Аннотация: Временами она хотела навсегда покончить с этой пустотой внутри, наступающей каждый раз, когда приступ горечи выворачивал наизнанку
1.
Временами она хотела навсегда покончить с этой пустотой внутри, наступающей каждый раз, когда приступ горечи выворачивал наизнанку. Иногда он приходил ночью. Ханни не могла никому сказать ни слова, иначе - приют. А приют - это страх. Темнота. Безысходность. Ещё больше ущербных ханки, готовых растерзать тебя только за то, что ты не хочешь быть такой, как они. Ещё больше приступов рвоты.
Ханни никогда не кричала. Из её горла не вырывалось ни звука, словно бы она на время забывала, как говорить, и оперативной памяти хватало только на то, чтобы дышать. Лишь сильнее, до боли, закрывала глаза. Горечь снова и снова подступала к горлу, и Ханни рвало каждый раз.
Утром он сидел слева. Всегда. Ханни старалась не смотреть по сторонам.
Хелен готовила на завтрак что-то на засаленной сковороде, в воздухе витал запах сала и несвежего бекона; Ханни снова выворачивало. Потом - нескончаемые часы вливания в мозги ненужных знаний, ленчи, тупые и почему-то всегда озлобленные сверстники - гнетущая асфиксия повседневности.
А потом случалась зима - самое тяжёлое время для Ханни. Зимой её больше всего тянуло к парапетам и скользким крышам.
2.
Его звали Билли. Они вместе ходили на уроки английского языка.
Их взгляды встретились, а спустя неделю он подошёл и предложил сделать короче длинные будни. Была зима, но Ханни улыбнулась.
Казалось, Ханни могла рассказать ему всё, даже про Хэнка. Но она молчала, кутаясь в пушистое покрывало, положив голову к нему на плечо.
Билли никогда не садился слева, и горечь никогда не подкатывала, когда он был рядом.
Билли не был ханки.
3.
Что такое половинный ген? Стоит всего один ген разделить пополам, и мы получаем уже не просто человека, а послушного ханки. Он готов работать сколько угодно, ему не нужно особых удобств, не привередлив к пище. Идеальный работяга. Ханки.
В основном ханки растут в приютах, куда попадают сразу после рождения. За ханки прилично платят, поэтому многие мамаши вместо аборта идут на процедуру деления клетки. Бесконечное число обследований и всевозможных анализов, чтобы определить ген (ведь для каждого человека он свой). Месяцы каждодневных исследований с бесплатным проживанием и едой - обществу нужны здоровые ханки, - и можно расплатиться со всеми долгами. И дальше жить в своё удовольствие.
Редко кто оставляет ханки.
Но иногда их забирают из приюта в семью.
4.
В тот день случился дождь. Тёплый летний дождь. Ханни шла по тротуару, одетая в плащ-дождевик, с рюкзаком за плечом, набитым в спешке всем тем, что она могла найти в своём старом шкафу. Об остальном должен был позаботиться Билли.
Билли не спросил ни слова, казалось, он понимал всё, стоило ему только посмотреть в её изумрудные глаза. Иногда это пугало Ханни. Но такой он, Билли, уж был.
Они условились встретиться у причала. Но прошёл час, второй; Ханни стояла, не замечая сгущающегося тумана и подкатывающей к горлу тошноты. Она могла бы вернуться, тогда ещё было можно.
Дождь почти прошёл. Ханни так и не сдвинулась с места. Она продолжала стоять, когда океан загорелся багрянцем, едва солнце пробилось сквозь тучи. Тонкая полоска света легла у самых ног, коснулась ботинок - и тут же стремительно исчезла, увлекаемая солнцем куда-то за океан. Ханни показалось, что она слышит шипение остывающего диска, погружающегося в воду.
Город накрыло серым покрывалом полутонов. Ханни не хотела верить, ведь Билли не мог так поступить. Так мог поступить кто угодно, только не он. И тогда она всё поняла. И снова до боли закрыла глаза. Лучше бы Ханни никогда не видела солнца и этого убегающего вдаль лучика.
Она подошла к краю причала.
5.
Ханни видела одним глазом. Теперь.
Теперь даже мир разделился надвое и тот, в котором был Билли, исчез навсегда. Ведь он садился всегда справа, словно знал всё.
Иногда Ханни казалось, что она забывает его. Тогда она бросала посуду, снимала фартук и косынку и, не обращая внимания на гневные окрики позади, садилась в первый подъехавший автобус. Выходила она всегда на квартал раньше, чтобы зайти в тот самый магазинчик, где Билли покупал для неё фиалки; в кармане всегда были деньги на крохотный букетик - она всегда сутра клала несколько монет на всякий случай.
