|
|
||
Подобная ситуация, как вы помните, не так давно имела место в отношении В.В.Гаврилюка. Тогда же мне пришлось доказывать, что В.В.Гаврилюк - не вымышленная мной персона, в чем мне активно помогал и сам Василий Васильевич, к счастью оказавшийся физическим лицом. Казалось бы - ясное дело! Мы даже пошли на то, чтобы рассекретить наши адреса и телефоны, желающие могли вполне приехать и не только удостовериться воочию в нашем физическом существовании, но даже, для верности, нас ощупать, чтобы исключить малейшую возможость подвоха. Так сказать, вложить перст в наши раны. Однако, несмотря на то, что никто тогда этой возможностью так и не воспользовался, до сих пор еще остались скептики, уверенные в том, что я и Гаврилюк - одно лицо. Уверенные скептики, да именно так я и хотела, не надо меня поправлять, я знаю много слов, и как их правильно употреблять.
Так вот, если даже опровержение той очевидной лжи оказалось столь трудноосуществимым, то насколько же труднее будет развеять домыслы вокруг меня и Раге, при том, что Раге сам не отрицает своей нравственной природы, к тому же он уже, похоже, вышел из-под моего контроля и даже пытается вести свою отдельную политику, направленную во многом против меня?
Да, опровергнуть это мнение будет стократ труднее, чем доказать, что я и Гаврилюк не составляем одного лица, а ведь и это, как я уже посетовала, не доказано. Я даже, если честно, не убеждена, что не добьюсь своей попыткой результата, совершенно противоположного задуманному. В иные моменты я даже сомеваюсь, стоит ли все это вообще раскапывать, насчет меня и Раге? А вдруг в ходе моих изысканий выяснится, что я и в самом деле - Раге? Теоретически вполне могло случиться так, что я как-то это все написала и где-то сохранила, я ведь много всякого такого пишу, и часто забываю. А потом как-нибудь ошибочно повыкладывала в его разделах - вместо того, чтобы разложить в своих. Раньше хоть можно было при помощи пароля установить, в своем ты разделе или не в своем. Но Раге пароли отменил. Еще, правда, до Раге, пароли отменил Гаврилюк, но, правда, только в отношении меня, так что я всегда точно могла установить, я это или не я. По крайней мере, когда я заходила в разделы Гаврилюка, я там не встречала третьих лиц. Я там свободно располагалась и мирно редактировала его тексты. Но я их не писала, это я точно могу сказать, потому что я бы так не написала. А насчет текстов Раге я не могу с уверенностью сказать, что я их не писала, я вполне могла бы написать как он, и даже лучше. Тем более, что редактировать их не надо. Много ли у нас на Самиздате таких текстов, которые не надо редактировать? Сам Шленский признает, что его надо редактировать, он даже согласен редактору положить зарплату за редактирование своих текстов, и даже готов сам искать для этой цели щедрого спонсора.
Конечно, Раге не такой умный, как я. Но в тех занятиях, которыми мы с ним здесь перед вами занимаемся, разница в размерах наших умов практически не ощутима, поэтому тот, кто скажет, что Раге такой же умный, как и я, во многом будет прав. Раге все делает быстро и неожиданно, я тоже всегда так поступаю. Раге сумел против себя настроить многих, и я это сумела еще задолго до него. Способности исполнять задуманное у него также не отнимешь. Конечно, у меня эта способность развита в значительно большей степени, но это на данном поприще тоже незаметно, как и различие в умах.
Раге все время берет на вооружение мои идеи. Я первая начала подделывать линки и разговаривать сама с собой от имени Гаврилюка, а тогда и Раге сказал, что надо всем подделывать, и установил правило, чтобы все были Раге. Я первая влилась в Журнал и соединила два Журнала - Журнал и Ж.-Журнал - в один Журнал, после чего Раге сказал, что надо слить воедино все разделы, а когда никто не согласился, он начал это делать принудительно, а непокорным угрожать. Я выступила против Худсовета и Альманаха, и когда я открыла Про-Худсовет и предложила всем туда писать, то Раге первый написал туда хорошую статью, и я ее перенесла в центральный Худсовет. Это уже потом он начал извращать, а первая статья была хорошая и называлась "За свободу". Даже само то, что он берет мои идеи и ничего сам не придумывает, заимствовано прямо у меня, ведь и я тоже ничего сама не измышляю, а все беру у других и просто довожу до логического завершения. Правда, Раге, как правило, идет гораздо дальше, но ведь и я, как правило, тоже иду гораздо дальше.
