Немалого труда Наташе стоило заснуть вновь; и проспала она всего четыре часа, в семь утра её разбудил собственный будильник. В полусне она приготовила дяде завтрак, они вместе поели; за завтраком Денис предложил племяннице снова пойти с ним, на этот раз в институт, но она поспешно отказалась, припомнив события вчерашнего дня, в особенности встречу с Кристиной. И вот она снова осталась одна.
Наташа убрала со стола и помыла посуду, потом, чтобы как-то скоротать время в пустой квартире, включила стерео и стала напевать любимые песни, дурачиться и кривляться перед зеркалом, представляя, что поёт она и тысячи людей ей аплодируют. Но это занятие ей вскоре надоело, как бессмысленная трата времени; к тому же у неё от жуткой боли раскалывалась голова. Вдруг девушка вспомнила, что необходимо промыть рану, чтобы она не загноилась и пошла в ванную.
Когда Наташа ступила босыми ногами на холодный кафель пола, всё её тело объяла дрожь, и волосы на оголённых руках встали дыбом. Закрыв за собой дверь, она прямиком направилась к зеркалу. Взглянув на себя единожды, девушка отвернулась в ту же секунду - ей было невмоготу смотреть на себя, смотреть на девушку, бледную, начисто лишённую крови, на лице которой живыми остались лишь глаза, её большие глаза. Однако от бессонных ночей под ними появились тёмные круги, вероятно, появившиеся ещё и потому, что Наташа в последнее время очень плохо ела; она в основном только пила. Увидев такую картину, Наташа отвернулась. Она открыла раковину, сняла кофту и, стиснув зубами полотенце, отклеила пластырь. Девушка осторожно промыла рану и снова заклеила. После умылась и покинула эту злополучную комнату, в которой она увидела себя такой, какая она есть, без прикрас.
Наташа вошла в свою комнату, пустым взглядом осмотрела всё вокруг; присела на край своей постели и достала из-под подушки толстенную тетрадь. Она хотела сделать ещё одну короткую запись, но когда взяла в руки ручку, не смогла найти подходящей темы, на которую хотела бы порассуждать с невидимым собеседником. Она оставила тетрадь и вышла из комнаты.
Прошло три часа после того, как Денис ушёл. Он вот-вот должен был вернуться. К дому то и дело подъезжали автомобили, и Наташа каждый раз вскакивала, заслышав звук подъезжающего автомобиля. Но каждый раз ошибалась, возвращалась и падала в кресло.
И вот, снова подъехала машина, но Наташа больше не смогла встать - сказалось постоянное недосыпание; и она заснула крепким сном.
2.
Теперь Наташа перенеслась в запутанное царство сновидений и сейчас блуждала по его многочисленным коридорам и лабиринтам в поисках двери, в которую не преминула бы войти. И вот, эта дверь наконец-таки появилась.
Наташа открыла дверь и вошла. Она оказалась в больничной палате, посередине которой на кровати, под капельницей, обмотанная трубочками лежала Николь. Наташа подошла к подруге и села рядом. Она взяла её руку в свою и тут же ощутила её холод, будто бы девушка была уже не жива. Сердце Наташи забилось в новом, учащённом ритме. Она незамедлительно прощупала пульс - он был в норме. Тогда она поднесла руку ко лбу подруги, который так же был холоден, и проговорила едва слышно:
- Николь, мне очень трудно одной разобраться во всём. Я всегда считала тебя сумасшедшей, я даже в глаза, как сейчас помню, тебе это говорила, но тогда я не могла представить, что сама стану сходить с ума. Подруга, ты мне очень нужна...Прошу, вернись скорее...иначе я сойду с ума в этом обременительном для меня одиночестве. Не понимаю, как ты могла столько лет быть одна, не смея никому открыть свою душу?
Наташа неотрывно смотрела на безмятежное лицо Николь, слёз подошли к её горлу и готовы были пролиться в любую минуту. Внезапно сердце девушки будто бы замерло, подул лёгкий ветерок. И она вздрогнула, когда ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Как оказалось, на неё смотрела Николь, смотрела и улыбалась. Наташу словно парализовало, и она не могла сказать ни слова, не могла пошевелиться. Перед её глазами всё вокруг поплыло, стало совсем темно, и она упала замертво прямо на том месте, где стояла.
