Аннотация: В далекой сказочной стране живут оборотни и люди, маги и демоны, орки и драконы. И сказки в ней случаются разные - добрые, веселые и даже страшные. А там где есть сказки, там обязательно есть счастье, а там где счастье, там должны быть феи.
Под редакцией Светланы Белой и Дракоши Женьки.
За чудесную обложку и все картинки в тексте спасибо Lady Fenix
ЗАВЕРШЕНО
Легким ветром, каплей дождя,
радугой с солнечным зайцем,
Утром морозным со скрипом от снега
ярким, что людям так нравится...
Счастье на крылышках, пусть неуверенно,
в доме неслышно проявится.
(Lady Fenix)
"Сегодня в актовом зале Главного Присутственного места Солодовой Пустоши состоялось важное событие - молодые феи получали свое первое назначение. Каким энтузиазмом горели их юные глаза, сколько восторга испытало подрастающее поколение - теперь они полноценные члены общества, теперь и их скромный труд вольется в реку преуспевания всего королевства!"
Из передовицы "Солодовопустошной правды"
.
Какой у Королевы Розы был чудесный цвет лица! Конечно, нельзя сказать, что в фигуре, лице, волосах, или, допустим, в ногах королевы был хоть малейший изъян, нет, королева от кончиков ногтей до кончиков волос была само совершенство, но восхищаться именно ее цветом лица считалось в приличном фейском обществе особенно утонченным. Этот изумительный цвет, с мягкой белизной и нежным румянцем выгодно подчеркивался волшебным платьем королевы. О, королевское платье! Гладко-атласное, и в то же время матовое, тончайшее и плотное, снежно-белое, а может и желтое, розовое, алое, переходящее из глубокого пурпура в черный, зеленоватое и лимонное. Каждый смотрящий видел свой цвет, и, говорят, что встречаются романтические чудаки, которые видят платье голубым. Из вороха юбок кокетливо выглядывал зеленый башмачок, а правая рука королевы в зеленой перчатке величественно покоилась на золоченой ручке кресла. Левая рука была доверчиво вложена в руку супруга - принца Пиона. И хотя злопыхатели утверждали, что роза с пионом ну никак не сочетаются, слишком они оба роскошные, брак королевы был на редкость счастливым, и даже нарисованный принц не отводил влюбленных глаз от жены. Королева же, вот великое мастерство художника, королева смотрела и на супруга, и в то же время искоса поглядывала - ласково, но требовательно, на подданных. И даже копии картины, развешанные во всех присутственных местах королевства, сохранили это удивительное свойство. Как вот и эта картина, висящая в актовом зале Главного Присутственного места Солодовой пустоши.
А смотреть в огромном зале, кроме как на портрет королевы, больше было не на что. Еще можно было рассматривать сцену, трибуну, большой стол и вслушиваться в бубнеж ораторов, но Ясколке этого совсем не хотелось. Было откровенно скучно. Распределение молодых фей - событие, волнующее только первые двадцать лет, а потом оно становится обыденным и скучным. Конечно, феи из королевского дома, или феи из старинных цветочных семей каких-нибудь Тюльпанов или Гиацинтов, отправлялись во внешние миры. Их ждали приключения, интриги, и очень много счастья. Счастье, конечно, с помощью фей, проливалось на подопечных; но счастье, оно такое - как свет, как дождь, его брызги попадали и на феечку-благодетельницу, и превращались в волшебство. И фея становилась сильнее и могущественнее, она могла легче и быстрее осчастливливать подопечных, а возвращаясь домой, она делилась волшебством с семьей, ну и налог государству платила. Так и получалось, что некоторые феи и их семьи возвышались, блистали при дворе, а некоторые, некоторые, почти никогда не получали назначение во внешние миры и оставались навсегда в прозябать в неизвестности. Да и что им, крошкам без особых магических сил, делать во враждебном страшном мире? Им полагалась трудиться сто лет после завершения образования на благо королевства внутри страны: в государственных больницах, школах, на транспорте и в библиотеках. Ну и еще, конечно, тихо сидеть в конторе и аккуратно подшивать отчеты о настоящих приключениях в архив.
- И таким образом, вредоносная политика государства гремлинов, направленная на подрыв благосостояния королевства фей привела к тому... - привычно бубнил с трибуны оратор. Градоправитель Полимониум был давно в опале, и даже подчиненные его иначе как Синюхой не называли. Ясколка чувствовала, что глаза неудержимо слипаются. К чему эти долгие речи? Все и так ясно: в первые десять лет молодых выпускниц-феечек отправляли в библиотеку, потом десять лет в больнице - все известно и предсказуемо. Ясколке оставалось последние десять лет, и она твердо знала, где их проведет - в городском архиве, перебирая пыльные бумажки.
И вдруг привычное и размеренное течение собрания нарушилось. Ясколка все же придремала и вздрогнула, услышав громкую финальную фразу:
- Итак, наш уважаемый гость из столицы - господин Каллистефус.
На трибуну вышел высокий кудрявый красавец в пышных многослойных одеждах и со старомодным свитком в руках. Красавец тряхнул головой, профессионально просиял улыбкой и развернул свиток:
- Вредоносная политика государства гремлинов, направленная на подрыв устоев нашего светлого королевства и расшатывание гармонических скреп благочестивого фейского общества, привела к тому, - и, хотя он почти слово в слово повторял слова Синюхи, слушали его не в пример внимательнее, - количества маны стало катастрофически не хватать даже на самое необходимое...
- Все ясно, принц устроил Большой Весенний бал и сделал его таким роскошным, что теперь королеве не хватает маны на Летний бал, - прошептала сидящая рядом Синнингия. Она была из старинного, экзотического, но обедневшего семейства. Семейство давно жило в Солодовой пустоши, но откуда-то знало все великосветские сплетни.
- Для развития возможностей подрастающего поколения и создания необходимых государству социальных лифтов, - на этом месте Ясколка задумалась и стала вспоминать, что такое лифты, а Каллистефус с энтузиазмом продолжал, - принято решение отправлять юных фей и из простых семейств во внешние миры.
