Наверное, я схожу с ума. Такое ощущение, что у меня внутри сработало мощное взрывное устройство. Вся моя жизнь, все, что я так бережно и тщательно выстраивал в течение последних 15 лет разлетелось в пух и прах, рассыпалось как карточный домик. И все это любовь. Господи, как я ненавидел это слово, слюни - сопли, сентименты. Затасканное, девальвированное, потерявшее изначальный смысл слово - "Я люблю тебя" - провожая ребенка в школу. "Пока. Люблю тебя!" - в конце телефонного разговора. Какая ложь, какая пошлость. Никакого отношения к любви. На самом деле любовь - мощный взрыв, нечеловеческая боль и предельное наслаждение. И непредсказуемое таинство конечно. Когда трудно дышать и невозможно спать. Каждодневная мука и непрерывное ожидание звонка, зова. Не знаю, как это можно передать словами.
Никогда не думал, что такое со мной может случиться. Никогда. Я был так далек от этого, так счастлив и умиротворен в своем уединении и аскезе. Самодостаточен. Оказывается, все это было мертвячиной, удобной, комфортной мертвячиной. Только сейчас я чувствую себя живым. И все разговоры, о том, что любовь приходит извне, пусть даже от Бога, выдумка. Любовь изначально составляет сущностную ткань нашей души. Она всегда внутри нас. Просто наша слоновья кожа, наши привычки, стереотипы, постоянное самозомбирование надежно и плотно закрывают ее. Но стоит только очистить сердце, раскрыться, обнажить душу, и она тут как тут. Выскакивает, как убийца из-за угла. Так кажется писал Булгаков. Ах, как он был прав! Как только я раскрылся, причиной чего была жалость, любовь взорвала всю мою устоявшуюся, казалось бы, жизнь. Так это случилось.
Мать
Все началось с ее звонка:
- Мария Николаева, здравствуйте, это Лиля Гуляева, если вы меня еще помните.
- Конечно, помню, Лилечка, я всех друзей и знакомых Стаса помню.
- Мария Николаевна, а у меня сын умер. Неделю назад похоронили.
- О, Господи! Горе какое. Что случилось? От чего?
- От лейкемии. Ему только-только 20 исполнилось. Мы возили его в Германию, на операцию - костный мозг пересаживали. 300 000 евро заплатили, квартиру продали, но он все равно умер.
Вы не могли бы мне дать телефон Стаса. Я звонила ему, но мне сказали, что квартиру продали, а он теперь в деревне живет.
- Да, он развелся с Тиной, квартиру продали, деньги поделили, а жить ему негде. Мы его у себя прописали, но он хочет жить отдельно, да и Москва ему до смерти надоела. Я скоро перееду на дачу на все лето, так что приезжай к нам, как-нибудь. Будем рады тебя видеть.
- Я приеду. Обязательно.
Пока говорила с ней, слушала ее спокойный, но абсолютно мертвый голос, думала, о том, какой это ужас, пережить собственных детей. Жалко девку. Хотя какая она теперь девка, давно уже, взрослая тетка - поди 45 уже, как и Стасу. Было ли какое-то предчувствие? Да, определенно было - что-то кольнуло в сердце, но я не придала этому значения. Стас и в юные годы, ее в упор не видел, хотя она переспала со всеми его друзьями, а уж сейчас и подавно, кому нужна стареющая женщина, да еще в таком состоянии.
Стас, после развода с женой, уже как год жил на даче в полном одиночестве. Жизнь на природе всегда нравилась ему. Но зимой одному совсем не легко приходится. Столько сил и энтузиазма нужно, чтобы просто выжить - особенно городскому жителю. Все мы гадали, выдержит ли он зиму. Выдержал и не просто выдержал, а был в полном восторге.
- Ты не можешь себе представить - говорил он мне по телефону - Какая немыслимая красота здесь. Чистый, свежий снег под лучами солнца или при лунном свете - это же просто сказка! И потом мне есть, чем заниматься, и не только по хозяйству. Я преуспел в санскрите, читаю в подлиннике и открываю для себя такие глубины, о которых раньше даже не догадывался. Общения, конечно, не хватает, но после этих последних кошмарных лет со своей бывшей женой, я отдыхаю и ощущаю себя свободным, наконец. А свобода и есть счастье, разве не так?
- Ну Пушкин в свое время заметил:
"...Я думал воля и покой замена счастью.
Боже мой, как я ошибся, как наказан!"
- Ха-ха-ха, чего-то Александр Сергеевич недопонял. Я счастлив, мам!
Я верила ему, такая убежденность была в его голосе, что невозможно было не поверить. Эх, кто знал тогда, как все обернется!
Она действительно приехала к нам в деревню, месяца два спустя после своего звонка. Вышла из машины - маленькая, худенькая, в очечках. Она и смолоду красотой не блистала. Я помню, как шутя и за глаза, конечно, называли ее помесью кошки с мартышкой. Движенья, повадки, кошачьи, а лицо чем-то на мартышку смахивает. Тогда, у нее еще усики были над губой. Сейчас усики исчезли (достижения современной косметологии), но в целом она мало изменилась. Постарела, конечно. Привезла мне подарки, роскошное белье, полотенце и гель для душа. Купила по дороге ящик пива, на что я тогда внимание не обратила. Подумала только: "Для кого это?". Стас вообще не пьет, а муж пиво не любит. Но все это не цепляло, проскакивало мимо. Уж слишком я уверенна была в своем сыне, который не раз мне говорил, что женский вопрос для него закрыт раз и навсегда. Вот ведь, старая дура - сама не раз влюблялась, зная, какое это мощное и не управляемое это чувство, а тут вдруг абсолютная уверенность. Думала, годы и годы духовной практики не прошли для него даром, да и недавний опыт с разводом и предшествующей ему взаимной ненавистью (я боялась, как бы они не поубивали друг друга), не прошли даром. И тут я ошиблась.
Стас крутился, как заведенный и сиял от удовольствия. Показывая Лильке свои владения, называя ее "док", хотя какой из нее вышел доктор, мы оба с ним хорошо знали. Затопил баньку, запек картошку "Папуловка". На ходу бросил мне: "Смотри, как на Лильку мужики западают, даже папка вокруг нее вьюном вьется". Вот тут уж я не могла не почувствовать - броня лопнула, и сынок мой попался.
Пока хлопотали по хозяйству, мы с Лилькой беседовали, лежа на раскладушках. Она мне поведала, что уже 25 лет замужем. Муж работает на какой-то фирме и очень прилично зарабатывает. У нее пока девятка, но скоро она пересядет в какую-то крутую тачку. Работает в санатории, лечит бабушек - дедушек, зарплата хорошая, и бабушки - дедушки, суют за дополнительные услуги. В санатории можно на халяву массаж принимать и прочие процедуры. Есть бассейн и солярий, а летом река под боком и березовая роща. Словом, здорово тетка устроилась.
- А еще я в последнее время пластикой увлеклась: Видите, как мне верхние веки подтянули?
Я слушала ее и думала: "Господи, жалко ее, такое горе на голову свалилось, но до чего же скучно - аж скулы сводит. Даже я в свои годы живу интересней. Я думала, что мой высоколобый, изощренный в восточной мудрости, сын умрет от скуки, от всей этой бытовой дребедени. Да еще этот вялый, скучный, мертвый голос. Ну не может, не может такая женщина привлечь такого человека, каким стал Стас. Просто не может. И потом, он знает ее как облупленную, знает, что она всегда была потаскушкой. Для нее переспать с мужиком - все равно, что пописать. А теперь она еще курит и пьет: почти весь ящик пива усидела за два дня. В одной руке сигарета, в другой - бутылка. А рядом мой сын, твердо и неукоснительно следующий религиозным обетам - не курящий, не пьющий, строгий вегетарианец, чистюля редкостный. Жене своей за 25 лет совместной жизни ни разу не изменивший. "Да, нет, думала я, мне почудилось. Этого не может быть - потому, что не может быть никогда".
Через неделю он уехал в Москву, а когда вернулся, я его не узнала. Это был совершенно другой человек. Все-таки она его пробила. Честно говоря, я была рада, что с его целибатом покончено. Рано или поздно это должно было случиться. Год отшельничества, хоть и радовал его духовными достижениями, принес и печальные плоды. Он и раньше не отличался особенной общительностью, а тут и вовсе превратился в бирюка - настороженный, замкнутый, никуда не выбирается за пределы участка. Даже купаться не ходит. Дом себе отстроил - ну чистый бункер: всего два маленьких окна, да и то с одно только стороны. Углы зашил металлом, дверь металлическая. И боится его оставить, дальше чем на 500 метров, ни на шаг. Прямо фобии какие-то пошли. Так что Лилька вовремя появилась. Изголодался мужик, он ведь еще молодой. Ну, а что именно Лилька тоже понятно, знает ее со школьной скамьи, да и она в школьные-то годы все обивала порог нашего дома, нравился он ей очень. Тогда ничего не вышло, а сейчас время пришло. Правда мне и в голову не приходило, что это может быть, хоть сколько-ни будь серьезно. Дружеский, если можно так сказать, секс. Оказалось, что и тут я грубо ошиблась.
В первый же день, я его напрямую спросила.
- С Лилькой-то виделся?
- Да.
- Переспал с ней?
- Мам, у тебя кожа, как у бегемота, ты совсем меня не понимаешь. Не могу я просто переспать, не мое это. Втюрился я по самые уши. И только сейчас понял, что все последние годы я спал и был мертвый. Я только сейчас ожил, понимаешь? Жизнь круто изменилась и никогда я не смогу жить как раньше жил, никогда.
С этих пор наша жизнь действительно резко изменилась. И отношения тоже. В последние годы мы общались не просто как мать и сын, мы дружили, были единомышленниками. Я очень дорожила этой дружбой, радовалась нашим долгим беседам, многому училась у него. О чем мы только не говорили - о жизни, о смерти, о смысле человеческого бытия, о наших взаимоотношениях с Богом. С появлением Лильки все это ушло. Теперь он говорил только о себе и своих чувствах и имя своей возлюбленной повторял чаще, чем имя Бога.
