фразы-вспышки в мозгу. Я обхватываю голову руками, во мне рождается чёрная, всепоглощающая злость, мне хочется убить её... хотя я уже убивал её много раз, но она всегда возвращается. Такие, как она не хотят покидать этот мир, умершие молодыми, они жаждут получить то, чего не получили за свою короткую жизнь. И тогда они, неспокойные, рано брошенные жизнью души, выбирают таких как я, одиноких и ненужных, и морочат голову. Они играют с нами в безумную любовь. Они называют себя мечтой, и доказывают, что всё это нужно не им, а нам. Они не хотят покидать этот мир, не утолив свою жажду.
Я, откидываюсь на спинку кресла. Я думаю. Я решаю, как быть дальше. Моё сердце сжато в болезненный маленький комочек. Ему нелегко даётся решение.
- Без тебя мне ничего не нужно. Останься. Я люблю тебя - наконец говорю я.
В чёрной бездне монитора нет её отражения, но я всё равно вижу её. И я вижу, что у неё счастливые глаза.