- Да нас там просто растопчут! - ахнула Синни.
- Разумеется, это будут уже взрослые феи, последних десяти лет отработки!
- Клоп, это ж по нашу душу! - пробурчала Одуванчик, сидящая справа.
- Мы понимаем, что одна фея, не прошедшая предварительной семейной подготовки, - тут в голосе столичного гостя проскользнуло легкое пренебрежение, - не сможет справиться с жизнью во внешнем мире, поэтому отправлять будут четверки. О составе этих четверок вам расскажет господин Дурнишник.
Господин Дурнишник был лыс, стар и толст. Тихим и гнусавым голосом он стал вещать о временах года, течении лимфы и желчи, и о темпераментах.
- Этот, Каллистефус, он из Астр, - зашептала Синни в левое ухо Ясколки, - говорят, на Осеннем балу астрочки так блистали, так блистали, что просто затмили всех. И принц Пион обратил на них пристальное внимание, а потом пристальное внимание на них обратила королева, и говорят теперь астры уходят из милости. Столько отставок! Столько отставок!
- Ну, ни фига себе, мы и в миры, вот мои от зависти облетят все! - бурчала в правое ухо Одуванчик.
- Таким образом, флегматический темперамент уравновешивает порывы сангвиника, а холерическая энергия благотворно действует на романтическую натуру меланхолика, - доносилось с трибуны.
- А настоящие Астры, ведь такое семейство вредное, когда астрочек стали с мест снимать, сразу вспомнили, что это феи пришлые, и вообще родня дальняя, сводная. Как связями пользоваться, так близкая, а как что случилось, так чужие, - темпераментно сплетничала Синни.
- Офигеть, я, и во внешние миры! А может я и настоящего эльфа увижу! Или дриаду! - потрясенно бормотала Дуня.
- Таким образом, единое составляет суть целого, и разум единого не может ошибаться, в то время как часть, по природе своей существующая с изъяном, судит неверно и предвзято... - все тише и увлечённее продолжал Дуришник.
Яся делала вид, что внимательно слушает престарелого философа, иногда даже вежливо кивала в конце фразы. А когда Дуришник утыкался носом в свиток, она косила глазами в сторону господина Каллистефуса. Пришлось Ясколке согласиться с Синни: столичный гость при внимательном рассмотрении был не так уж и роскошен - пышные одежды щеголя полиняли, и среди крупных локонов поблескивала лысинка. А в душе Ясколка повторяла за Одуванчиком: "Офигеть, ой, ну совсем офигеть!"
"Одна шоколадка, вовремя подаренная секретарше, равна бутылке, подаренной столоначальнику".
Из учебника взяткодателя для второго класса.
Какие бы важные и серьезные вещи не обсуждались на больших собраниях, по-настоящему судьбоносные решения принимаются в маленьких кабинетиках. И вот, в небольшом кабинетике напротив куратора господина Бальзамина, устроились Ясколка, Одуванчик и Синнингия.
- Ну что, барышни, вот ваше направление, - пробурчал Бальзамин и промокнул мокрый лоб платочком, - Степи орков. Вот задание.
- Задание? - переспросила Яся.
- Конечно, а вы как думали? Не менее семи осчастливленных за год.
- В степи орков? - недоверчиво протянула Одуванчик, - там за год если семеро проскачут, и то счастье!
- Ванечка, а ничего нельзя сделать? - глаза Синни стали такими огромными, такими печальными.
Господин Бальзамин посмотрел на Синни, молча вынул из рук Ясколки направление и вложил в руки Синни другое.
- Магическая академия, Мир Кленового листа, - прочитала Синни и улыбнулась, - Ой! Как чудесно!
Господин Бальзамин приосанился.
- Теперь вам надо выбрать четвертого напарника, - важно произнес он, - выбор большой: Осот, Репей, Повилика и Хрен.
- Хрен не цветок! - дружно воскликнули феи.
- После успеха Гадючьего лука цветком себя считает всякий хрен, - под нежным взглядом Синни господин Бальзамин решился на шутку, - но если честно, не советую такого напарника, очень уж он ....
- Амбициозный? - пришла на помощь Ясколка.
- Можно и так сказать, словом, не советую таким нежным, ранимым барышням его в напарники.
- Осот гадина еще та, - проговорила Дуня, и сразу поправилась, - то есть эгоистичная и грубая особа.
- А Репей приставала, надоедливый просто жуть, - с грустью сказала Ясколка.
- С Повиликой лучше не связываться - это уже решили все трое, вспомнив совместную работу с этой феей в больнице.
- Ванечка, миленький, а можно мы втроем пойдем? А этих Осотов как раз четверо. А нам будто не хватило.
- А отчет? Нужно писать четыре отчета, прямо по ходу осчастливливания наговаривать на пыльцу четыре отчета: от философа-флегматика, романтика-меланхолика... - Бальзамин запнулся, вытащил бумажку и зачитал, - здравомыслящего сангвиника и генератора идей холерика.
- Так мы за всех и напишем, и за генератора, и за сангвиника, - заверила куратора Дуня, - все по очереди писать будем. Вы нам, главное, ману на четырех выпишите, мы вам и четыре отчета предоставим.
Господин Бальзамин поморщился от такой бесцеремонности, но кивнул.
- Можете идти.
Феечки выскочили за дверь, правда, только две. А Синни задержалась. Дуня развернулась было к двери, но услышала из-за нее: "Синни, а вы не хотите сходить в вечером в театр? Там новый спектакль...". Услышала, ухватила Ясколку за руку и потащила ее на улицу.
- Пошли скорее, нам еще собираться надо.
Фея Одуванчик твердо помнила главное правило цветочных фей: "Фея должна делать все, чтобы вокруг нее было как можно больше счастья". И была готова ради этого даже пострадать от неудовлетворенного любопытства.
