Софии не стало в 2019ом году, накануне китайского нового года.
Я знала её достаточно давно, с года 2003го. Тогда я уже получила сертификат, позволяющий стричь домашних животных. Отработала какое-то время в зоомагазине и набирала своих собственных клиентов. Так вот мы и познакомились с ней.
Сначала София относилась ко мне очень настороженно. Попросила приезжать на дом стричь её собачку Сашу - в те времена совсем молоденького щеночка.
Когда я появилась впервые - и София, и её муж самым внимательным образом рассматривали меня. По их лицам было видно, что они не склонны доверять. Поэтому, когда я стригла, постоянно кто-то из них присутствовал поблизости, наблюдая.
София казалась более открытой и улыбчивой, чем её муж. Он же был весьма сдержан. Но постепенно они привыкли ко мне. Оба (не только собачка Саша).
Начали угощать чаем, беседовать и показывать фотографии из семейного альбома. Так я начала запоминать лица на фотографиях и рассказы про их детей и внуков.
Но более всего меня заинтересовала история - каким образом украинская девушка и молодой мужчина со Смоленщины оказались в 1945ом году в Канаде.
То были уже далекие отсюда времена. А тогда Софии было всего-навсего 18 лет, а её спутнику - бывшему советскому военнопленному - на семь лет больше.
Муж Софии ушел в мир иной спустя три года, как я начала стричь Сашу. Ну а с Софией и Сашей я осталась до конца их жизней. И София много раз рассказывала одну и ту же историю, показывая на фотографии, висевшие на стене.
Вот их свадьба - на фото она, тоненькая, в красивом белом платье, с подолом до пола. С длинными темными волнистыми волосами, покрытыми белой фатой. Красавица да и только! Рядом с ней, рука об руку, он - высокий статный красавец в ладном костюме.
Свадьба была уже здесь, в Канаде. София много раз рассказывала, как они познакомились, как оказались здесь.
Началась война. В 1941ом году. Ей было четырнадцать лет, жила она с родителями в Украине. На мои просьбы назвать конкретное место, где она жила с родителями, София сбивалась, путая названия. А я думала - да и понятно это, столько лет она здесь. Наверняка давным-давно многое позабыла из её той, прежней, жизни. Ведь в те времена она была совсем юной.
По их местности проходили войска Красной армии. Освобождали Украину от нацистов. В 1943 году. Вот так она и познакомилась с ним, пареньком со Смоленщины, которому очень приглянулась украинская девушка.
Он был на семь лет старше, посмышленее, поэтому обзавелся её адреском, не желая потерять из виду такую красавицу. Доживет ли до конца войны - он не знал. Да и никто об этом не мог знать, не только он. Но загадал - если останется жив, то разыщет её и непременно женится!
Так они и расстались. Линия фронта постоянно двигалась. И так вот подразделение, в котором он служил, попало в окружение и было захвачено в плен.
А через какое-то время военнопленные были освобождены союзными войсками. Но это весьма относительное понятие - освобождены. Освобожденные советские военнопленные должны были быть переданы обратно, на Родину, где с самого начала Великой Отечественной войны под подозрение в предательстве попадали все военнослужащие и гражданские лица, оказавшиеся даже на непродолжительное время за линией фронта. Во всех кадровых анкетах появился вопрос: "Были ли Ваши родственники на оккупированной территории?"
Статья 193 Уголовного Кодекса РСФСР 1926 года предусматривала "за сдачу в плен, не вызывавшуюся боевой обстановкой - расстрел с конфискацией имущества". В статье 22 "Положения о воинских преступлениях" 1927 года говорилось, что сдача в плен, не вызванная боевой обстановкой, а также переход на сторону врага предусматривают высшую меру наказания (расстрел) с конфискацией имущества. По смыслу закона подлежала наказанию только сдача в плен "не вызванная боевой обстановкой". В 1926 году названная статья Положения комментировалась как: "в известных случаях обстановка на поле боя может сложиться так, что сопротивление по существу представляется невозможным, а уничтожение бойцов бесцельным. В этих случаях сдача в плен является актом допустимым и не могущим вызвать судебные преследования".
Расширялась практика заочного осуждения военнослужащих, находившихся за линией фронта, как изменников Родины. Достаточным основанием для такого решения были полученные оперативным путём сведения об их якобы антисоветской деятельности. Вердикт выносился без всякой проверки, иногда лишь по одному заявлению.
В соответствии с Приказом Ставки Верховного Главнокомандования от 16 августа 1941 года N270, командиры и политработники, сдающиеся в плен, объявлялись дезертирами, а их семьям грозил арест. Приказ призывал "драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим".
Допросы в спецслужбах и ссылка в ГУЛАГ - вот что грозило советским солдатам, возвращавшимся домой из немецкого плена после Второй мировой войны.
И он, будущий супруг Софии, прекрасно это понимал. Ему удалось сбежать. Без документов. В неразберихе, перед самым окончанием войны, ему удалось это сделать фактически беспрепятственно. И он смог разыскать Софию. Её адрес он помнил тогда наизусть.
Каким образом он смог выправить документы и в итоге перебраться в Канаду - так и осталось для меня тайной. Об этом мне так никогда и не поведали...
Но факт остаётся фактом - осенью 1945го года они оказались в Канаде, где и прожили долгие жизни, родили и вырастили пятерых детей, которые сами уже стали бабушками и дедушками. И повстречали меня (благодаря их собачке Саше). Ну а я сейчас вспомнила их историю, историю давно прошедших лет. Вспомнила и записала.
У Великой Отечественной войны были разные лица.... войны вообще бывают очень недобры. Не только к побеждённым, но и к победителям.
Муж Софии воевал в рядах Красной армии с первых дней войны.... (до февраля 1946 года основное военное формирование Союза ССР носило официальное наименование Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА, Красная армия). С февраля 1946 года до конца 1991 года - советская армия).