Перемены в нем были настолько радикальны, что не заметить этого было невозможно. Исчезла радость, бьющая через край. Он как бы погас, будто выключился внутренний источник подзарядки энергии. Хотя порой наоборот, выглядел перевозбужденным, без конца говорил, впадал в бурную деятельность. Раньше он ненавидел мобильники, все смеялся над мобиломаньяками, называя их безумными. Теперь сам не расставался со своей трубкой, повсюду носил ее с собой. Даже сшил для нее специальный мешочек, чтобы было удобнее носить. Как-то сказал: "Теперь для меня это как Божество!" Решил завести машину, чтобы легче было в Москву ездить, хотя до этого был решительно настроен больше никогда не садиться за руль. И паспорт заграничный стал выправлять, Лилька звала в Италию, в горы. Господи, да кто же мог вообразить такое еще 2 месяца назад? Сколько раз я слышала: "Никуда не собираюсь ехать, мне и здесь хорошо. От перемены места ничего не меняется в человеке". Спрашиваю его:
- Какие планы?
А он:
- Не знаю, от меня это не зависит.
- А от кого?
- От Лильки конечно.
Вот это да! И это мой Стас, аскет и отшельник, который всю жизнь презирал подкаблучников, гордился, что он настоящий мужик, сильная личность и все такое. Я-то всегда знала, что это слова только, самоуговоры. И у бывшей жены своей он под каблуком сидел прочно и зависел прочно, что меня бесило всегда. Думала, что развелся и освободился. Ан нет! Другой каблучок тут же нашелся.
Весь июль прошел в непрекращающейся лихорадке: день он весел, смеются, а на другой в такую депрессуху впадает, хоть вешайся. Моя привязанность к нему, сделала меня крайне уязвимой. Однажды состоялся разговор, который глубоко ранил меня. Его теперешняя агрессивность и раздражительность выплеснулась на мою голову - больше не было никого рядом. Он мне наговорил много такого, чего я никак не ждала от него - про мою жизнь, которая ему всегда не нравилась, и про ложь, в которой я живу, и про то, что мне было выгодно (слово-то какое!), было соседствовать с сыном-отшельником, с сыном-пенсионером, и про то, что я завидую молодым (О Господи, Ты знаешь, что этого нет и в помине в моем сердце) и даже про то, как редко я навещала его в пионерском лагере и в военной части, где он служил. Да и еще самое обидное - что он общался со мной потому только, что больше не с кем было: не осталось, ни друзей, ни единомышленников, ни подружек. Всех разогнал, но виноватой оказалась я. Меня напугали даже не столько слова, сколько выражение ожесточенности и ненависти в его лице, когда он сказал:
- Попомни, встанешь на моем пути, бошку оторву!
Так и сказал "бошку", с ударением на первом слоге.
После этого я слегла - давление подскочило резко, и сердце болело, не переставая. Он приходил извиняться, но скорее для проформы, так как убежден был в своей правоте, как всегда. Несколько дней мы практически не общались. Только завтрак - обед, "спасибо", "не за что" и все.
И вдруг поздно вечером, когда я уже спать собралась, вваливается перевозбужденный, лицо красное, глаза горят, веселый даже.
- Мам, можешь меня поздравить. Все кончено, я только что поговорил с Лилькой. Дай выпить.
- Да нету у меня ничего.
- Есть, есть, не ври, знаю, у тебя там бутылочка вермута припрятана. Давай сюда, не жидись.
Выпил целую бутылку. Еще больше раскраснелся, то и гляди удар хватит. И говорит, говорит, говорит без конца.
- Я ей сказал, что жить в такой неопределенности не могу, и впрямую спросил: "Скажи только по-честноку, ты меня любишь?" Она подумала и потом своим ровным, скучным голосом сказала: "Ну, если честно, то нет. У меня нет такого чувства, как у тебя. Я вообще, Стас, мертвая. Но мне нравится говорить с тобой. Спать с тобой. Мы же друзья? Но большего ты от меня ничего не требуй. Чего нет, того нет". Вот так, мам, - я пристал со своей любовью, к женщине, которой это все и на фиг не надо. Так что все кончено.
Я смотрела на него и думала :нет, мой милый, ничего не кончено, это только начало. Он продолжал говорить.
- Я больше к телефону не подойду. Запомни, если я еще раз позвоню, то больше я не человек, не личность. Плюнь мне в глаза.
И тут он поведал мне о Лилькиной жизни такое, от чего у меня волосы дыбом встали.
- Знаешь, когда сын умирал, она в это время с каким-то стариком, важным сановником сексом занималась. А что у них в доме творится, ты даже представить себе не можешь. Костя, ее муж, успешно продвигаясь по службе и зарабатывая бешеные бабки, года два назад свихнулся, вообразил себя Господом Богом, за что был водворен в дурдом. Сейчас вроде бы оклемался. Мать у нее с большим приветом. Ну, это я еще когда в школе учились, знал. Но самое страшное в этом доме - ее собака. Огромная, черная, непонятной масти, злющая. Я ведь был у нее в Москве. Собака похожа на ту, что в фильме "Омен", помнишь? Подошла ко мне, смотрит не мигающими глазами и рычит, оскалив клыки. Прямо бесовщина какая-то!
Стас смеялся, а у меня сжалось сердце. Кто затягивает моего сына в эту бездну страсти? Ведь он сказал мне как-то: "Знаешь, за этим стоят какие-то силы, с которыми я не могу справиться".
В эту ночь я не спала - страшно было. А когда заснула, снилась огромная злющая черная собака.
Два дня он ходил без своего мобильника, был веселый. Я уж думала, может и вправду пронесет. А на третий день сам позвонил, и все закрутилось по - новой, только на этот раз еще жестче.
Чувствую себя смертельно усталой, буквально разваливаюсь на куски. Единственное, что спасает, тот запас прочности, что заложен во мне, и неиссякаемый оптимизм, душевное здоровье. Во мне всегда было и сейчас есть, чувство глубинной защищенности. И чувство это не умозрительное, а очень реальное. Стас же чем дальше, тем сильнее становится безумным, сходит с ума. Одного никак не могу понять, ведь если человек влюблен, то он горит, сияет и любит не только свой объект, но и всех вокруг. Мне так всегда казалось. А тут уныние, депрессуха, чередующаяся с экстазом. Как выдержать такое? Лилька победила. Как личность Стас сдался, проиграл. Хотя любовный взрыв - всегда дар Божий и это сама жизнь. Бедный мой сынок, бедный романтик! Как его ломает! Может, он и вынырнет, но сейчас он абсолютно потерянный безумец и глупец, каких мало.
Да еще одно. Еще недавно уверял нас, что никогда не вернется в эту гнусную Москву, а тут спросил:
- Мам, а если я буду жить с вами в Москве, не возражаешь?
- Да ради Бога, какие разговоры? Только одно условие - баб в дом не водить.
Он обиделся и сказал:
- Запомни, как ты ко мне, так и я к тебе.
- А я знаю. Ничего другого от тебя теперь не жду.
- Ты хоть понимаешь, что может произойти - рвутся тонкие вещи. В старости одна останешься.
- Так я и сейчас, одна, малыш.
- Ну смотри, как знаешь.
Разговор крайне неприятный, и решение непростое. Но так я решила и от решения не отступлю. Я сейчас в таком состоянии, что готова ко всему, что бы ни случилось. Я очень привязана к нему, и мне его безмерно жаль, но жить в постоянной зависимости от прихотей его возлюбленной я не смогу. Знаю, что я эгоистка, но покажите мне хотя бы одного человека, не обладающего этим свойством. Наверное, поэтому, мы все попали именно сюда, в этот мир. И не говорите мне о жертвенности. Да, жертвенный порыв всегда прекрасен, с этим не поспоришь. Но я насмотрелась за свою жизнь, во что выливались эти порывы, каковы их результаты. К старости сердце, как правило, усыхает, это правда. Свои решения я принимаю скорее рассудком, чем сердцем. Хорошо ли это - плохо ли, не в этом суть. Это просто факт, вот и все.
Отец
Мне только, что сказали, что происходит. Мне вообще последнее время ничего не говорят - за идиота держат. Ну и чего особенного произошло? Подумаешь, с бабой переспал, велика беда. Зачем из этого трагедию устраивать? Трагедия есть, но она в другом. - в том, что он не работает, на службу не ходит ежедневно, как все остальные люди. Вот вкалывал бы каждый день, дурные мысли в голову не лезли бы. Конечно, он зарабатывает себе на жизнь, переводами там всякими. Это хорошо, но нужна каждодневная занятость и трудовая дисциплина. Простить себе не могу, что не устроил его в свое время, когда еще сам в начальниках ходил, на обычную службу, в Торговую Палату, например, или еще куда-нибудь. Это моя вина, и я очень об этом жалею. Правда, он вряд ли пошел бы, но можно было заставить. У него тогда еще семья была, дочка маленькая. Содержать их нужно было. Хочет - не хочет, втянулся бы, и жил бы как все. Как я прожил всю свою жизнь. И не о чем не жалею. Жизнь, как жизнь, как у всех. Тут еще религиозные увлечения вклинились. Опять чувствую себя виноватым. Надо было во время стукнуть кулаком по столу и прекратить все эти мантры-шмантры, походы в храм и прочее. Духу не хватило. Да и что я один мог сделать - вся семья как с ума сошла, все бросились в религию. И жена моя тоже. Эх, кабы тогда остановить эту катавасию, все сейчас было бы нормально. А теперь что ж после драки кулаками махать? Семья распалась, сначала дочь от него сбежала, а потом жена ушла. И все потому, что он максималист, все доводит до предела, а по мне так и до абсурда. Отказался, от мяса, рыбы, яиц, даже от чая и кофе! Ну это ладно! Но он и с женой не спал - нельзя говорит , обет дал. Господи, да что ж это за обет такой, который семью рушит? Теперь вот пожинает плоды своего религиозного экстремизма. Целый год просидел на даче, как паук в банке. Ни на шаг от дома. Правда, счастлив был, сиял, как ясное солнышко. Зато теперь ходит мрачнее тучи. А проблема-то его яйца выеденного не стоит. Говорят, влюбился. Ну во-первых, староват он влюбляться-то как мальчишка. А во - вторых, ну влюбился, ну и что? Мало ли баб вокруг, да каких! Не его Лильке чета. И одиноких к тому же. Но он у нас особенный - замужнюю выбрал, и муж не какой-нибудь нищий проповедник, а человек, солидный, обеспеченный. Неужели она такого мужа бросит? Да не в жисть.
