Голубоглазый мальчик. Он громко кричал, растопырив крохотные ручонки, пока старая Пряжа зашивала ему пуповину. Рядом, на кровати, стонала еле живая мать. Под окном ходил встревоженный отец.
- Тиш-тиш-тиш, мужчине плакать не положено, - хлопотала вокруг новорожденного повивальная бабка. - А ты ох какой красавец! Самый сильный, самый крепкий! Нюни, нюни, нюни...
Когда дело было закончено, мать бережно взяла ребенка. Снаружи, разжигая небо ярким пламенем, занимался рассвет. Малыш затих и потянул ручки к огненному светилу, которое только-только поднялось над горизонтом.
- Как цветочек, к солнцу тянешься. Назову тебя Росток, - сказала улыбающаяся мать. - Умный, хороший, любимый мой Росток.
Красный Дым был небольшой деревней: пять на десять домов, поэтому пополнение всегда встречали с радостью. Тем более, мальчиков.
Мужчина - это охотник, это работник, это солдат. Но повивальная бабка Пряжа была встревожена. Во время родов малыш испуганно схватил ее крохотной ручкой.
И теперь Пряжа хмуро глядела на свой опухший палец. Он был вывихнут.
С тех пор прошло четыре года.
Росток затаился. В руке боевое копье, на плечах тяжелая сбруя. Где-то там, у печки, его ожидает коварный хищник. Росток ухмыльнулся, прямо как Заяц, лучший траппер деревни. Сегодня враг не уйдет!
С боевым кличем маленький охотник выпрыгнул из-за перевернутой табуретки и швырнул палку в чучело кабана. Палка врезалась в край печки и отлетела в сторону, попав спящему Краю по голове.
- Черт подери! - взвыл отставной солдат. - Ты можешь хоть минуту вести себя тихо? И сними с себя эту дурацкую коробку!
Край запер Ростка в чулане. Крохотная пыльная комната без окон, сырая и темная. Отец всегда так наказывал Ростка. А потом много ругался с мамой, хлопал дверью и уходил. Ночью он приходил пьяный и засыпал, где получится. Мальчик уже привык к этому и уселся на полу. За дверью раздавались гневные крики Края.
В чулане было полно всякого добра. Все интересное Росток уже осмотрел или потерял, остались только подгнившая деревянная тара, пожранная молью сержантская шинель и старый, жутко пыльный ковер. Раньше еще был барабан, но Росток пробил его насквозь одной из палочек. Отец тогда был особенно зол.
Тем временем крики усиливались. Край был в ярости. Голос матери звучал испуганно и тихо.
- Мелкий гаденыш! Он портит все, к чему прикасается!
- Все дети непоседы, в этом нет ничего плохого.
- Никакой пользы! Только жрет мою еду и спит в моем доме!
- Ему же только четыре года! Край, ради всего святого, он же твой сын...
- Мой ли? Бледный костлявый уродец! Уж не от выродка ли он какого-нибудь? Говори!!!
Раздался приглушенный звук удара. Затем всхлип. Еще удар.
У Ростка похолодело в груди. Он подбежал к двери и заколотил в нее ручонками. Тщетно, крепкий дуб едва дрожал под его кулаками. Росток закричал от беспомощности.
Тяжелое, неведомое Чувство проснулось в нем. Оно появилось глубоко в груди и кипятком разлилось по телу. Росток вцепился в дерево и надавил из всех сил, что у него были. Дуб застонал.
Лопнули от натуги железные петли - и дверь с грохотом ввалилась внутрь. Перепуганный Росток чихал, кашляя от пыли и испуганно глядя на свои вывернутые руки. Мать сидела на полу, закрыв лицо руками. Край с разинутым ртом глядел на сына.
Дубовую дверь выломал... как так?
Боль пронзила руки Ростка, и он заревел. Мать опомнилась и побежала за знахаркой. Та пришла с окраины деревни, придирчиво осмотрела руки мальчика и сказала, что он сломал обе кисти. Подозрительно поглядела на родителей. Велела наложить шины и не напрягать никаким трудом.
