Аннотация: А вот и прода. Немного необычная, но, надеюсь, понравится.
Шаг шестой. Неожиданная ответственность.
"Люди забыли истину,- сказал лис. - Но ты не должен забывать. Ты навсегда становишься ответственным за того, кого ты приручил. Ты ответствен за свою розу".
Антуан де Сент-Экзюпери
Сирил.
Сейчас я чувствовал себя лишним, поэтому с радостью воспринял окончание разговора. Я понимал желание Шерри остаться наедине с отцом, и когда меня проводили в гостевую комнату, не удивился, что он остался в гостиной. Осматривая обстановку, я не мог выкинуть из головы недавно услышанное. Все кусочки головоломки медленно становились на место. Но пока их было еще мало, чтобы сложить цельную картину. Сейчас я не понимал, зачем понадобилось выставлять меня как похитителя Шерри. Но я уже видел, что зреет что-то гораздо большее, чем простое противостояние внутри одного народа. И Дариза была лишь мелкой деталью в этой машине. Хотя, возможно, сама об этом и не догадывалась. То, что затевается здесь, тревожило меня гораздо больше, хотя бы потому, что силы и возможности не идут ни в какое сравнение. Тут же вспомнилось недавнее нападение в доме Онорио. Тогда я даже не задумался о его причинах, а сейчас оно вполне стройно вписывалось в обстоятельства. Кому-то я сильно мешал. Но почему? А еще я хотел увидеть клан барсов, о котором слышал уже несколько раз. Причем не в самой лестной форме.
Занятый такими мыслями, я бездумно скользил взглядом по интерьеру, хотя здесь было, на что посмотреть. Эти дома разительно отличались от тех, к которым я привык. Более того, мне было здесь неуютно. Возможно, из-за слишком тонких, почти прозрачных стен, расписанных цветами и птицами, не скрывающих ни звука, ни движения. Возможно, из-за пестроты цветов, которые раздражали непривычный глаз. Но я чувствовал себя незащищенным, инстинктивно постоянно ожидая нападения. А тут даже не к чему прижаться спиной, чтобы избежать хотя бы атаки сзади.
Побродив по комнате, я упал на низкую кровать в ворох мелких подушек. И не заметил, как задремал. Разбудило меня ощущение чужого присутствия рядом. Стараясь не подать вида, что заметил это, я чуть приоткрыл глаза, осматриваясь из-под ресниц. Вошедшей оказалась молодая девушка, которая сейчас нерешительно мялась рядом с кроватью, явно не зная, что делать. Я глубоко вздохнул и потянулся, имитируя пробуждение. Колебание воздуха подсказало мне, что моя гостья отскочила в сторону. Только тогда я посмотрел на нее открыто. Симпатичная, еще очень молодая. Сейчас сильно смущенная.
- Добрый вечер. - Я попробовал разрядить обстановку.
- Добрый. - Она попятилась еще на пару шагов.
- Вы что-то хотели?
- Я... Нет... Да... В общем... - Я уже еле сдерживал смех, боясь обидеть ее подобной реакцией.
Но в этот момент меня спасли. Открылась дверь, и к нам шагнул Шерри. Увидев, что я не один, он удивленно посмотрел на меня. На что я лишь едва заметно пожал плечами.
- Мейри? Что ты тут делаешь? - Вот теперь девушка совсем смутилась и покраснела. - Тебя сестра искала.
- Да, конечно. - Она с явным облегчением скользнула к выходу. Когда мы остались одни, Шерри улыбнулся и сел рядом.
- Не прошло и дня, а к тебе уже девушки бегают. И чем ты их всех берешь? Сначала вампир, теперь вот это... - Видя, как вытягивается мое лицо, он все же не удержался и засмеялся.
- На себя посмотри, - немного обижено буркнул я.
- А что я? Мне до тебя далеко. - Я уже собирался ему возразить, как он резко посерьезнел и сменил тему:
- Я, вообще-то, зашел позвать тебя на ужин.
- Ну, так зови.
Он опять рассмеялся и поднялся на ноги.