...А когда она очнулась, то была уже не в палате подруги и даже не в больнице - она лежала на лавочке в тёмном парке посреди пустынной аллеи. Дул прохладный ветер, круживший тысячи золотых листьев в бешеном танце. Наташа взглянула на небо - тучи сгущались над её головой; а через минуту по мрачному небосводу пробежала молния, принёсшая с собой сильный раскат грома, разорвавший небо на мелкие кусочки. Девушка закрыла уши ладонями, потому что раскат был действительно силён. Через секунду начался ливень, холодный и словно бесконечный. Наташа хотела было закутаться в свою лёгкую куртку, но с ужасом заметила, что при ней её нет. Она встала со скамьи и пошла по нескончаемой аллее в ту сторону, где, как ей казалось, она могла найти выход. После того как прошла по дорожке около двух километров, Наташа поняла, что выбрала не тот путь. Она развернулась, и хотела было возвращаться, как её в ту же минуту остановили девушка в длинном чёрном плаще с вьющимися рыжими волосами.
- Кристина? - в изумлении спросила Наташа.
- Она самая, - ответила девушка и сделала шаг к ней навстречу в то время, как Наташа попятилась назад.
- Имей в виду, Калиновская, от меня так просто не избавишься, - сказала Кристина, в её глазах появился всё тот же блеск, одновременно холодный и сжигающий. Сейчас она походила на зверя как никогда прежде, и хоть она и хотела казаться хищником, в глазах Наташи она была всего лишь лисой, затравленной охотничьими псами.
Наташа обсмотрела девушку с ног до головы и её поразила необычная одежда. На ней были одеты чёрные холщёвые штаны, кофта из такой же грубой ткани, серый плащ и сапоги с высокими голенищами; у пояса прикреплён был массивный меч, доходивший ей почти до лодыжек.
- Испугалась - да? - спросила Кристина, и на её лице появилась довольная ухмылка.
- Вовсе нет, - спокойно ответила Наташа и сделала шаг навстречу. - С чего бы это я тебя боялась?
- А меня ты боишься? - спросил кто-то женским голосом за спиной Наташи; она мигом обернулась: перед ней стояла высокая женщина, облачённая в чёрное атласное платье, спадающее до пят, её чёрные с красным отливом волосы развевал ветер - она была похожа на участницу неформальной группировки, однако её возраст говорил обратное. А за поясом она так же носила холодное оружие, спрятанное в искусно украшенные ножны.
- А ты ещё кто такая? - воскликнула Наташа, пытавшаяся скрыть за возмущением изумление и неописуемый страх.
- Зовут меня Кирой, - сурово сказала та, другая, - советую тебе попридержать свой колючий язычок. Думай, пожалуйста, что и кому, а так же в каком тоне, ты говоришь, иначе нарвёшься когда-нибудь на большие неприятности...
- ...или сгоришь в огне, - едва слышно добавила Кристина, по-прежнему стоявшая поодаль от неё.
Наташа ничего не ответила, лишь скрестила на груди ладони в знак признательности за столь ценный совет и, не отводя дерзкого взгляда от новой знакомой, поклонилась ей до земли. Этот дерзкий и неуместный жест заставил Киру содрогнуться от раздражения.
- Прекрати дерзить! - воскликнула она; её лицо залилось яркой краской, а глаза метали молнии в несчастную девушку, изо всех сил пытающуюся скрыть свой страх.
- Похожа на Анжелику, не правда ли? - спросила Кира после кратковременного молчания, обращаясь к Кристине, уже спокойным тоном, растягивая каждое слово.
- Да, Госпожа, паршивка всегда Вам дерзила, - отозвалась рыжая, трусливо взглянув на свою Госпожу.
- Она может вполне мне пригодиться, - чуть слышно проговорили женщина в чёрном одеянии и смерила Наташу оценивающим взглядом. - По всей видимости, она ещё и драться может.