"У пункта премещения стояли три цветка
Прощался со мной милый на долгие года"
Из старинной фейской песни
Сборы были бурными и суетливыми.
- Ой, да на кого же ты нас покидаешь!
- Да ты, что, старая, как над покойником! Это ж радость такая, наша девочка, и во внешние миры! Первая из Одуванчиков!
,
- Дунька, ты там не подведи! Не посрами, Дунька!
- Дунюшка, ты кофточку одевай, и супчик, супчик не ленись варить.
- Мам, а где мое платье, то лиловое? Одя! Ты его, что брала? И не постирала потом? Зараза, пятно посадила! Мам, вот ты скажи ей! Я же просила, я просила, не брать мои вещи!
- Дуня, пирожки я тебе в корзинку положу, смотри, с картошкой внизу, потом с капустой, а это сверху с яблоками.
- Ну что, отец, сядем? Нет, по такому поводу надо выпить! Дунь, ну ты там смотри! Покажи им всем, что значат Одуванчики! Ну, за Одуванчиков!
В доме Одуванчиков было суетливо и шумно. Гости и родня, соседи и провожающие, шум и гам, длинные столы, стоящие под деревьями. Вот отец, деды и прадед и несколько очень уважаемых соседей разливают по маленьким стопочкам вино, пьют за род Одуванчиков, его несомненные заслуги, и вообще ведут очень серьезные разговоры про политику внешних миров. Вот соседки и тетушки лихорадочно собирают на столы, режут салаты, мечутся, злословят и смеются. Вот потерянная матушка тихо сидит на кровати, смотрит на дочку, плачет, иногда срывается и бежит за чем-нибудь совершенно необходимым и чуть не забытым. Например, за валенками. Дуня лихорадочно перебирает сумку, выкидывает то, что украдкой в нее положила мать, целуется с приходящими гостьями, ругается с сестрами, всхлипывает и смеется.
- Дунь, а Дунь, а ты эльфа увидишь? Дунь, а ты принеси мне волос эльфа! - ходит хвостиком за сестрой младший брат.
И, сознаемся честно, в этой суете, шуме и хлопотах, толкового было очень мало. Разве что бабушка, которая обняла Дуню и протянула ей записку.
- В мире Кленового листа подруженька моя жила, вышла она замуж за тамошнего Подорожника, осталась там. Не знай, жива ли еще, а в прошлом году весточку присылала, вроде ничего, бодра была.
- Бабушка! Да как же это?
- Да так вот, милая, ты об этом не особо болтай, сама понимаешь, как у нас тут к внешнемирцам относятся, а все ж вот тебе адресок, привет от меня передашь, гостинчик. Все не так страшно на чужбине будет.
И маленький узелочек и запиской потихоньку легли в рюкзачок феи Одуванчика.
В доме Синни было совсем не так.
Там был стол, покрытый белоснежной хрустящей скатертью, и старинный сервиз, увы, уже не полный, но все равно красивый, гордые родители, и родня, потихоньку умирающая от зависти.
- Девочка моя, мы никогда не сомневались в тебе! Я верю, что ты возродишь наш род, и мы снова будем при дворе. И снова на каждом подоконнике будут стоять наши цветы, и снова наш цветок обретет свое значение на языке цветов... - речь папеньки была долгой, невнятной и прочувствованной, гости внимательно слушали, сдвигались бокалы, звякали ножи и вилки о фарфоровые тарелки. Синни мило краснела, господин Бальзамин, с которым не пошли в театр, но которого пригласили на семейное торжество, промокал платочком лицо, маменька в нарядном платье с одобрением поглядывала на молодых людей, а вот бабушка со стороны отца, та наоборот, подумывала о том, что стоит подождать и поискать более выгодную партию.
- Счастья! Счастья всем!
- Да, да, и чтобы и фее-благодетельнице его хватило! - подхватывали тост гостьи.
- Хотя бы налоги заплатить, - а это, очень тихо, жена дяди - ее мальчик получил распределение в городской архив в прошлом году, и она была несколько выведена из себя несправедливостью жизни.
- Синни, запомни, самое выгодное приложение усилий - это свадьба. Это еще мой дед говорил, а он был знаток, он был ходок! - давал наказ папенька, - он говорил, что на свадьбе всегда есть кто-то счастливый.
- Хотя бы один, например, портниха, - раздражение тетушки требовало выхода.
- Ну и что, - господин Бальзамин блеснул служебными сведениями, - ответственно вам заявляю, что счастье портнихи ничем не хуже счастья принцессы.
- Значит, решено, Синни, все усилия на любовь. Любовь и сразу свадьба!
- Экие невероятные вещи вы рекомендуете Синни искать, так она быстро вылетит с практики, - бурчала тетка. Но папенька ее уже не слушал, и дядюшка ее не слушал, они наперебой вспоминали истории деда о приключениях в мире болот, и в горном мире, где живут горгульи, и его совершенно жуткие рассказы о мире, населенном одними людьми.
Синни улыбалась родителям, улыбалась Ванечке, даже улыбалась вредной тетке и понимала, что собирать рюкзачок она будет глубокой ночью.
А у Ясколки было тихо.
В маленький домик не пригласили гостей. Родня жила далеко, с друзьями Яся встретилась днем, и вечер принадлежал только семье.
Посвистывал чайник, пахло мятным чаем и яблочным пирогом, негромко тикали часы - обычный вечер, только глаза у мамы грустные и испуганные, а отец без конца поправляет очки. Уже три раза перебран рюкзачок, и составлен список того, что не влезло, но о чем стоит подумать, и, может, все же впихнуть? Уже висит на плечиках отглаженное платье, уже начищены до блеска башмачки. Трое сидят за столом и пытаются шутить.
- Ну что вы, не волнуйтесь, это же только на год, а потом я вернусь, - утешала Ясколка, - у нас после года будут целых три дня отпуска.
- А если?