У него самый большой недостаток, на мой взгляд - это упертость. Никого не слушает, и слушать не хочет "Я сам все знаю" - вот его коронная фразочка. И при этом творит такое - уму непостижимо. Вот дом построил. Я ему говорю: не надо фольгу подкладывать. Это ведь не баня. Нет подложил. Потом снаружи углы металлом зашивает. Я его спрашиваю: "Ты хоть где-то видел, чтоб у деревянного дома углы металлом зашивали?". "Нет говорит, бать, не видел, но люди нечего не понимают. А я сделаю, как считаю нужным. Зато стоять будет дом десятилетиями. Я ему говорю: "Ты бы хоть сходил к Коле, соседу нашему. Он ведь строитель. Спроси у него". - Не надо мне ни к кому ходить, сам знаю, что делаю". Да уж, упрется, его с места не сдвинешь. Эх, если б эту его упертость, да на общественные цели. В огороде, бы мне помог, а то я уже не справляюсь. Стар стал, тяжело мне стало. Нет не хочет. Это - говорит - бред сплошной - с утра до вечера возиться с парой морковок, когда на рынке можно целый мешок купить и задешево. Хватит на весь год". Правда, кое-что по хозяйству (общему, я имею ввиду) он делает. Траву, например, косит. Спасибо ему большое. Вообще-то он хороший парень, и я его очень люблю. Думаю о нем все время, помогаю, чем могу. Хоть и раздражаюсь часто. Разные мы очень, не понимаю я его. Всю жизнь я старался близких своих защищать, кормить - поить. О себе думал в последнюю очередь. А он наоборот, сначала "мое", а уж потом "ваше". Эгоист он редкостный. В своем доме каждый гвоздь с любовью и старанием забивает, а у нас даже по -простому гвоздь, когда нужно, не забьет.. Обидно мне это, ведь мы с матерью завещание составили - все ему отойдет. Все наше его будет. Ну, что бы о своем будущем жилье позаботиться. Нет, не может. Какой-то блок внутри стоит. Ну, а что влюбился, ерунда это все. Влюбился-разлюбился. Одна баба, другая, какая, блин, разница? Да еще сама говорит, что не любит. Да пошла она куда подальше! Нашли из чего трагедию делать. Ну не понимаю я этого, не понимаю, хоть убейте.
Дочь
Я просто в шоке. Вроде бы знаю своего отца, но такого никак от него не ожидала. Была уверенна, что баба у него появится, ну чтоб такая - это уж слишком. Вообще-то, в отличие, от бабушки, почувствовала беду сразу, как увидела ее у нас на даче. Мне сказали, что у нее сын умер, и головой я понимала, что сейчас ей не до романов, но сердцем сразу выловила - что-то здесь не так. Да и отец был весь как на ладошке, давно не видела его таким перевозбужденным и суетливым. Так и вился перед ней. Вот уж правду говорят: седина в бороду, бес в ребро. Хотя выглядит он сейчас прекрасно - помолодел лет на 10. Я ему еще сдуру ляпнула: "Пап не брейся, тебе идет эта черно - белая щетина. Очень модно и сексуально". Он так и просиял. Еще бы два месяца тому назад просто отмахнулся и послал бы куда подальше. Надо же, что с людьми происходит на старости лет. По-моему это климакс, не только ведь у женщин бывает, и у мужчин тоже. Думают, все, жизнь идет к концу, надо оторваться по полной, под занавес. Хотя нет, не думаю. Это автоматически происходит. Но папа - не обычный человек. Он - особая личность. Конечно,. в быту он деспот и жить с ним невозможно. Потому, я и сбежала из дому в 16 лет. Ну а потом и мама ушла. Но зато у него интеллект редкостный и в духовном плане он много достиг, с этим не поспоришь. Хотя и тут фанат, никаких компромиссов не признает. Короче, жить с ним практически невозможно. Как мама смогла выдержать все эти 23 года, для меня загадка.
Мы сейчас с мамой обсуждали создавшуюся ситуацию. И пришли к выводу, что Господь посылает ему наказание за то, как он обращался с женщинами, - с мамой, со мной, а теперь с бабушкой. Я ведь почему еще переехала к бабушке жить сразу после окончания школы? Он постоянно говорил мне гадости, типа "жирная свинья", "урод, в жопе ноги" и прочее. Приятно слышать от собственного отца, которого я обожала? До сих пор не могу от комплексов избавиться. Отсюда жгучий интерес к косметике с 14 лет, к пластике. В 20 лет груди нарастила. Дура конечно, теперь понимаю, точнее начинаю понимать, так как появился человек, который меня любит, такой, какая я есть. Так, что отец меня часто обижал - это факт, но я до сих пор очень к нему привязана. Поэтому роман с этой жуткой женщиной так меня волнует.
Помню, когда я была маленькой, как он меня боготворил, как баловал. Говорил, что если что-то со мной или с мамой случится, он либо порвет на части обидчика, либо лишит себя жизни. Это правда, он так бы и сделал. Когда я из гурукулы приезжала к бабушке, тут же раздавался звонок, и бабушка говорила: "Иди, мамочка твоя звонит", имея в виду папу, так как маме моей в эту пору было не до меня и вообще в ней ослаблен материнский инстинкт. Я ее как мать никогда не воспринимала. Просто подружка.
Как мог мой отец - аскет, религиозный фанат, до брезгливости чистоплотный - связаться с демонюгой? Не иначе, как действует какая-то ворожба, или что там еще. Наверняка. Говорят, у нее собака- сущий сатана. Вот отсюда все и идет.
Посоветовалась я с мамой и со своим бойфрендом и пошла к цыганке. Есть у нас одна знакомая цыганка - Веркой зовут. Все рассказала, как есть. Верка что-то там посмотрела - покрутила, карты раскинула и говорит: "Не иначе, как одержание, бесы его в оборот взяли. Для них он лакомый кусочек: они аскетов и отшельников любят соблазнять".
Короче, мне и жалко его и зло берет. Он тут недавно с моим Денисом ездил себе машину покупать и разоткровенничался, начал про свою Лильку рассказывать. И все с такими интимными подробностями, что бедный мой Денисик, не знал, куда деваться от неловкости. Мы с ним тоже не на Луне живем, а в России, в 21 веке, так что все повидали и все перепробовали. Просто есть вещи, о которых не принято говорить и о которых не говорят, особенно будущему мужу своей дочери. Я бабке позвонила:
- Ба, что мой папочка вытворяет?
- Ну, что еще?
- Да, вот вывалил на Денискину голову все интимные подробности, своего с Лилькой романа, сколько раз, как. Ужас какой-то.
- Ой Дашок, на меня он столько всего выливает, что я просто не знаю, куда деваться. Самое пикантное, в этой ситуации то, что она-то его не любит.
- Как не любит? Ты что шутишь ?
- Мне Даш сейчас не до шуток. Он ее впрямую спросил, как она к нему относится, а она: "Ничего в сердце нет, ничего не чувствую. Мертвая я".
- Ничего себе мертвая, а как трахаться, так очень даже живая! Вот сучка, блин!
- Ладно, Дашок, не заводись. Каждый должен прожить свою жизнь. Господь подарил нам свободу выбора, а уж как мы можем воспользоваться этой свободой, наше дело. Может, то, что с ним сейчас происходит, включено в программу, понимаешь? Может, он должен через это пройти, чтоб что-то осознать? Одно уже хорошо: он больше не считает себя чистым преданным Господом и святым. Честно говорит, что не дотянул. Сейчас он полностью сумасшедший, полностью, но есть надежда что он из этого сумасшествия выберется. Хотя честно говоря, мне очень и очень страшно.
- А я вот не боюсь, а просто злюсь. Уверенна, что выберется, но сколько дров наломает, и сколько отношений человеческих искалечит. Да ну его, зла не хватает. Разочаровалась я в своем отце, вот что. Он мне гораздо больше нравился таким, каким был в последний год, до встречи с этой бабой. Вспомни, как он светился, буквально излучал радость. С ним было приятно общаться. Я с ним по часу, а то и больше болтала. Поговорила и вроде легче становилось, светлее как-то.
- Даш, но ведь каждый имеет право на собственную жизнь.
- Ой ба, да в его возрасте и вся эта любовь - морковь? Да ладно! Он все меня поучал, как надо жить - что богатство это не главное, что самое главное богатство - это отсутствие желания! И я ему верила, понимаешь, верила! А он выходит, меня кинул. Значит, то что он говорил, было вранье. Поэтому теперь я сама буду решать, как жить дальше. Хочу сейчас замутить бизнес, разбогатеть, купить тачку, о которой давно мечтала, поехать на Багамы. Хватит, не хочу больше слушать этого мудреца! Сама теперь вижу, к чему его мудрость привела.
- Ты слишком строго его судишь, малыш.
- Да нет, ба, я его сейчас реально оцениваю. Дениска говорит , что мы вообще все сдвинутые по фазе - сделали из него кумира и молимся на него. А он самый обычный человек, обыкновенный мужик, со всеми вытекающими. Может он прав а?
Друг
Я дружил с ним с тех пор, как помню себя. Семьи наши жили в соседних домах, и играли мы на одной детской площадке. Он был на два года постарше, и я всегда признавал его старшинство. Стас, вообще, всю жизнь, везде был лидером - в детских играх, и в школе, и в институте, и в любой компании. Он по натуре лидер. Долгое время он для меня был идеалом. Что бы он ни делал, за что бы ни брался, все у него получалось и никак-нибудь, а здорово. И если чем-то увлекался, то уходил в это с головой и со всеми потрохами. Лет в 12, он влюбился в охоту, стал преданным учеником друга своего отца, дяди Васи. Тот был страстным охотником с большим стажем. Стас очень быстро перенял у него необходимые навыки и в чем- то даже превзошел своего учителя, человека ленивого и любителя поддать. Отец купил ему ружье, о котором Стас бережно и нежно заботился. Глаз у него был на редкость меткий - стрелял без промаха. Вскоре взрослые стали брать его собой на охоту. Он и меня за собой таскал. Вообще все любил делать в компании. Если посылали его за хлебом или картошкой, обязательно меня дожидался, один не ходил. При этом совершенно беззастенчиво мог навьючивать на меня все тяжести, а сам шел с легким пакетом. Тогда я воспринимал это как должное. Потом начал понимать, что он использует людей. Но делал он это так весело и непринужденно, что обижаться на него было просто невозможно. Да и потом всегда откровенно признавал свои недостатки, ничего никогда не замазывал. Хочешь идти со мной, будь мне другом, не хочешь - не надо, обойдусь. И он легко обходился.