Двадцать три шага прямо. Повернуть направо. Тринадцать шагов. Повернуть налево, и ещё пять...
Ханни всегда закрывала левый глаз, когда подходила к воротам. Она не могла его предать. Она не могла его забыть. Билли никогда бы так не поступил.
6.
Ночь выдалась поразительно светлой и безмолвной. Лунный диск висел так низко, что казался огромным. Слишком. В горячем воздухе витал запах сырости от недавно прошедшего дождя, от луж поднимался тяжёлый пар.
Их было четверо. Они вывали на тротуар из подвального помещения, одного из тех, что сокрыты от глаз прохожих днём, но начинают свою жизнь с приходом сумерек. Всякий ханки знает, как туда попасть. Полноценные тоже знают. И даже иногда заходят: ради развлечения и острых ощущений.
- Ну, вы видели его лицо?! - кричал рыжий паренёк, гогоча и хватая за массивный зад свою слегка не трезвую спутницу. Та слабо отбивалась, но каждый раз хихикала, когда его рука касалась ягодиц.
- Полный кретин! - ответил тот, что был повыше, и состроил гримасу.
- Точно - точно, вылитый он! - рыжий снова разразился хохотом.
Остальная компания подхватила его задор.
Вдруг спутница долговязого остановилась.
- Эй, ты чего? - окрикнул тот.
- Это же дом Флемингов, - сказала она, словно бы это что-то значило для остальных.
- Ну, Флемингов?! Вы что ничего не слышали? - девица всплеснула руками.
Остальные тоже остановились и тупо уставились на неё, ожидая объяснений.
- Месяца два назад их растерзал зверь. Всех, кроме их приёмной дочери. Но зверя так и не нашли. Поговаривают, что он бродит по улицам. - Голос девушки задрожал, она сама верила в то, что говорила. - Иногда его видят здесь, на месте убийства.
- Это же городская байка, - усмехнулся рыжий, - вы как хотите, а мы пойдём.
- Пойдём, Меган, - позвала подруга и снова хихикнула.
- Он прав. - Долговязый взял девушку за руку и потянул за собой, она сдалась и молча пошла следом.
Они прошли ещё пару кварталов, прежде чем ощутили тошнотворный запах. Вонь исходила отовсюду: от старых кирпичных зданий, паром поднималась с поверхности луж и сточных канав, от земли - казалось, весь воздух был пропитан ею.
Зверь появился из тени. Он весь был покрыт густой, слипшейся шерстью, от которой поднимался пар; из пустых глаз в сумрак ночи светили языки пламени; с ощеренных клыков обильно капала слюна. От зверя исходил стойкий запах гниющей плоти и сырой могильной земли.
Ханни ополоснула руки, собрала выбившиеся из-под косынки волосы и хотела уже идти, когда на экране телевизора появилось встревоженное лицо ведущего новостей.
- Сегодня ночью в районе старого консервного завода были зверски убиты четыре человека. Все они были опознаны: трое ханки, работавшие на заводе и один потомственный геймер - Генри Фолл.
- Эй, босс не будет ждать, - раздражённо крикнул помощник повара. Ханни опустила взгляд и вышла из моечной.
- По всей вероятности зверь снова вышел на охоту... - услышала она за спиной перед тем, как закрылась массивная металлическая дверь.
Он сидел за столом, в его руках был планшет, на экране которого Ханни увидела свою фотографию.
- Сер, вы меня хотели видеть, - робко произнесла Ханни, опустив взгляд.
- Мисс Флеминг, вы же знаете, что дела у нас идут не очень хорошо, а тут ещё этот зверь, разгуливающий около нашей гостиницы... - лениво протянул босс, проведя пальцем по экрану.
- Извините, сер, я не понимаю...
- Я вынужден вас сократить.
Он положил планшет и в упор посмотрел на неё. Руки Ханни задрожали, она подняла взгляд.
- Сер, но мне нужно эта работа... - нерешительно сказала она, глотая подкативший к горлу комок.
Босс ничего не ответил, лишь облизнул пересохшие губы.
- Ты не самый усердный работник, - наконец протянул он.
- Но мне нужна...
Ханни не договорила, а лишь сильнее сжала мокрый подол фартука.
- Тогда докажи, что это так.
---
Ханни выбежала на улицу. Она не придержала дверь, и та грохнула, возвращаясь на место, нарушив мёртвую тишину сырой ночи.
Глаз застилал туман. Она больше не могла проглотить подкативший к горлу ком. Слёзы хлынули по щекам - теперь она могла себе позволить плакать.
---
Ещё в прихожей Ханни услышала телевизор.