- Мамочка, не волнуйся, если что, нас снимут с практики. И если у нас не будет получаться, то нас не заставят десять лет отрабатывать. Нам господин Бальзамин рассказал. И опасности никакой нет. Нас трое, осчастливить надо всего семерых и все, план выполнен. Я буду очень осторожной. Будем искать влюбленных и устраивать их счастье, все просто.
- Доченька, я, наверное, не должен тебе это говорить, но понимаешь, - и отец снял очки, - я думаю, что это может даже и тайна, и сведения непроверенные...
- Папчик, не тяни, - не выдержала мама, - начал говорить, так договаривай.
- Понимаешь, вот великие семейства, они возвышаются, а потом раз, и уходят из милости... вот смотри, они же все время во внешние миры ходят, у них много маны с собой, значит должны все больше и больше приносить, а они вдруг беднеют, хиреют.
- Не поняла, это ты к чему? - занервничала мама.
- Счастье, оно не радость. Нельзя их путать, бывает, подопечного легкомысленная фея подводит не к счастью, а к радости, тогда тоже мана идет. Фея-лентяйка ману собирает и домой, а подопечный понимает, что ошибся и становится несчастным. И волшебство обманное тоже уходит. Вот Гвоздики, помнишь, в какой силе были?
- Да, Синни говорила, что...
- Да не слушай ты эти сплетни, - рассердился папа, - на ревность принца Пиона так легко списать собственную лень. Дело в том, что молодые гвоздики стали слишком много врать. Вроде творили любовь, уважение, подопечный счастлив, а на деле ложь это. Лицемерие сплошное, формальность. Гвоздички полные закрома маны набили, гордые ходили, а теперь все их волшебство утекает. Им теперь ждать надо будет, пока все забудется и заново начинать. Ты внимательно смотри, чтобы счастье долгое, сильное было, верное. Если брак, то так что бы оба счастливы были, и дети их тоже счастливы.
- А тогда волшебство у феи тоже увеличится? - почему-то шепотом спросила Яся.
- Не знаю, но почему бы и нет? Да, надо над этим подумать, интересная мысль, - и отец снова стал вертеть в руках очки.
"Разрешены к провозу:
Рюкзак - 1 шт., весом не более 15 кг
Корзинка с продуктами - 1 шт., весом не более 5 кг
Сумка-пакет - не более 2 шт., весом не более 3 кг каждая
Сумка дамская -1 шт., весом не более 36 кг"
Из правил для отбывающих во внешние миры.
Утро было серым. По всем правилам провожать героев должно было яркое солнышко, восторженные толпы, плачущие старушки и детишки с воздушными шарами. Но солнце досыпало за тучами, детишки тоже спали, а толпы собирались на работу, и поэтому были суетливыми, торопливыми, раздраженными, какими угодно, только не восторженными. Из всего набора были одни плачущие старушки и прочие родственники, но они остались за оградой - в маленький двор конторы Перемещений пускали только отбывающих. Молоденькие феи переминались с ноги на ногу, поправляли лямки рюкзачков и робко пододвигали к себе корзинки, сумочки и пакетики. Один Хрен стоял с независимым видом, облокотившись на огромный чемодан на колесиках. Было зябко и тревожно. Дуня побежала здороваться с Ромашками, Синни взобралась на крылечко и высматривала кого-то, вытянув шею, Яся внимательно смотрела по сторонам. Вот сестры Незабудки подпрыгивают от волнения, вот Васильки кокетничают с Дуней, а вот в калитку, поеживаясь от сырости, входят Синюха, Бальзамин и кругленький невысокий господин. Феечки засуетились, собрались по четверкам и выстроились перед крыльцом. Бальзамин со значением дернул головой, и Яся, Дуня и Синни постарались встать немного позади всех, так, чтобы перед ними стояла четверка Репейника. Градоправитель окинул начальственным взором фей, сосчитал: "Одна, два, три, четыре, пять, шесть. Шесть четверок!" И прошествовал на крыльцо. Яся выдохнула - за их четвертую фею Синюха посчитал хреновый чемодан.
- Господа путешественники, ходоки! - начал торжественную речь градоправитель, но тут на нос Синюхи упала первая капля дождя, он запнулся и скомандовал, - Четверки! По одной заходим в комнату перемещений. Господин Лютик настроит кристаллы переноса и отправит вас в путь.
Господин Лютик вытащил большой ключ, открыл дверь и пропустил в дом Синюху и Бальзамина.
- Господин Полимониум, вам срочно надо согреться, такой дождь, еще простудитесь, - торопливо говорил Бальзамин.
- Да, надо бы, надо бы, - басил Синюха.
- По одной четверке заходим, - проворчал Лютик и тоже прошел в дом, следом за ним пошли Незабудки. У крылечка разгорался спор за право идти следующим.
Яся, Дуня и Синни вошли последними. Маленькая прихожая была пуста, дверь кабинета с надписью "Начальник отдела" была закрыта, и из-за нее слышались голоса Синюхи и Бальзамина и позвякивание бутылок. Дверь другого кабинета была открыта настежь. Господин Лютик стоял у стены, на которой были закреплены множество разноцветных кристаллов, не глядя на входящих, он буркнул:
- Направление.
Синни протянула листочек, господин Лютик подхватил бумажку, проверил назначение и полез в шкафчик.
- Мана, - в подставленные руки Дуни легли золотистые пластинки.
- Инструкция, - толстый томик достался Ясколке.
- Пыльца для записи отчетов, - Синни получила жестяную коробочку.
- КЖО, - Дуня выхватила из рук Лютика коробку с надписью на боку "КЖО- 15П"
Лютик сердито посмотрел на феечек и велел:
- Становитесь в красный круг, рюкзаки за плечи, корзинки и пакеты в руки. Держитесь друг за друга. По прибытию ищете безопасное место, прячетесь и читаете Инструкцию. Все остальное открываете потом. Понятно?
Феи дружно кивнули, послушно сгрудились на красном кругу, и вот на них упал свет одного кристалла, второго, третьего....
Вспышка. Круг был пуст. Перемещение состоялось.