В ответ Кристина лишь рассмеялась, что было не очень вежливо с её стороны. Кира бросила на свою подчинённую грозный взгляд, и она тут же смолкла, стала оправдываться:
- Госпожа, да Вы посмотрите на неё - она и меня-то в первый раз в жизни видит! Разве Вы не заметили, как она вздрогнула при виде ножа? А ведь она ещё и лезвия-то не видела.
Говорила девушка слегка приглушённым голосом, чтобы снискать снисхождения со стороны своей Госпожи. Словно загнанный зверёк она взглянула на Киру, когда окончила свою короткую реплику. Кира как всегда не придала значения этому взгляду, она восприняла как должное это пресмыкание; и ждала того же от Наташи. Но Наташа и не собиралась унижаться: она смерила Великую Госпожу весьма презрительным взглядом и отвернулась. Эта неосторожность с её стороны задела Киру за живое, покоробила её великое самолюбие. Наташа видела, как гримаса ненависти исказила лицо Чёрной женщины. Девушка быстрым движением руки вынула меч из ножен у её пояса и направила клинок прямо ей в грудь.
- Ах, ты гадёныш! - воскликнула Кира, едва успевшая отскочить от девушки на безопасное расстояние. В этот момент Наташа почувствовала, как чьи-то сильные руки схватили её сзади, пережали рёбра, тем самым затруднили ей дыхание. Она изо всех сил старалась не выронить оружие, но пальцы сами разжались и выпустили меч. Он со звоном упал на мощёную дорожку. Кристина что-то громко кричала ей на ухо, но она ничего не слышала; она только следила за Кирой, которая приблизилась в этот момент к ней почти вплотную, протянула руку и схватила за горло. Наташа почувствовала неописуемую боль - чужие пальцы сомкнулись на её шее, почти впились в кожу - выступила кровь. Она жадно ловила сырой воздух, но он не проходил внутрь, и выдыхала она его почти сразу же после вдоха. Её голову словно зажали в тиски, сознание с каждой минутой уходило от неё по маленькой капле; но вдруг всё закончилось.
Наташа почувствовала некоторое облегчение: теперь у неё не болела голова и дышала она вполне свободно. Она открыла глаза и когда увидела над собой низкий потолок, почувствовала под собой твёрдое ложе, тут же подскочила и огляделась вокруг. Девушка сидела на деревянной кровати около стены весьма неприглядной комнатушки с облезлыми стенами, где повсюду стоял ужасный запах сырости и гнили. На минуту девушка подумала, что находится в тюрьме, в камере Лазарева; но нет - там гораздо светлее и просторнее, и запах не такой мерзкий, Наташа заново оглядела свою темницу. Она тяжело вздохнула, вдохнула всей грудью этот сырой воздух, от чего сковывающий, будто морозный, холод пробежал по всему телу и заставил её вздрогнуть, и она закашлялась.
- Да, - откашлявшись сказала она, уставив взгляд в потолок, - ну и местечко! - и она снова упала на своё РОСКОШНОЕ ложе.
Наташа закрыла глаза - решила, что если она это сделает, то, когда снова их откроет, будет по-прежнему сидеть около кровати Николь в её одиночной палате. Она вспомнила взгляд подруги, когда та, очнувшись после комы, посмотрела на неё своими выразительными небесного цвета глазами; она снова проснулась после продолжительного сна - так спокойно она выглядела.
В эту минуту до слуха Наташи донёсся протяжный скрип, она открыла глаза и с сожалением вздохнула, потому что её радужные мечты не воплотились в реальность. Девушка посмотрела в сторону, откуда донёсся противный звук - от каменной стены отделилась дверь, деревянная, как и все двери, потерявшая свой истинный цвет; Наташа прежде её не заметила - в полумраке дерево, обросшее мхом, слилось со стеной, такой же позеленевшей. В комнату, если её можно было так назвать, вошла Кристина. Она не стала закрывать за собой дверь, и поток тусклого света залил мрачное помещение. Когда Наташа увидела знакомое лицо, её ладони сжались в кулаки, и она подпрыгнула с кровати, хотела накинуться на вошедшую; но тяжёлые цепи вернули её в прежнее положение, к тому же теперь она сильно ударилась затылком о твёрдую постель. Она стиснула зубы, чтобы не закричать - адскую боль ей причинили кандалы на руках и ногах. Вошедшая бесстрастно посмотрела на лежащую пластом девушку, подошла к кровати и отцепила тот конец цепи, которым кандалы прикреплялись к стене.
