Аннотация: Забавный рассказ-коллаж в странной стилистике и антураже погибающего города.
Город умирал. Марк ощущал это в земле, в воде, в воздухе: запах тления, смертной агонии и пыли. Остановившись на мосту со статуями героев Древности, Марк облокотился на перила и закурил. Из-за правого плеча выглядывала рукоятка обреза в кобуре, на поясе - охотничий нож. Людской поток огибал Марка, взгляды горожан скользили мимо него. Лёгкий осенний ветерок поднял опавшие листья, и те на короткое время поплыли над землёй. Марк застегнул кожаную куртку и, тихонько звякая ботинками с серебряными набойками, перешел на правый берег, откуда слышал знакомую мелодию. Небольшой рюкзак слегка ударял его в спину. Как и любой Странствующий, он предпочитал перемещаться пешком и налегке. Выбросив окурок в урну у входа, Марк вошёл в полупустой бар. На сцене был пианист, наигрывающий "Эй, Джуд". Заказав виски "Aberlour", он сел за угловой столик невдалеке от сцены и прислушался к игре.
Первый закон Странствующих гласил: "Прислушайся к звукам умирающего города".
Чтобы услышать сам город, надо было настроиться на его волну, и именно этим собирался заняться Марк. Ему всегда было проще услышать, понять город под какую-нибудь старую песню или просто хорошую музыку... Наверное это осталось от прежней жизни, которую он почти не помнил... или придумал, чтобы заглушить пустоту внутри себя. Отхлебнув виски, Марк продолжал слушать песню. Лучше всего настроиться у него получалось под "Knocking on heavens door", потом шла "Stairway To Heaven", за ними шёл хороший джаз, например, почти все бибоповские композиции, особенно Чарли Паркер, и блюзовые темы.
Лёгкий привкус торфа, которым сушат солод в шотландском виски и приятный вкус сигарет. Звуки слились в единую какофонию и внезапно стихли. Марк погрузился в транс. Он слышал город, он видел его, он словно стал птицей. Марк чувствовал, как древний город стонал и корчился от переполнявшей его боли. Странствующий вспомнил грязные, облупленные, все в помете статуи на мосту, за которыми уже давно никто не приглядывал. Город умирал. Марк горько усмехнулся: эта картина повторялась уже не раз. Этих очагов воспаления - первых признаков смерти - было уже больше сотни и с каждым часом становилось всё больше и больше.
Очнувшись, он заметил, что в баре уже полно народу: рабочий день подходил к концу и люди стремились в бар выпить и поболтать. Проглотив остатки виски, ставшего уже противно тёплым, Марк закурил новую сигарету и, оставив деньги за выпивку, вышел на улицу.
Солнце заходило. За спиной слышалась ещё одна старая песня: "What I Say".
На улице Марк остановился, прикидывая, заняться делом сегодня или подождать до завтра. К нему подошёл мужчина и попросил закурить. Выпустив облако дыма, он обратился к Марку:
- Вы не похожи на местного.
- Я здесь проездом.
- Работа?
- Да, можно сказать и так.
Незнакомец снова затянулся и негромко продолжил:
- Зря вы приехали сюда. Мы уже начали восстановительные работы - город вылечится. Не мешайте нам, и мы вас не тронем.
Марк усмехнулся: в ещё живом теле уже завелись трупные черви, пожирающие его.
- Я видел ваше лечение в тех городах, куда прибыл слишком поздно, и где мне приходилось уничтожать исковерканные души. От вашего лечения единственным избавлением является смерть. Я говорил уже не раз, кстати, передай это Рэйхему: вы просто болезнь, а я лекарство, и рано или поздно мы с ним встретимся.
- К сожалению, наш бывший лидер пэр Рэйхем мёртв.
- Жаль, среди вас - червей - он был самым достойным противником, я его считал равным себе.
- Значит, вы отказываетесь от нашего предложения?
- Да, скоро твоего хозяина постигнет то же, что и тебя.
С этими словами нож Марка вошёл в грудь посыльного. Тот превратился в чёрный дым и был разнесён ветром.
- Всего лишь тень, - сплюнув, сказал Марк и зашагал на Соборную площадь, медленно насвистывая "It's a Long Way to Tipperary".
Улицы были пустынны. Внешне город не отличался от самого себя день назад, месяц назад, год назад. Простой обыватель не в силах заметить изменения в его облике: жизнь человека слишком коротка. Чем больше Марк находился в городе, тем сильнее он понимал: старому городу конец. В канализации объявилась разная нечисть: её зловонный запах Марк чувствовал даже на поверхности. Он остановился на площади со старым, отключенным к осени фонтаном. Потушил сигарету об водяника, мелкую тварь, живущую в нечистой воде и высасывающую из проходящих мимо людей силы.