"Путешествие будет незабываемым и принесет только положительные эмоции, при условии соблюдения требований техники безопасности, правил дорожного движения, законодательства принимающей страны и режима питания"
Из туристического проспекта тура "Север-Комарам".
Внешние миры, большие миры - любая фея слышала эти названия с детства. Но, как это часто бывает с привычными названиями, никто не задумывается, почему же они такие, пока сам не попадает во внешний мир. И тогда, только тогда фея понимает, что чужой мир действительно большой. В этом мире огромные цветы на огромных растениях, в нем в огромных домах живут огромные существа. С одной стороны, это замечательно - значит и счастье у таких существ огромное, а с другой стороны - как выжить крошечной фее в этом мире великанов?
- Ой! Мамочки! Что это?
- Это горшок, быстро прячемся за него! - Дуня решительно подхватила корзинку и коробку с КЖО и помчалась в уголок между уходящей ввысь каменной стеной и огромным глиняным сооружением со свисающими сверху листьями.
Она вытащила книгу, открыла первую страничку и громко прочитала:
- Прячьтесь!
Феи дружно присели за пакеты. Яся перевернула страничку и прочла:
- Соберите свое имущество в кучку, и обведите маной круг со словами: "Мельгезиум боникациум". Внимание! Вы должны быть в центре круга.
Рюкзачки, пакеты, корзинку с пирожками и подружек Дуня, бормоча, обвела кругом. Ничего не произошло.
- Если ничего не произошло, отступите немного и проведите круг еще раз. Следите, чтобы не было разрывов, - прочла дальше Яся. Дуня, со злостью проговаривая заклятие, еще раз провела круг. Жирно. Круг вспыхнул золотистым светом.
- Поздравляю! Вы в безопасности! У вас есть временное убежище. Теперь вы должны найти место для постоянного убежища. Проведите маной себе поперек спины в области лопаток со словами "Клифенциум казикум".
- Вот интересно, как это может сделать одна фея? Сама себе и по лопаткам? - удивлялась Синни, чертя линию на спине Одуванчика.
- Ой! Крылья! Смотри! У тебя крылья! - Дуня от восторга подпрыгнула и зависла над землей! Ее крылья, похожие на крылышки стрекозы, развернулись, Дуня завизжала и взлетела. Еще несколько взмахов маной и за ней поднялись вверх Синни с Ясей. Удивительно, но летать оказалось совсем не страшно. Пара минут неловких судорожных движений, и вскоре феи легко закружились в воздухе.
- Ой! Сколько цветов! Сколько растений! Ой! Крыша, крыша из стекла!
- Я поняла! Это оранжерея! Это зимний сад!
- Смотрите, глоксиния! Моя глоксиния! Какая она огромная!
- Ой, дверка! Что там интересно? Поглядите, тут, наверху, щель.
Любопытная Синни шустро протиснулась в щель над дверью. За ней, прижав крылышки к спинке, полезли Одуванчик и Ясколка. Когда-то это помещение было кабинетом, а сейчас комнатка была совсем заброшена и даже в небольшом камине вместо дров лежал кирпич. Дуня залетела в камин и через пару минут вылетела обратно.
- За мной! Там так здорово!
Феи полетели за ней в камин и проскочили вверх по трубе. Наверху каминная труба почти развалилась и открыла вход на крошечный чердачок. Там было тихо и очень пыльно, даже маленькое слуховое окошко было затянуто паутиной.
- А это что такое? - Синни замерла у стены. Она потерла стену, и под ее ладошкой проявилось цветное пятно.
- Непонятно, - Дуня потрогала витую колонну.
- Это картина! Я поняла, это картина в раме, - Яся смотрела издали, от трубы, и поэтому смогла рассмотреть и резную раму, и холст, и даже темную фигуру, изображенную на портрете.
- Ой, интересно-то как! А там что? - Синни подскочила к слуховому окошку, толкнула раму и, к удивлению фей, она поддалась. Холодный ветер проскочил на чердачок, принес запах листвы и меда, разогнал пыль. Феи выглянули наружу. Перед ними на зеленом холме был замок, нет дворец, нет, много-много дворцов, замков, домов и башен.
- Это Академия! Здорово!
- Полетели, посмотрим? Только я есть хочу, - призналась Яся.
- А у меня пирожки есть. Полетели сначала к корзинке? - хозяйственная Дуня вспомнила об оставленных припасах.
- Возвращаемся!
А вот вернуться оказалось сложнее. Нет, в кабинетик они спустились без проблем, и в оранжерею вылетели быстро, но найти тот самый горшок, за который были спрятаны вещи, оказалось очень непростой задачей. Наконец Ясколка углядела золотистое сияние защитного контура.
Сидя на рюкзачках, феи жевали пирожки и читали инструкцию.
- Теперь вы можете летать! Будьте осторожны, первые полеты могут быть опасны, - набив рот, продекламировала Яся, - постарайтесь продержаться в воздухе хотя бы десять минут. После перерыва полетайте еще немного. Таким образом, вы можете увеличить продолжительность полета до часа.
- Как хорошо, что мы не читали эту инструкцию до того, как полетели, - призналась Синни, - я бы, наверное, никогда не научилась летать, если бы это прочитала.
- Будьте осторожны! Очень осторожны, если вы вылетаете за пределы защитного круга! Большинство случаев гибели и пленения фей зафиксированы именно в первые пятнадцать минут полета! Соблюдайте тишину при полетах! Ой! - испугалась Яся, - нет, я все же буду теперь дочитывать инструкцию до конца!
- Ладно, дочитывай, - согласилась Синни.
Яся перевернула страничку.
- Когда вы достаточно освоитесь в воздухе, проведите разведку. Ваша первоочередная задача найти место для КЖО-15П (комплекс жизнеобеспечения, модель 15, вариант походный). КЖО разворачивается в типовой стандартный дом, рассчитанный для постоянного проживания четырех фей.
- Ух ты! Это домик! - Дуня схватила коробку и попыталась ее открыть.
