Сирена завыла в тот день - 15 января - в три часа дня. Родители были на работе, а бабушка в другой комнате сидела перед экраном. Я же сидел за столом и черпал до нелепого большой ложкой борщ. Красная жидкость так и норовила соскользнуть обратно и заляпать брызгами кофту.
В тот день была среда, но в школа пустовала. Недельный аномальный снегопад отменил все занятия.
Очередная порция красной жидкости отправилась в рот, когда до ушей донёсся надрывный и волнительный вой.
Это и была та сирена.
Сказать по-правде, волнительным тогда звук не казался. Тогда я не обратил на него должного внимания. Сирены до этого включали и раньше: на праздники или очередные проверки систем оповещения.
Правда в тот день был всего-лишь "День образования". Насчёт проверок систем - не знаю. А значит - что скорее всего - её включили из-за бури за окном.
Со стороны комнаты донёсся взволнованный голос:
- Витя, дуй сюда! Быстрее! Смотри, что говорят...
Бабушка сидела на диване перед телевизором.
На экране пузатый как шар человек в костюме инспектора гражданской обороны вещал:
- Произошла непредвиденная ситуация. Сразу оговорюсь: ничего страшного не произошло, всё в порядке, но в городе введён комендантский час. Всем запрещено выходить на улицу под угрозой ареста. До нас доходят сведения... кхм... странного содержания...
У него ещё рот двигался как у жабы. Ам-ам-ам.
У бабушки руки взметнулись.
- Ох, батюшки. Что же делается-то. Ты слышишь? Никакой улицы!
Я возмутился.
- Ну баб! Мы ведь с ребятами собирались...
- Нет говорю! Видишь, что делается... Господи, лишь бы не очередная война, лишь бы не она. Да сколько можно же уже. Дадут нам спокойной жизни или нет. Всё! Иди в ту комнату, разговор окончен.
Спорить с бабушкой было бессмысленно. Бывшая преподавательница считала своим долгом никогда и ни в чём не уступать детям.
В этот день мы с ребятами хотели собраться в нашем месте - заброшенном гараже, - чтобы зарубиться в "Смертельную битву II". У дворовых там была база. Ромка - сын инженера - достал рабочий телевизор и его незаметно удалось подключить к трансформаторной будке рядом. Полусломанная Васькина "SEGA" удачно подключилась к одному из разъёмов.
Но теперь "файтинг" отменялся.
В этот момент на экране мелькали образы "Линии грёз". Морщинистое лицо погрузилось в происходящие там любовные тёрки.
Хороший знак. Значит в ближайшее время можно не бояться, что тебя хватятся.
Следующие 15 минут заключались в тихом обходе квартиры и собирании всевозможной тёплой одежды. Каждый раз, когда в коридоре скрипели старые доски, сердце замирало, а ухо прислушивалось. Но до него не долетало строгих выкриков "Куда!" и "Вернись щас-же на место!". И тогда я продолжал одеваться.
Этих выкриков не послышалось и даже тогда, когда щёлкнул дверной замок. Громко так, звонко, на всю квартиру.
В подъезде было ещё тепло, а вот на улице - холодрыга. -23 градуса. На глаза сразу же опустилась белая пелена. Снега валило так много, что казалось будто всюду высились вверх белые стены. Видимость - нулевая и поэтому до гаражей пришлось добираться на ощупь.
На месте - за некоторым исключением - были все наши. Генка, Васька, Петька и Генрих (да-да, именно так).
Первым рот дёрнулся у него.
- Вы новости слышали? Сирену слышали?
Дружные кивки.
- В городе что-то случилось.
- Подождите, какую сирену? Что случилось? - это спросил Петя.
- Ну ты больной что-ли? - послышался Генкин голос. - Она так ревела, что мне уши чуть не выбило.
- Сам ты больной! - обиделся тот. - Я вообще-то возле трассы живу. Там ничего никогда не слышно. Чуть уши ему не выбило. С такими-то локаторами не удивительно.
- Слышь!
Но спор прервал Васька:
- Хватит! Я знаю что случилось. У меня отец в полиции работает, он сегодня на дежурстве и домой нам звонил. Я слышал их с мамой разговор. Их там всех в центр сегодня сгоняют. Там фигня какая-то случилась.
- Какая фигня? - спросил я.
Тот замялся.
- Ну... Там дед мороз ожил.
- Чего? - у меня брови вверх поползли. - Что ещё за бред?!
Лица других говорили, то же самое. Мы хоть и были детьми, но из магии уже давно выросли. В сказки тут никто не верил. Наверное.
- И вовсе не бред! Я слышал, что туда даже армию свозят.
Смех Генриха.
- Какой ещё дед мороз? Тот, что со снегурочкой? Он ожил?
- Да, тот самый. Он, говорят, ожил и на людей теперь бросается. И снегурочка тоже.
У нас на городской площади - по случаю недавнего нового года - стояли ледяные скульптуры и ёлка. Самые главные из них - Дед Мороз и Снегурочка. Даже мэр выступал и говорил, что они - гордость нашего города. Даже из Москвы нас хвалили.
Многие - я в том числе - не верили. Спор длился долго. В какой-то момент Генка сказал:
- А пойдёмте в центр? Прикольно же.
Он всегда был главным заводилой в компании. Но Генрих сразу ответил:
- Я не пойду. Я и так без спроса сбежал. Меня и так дома накажут, а уж если я в центр пойду, то и подавно.
