Я стоял у черты, у последней границы,
У раскрытой двери, за которой - дыра,
А вокруг так причудливо скалились лица,
И играла в поблёкших лучах мишура.
И я понял, что это не лица, а маски,
И что блеск исходил от наточенных жал,
Я не мог прочитать боевые раскраски,
И, подхваченный вихрем, куда-то бежал.
Я не мог распознать непрочерченных линий,
Недописанных строк, недосказанных слов,
А на крышах белел разложившийся иней,
Превращаясь под солнцем в пурпурную кровь.
А на крышках гробов проявлялись потёки
Загнивающей крови изорванных ран,
И в углы чёрных стен молча жались пророки,
Обнажая огромный рябящий экран.
Я вбежал в чей-то дом - там, на белых перинах,
Улыбаясь виденьям, лежала Она.
Я пришёл - мрачный демон на старых картинах,
Воплощение Зла из кошмарного сна.
Я пытался понять, угадать, что ей снилось,
Опасаясь сорвать пелену её грёз,
А в висках моих кровь так предательски билась,
И коварная жажда терзала до слёз.
Я не мог оторваться от дивного вида -
Под белеющей кожей пульсации вен.
Я коснулся её - так по-детски бесстыдно...
Обнажая клыки, я поднялся с колен.
Я прильнул к обнажённой трепещущей плоти
В предвкушении рая от капель вина...
И вонзились клыки...и железные когти...
Я испил её юность и сладость до дна.
Я смотрел на разводы чернеющих пятен
На её побледневшей упругой груди,
Но жестокий рассвет как всегда был некстати -
Он взглянул мне в глаза и заставил уйти.
Я стоял у черты, у последней границы,
Где-то там, за пределами мыслей и слов.
Кто же я? Ангел Тьмы? Или просто убийца?
Или может быть, принц из твоих сладких снов?
Я так часто меняю обличья и маски,
Но лишь только одно неизменно в веках...
Приближается ночь...и сгущаются краски...
Всё сильнее и явственней сумрачный страх...
Снова ночь и луна, снова страсть, снова жажда,
Снова вкус свежей крови и тёмной любви...
Мы с тобой повстречаемся ночью однажды -
Я клянусь на ещё не остывшей крови!