- Не открывайте коробку, пока не найдете подходящее место, - прочла грозную инструкцию Яся. Дуня быстро отдернула руки от коробки.
- Место должно быть уединенным, иметь не менее двух выходов, один из которых обязательно на открытый воздух. Желательно, чтобы оно было расположено на высоком месте, что дает защиту от затапливания, заносов снежными буранами и песчаными дюнами. Хорошо, если место будет защищено от осадков и воздействия прямых солнечных лучей. Берегите КЖО -15П от детей и домашних животных.
- Стирайте отдельно от цветного белья, - передразнила Дуня, - слушайте, а этот чердачок, он совсем даже подходит!
Благоговение перед старостью, трепет пред пылью веков, элементарное уважение к почтенному и порядочному паучьему семейству - через все легко переступают женщины, одержимые жаждой чистоты. Разбирать КЖО в таком чудовищно грязном месте не захотел никто. С визгом и писком феи разогнали пауков, оттерли окошко и убрали пыль. Вместо чудовищного слоя пыли по колено появился щелястый деревянный пол, вместо свисающих паутинных тенет - крепкие балки, и картину в золоченой раме теперь можно стало рассмотреть. На фоне книжного шкафа, рядом с письменным столом, в удобном кресле сидит мужчина в старомодном сюртуке, а на коленях у него лежит большой черный кот.
- Интересный мужчина, - проговорила Синни.
- Старый, - отмахнулась Дуня, которая считала всех, у кого есть хоть один седой волос, стариками.
Яся промолчала. У мужчины на портрете были умные и веселые глаза и немного насмешливая улыбка. А еще он показался Ясе очень красивым. Она провела рукой по портрету, вздохнула и сказала:
- Давайте дом распаковывать.
Уже привычным движением она раскрыла томик Инструкции и прочла:
- Раскройте коробку. Снимите защитную пленку.
- Ой! Яся, смотри, какой хорошенький!
- Выберите ровную поверхность размером десять на десять шагов, очистите его от мусора и посторонних предметов. Внимание! Проследите, чтобы под расчищенным местом не оказалось черепах, улиток и моллюсков.
- Чего? Нет у нас никаких улиток.
- Установите КЖО в центре выбранного места и снимите красные стоп-кнопки с крыши дома. Отбегите на безопасное расстояние.
КЖО вырос почти мгновенно и превратился в обычный фейский дом. Спальни и кухня, гостиная и кладовочка и, конечно, ванная комната - везде феи пробежались, везде засунули любопытные носы, все переставили по-своему, помылись, разложили вещи, поели, еще раз осмотрели дом - когда феи закончили все дела и выскочили на крылечко, в слуховом окошке уже были видны первые звезды. За хлопотами и суетой незаметно наступила ночь. Пришлось отложить исследование нового мира на завтра и идти спать.
Тихо ночью. Спят в своих кроватках утомленные феи, спят растревоженные пауки, спит клен у оранжереи. И большая Академия магии спит, не подозревая, что ее счастье очень близко и теперь уже совершенно неотвратимо.
"Кто ходит в гости по утрам, тот может провести в гостях целый день"
Из сборника "Фейские народные мудрости".
С утра шел дождь, и поэтому подруги провели день в подготовке к подвигам - они читали. Читали Инструкцию, читали захваченные Ясколкой конспекты школы фей, даже записки дедушки Сининнгии читали.
- Надо же, за девяносто лет я все забыла, - сокрушалась Ясколка, - вот то, что можно путешествовать от цветка к цветку помнила, а то, что для этого подходит даже нарисованный цветок - совсем забыла.
- А я и не знала, - призналась Дуня, - я "Внешние миры" всегда прогуливала, кто же знал, что это пригодится.
- Надо попробовать, - решила Синни.
Пробовали в оранжерее: оказалось это очень просто - заходишь в один огромный цветок, представляешь другой и выходишь уже в нем. Пока феи резвились, в оранжерею пришел служитель, старый, грустный и совершенно седой. Каким же огромным, страшным и неуклюжим он им показался. Старик шаркал от одной кадки к другой, поливал растения, рыхлил и все время вполголоса ругался. Ругался на какого-то декана, который не выделил денег, ворчал на преподавателя ботаники, который не оставил на лето отрабатывать ни одного адепта и бранил адептов, которые умеют только ломать. Феи перепархивали от цветка к цветку, исчезали в одном и сразу же появлялись в другом, корчили служителю рожицы, но старались не показываться ворчуну на глаза. Хотя, наверное, старик не заметил бы их, даже вылези они под самым его носом.
На следующий день за окошком ярко светило солнце, зеленела трава, а желтые одуванчики просто манили своими яркими пушистыми подушками покататься. Тут Дуня и вспомнила о бабушкиной подруге и о подарке, который ей нужно передать, и феи решили отправиться в гости. Прыжок с крыши в золотистые объятия одуванчика, миг, и вот они стоят у небольшого милого домика, спрятавшегося у подножия старого дуба. А на крылечке домика стоит высокая сухопарая старуха в брючном костюме и строго смотрит на прибывших.
- Кто это ко мне пожаловал? Заходите быстрее в дом! - скомандовала она.
Грушевый пирог просто таял во рту, оставляя после себя шоколадный горький привкус и дразнящий запах корицы. Чай был с белой мятой, свежий, но не очень крепкий, и золотые цветы, нарисованные внутри чашек, просвечивали таинственно и волшебно. Приятельница Дуниной бабушки оказалась дамой суровой, но гостеприимной и очень разговорчивой.
- Ах, эта Роза. Опять отправляет детей на убой. И не думает сколько погибнет! Сколько попадет в руки к злодеям! Или еще хуже, попадет в дом, где все друг друга ненавидят и с тоски там с ума сойдет. Нет, этой фифе только ману подавай. Эгоистка!
Дуня чувствовала себя неловко. Госпожа Подорожник совсем не походила на правильную фейскую бабушку - она смело бранила королеву Розу, употребляла бранные слова и даже курила. Но при этом, как и ее собственная бабушка, хозяйка старательно впихивала в гостей пироги и булочки.