- Вставай, - сурово скомандовала Кристина, взяв цепи в руки, - тебя хочет видеть Великая Госпожа. - Её голос дрожал, не смотря на то, что говорила она уверенно, по крайней мере, ей так казалось. Наташа повиновалась беспрекословно, потому что увидела в руках Кристины рядом с цепями короткий клинок, которым обладательница не преминула бы воспользоваться, если она не послушается. Закрыв дверь клетки, Кристина потянула цепи в свою сторону, и Наташа, подобно собаке за хозяином, поплелась за ней по длинному мрачному коридору, где стоял извечный запах сырости, над которым, однако, доминировал запах горящей смолы факелов, висевших на стенах через каждые десять метров.
Вместе они вошли в огромную залу, посередине которой стояла величественная особа, облачённая в чёрные одежды, и смотрела на всепожирающий огонь в огромном камине. Кристина ей молча поклонилась, и отошла в сторону, туда, где та не могла её видеть. Когда незнакомка удостоила Наташу взглядом, девушка поняла, что это никто иной как сама Кира. Властительница подземелья смерила затворницу надменным взглядом, после отвернулась и снова уставилась на огонь.
Ни прошло и минуты, как Великая Госпожа сказала:
- Роксана сказала, что ты расплатилась фальшивым золотом и, более того, ты сама его выплавляла - это правда?
- Я не понимаю, о чём Вы? - спросила Наташа, действительно не понимавшая, о чём идёт речь.
- Ах, Анжелика, Анжелика, ты в своём репертуаре, - протянула Кира, и на этот раз повернулась лицом к собеседнице:
- Лучше сразу признай, что ты, дьявольское отродье, владеешь этим бесценным даром изменять суть вещей, превращать медь в золото.
Наташа хотела было возразить, но Кира, предвидя это, сделала шаг вперёд и многозначительно возвестила:
- Не попытайся скрыть от меня свою тайну, не дай дару пропасть бесследно. Тебе нужен человек, который оценит твои способности по достоинству - поздравляю - этот человек я!
- Что прикажете делать? - спросила Наташа слегка приглушённым тоном; сейчас в её голосе не было ни капли дерзости, в нём лишь были отчаяние и беспрекословное повиновение сложившимся обстоятельствам. Кира улыбнулась, почувствовав гордость за себя и радость от первой победы.
- Кристина сейчас отведёт те6я в одно место, в лабораторию, - начала Властительница, - там ты найдёшь всё, что тебе понадобится в твоей нелёгкой работе. Кстати, даже не пытайся сбежать - ты заблудишься в этих лабиринтах и, отчаявшись найти выход, умрёшь где-нибудь от голода, или недостатка воды, и твоё безжизненное тело успеет прилично разложиться, прежде чем его кто-нибудь случайно обнаружит. Что ж, иди колдуй! - закончила Кира и отвернулась, снова подошла к камину.
3.
Вскоре Кристина привела Наташу в хорошо освещённую залу, в которой стоял невыносимый запах. Это и была лаборатория: вокруг стояло несчётное количество колб с жидкостью разного цвета, всякие спиртовки, чашечки и другие всевозможные принадлежности. Кристина освободила руки пленницы от тяжёлых цепей, однако ноги по-прежнему были в кандалах. Сначала Наташа, приблизившись к приборам, хотела спросить свою кратковременную спутницу о том, что ей со всем этим делать, но потом внутри неё что-то загорелось и она с жаром стала смешивать химические элементы. Вообще, Наташа прекрасно знала химию, она даже серьёзно увлекалась этой наукой, но она отнюдь не знала, что внутри неё, где-то очень глубоко живёт алхимик. Сейчас она не отдавала себе отчёта в своих действиях, она просто брала в руки склянки и смешивала их содержимое. Не прошло и двух часов, как на рабочем столе появились три формы, в которых лежало нечто, подобное золоту, - Наташа сама удивилась, когда их увидела. Да, она была прирождённым колдуном, в руках которого любой металл мог стать драгоценным. Предпочтение она отдавала золоту, именно это привлекало Киру в этой девушке. Алчность Великой и Всемогущей Госпожи была так же безгранична, как и та невидимая сила, помогающая ей безоговорочно властвовать над душами и телами многих людей.