Столько в нем было внутренней силы, спокойной уверенности в себе, что людей тянуло к нему, как мотыльков на пламя. Я так просто от него не отходил. В детстве у нас был еще один дружок, Костик Куреев, так тот в скорости отвалил - мамочка ему объяснила, что Стас, мол, не простой парень, непредсказуемый, а потому опасный. Сейчас Костик риэлтер, в начальниках ходит, деньги зарабатывает. Ну конечно, жена, дочь, квартира, машина, собака - весь джентельменский набор. Живот отрастил. Но живет скучно, сам жаловался. Попивать начал.
Так, о чем это я? Ах да, о моей привязанности к Стасу. Я следовал за ним буквально по пятам, как нитка за иголкой. Он в боксерскую секцию, и я за ним, он на рыбалку или на охоту, и я за ним. Сколько чудесных часов провели мы вместе, охотясь в вологодских лесах. Вставали рано,часа в четыре, быстро одевались и в лес. Кто не видел восхода солнца, когда лучи прорезают шумящую зелень деревьев, ныряют в чистейшее лесное озеро, рассыпаясь на миллиарды сверкающих... всплесков - тот многое пропустил в жизни. Он и есть настоящий лузер, а не тот, кто бабки не награбил или не заработал. Возвращались к вечеру, усталые и довольные. Вываливали перед бабой Маней, нашей хозяйкой, свою добычу и чувствовали себя настоящими мужиками. Наевшись от пуза бабамамиными яствами - густым, жирным борщом, гречкой и свежими пирожками с картошкой и капустой, заваливались спать. Золотое было время!
Мы учились в разных школах: я в обыкновенной, а он - в английской. К тому времени, он побывал с родителями в Австралии и язык знал хорошо. Учился он плохо, то есть, вернее сказать, и не учился почти, прогуливал через два дня на третий. Я, было, тоже принялся вместо школы в кино бегать, но маменька меня быстро отловила и от отца крепко досталось. Ему было легче - родители, почти все время за границей, дипломаты, а бабка на все глаза закрывала и на жалобы учителей не реагировала. В школу он редко ходил, но зато всю дедовскую библиотеку перечитал. Дед у него был литератором, и книжек дома было немерено.
Читал он быстро, (не слова, а целые предложения проглатывал), и память была, да и сейчас тоже феноменальная. До сих пор помнит все, что читал, и может цитировать целыми кусками тексты наизусть. При этом чтение не поверхностное, а глубокое: сразу вылавливает суть. Меня это всегда поражало и восхищало в нем, а он относился к своей способности небрежно, легко. В ту пору его увлекала всерьез только охота. Хотя, нет, вру, он и выпить был не дурак. Правда, голову никогда не терял и пить мог сколько угодно. И бабник был тот еще - столько девчонок было, не счесть, хотя надолго они не задерживались. Но все таки однажды его прихватило, захомутала его какая-то полуармяночка. Влюбился, как сумасшедший, не отходил от нее ни на шаг. Ну и конечно, женился через два месяца, а вскоре и ребенок родился.
Изменился сразу и коренным образом. Просто не узнать парня. В институте учился и одновременно подрабатывал грузчиком, в останкинских гостиницах. Работа грязная, тяжелая, а ему все нипочем. Главное любимая жена и обожаемая дочка. Поначалу я часто у них бывал и завидовал страшно чужому счастью. У меня тогда ничего толком с женщинами не получалось. Жена его меня недолюбливала и вскоре отвадила от дома. Только и встречались с ним, на охоте, да на рыбалке. Жена его мне никогда не нравилась. Просто понять не мог, что он в ней нашел. А он любил и верен ей был все 23 года, что они прожили вместе. Поразительно! Это Стас-то, самый известный бабник и любитель женщин!
Он часто удивлял меня. Я хотел его понять, но не мог. Сразу после школы дед устроил его на литфак Саранского Университета. Там у него много было знакомых преподавателей, профессоров. В Москве бы он в институт вряд ли попал со своим аттестатом. И кафедра военная была в Саранском Университете, так что армия ему не грозила. Проучился там около двух лет, а потом все бросил, приехал в Москву и сам пошел в военкомат. Я спрашивал: "Стас, ты что одурел, что ли? Все хотят скосить от армии, а ты сам наниматься пошел".
- Ты знаешь, Саш, осточертел мне этот Саранск и эта дурацкая учеба, Хочу отчизне послужить" - и смеется.
В армии, конечно, сначала, туго пришлось. Характер у него дикий - как что, так в драку лезет. Ну, намяли ему бока поначалу, а потом зауважали за тот же характер.
С начальством никогда не уживался. Резкий он человек и в гнев быстро впадает. Но самое главное - чтобы сделать то, что велят, он должен был сначала понять: а для чего это нужно? Если не понимал, не делал. Отец пристроил его в престижную фирму, с хорошей зарплатой и свободным графиком. Так он через две недели переругался с начальником и ушел, хлопнув дверью. А ведь у него, уже семья в это время была, надо кормить - поить. Ну и подался опять грузчиком. Всегда был странный, ни как все. И галсы резко менял в жизни. Я за ним не поспевал.
В начале 90-х, эпоху революционных бурь, когда запахло свободой, все ринулись исполнять свои заветные желания. Кто-то наворовал у государства столько, что сразу, в одночасье превращался из скромного секретаря райкома или обкома в олигарха и миллиардера. Кто-то челноком носился в Турцию, Китай и обратно, перепродавая дешевое импортное барахло и зарабатывая на этом зеленые бабки. То, что называлось спекуляцией, стало мелким и средним бизнесом. Я занялся ремонтом квартир и строительством домов, используя дешевую рабочую силу из бывших республик распавшегося Советского Союза. А мой друг Стас сделал то, чего я меньше всего от него ожидал - подался в кришнаиты. Другие приобретали какие-то средства, а он их щедро и безболезненно раздавал. Ушел в религию, как всегда и во всем, целостно, тотально, с головой, забыв обо всем остальном. Стал строгим вегетарианцем, бросил пить и курить и весь без остатка ушел в молитву, служение и чтение духовной литературы. Мог говорить только о Кришне и проповедовал отказ от пустой, суетливой жизни этого мира и приобщение к реальным ценностям мира духовного. И все с присущем ему фанатизмом и экстремизмом. Понятно, что все его многочисленные друзья, подружки, собутыльники, послушали-послушали, да и отвалили, чего он, кстати, даже и не заметил поначалу - так был увлечен новой идеей. Я тоже встречался с ним в ту пору редко. Во-первых я был очень занят, работал, как зверь. Во-вторых именно тогда познакомился с Нонной, и вскоре она переехала ко мне, а через какое-то время родила дочку. И наконец, в-третьих, не разделял его убеждений и все еще считал себя православным (мы кстати вместе крестились) и вообще ничего не хотелось менять в своей жизни. В целом все у меня шло нормально. Так по крайней мере, мне тогда казалось. И потом меня всегда отпугивал экстремизм, который он всегда проявлял во всех своих начинаниях. Он уверял меня, что только жесткая концентрация на цели может привести к желаемому результату. Любил при этом повторять историю про Арджуну из "Махабхараты".
- Понимаешь, Саш, Арджуну и его братьев, учили с детства стрелять из лука. Так вот, их гуру Дроначарйа установил на ветви дерева чучело птицы и дал задание попасть ей в глаз. Каждого, кто собирался стрелять, он спрашивал: "Что ты видишь?" Один говорил, что он видит лес, другой видел ветку и птицу, третий птицу и ее глаз. "А ты что видишь?" - спросил он Арджуну. "Я вижу, только одно - глаз птицы" - отвечал тот. Вот так надо во всем, Саш, видеть только глаз птицы, то есть, только цель, которую ты перед собой ставишь".
Мне нравились эти истории, но я не был готов сосредоточиться только на одном - на служении Господу. Я был молод, блин, а вокруг столько соблазнов! Нет и нет, все это не для меня. Но, прошло время, и я во многом пересмотрел свое отношение к тому, что проповедовал мой друг. Я с детства привык доверять его оценкам и суждениям. Время показывало, что, как правило, он оказывался прав, давая советы и делая прогнозы. Я не такой быстрый, как он, скорее тугодум и мне нужно время, для того, что бы принять то или иное решение в жизни. Мы с Нонной прожили вместе семь лет, когда я стал понимать, что не так все гладко у меня складывается. Мы с ней так и не расписались. Это по ее инициативе, она не хотела. Даже дочери дала свою фамилию. Хотя прописалась в моей квартире. Меня это удивило, но я не придал этому особого значения. И только спустя годы начал понимать, что она сознательно держит дистанцию. Не знаю почему. Возможно, все еще ждала принца на белом коне, то бишь миллионера с Рублевки. Так или иначе, наши отношения разлаживались. Она актриса и много времени проводила на гастролях, так что дочка почти все время на моих руках. Дом, дача, машина, собака и покупки-закупки - тоже на мне. Да еще надо деньги зарабатывать, чтобы хватало на тот уровень жизни, на который она рассчитывала. Словом, у меня началась депрессуха, и я запил. Тут то я и вспомнил о своем друге детства. И надо сказать, что он мне здорово помог в этот трудный момент - я не только перестал пить, но и мантру начал повторять, которую он мне дал. Больше всего меня убедили не его проповеди, а то состояние, в котором он находился. К тому времени он нигде не работал и был практически нищим. Все былое благополучие, которому я так завидовал в детстве, исчезло как мыльный пузырь. От него ушла сначала дочь, потом жена. То, есть у человека табуретку из под ног вышибли, а он сиял, как медный таз, и излучал счастье. Я просто диву давался, откуда в нем все это? Все просрал, как говориться, а ему хоть бы хны. Он просто купается в наслаждении и радости. Это было чудом и очень к нему притягивало. Конечно, характер остался прежним - неудобный он человек, трудно с ним, даже тем, кто его любит. Например, эта его манера, в душу лезть: "Говори, все как есть - по-честноку. Иначе нет смысла говорить вовсе". Ну, не хочу я ему все проговаривать. Я хоть и не доверяю Нонке, ревную ее безумно, но говорить об этом не хочу. "А-а-а, так ты закрываешься, потому, что хочешь сохранить свое маленькое, вонючее счастье" - и смотрит на меня с усмешкой. "Да-да, хочу сохранить, хотя бы, то, что есть. Я люблю ее. Мне все это дорого, и дом, и дача и достаток" - "Тогда тебе рановато, брат, целиться в глаз птицы".