- Пошли уже. А то все остынет.
Поднимаясь следом, я с сомнением глянул на сабли, но решил оставить их здесь, чтобы не оскорблять недоверием хозяев. Попетляв узкими коридорчиками, мы вышли в просторную комнату, в центре которой стоял низенький столик, уже уставленный посудой. Прямо на полу, на подушках, вокруг него уже сидели Акри, Лемай, отец и сестра Шерри. Одновременно с нами в другую дверь зашла высокая женщина средних лет, но еще не утратившая ни красоты, ни юношеской свежести. Глава тут же поднялся ей навстречу, подавая руку. Я успел заметить хмурое переглядывание брата с сестрой перед тем, как мне представили незнакомку.
- Это моя супруга Шамин. - Сначала я удивился той неприязни к собственной матери, которую успел заметить ранее, но, приглядевшись, понял, что и Шерри, и его сестра вряд ли были ее детьми. Слишком уж непохожи. У этой женщины были короткие каштановые волосы, карие глаза, слегка широковатое лицо, смягченное чувственными губами и мягким подбородком. Молодежь же как будто вся состояла из острых углов. А еще эти рыжие волосы. И если сходство с отцом было заметно в изгибе бровей и губ, то все остальное явно им досталось от матери.
После процедуры знакомства все сконцентрировали внимание на еде. Поначалу я еще осторожно пробовал незнакомые блюда и соусы, но потом вошел во вкус и уже наслаждался горьковато-кислым вкусом и острым запахом. Трапеза сопровождалась легкими разговорами на общие темы. Никто не затрагивал действительно важные вопросы, видимо, чтобы не портить удовольствие от пищи. Но зато потом, когда основные блюда сменились легким вином и сладостями, Гер Шасс сразу перешел к главному.
- Что вы собираетесь делать дальше? - Почему-то он смотрел именно на меня, совершенно игнорируя моих спутников.
- Продолжить путь. - В детали я решил не вдаваться.
- Вы все же намерены добиться встречи с Харином?
- Да.
- Что ж. Это Ваш выбор. Со своей стороны могу лишь облегчить путь до столицы.
- Спасибо. А еще я бы хотел увидеть клан барсов.
- Зачем? - В голосе Шасса прозвучал неподдельный интерес.
- Можете считать это простым любопытством. Все же я теперь тоже отношусь к нему.
- Ну, с этим проблем будет меньше, - вмешался в разговор Шерри. - Их территории не далеко. Завтра я провожу тебя. На это уйдет максимум несколько суток.
- Только будьте осторожней. Идут слухи, что их глава ... несколько не в себе. - Эта фраза меня насторожила, но продолжения не последовало. А прямо расспрашивать было неудобно.
Остаток вечера прошел за обменом историями, рассказами об обычаях и культуре. Я все еще чувствовал легкое недоверие со стороны близких Шерри, но оно все больше слабело, открывая искреннее любопытство и почти детскую непосредственность.
Разошлись мы около полуночи, и то только после того, как отец Шерри заметил, что уже поздно, а завтра мы собираемся в дорогу. Тогда же было решено, что пойдем мы с Шерри одни, а Лемай с Акри подождут нас здесь. Кажется, это не сильно пришлось им по душе, но возражать они не стали.
***
Утром меня опять разбудил Шерри. Он уже был собран и, кажется, готов к дороге.
- Вставай. Быстро перекусим и пойдем. Жду тебя там, где мы вчера ужинали.
Я помотал головой, прогоняя остатки сна, и поднялся. Сборы не заняли много времени. Комнату я тоже нашел сразу, чему немного удивился. Завтрак прошел быстро, даже, можно сказать, второпях. Провожать нас никто не вышел. Оказавшись за пределами города, мы разделись и продолжили путь уже на четырех ногах.
Переход занял почти весь день. По мере продвижения, местность становилась все более скалистой и суровой. Опять начали попадаться участки, запорошенные снегом. Когда солнце уже клонилось к горизонту, Шерри все же остановился и начал перекидываться обратно. Я последовал его примеру.