С тех пор Росток ломал себя каждый месяц. Каждый раз, когда пробуждалось Чувство. Оно требовало рвать, оно заставляло крушить. Чувство приходило незаметно - любое раздражение, мелкая обида или злость могли перерасти в него. За год Росток превратил половину домашней утвари в обломки. В его теле не осталось ни одной нетронутой кости.
Все это время Край был как заведенный. Он грозился вышвырнуть Ростка на улицу, утопить его в речке или сдать королевским войскам. Венок сказала, что после этого ему придется хоронить и её. Пил все чаще. Затем на юге началась война, и отставного солдата призвали. Хозяйство Край оставил на жену, быстро собрался и налегке покинул деревню. К сыну, лежащему в тот момент со сломанной ногой, он даже не зашел.
Вскоре нога зажила. Росток похромал по комнате и пришел к выводу, что можно и прогуляться.
- Только не учуди ничего, - погладила его по голове мать. - Пожалуйста.
Росток понял, о чем она его просит. С серьезным видом он кивнул и, надев лапти, побрел на улицу.
Двор был небольшим - сто шагов в длину и полсотни в ширину. По периметру стоял ветхий забор. Доски местами прохудились и торчали криво. Рядом с воротами находился колодец, чуть ближе к дому - дровяной сарай. Все оставшееся пространство заросло бурьяном и высокой травой. Лишь несколько яблонь одиноко качались над зеленым морем сорняков.
Росток прошел мимо собачьей будки и обошел Псяру по широкому кругу. Гордой и сильной офицерской овчарке это имя совсем не подходило, но Край считал его смешным. Псяра оскалился и злобно зарычал. Пес всегда так реагировал на появление Ростка.
Росток показал собаке язык и направился к яблоне. Залез наверх, разлегся на широкой ветке. Долго тянулся к большому красному яблоку на самой верхушке, пока не заметил любопытную рожицу у забора. Рыжие косички, оранжевые глаза, мелкий носик. Девчонка!
- Чего надо? - недовольно спросил Росток и покраснел, словно его застали за чем-то неприличным.
- Ты Росток? - спросила рожица.
- Да, - буркнул он и потянулся к яблоку, давая понять, что разговор закончен.
- А я Колючка. Дочь Полыньи.
Полынья - второй человек в деревне после старосты. Знахарка. Ее Росток видел часто, потому что она наведывалась к нему постоянно. Называла мальчика "дурным", грозилась накормить крапивой и запрещала злиться.
- Тоже мне, важная персона.
- Мне, между прочим, шесть! Старших надо слушаться.
- Вот иди и слушайся.
- Вот и пойду, - надулась Колючка.
И никуда не ушла. Странная девчонка. Росток привык, что другие дети шарахаются от него, как от прокаженного. Словно Чувство - это болезнь, которой можно заразиться. Сорвав, наконец, яблоко, он спустился с дерева и протянул его Колючке.
- Держи.
Девчонка взяла яблоко и откусила от него крохотный кусочек. Руки у нее были теплые.
- Вкусное.
- Сорт такой. Аксинка называется.
Колючка помолчала, подумала, а потом выпалила:
- А это правда, что ты выкорчевал пень у Сластиного дома?
Росток нахмурился. Он не только вырвал тот пень из земли, но и расколотил его в труху, содрав всю кожу с кулаков.
- Правда.
- Ух ты! - искренне восхитилась Колючка. Росток смутился. На проявление Чувства все реагировали одинаково - страхом и гневом. Любопытство в глазах Колючки было чем-то новым. - Расскажи!
- Что рассказать?
- Как это бывает?
Росток задумался. Потом заговорил:
- Сначала холодеет. Вот тут, - мальчик дотронулся до груди и действительно ощутил холод. - Потом становится очень легко. Еще все движется очень медленно.
