Валерий проверил выполнение заказа у исполнителя и расстроился. Это только подтвердило его решение о необходимости замены исполнителя. Дела в фирме шли неплохо, но исполнитель постоянно опаздывал с выполнением. И на этот раз будет срыв на один-два дня и он ничего не мог изменить, плюс два дня сборки у него в лаборатории. Даже если он ускорит сборку на один день, все равно будет опоздание. Опять придется извиняться и чем-то ублажать заказчика. Валерий посмотрел на часы, у него на шестнадцать часов была назначена встреча и до нее еще оставалось более получаса. Рабочая неделя подходила к концу и эта запланированная встреча была последней. Два новых заказа, полученных на этой неделе, существенно улучшат финансовые дела его фирмы, однако выполнение работ, часто необоснованно затягиваемое исполнителем, всегда было его основной головной болью. Ему приходилось прикладывать немало усилий и красноречия, во избежании штрафов со стороны заказчиков. Его фирме сейчас как воздух нужен был новый партнер. Намеченная встреча могла решить эту проблему навсегда. Времени было предостаточно. Валерий подъехал к перекрестку, чуть притормозил и собрался проехать его, как случайно заметил за перекрестком, справа у дороги на бетонном башмаке знак "кирпич". Он резко нажал на тормоз.
- Черт побрал и когда они его успели поставить ? - про себя подумал. - Уверен метров через двести будут стоять собиратели пошлин, но от меня такого удовольствия не дождетесь.
Каждая из трех машин, не обращая внимания на знак, ехала дальше. Он неторопливо свернул направо и выехал на параллельную улицу. Через минут двадцать он припарковал машину на площадке у кафе "Фламинго". Ветер гнал по небу одинокие облака за горизонт. Большая розовая птица изогнув длинную шею, казалось хотела сорваться с рекламного щита и улететь в небо в догонку за облаками.
Валерий вошел в кафе и огляделся. За столиком уже сидел Сергей, который увидев его, поднял руку. Это был его бывший одноклассник, работающий у него экономистом и практически был его правой рукой. Несмотря на то, что Сергей был женат, он ухитрялся не пропускать ни одной юбки. Его это увлечение не знало предела и границ и Валерию даже приходила мысль избавиться от него. Однако все взвесив, он смирился с этим. Сергей был отличным специалистом своего дела и его увлечение даже иногда приносило пользу, особенно при проверках деятельности фирмы, если среди проверяющих была женщина. Постепенно Валерий привык к его похождениям, хотя и не одобрял его поведения. Его всегда удивляло, что при своей незаметной внешности, Сергей быстро входил в контакт и через десять минут общения с новой знакомой, мог вести непринужденную беседу с ней так, что со стороны можно было подумать, что они знакомы несколько лет. Он удивлялся этому, но никогда не завидовал.
Валерий прошел к столику и сел. К ним сразу же подошла официантка.
- Мы ждем еще двух человек. - сказал Валерий. - Как только они подойдут сделаем заказ.
Официантка пошла к другому столу и Сергей, как всегда, проводил ее оценивающим взглядом, на что Валерий усмехнулся про себя. Наконец за окном появились и представители, Сергей встретил их у дверей и проводил к столику. Они поздоровались. От предложенного кофе они отказались и Сергей заказал только минеральную воду. Переговоры продлились более получаса, но очень успешно. Был составлен проект договора, подписание которого запланировали на понедельник в пятнадцать часов.
Когда они остались одни, Сергей предложил перекусить. Себе он заказал пиво. Валерий от пива отказался, он никогда не пил, когда был за рулем. Эта была одна из его устоявшихся привычек.
Через два месяца ему должно исполниться двадцать девять лет. Валерий увлекался фотографией и видеосъемкой и уже накопил приличный архив своего увлечения. В основном это были города, природа, животный мир и отрывки из его коротких воспоминаний, где он отдыхал. Коротко подстриженные темнокаштановые волосы, зачесанные на бок, делали его лицо совсем юным, не похожим на руководителя фирмы. Одно время он даже подумывал отрастить усы, но когда на одной из своих фотографий он нарисовал их, то сразу отказался от своей затеи. Его постояные увлечения плаванием сохраняли его спортивный вид, однако его некоторая застенчивость в общении с женщинами, пока оставляла его холостяком.
