Песни смолкли, когда они доехали до Чисторечья. С той стороны тянуло гарью. Волк под седлом Ормоша скалился, прижимая уши к голове. Успокоив зверя легким прикосновением, Ормош кликнул к себе рынду.
- Езжай в Ранхог, скажи, пускай выдвигаются. В человейнике завелись тролли. Понадобится помощь.
- Да, вождь.
В древний город орки въезжали осторожно, оглядываясь по сторонам и высматривая троллей. Ормош положил руку на пояс. Там, в ножнах, покоился Пламесвет - легендарный клинок людей, с боем взятый им в Цитадели Клыка. Скованный в те времена, когда еще не пали людские королевства, меч хранил в себе их прежний огонь. Он шептал:
"Убей... убей..."
Трудно поверить, что люди когда-то были подобны оркам - столь же дикие и свирепые.
Ормош поклялся человеческой королеве, что вырвет Пламесвет из лап троллей и вернет в Чисторечье. За это ему была обещана принцесса, нежная Аэлис с алыми лентами в волосах. Породниться с людьми, что может быть почетнее для орка? Они ведь такие красивые, изящные. И древние. Ормош стиснул рукоять клинка. Древние, и песни печальные поют, а всё одно - беззащитные перед троллями, заполонившими мир.
Что же случилось с его принцессой?
Чисторечье уже догорало. Тролли покинули его, но повсюду видны были следы их злобы. Прямо на улицах лежали изуродованные тела, принадлежавшие людям - рассеченные, раздавленные, втоптанные в землю, с выеденным нутром. Одни лишь взрослые. Дети у них были редкостью.
В полуобвалившемся королевском дворце, посреди белоснежных арок и анфилад, Нанриг обнаружил ее тело. С посеревшим лицом он окликнул вождя. Ормош подошел ближе. Его принцесса, с которой он даже и не говорил толком, лежала навзничь на лестнице. Платье ее было грубо задрано, обнажая ее бледный впалый живот, лилейные ноги, покрытые синяками и едва узнаваемое кровавое месиво промеж них. Не в силах смотреть на это, Ормош перевел взгляд выше, на ее бледное детское лицо - и на горло, обглоданное до позвонков.
Он наклонился, осторожно прикрыл ее окровавленные ноги платьем и поднял Аэлис на руки. Она практически ничего не весила.
Раны свежие. И дня не прошло.
Пока они не спеша ехали к Чисторечью, горланя песни и расхваливая друг друга, гордясь своей победой - тролли здесь насиловали ее.
Откуда-то изнутри подступил слепой гнев, и Ормош взревел, обнажая огромные кривые клыки. Твари! Твари!... Древний дворец дрогнул, и откуда-то сверху рухнул кирпич, едва не пришибив Нанрига.
Гнев не ушел, а угнездился в сердце.
Когда спускались по ступеням, им навстречу выступил человек в окровавленных доспехах. Он шел, опираясь на меч. Правое колено его было раздроблено.
- Вождь Ормош, - сказал рыцарь, кривя лицо. - Вы вернулись.
Ормош остановился.
Рука принцессы свесилась вниз. Рыцарь отвел взгляд от нее.
- Ты еще кто? - спросил Ормош.
- Анлейн. Я eliskou, следопыт, - промолвил человек. - Я бился возле королевы, когда ей заплели ноги и утащили прочь. Я упал, потерял сознание, как раз тогда, когда был нужен ей. Я... Наш город пал. Esta nan nariwu. Мы не смогли защитить ни королеву, ни принцессу, ни себя.
В его голосе не было гнева, одна лишь печаль.
Ормош прижал к себе принцессу.
- Так королева жива? - спросил он.
- Да. Если вы по-прежнему друг людей, вы можете ее спасти. Вряд ли это что-то изменит для вас... Но всё - для нас.
- "Нас", "вас", - прорычал Ормош.
Значит, королева Элинор еще жива. Хотят какому-то своему вождю подарить? Жива... а дочь мертва.
- Это честь - защищать королеву, - промолвил Анлейн. - Защищать женщин, защищать детей.
В этом все люди. Долг, честь... Может они потому и вымирают? Он прикрыл глаза. В детстве Ормош восхищался людьми, мечтал о них. Теперь мечта его сгорела с Чисторечьем.