Те редкие прохожие, которые встречались ему на пути, были серые и печальные. В их глазах уже давно потух огонёк радости. Они были словно истощены чем-то, чувствовали себя плохо, даже не подозревая об истинных причинах своих недомоганий.
Закон второй: "Отдай старому городу должные почести, поговори с ним и смягчи его страдания".
Огромный собор в готическом стиле, в котором уже давно не идут службы. Обитель духа города. Историческая ценность и не более - для непосвящённых. Служители культа уже давно покинули его, и даже паломники забыли про эту святыню. Массивные двери были плотно прикрыты, но Марк знал, что они открыты всегда - для него. Внутри было плохо освещено: последние лучи заходящего солнца освещали лишь алтарь и небольшую площадку к нему. Марку жутко хотелось курить, но это должно было подождать: в таких местах нужно забывать о привычках. Склонив колено перед алтарём, Марк вошёл в транс. Душа города ждала его.
Из транса он вышел к рассвету. Мышцы затекли, и Марк начал разминаться, попутно осматривая собор. Плотный слой пыли лежал на полу, на лавках, на алтаре: именно здесь угасание города было заметнее всего. Старые витражи с изображением сцен из сказаний Древности, старые гобелены с ветвями домов, которых уже давно нет. Закончив разминку, Марк вышел из собора. Город больше не чувствовал боль, но дело было ещё не закончено. Наконец закурив, Марк стал искать более-менее приличный бар, чтобы выпить. Это уже давно и прочно вошло у него в привычку - напиваться после разговора с душой города.
Наконец, найдя приличное заведение, он заказал бутылку "Пенни Пакер" и пачку сигарилл "Coronel". Медленно заливаясь виски и выкуривая сигариллу за сигариллой, Марк оставался трезв: организм Странствующего не мог опьянеть. Эти привычки остались в нём со времён, когда он ещё не был тем, кем он стал; оттуда же и любовь к старой музыке.
После общения с городом он яснее видел всю картину. Вполне возможно, что обыкновенный ритуал здесь может сработать. На улице начался дождь. Людей становилось всё больше и больше, но никто даже не попытался подсесть к одинокому мужчине, медленно пьющему чистый виски. Это была одна из особенностей Странствующих: люди скользили взглядом по нему, через мгновение забывая. Марк от нечего делать рассматривал посетителей, в динамиках играл какой-то незнакомый Марку рок.
В бар вошли двое. Их движения были настолько синхронны, что Марк сразу же понял, что это близнецы. Скинув с головы промокшие капюшоны, они подсели к Марку.
- Столик занят, парни, - спокойно сказал Марк.
- Мы знаем, - спокойно сказал один из близнецов.
- Ну, тогда какого демона? Я пью в одиночку, так что валите из-за моего стола, иначе вышвырну отсюда.
- Спокойно, Странствующий, мы от пэра Хэйдхайма.
- Это ваш новый хозяин?
- Лидер, - поправил его второй, до этого молчаливый.
- Мне это без разницы, - спокойно заметил Марк. - И что же вам от меня надо?
- Выйдем?
Марк вылил остатки виски в стакан, ровно на полпальца.
- Знаете, в аду есть особое место для тех, кто не выпивает виски до конца. Пожалуй, я рисковать не буду, - и он тут же выпил до дна.
- Хотите что-нибудь заказать? - к близнецам сзади подошла официантка.
Марк даже не посмотрел на неё, а вот парни слегка отвлеклись - и в тот же момент обрез винчестера модели 1894 года с укороченным прикладом оказался в руке Марка, и выстрел из него снёс голову одному из близнецов, тут же превратившемуся в черный песок. Второй был убит тонким трёхгранным ножом в шею.
- Кто ты? - бросил Марк, подхватывая рюкзак и оставляя деньги за выпивку и сигареты.
- Я последняя из Ордена.
- Они вырезали весь Орден? - не особенно удивился Марк.
- Да.
Закурив последнюю сигариллу в пачке, Странствующий остановился у входа:
- Я ухожу, и на твоём бы месте я бы не преследовал меня. Запомни этот город таким. Каким он был: очень скоро он изменится навсегда. Наслаждайся его последними часами.
- Я хочу помочь тебе.
- Не стоит. Я должен сделать всё сам. У тебя будет другая задача.
И не говоря больше ни слова, он вышел на улицу. Дождь продолжался. Застегнув куртку и подняв воротник, Марк зашагал в сторону городских трущоб. Именно туда его вело безотказное чутьё. Странствующий всё шёл и шёл под дождём, тяжёлые капли стекали по куртке, волосы намокли и липли к лицу. Марк напевал про себя песню "Rain" из "Ballad of Fallen Angels": начинался неизбежный финал в жизни старого города. Небо оплакивало его неминуемую смерть. Пока Марк шёл, опустился туман. Закурив, Странствующий продолжал идти, зная куда даже в таком тумане. Уже сейчас, ещё до рассвета, канализационная нечисть пыталась выйти наружу. Марк пнул желеобразного ползуна ботинком - тот распался на чёрный песок: серебро было для них смертельно.