Росток рассказывал, пока не понял, что полностью оказался во власти Чувства. Он поднял голову: Колючка смотрела на него широко раскрытыми глазами. Мальчик потянулся к забору, проталкиваясь сквозь воздух, словно это был кисель. Дотронулся до доски, и та взорвалась, разлетевшись щепками по всему двору. Колючка вскрикнула и бросилась прочь.
Чувство ушло. Пришла боль. Росток оглядел пальцы, обиженно поджав губу - они были сломаны. Слезы против воли покатились из глаз. Придется опять идти к знахарке.
На следующий день Колючка пришла снова. Росток лежал на кровати с перебинтованными руками, когда ее голова просунулась в окно.
- Что такое? - отвернулся Росток.
- Извиниться пришла.
- Как пролезла?
- Там в заборе дыра теперь. Где ты доску сломал, - вздохнула и добавила: - Извини.
- Ладно.
- Держи, - протянула она маленькое зеленое яблоко. - Такие у меня растут.
- Кислятина, - отгрыз кусочек Росток.
- Знаю, - улыбнулась Колючка. - Твои мне больше нравятся. Будем дружить?
- Будем, - серьезно ответил мальчик и внимательно посмотрел девочке в глаза. Колючка. Первый друг. Друзья - это очень важно, так говорит мама.
Через год он впервые подрался.
Началось все с того, что Росток отправился собирать курницу - крупные кисло-сладкие ягоды. Росла курница на опушке леса, в нескольких часах ходьбы от деревни. Когда мальчик уже наполнил корзинку наполовину, раздался тонкий девичий крик. Недолго думая, Росток бросился на помощь.
Он ожидал увидеть хищника, напавшего на девушку, рой диких пчел, встревоженных незнакомкой, в крайнем случае - неосторожную путницу, подвернувшую ногу. Но никак не четырех ребятишек, избивающих Колючку.
- Ведьба! Ведьбина учегица! - кричал Куча, самый старший из них - десятилетний мальчишка с вечно заложенным носом. Другие ребята поддакивали и швыряли в испуганную девочку землей и камнями. У нее была оцарапана щека и кровоточила губа. Колючка плакала и просила остановиться.
Росток бросился между хулиганами и девчонкой. Испуганно расставил руки, закрывая собой Колючку. Резко стало тихо.
- Не надо, - шепнул Росток.
Он никогда не пересекался с деревенскими ребятами. Они обходили его стороной, считали прокаженным и заразным. Росток заметил, как сильно он отличался от них: бледный, костлявый, угловатый, против четырех крупных загорелых мальчишек. Он действительно выглядел больным по сравнению с ними.
- Нельзя обижать слабых, - ответил Росток маминой фразой. Она говорила ему об этом каждый день по несколько раз: во время еды, между делом, перед сном. Как заклинание, он выучил эти три слова и сейчас повторял про себя, потому что было страшно.
- И чдо ты мне сдегаешь, выгодок? А? - Куча подошел вплотную. Только сейчас Росток понял, что тот на голову его выше. Темные маленькие глазки на красном, мясистом лице злобно буравили Ростка, словно старались просверлить в нем дыру.
- Нельзя обижать слабых, - повторил Росток и закрыл глаза, чтобы не видеть противного лица Кучи. Это было ошибкой. Куча ухмыльнулся и залепил оплеуху с правой, метя в скулу.
От неожиданности Росток пошатнулся и сделал шаг назад. Потрогал лицо. Место удара жгло. Он посмотрел на Кучу и ребят за его спиной, не зная, что делать. Они выглядели ошеломленными, словно что-то пошло не так.
Куча ударил по лицу еще раз. Потом под дых. Потом в лоб. На этот раз Росток даже не сдвинулся. Он потрогал места ударов. Жжется.
Но это жжение не было даже тенью той боли, которую он испытывал после прихода Чувства.
- Уходите, - сказал Росток.
- Чегтов выгодок! Шгюхин сын! С кем только тгахалась твоя мать, чтобы годился ты?
В груди похолодело.