- На кой хрен нам ваша королева без королевства? - громыхнул Нанриг, но Ормош остановил его движением руки.
- Я не знаю ваших обычаев. И не знаю, как надо правильно... Вы сможете похоронить принцессу Аэлис так, как подобает?
Анлейн склонил голову.
- Мы вернем королеву Элинор, - выпрямился Ормош.
- Но как же?... - начал Нанриг, но Ормош развернулся и от души дал ему по зубам.
- Заткнись!
Удар вышел на славу. Нанриг тряхнул головой, оскалил клыки, но дальше дело не пошло.
- Благослови вас Спаситель, - не поднимая головы, произнес Анлейн.
- И минует нас Повелитель, - заученно произнес Ормош символ веры. - Чего встали? Пошли!
Они отправились в погоню.
Волки взяли след без труда. Тролли неповоротливые создания, и верховую езду они не освоили - однако они выносливые, и бегают весьма быстро. Тролли... Понятно, почему Повелитель, былой бог орков, стал и для них божеством. Грабить, убивать, насиловать, бездумно разрушать - для их простых сердец эти заповеди стали откровением. Они заняли весь мир, но напоролись на орков, как медведь на копье. В те дни орки отринули Повелителя, преклонив колено перед людским Спасителем. Ормош не верил в дикое древнее божество, и в Спасителя не верил, но, как и все, носил его знак на шее.
След становился все более свежим, волки взрыкивали все чаще, однако настичь их до захода солнца не получилось. А двигаться после захода солнца нельзя.
На мир пала тьма, и он стал небезопасным.
- Передохнем, - выдохнул Нанриг, указывая на своего взмыленного волка. - Никуда они не денутся. Завтра нагоним.
- Знаешь, что с ней сейчас делают? - негромко спросил Ормош.
- Знаю, - оскалился Нанриг. - Но она рожавшая уже. От такого не помрет, как дочурка ее.
- Дурак, не суди о них по нашим бабам, - рыкнул Ормош. - Наших хрен убьешь, а вот человейки, они... возвышенные, мать их.
Они устроились на отдых.
Ормош рассматривал Пламесвет, затем в очередной раз попытался его наточить, но в этом не было нужды. Чудесная человеческая сталь не нуждалась в заточке. Он вспомнил, с какой легкостью Пламесвет бил сквозь кожу и кольчугу. Люди...
Ормош вспомнил, как ребенком вместе с отцом посетил Чисторечье. Отец умолял людей вмешаться. Нельзя было без их магии сокрушить троллей. "Вы не понимаете, - рычал он, - отсидеться в этот раз не выйдет! Когда падем мы, тролли перебьют и вас!"
В ответ королева Элинор, прекрасная и холодная, спустилась со своего резного трона, подошла к коленопреклонному отцу и вдруг по-матерински поцеловала его в изуродованный шрамом лоб.
"Мы не боимся смерти, милый Гуртеш, - промолвила она. - Мы и так мертвы. Закат примет нас, рано или поздно".
От этих слов сердце Ормоша сжалось. От них веяло осенью, печалью и палыми листьями.
В Святой книге сказано, что Спаситель был из людей, и вообще половина ее посвящена людям. А дальше - оркам...
Ормош почти задремал, когда завопил часовой. Кто-то швырнул в костер здоровенное бревно, разметав угли. В неровном свете на поляну ворвались тролли - огромные, кожистые тени. Волки взвыли разом. Один из троллей схватил оскалившегося волка и ударом об землю сломал ему позвоночник. Ормош встал и вытащил воющий меч из ножен.
Наконец-то.
- Спаситель, защити! - выдохнул Таркош, сжимая знак Спасителя на шее.
- Твой человечий бог никого не защитит, - расхохотался один из троллей, демонстрируя миру свое одноглазое лицо. - Он и себя не защитил. А, гурх Ормош. Кого я вижу.
- "Гурх"? - сплюнул Ормош. - Поганое наречие.
- Это и ваше наречие тоже, - возразил тролль. - Было, пока вы на ихнюю сторону не переметнулись. Слепые предатели!
- И кто мне это говорит? Кривой Грок?
- О, - осклабился тролль, - ты меня узнал. Подойди, я тебе напомню, почему у меня один глаз.
