Рамбам Олег Леонидович : другие произведения.

Рассказ на заказ

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "В нашей семье, я одна должна думать и зарабатывать за троих, потому что все, о чем думает и что зарабатывает твой отец идёт со знаком минус". - Это шедевр! Но мало кто догадывается, что на самом деле она говорит о творчестве! Она придирается не к тому, что муж мало зарабатывает, а к тому, что муж пишет не о том, что ей надо. Он, видишь ли, мечтает о мировой славе наряду с сыном, а дело-то совсем не в этом! Надо всего лишь один маленький рассказ - но про нас! Флорио Фаустино. * * * Уважаемый Олег Рамбам ! Мы рады сообщить Вам о том, что по результатам литературного конкурса, проводимого компанией "Селком" в рамках проекта Тарбут.ru, Ваше произведение "Рассказ на заказ" было признано одним из самых интересных. Согласно призовым условиям конкурса, это произведение будет опубликовано в первой израильской антологии на русском и иврите (в дальнейшем - "Антология), в которую войдет подборка произведений литераторов - участников проекта Тарбут.ru. Антология будет распространяться в старейшей и крупнейшей израильской сети книжных магазинов "Стеймацки". Выход издания в свет планируется в 2010-м году.
  
   В нашей кампании по перевозкам, я считаюсь самым умным. И это не смотря на то, что зарплата у меня, одна из низких. Просто, я единственный из всех водителей, женатый на женщине с высшим образованием.
   Это обстоятельство, позволяет нашей семье, всегда вовремя оплачивать мои дорожные штрафы, а так же стойко переносить расходы, именуемые на сухом языке юриспруденции, как - "личное участие". Но самое главное - это позволяет мне долгие часы просиживать у компьютера и безнаказанно сочинять те самые рассказики, от которых вы вполне возможно, получите удовольствие, если конечно прочтёте.
   Мои дети возлагают на них большие материальные надежды, и мне как папе, не хочется их разочаровывать.
  
   Бывает, жена изнывает от безделья, это случается крайне редко, как сейчас, в летние месяцы, когда не надо ходить на работу. Она вдруг вспоминает, что у неё, где-то тут, рядом, должен быть муж, и начинает настойчиво требовать его присутствия.
   -Ты можешь назвать хоть одну причину, из которой следовало бы, что ты мне нужен? - Спрашивает она в тысячу семьсот тридцать четвертый раз, словно в первый, - и не забудь, что боксерскую грушу, ты уже называл!
   За меня вступается сын, он совсем недавно узнал, что его папа пишет, а неделю назад ему довелось подслушать реакцию друзей на моё творчество: "Сейчас ты не даёшь ему писать. А он возьмёт и станет великим писателем. Что тогда будешь делать"?
   "Вот, возьмёт и станет", - повторяю я шёпотом его слова.
   Компьютер стоит в его комнате, и я, по сути, лишил мальчика места. Он сидит в салоне, и, не смотря на наличие четырёх телевизоров в квартире, спорит с матерью, какой телеканал они будут смотреть.
   "С ним надо чаще разговаривать", - наставляет меня жена. Она права. Мне ничего не стоит спалить выходной день: без копейки денег перевезти товарища из Иерусалима в Хайфу. Но я не могу найти терпения и на четверть часа, для обычной беседы с сыном.
  
