Чайка.

Над морем летела чайка.
Белая чайка.
Над морем.

Закат раскрасил мир. Всё небо заалело.
А странник не спеша идет к нему спиной,
И если на закат смотреть, то его тело
Покажется в огне пылающей сосной.
Он не глядит назад, закат его не греет,
Хотя вокруг него свод пламенный возник,
А далеко вдали над полем коршун реет,
И тает в облаках азартный его крик.

Потом настанет ночь, извечное начало.
Костёр тепло горит, в глазах он отражен.
Перо, скрипя, прядёт, то быстро, а то вяло,
Строки летучей нить. Блокнот - веретено.
А путник между тем, один сидеть наскучив,
Вдруг запищит мышом - и совы прилетят,
И белые, как снег, и мудрые, как души,
Им брошенный кусок, приняв за мышь, съедят.

Чуть посереет лес, и сумерки начнутся.
Снусмумрик, полон сил, шагает сквозь восход.
Зарянка запоёт, все звуки встрепенутся;
Гармошка их в стихи ночные разольет.
И солнца луч в глаза, открытые для квантов,
И свежий, легкий вздох всю грудь перевернет,
И кажется, что ты - матрос, висишь на вантах,
И, засмотревшись вдаль, срываешься в полет.

Был день.
Над морем летела чайка.
Чайка Джонатан Ливингстон.
Он отрабатывал бочку,
Бочку на сверхнизкой высоте.
Всё остальное - неважно.
Не имеет значения.

14.01.07