- Где королева?
- А вот где! - сказал Грок и показал на свою промежность. - Вот где она побывала. А-ха-ха! А теперича сидит и вынашивает, должно быть, моего ублюдка.
Ормош взревел, показывая клыки. Тролль оглушительно заревел в ответ, и голос Ормоша потонул в этом ужасном звуке. А затем Грок ринулся вперед - но, не добежав до Ормоша, вдруг развернулся и страшным ударом топора уложил сразу двух бойцов, приготовившихся наблюдать за боем.
- Бей их! - загрохотал Грок. - Бей, пока не опомнились!..
Следом все тролли воздели кто дубинки, кто каменные топоры.
Грок упал первым - Ормош со спины рассек ему подколенную жилу, затем добил упавшего Пламесветом. Увидев победу своего вождя, орки впали в священное бешенство. В Книге написано, что сам Спаситель не раз в такое впадал. Ормош рванулся к своим - но тут огромная дубина вошла ему в грудь, сминая ребра. Вождь задохнулся, но не упал, а сразу ответил ударом на удар, перерубив врагу кисть. Тролль завизжал от боли.
- Отправляйся в Закат! - взревел Ормош и ударил вновь.
Когда все закончилось, на земле осталось лежать множество тел. Тролли погибли все до единого. Наверное, Повелитель и впрямь вернулся: никто из них не сбежал, как обычно. Но и орки понесли тяжелые потери. Фарок, Джинош, юный святоша Таркош... Погибли многие. Нанриг не мог встать. Ормош наклонился к нему.
- Выживешь?
- Не знаю, - криво усмехнулся Нанриг, придерживая лезущие из живота кишки.
Ормош снял с шеи знак Спасителя и надел на шею Нанригу.
- Выживешь - станешь моим братом.
Он подозвал к себе волка, но тот не откликнулся. Он был мертв. Зато волк Таркоша стоял, облизывая тело хозяина. Ормош все тыкал и тыкал ему в нос снятым с Грока башмаком, заставляя взять след. Наконец волк повел лобастой головой и неохотно стронулся с места.
Королеву он нашел в лесу. Ее стерег еще один тролль, напряженно вслушивавшийся в лесной шум. Ормош, не таясь, вышел к нему и рубанул наискось мечом. Тролль со стоном осел на землю. Бедолага - он бы еще совсем юнец. Даже кожа не посерела как следует.
Королева лежала у костра, связанная по рукам и ногам. Глаза у нее были закрыты, голова запрокинута. Она была все так же молода и прекрасна, и даже прошедшие десять лет ее не изменили. Еще бы. Срок людям отмерен в разы больший, чем оркам - целых сто лет! Как и в детстве, Ормош ощутил благоговение... и печаль.
Он рассек веревки и хлопнул королеву по щеке.
- Ваше Величество.
Она открыла глаза лишь когда он уже шагал к лагерю, держа ее на руках, как нес недавно ее дочь. Не говоря ни слова, королева прижалась к его широкой груди и принялась молча, зло плакать.
- Ваше Величество, - сердце Ормоша сжалось.
- Отомстите, - прошептала королева. - Я знаю, вы можете. Пламесвет теперь ваш. И мы, люди, теперь тоже ваши. Распоряжайтесь нами, как пожелаете. Мы постараемся не умирать так легко.
Ормош кивнул, думая о своем.
- Моя дочь мертва, - тихо сказала Элинор, - но люди всегда блюдут свое слово. Я еще могу выносить ребенка. Это мой долг перед вами.
Ормош не мог заставить себя взглянуть ей в глаза. Поэтому он сказал, глядя перед собой:
- Молчите, Ваше Величество. Они били вас. Вам вредно говорить.
... Нанриг умер ближе к рассвету. Когда закончили копать могилы для него и остальных - королева подошла к могиле и бросила туда горсть земли.
Глаза у нее все еще были припухшие.
В Чисторечье за рыцарем Анлейном они возвращались в молчании, без обычных песен. Королева сидела на волке позади Ормоша, обхватив его за торс. Сперва она сидела молча, а затем начала петь, голосом тихим и звенящим, таким, какой у орков не будет никогда. И печальная песнь людей разносилась по пробуждающему лесу.