Возьмем опять идею всенародного модерирования. Я ее высказывала еще задолго до того, как Раге бросил мне в лицо то обвинение в предательстве и якобы я перестала бороться за свободу авторов. Давайте спросим у него, кого же я персонально предала, если его идею о том, что людей нет, а есть только строчки, никто не поддержал, кроме него же самого, только под другими именами, а о себе он сам признал, что он - не более, чем строчка и существует только на словах, а я живу на самом деле? И если он говорит, что авторы не живут на самом деле, то за кого тогда бороться? Что же касается свободы модерирования, то я ведь еще четвертого августа писала Обморшеву, что в Чемоданах авторское право действует только как имущественное. Неимущественные же права на произведение принадлежат всем желающим. После того, как произведение опубликовано, каждый волен его видоизменять, внося любые улучшения, какие сочтет необходимым (см. "В музее"). Как говорит Упендра, "дело не в авторстве, главное - чтобы хорошая вещь получилась". Это у нас здесь доступ к редактированию - только для автора и модератора. А на чемоданном "Самиздате" любой читатель может модерировать сколько его душе угодно. Поэтому культурная жизнь там более насыщенна, а творения - все более и более совершенны. Это написано в Љ12 Комментариев к книге III "Логика и Логистика". И, кстати, в Чемоданах отсутствует проблема, где взять щедрого спонсора для оплаты труда редакторов. А что касается бумаги, то почему самоиздатель не может издаваться на бумаге? Самоиздатель может на чем угодно издаваться, хоть на заборе, хоть на стенке в туалете, вот это и будет настоящее самоиздательство. А если, по его мнению, говорить о бумаге - это предательство свободы, то может, и в туалет нельзя ходить? И если он думает, что каждый, кто ходит в туалет и пользуется бумагой, тот предает свободу авторов, то может, он еще скажет, что надо в туалетах убрать все двери и перегородки, и стены даже все разрушить ради свободы? Почему, чтобы жить без страха, надо отдать свои коды, потерять имя и друзей и слушать только то, что вам не нравится? Я никогда не слушаю, что мне не нравится, например, Лакана ни за что бы я не стала слушать. И мне совсем такая свобода не нужна, при которой меня насильно заставят слушать этого Лакана. Опять же, если бы меня насильно вынудили отдать коды от чемоданов, то какая же бы это была свобода? Ведь я тогда жила бы в постоянном страхе, что придет какой-нибудь Лакан и испоганит мне коллекцию. Я думаю, если бы у Раге была своя коллекция, то он бы так не говорил. Конечно, у него нет своих чемоданов, по той простой причине, что ему нечего в них положить, поскольку чемоданов меньшего размера у него тоже нет, вот потому он так и рассуждает. А если у него есть свои чемоданы, то пусть он их сперва покажет, а потом уж говорит нам о свободе авторов.
Раге не понимает, что одно дело - Чемоданы, а другое - здесь. Там люди культурнее намного, и общий уровень образования у них несоизмеримо выше, совсем другой менталитет. К тому же в Чемоданах полная анархия, а нам за нее еще бороться и бороться. У нас далеко не все даже знают, в чем различие между свободой и безобразием, хотя бы тот же Раге. Вот, он ставит знак равенства между анархией и хаосом, и вы еще говорите, что он такой же умный, как и я. Да разве он никогда не слышал, что именно анархия - мать всякого порядка? Вот, взять к примеру Чемоданы. Да, там анархия, но там ведь нет и близко никакого хаоса, что бы ни говорили злые языки. Да что там говорить? Чемоданы - это Шамбала, Чемоданы - это Эдем. Чемоданы - это Самиздат в его первоначальном, райском состоянии. Теперь такого нет.