   Его вера в то, что отец может стать известным писателем поражает. Он думает, что придёт время, и хорошие книги, (папа, плохих не пишет) снова начнут пользоваться спросом, и тогда ему, как законному наследнику что-нибудь с этого перепадёт.
   Прямых доказательств того, что я могу стать успешным у меня нет, но косвенные, все - же найдутся. Для того, что бы написать простой, воздушный, звенящий рассказ, ну, хотя бы, как этот; мне не нужен - стол, стул, бумага и даже ручка. Всё, что мне нужно, это дорога и одиночество. В этом плане, меня можно сравнить с композитором, пишущим музыку, без инструмента. Он раскрывает нотную тетрадь, и, начинает сочинять симфонию, сразу расписывая её по партиям - струнные отдельно, духовые отдельно. Самое замечательное, что ему ничего не надо выдумывать, тема уже звучит в его голове, и всё что от него требуется, просто перенести её на нотный стан.
   Мало кто верит, что эти строки, я пишу, подобным образом, а между тем, это совершенная правда. Эта, правда, правдивей газеты, с одноимённым названием. Неудачное предложение, я знаю, но так тоже случается, когда "пишешь в дороге". Пока сын уговаривает мать, я успеваю перенести на экран, ещё несколько предложений.
   - А если он станет знаменитым и уйдет от тебя? - Снова слышу его медвежий басок.
   Наши голоса по телефону, знакомые уже путают.
   Я пропустил несколько слов диалога, поэтому понятия не имею, что заставило его задать такой, дурацкий вопрос.
   - Пусть только попробует. Я отсужу у него авторские права, а так же права на недвижимость и автомобиль. Право голоса, в этой семье, он уже потерял. Благодаря мне он может сидеть в твоей комнате и писать свои писульки. Я может потому и разрешаю ему писать, что бы он, не мотался по пивнушкам и не искал приключений, сначала - на свою пустую, шариковую ручку, а потом - всё это, рикошетом на мою бедную голову. В нашей семье, я одна должна думать и зарабатывать за троих, потому что все, о чем думает и что зарабатывает твой отец идёт со знаком минус. Про твоего папу, даже нельзя сказать, что голова дана ему, чтобы пережёвывать пищу. Спроси его сейчас, что он хочет на обед, он толком не скажет.
   В этом есть определённая доля истины.
   - Отнеси ему компот, - я слышу, как закрывается дверь холодильника. Сын, поворчав, приносит стакан. Нет, он хороший мальчик, но он не такой, каким был я. В свои неполные пятнадцать, он вытянулся до метра восьмидесяти сантиметров, перейдя в полутяжёлую весовую категорию, и мне приходится, тщательно подбирать слова, занимаясь его воспитанием.
   Нет, он совершенно другой. И только кисти рук, да коленные чашечки, могут кое-что поведать о нашем родстве. Его уже интересуют девочки, и это меня радует. Он забрал у меня все дезодоранты и туалетную воду, но я не в обиде. Меня больше расстраивают его вещи, разбросанные по квартире. Эту привычку он перенял из не лучших американских фильмов и эта его особенность, переносить в повседневную жизнь то, что было увидено на экране, меня, честно говоря, огорчает.
   О сыне я написал, о жене тоже. И только о ней, чудной, обаятельной, бесподобной, послушной, неповторимой моей девочке ни слова.
   У меня, милая, умная, добрая, ласковая, послушная дочь! Она умеет добиваться всего, что ей нужно, одной - единственной улыбкой. Вот и сейчас она стоит у меня за спиной, и если я сию минуту, немедленно, не откладывая на полсекундочки, не напишу несколько строк о ней, то табуретка, которую она держит в своих тёплых, детских ладошках, окажется у меня на голове.
   Моя сладкая девочка - она всегда предупреждает меня об опасности.
   Несколько лет назад, я наказал её, за беспричинный крик в доме. Она так расплакалась, что нам пришлось успокаивать её, всей семьёй. Я попытался объяснить ей, её проступок, на что она, почти не задумываясь, ответила: "А что вы хотите? Что бы я кричала на улице, у бабули, или в садике"?
   Мы развели руками. Мы действительно никогда не получали нареканий за её поведение вне дома. Жена отвела меня в сторону для консультаций.
   - Смотри. В этом что-то есть. Если она заставляет себя сдерживаться, то рано или поздно выброс этой энергии должен произойти, и она понимает, что самое безопасное место для неё здесь, в доме. Но я не знаю, как правильно поступить в такой ситуации.