- Дальше пойдем так. К поселениям принято подходить в человеческой форме. Это что-то вроде знака: "Я пришел с миром". - Я только пожал плечами. В принципе, это для меня большого значения не имело. Заодно теперь я имел возможность задать несколько вопросов.
- Почему все отзываются с таким пренебрежением о барсах?
Шерри чуть помолчал, видимо обдумывая ответ.
- Этот клан сильно ослаб. Настолько, что начал вырождаться. У них практически перестали рождаться дети, а родившиеся почти все умирают. Большинство уверено, что клан скоро исчезнет. Барсов уже заранее похоронили и сняли со счетов, отсюда и пренебрежение.
- Но ведь должна быть причина, почему клан вымирает?
- Каждый клан черпает свою силу в вожде. Именно поэтому им может быть не только лучший дипломат и политик, но и просто самый сильный оборотень. В нем сосредоточен дух всего народа. Поэтому перевороты в верхушках случаются крайне редко. Даже если у правителя несколько детей, из них выбирается сильнейший. Независимо от пола. Так, например, у нас место Гера после моего отца займет Хармэ.
- Ну, а если появится кто-то, кто будет сильнее вождя? - Подобная передача власти была для меня странной и нелогичной.
- Ты не понимаешь. В клане в принципе не может родиться кто-то сильнее, чем глава. Потому как именно он источник мощи. Она питает нас, невозможно стать сильнее, чем тебе дают.
- Но почему тогда так слаб вождь у барсов?
- Это началось еще с его отца. Он влюбился в собственную сестру и уговорил ее выйти за него замуж, хотя их всячески отговаривали. Отец даже запретил это, но после его смерти сдерживать нового главу уже никто не мог. Но этот союз не принес ничего хорошего. Женщина понесла, но умерла родами. Детей было двое. Близнецы. Старший уже родился очень слабым и болезненным. Младший же умер впервые часы. И сколько после этого ни было женщин у Гера, детей больше не было. С годами наследник вроде бы окреп, и все успокоились. Но когда он пришел к власти, все изменилось. Я точно не знаю, но говорили, что он погряз в пьянстве и разврате, будто с цепи сорвался. Потом поползли слухи о его сумасшествии. И если в самом начале еще можно было хотя бы попытаться что-то сделать, то потом стало слишком поздно. Клан слишком ослаб. Кажется, они уже и сами смирились с собственным вырождением.
После этого надолго повисла тишина. Я обдумывал странные обычаи, которые никак не хотели укладываться в голове. Все же, я не понимал, почему нельзя свергнуть главаря, который ведет свой народ к смерти? Почему хотя бы не попытаться выжить?
То, что мы уже почти на месте, я заметил, только когда Шерри тронул меня за плечо. Мы стояли на скалистом уступе, а под нами лежал небольшой котлован, в котором расположился городок. Даже отсюда я видел, что на узких улочках никого нет. Да и то, что нас до сих пор не встретили патрули, было странно. Все такими же незамеченными мы дошли до городских ворот. Они были чуть приоткрыты, стражи не было. Улицы встретили нас тишиной и какой-то затхлостью. Обреченностью. Я почти кожей чувствовал, как это отчаяние пытается пробраться в меня, заставить смириться, остаться тут навсегда и ждать гибели. Сцепив зубы, я старался не обращать на это внимания. Я ощущал, как из кособоких, обшарпанных домов за нами следят усталые глаза. Но навстречу никто не выходил.
Так мы дошли до центрального, самого большого здания. Его окна были закрыты ставнями. Дверь была потрескавшейся и немного покосившейся. Я уже протянул к ней руку, как она распахнулась сама. Из темного проема на меня выпрыгнуло нечто. Машинально отскочив в сторону, пропуская нападающего мимо себя, я старался рассмотреть, кто же это. А оно тем временем медленно поднималось с земли, превращаясь в человека. Когда он поднял голову, я услышал судорожный вздох Шерри. Увиденное и впрямь было страшным. Землистого цвета кожа, дряблая и обвисшая. Длинные патлы волос, давно не мытых и нечесаных. Но самое жуткое - это глаза. Горящие безумством и звериной жаждой крови. Мужчина ощерил гнилые зубы в оскале. На миг мне показалось, что они превращаются в клыки, но, видимо, сил даже на это у оборотня не было.