Он часто обижал меня, сам того не замечая. Но я люблю его. И потом мне нравится его образ жизни, отсутствие суетливости, умение во всех обстоятельствах оставаться самим собой, умение владеть своими чувствами.
После развода с женой в течении двух лет, он жил один, в своем маленьком деревенском домике и был счастлив в своем уединении. Знаешь, - говорил он,- я открываю для себя столько нового в этой вселенной. Не выезжая за приделы деревни, я путешествую из одного времени года в другое, и путешествие это полно открытий и чудес. Белый снег под луной не менее прекрасен, чем зеленая трава и цветы под солнцем. Удивительное ощущение - чувствовать себя в гармонии со Вселенной.
- Слушай, Стас, хочешь, я тебе таких девиц привезу, закачаешься?
- Ха-ха-ха - смеялся он, - да зачем мне? Я уже все это проходил.
- Ну тогда другой вариант, у Нонки есть много одиноких подружек. Хорошие бабы, красивые, но вот не повезло в жизни. Давай познакомлю?
Он вдруг посерьезнел и сказал -
- Жаль, Саш, ты меня совсем не понимаешь.
- Да понимаю, но ведь ты пока не святой. Хотя кто тебя знает, странный ты какой-то - может и в правду святой.
И вдруг случилось то, что случилось. Я просто обалдел, когда он мне все рассказал. Влюбился, да в кого, в Лильку Гуляеву, которую в молодости все кому не лень трахали, в том числе и я. Она и тогда красотой не блистала, а уж сейчас... Господи, Боже мой, как же это все случается? Почему именно эта некрасивая, немолодая, эгоцентричная, и не очень добрая тетка? Почему? Но главное даже не это - главное, он то, что он опять резко изменился. Ушла умиротворенность и радость, радость всему, даже малому. Стал раздражительным, а порой и мрачным. Но при этом твердил :
- Дружище. Я только сейчас понял, что спал, а теперь проснулся. Был мертвый, а теперь живой. Никогда не вернусь в эту мертвячину, никогда!
Я не понимаю его. Более того, чувствую себя обманутым. Только - только я начал приобщаться к этому учению, в которое он верил. И мне помогло, еще как помогло! И вдруг - бац! Он отрекается от того, что проповедовал. А как же я? И этого я ему простить не могу.
Лилька
Конечно я была влюблена в него в юности. В него нельзя было не влюбиться. Помню, как он впервые пришел в наш класс. Он тогда только что вернулся с родителями из Австралии, где они прожили больше 3-х лет, бегло говорил по-английски с австралийским акцентом, чем приводил в шок нашу училку по английскому. Она его старательно переучивала говорить на правильном английском, как она его понимала. Он был очень хорош собой. Не то, что красив, а просто неотразим. Высокий (выше всех в классе), с рыжевато - темной волнистой шевелюрой и веселыми зелеными в коричневую крапинку глазами. Одевался не так. как все мальчишки. Никакой формы не признавал, носил фирменные американские джинсы, что было большой редкостью в ту пору, и майки с пуловерами. И всегда выглядел элегантно, даже когда джинсы были потертые, а свитера поношенные. Это была небрежная элегантность. Сразу было видно, что ему наплевать, во что он одет. Все это сохранилось в нем и сейчас, 30 лет спустя. Когда мы идем с ним по улице, на нас оборачиваются. Я вижу, как бабы смотрят на него. Уж я - то, слава Богу, знаю этот взгляд. В школе все девчонки тащились от него, и я в том числе. Но мне кажется, что сейчас он стал еще более притягательным. Ему идет седина в коротко остриженных волосах, и даже черно-белая щетина ему к лицу. Глаза уже не такие веселые, взгляд острый, даже пронзительный, будто рентгеном тебя насквозь просвечивает. Когда долго смотришь, становится не по себе. Черты лица приобрели определенность, даже жесткость, словно их выковали из металла. Выдвинутый вперед подбородок и прямой нос. В профиль образец того, о чем говорят: нос с подбородком шепчется. Ну словом, облик римского легионера с какой-нибудь древней медали.
В школе мы были в одной компашке и дружили. Но как женщину он меня не воспринимал. Это было обидно. Очень он мне нравился, да и вся его семья тоже. Отец - дипломат, мать - искусствовед, кандидат наук. Она вообще в эту пору была для меня идеалом. Я старалась подражать ей и в одежде, и в манере вести себя. Я бы, не задумываясь, вышла за него замуж, если бы он позвал. Но он не позвал! После школы уехал в Саранск, где поступил на литфак университета, а потом сорвался оттуда и сам напросился в армию. Я писала ему постоянно, и он отвечал. Письма его я храню до сих пор. Такие хорошие письма, правда абсолютно безграмотные. Учился он отвратительно, а, лучше сказать, вообще не учился. В письмах было много добрых слов в мой адрес, и я продолжала надеяться. Конечно, у меня были отношения с другими, всегда были, но он был лучшим. Чтобы не отпускать его от себя, я даже ему своих подружек подсовывала. Например, Оксанку Колосенко, она как раз, только-только из Киева приехала в институт поступать. Веселая, легкая, хорошенькая хохотушка. Она влюбилась в него с первого взгляда и думала, это на всю жизнь. На все готова была ради него. Готова была ноги мыть и воду пить. Но прошло месяца два, и он ей сказал: "Прости, Оксан, мы должны расстаться!".- Она в слезы: "Что случилось, что я сделала не так?" - Да, нет дело не в тебе. Прости, мне надоело".
Бедная Оксана! Я думала она с ума сойдет от горя. Нет, не сошла. А сейчас, между прочим супруга известного миллиардера, что входит в список от Форбса , живет на Рублевке. А он в свое время подсмеивался над ней - за маленький рост и полноту называл ее "лошадь Пржевальского". Так вот, она сегодня вся - в шоколаде, а он в полном дерьме, нищий, лузер, живет на гроши, которые зарабатывается своими переводами. Говорит, что не деньги - главное в жизни, что важно оставаться собой и жить осознанно. Но ведь это все отговорки, не верю я в эти глупости!
Потом Стас встретил Тину в трамвае, познакомился, влюбился в нее, как сумасшедший, и женился. Родилась дочка. Он все реже встречался со школьными друзьями, а уж баб вовсе к себе не подпускал. Через какое-то время я окончила институт, вышла замуж - хороший парень, веселый покладистый и весьма перспективный. Работал в известной фирме, много зарабатывал. Мы купили роскошную квартиру на Ломоносовском проспекте, дачу и две машины - ему и мне. С ним было удобно - у меня всегда кто-то был, и он легко с этим мирился, да и сам не прочь был завести какую-нибудь интрижку на стороне. Детей у нас не было. Когда мне стукнуло 25, я всерьез стала беспокоиться по этому поводу. Советовалась со Стасом. Он мне сказал: "Знаешь, Лилька, если Бог не даст, значит тебе этого не надо. Будешь упираться рогом, и использовать всякие искусственные методы, хорошего не жди". Я, конечно, не послушалась. Как-то раз одна врачиха в больнице, где мы вместе тогда работали, притащила какую-то хитрую таблетку, за деньги разумеется. Ну я приняла и все получилось - родила чудесного мальчика. Все мы, и Костя, и мама, и я души в нем не чаяли, особенно, когда он маленьким был. Муж продвинулся по службе. Теперь мы могли себе многое позволить. Ездили по модным курортам , побывали во всех крупных городах мира - Париже, Лондоне, Нью-Йорке, Токио. Помню, как девчонкой завидовала Старосельцевой, а теперь и сама ехала, куда хотела.
Однажды на Кубе, Костик, привел с собой в отель, где мы остановились, красивую мулаточку, юную совсем, и мы проводили время вместе. Мне понравилось: Травка, алкоголь, секс, - я влезла в это дерьмо по самые уши. Как-то спьяну сбила человека, но, слава Богу, слегка - так что он заявлять об этом в милицию не стал. Повезло. Сына воспитывала бабка, мы с Костиком видели его только по субботам - воскресеньям и то не всегда. Мама рассказывала мне, как он ей как-то ляпнул: "Когда смотришь на папу с мамой, жить не хочется". Как в воду смотрел. Когда ему исполнилось 19, он серьезно заболел. Врачи поставили диагноз - рак крови, неизлечимо. правда, есть шанс,- операция в Германии, пересадка костного мозга. Я сама врач и понимала, что это редко помогает, и все-таки мы решились. Я бросилась добывать деньги - стоила эта операция баснословно дорого. Помогла Оксанка. Как только узнала, в чем дело, тут же выписала чек на 300 000 $. Мама продала свою квартиру и переехала к нам. Операцию сделали, но он все равно умер. В Германии. Сюда привезли его труп.
После похорон я сильно запила. Звонила всем подряд, искала хоть какой-то поддержки. Знала, что Стас развелся с Тинкой. Позвонила ему. Он обрадовался, начал утешать. говорить, что мы - не эти тела, мы бессмертные души, и поэтому Володя не умер, а просто оставил тело и перешел в другое. Может он по-другому все это объяснял, но я так поняла, и мне легче стало. Решила поехать к Стасу, в деревню (он теперь на даче жил, так как квартиру они продали). Мне нужно было на кого-то опереться. И Стас был единственным человеком среди моих многочисленных знакомых, кто сумел разумно объяснить важные вещи.
Приехала я к Старосельцевым на дачу в середине июня. Встретили меня хорошо - и мать, и отец, и Дашка со своим бойфрендом, а Стас просто сиял от радости. Было жарко, но он все таки протопил баню, пожарил картошку на костре. Я его не узнала - совсем другой человек. Куда девался его жесткий эгоизм, сосредоточенность на себе? Он был открыт каждому и каждому готов был служить. А главное - радость, которая буквально изливалась на тебя и заражала тебя. Поразительные перемены! Я глаз от него не могла отвести. Мне нравилось, когда он называл меня "док". Конечно, это не укрылось от глаз его дочери и матери. Женщины сразу просекают такие вещи. Именно тогда и начался наш роман, хотя переспали мы только через неделю, когда Стас приехал в Москву.
