Наконец- то я остался один, да простят меня все, кто может простить. Прости и ты Надя, как тебе было тяжело со мной. Ты знала всегда, что я не любил тебя и не смогу любить. Такой я есть, таким я был и тогда в Иерусалиме. Как хорошо, что со мной никто не говорит, как хорошо.
Борьба- это все, что есть у нас, борьба с самим собой. Борьба утомляет.... Получилось или нет? Встать против себя спустя века. Пожалуй, это я узнаю позже.
Отец мой учитель, Илья, пришел раньше и дал мне имя. Ждали его многие, но не каждый узнал, как и тогда в Иерусалиме. Теперь вряд ли вспомнят его. И тебе любви я не дал, но ты и не ждал её. Ты сам любовь... учил жить, пророк.
Странно, но все так похоже и люди все те же, глупые и злые. Прав был Лев, когда говорил, чем их меньше, тем легче управлять. Умный и жесткий, опасная смесь. Чем- то он Иоанна напоминает. Чем только понять не могу. Слава Господи, что не он меня крестил. Все повторяется. Нет желания приходить сюда, и тогда не было. Борьба- это в крови. Борьба Пастуха за овец, против овец. Смешно. Чем больше стадо, тем лучше,- так думал я тогда, в Иерусалиме. Все- таки я был прав. Чем больше рек, тем быстрее они высыхают. К чему вообще быть им. Одни раздоры.
21января 1924 года, 18 часов 46 минут
Где же они? Кажется уже пора? Или мне хочется, чтобы было пора? Только они могут успокоить. Как думать тяжело, как это мерзко. Скорее бы в утробу и есть, только есть.
Который раз я умираю и все в мучениях, это наверно за жизнь мстят. Ох, как устал я думать. ...
Кто здесь? Кто? Молчат, всегда молчат...
Хоть крест не нести... Ворчлив, я стал, и раздражителен.
21января 1924 года, 18 часов 49 минут
Где же они?... Все- таки мозг дан в наказание....
Чистилище. Когда- то думал, что просто Земля. Сплошное чистилище.