- Я убью тебя, и все будет хорошо! - По сухим губам пробежал темный язык. В руке блеснуло лезвие ножа. - Да-да. С твоей смертью ко мне вернутся силы.
Я не понимал о чем он, но его медленное приближение вызывало лишь отвращение и инстинктивный страх зверя внутри. Так животные убивают больных особей, чтобы не допустить распространения заразы. В висках уже буквально стучало с кровью: "Убей! Убей! Убей!", - когда он прыгнул. Странно легко для такого состояния. Наверное, потратив на это последние силы. А я уже был не в силах бороться с собой. Пропуская тело человека над собой, присев, я сначала полоснул когтями по его горлу, а уже потом понял, что сделал. Нападающий тяжело завалился на землю. Из раскрывающейся раны показалась почти черная, ненормально густая кровь. Я подобрался, ожидая закономерной мести со стороны его сородичей. Мужчина же был еще жив, его тело даже пыталось залечить рану, края начали стягиваться, но регенерация прекратилась, едва начавшись. Еще несколько раз дернувшись в агонии, мужчина умер. И ощущение неизбежной гибели тут же отступило, даже дышать сразу стало легче.
А улицы медленно заполнялись людьми. Все они были слишком бледными и худыми. Какими-то тусклыми. И я уж совсем не ожидал, что, подходя, они будут медленно опускаться на колени, при этом не отводя взглядов.
- Что происходит? - Я постарался спросить это у Шерри как можно тише. Но сразу ответа не последовало. Повернувшись, я увидел растерянный взгляд, блуждающий с одной фигуры на другую.
А потом мне стало уже не до того. Меня будто прошило множество нитей. Теперь я чувствовал каждого присутствующего здесь. Слышал, как течет кровь по их венам, как бьются сердца. Я ощущал их зверей, сейчас слишком слабых, чтобы показать себя. Откуда-то пришло понимание, что все эти люди в моей власти, что сейчас я могу их всех убить, просто порвав эти нити.
Но на этом ощущения себя не исчерпали. Из меня будто потянуло силу; чувствуя, как слабеют ноги, я упал на колени. Сознание металось в панике, пытаясь найти выход, чтобы не быть иссушенным в ближайшие минуты. Сил оставалось все меньше. Меня пошатнуло. Я еще заметил, как меня схватил за плечи Шерри, но его буквально отшвырнуло от меня. В следующий миг я уперся ладонями в землю, стараясь не упасть окончательно. И тут от нее заструилось ласковое тепло. Оно проникало под кожу, заполняя собой пустоту, которую оставляла за собой слабость. Я раскрывался все больше, позволяя этой новой силе заполнять меня. Постепенно осталась только она, и тут же все прекратилось. Словно я не мог отдавать ее, пока сам не усвою. Я по-прежнему чувствовал себя в центре своеобразной паутины, но теперь видел, как управлять ею. Но понимания это не добавляло. Поняв, что уже могу встать на ноги, я медленно поднялся, окидывая взглядом все так же стоящих на коленях оборотней. Вроде бы ничего не изменилось. Разве что их глаза стали блестеть чуть ярче.
- Поздравляю! Если я не ошибаюсь, то ты теперь Гер клана. - Шерри все еще стоял в стороне, опасливо на меня поглядывая.
- Но ты же говорил, что это невозможно!
- Но ты и не рождался здесь. И вообще, ты уже нарушил не одно правило, чтобы до сих пор говорить о невозможном.
- И что мне теперь делать? - Я действительно не знал, как поступить. Если бы результат этого визита был мне известен заранее, я бы никогда сюда не пришел. Но теперь уже поздно.
- Ну, например, можешь их всех убить. - Я пораженно уставился на тигра. А в душе стремительно поднималось возмущение одним только этим предложением. Незаметно для меня оно вылилось в тихое, но угрожающее рычание. А по губам Шерри тут же мелькнула понимающая улыбка. - Вопросы еще есть?