- Когда получишь проект, проверь его, чтобы туда попало все, что мы оговорили и обязательно покажи его мне после получения. От наших бывших пока не отказываемся, если все пойдет хорошо, то постепенно переведем туда все важные заказы, а дальше будет видно. - Валерий с завистью посмотрел, как Сергей пьет холодное пиво из большого фужера, покрытого капельками росы. - А ты не боишься, что можешь попасться и лишиться прав ?
- От одной кружки ничего не будет. Скажи, Валерий, а ты веришь в технологическую реформу ?
Валерий был немного удивлен заданным вопросом, но все таки ответил. - Не очень, уж очень у нас велик бюрократический аппарат. По традиции все реформы без давления сверху затихают.
Когда принесли кофе, Сергей неожиданно спросил. - А ты не читал Манифест Михалкова в интернете ?
- Читал, ничего особенного. - Валерий поковырялся в тарелке и отодвинул ее.
- Ну, не скажи. Это что-то новое. Чуть ли не проект нового государства. Это реформа государственности. - Сергей придвинул к себе чашку.
- Бумага все стерпит. Если бы мы все жили и работали честно по бумагам, то у нас было бы прекрасное общество, однако все красиво написанное, на деле превращается в лозунги, с приложением свежих анекдотов. Не забывай, что все реформы, в первую очередь направлены на деятельность чиновников, а какой чиновник будет уничтожать сам себя. - помешивая кофе, ответил Валерий.
- А что ты вообще об этом думаешь ?
- Тебе интересно что я об этом думаю... По-моему Михалков просто вошел в роль и продолжает играть Пожарского, хотя я и не исключаю вероятность, что в этом фильме он играл самого себя. - Валерий сделал небольшой глоток, кофе был вкусный.
- Я был в церкви и многие говорили о его манифесте, причем все говорят абсолютно разное.
Валерий резко поднял голову. - А ты что, веришь в бога ?
- Верю и каждое воскресение хожу в церковь. - не поднимая головы ответил Сергей.
- Любопытно. Как же ты тогда можешь изменять жене ? Как же твоя вера и ее семь заповедей ? - впервые в жизни Валерий увидел смущение товарища.
- А я всегда исповедываюсь. И... и вообще, не такой уж это и грех, а заповедей десять. - так и не поднимая головы ответил Сергей. Создавалось впечатление, что он не хочет смотреть в глаза.
- Мне кажется, ты только что сам ответил на манифест. Не может быть полуправды или полузакона. Правда и закон - они или есть или их нет совсем. Ясно только одно, что у этого манифеста есть своя цель и за ним кто-то стоит. - больше Валерию на эту тему говорить не хотелось.
Сергей понял это по интонации и даже почувствовал облегчение. - Завтра, наверное, поедешь к родителям ?
- Да, мама что-то немного приболела. Болят суставы. Я купил кое-какие мази, но ее уговорить пользоваться покупными мазями трудно. Она с отцом привыкли лечиться старыми дедовскими методами, хотя они тоже неплохие. Я после настоящей бани чувствую себя прекрасно, пропадают всякие боли, усталость и насморк. А ты что планируешь делать ?
- Приглашают на рыбалку, но я пока еще не решил.
Валерий посмотрел на часы. - Уже шесть часов, пора и меру знать.
Он достал портмоне и положил деньги на стол. - Тогда расплатишься. Удачной рыбалки. Пока.
- Счастливых выходных. - сказал Сергей, протягивая руку.
Придя домой, Валерий включил телевизор и поставил новости. Как раз в это время говорили о манифесте.
- Дался им этот манифест. - разочарованно сказал Валерий.
Манифест. Когда он его прочитал, то был удивлен. И термин придуман - просвещенный консерватизм, не научный, не технический, и даже не интеллектуальный, а именно просвещенный. Все расписано как кодекс реформ, а их уже в стране было столько, что можно было бы выпустить отдельным изданием стотомник. Беда в том, что все они остаются красивыми на бумаге, особенно если что-то базируется на морали, а не на законе. Ведь почти все реформы принимались под всеобщее одобрение, а в итоге зависали в воздухе, если не было давления сверху. Нашего чиновника ничем не перешибешь, тем более, что главный исполнитель всех реформ является он сам. Разве чиновник позволит унизить свою значимость и тем более согласится лишиться своего обустроенного теплого места.
