Аннотация: Светится окно с красными шторами. Нарядно. И с улицы кажется, что там, за окном, всегда праздник.
Утро. Вечер. Холодно. Тепло. Осень. Зима, потом снова осень.
Светится окно с красными шторами. Нарядно. И с улицы кажется, что там, за окном, всегда праздник. Какая-то девушка, оттуда, из праздника, стоит и смотрит через туман стекла, у неё светлые волосы, лежат крупными завитками на плечах, лениво клубятся вдоль плавных линий рук. Белая кофточка с черной оборкой у горлышка и на манжетах (с улицы не очень хорошо видно). Что она делает там, в окне? Неужели интересно глядеть на этот несчастный фонарь, настойчиво кричащий коротким прожекторным светом и всеми забытый? Может, ждет кого-нибудь? Или задумалась, поливая цветы? Кто знает! А меж тем этот рассказ именно о ней.
Как она приходит домой, эта одиноко стоящая, кто открывает ей дверь? (Ужин уже готов?.. Она суетливо роется в сумке, нащупывая ключи?..) Торопится ли она? Вот просыпается утром, растрепанная, смешная, быстро одевается (холодно ведь!) и мчится гулять с собакой...
Какая такая собака? Откуда собака? Вот собака -это уже чистый художественный вымысел...
Белая кофточка, черная оборка. Фонарь, дурак дураком, пышет дистиллированным заводским светом, пыжится осветить весь космический вакуум, а на улице всё равно темно и одной выходить страшно. Я, дура дурой, стою в снегу и смотрю в манящее, радостное красное окно, гадаю, гадаю... Что там всё-таки думает светловолосая, тонкая, за стеклом? Видит меня или нет? Если видит, то думает наверное: "Вот ненормальная!"
Нет, скорее всего не видит. В комнате слишком светло.
Как её зовут, эту девушку? Зовут ведь как-то, каждое утро зовут: Катя, Света, Марина? И ведь есть у неё судьба...
Чужая, далекая судьба, закодированная, как лучи далекой звезды, что стоит прямо над домом, или как новогодняя ёлка в чужом окне.
В детстве, гуляя с папой по длинным-длинным-бесконечным окрестным улицам, я считала зажженные ёлки. А еще были снежинки на стеклах. В садике -тоже. А у нас дома -не было, у нас вдоль карниза были фонарики.
Судьба, подумала я. На меня вместе с запахом мокрого снега, того самого, из детства, повеяла кавалькада судеб, защипало в носу. Вот она, стоящая в окне, протяни к ней руку -и ухватишь, удержишь, не потеряешь. Вот её закодированная судьба -а вместе с ней судьбы отца и матери (институт, первая встреча, хрусталь), сестер, братьев, соседей за стеной ( "Опять музыка среди ночи!"), какой-нибудь далекой бабушки неизвестно с чьей стороны (дороги, дороги, старая фотография).
Куда ни пойди, куда ни посмотри -всюду судьбы. Кто-то делал этот фонарь, кто-то строил дом, и каждый думал о чем-то (о чем думал каменщик, укладывая вот этот кирпич, в пятом ряду, третий слева от двери? Он, может быть, смеялся, или хотел поесть горячих щей, или увидел истину? Или истину он увидел, укладывая тот кирпич, что прямо над дверью, с угла? Или заматерился и пошел курить?). Никогда не узнать, никогда, некуда послать запрос -да никто и не откликнется. Едут мимо домов "Жигули" и "Волги", качаются от ветра-налетчика посаженные кем-то деревья, глядят друг на друга двери, перила, антенны и лавочки. Тысячи судеб проносятся мимо нас каждый день, и скрываются, уходят куда-то в безымянную пустоту, едва задевая нас, чуть-чуть касаясь взгляда. (Ничто не случайно?)
У всех -имена, события, мысли (самые важные!). Любови, дети, поездки.
Эй, кто счастлив?! Ну-ка отзовитесь!
А вдруг всё-таки кто-то счастлив?..
Жалко... Мне правда жалко. Ну куда же вы все уходите!
И, может быть, тот безвестный, кто собирал на конвейере вон ту потрепанную машину, был внуком человека, дружившего с тем, кто проектировал этот дом? И кто-то шел пятьдесят лет назад по этой, тогда еще деревенской, задавленной сугробами-сопками улице? А та, что ткала красные шторы, была тайно влюблена в Гагарина, и еще, совсем чуть-чуть, -в рыжего соседа по коммуналке? Вот так несутся, встречаются судьбы, давно разлученные, чтобы вновь разлучиться и опять лететь в этом бесконечном потоке ошалевшими электронами, ржавыми осенними листьями.
И мне уже хочется пойти и позвонить в дверь, увидеть лицом к лицу стоящую в окне, спросить её имя, зайти на чай, навязаться, ухватить. Она мне уже родная, а вот -через минуту, через пять минут -умчится вместе со всеми. Ветер сорвет, как кленовый лист, красное окно, и понесет далеко, далеко, мимо, мимо.
Стой! Погоди... я уже почти решилась.
Пойти?...
Что за бред, я буду выглядеть круглой дурой! А сейчас я как выгляжу?!.
Нет, всё-таки это смешно. Время тихонько, на цыпочках, прошло мимо меня, вздохнуло, задело. Протянула руку, хотела погладить.
Оно -пугливое животное, людей -боится, детей -особенно: не умеют наблюдать, непременно не утерпят, схватят за хвост. Надо бежать, спасать свободу! Только несколько перьев осталось в руке.
А моя стоящая в окне ушла...
Красные шторы. Нарядно. Декабрь, скоро Новый год, ёлки (-палки! Нужно запасаться подарками!). Снежинка села на варежку. Шестигранная. А вот еще, и еще...
Мне нравится запах мокрого снега. Такой грустный запах!
Я еще приду, обязательно. Я приду. И, может быть, загляну туда, на праздник, на огонь маяка (если зажгли, то, наверное, знают, ждут!...), побуду глупой. Если, конечно, они не купят на Новый год новые шторы...