Около двух месяцев Кира продержала пленницу в этом тёмном подземелье; однако Наташа, в этой реальности - Анжелика, даже не замечала быстротечности времени - всё её существо сосредоточилось только на одной вещи - удовлетворить алчность Госпожи. Девушка могла сутки напролёт ничего не есть, лишь изредка пить, но не падать духом; она даже слабости не чувствовала. Кира была очень довольна своим новым приобретением, у которой была уйма недостатков (например, очень колючий язык), которые становились ничем, когда на театральной сцене выступал главный герой, главное её достоинство, данное ей при рождении - умение колдовать. И Кира этим пользовалась, пользовалась до тех пор, пока к ней не стали приходить люди с разных уголков деревни и прилежащей местности и жаловаться на "фальшивомонетчицу".
4.
В одно прекрасное утро Наташа, как и прежде по своему обыкновению, лежала в своей коморке на невыносимо твёрдой постели (её руки были свободны, но ноги по-прежнему закованы в кандалы) и смотрела в потолок (в этот момент она ни о чём не думала), когда в темницу вошла Кристина.
- Через неделю ты умрёшь, - возвестила она бесстрастным голосом.
Услышав эти слова, Наташа посмотрела в сторону вошедшей и молча отвернулась.
- Я не шучу - Кира сама об этом мне сказала, - проговорила Кристина; помолчав, добавила: - А сегодня в полдень она объявит об этом горожанам.
- Неужели? - спокойно спросила Наташа, даже не удостоив собеседницу взглядом. - Поскорей бы это уже случилось - нет мочи больше так жить...
Когда Кристина услышала эти слова, сказанные с полным безразличием, ей стало невыносимо горько на душе, она даже хотела броситься к пленнице, встряхнуть за плечи и закричать на ухо, чтобы та опомнилась; когда она шла по коридору к этой комнате, она была абсолютно уверена в том, что Анжелика( именно под этим именем она знала Наташу) встретит эту новость расспросами о причине, приведшей её на казнь; она ожидала чего угодно, но только не безразличия. Холодное безразличие резко отличалось от тех пламенных речей, которые она привыкла слышать от юной ведьмы, поэтому Кристина подошла ближе к ложе узницы, чтобы разглядеть выражение её лица. Но ни капли ухмылки она на нём не нашла. Между тем Наташа закрыла глаза, от чего, казалось, что она просто-напросто спит спокойным и безмятежным сном.
- Меня поражает твоё безразличие, - не выдержав, проговорила Кристина, задев пленницу по плечу.
- Будь ты на моём месте, ты повела бы себя точно так же, - ответила Наташа и взглянула в полные изумления глаза верной подданной своей пленительницы. - Эта адская работа может любого довести до падения, а огонь очистит мою грязную душу... - В этом месте она замолчала, словно подбирая, что сказать. - Огонь всё очищает, если это праведный огонь, а в том, что он таковым и является, я уверена без остатка.
Когда Наташа говорила, Кристина не могла отвести взгляда от глаз ведьминой прислужницы, впившихся в неё подобно жалу пчелы в кожу, а каждый звук её голоса отдавался в голове ударом колокола, погребального колокола. В глазах Наташи было столько горести и печали, что Кристина едва выдержала это безжалостное испытание - быть с ней рядом и смотреть в её глаза. Поначалу девушка хотела повиноваться зову своего сердца и броситься к пленнице; снять с неё кандалы; но здравый разум не позволил ей этого сделать. Рыжеволосая бросила узнице прощальный и - на сколько хватило силы - полный призрения взгляд, в ответ на который та улыбнулась, словно ничего не заметила, и ушла прочь, захлопнув за собой дверь клетки.