Слушая новости, Валерий заварил кофе и сел на диван, раздумывая о своем.
У нас всегда интересная ситуация. Сидит человек на высоком посту и делает все, что считает нужным для удовлетворения своих интересов. Но как только его ловят за руку и снимают с должности, он тут же начинает вспоминать закон и показывает пальцем на других, хотя в первую очередь, он должен был указывать на самого себя, когда сидел на посту. Однако тогда это его не беспокоило, ведь его в то время никто не трогал. Странно, но разрыв между бумагой и жизнью всегда остается неизменным, особенно в России. Взять церковь. Тысячелетием устоявшиеся каноны и традиции. Люди веруют и молятся, но как Сергей живут по своим внутренним, удобным для себя, законам. Значить не все так просто, не хочет бумага совмещаться с настоящей жизнью и наверное никогда не совместится.
Прослушав новости, Валерий переключил телевизор на другой канал. Транслировали запись юмористического концерта в Юрмале. Смотреть было нечего, да и он сегодня немного устал. Он постелил кровать, выключил телевизор и свет.
Валерий проснулся рано, выпил кофе и сложил все приготовленные вещи в большую сумку. Перед тем как выехать за город, он заехал в супермаркет, купил отцу блок сигарет, а также конфеты, небольшой торт и фрукты. Он аккуратно сложил покупки в багажник и выехал за город. До дома родителей было минут двадцать езды.
Своих родителей Валерий считал образцовыми. Нельзя сказать, чтобы они не ссорились, но эти ссоры были незаметными и короткими, с обязательными последующими извинениями. Мать работала бухгалтером в пригородной школе уже двадцать два года. Ее больше всего возмущала изменчивость в поведении некоторых учителей после революции. Она считала это самым опасным влиянием на воспитании школьников. Ведь дети видят и понимают все, особенно неискренность своих воспитателей. Они впитывают в себя все замеченное, как губка. Валерий очень любил и уважал мать, и даже иногда восхищался ее рассудительностью.
Отец инвалид. Он работал руководителем в службе механика на заводе. Предприятие уже проработало пятнадцать лет, но однажды треснула несущая балка и часть крыши обрушилась. Отец бросился спасать людей из под завала, но произошел сдвиг обломков, которые и придавили отца. Травма осталась неизлечимой. Левая рука его чуть шевелилась, правая нога не сгибалась в колене. Он продолжал работать на заводе и стал получать небольшую пенсию по инвалидности, а после революции остался без работы. Кому нужны инвалиды, когда здоровому человеку нельзя найти работу.
Мать встретила его радостными возгласами, какими всегда встречала каждый его приезд. Они расцеловались. На пороге отец обнял его одной рукой за плечо и прихрамывая последовал за сыном в дом.
- Да, отец, я купил тебе блок твоих сигарет. Совсем забыл я еще один пакет не принес. - Валерий поставил большую сумку в кухне на стул. - Мам, ты пока разбирай ее, все равно я не знаю куда что класть. Я сбегаю за пакетом.
- Спасибо сынок, я еще и прошлые сигареты не искурил. Может помочь что принести ? - спросил отец.
- Да, нет, там только один пакет. Я сам. - и Валерий выскочил за дверь.
Через несколько минут он вернулся с большим пакетом и тортом. - Вечером будем пить чай с тортом.
- А я перед этим затоплю баньку. У меня еще есть полбутылки самогонки. Так что гуляем. - вставил отец.
- Да, мам, там в сумке все, что ты просила.
- Спасибо, Валер. Это ведь все стоит деньги, чего тратишься. - мать раскладывала вещи по своим местам. - Спасибо, дорогой. Как у тебя с работой ?
- Все хорошо, мам, даже прекрасно.
- Ну и хорошо. Ты уже завтракал ? - спросила мать.
- Нет, только выпил кофе.