И тогда я понял, что вопросов у меня действительно нет. Что, как бы мне самому это ни не нравилось, я не смогу отвернуться от них. Эта странная связь была прочнее родственной или дружеской. Теперь я отвечал за них всех. И, словно поняв, что приняты, мужчины, женщины и дети начали подниматься с колен, подходя и целуя мне руки. Некоторые даже терлись лицами о ладони или одежду. В этих движениях не было ничего человеческого, только звериное признание лидера и защитника. И такая же звериная благодарность за это.
Среди прочих ко мне подошла изможденная женщина, протягивая на руках котенка барса. Он был очень мал и слаб. Но при виде меня поднял голову и зашипел, показывая мелкие молочные клыки.
- Кто это?
- Это сын бывшего главы.
- Ты должен решить его судьбу отдельно, - встрял Шерри. - И либо принять, как своего, либо оставить это место для родного наследника.
Детей я в ближайшие пару веков не планировал и, может, поэтому протянул ладонь к пушистой спинке, которая тут же обмякла под моей рукой. При прикосновении, я увидел, что этот ребенок связан не со мной, а с этой женщиной, видимо, его матерью. Не задумываясь, что делаю, я потянул за эту ниточку, перекидывая ее на себя. Женщина при этом пошатнулась, так что мне пришлось ее поддержать.
- Спасибо. - С этими словами она все же потеряла сознание.
Подхватывая на руки и ее, и ребенка, я уверенно повернулся в сторону дома. Шерри понятливо распахнул дверь пошире и пошел следом. В помещениях было дикое запустение. Всюду лежала пыль, ощущалось, что тут давно не проветривали.
- Открой окна, пожалуйста. - Без лишних слов Шерри пошел исполнять просьбу. Вскоре по комнатам уже летал легкий сквозняк.
Опустив свою ношу на более-менее чистую софу у окна, я присел рядом. Все произошло слишком быстро, и сейчас мысли прыгали в голове, никак не желая складываться во что-то конкретное. А Шерри внимательно разглядывал котенка.
- Мне не нравится, что он в звериной форме. Похоже, это длится уже давно. Его нужно вывести из нее, иначе он может полностью потерять себя.
- И как это сделать?
- Ну, на это способны родители, а еще Гер. Но его мать сейчас слишком слаба, так что...
- Как это сделать? - Повторился я.
- Я точно не знаю, как объяснить. Попробуй мысленно коснуться его. Почувствовать и его зверя, и человека. А потом потянуть человеческую сущность наверх. - Я примерно понял, о чем он. Ведь зверей я уже успел ощутить там, на улице.
Расслабившись, я коснулся нити, связывавшей меня и этого ребенка. Медленно стал продвигаться по ней. Я чувствовал, как вокруг сгущается темнота, но мне надо было двигаться дальше. Тот, кого я ищу, именно там. Чем дальше я шел, тем сильнее ощущал запах чужого страха. Он будил моего собственного зверя, но пока я мог держать себя в руках. Когда я уже не мог видеть собственные кончики пальцев, до моего слуха донеслось тихое кошачье шипение. Остановившись, чтобы не напугать ребенка еще больше, я представил, что у меня в руке свеча, которая способна разогнать этот мрак. В пальцах тут же вспыхнул маленький теплый огонек. Он высветил достаточно, чтобы увидеть сырые каменные стены квадратного помещения. В них не было даже намека на дверь. В противоположный от меня угол забился мальчик лет пяти. Худой, с русыми волосами и сейчас безумно напуганными глазами. Он свернулся в клубок и настороженно за мной наблюдал. Очень медленно я стал подходить ближе. Потом присел возле него на корточки.
- Не бойся. Дай мне руку. Я выведу тебя отсюда. - Стараясь не спугнуть, я потянулся к нему ближе. Он еще сильнее вжался в стену, возведенную его собственным сознанием.