Сначала все было замечательно. В постели он просто потрясающий, да и выглядит лет на 10 моложе своего возраста. Конечно, он изголодался, ведь три года без бабы. Но дело не только в этом. У меня последние 5 лет был любовник моложе меня на 15 лет, настоящий мачо. Так он Стасу даже в пупок не дышит. Сначала мы были в квартире его родителей, потом поехали ко мне, муж как раз уехал в командировку. Казалось, мы вернулись в нашу юность, и теперь, наконец, вместе, и это было здорово.
Ну а потом начался весь этот бред - он буквально сходил с ума, потерял голову, требовал, чтоб я сказала, люблю ли я его. Причем честно, по - честноку, как он говорит. Вообще-то со мной никогда такого не случалось. У меня много было мужиков, мы легко сходились и легко расходились, без ссор, без скандалов. Во врачебной сфере, такого рода отношения - норма. Какая там любовь - морковь! Все просто и ясно. А он считает, что так происходит у кошек и собак, а у людей должно быть иначе. Может, он прав, но я привыкла к легким отношениям, они меня вполне устраивают.
Однажды он позвонил и сказал: "Слушай, я так больше не могу. У тебя семья, муж - я все понимаю. Знаю, что залез на чужую территорию, и меня это мучает. Но главное - я потерял над своими чувствами, они выскочили наружу и буйствуют, как хотят. Живу в хаосе, перестал спать ночами, стал сам не свой, раздражаюсь по пустякам, так жить нельзя. Это не по мне, не по моему характеру. Все можно вытерпеть, если я буду уверен, что нужен тебе, что ты меня любишь. Мы с тобой старые друзья, знаем друг друга почти 40 лет, скажи мне по-честному - ты меня любишь?
Он требовал честного ответа, поэтому я и сказала все как есть.
- Нет, Стас, у меня нет такого чувства, как у тебя. Думаю, и не было никогда. Если честно, даже не понимаю, о чем ты говоришь. Мне хорошо с тобой. Но бросить мужа, ради тебя я не собираюсь. Да и жить нам с тобой негде и не на что. И нет у меня в сердце ничего, понимаешь н-и-ч-е-го. Я мертвая, и случилось это задолго до смерти сына.
После этого разговора, мы еще встречались какое-то время. Он стал более грубым, быстро входил в гнев. Говорил, что я шлюха и сучка, что я привыкла не отдавать, а брать, что я user, что я использую людей, и прочее и прочее. Узнал, что я пристрастилась к спиртному и стал требовать, чтобы я зашилась.
- Пойми, что женщины - алкоголички практически неизлечимы. Пройдет какое-то время, и ты превратишься в синьку или синичку, как в этой среде зовут таких баб. Ты хоть раз в жизни видела такую синичку. Посмотри, может, очухаешься.
Однажды, когда он мне говорил о своей любви, о том, как сходит с ума, как то взлетает до небес, то падает в пропасть. А иногда бывает так больно, что хочется застрелиться, я спросила:
- Слушай, Стас, а может ты просто болен? У меня куча знакомых среди психиатров. Хочешь, я отведу тебя на прием?
Он начал смеяться так, что слезы выступили на глазах. Потом взял мою голову в руки, поцеловал меня в лоб по-братски, и сказал тихо и даже нежно, как мне показалось:
- Бедная ты моя.
Так и не поняла, почему он меня жалеет? Жалеть, по-моему, надо его. Я рассказал Оксанке о нашем романе. Выслушав меня, она спросила: А он богатый? - Да нет, что ты, он беден, как церковная крыса. - А-а-а значит он лузер. Похоже, Старосельцевы остались в прошлом веке. В 21 веке им делать нечего. Пошли ты его, знаешь, куда...и вообще он опасный в таком состоянии, держись от него подальше.
Я и вправду, его боюсь и главное - не знаю, чего он от меня хочет.
Меня очень задело, что он считает меня чудовищем и демоном. Чего-то собаку мою сюда же приплел. Я начала думать о своей жизни и не нашла в ней ничего дурного. Ну, что много мужиков было, это правда. Но какой же это грех в наши времена? Тем более, что со многими я трахалась просто так, скорее, из сострадания, чтобы не обидеть. И некоторые из этих людей помогли мне в жизни и на приличную работу устроили, и деньгами, когда сын заболел. Не такая уж я меркантильная, как он считает. Деньги для меня мало что значат. Важнее, что благодаря им можно сделать. А то, что с бабок за медицинское обслуживание деньги беру, так это все так делают. И потом если сами суют - кто деньги, кто презенты - не взять, значит обидеть.
Мне жаль, что он не хочет принять мой образ жизни. Встречались бы мы с ним раз в месяц, чем плохо? Чаще не могу - муж, семья, работа, дача, машина и прочее. Но он так не может, все про какую-то любовь толкует. Господи, мне бы его проблемы!
Ученик
Я его боготворил. Он был для меня духовным наставником, отцом, которого я никогда не знал, и, хочу надеяться, другом. Я готов был ради него - в огонь и воду. Слушал его, открыв рот, приходил в экстаз от его лекций в храме, старался подражать во всем. Правда, это не очень-то мне удавалось. К несчастью, нету во мне необходимой целеустремленности, как у Арджуны, который, стреляя в глаз птицы, видел только этот глаз, и ничего больше. А я рассеян и ленив. Может, это по молодости? Не знаю. Он редко бывал мною доволен (я имею в виду духовную практику).
- Ты меня вроде бы слушаешь и вроде бы понимаешь - мозги у тебя на месте, - но не живешь по тем принципам, о которых я толкую. Что кишка тонка? Или желания нет изменить свою жизнь?
Да нет, желание у меня было. Иначе, зачем бы я подался в кришнаиты? В мире столько наслаждений, а я в мои 19 мог бы все их испробовать. Но мне всегда хотелось другого. Начав читать древние ведические писания, я многое узнал и многое понял. И все - таки оставалась какая-то неудовлетворенность. Что - то я принимал легко и сразу, а в некоторых случаях и ум, и сердце противились. Не знаю почему. Я видел, как другие с восторгом верят во все поведанное мудрецами, учителями прошлого. У меня не получалось. Я бы и хотел, но не получалось. Какой-то тормоз в сознании. Это выбивало меня из колеи и очень огорчало. Однажды я услышал проповедь Стаса, приятель позвал меня с собой к нему в гости. Вот тогда-то я и понял, что именно он - мой учитель.
Я даже не задавал мучивших меня вопросов. Он сам будто залезал в мою голову, отвечал на них. Четко, ясно, бескомпромиссно. Только потом я узнал, что его считали еретиком и бунтарем (он сам, добровольно ушел от своего гуру), но мне на это было наплевать. Я упивался его проповедью. И у меня впервые в жизни появился пример для подражания.
Он уже развелся и жил в деревне, когда я приехал навестить его. К тому времени друзья, единомышленники и ученики ушли от него. Он был еретиком, отщепенцем, неприкасаемым. Но я-то видел его живым, наблюдал образ его жизни, глубину его веры и тотальную погруженность в процесс самосовершенствования. Его мучили бессонницы, боли в позвоночнике. Доставали тридцатиградусные морозы и удобства во дворе, но он упорно, на пределе своих возможностей продолжал идти к намеченной цели. Я уважал его и восхищался его мужеством.
Он никогда и ни с кем не говорил свысока, был легко доступен и открыт. Больше говорил, чем слушал. Но, услышав от собеседника что - то дельное, запоминал, думал над этим. Наши беседы в его маленькой деревенской избушке длились часами, и я как губка, впитывал открывающиеся мне истины. При этом он всегда предупреждал: не верь мне слепо, на слово. Осмысли, что услышал и прими, то, что соответствует твоему сегодняшнему пониманию вещей. Если есть сомнения, спрашивай, не стесняйся т.н. глупых вопросов. Они-то, как правило. и есть самые главные. Наши мозги забиты стереотипами. Безжалостно разрушай их.
И я задавал свои глупые вопросы, которые никогда бы не задал на какой-нибудь официальной лекции в храме.
- Я никак не могу понять одну вещь. Когда описывают болезни или страдания святых, говорят, что на самом деле они вовсе не страдают - ведь они святые. Будто это их игры, лилы и необходимы, чтобы учить нас. Но чему я могу научиться у личности, которая не изведала реально земных страданий? Для меня поучительнее пример, какого-нибудь обычного человека, умирающего от рака, но мужественно и храбро преодолевающего свои страдания.
- Абсолютно с тобой согласен. Меня тоже всегда коробили комментарии, сводящие глубоко переживаемые боль и горе возвышенных личностей всего лишь к их земным играм. Если это так, то я не могу сопереживать, сострадать, то есть так или иначе включать свои чувства. А без чувств любая истина, любое знание умозрительно и мало чего стоит. Чувства глубже ума, и их роль в процессе духовного развития незаменима.
- И еще - тоже, наверное, глупая мысль, но я не понимаю идеи вечного блаженства в царстве Бога. Ведь если оно длится беспрерывно, перестаешь ощущать его как блаженство. Разве не так?
- Молодец! Верно подметил. И впрямь то, о чем мечтают практически все верующие люди независимо от того, к какой религии они себя относят, попросту говоря, бред собачий. Меня это совсем не устраивает. Я не хочу вечно пребывать в аду, да и в раю тоже. То же могу сказать о духовном мире. Не хочу! Но дело даже не в моем желании. Это по существу невозможно. Господь наделил нас таким роскошным даром, как свобода воли. Так?
- Да, так.
- Так неужели переход в тонкое тело и тем более в духовное лишает меня этого дара? Жизнь никогда не стоит на месте, мы постоянно меняемся. Находясь где-нибудь в райских кущах или даже на духовных планетах, разве душа не может испытывать потребность вернуться на Землю, например? Это ее свободный выбор, и никто, даже Сам Господь Бог не может отменить эту ее привилегию. Так что сама по себе идея вечного пребывания где было ни было, абсурдна по сути своей. Религиозники сожгли бы меня на костре за подобные высказывания, но законы жизни при этом не изменились бы.
Именно он привил мне вкус к вриндаванским лилам Кришны, так как сам был пропитан этим вкусом насквозь. Ничто другое его просто не интересовало, было скучно.