- Кто же на пустой желудок пьет кофе. Я сейчас приготовлю жаренные помидоры с яичницой. Дайте мне минут десять, а пока поболтайте там и не мешайте мне. Валер ты привез курицу, вот хорошо, в обед я ее запеку с картофелем. - продолжала говорить из кухни мать. - Ну что скажете ?
- Я согласен. А как ты ? - обратился Валерий к отцу.
- А я только за. - и отец поднял руку.
- Значит, принято единогласно. - рассмеялся Валерий.
- А что это за тюбик в коробочке ? - донося голос матери из кухни.
- Это мазь. Натрешь на ночь колено, только обязательно обмотай ногу чем-то теплым. Я потом все объясню.
Мать ничего не ответила. Валерий зашел на кухню, порезал хлеб и уложив на тарелку, отнес в комнату и поставил на стол. Послышалось потрескивание сковородки на плите и по комнате распространился приятный аромат.
За столом Валерий вдруг вспомнил вчерашний разговор с Сергеем.
- Слушай, мам, если человек верующий и в то же время..., как бы это сказать... - Валерий всегда был очень осторожен в разговорах с матерью о боге, зная, что она не любит говорить на эту тему.
Когда ему было девять лет, он случайно увидел как крестится его мать. Он увидел ее глаза. Об этом он никому не говорил, но к его любви добавилось и странное уважение к ней. Ведь на верующих в то время смотрели совсем по другому.
И Валерий продолжил. - Как бы это сказать, ведет себя плохо.
- Странно, что ты вдруг спросил об этом. Вера должна быть в любом деле, которое ты делаешь. Вера должна быть в сердце, а если она только в церкви, то и человек ведет себя так, вышел из церкви и забыл про свою веру. - мать говорила тихо, но очень понятно. - То, что твориться сейчас очень похоже на транслируемые сериалы, либо все хорошие, либо одни преступники, которые стараются перевоспитать друг друга. А почему вдруг ты спросил об этом ?
- Да, был у меня вчера разговор с сослуживцем и он меня немного удивил. -осторожно ответил Валерий.
- Всегда нужно жить сердцем и законом. Закон требует уважения и исполнения, а сердце подсказывает как поступить в трудную минуту. - мать посмотрела на сына. - Ты кушай, а то остынет. Да, Валер, ты посмотри потом сарай, что-то там пропал свет.
После завтрака, Валерий отнес все со стола на кухню. Помыть посуду мать ему не позволила и выпроводила из кухни.
- Тогда я посмотрю сарай. - Валерий взял из чулана фонарь и инструменты и вышел на улицу. Отец последовал за ним.
Под вечер они с отцом пошли растапливать баню, что находилась прямо за домом. Валерий принес дрова, а отец ловко одной рукой разжег печь.
- Так у тебя действительно все хорошо на работе ? - спросил отец.
- Все хорошо, конечно есть проблемы, но все они решаемые. - Валерий посмотрел на отца. - А что ты такой озабоченный ? Что-нибудь случилось ?
- Да, ничего. Просто я не понимаю, что происходит. Вот скажи, чем сейчас наше общество отличается от рабовладельческого ? - спросил отец, положив размачиваться веники.
- Ну, по-моему, ты загнул своим сравнением.
- Ничего не загнул. Разница в том, что нас нельзя убивать, хотя и это бывает. Раба хозяин кормил. У него даже была своя кружка и ложка. Было место, где он мог спать. Что же изменилось ? Мы стали рабами цивилизации. Мы работаем, и все заработанное тратим на обстановку. На мебель, телевизор и телефон, ведь это то же самое, что кружка и ложка, да еще забыл, добавилась вилка. Цена у них одинаковая - работа. Действительно нас не убивают, но что лучше убить раба сразу или не дать возможности человеку заработать, лишить его права на жизнь. И я не могу сказать, которое из двух действий гуманнее. - отец присел и помешал горящие дрова. - Мать говорит, что наша жизнь нам дарована не нами и не нам ей распоряжаться. Может быть она и права. Только ты не думай, я не жалуюсь, просто мне хочется понять, ведь для чего-то мы живем.
Валерий был удивлен рассуждениями отца, в них была какая-то скрытая глубокая правда, о которой он даже никогда и не задумывался. - Даже не знаю, что тебе ответить. Я никогда не думал об этом. Может надо проще смотреть на жизнь.
