В современном мире, управляемом интернетом, научный рост представляется неким интеллектуальным сценарием, а элита - сообществом отличников. Сама же наука может проявляться как некий "статист", включая в себя разделы идеологии как темы. Тем не менее, именно в интернете заключена идея "общей библиотеки" - поскольку по трудновыполнимости задачи доподлинного поиска нужного тебе лица интернет похож на нелегкую, перегруженную заботами ту же российскую "улицу".
Тема в современной гуманитарной науке истории сегодня, несомненно, взрослеет (становится объемнее за счет смежных дисциплин и по адресату аудитории - серьезнее). В идеале такая тема могла бы составить обратную связь с неким рекламным рядом, который делает всемогущий в социальном сознании пиар. Пожалуй, именно в учебном (в первую очередь университетском) цикле такая обратная связь очевиднее всего: там, в курсе всемирной истории, например, панорамность меняется, и с этим меняются сроки выемки современной информации из Сети (вместе с заработками исследователей). Циклы исследовательской и преподавательской работы продолжают существовать - на фоне кажущегося исчезновения фундаментальной гуманитарной науки. Однако, современной гуманитарной науке свойственны как авторский задел, так и коллективизм в исследованиях: выемка исследовательской задачи, то есть ее определение (с учетом необходимости работы именно с Сетью) зависит от престижа научного учреждения и даже, можно сказать, научной стилистики последнего. Если язык (особенно научный) - мерило интеллекта, то можно сказать также, что девятнадцатый век российскую историографию до сих пор "не отпускает", создавая здесь иной раз тоску по "сильной руке" в интеллектуальной области.
Гуманитарная наука сегодня представляется делом молодых: с появлением массового интернета в 1990-е гг. за материал из Сети платили только полную цену, и все равно работали, и сейчас так же работают - следовательно, на освоение Сети были брошена немалая научная энергия. Так что неизвестно, кому из современных действующих ученых значащие научные работы - "дети", а кому - "внуки", тем более что интернет ставит практически неограниченные задачи для собирания и обработки материала. В то же время, ученый-гуманитарий может являться своего рода "гувернером" интернета (учитывая обратную связь), его в этом качестве нельзя переманить деньгами, а можно только выгодно обменять, особенно учитывая его чувство исторического времени и ситуативность сегодняшнего исторического процесса. Известно также, что именно интеллектуальная периферия дает многое для научного мейнстрима (если так можно выразиться): если концепция "отъезда" овладевает ученым, то, естественно, например, для него могут открыться перспективы работы в "политологии как формате истории" и "истории как формате политологии". Здесь следует упомянуть даже то, что "крутиться" в интернете для специалиста-гуманитария - это создавать весомость обычных книг по истории для народа, придавая им большое пропагандистско-политическое значение (а сами авторы таких книг становятся деловыми людьми от науки и педагогами).
Присутствие автора-гуманитария в Сети требует от него повторов информации, при том, что часто "гуманитарная лирика" с интеллектуальной периферии словно бы перемещается в центр гуманитарной столицы, то есть прежде всего университетского центра. Если вспомнить новейшую историографию России 2000-х годов, то она указывала на переходный период в развитии страны, и оправданно казалось, что наконец-то само чтение вводится в систему (во всяком случае, систему многоформатного восприятия информации). Если говорить о роли СМИ начиная с 2000-х годов, то они усилили значение именно самопозиционирования (в интернете) - поскольку сохраняли известный разнобой в области политических трендов и подаче политического и экономического материала. Интеллектуальное развитие гражданского общества пошло не по пути "кто на кого работает", а "кто у кого работает": так традиционная русская интеллигентская традиция словно бы обрела креативно-демократическую оболочку - опираясь тем не менее на суверенную и поддержанную большинством населения идеологическую традицию. Современная "библиотека трендов", таким образом, именно в России представляет собой многоформатную библиотеку концепций гражданской истории (и даже многоформатную библиотеку историографических циклов) - независимо от того, какой области гуманитарного знания касается та или иная исследовательская проблема.