Прошло два дня. Наташа провела их в полном одиночестве в жестоком заточении - даже алхимией её больше не заставляли заниматься. Она изредка ела и много пила, словно она знала, какая её ожидает участь.
На третий день, когда солнце выкатилось из-за горизонта и багрянцем окропило небеса, осуждённую на смерть пленницу вывели из мрачной комнаты. Девушка было уже обрадовалась, что Великая Госпожа смиловалась над ней, но когда её привели на Городскую Площадь и пальцем указали на место, где ровно в полдень зажжется костёр, она потеряла последнюю надежду. Обратно в комнату её привела Кристина, которая всю дорогу шла молча и уставившись в холодный каменный пол. Наташа снова оказалась в своей клетке, однако Кристина, перед тем, как покинуть её, отстегнула кандалы. Как только дверь за той, которая её сюда привела, закрылась, несчастная пленница упала на жёсткую постель и горько заплакала. Девушка судорожно пыталась вспомнить хотя бы одну молитву, но это ей никак не удавалось - она с ужасом поняла, что не знает ни одной из них. Тогда она встала на колени, сложила перед собой ладони и произнесла безжизненным голосом:
- Прошу тебя, Создатель, спаси мою душу. Я слишком много грешила, а теперь я одной ногой в могиле... - молилась она. - Спаси, спаси мою ничтожную душу...
Дальше она перешла совсем на шёпот, бормотала что-то невнятное, бессознательное; а через три часа к ней пришли палачи. Они взяли безжизненное тело девушки под руки и поволокли как собаку подлинному коридору, где повсюду стоял невыносимый запах сырости, поволокли прямиком на Городскую Площадь. На месте её привязали к столбу, возвышающемуся над горой сухой соломы и поленьев, на случай, если она в последний момент вдруг решит бежать. Наташа видела, как под её ногами подожгли костёр; она стиснула зубы, чтобы не закричать от боли, когда пламя медленно подобралось к её голым пяткам. Когда же она смогла подобраться к её платью, губы уже были искусаны в кровь, а через секунду из её сдавленной груди вырвался дикий крик...
5.
Наташа открыла глаза. Рядом сидел Денис и тревожно смотрел на племянницу.
- Ты больна, дорогая, у тебя жар, - заключил он, когда в очередной раз коснулся её горячего лба, - ты проспала уже два дня, и я боюсь за тебя. Я тут приготовил тебе кое-что...
Денис с тревогой посмотрел в глаза племянницы, потом встал и вышел из комнаты. Через минуту он вернулся, в руках он нёс чашку с только что подогретым супом. Наташа осторожно приняла тарелку в свои руки; ощутив теплоту, девушка улыбнулась. Она не спеша поднесла чашку к губам и сделала несколько мелких глотков. Всё это время Денис сидел рядом и вёл тщательное наблюдение за ней. Наташа выпила половину чашки, поставила остаток на столик, что находился рядом с её ложем. Девушка снова взглянула на Дениса и, когда она встретилась с этим человеком глазами, она невольно вздрогнула, увидев в них какую-то странную, невыносимую тревогу, понятную только ему одному. Она попыталась залезть в его голову, прочесть его мысли, но, как только она попыталась это сделать, на её пути появилась непреодолимая крепкая и довольно высокая стена. Денис скрывал свои мысли, словно знал, каким даром обладает его племянница.
- Тебя что-то беспокоит? - отчаявшись уже что-то понять, спросила Наташа.
- Конечно! - воскликнул дядя. - А как ты думала? Ты лежишь здесь пластом уже третий день, ничего не ешь и не пьёшь...
- Что я скажу твоим родителям? - после двух минут молчания, в которые он достал сигарету и прикурил её, тихо спросил он. При этом его голос заметно дрогнул, хоть и хотел он казаться бесстрастным, выпуская дым изо рта.
Теперь уже Наташа с тревогой посмотрела на него. Поймав на себе тревожный взгляд племянницы, Денис поспешно вышел из комнаты; Наташа лишь проводила его взглядом до двери.