Росток ударил только один раз. Кулак смял предплечье Кучи, сломав кость, и прошелся по глухо треснувшей ключице. Кашлянув, мальчишка отлетел на несколько шагов, повалившись в бурьян, и застонал. Его друзья в панике разбежались.
- Куча! - пронзительно крикнула Колючка и бросилась к валяющемуся в грязи мальчишке. - Куууучааа! Что ты наделал, дурак! Ты же его чуть не убил! Выродок! Монстр!
Росток оторопело смотрел на Колючку, плачущую над Кучей. Молча развернулся и побрел на опушку, за корзинкой. У него снова нет друзей. А была ли Колючка другом? А будут ли у него когда-нибудь друзья? Нужны ли они вообще?
Дома Росток оказался только к вечеру. Оставив полную корзинку ягод на полу, мальчик зашел в комнату Края. Она была пуста уже несколько лет. Южная война давно закончилась, а от него никаких вестей. Мать на вопросы об отце отвечала, что он скоро вернется, и вымученно улыбалась.
Единственное, что Край оставил дома - это Книга. Уцелело лишь две страницы, остальные были вырваны либо испорчены до невозможности. На них был начертан текст, но в деревне никто не владел грамотой, чтобы его прочесть.
На первой странице скучал старик. Лысый и безбородый, лишь морщины и тяжелый взгляд выдавали преклонный возраст. На нем был просторный халат и длинные, до локтя, перчатки. Старика окружали машины и непонятные механизмы. Со всех сторон выглядывали шестеренки, ключи, болты и другие детали, названия которых Росток не знал. Мама сказала, что это Конструктор.
Вторая страница была у Ростка любимой. Десять рыцарей, непоколебимых и уверенных, стояли в круге, друг напротив друга. Они были закованы в тяжелые доспехи, за их спинами покоилось оружие огромных размеров. Гигантская булава, необъятная секира, широченное копье - у каждого свое. Когда-то отец обмолвился, что Конструктор создал десять непобедимых воинов и назвал их своими Руками. Десять - по количеству пальцев. Одна Рука Конструктора неусыпно следила за порядком в королевстве, помогала людям, безвозмездно несла добро; вторая Рука, неподкупная и справедливая, жестоко карала зло. Воины были красивы, благородны, и всей душой Росток восхищался ими.
Мама сказала, что Конструктор пропал столетие назад, а вместе с ним и обе карающие Руки.
Росток увлеченно листал книжку, когда в дом вбежала мать.
- Что ты натворил? - заплакала она. - Что ты наделал?
- Я ударил Кучу, - сознался Росток. Лучше сразу сказать правду, чем мучиться в ожидании наказания.
- Нет! Нет!!! Только не это! - Венок тревожно выглянула в окно и начала лихорадочно собирать вещи. Ее лицо было белым, как мел, под глазами темнели тяжелые мешки. Росток часто видел, как мать волновалась, но сейчас что-то изменилось.
- Мама, он не умер. Только поломался.
Она глянула на него так, что у мальчика задрожали коленки. Подбежала к сыну и затрясла за плечи:
- Нельзя обижать слабых, Росток! Нельзя, ни в коем случае! Не тебе!
- Он не слабый, мама. Он выше меня на голову.
- Нет, Росток, ты не понимаешь. - шепнула она, запихивая в отцовский походный мешок какие-то вещи. - По сравнению с тобой все слабые...
Она вновь выглянула в окно и тут же отпрянула со сдавленным криком. Росток неуверенно подошел к ней и аккуратно посмотрел на улицу, стараясь не высовываться.
Уже стемнело - Росток не заметил, как пролетело время за чтением. У ворот горело много огней. Вся деревня собралась у дома Края. Яркие факелы вырывали из тьмы злые, рассерженные лица. Там были все взрослые, где-то мелькнула негодующая физиономия Полыньи. Это все из-за Кучи, понял Росток, глядя на дрожащую мать. Куча - сын старосты.