Дождь прекратился, как только он пришёл к нужному месту. Редкие лучи солнца пробили покров туч. Ветер разметал туман по сторонам. Перекрёсток трёх дорог. Он есть в каждом городе. На левой дороге появился мужчина, спокойно шагающий по мостовой. Его лакированные туфли чеканили мерный шаг. Элегантный дорогой костюм, шляпа и трость дополняли гардероб мужчины. Длинные чёрные волосы, короткая бородка и ястребиный взор серых глаз.
Не дойдя всего десятка шагов до Марка, он остановился, закурил сигару и долго смотрел на Странствующего.
- Долго же тебя не было, Марк, - наконец заговорил он приветливо.
- Пэр Хэйдхайм, я так понимаю? - Марк кивнул в ответ.
- Именно, - мужчина склонил голову в легком приветственном поклоне.
- Ну и с каким делом ко мне пожаловал господин главный трупный червь?
- Фу, как грубо.
Марк ухмыльнулся.
- А знаешь, на кого ты сейчас похож? - неожиданно спросил Хэдхайм.
- На кого?
- На меня. В нас течёт одна кровь. Кровь чудовища.
- Город умирает, и я принесу ему долгожданное облегчение, ты же его убиваешь и изменяешь. Так что ты ошибаешься - мы разные, - Марку начал надоедать этот слащавый тип.
- Город тоже был чудовищем, но он стал стар и слаб, он стал беззубым, поэтому и погибает. Поэтому умер Рэйхем: он перестал быть чудовищем. Городу нужны мы, мы дадим ему новую кровь и преобразуем душу Древнего.
- Ты болезнь, жалкий червь, а я лекарство. Убирайся прочь! Город избрал себе наследника.
- Ты ошибаешься, - спокойно возразил пэр Хэдхайм, - мы вырезали весь Орден. Древний стал стар и слаб, он не может понять всего нового, что появляется в мире, а я могу! Я стану достойной заменой нынешней души города!
- Это ты что, сам себя пытаешься в этом убедить? Посмотри на себя - ни капли достоинства и чести. Ты и в подмётки не годишься Древнему или его преемнику. Твой предшественник намного больше подходил на эту роль, а ты всего лишь жалкий клоун в дорогих шмотках.
- Это я убил его, я убил пэра Рэйхема. Он стал слишком стар, он слишком устал от нашего противостояния. Ты можешь всё отрицать, но это не изменит того, что в нас одна кровь - кровь чудовища, - пэр Хэдхайм улыбался.
- Я уже давно истёк этой кровью!
- Тогда почему ты ещё жив?!
Из открытого окна на втором этаже в доме справа донеслась музыка; в глубинах потерянной памяти Марка всплыло имя Морриконе. Партия литавр. Странствующий с прищуром смотрел на своего противника. Они выхватили оружие одновременно. Два выстрела слились в один. Перекресток заволокло туманом. Музыка стихла. Когда ветер вновь разогнал туман, Марк остался один. Ублюдок сбежал. Вернув обрез в кобуру, Странствующий принялся за ритуал.
Закон третий: "Не иметь долгих контактов с преемником города и не держать их рядом с собой во время ритуала".
Марк мог лишь догадываться о том, что происходило с наследниками во время ритуала. Старая душа города выбирала кандидата из членов Ордена. Он очутился в зале Посвящения. Перед ним стояла душа Древнего, протягивая ему чашу и браслет. Они лишь кивнули друг другу, и дух растаял в воздухе, уходя в закрытые для Марка измерения. Его место заняла молодая девушка, официантка из бара.
- Теперь это твой долг, - сказал Марк, передавая ей чашу и браслет.
- Как долго это продлится?
- Не знаю, но когда срок подойдёт к концу, к тебе придёт Странствующий.
Она кивнула, отпила из чаши и, надев браслет, исчезла.
- Она будет хорошей душой Города, - тихо сказал старик, сидевший в воздухе в позе лотоса.
- Я знаю.
- Твой враг опять избежал кары. Он намного хитрее и опаснее предыдущего - будь осторожен.
- Я знаю, - теряя терпение, сказал Марк.
- И тебе пора уже выдвигаться в путь. В здоровом городе Странствующему не место.
- Старик, ты когда-нибудь не говоришь прописные истины? - проворчал Марк, но к тому моменту тот уже растворился в воздухе.
Выйдя из транса, Марк зашагал по мостовой, напевая "The End" The Doors