На её лице появилась улыбка, однако горечь во рту заставила пойти первым делом на кухню, чтобы залить неприятный привкус стаканом холодной воды.
Войдя в комнату, она увидела мальчика уже спящим. В маленькой ручонке он сжимал пульт. Он уснул под монотонный аккомпанимент голосов и звуков, вырывающихся из динамиков. Ханни взяла покрывало и заботливо прикрыла мальчика. Она хотела уже нажать красную кнопку, когда на экране появилась эмблема экстренного выпуска и следом - встревоженное лицо ведущего.
- Сегодня вечером, буквально пару часов назад был зверски убит директор гостиницы "Блеск" Квентин Берроуз. - На экране появилась фотография убитого. - Очевидцы с места происшествия утверждают, что это сделал зверь. Криминалистическая группа уже на месте. Передаю слово журналисту с места события.
Ханни нажала кнопку, и комната погрузилась во мрак.
8.
Ханни положила фиалки на холодную плиту.
Она не заметила, как пролетело время, на город уже опускались сумерки.
На небе светила полная луна. Десятую ночь подряд. Девять ночей зверь выходил на охоту. Девять ночей - девятнадцать жертв.
Поднявшись с колен, она торопливо направилась к выходу. Пять шагов - повернуть направо. Тринадцать шагов. Налево. И ещё двадцать три шага прямо. Теперь можно открыть глаза.
Но нет, чуда опять не случилось - она всё также видит левым глазом.
Ханни едва успела на подъехавший автобус. Он был почти пустой - люди боялись выходить на улицу и даже завсегдатаи ночных заведений стали домоседами.
Город словно погрузился в тягостный сон; все приникли к экранам телевизоров, ожидая очередного экстренного выпуска. И каждый раз они с облегчением вздыхали, когда вечером после работы запирали входную дверь. Сегодня обошлось.
---
- Мам, почему ты так поздно, - глаза мальчика наполнились слезами.
- Извини, сынок, - Ханни убрала с его лба волосы и поцеловала, - пришлось зайти в одно место.
- Я боялся, что тебя съест зверь, и я больше никогда тебя не увижу. - По его щекам покатились слёзы, и он крепко обнял Ханни, уткнувшись лицом в её плечо.
- Не бойся, - Ханни погладила сына по голове, - зверь не сможет съесть меня, ведь у меня есть тайная сила.
Мальчик перестал плакать и посмотрел на мать. Она заговорщически поднесла палец ко рту.
- Только никому не говори.
- Хорошо, мама, - всё ещё всхлипывая, ответил мальчик.
---
Этот запах появился внезапно. Невыносимо тошнотворный запах гниющей плоти и сырой земли. Ханни сильнее сжала ручонку сына и прибавила шаг. Мальчик не успевал следом, и пришлось взять его на руки. До дома оставалось два квартала, и Ханни побежала.
Зверь выпрыгнул из-за угла, перегородив путь. В свете луны Ханни могла видеть его наполненные огнём глазницы и дымящуюся шерсть. Она сделала шаг назад. Зверь зарычал, ощерив клыкастую пасть. На асфальт обильно капала густая слюна.
- Молчи, сынок, - судорожно шептала она мальчику на ухо, - только молчи.
Ханни чувствовала, как бешено колотится её сердце, и знала, что сын чувствует этот страх. Он дрожал всем телом, силясь не заплакать, крепко обвив руками её шею.
Зверь медленно приближался. Ханни закрыла глаза.
Дыхание стало как будто ровным.
- Только не трогай Билли, - произнесла она, наконец. - Возьми меня.
Она опустила мальчика и, закрывая его всем телом, стала приближаться к зверю.
И вдруг тошнотворный запах пропал, и до её слуха донёсся далёкий, словно бы из глубины души, голос:
- Я вас не трону.
Ханни его узнала.
Она не открывала глаз, чтобы не оборвать связь.
- Люди слишком озлоблены, - словно отвечая на её вопрос, продолжал голос, - их гнев, циничность и подлое безразличие к себе подобным породили зверя. Зверь будет убивать, пока что-то не изменится. Его не победить. Это демон, созданный людьми. Отражение людских пороков.
- Ну почему ты? - Ханни не сдержалась и заплакала.
- Ханни, не ходи больше по крышам, - голос удалялся, - ради Билли...
Ханни открыла глаза. Зверь исчез. Обернулась - Билли стоял в нескольких шагах и трясся от страха.
Она подошла к мальчику и подняла его на руки.
- Видишь, я же говорила, что зверь нас не съест. - Она улыбалась, хотя её голос дрожал и по щекам катились слёзы.
- Мама, я описался, - заплакал Билли.
- Ничего, - Ханни сильнее прижала сына и поцеловала, - ничего страшного.