При чем здесь Чемоданы, скажете вы, вот, начала про Раге, а кончила, как и всегда у ней бывает, своими чемоданами, решила еще больше все запутать и сделать себе дополнительный пиар. Сначала обещала научить нас различать, где Раге, а где не Раге, а видно, и сама не знает.
Нет, я вам скажу, как различить, не беспокойтесь, это так несложно, что можно прямо в самом конце, я просто не дошла еще до самого конца, но уже скоро. Это бы я могла вам даже просто так сказать, без всяких заявлений, и вы бы сразу поняли, но дело в том, что мне необходимо вставить произведение. Вы же видите, что стало с моим разделом, и между прочим, из-за Раге. Теперь мне надо опять заполнять свой раздел, чтобы довести до прежнего объема, ведь у нас ценятся объемные разделы. А чтобы довести до нужного объема, необходимо вставлять произведения. Вот, тот же Раге говорит, что якобы он слышал, что здесь, в Самиздате, поощряются именно крупные тексты, и поэтому, дескать, произведения должны быть большими, как - нет, я лучше не скажу, как у кого, тем более, что этого раздела уже нет, а если бы он был, я на и него дала бы гиперссылку, это ведь у меня не простое произведение, а литобзор. Я теперь решила писать одними литобзорами. Литобзор - это еще гораздо лучше, чем обычное произведение, его могут со временем вставить в Альманах, а обычное произведение могут вставить только в литобзор, но уж никак не сразу в Альманах.
Нет, произведения совсем не обязательно должны быть большими, можно и маленькими произведениями создать большой объем, но для этого надо их все время вставлять. Вот, у меня уже получилось как бы небольшое произведение, и его можно уже вставить. Даже нужно поскорее его вставить, а то если сейчас прямо не вставить, а продолжать писать, получится уже слишком большой объем, а для отдельно взятого произведения большой объем - это безусловно плохо, что бы там Раге ни говорил, поскольку это уже получится не интернет-литература, и интернет-читатели ее читать не станут
Поэтому я вам сейчас скажу, как различить меня и Раге, не беспокойтесь, это же не в моих интересах, чтобы у вас в конце прочтения возникла фрустрация и вы мне снизили оценку.
Вот способ различения. Он так же прост, как все то гениальное, что было у меня в разделе и чего теперь в нем нет, - все из-за того же Раге! Для применения этого способа не нужно ни интеллекта, ни специальных знаний. Надо всего лишь знать то реальное различие, которое есть на самом деле между мной и Раге, и которое я вам сейчас скажу. Ведь все, что происходит, происходит все-таки на самом деле, а не как утвержает Раге, на словах. Конечно, если Раге сам существует только только в виде слова, то ему выгодно утверждать, что и все происходящее имеет место только на словах, чтобы самому не выделяться и не выглядеть хуже других. И даже не если, а так и есть на самом деле, что Раге существует только на словах, иначе бы зачем ему было это говорить? А я - не слово, я живу на самом деле. Слово - это я, верно, и слово - у меня, но я - не слово и не у слова. Поэтому, зная различие, не вымышленное, а то, которое есть на самом деле, можно всегда надежно различать.
И действительно есть такое одно различие между мной и Раге, простое и очевидное даже ребенку. Даже ребенку очевиднее, поэтому чтобы использовать мой способ, необходимо уподобиться ребенку. Различие состоит в том, что я - хорошая, а Раге - плохой. И всё, больше нет никаких различий. Все остальное у нас с ним одинаковое. Например, мы можем совершать одни и те же действия, но только я их совершаю во благо и с благим намерением, а Раге - наоборот, с дурным намерением и во зло. Я - добрая, хотя это не всегда сразу увидишь, если смотреть не сердцем, а Раге - злобный, хотя и это тоже не всегда сразу увидишь.
А применять несложно. Закройте все свои три глаза и зрите прямо сердцем. Допустим, перед вами комментарий, подписанный "Ляшенко Ольга Валентиновна", но сердце вам говорит, что он плохой и злой. Тогда не верьте всем своим глазам, а верьте сердцу. И наоборот, если на хорошем и добром комментарии написано "Раге" - не сомневайтесь, это я. Это так просто, что понятно даже детям. И вы будьте как дети - и все поймете.
С Новым годом!!!