- А ведь сколько фей попадает в беду, и не может потом вернуться! Конечно, из больших семейств феи, у них маны много, они-то свою бестолочь вытащат, а вот бедным как быть... Три маны за спасательную операцию! Жлобы! Хорошо, что я тогда Инструкцию до конца дочитала. Да я даже и звать на помощь не стала - чего родных расстраивать, все равно они не смогут помочь. Только письмо и послала, - старушка грозно сверкнула глазами, - да я и не жалею, тут мой проныра-Подорожничек подсуетился , я с ним и осталась.
- А внуки у вас есть? - Ясколка знала, чем можно отвлечь любящую бабушку от любого разговора, даже от разговора о политике. Госпожа Подорожник предвкушающе улыбнулась и вытащила огромный семейный альбом.
- Вот мой старшенький обормот, а вот его жена, а вот мои внуки, ох и шалопаи! - бабушка улыбалась, глядя на изображение двух голеньких кудрявых карапузов, - А это ребятишки средней дочки, она за Клевера замуж вышла. А это самые младшие, клопики мои.
За чаепитием, разговорами и разглядыванием альбомов и прошел день. А когда сумерки стали укутывать в свои сиреневые нежные объятия мир, феи засобирались домой.
- Вы, девчонки, смотрите, тут, в Кленовом листе, тоже феи живут. Не много, и жизнь у нас потруднее будет, чем в розовом королевстве, но зато мы сами по себе. Если что, обращайтесь. Только маной помочь не сможем - у нас запрещено осчастливливание, - на прощание сказала госпожа Подорожник.
- Как? Совсем? Но почему? Как же вы живете? - в один голос ахнули гостьи.
- А вот так, великаны сами свое счастье устраивают, и мы, сами, без волшебства, свою жизнь устраиваем. Селимся в тихих местах, где никого нет, а если и есть, то очень хороший. Но вы не стесняйтесь, если будет совсем плохо, и домой вернуться не сможете, приходите к нам. У нас много молодых людей холостых. Симпатичных, - заговорщицки подмигнула старушка.
А тем временем...
На чердаке прошел большой семейный совет пауков, посвященный внезапному вторжению крылатых чудовищ.
Сестра Дуни, Одя, отстирала пятно с любимого платья Дуни и ходит в нем на свидания.
"Младый отрок да не будет пересмешлив, или дурацким шуткам заобычаен, но имеет честь свою исправно охранять."
Из наставления фейскому юношеству блаженного Юпсидора Мокрицы.
Солнце уже задевало круглым брюшком кромку дальнего леса, когда феечки вышли на крыльцо. Услужливые одуванчики закрывали свои цветки, плотно смыкая зеленые лапки. Ясколка вздохнула и потянула подруг в лес, туда, где она видела цветущую медуницу.
- Надо же, какие крали в наших краях появились. Нетутошние, - на тропинку вышел кудрявый молодой человек. Руки его были небрежно засунуты в карманы штанишек, одна нога слегка отставлена, в зубах он зажимал небольшой цветочный лепесток, и от этого речь его была совсем невнятной, - из розового королевства, че ли?
Появление незнакомца испугало. Кто его знает, этих местных фей, вдруг как набросится! Ясколка в панике стала оглядываться, Синни спустила с плеча сумку и перехватила ее за хлястик, Дуня решительно вышла вперед и сказала:
- И че?- В семействе Одуванчиков робких дев не бывало никогда.
Неизвестно, чем бы закончился разговор, но трава около тропинки дрогнула и из нее высунулась кудрявая головка.
- Привет! - смешная девчонка улыбалась и махала руками, - я Лера, а это Клев, мой брат. Не обращайте на него внимания, он с девушками знакомиться никогда не умел. У нас к вам дело, ну такое дело. Лезьте сюда!
За травяной стеной крошечная тропинка вела прямо к кусту белой черемухи. Лера отодвинула свисающую до земли душистую гроздь и феи прошли на небольшую полянку около корней куста.
- Присаживайтесь, - Лера показала на искривленные стволы, - Вы ведь бабушкины гостьи? Вы из розового королевства?
- Да, - подтвердила Синни.
- Вы и осчастливливать можете? Правда?
- Правда, - кивнула Ясколка.
- Осчастливьте тогда Тишу, она травница, тут недалеко живет. Вы не думайте, она хорошая! Она меня спасла, когда я в ручей свалилась, и мы решили ее отблагодарить. Только нам осчастливливать нельзя. Да и не умеем мы, - призналась Лера, - Тиша лекарка. То есть еще не лекарка, она только поедет учиться в академию на целителя. Она талантливая - ух, какая! И добрая, всем помогает. Ей счастье нужно.
- Ну что, поможете? - спросил Клев.
Рябина росла почти у самого дома Тиши. Если подползти по ветке поближе к окну, лечь на живот, обхватить покрепче руками и ногами качающейся прутик, то можно увидеть сквозь стекло молодую девушку. Она склонила голову над учебником, и что-то усердно записывала в тетрадь.
Она до ночи теперь сидеть будет, - пояснил Клев, - знаешь, какая старательная.
Но дверь в комнатку распахнулась, и к столу подошла немолодая женщина. Она ласково обняла девушку за плечи.
- Тиша, детка, хватит учиться. Последний вечер дома остался. Пойдем к столу, все тебя ждут. Сумку собрала? А штанишки теплые положила?
- Мам! Да все я положила. Мам, зачем мне там теплые штанишки? Не возьму я их, они толстые.
И было это так знакомо, так напомнило недавно оставленный дом, что феи переглянулись и дружно сказали: 'Это она!'
- Так, хорошо, а как мы в дом пролезем? - Дуня всегда была очень практичной.
- Там на подоконнике герань цветет. Через нее, - предложила Синни
- А потом? - задумалась Дуня.