- Понимаешь, я выбрал Вриндаван, поскольку там любовь правит бал, а любовь превыше всего, как в этом мире, так и в том. Более того, я отлично понимаю - то, от чего я убегаю сейчас, живя здесь в отшельничестве, от суеты, забот, волнений, взаимоотношений с другими живыми существами, причиняющих чаще всего боль и страдания - все это пышным цветом процветает во Вриндаване. Но это жизнь, а не мертвячина поклонений, преклонений, ритуалов и прочего. Я выбрал жизнь. В этом все дело.
И вот теперь вдруг то, что случилось. Ума не приложу, как вообще это могло случиться. Он был для меня учителем, кумиром, я верил ему как Богу. И вдруг такое... Такое падение! Да еще с кем. Когда я собирался жениться на одной девушке, в которую не был сильно влюблен, но которая мне нравилась, он сказал мне : "От баб, друг мой, одни неприятности. По себе знаю. Женись конечно, но скажи духовной практике прости-прощай". Я тогда расстался с этой девочкой, расстался без сожалений - ведь передо мной была высокая цель. А теперь чувствую, что он не просто бросил, а предал меня. Он изменил свои убеждения на 180 градусов. Как это возможно? Он звал меня к себе, хотел все объяснить, но я не поехал. Зачем? Итак все ясно. Я считал его сильным, а он как Вишвамитра , попался на удочку первой попавшейся на глаза женщины. Изголодался за три года целибата после развода с женой и пал жертвой неизжитого, не преодоленного вожделения. Как самый обыкновенный мужик. А в таком качестве он мне не нужен.
Стас. Письмо матери
Прости, мам, что уехал не попрощавшись. Трудно было объяснить, куда еду, зачем, почему. Знаю, что причинил тебе много огорчений в последнее время. Прости меня, ладно? То, что со мной случилось нынешним летом, полностью перевернуло всю мою жизнь. Искалечило, искромсало, раскидало, куда не попадя все, что было важным в жизни. Ничего не осталось. Не за что уцепиться. Я должен побыть совсем один, и осмыслить, теперь уже трезвым умом, что же со мной произошло и подумать, как жить дальше.
Знаешь, если рассказать кому-нибудь, в двух словах, что со мной случилось, люди скажут: "Господи, эта история стара как мир и банальна. Каждый хоть раз в жизни переживал нечто подобное. Подумаешь, удивил!" И это правда!. Но (и в этом все дело!) все зависит от того, как тот или иной человек воспринимает одну и ту же ситуацию. Что для одних норма, для других - трагедия. Мы много раз с тобой об этом говорили. Люди такие разные! Мои почти парализованные чувства вспыхнули с такой силой и яростью, что буквально размазали меня по стенке. Как будто яркая вспышка молнии осветила кромешную тьму, и я увидел все, как оно есть. Увидел и ужаснулся. Как это? И этим я жил последние годы? В одночасье все надуманное, привнесенное извне - идеалы, мысли, представления - рассыпались, как карточный домик. Пустота, сплошной голяк. Я очутился перед лицом живой жизни.
Была ли это любовь? Теперь не знаю. Но чувства были мощными и оглушительными. Я обижался, когда ты говорила, что все это с голодухи. Несколько лет целибата, аскеза, полное одиночество в деревне, отсутствие общения и музыка, музыка, музыка... Я беспрерывно включал CD и МР3 и слушал, впитывал в себя звуки и слова. Готовилась почва для реанимации чувств. И когда появилась Лилька, я был готов. Ты была права - первая попавшаяся баба, некрасивая, да еще и с дурными наклонностями. - Бац! И я влюбился. Влюбился, как не влюблялся в 18 лет, влюбился по уши, до потери сознания. Как писал Александр Сергеевич - "пора пришла - она влюбилась". Очень точно. Именно пришла пора. Так должно было случиться.
Помнишь, ты упрекала меня в бесчувствии, рассудочности, жесткости и даже в цинизме. А я романтик, мам! Да, да один из последних оставшихся в наше время романтиков. Понял это лишь нынешним летом. Господи, как я ее любил! Ничего не замечал - ни морщинок на лице, не прокуренного и пропитого голоса, ни пустоты в глазах. С каким благоговением и как часто я произносил ее имя. Звуки ее имени вызывали во мне настоящий экстаз. Удивительно. А мобильник, который я не выпускал из рук, ожидая ее звонков! Если звонил кто-то другой, я старался быстренько свернуть разговор - а вдруг она пробивается в эту секунду ко мне. Тот мобильник, над которым я потешался раньше, уверяя тебя и остальных, что это изобретение повергает мир в еще большее безумие. "Посмотрите на этих людей с трубкой у уха, послушайте, о чем они говорят. Это же сумасшествие!" Теперь я молился на эту маленькую трубку, поклоняясь ей, как Божеству! Уму непостижимо!
Помнишь, как ты меня спросила: "Какие у тебя планы на ближайшее время?"
Я ответил: "Не знаю. От меня это не зависит".
- А от кого же?
- От Лильки, конечно.
Я продолжал: "Если нужно будет, куплю машину, сяду за руль, хотя уверен был, что никогда в жизни этого не сделаю. Если будет настаивать поеду с ней и ее кузиной в Италию, хотя понятия не имею, что мне там делать".
И я смеялся. Мне было хорошо, радостно. Я наконец-то освободился от мертвячины и вступил в непредсказуемое таинство, праздничное путешествие, называемое жизнью. Мой ум, сознание, чувства, мельчайшие клеточки моего тела ожили наконец-то, и праздновали свое освобождение.
Ну а потом случилось, то, что случилось. Любовь окрыляла и вселяла ощущение всемогущества. Я хотел всего и сразу. Я не хотел ни с кем делиться. И был абсолютно убежден - то чувство, что горит во мне, не может быть безответным. Мне казалось, нам так хорошо вместе, мы так счастливы. Люди и вправду оглядывались на нас на улице - ведь любовь никуда не спрячешь, она сияет как солнце даже в самых обыкновенных с виду (каких просто не существует в природе) людях. Однажды, пребывая наверху блаженства, я спросил ее:
- Ты меня любишь? Ты хочешь быть со мной всегда? Только честно, ладно?
И получил ответ, простой и однозначный:
- Мне хорошо с тобой, Стас, но у меня нет того чувства, о котором ты говоришь. У меня внутри все выжжено, пусто. И потом не забывай, у меня есть муж. Он кормит - поит меня, заботится обо мне. Есть устоявшийся быт, определенный уровень комфорта, к которому я привыкла, и от которого не хочу отказываться. А ты - отшельник, изгой, нищий. Ты замечательный человек, но для семейной жизни не годишься. Да мне этого и не надо. У тебя это тоже временное умопомешательство. Ты все это придумал. Давай просто встречаться раз в месяц (чаще не смогу) и трахаться. Плохо что ли?
Это был первый раз, когда я грохнулся с небес на землю. И первый раз, когда, я, наконец, открыл глаза и задумался. Внутри появилось, какое-то новое чувство - наблюдатель. Что за женщина рядом со мной? После того разговора я решил с ней расстаться, о чем и сообщил тебе, помнишь? Сказал тебе: "Плюнь мне в глаза, если я еще хоть раз ей позвоню". А ты ответила: "Не зарекайся и не клянись. До полного разрыва ох, как далеко. Ты еще болен".
Да я был болен, тяжело болен. Мой внутренний свидетель уже все знал о женщине, в которую я умудрился влюбиться. Про таких говорят - пропащая, поблядушка, алкоголичка, наркоманка. Всю жизнь прожила в разврате и во лжи. Обманывала мужа, любовников и бедных старушек - пациенток, с которых ухитрялась брать зажатые в потный кулачок бумажки, за процедуры, вмененные ей в обязанность. И все это прикрывалось приторно сладкой оберткой: "Ах, я помогаю бедным бабушкам". "Да, я переспала с ним, чтобы не обижать. Он такой жалкий". Даже смерть сына она использовала в своих корыстных целях. На остатки денег, собранных у друзей на его операцию, купила себе новую навороченную тачку. Мой внутренний наблюдатель морщился от отвращения, но чувства не хотели его слушать. Они вырвались из под контроля и как бешенный слон, крушили все вокруг.
Несколько дней я мучался, но не звонил, а потом не выдержал и позвонил, и мы снова встретились. Страсть и не думала утихать. Напротив, она вспыхнула с новой яростью, жгла меня изнутри. Я, всю жизнь кичившийся своей силой воли, был как букашка раздавлен каблуком этой сучки.
Сейчас, когда оглядываюсь назад, никак не могу понять, как мог я так поддаться? Почему полностью вырубился разум, ослепли глаза, воском залепило уши?. Знаю, что, влюбляясь люди, глупеют, но не до такой же степени? Самое смешное, что она тоже не притворялась, как это часто делают женщины, чтобы понравиться. Ничего этого не было. Все было спровоцировано мною. Я и сценарист, и режиссер, и главный герой. Три в одном. Сначала возникло чувство жалости - давняя школьная подружка потеряла единственного сына. Ему было всего 20. А уж потом на чувстве жалости вспыхнула любовь. Вот ведь как бывает.
Я все думал, мам, что со мной не так? Я стою на куче обломков. Развалилась семья, бросил работу, остался без квартиры, ушел от всех тех, кого долгое время считал единомышленниками, от своего учителя и от своих учеников. Сам разрушил то, что так старательно созидал. И поверь мне, никогда и не в чем я не лицемерил, не лгал ни себе, ни людям Как я поначалу любил свою жену, как обожал свою дочь! Да ты и сама это знаешь. Много лет я был счастлив и уверен в том, что у меня крепкий и надежный тыл - преданная жена, любящая дочь. И я служил им, как мог - радостно и самоотверженно. Ни разу за 23 года совместной жизни я не изменял своей жене. Ни единого раза. А она постоянно устраивала мне сцены ревности, которые сначала меня забавляли, потом начали раздражать, а под конец бесили. Последние годы жизни с ней были сплошным кошмаром. Я желал ей только одного - смерти. Не знаю, чем бы все кончилось, не подвернись ей этот парень, нынешний ее муж.