- Росток, беги, - Венок оттащила сына от окна и повела к дверям. - Это папин плащ, его сумка, сапоги. Тут еда. Беги отсюда, Росток, и ни в коем случае не возвращайся. Понял? В лес, подальше от людей, не иди к ним назад, чтобы они не говорили. Все понял?
Она повторяла одно и то же, пока Росток надевал большие отцовские сапоги, натягивал длинный плащ, перекидывал сумку за спину. Одежда мешком висела на нем, а сумка была размером с бревно. Венок заплакала. Затем вытолкала мальчика на улицу через черный вход и крикнула:
- Беги, беги!
Росток побежал. Сначала неуклюже, проваливаясь в грязь, затем все быстрее и быстрее. За его спиной раздавались крики, щелкало, гремело. Что-то полыхнуло, завоняло гарью. Показалось, что кричит мать. Сзади дыхание, совсем близко, прямо за спиной. Чья-то влажная рука схватила Ростка за плащ. Похолодело в груди. Оторвался край плаща. Теперь Росток бежал так, что его не мог догнать даже ветер. Бежал, пока не переломал себе ноги.
Утром умирающего Ростка нашел незнакомец. Он подошел к мальчику, который притих в кустах, осмотрел его и сказал:
- Два открытых перелома, - потом потрогал лоб Ростка ледяной ладонью и добавил: - Лихорадка.
Голос у него был звенящий, но мягкий. Росток видел только железные ботинки, поднять голову было невозможно. Мальчик пытался заговорить, но получился только кашель. Незнакомец достал шприц, наполнил его из ампулы и вколол Ростку. В глазах потемнело.
Когда опять появился свет, Росток обнаружил себя на носилках у костра, разложенного посреди полянки в лесу. Боль осталась, но чувствовал он себя значительно лучше. Незнакомец сидел рядом и жарил двух кроликов. Он поднял голову и спросил:
- Тепло? Потеешь?
- Да, - ответил Росток и испугался. Незнакомец не был человеком.
На абсолютно правильном овале лица блестели два круглых глаза без зрачков. Носа не было, как и ушей, вместо рта чернела узенькая решеточка. Рядом, на земле, лежала огромная металлическая плита с рукоятью. Она была настолько тяжелой, что даже вдавилась в землю. Росток неожиданно понял, что эта громадина - меч. И что не ботинки были железными, а ноги. И что весь незнакомец сделан из железа.
- Рыцарь Конструктора, - выдохнул мальчик. Он был в точности, как на картинке. Только ни у одного из рыцарей Рук не было меча.
- Я помогу тебе, - прозвенел воин и протянул жареного кролика. - Ешь. Надо потреблять пищу, иначе снова заболеешь.
Есть хотелось дико. Росток с удовольствием начал грызть мясо. Кролик был великолепным. У мальчика накопилось множество вопросов, но с набитым ртом задавать их было неудобно. Рыцарь поднял меч, перекинул его через плечо, укутался в плащ, спрятавшись в нем с головой, и растворился в темноте.
Пока его не было, Росток с каждой минутой все яснее и яснее вспоминал произошедшее с ним прошлой ночью. Его дом сгорел, мать заперли внутри и сожгли вместе с ним. Затем за мальчиком гнались крестьяне, его почти схватил Заяц, которым он когда-то восхищался. Дома больше нет и идти некуда.
Вернулся рыцарь вместе с набором инструментов. Достал кружку, смешал в ней жидкий раствор, дал его Ростку:
- Укрепляет кости и иммунитет. Пей.
Мальчик выпил. Раствор оказался приятным на вкус, чуть кисловатым и свежим. Совсем не как мерзкие отвары Полыньи. В это время рыцарь начал орудовать мечом, шинкуя деревья. Лезвие распиливало древесину, как раскаленный нож режет масло. За несколько часов железный воин срубил небольшую хижину, крепко сбил ее колышками, забросал лопухами пол и перетащил Ростка внутрь.
- Ты придешь в порядок через месяц. Я буду следить за тобой, добывать еду и снабжать всем необходимым для жизнедеятельности. Как твое имя?