И другие - я тоже - его поддержали. Нельзя мне долго вне дома быть. "Линия грёз" идёт два часа. Если к этому моменту моей тушки всё ещё не будет дома, то бабушка меня точно накажет. А наказывать детей бывшая преподавательница умела. Чего стоит её любимая поза - "Мудрый журавль осознаёт свои ошибки". Это когда ты на одной ноге целый час стоишь и с книгой на голове. И не дай бог уронишь...
- Нет, - сказал я, - я тоже пас. Центр слишком далеко. Да и холодно тем более. Не дойдём.
Но Генка не сдавался:
- Тогда давайте просто по дворам ходить. Взрослых найдём, пораспрашиваем про то, что случилось.
- А нас не арестуют? - спросил Генрих.
- Меня точно нет, - ответил Вася. - У меня папа в полиции работает. Он меня отмажет если что. Да и вас тоже. Я попрошу.
Но Генрих опять против:
- Давайте лучше в приставку, а? Собирались же!
- Пойдём в соседний двор, - проигнорировал его Генка. - Посмотрим: что там, да как.
***
Тропинка за гаражами, еле уже видная, петляла словно английская "S". Идти было тяжело. Ощущение такое, будто и не идёшь, а плывёшь через густой белый кисель.
В какой-то момент в ушах прозвучала короткая сирена. Она прилетела с главной дороги за домами. Пройдя через снег, звук стал приглушённый.
- Это должно быть папины коллеги, - сказал Вася. - Они в центр все едут.
- Да, похоже, - ответил Генка. - Там похоже самая движуха.
- Ты и правда ему поверил в эти сказки про оживших скульптур? - это уже я.
- Нет. Но там точно какая-то движуха. Жаль мы все тут.
Наши колени высоко взлетали и бороздили снег словно снегоходы. Куча снега попадала за воротник и в носки и сразу же плавилась, становясь противной ледяной водой.
- Ну и где тут взрослые все? - спросил Генрих, когда впереди - из снега - вырос соседний двор. А вернее - его едва видные очертания. - Давайте лучше в приставку, а? Пойдёмте обратно?
- Иди.
- Тут же и так никого нет! Что нам тут делать? Я несколько лиц в окне любопытных видел. Дома все сидят. Одни мы как придурки полные шляемся тут. Я бы тоже сейчас дома сидел и из окна смотрел.
- Сам ты придурок! Тебя тут никто не держит. Вали если хочешь! - вспылил Генка.
- Вот и пойду! Я в приставку лучше зарублюсь...
- Ребята, вы это видели?
Вопрос Васьки тут же прекратил зарождающуюся ссору.
- Может это человек? Пойдёмте и спросим его что да как.
Вновь замахали ноги, вновь стал разлетаться снег.
Силуэт - теперь уже белый - становился всё ближе и ближе. В какой-то момент всем стало всё понятно.
- Это снеговик, - сказал я.
- Как? Он же двигался!
- Это снеговик, - повторил твёрдо я.
Вася обошёл его со всех сторон.
- Он точно двигался. Я отвечаю.
- От ветра может? - спросил Гена.
- Да показалось ему, - это Генрих.
- Да не показалось мне!
- А ты докажи?..
Спор продолжался. В это время мой взгляд бегал по снеговику. Было в нём что-то странное... Вот туловище из трёх шаров... Вот нелепое личико из веток... Вот из веток волосы... Вот руки...
Вот колея.
- Эй, ребята! А что у него с руками?
- Оленьи ветви какие-то, - ответил Генка. - И какому додику только в голову пришло сюда их вставлять?
- Слушайте, пошлите лучше в приставку зарубимся, а?
- Подожди! И вот тут, смотрите. Видите? Колея. Будто бы он двигался.
- Это Васян тут наследил.
- Нет. Вот его следы, а вот - эта колея. Она дальше идёт.
- Тогда другой кто-то проделал. Мало-ли кто тут был до нас.
- Кто? В такую метель её бы за пять секунд замело.
- Я же говорил, что он двигался! - глаза Васи аж засверкали.
По снеговику скользило множество взглядов. И по оленьим рогам-рукам, и по туловищу, и по нелепому личику...
И тут вдруг волосы у всех на заднице зашевелились.
Снежная масса качнулась, двинулась вперёд. Затем ещё. И ещё. Колея за ней удлинилась. Личико - с улыбчивого - скривилось в демоническое, оленьи рога вздёрнулись словно когти хищного волка.
- Шшшш, - донеслось снизу. - Шшшш.
Генрих завизжал, бросился прочь. Генка сматерился, Вася чуть не упал.
Обратный путь занял втрое меньше времени. За это время мои ноги пять раз застревали в сугробах и я летел вниз, а лодыжка чуть не свернулась на 180 градусов.
Когда все отдышались, Генка спросил:
- Это какого хрена было сейчас, а?!
- Не знаю. Он двинулся.
- Да сам, блин, видел! Но как?
- Может его палкой подтолкнули, - спросил Вася. - Ну или ниткой какой.
- Там точно не было ни того, ни другого, - ответил я.
Генрих был белее мела. Губы сжались словно две рейки.
Васька как-то странно воодушевился.
- Я же говорил, что скульптуры ожили! А вы мне не верили! Я оказался прав!
- Ну и чему тут радоваться? - спросил я. - А если бы он нас зарезал?
- Чем? - удивился Генка. - У него даже лезвий не было.
- Зато у него были те клыки.
- Это рога.
- Да какая разница! Эти рога насадят тебя как клыки.
- Слушайте, - сказал он, - чего вы все такие кислые, а? Это же снеговик. Он же, блин, хрупкий весь. Его отфигачить в два счёта можно... Давайте, пойдёмте...