В юношестве я увлекался фотографией. Ранней осенью мне рассказали о красивом месте на болотах, где среди круга валунов можно встретить редкие цветы. На выходных я собрал вещи и отправился к болотам. Тогда, поправляя кепку на голове, я и не думал, как это обернется.
Все началось спокойно. Место, указанное на карте, располагалось чуть ниже от валунов. Я медленно шел. Сапоги давили сухую траву, тихое пение глухарей переливалось из одной заросли в другую, мелкие лягушки прыгали в лужах. Рядом со мной благоухал запах рябины, а юный ветерок приятно дул на волосы. Я едва дотронулся пальцами до уха, как услышал жужжание - большая стрекоза стремительно покидала меня, скрываясь в тумане.
Вокруг валунов царил тихий уют. По крайней мере, мне так казалось. Я подошел к центру и достал фотоаппарат. Пока я настраивал камеру, ветер поменялся и приобрел запах жженой травы. Прибор был настроен. Я навел объектив на россыпь мелких грибов впереди себя. Посреди них росли три алых колоска. В уголке экрана что-то блеснуло. Прибавив в кратности линзы фотоаппарата, мне открылись мельчайшие пылинки. Божья коровка вместе со своими детьми паслась на болотном листе. Тут мой глаз наткнулся на мужчину, который облокотился об упавшее дерево. Камни рядом с ним измазались кровью и болотной жижей. В своих руках мужчина сжимал охотничье ружье. Я сломя голову побежал к раненому.
Оборванные тряпки, годящиеся лишь на бинты, напоминали куртку цвета хаки. Я встал на колени, убрав фотоаппарат в сумку. Несколько тряпок закрыли рану на туловище охотника, из которой медленно текла густая вишневая кровь. За спиной раздавалось громкое чавканье ила. В ту же секунду закрякали утки, бросаясь в небо. Я резко повернул голову назад, сильно испугавшись. Огромный кабан, видно матерый, едва шевелил копытами среди зарослей. Вокруг него вода окрасилась в алый цвет. Тяжелое дыхание животного иногда прерывалось, словно оно своими ноздрями хотело притянуть меня к себе. Это еще сильнее испугало меня. Голова чуть кружилась, в ногах ощущалась пустота и легкость, которую, видно, можно заполнить лишь сытным обедом.
- Беги! - прохрипел незнакомый голос.
Слова охотника помогли вернуться к реальности. Теперь я не ощущал себя одиноким. Бежать. Эта мысль забралась в мою голову, но искра разума не давала ей заполнить ее - раненый мужчина явно не способен к побегу.
- Нет. Нужно что-то придумать, - робко произнес.
Сердце гулко стучало в груди, с каждым шажком кабана, ударом пытаясь сломать ребра и кости. Кабан подковылял еще ближе, почти забираясь к валунам. Нас разделяла пара метров, как грянул выстрел. Ощущение стука молотов по своим ушам я запомнил на всю жизнь. Холодные пальцы будто согрелись об теплую кровь на металле. Открыв глаза, я увидел израненные ноги кабана. Дробь пробила толстую шкуру на брюхе, коричневый обломок кости выпирал из мяса.
Тяжелая двустволка уперлась в траву. Я с силой поднял ее к верху, взвел курок. Второй выстрел мои уши пережили без боли, но не позволяя услышать предсмертный визг животного. Огромная тушка посапывала в луже крови и болотных пиявок.
Я убил это животное? Уши предательски выздоровели. Громкий стук сердца и дрожь пробирали все тело. Глаза оросились солью, из-за чего было трудно что-либо видеть вокруг.
- Спасибо...
Теплая рука легла на мое плечо. Все страхи и боль вмиг прошли. Ноги налились силой, заполняя всю пустоту. На кончике языка ощущались вкусы зеленого лука и жирной котлеты. Мне даже показался мой поступок нисколько не плохим, а даже хорошим. Но вокруг меня никого не было. На месте охотника лежали кровавые тряпки, а кабан просто исчез. Видимо увязнув в болотном иле. Я упер ружье прикладом в землю, а сам, словно лиана, сжал его в своих объятиях, прижимаясь к теплому металлу. Лишь теперь я ощутил сильный запах дыма и пороха, горелого мяса.