Поняв, что уговоры сейчас не помогут, я резко подался вперед, перехватывая худое тельце. Ребенок судорожно забился в моих руках, но почти сразу обмяк, уже добровольно прижимаясь к груди. Я начал гладить его по голове, успокаивая, одновременно с этим стараясь отыскать дорогу назад из этого каменного колодца. Путь нашелся почти сразу. Он шел прямо через одну из стен. Перед тем как шагнуть сквозь нее, я ощутил, как маленькие пальчики судорожно вцепились в мои плечи.
Снова оказавшись в своем теле, я увидел лежащего рядом ребенка. Кажется, он все же слишком много времени провел в зверином теле. Сейчас его волосы больше напоминали кошачью шерсть, хотя и были длинные. Светлые, почти белые, с черными розетками, они были слишком тонкие и мягкие для человеческих. Ребенок спал, но я не сомневался, что когда он откроет глаза, то это будут глаза барса.
Между тем, мне тоже хотелось отдохнуть. Но оставаться на ночь в этом доме я даже не думал. Размышляя, что будет лучше - расположится за чертой города, или все же в нем, - я заметил, что женщина очнулась и сейчас крепко обнимает спящего сына. Она словно поняла мою проблему без слов.
- Вы можете остановиться у меня, пока тут все приведут в порядок. Там... - Она словно подбирала подходящее слово, - чище.
- Спасибо. Тогда я хотел бы уйти отсюда сейчас же.
- Это не вы, а я должна Вас благодарить. - На ее глазах начали собираться слезы. Я досадливо поморщился. Сейчас у меня совершенно не было сил еще и успокаивать плачущую женщину. Но она смогла взять себя в руки и попыталась встать. Но в этой форме ребенок был для ее ослабшего организма слишком тяжел. Поэтому, отобрав у нее мальчика, я взглядом попросил Шерри поддержать ее, если она опять начнет терять сознание.
Небольшой домик встретил нас дотлевающими углями в очаге и относительным уютом. Женщина тут же устало опустилась на стул.
- Сейчас я немного передохну и накрою на стол. У меня есть мясное рагу.
- Как Вас зовут?
- Асдис, а его, - она посмотрела на сына, - Хьярти. Простите, что сразу не представилась.
- Я Сирил, а это - Шерри.
Тем временем, Асдис уже поднялась и раздувала угли. Вскоре перед нами оказалось по порции ароматного рагу. Свежая еда казалась странной на фоне общего упадка. Видимо, все эти мысли отразились на моем лице.
- Я должна хорошо кормить сына, поэтому хожу на охоту.
- Вы же жена Гера, почему тогда живете в собственном доме вместе с его сыном? - Это уже давно бросилось мне в глаза, а сейчас был как раз подходящий момент, чтобы спросить.
- Я не его жена, - в голосе женщины прозвучала сталь, быстро сменившаяся усталостью. - Он изнасиловал меня, будучи в очередной раз в ярости. Когда я поняла, что беременна, то хотела покончить с собой, но это стало бы слишком большим ударом для родителей. Тогда я задумала избавиться от плода, но мать заметила это и отговорила. Убедив, что я смогу убить ребенка после рождения, если он окажется больным или с отклонениями. Я согласилась.
- А где сейчас Ваши родители? - Асдис резко отвернулась, пряча тоску в глазах.
- Они умерли. Просто угасли, слишком много отдавая мне и ребенку. Но я смогла выносить сына. - Я отстраненно заметил, что Шерри был прав не до конца. Переход силы идет не только от Гера к остальным, но и возможен между членами семьи. - Хьярти родился сильным и здоровым. И я не смогла поднять на него руку. На тот момент он все, что у меня было. Было тяжело, но я справлялась, пока однажды он не сбежал от меня на улицу. Вернулся же уже котенком. И я не смогла вытащить его. Не хватило сил. С этих пор он и начал угасать. А потом пришли вы. И теперь мой сын будет жить.
Я растерянно уткнулся в свою тарелку. Подобное, почти подобострастное, отношение выбивало меня из колеи. Скомканно закончив ужин, я попросил показать место, где мы могли бы переночевать. Нам с Шерри досталась одна, но зато широкая, кровать. Старая, но еще крепкая. События этого дня измотали меня, так что я провалился в сон, едва голова коснулась подушки.
