Побудка в Аркадии.

Вставай, пастушок, вставай, малыш.
Уж много часов от рассвета.
Творится не ладное, пока ты спишь,
В реальности прОклятой этой.

Смотри, по равнине раскинулся всей
С того и на этот конец
Мир потребления, мир вещей - 
Стадо жирных овец.

Они всё время щиплют, жуют,
Морду к земле наклоня,
Не оторвутся ни на миг,
Верность желудку храня.

Вокруг отары кружИт хоровод.
Его стиль жизни таков:
Овечьими мясом и кровью живёт
Стая серых волков.

Зарезать, подмять, поиметь овец,
Лизнуть овечьего жира.
Они животного царства венец,
Хозяева жизни и мира.

Но как бы не был далёк их конец,
Сколько б сожрать не смогли,
Цена их в конце, как и у овец,
Горсть праха в лоне земли.

У тех и других только алчность в умах,
Вокруг взять что только найдут.
По стенке они в тараканьих бегах
Без толики смысла ползут.

Ничто не рождают, бесплоден их путь,
Лишь жрут да бросают помёт.
Творение их, даже малое суть,
Никто никогда не найдёт.

Но что же ты медлишь, рукав теребя?
Ужели ты слеп стал и глух?
Зависит их будущее от тебя.
Спасай своё стадо, пастух!

Ведь Слово - твой посох,
Ведь жизнь твоя - плеть.
И ими добраться надо суметь
К сердцу овец, да и к волчьему сердцу,
Всыпать в обыденность жгучего перца.

Чтобы овца перестала жевать,
Взгляд оторвав от земли,
Корни сумев свои ощутить,
Страхи и силы свои.

Хищник чтобы замедлил бег,
Пену согнав с клыков,
Прозрев, какова цена у охоты,
Смысл её каков.

Знаю, тогда из овечьего блеяния,
Злобного воя волков
В мире свершится Боготворение:
Твари родятся в Творцов.

Ах, что-то, приятель, твой взор потух.
В нём вижу я страх да тоску.
Многого требую я, пастух?
Расслабься. Хлебни кваску.

Думаешь, труден тебе сей путь?
Боишься, что нет в нём толка?
Тогда, хотя бы... овцой не будь
И не превращайся в волка.