Знаю, что человек я трудный и неудобный. Со мной трудно. Да ты сама это знаешь лучше других. Но всю свою жизнь я жил по-честному, не шел на компромиссы с совестью, не предавал других, а главное - самого себя. Я хотел прожить свою жизнь, именно свою и прожить ее достойно. Я, правда, мам, старался изо всех сил служить Богу и людям. Помнишь, как я служил своему гуру? Ты все удивлялась на меня. Служил я искренне, горячо и самоотверженно. Готовил еду, переводил даршаны, даже пододеяльник шил ему своими собственными руками - грубыми, не приспособленными к такой работе. Не халтурил - если пост, то полный, если целибат, то действительно целибат. Ничего никогда не делал на халяву. Не лицемерил. Когда понял, что гуру перестал быть примером для меня, ушел без сожалений. И тут же все мои духовные братья отвернулись от меня. Я стал неудобен. Я стал еретиком, а еретиков, как известно, сжигали на кострах. Теперь попроще - просто перестают общаться, чтобы не дай Бог не заразиться. А ведь только ересь всегда сохраняла веру в чистоте. Я в своем правдолюбии остался в одиночестве. Оно меня не чуть не тяготило, так как самый большой грех по моему глубокому убеждению - отступиться от самого себя, прогнуться. Служить надо не людям, а Богу. И оставаться собой.
После развода с женой, я почувствовал такое освобождение. Хрен с ней квартирой, наплевать на эту огромную вонючую Москву. Поселившись в деревне, я был абсолютно счастлив. Впервые в жизни ощутил я себя частицей Вселенной, космоса, Бога, Слышал, как золотым дождем осыпаются листья, падает снег, растет трава. И все вовремя, в свой черед , спокойно и гармонично. Помнишь, каким рьяным охотником был я в молодости?. Как безжалостно убивал бедных животных? При удачной охоте, радовался, ликовал - какой же я могучий и сильный, как здорово подстрелил куропатку или маленького зайчика. Трудно поверить, что это был я. Вот вам и доказательство теории реинкарнации - человек может полностью, коренным образом измениться за какие-то 10-15 лет. Меняется сознание, а вслед за ним и тип тела. Теперь я до такой степени слился с природой и со всеми живыми существами, что последние перестали меня даже замечать. ежик и кроты спокойно бродят по участку, не обращая на меня никакого внимания. А дрозды стаями налетают на рябину, опустошая ее на моих глазах и не думают разлетаться, когда я хлопаю в ладоши или кричу "кыш-кыш!". Откуда они знают, что я стал безопасен? Откуда?
Сидя в деревне, я бесконечно путешествовал по разным временам года. Осень с ее яркими красками сменяется строгой черно-белой зимой, а ей на смену спешит запыхавшаяся весна с ее неповторимыми ароматами, нежной младенческой зеленью, упоительным вкусом березового сока. Разве, можно пережить все это, живя в Москве? Целый год я пребывал в блаженном состоянии покоя, умиротворения, гармонии со всем сущим. Аскеза деревенской жизни не только не утомляла, а скорее бодрила меня, вливала новые силы. Я будто помолодел на несколько лет, даже седина почти совсем исчезла. Немногочисленные друзья и знакомые, приезжавшие навестить меня, диву давались. "Да, что с тобой? Ты выглядишь, лет на 10 моложе и сияешь, как медный таз?". Они были немного разочарованы. Ехали из чувства сострадания (бедный отшельник!), гордились собой, совершая акт милосердия, а тут какое-то обновленное человеческое существо, буквально излучающее счастье. Как это? "И что ни с кем не общаешься, ни с кем, не трахаешься? Просто молитва, да? Да, ты святой, парень!" Я и вправду начинал думать, что достиг чуть ли не высшего духовного совершенства. Святой, блин! И вдруг, бац! Все кувырком, вся моя святость рассыпалась в один миг, стоило только появиться на пороге первой приехавшей навестить меня женщине - школьной подруге. Как это получилось, ума не приложу. Мудреца Вишвамитру соблазнила в свое время небесная дева Менака, прекрасная и таинственная, а меня Лилька - потаскушка, некрасивая и немолодая. Но влюбился я сразу и всерьез и голову потерял тоже не понарошку.
Прости, я повторяюсь. Перехожу к главному. Любовь, как существовала, так и будет существовать, слава Богу. Ничего нового. И неудачная, безответная любовь тоже стара, как мир. Но в моем случае этот ядерный взрыв потряс не только всю мою человеческую сущность, физически и психически. Взорвались все мои представления о жизни, о моих взаимоотношениях с Господом. Помнишь, когда ты говорила мне о своих сомнениях относительно наших знаний и верований, я всегда резко отвечал: "Очень плохо. Значит что-то ты делаешь не так. Если делаешь все, как тому учит духовные учителя, сомнений быть не должно!" И я действительно был убежден в том, что все, что я знаю и во что верю, абсолютно и непререкаемо правильно. Это придало мне силы, уверенности в себе. Поэтому и проповедь моя всегда была такой эффективной. Я верил и жил по своей вере. Все было четко, ясно и притягательно для людей, искавших уход от страданий мира сего. Я все мог объяснить, потому что всей душой верил в то, о чем говорил. Ты тогда довольно ядовито говорила, что я в тупике, что ни капли нельзя налить в полный стакан. И была права. Любовь, взорвавшаяся у меня внутри, разрушила мою неуязвимость. На фоне бурных любовных сцен, болезненных ссор и сладостных примирений где-то глубоко внутри начали шевелиться сомнения. Был ли я на правильном пути? Было ли то, буддийское спокойствие и контроль чувств, которыми я наслаждался последний год, истинным счастьем? Ответ приходил однозначный: Нет, нет, нет! Когда чувства в параличе, это не может быть счастьем. Паралич чувств вряд ли радует Господа.
Мы все говорим о любви к Богу, но в том, как мы живем и как чувствуем, нету никакой любви. Сплошная ложь, лицемерие. Сплошная пустая ритуалистика, автоматическая и неэффективная. Нет, Бога надо любить, как я любил Лильку - до умопомрачения, до боли в сердце, до задыхания. Предельное чувство - вот что Ему от нас нужно. Все остальное - ложь, обман, духовное лицемерие, которое во много раз более мерзко, чем лицемерие в обычной жизни. Теперь я знал это, точно и меня переворачивало от отвращения к себе, к тому, каким я был все эти годы. Ложь облепила меня как вязкая тина, стала второй кожей. Вот откуда то раздражение и агрессия, которые тебя так ранили. Еще раз прости. Тогда я не понимал это так отчетливо, как сейчас.
Знаешь, теперь я твердо знаю - то, что случилось, изначально было заложено в программе моего оздоровления теми высшими существами, которых я считаю своими кураторами. Не случись этого взрыва, этой непереносимой боли, я бы ни за что не выбрался из того мягкого, уютного, теплого болота благочестия, куда угодил последние годы. Мне так нравилось сознавать себя непогрешимым, почти святым. Нет, нет и нет! Не хочу больше в эту мертвячину. Хочу жить всей полнотой жизни, не страшась ее кульбитов и непредсказуемости. Не хочу подавлять свои чувства. Пусть они расцветают пышным цветом. Это отнюдь не означает вседозволенности, как ты сама понимаешь. Не надо быть мудрецом, чтобы понять, что распущенность, развращенность ведут только к одному - к пресыщению, опустошенности в начале и к ожесточенности, гневу и духовному самоубийству (а может и реальному), в конце.
Я сбежал, чтобы как следует подумать о том, как быть и как жить дальше.
У меня есть свобода выбора, как у любого из нас. От этого выбора многое зависит. Есть три пути. Первый путь - так называемая нормальная жизнь, то есть жизнь обыкновенного обывателя. Это не для меня. И тут нет какого-то высокомерия. Нет - я уважаю этих людей, ведь они такие же живые души, как мы с тобой. Просто они как-то, избрали легкий путь, путь компромиссов, прогибания, конформизма. Так проще, так легче. Я хорошо их понимаю, но ничего не могу с собой поделать, так как отчетливо осознаю безумие такой жизни. Они врут другим, врут себе самим. Работают день и ночь, чтобы обеспечить семью и себя квартирами, дачами, машинами. В зависимости от счета в банке это могут быть виллы на Лазурном берегу и на Рублевке, яхты, самолеты и прочее. Суть та же. На самом деле они работают, трахаются, беспрестанно летают туда-сюда потому только, что смертельно бояться остаться наедине со своими мыслями. Я видел как-то надпись на одном из наших заборов: "Совесть - сука, жить не дает!". В этом все дело. И когда такая пустая и лживая жизнь становится невыносимой, на помощь приходит секс, алкоголь, наркотики. И религия, кстати - религия внешняя, показная, ритуальная.
Второй путь для тех, кто уже начал задавать себе вопросы, кто начал искать истину. Я шел по этому пути 20 лет и знаю его наизусть. В нем много привлекательного. Это факт. И я искренне благодарен тем замечательным людям, которые указали мне его, помогали словами и делами.
Меня силком сорвало с этого пути нынешним летом, показали, что я зашел в тупик и превратился в ходячего мертвеца, непогрешимого и самодовольного. Все, обратной дороги нет. Ни за что на свете не вернусь в этот мир мертвого покоя, такого убаюкивающего и сладкого. Ни за что! Даже если от меня отвернуться самые близкие мне люди.
Так что, как видишь, передо мной только один путь - путь внутрь самого себя, путь самосовершенствования, самореализации. Это путь очищения сердца, путь любви. Меня загнали в глухой туннель и изо всех сил подталкивают в спину. Я даже не вижу света в конце туннеля. Он есть, но я его не вижу. Надеюсь, пока не вижу. Никаких гарантий, никаких обещаний. Вся ответственность на мне самом. Это предельная свобода, но и предельная ответственность. Знаешь, мам, мне страшновато, но я точно знаю, что я на правильном пути. Если меня разбудить ночью и спросить, в чем смысл человеческой жизни, я бы не задумываясь ответил "В любви и только в любви!" В любви к Богу, людям и самому себе. Никогда раньше не употреблял этого слова. Думаю потому, что не мог его понять, объяснить. А теперь и не пытаюсь. Любовь нельзя понять умом, ее можно лишь пережить, прожить, почувствовать. Я, как ты, наверное, догадываешься, не могу уже любить Лильку. Это ушло безвозвратно, но состояние любви, память о ней остались. На сегодня для меня это самое ценное мое достояние. Боюсь расплескать эту чашу. Когда - нибудь я еще раз сойду с ума от любви, но теперь уже от любви к Богу. Надеюсь на это.
Что-то я расписался. Пора завершать. Я выздоравливаю, мам, раны затягиваются. И хочу, чтоб ты знала - мне нравится то существо, что рождается во мне из обломков поверженного мира, надуманных идей и слепых верований. Оно мне симпатично.