У моего тестя на даче росла мраморная груша. Было ещё несколько яблонь, но грушевое дерево на усадьбе росло только одно. В последние годы своей жизни тесть его не обрезал и не обихаживал, поэтому дерево это стало почти диким, но груши на нём вырастали очень крупные и были отменного вкуса. Правда, год на год не приходилось, иногда созревал такой урожай, что под его тяжестью ветви склонялись до самой земли, но в другие времена на дереве появлялось не более десятка плодов, которые были почти не видны среди густой зелёной листвы. Глядя на заскорузлый ствол и пустые ветви, почему-то всегда приходила мысль о неизбежной старости. Всему в этом мире приходит конец: груша ли ты, человек, или даже камень. Все мы когда-нибудь состаримся, а затем уйдём. И не факт, что в лучший мир, или даже туда, откуда пришли...
Но в тот год, а это была середина восьмидесятых, все мы были ещё живы, здоровы и достаточно молоды. У меня накопилось два северных отпуска, и я прилетел домой из Надыма на три с половиной месяца, чтобы как следует отдохнуть. Груши тогда уродились у нас на даче отменные. Мало того, что они были размером с кулак, так они ещё были невероятно сочными. Вообще, мраморные груши отличаются этим качеством. По сравнению с другими сортами, они гораздо сочнее, плюс к тому, они ещё и очень сладкие. Вопьёшься в конусообразный пузатый плод зубами, а сок так и брызнет из него во все стороны. Ешь и наслаждаешься непревзойдённым вкусом, и губы потом утираешь, чтобы рот не слипся от сладости. И на одежду посматриваешь, чтобы на неё не капнуло, а то и она станет липкой. А ещё эти груши очень долго остаются крепкими, почти до середины сентября. Цвет только меняют с тёмно-зелёного на золотисто-зелёный, да ещё покрываются красноватым мраморным румянцем. Отсюда и название. Вкушать их тогда - одно удовольствие. Сочетание крепкости и сочности мне очень нравится, оно придаёт этим фруктам исключительный вкус. По крайней мере, для меня они лучше любых импортных.
В тот памятный день, когда отпуск мой уже подходил к концу, а было это в начале сентября, мы решили с тестем съездить на рыбалку на нашу речку Десну. Пришли на дачу накопать червей, стали ковырять землю, и... ничего, ни одной живой души не нашли. Дело в том, что с прошлой осени мы не завезли в огород навоза, а в неудобренной почве червяки водиться не захотели. К тому же прошедшее лето оказалось засушливым, правда, это никак не повлияло на урожай груш, а вот на подземных жителях отразилось здорово. Все скользкие твари куда-то поисчезали.
Поковырявшись в сухой земле и оставшись ни с чем, мы решили пройтись по соседям и разжиться червями у них. Соседи должны жить дружно и выручать друг друга. Отправились мы не с пустыми руками, взяли с собой десяток груш, которые я положил в целлофановый пакет. Первым на пути нам попался пожилой мужик в засаленной телогрейке. В таких одёжках на моей малой Родине щеголяли бывшие полицаи. Мужик стоял, опершись на штакетник, и внимательно за нами наблюдал. Тесть сразу обратил внимание на огромную кучу прошлогоднего навоза в его огороде, бережно накрытую сеном. Это чтобы перегной получался получше.
- Угощайтесь, - обратился я к мужику и вынул пару груш из целлофанового пакета.
- Тот, не спеша, степенно принял мраморные плоды, вытер один из них о штаны и откусил порядочный кусок. На лице его разлилось довольство.
- Чего надо, добрым молодцам? - поинтересовался он, - ведь, не просто же так вы тут разгуливаете и угощаете всех подряд грушами?
- Собрались вот с зятем на рыбалку, - начал вкрадчиво тесть, - а червей в огороде нет, высохло всё. А у тебя, глядим, кучка прошлогоднего навоза довольно приличная.
- Это кто же червей со своего огорода отдаёт, - произнёс удивлённо мужик, пряча вторую грушу в карман, - тогда на нём ничего родить не будет.
Мы с тестем притихли, не зная, что ответить 'полицаю' на такое веское замечание. Постояв немного в растерянности и кивнув для приличия головами, мы распростились с ним и не солоно хлебавши отправились дальше. Ходили мы долго, но всё никак не могли найти прошлогоднего навоза. И вот, обойдя с десяток усадеб, удача, наконец, улыбнулась нам. У раскрытой калитки стоял весёлый парень лет тридцати, а в его огороде терриконом возвышалась огромная куча перегнившего навоза. Вид у парня был бравый, глядя на нас, он улыбался.
- Разрешишь червей накопать в твоей куче? - напрямик спросил я, засовывая руку в пакет, но ничего пока из него не вынимая.
- Отчего же не дать червяков хорошим людям, - засмеялся парень, - конечно, дам. Валяйте, копайте.
Я уж было вытащил из пакета очередную пару груш, чтобы вручить её нежадному молодому человеку, как вдруг из дачного домика послышался визгливый женский смех. Парня от этого смеха аж передёрнуло. Его будто подменили, или по голове чем-то ударили. Он даже присел немного.
- Погодите, погодите, - забормотал он, поднимая вверх сразу обе руки и преграждая нам путь, - я совсем забыл, моя тёща сегодня приехала.
Произнеся эти слова, бравый парень скривил набок рот и издал губами звук, словно во рту у него появилась оскомина.
- Спрошу лучше у неё разрешения, а то хлопот потом не оберёшься.
Я повременил вытаскивать руку из пакета, кивнул тестю, и мы с нетерпением стали ожидать развязки.
Возвратился парень довольно быстро, и вид у него был уже совсем не бравый.
- Знаете что!? - начал он, переминаясь с ноги на ногу, - а червей-то я вам не дам. Что хотите, то обо мне и думайте!
- Где-то я уже слышал эту фразу, - произнёс я, доставая из пакета две мраморных груши, - кажется, в каком-то фильме.
Парень, увидав в моей руке золотисто-зелёные плоды, замахал руками и шарахнулся от нас, как от прокажённых.
- Ты что, издеваешься!? - произнёс он с сарказмом, - я вас посылаю куда подальше, а вы меня грушами угощать собираетесь!
Он снова покривил рот и поцокал языком, пытаясь избавиться от оскомины, потом усмехнулся невесело и прибавил:
- Разве что одну взять, что-нибудь в неё добавить... этакое, - он обернулся и посмотрел в сторону дачного домика, - и стол положить. Тёща моя груши любит...
Сейчас я уже не помню, накопали мы в тот день червей или без них поехали на рыбалку, и потом поймали чего-нибудь, или вернулись домой без улова, но вкус тех мраморных груш я помню до сих пор.