Шерри.
Сирил заснул практически сразу, а я еще долго ворочался. Слишком уж день был странный. Полный неожиданностей и чудес. Но я уже привык, что рядом с Сирилом нарушаются все запреты и правила.
Мне показалось, что прошла буквально пара мгновений, как из сна меня вырвали громкие детские крики: "Папа! Папа! Папа!". Резко вскинувшись, я заметил такое же судорожное движение Сирила в поисках клинков. Но окончательно он проснулся до того, как пальцы сомкнулись на рукояти. А потом у нас был шок. Сверху одеяла над Сирилом прыгал вчерашний ребенок и продолжал называть его папой. Мы же только беспомощно переглядывались, не зная, что делать. Вскоре на шум пришла Асдис, но поведение сына удивило ее не меньше. С трудом утихомирив малыша, она все же не смогла отцепить его от Сирила. Смирившись с этим, он попытался расспросить ребенка.
- Почему ты называешь меня папой?
- Потому, что ты мой папа! - уверенно заявил на это малыш. Меня непроизвольно начало пробирать на смех. Сирил был так непривычно растерян.
- А почему ты так решил? - Он, кажется, все же не оставлял надежды разобраться в ситуации. Ребенок же смотрел на него, как на бесконечно глупого и неразумного взрослого.
- Мне было темно и страшно, я никак не мог найти дорогу домой. И мама не смогла меня забрать оттуда, хоть я и звал ее. Тогда я решил позвать папу; я знал, что ты придешь. И ты пришел. - В конце он опять попытался повиснуть у дроу на шее, но был аккуратно перехвачен на середине движения.
Сирил беспомощно смотрел то на меня, то на Асдис, но, что можно было сделать, я не знал, поэтому лишь пожал плечами. Нас выручила женщина, хоть и ненадолго.
- Хьярти, отпусти Сирила. Он наверняка уже хочет завтракать, а ты его не пускаешь. - Мальчик тут же соскочил на пол, чуть виновато отводя глаза.
- Прости, пап. Я не подумал. - Эта попытка казаться взрослым была очень мила, так что даже дроу не выдержал и потрепал его по волосам, отстраненно заметив:
- Не страшно.
После этого Асдис все же удалось увести сына, и мы смогли умыться и привести себя в порядок. Я уже предчувствовал, что нам придется задержаться. Неожиданностью для меня стало то, что я уже скучал по Акри. Меня тянуло домой так, что мысли начинали путаться.
За завтраком Хьярти сел рядом с Сирилом и пытался подражать ему во всем, вплоть до мимики и жестов. И после заставить его отойти было практически невозможно. В конце концов, дроу смирился и просто посадил его себе на плечи. Там он успокоился и даже старался не мешать взрослым. А дел было много.
Началось все с того, что барсы стали приносить какие-то вещи. Среди них была еда, украшения, ткани, ароматические масла и многое другое. С трудом добившись от одного из мужчин объяснений, мы выяснили, что это дань, с помощью которой они надеются уговорить нового Гера не бросать их. При этих словах Сирил заметно помрачнел и крепче стиснул зубы. Еще после целой череды вопросов прояснилось, что это Асдис неосторожно обмолвилась с соседкой, что мы пришли ненадолго, и вчерашние события случайны. Эта новость моментально разнеслась по всему поселению. Сейчас барсы отдавали последнее в надежде переубедить чужака, который принес им надежду.
Уговорить их забрать свои дары обратно было сложно. Они согласились, только когда Сирил в сердцах бросил, что не откажется от них. Кажется, смысл этой фразы до него дошел не сразу, но, осознав, что уже пообещал, он только тяжело вздохнул и тихо, но витиевато выругался. Правда, ему пришлось быстро брать себя в руки, так как до этого не заметный Хьярти попытался повторить этот шедевр.