- И то хорошо, что не ответил словами классиков. Ну вот и камни уже греются. Через полчаса можно и начинать.
Валерий подбросил еще несколько чурок в печь и они пошли в дом за бельем.
На следующий день сразу после завтрака, Валерий стал собираться домой. Мать положила ему две баночки с вишневым вареньем и поставила возле сумки пакет с овощами. Они тепло попрощались.
Выехав на трассу, Валерий увеличил скорость, изредка поглядывая на спидометр. Это у него вошло в привычку, он никак не мог привыкнуть, что при скорости больше девяносто километров в час шум в салоне не увеличивался и машину не трясло, как в его старой колымаге. Он старался на трассе не превышать установленной скорости. Слева у дороги он увидел белое пятно. По вспаханному полю, прямо возле самой дороги шествовал аист, смешно задирая ноги, словно они застревали в земле. Валерий вспомнил разговор с отцом в бане. Разные мысли лезли ему в голову. Впереди навстречу ему, приближался фургон. Странный холодок прошел по его телу. Он сбавил скорость. В ста пятидесяти метрах до встречи на встречную полосу из-за фургона выскочил черный БМВ. Валерий резко повернул руль направо и нажал на тормоз, машина выехала на обочину и он увидел несущее на него дерево. Раздался резкий и сильный удар.
Он стоял посередине странной комнаты. В комнате ничего не было, кроме одной единственной белой двери. Стены и потолок испускали странный мерцающий свет.
- Ступай, тебя ждут. - раздался голос в комнате.
Валерий растерянно оглянулся, в комнате никого не было. Он послушал голос и направился к двери. За открытой дверью была небольшая площадка и ступеньки ведущие наверх. Он стал подниматься по спирали. Впереди, слева в стене, показался светлый проем. Валерий подошел ближе и заглянул вовнутрь. За грубым деревянным столом сидел белобородый старик в белой одежде и что-то читал. Валерий поздоровался. Старик медленно поднял голову и посмотрел Валерию в глаза, ничего не ответил на приветствие. Он только покачал головой из стороны в сторону и опустив голову, продолжил свое чтение.
Постояв немного, Валерий двинулся дальше. Впереди показался еще такой же проем. В углу перед висящей иконой сидел старик в черной одежде и молился. Старик повернул голову и улыбнувшись ему, продолжил молитву.
Он прошел еще восемь проемов. В каждой комнатке были старцы в разных одеждах, с различными выражениями лица. Все они не спеша осматривали его и после короткой улыбки, продолжали свое дело.
После десятого проема в стене, он вышел на квадратную площадку. Над головой было темное небо без единой звездочки. В пяти метрах от площадки находились ворота, а перед ними стоял человек с волнистой седой бородой и в странной, в древней одежде. Человек смотрел на него. Вокруг площадки больше ничего не было, словно она висела в воздухе. К человеку у ворот вела трехметровая белая дорожка. Ее поверхность слегка шевелилась. Валерий подошел к дорожке и поставил на нее ногу. Его нога провалилась до колена, но нашла опору. Он медленно двинулся по шевеливающей поверхности дорожки. При каждом его шаге, ноги проваливались по колено и нужно было прикладывать усилия, чтобы вытащить их. Он шел высококо задирая ноги, словно аист, которого он недавно видел из машины
- Удивительно, что ты перешел. Я должен спросить, что с тобой делать дальше. - человек замолчал, в раздумье проведя рукой по седой бороде.
Вокруг стояла полнейшая тишина и в этой тишине, как ему показалось, он услыхал голос матери. Она что-то шептала.
Человек поднял голову и прислушался. Затем он тронул ключи висящие на поясе и сказал. - За тебя попросили и просьбу за тебя приняли. Тебе дается отсрочка. Ступай назад.
Валерий повернулся и яркая вспышка ослепила его.
Он открыл глаза. Перед глазами был белый потолок, он лежал на кровати. Сбоку стояла капельница и трубка вела к нему. Перед ним сидела его мать и держа его за руку что-то шептала.
Валерий сжал ее руку. Мать встрепенулась, наклонилась и поцеловала его в лоб. Валерий улыбнулся и тихо сказал. - Мам, спасибо.