В сегодняшней интернет-реальности вызывает любопытство - кому доверять, где искать "слив" информации и где - "вброс". Так или иначе современный интернет-пользователь остается привязан к определенному сайту (сайтам). В обстановке укрепления консервативных ценностей сам по себе "историографический спорт" в оценке текущих событий - один из важнейших двигателей в постижении и усвоении информации. При определенных чертах "консервативной революции" сегодня и связанной с ней идеологически политической ситуацией при императоре Александре III надо признать, что скорее всего этот русский правитель, чтобы расширить кадровую базу и обойти этикет, предпочитал "давать уроки" - хотя в глазах либеральной общественности, возникшей в период Великих реформ Александра II, Александр III был "невежественным" и даже неспособным квалифицированно управлять страной. Так что, исследуя период с 1881 по 1894 год, надо искать не сколько переписку Александра Александровича Романова с "невежественными" корреспондентами, а скорее переписку с "знакомыми знакомых знакомых" императора - так как, имея в виду, что царь находился в положении идеологического мотора и верхушки при складывавшейся при нем идеологической пирамиды (включая в первую очередь издания консервативного толка), он лично отбирал себе интеллектуальное окружение. К Александру III, судя по материалам его личного архивного фонда номер 677 в Государственном Архиве Российской Федерации, тянулись за личной поддержкой, но в обстановке перехода к консервативно-охранительной политике он, говоря сегодняшним языком, был (учитывая наличие зазеркального формата в политико-идеологической "матрице"), "человеком-сайтом", от которого исходили "приводные ремни", и исключительно в идеологическом ключе, к высшему управлению государством, включая и идеологическую накачку населения. До нашего времени дошли оценки императора современниками чуть ли не как "института невежества", стоявшего на пути усложнении и даже революционаризации российской жизни и оформлявшегося в духе либерализма. Политико-идеологическая "матрица" времен Александра III выросла на фундаменте "матрицы" периода Александра II, но в общении с царем виднейших государственных деятелей, как обычно, была важна информативность его корреспондентов, степень полезности его советов императору по государственным вопросам - так что тезис о влиянии на императора "знакомых знакомых" вполне может иметь силу. Очень многие из консервативных деятелей во власти (например, Брежнев) предпочитали именно слушать рекомендации в свой адрес, исходившие от "заинформированных" "знакомых знакомых" - чтобы скрыть реальную степень собственного участия в процессе принятия решений. "Невежественность" Александра III можно также оценивать как "заинформированность", его постоянные корреспонденты обладали особой "стильностью" (в плане обладания массивами информации) и, вследствие этого, "политической равноудаленностью" от монарха. Так что в окружении царя многие могут быть охарактеризованны как "люди-не-сайты", благодарные за общение и личную помощь от "удерживавшего" (катехон) царя, истинного "человека-сайта" в системе государственно-идеологического поддержания функций власти в период 1881 - 1894 гг. Явным признаком работы на "удерживающего", монарха, было сочетание в этой работе личного и делового (и даже женщины, отличавшиеся информативной "стильностью", пользовались, как Антонина Блудова и Анна Аксакова) дружбой и поддержкой царя. Политическая равноудаленность и означала информативную "стильность" в деловых связях самого императора, так что можно сказать, что, обходя этикет, он не только давал уроки, но и "принимал экзамены", создавая свой собственный "кластер" в тогдашнем потоке информации, формировавшимся в верхах. Признательность императору за общение и личную поддержку, у условиях равноудаленности, определяла политическое долгожительство и внутреннюю консервативно ориентировавнную свободу сподвижников царя. "Матрица" Александра III была прежде всего матрицей непринужденного общения, основанного на признании консервативных идеалов жизни, а не только результатом "наведения справок" о людях с его стороны. Опора на традицию не могла не вызывать анализ "опорных трендов" того времени - религии, сильной централизованной власти, патриотизма, нравственных отношений. И "люди-не-сайты" посредством общения с императорами часто становились "людьми - не- не- сайтами", то есть включались (как В.П.Мещерский, К.П.Победоносцев, П.А.Вяземский, Ф.М.Достоевский) в активную политическую жизнь под эгидой Александра III. Нарабатывание информативной "стильности" неизменно вело к аутентичности политического общения, и можно назвать среди симпатизировавших царю политических деятелей А.Абазу, Д. Милютина, П.Ванновского, Н.Гирса, которые понимали особый дух двора монарха еще в бытность его наследником престола. Консервативно организованное и сэкономленное Александром III "живое время" (в обстановке настоятельной необходимости перемены правительственного курса), подвергнутая сокращению информационная база идеологии, как представляется, отвечали тотальному пониманию национальных интересов как господствавших и содействовали развитию общественно-политических консервативных взглядов как не только единственно возможных тогда для власти, но и как глубоко связанных с народностью представлений о фигурах монарха и его информационно-идеологических сподвижников (от высшего чиновничества и до консервативно ориентированных издателей). Информативность, которую можно было отождествлять с "культурой чтения", при императоре ложилась с основе восприятия людьми "протоматрицы" наступавшего XX века с присущей этому веку "культурой СМИ".