- Вышивка на платье, или рисунок на сумке, видите, лилия, - ткнула пальцем в лежащую на кровати набитую сумку Яся.
- А если она другую сумку возьмет?
- Тогда в учебник. Там на обложке шикарная белладонна нарисована, - успокоила Синни. - Только сначала домой! Нужно подготовиться. Захватим пыльцу для отчета, соберем вещи, а то мало ли что.
Феи перепорхнули с рябины на черемуховый куст, нырнули в цветы и выбрались в оранжерейной глоксинии. Через щелку, через трубу, на чердачок и домой - собираться, готовиться и отсыпаться перед первым настоящим приключением. Они даже не заметили, что приоткрытое слуховое окошко сплошь затянуто липкой паутиной.
А тем временем...
В пункте перемещения у господина Лютика случился пожар, говорят, что ему немало способствовали оставленные господином Синюхой бутылки.
В другом мире по степи проскакал первый орк, но он был так далеко и мчался так быстро, что догнать его команда Репейника не успела.
"Пять столовых ложек касатика водяного настаивать в бутыли водки три дня при полной луне в погребе. Растирать левую пятку ."
Из сборника "Чудеса народной медицины, средство от мигрени"
Тяжелая сумка с учебниками, маленький рюкзачок с вещами - Тиша готова отправиться в путь. У крытой повозки Тишу ждет господин Плимш. Он должен довезти детей до Грумода, а там они будут сами добираться с рейсовыми дилижансами до Академии. Детей, потому что в повозке уже сидит Белка, дочка трактирщика и Ганик, его собственный сын.
- Тишка, сколько можно копаться, - из повозки выглянула Белка, - Давай скорее!
Тиша засуетилась, задергалась, уронила сумку.
- Да не спеши ты так, - успокоил ее Плимш. Он степенно поздоровался за руку с Тишиным отцом, раскланялся с ее маменькой, потом они все вместе запихнули в багажное отделение корзинку с припасами, потом провожающие еще раз расцеловали Тишу, потом усадили ее, усадили господина Плимша, и только после этого повозка, поскрипывая колесами, медленно тронулась в дорогу.
Проплывают мимо знакомые дома, мерно покачивается повозка, дремлет господин Плимш и во сне покачивает головой. Разговаривать не хочется. Ганик смотрит в окно и мечтает о поступлении. Он почти точно знает, что поступит, потому что он много готовился, да еще и потому, что плата за обучение лежит в его кошеле. Вот только поступит он на артефактора, как того хочет отец, а мечтает Ганик быть боевым магом. Ганик смотрит и видит, как он, на вороном коне, или еще лучше на льдистом келпе, мчится по дороге, над его плечами рукояти двух перекрещенных сабель, за спиной вьется плащ... Там, впереди, его кто-то ждет: или король или старый боевой маг, а может, и прекрасная дева. Прославленный маг назовет его своим лучшим учеником, король назначит на высокую должность и наградит, и дева его наградит. Но тут мечты Ганика о награде стали уже совсем смелыми и совсем неприличными, он покосился на отца, на Тишу с Белкой, и снова стал представлять себя мчащимся рядом с повозкой. Белка тоже мечтает. Она будет поступать на бытовой факультет, но вдруг, вдруг там в ней разглядят особый талант и она станет не поваром, как мечтает мама, а зодчим. И вот возвращается она в родные Бремболы не просто Белкой, а прославленным архитектором, творцом, который построил королевский замок, ... тут воображение Белки перескочило на прекрасного наследного принца, который никак не мог остаться равнодушным к красоте и таланту Белки. Тиша тоже мечтает поступить и еще переживает - денег у нее только-только заплатить за поступление, а на что жить, не понятно. Говорят, что особо талантливых студентов учат бесплатно и даже дают им стипендию, но в это Тиша не особо верит. Она вообще не особо верит в чудеса. И уж точно не поверила бы, если бы ей сказали, что в ее сумке, на учебнике, сидят три феи и составляют отчет.
Синни наморщила лоб и проговорила:
'Отчет составлен Феей-Командиром, далее ФК, Феей романтиком, далее ФР, Феей-скептиком, далее ФС и Феей -философом, далее ФФ. Время составления отчета: месяц травостой года Синей белокрылки. Объект осчастливливания: девушка Тиша, раса - человек, место жительства деревня Бремболы. В настоящий момент подопечная отправляется в академию для поступления на целительский факультет'.
Синни выдохнула, пыльцу к себе пододвинула Яся и заговорила писклявым голоском: 'ФР: В маленькой деревеньке Бремболы жила с бабушкой девушка Тиша. Внешность у нее была самой обыкновенной: стройная фигура, темные густые волосы длиной до талии и большие выразительные карие глаза, в которых как искорки вспыхивали золотистые точки. Бабушка ее была знахаркой и пользовалась большим уважением местных. И Тише нравилось лечить. Не всегда ее понимали в деревне, было всякое, были драки, один раз ее даже избила местная трактирщица, но Тиша кротко сносила обиды и никому о них не говорила, даже бабушке'
Дуня тоже решила внести свой вклад в отчет и добавила: 'ФС: Кроме бабушки у Тиши есть мама, папа, брат и две сестры. И дралась она с мальчишками на равных. А про избиение трактирщицей - это когда Тишу вместе с друзьями застали в чужом саду за воровством яблок и отходили крапивой?'
Яся опять передвинула к себе отчет, зажала нос и продолжила заунывно: 'ФФ: можно ли предсказать по цветку, какой плод созреет, можно ли предположить по истоку, каким будет устье реки, можно ли по юношеским устремлениям судить о том, покойной ли будет старость? Лишь предполагать об этом может разум размышляющий. Но без истока, без цветка, без первоначального движения души не будет результата'. И захлопнула коробочку.
- Чего это было? - шепотом спросила Дуня.
- Философия. Непонятно, но красиво, и про порывы души, - пояснила Ясколка.
- Отчет это хорошо, но как мы ее осчастливливать будем? - задумалась Синни.