   Жена обрисовала проблему, а я нашёл выход. Я разрешил кричать дома, когда ей станет невмоготу, но ограничил по времени - не дольше пяти минут в день, и не чаще трёх раз в неделю. Компромисс оказался живучим, я больше не наказываю её за беспричинный крик, а она частенько забывает воспользоваться своим правом.
   - Посмотри на экран доченька! Вот, я уже написал! А теперь поставь табуретку солнце моё, поставь милая, иначе в полицейском протоколе, она будет фигурировать, как тупой и тяжёлый предмет, - она кладёт в сторону табуретку, и бросается мне на шею, - эта табуретка, - это всё что осталось от моего отца. Представляешь, каково ему будет узнать, что его единственная внученька, которую он так и не увидел, грохнула его единственного сыночка, той самой единственной табуреткой, которую он - оставил ему в наследство. Просто современная песнь о "Вещем Олеге"! Какой поворот судьбы, через столько лет, принять смерть, от отцовской табуретки!
   ... Вру! ... От него остался ещё талит! Но я им почти не пользуюсь. Иногда, случайно натыкаюсь на кулёк, вытаскиваю, разворачиваю, а потом складываю и кладу в такое место, чтобы не забыть, но все равно забываю.
   И тут, мне кажется, будто я слышу слова отца: "А помнишь, как ты прострелил мне газету ракетницей"?
   -Конечно, помню, папа. Но я не со зла, мне просто было скучно, а ты сидел на диване и читал газету. И мне показалось, что ты просто забыл про меня.
   "Я никогда не забываю про тебя сынок".
   -Я тоже. Вот и сейчас, эта табуретка напомнила о тебе. Не сердись, что я так редко прихожу. Я помню. Когда ты был рядом, я был ... не очень... к тебе. Возможно и в тебе самом, было что-то, что отталкивало меня. Но видимо тем и отличается плохой человек от хорошего, что проходит время, и все плохое, что было в хорошем отходит, стирается, и как бы забывается само собой. А все хорошее остаётся и начинает разрывать душу на части. В те минуты, когда я позволяю себе говорить с тобой, ты видимо хорошо слышишь меня. Иначе, чем объяснить этот комок у самого горла?
   Вот опять попытался согреться собственными мыслями. Возможно, и этот вид тепла, имеет отношения к закону о сохранении энергии, (это во мне сейчас говорит муж физика). Но ещё удивительней, это то, (сейчас я открою одну маленькую тайну) что вчера, когда я дописывал другой рассказ, вошла жена и, я решил кое-что почитать (похвастаться). Ей понравилось, и она попросила, что бы я написал рассказ, про нас. Так и сказала, - напиши рассказ про нас, про семью.
   Более нелепой просьбы, я не слышал лет сорок, и то, последняя принадлежала мне, когда я потребовал от матери, что бы она сделала меня блондином.
   Рассказ про семью, - ничего себе жёнина заявка. А почему не повесть или роман? Я внутренне посмеялся над её просьбой, и, сдерживая наплыв иронии, серьёзно, насколько возможно, попытался объяснить, что творческий процесс, штука сложная и предварительному анализу не поддаётся. Автор никогда не может знать, в какой тупик заведёт, его вдохновение.
   Я улыбнулся, словно просил прощения. Мне нечего было ей ответить, - ты же знаешь, я не пишу рассказы на заказ, - попробовал я оправдаться.
   -Я понимаю. Понимаю, - покупаясь на наигранную растерянность, жена стала меня успокаивать. И только после того, как она покинула комнату, я позволил себе расхохотаться.
   А сегодня! А сегодня, я написал то, что вы уже прочитали. Я начал сочинять этот рассказ в дороге, и первое предложение, настолько увлекло меня, что я испугался, как бы, не забыть его (такое раньше бывало). Добравшись до места, я встал под разгрузку. У них там, что-то не сходилось по накладным, но это уже, не моё дело. Вспомнив, что в машине должна быть ручка и какие-то клочки бумаги, я отыскал их в переполненном бардачке и записал, - "В нашей кампании по перевозкам ... ", что бы потом, вернувшись, мог бы от него "оттолкнуться". Так оно собственно и произошло. Я приехал домой, достал листок, перенёс на экран первое предложение, и сразу все вспомнил.
   Я мог бы написать ещё, но если честно, - я подустал за сегодняшний день, и мне кажется, вы сможете, почувствовать эту усталость, а мне бы этого не хотелось.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"