Меряет ли постсоветский человек общественно-политическую ситуацию "по себе": мол, меньше тратишь - больше ходишь по людным местам, прежде всего магазинам, на людей смотришь и себя показываешь? В сегодняшней России в основном "ходят на классику": так, классика существует - раз есть "кнопочный режим" (на разных "кнопках" много похожего) просмотра и прослушивания тех же СМИ, настроенных изначально на то, чтобы донести до зрителей и слушателей определенную дидактику, а также творческую энергию авторов и соавторов тех или иных информационных материалов. Также в контексте "пользователей" СМИ важно то, "идет" ли определенная информация "с" их собственным стилем работы вообще, то есть подходит ли, учитывая сохраняющуюся массовость постсоветского сознания, тот или иной материал к традиции деловой жизни в России. В свое время, в раннедемократический период суверенной РФ, было достаточно распространено выражение "поставить защиту"; так, представляется, своего рода романтизм постсоветской эпохи позволяет "ставить информационную защиту" - в первую очередь тем, кто обречен на интеллектуальную изоляции или одиночество и пытается "утешиться философией". Также могут иметь место и своего рода "рекламные ряды", которые возникают из воспоминаний о тех или иных деятелях, прежде всего политики и культуры , своеобразного исторического кастинга "говорящих голов" былого телевидения, а также радио, и их "берут" словно бы из отжившей "научно-литературной" структуры, с их собственной программой, в текущую жизнь. Во времена СССР, когда, как представляется, "политика" была в гораздо меньшей степени доступна массам людей и "политического времени" у них было больше, чем сегодня, социальная ответственность "говорящих голов" (на уровне Л.Брежнева и проч.) в СМИ была выше, они должны были быть "живее всех живых". При этом, конечно, уже намечалась констатируемая в современную эпоху "прозрачность", та "прозрачность", которая сегодня варьируется в соответствии со своевременностью и оперативностью анализа ситуации со стороны власти и общества, возможно, создавая "прозрачную" и "непрозрачную" многоформатность - как общественно-политической жизни, как самого медийного пространства, пресловутой "четвертой власти". И, если принять за основу влияния власти на массу людей в начале XXI в. в РФ некую "адаптирующую аннотацию" общественной жизни именно расцвета "застоя" (1970-х - начала 1980-х гг.), то можно сказать, что научно-литературный момент в сегодняшней идеологии силен и развит, что он позволяет также обучать и образовывать граждан страны.
Под любую более или менее прагматическую и целеполагающую человека карьеру в современной России, представляется, нужна материальная база - возможно, не столько в плане финансовых вложений в то же обучение, но и условия для спокойно и свободной творческой работы. Но если (конечно,сильно упрощая), учитывать, что постсоветское общество, очень быстро меняясь, берет все новые и новые "социальные интегралы", можно сказать, что сами финансы, от которых напрямую зависит человек в стране, тоже могут быть "прозрачными" - и прежде всего в "политическом времени", варьируя те же зарплаты работников и условия их комфорта. Если также учесть, что "удаленка" захватит очень многие из бывших трудовых коллективов, то в условиях социальной напряженности в России самоорганизация работника может только возрасти, а его требования к комфорту, вместе чуть ли не армейской, самодисциплиной (скажем, дома) только повыситься - ведь, оказавшись практически один на один с ворохом работы, он в первую очередь вспомнит кто Он, каковы его неотъемлемые права, его гендерность и проч. Большая зависимость от "классических" для российской цивилизации ценностей у людей не может не влиять на цифровой бизнес, электронные госуслуги и проч., а поддержка, как было сказано выше, путем взаимовлияний,таких ценностей в СМИ и культуре РФ, может расширить права той же армии как "власти во власти", "государства в правовом государстве". При этом, думается, сам себя человек будет слушать лучше именно будучи "окружен" медиа, чем в ситуации почти что без них, поскольку собственный, устный экспромт (скажем, на политическую тему) будет им расцениваться гораздо дороже, чем какие-либо высказывания медиа-профессионалов в бесконечно меняющихся интернете и эфире.
Человек в современном мире в известной степени "заложник" традиции необходимости общения. При этом, учитывая разный интеллектуальный уровень общающихся по многоформатному интернету, он часто - то ученик, то учитель, что укрепляет в свою очередь традицию развитого литературного языка и даже научной информации на нем (иногда как своего рода "постпиар"). Экономия "политического времени", по крайней мере, в России, будет, с распространением "удаленки", даваться дорого, поскольку, чтобы удержаться на высоком интеллектуальном уровне (в первую очередь для понимания воли власти, а также современной пропаганды и идеологии), при возрастающей гендерности людей с их увеличивающейся тягой к частному, семейному, нужны будут еще более подготовленные кадры для СМИ, чтобы подавать информацию в рамках некоей "демократии досуга". В этой ситуации, очевидно, приобретает значение научная гуманитарная информация, сопряженная в большой степени с народной психологией и, в частности, с уже поставленным в постсоветскую эпоху вопросом - "кто мы?". "Демократия досуга", если принять это название, вряд ли будет "демократией праздности", поскольку, оставаясь наедине с компьютером на "удаленке", человек начинает (прежде всего дома) обихаживать себя, а такая работа часто в мире оплачивается. Но будет ли он платить такую "зарплату" себе сам и не займется ли он для душевного комфорта "самовывозом" всего "ненужного", в том числе многословной, гуманитарной информации, почистив ноут-бук или выключив, скажем, радио и телевизор? В любом случае, медийный мир без человека не существует, а человек все же может без него существовать - опираясь прежде всего на научные знания и навыки, так что даже в "новейшее время" для людей из России, которое, как кажется, уже окончательно наступит в стране, истощения "интеллектуального капитала" семей не ожидается. Здесь, очевидно, "советская государственная школа" как ответвление "русской государственной школы" в общественных науках, может стать парадигмой целой "серии" экспериментов в области просвещения, когда "высшее жизненное", базируясь на массе источников, как никогда еще в начале XXI в., будет нацелено на преодоление кризиса взаимоотношений живущих сегодня личностей