Дальше все пошло легче. Любая, даже нечаянно брошенная, просьба исполнялась как строжайший приказ. Городок ожил. Первым пунктом плана было приведение домов в порядок и запас свежего продовольствия. На охоту ушли мы с Сирилом, так как остальные еще не могли менять форму. Для этого они были пока слишком слабы. Когда мы вернулись с несколькими тушами горных баранов, улицы уже значительно преобразились. Исчезла затхлость и пыль, теперь то тут, то там вился дымок от очагов, с разных сторон раздавался перестук молотков и немного усталые, но полные энтузиазма голоса.
Дом бывшего Гера тоже убрали. Но Сирил, пройдясь по комнатам, только поморщился и не стал в нем задерживаться. Я же отмечал множество дорогих вещей, бывшую когда-то изысканной обстановку. Выйдя из дома, Сирил остановился напротив низенькой дверцы, ведущей в подвальное помещение. Пару раз дернув за ручку, он больше не стал возиться с замком и просто вышиб ее. Спустившись по старой каменной лесенке, мы оказались в довольно большом помещении с низким потолком. Оно все было уставлено сундуками. Откинув крышку одного из них, Сирил лишь понимающе хмыкнул, обнаружив золотые монеты, которые уже успели слежаться и потускнеть. Сейчас все это богатство было бесполезным, но в будущем открывало большие возможности. Золото нигде не лишнее.
Вечер мы встречали, уже буквально падая с ног от усталости. Казалось бы, ничего важного не произошло, но каждый вопрос требовал непременного участия Сирила, а я старался помогать по мере сил. Мне оставалось лишь удивляться, как он сноровисто - а главное, разумно, - раздает поручения. Но сейчас мне не хотелось даже есть. Я просто мечтал о том, как доберусь до кровати. Сирил так же вяло ковырялся в своей тарелке, но при этом явно что-то обдумывая. Хьярти уже уложили спать, хоть на это и ушло немало усилий. Он категорически отказывался ложиться раньше, чем папа. Пришлось пойти на шантаж и пригрозить, что если он не ляжет, то завтра его никуда не возьмут.
Мои мечты о мягкой постели прервал тихий голос Сирила.
- Завтра нам еще придется день провести тут, а к вечеру, я думаю, можно будет возвращаться. - Это меня несколько удивило. После этого дня я никак не рассчитывал на такое быстрое возвращение.
- Ты думаешь, что их уже можно оставить одних? - На это Сирил лишь фыркнул.
- Назначим старост, или кого-то вроде. Пусть привыкают решать мелкие проблемы самостоятельно. Я в любом случае не собираюсь хоронить себя здесь. А энергетической связи расстояние повредить не сможет.
Я опять уткнулся в свою тарелку. С одной стороны, я понимал Сирила, а с другой - сомневался, что теперь уже его клан воспримет такую скорую отлучку Гера спокойно. Но долго размышлять об этом я был не в силах; отставив еду в сторону, я попрощался и пошел спать.
Утро опять наступило неожиданно быстро. И опять под громкие крики ребенка, видимо, в отличие от нас, отдохнувшего и полного предвкушения очередного дня. Я все еще отказывался просыпаться, когда Сирил со стоном перевернулся на живот и натянул на голову подушку.
- Хьярти, ты не мог бы кричать потише? - донеслось из-под нее.
- Ну, папа, ну, вставай. Уже давно утро.
- Что, правда? - Он чуть поднялся, с сомнением оглядываясь. - Тогда встаю. Сейчас.
Но, вопреки словам, дроу попытался глубже закопаться в одеяло. Откуда был беспощадно извлечен все тем же маленьким монстром.
- Хьярти! - Довольно грозный окрик Асдис заставил всех замереть. - Я же говорила тебе не шуметь и не будить гостей.
Мальчик тут же сник и попытался слезть с кровати, но запутался в ткани и чуть не упал с нее. Сирил успел его подхватить и осторожно поставить на ноги.
- Он не разбудил нас. Мы проснулись до этого. Да, Шерри? - Я постарался сделать как можно более бодрое лицо и активно закивал. На это женщина лишь махнула рукой, улыбнувшись.
- Ну, раз вы уже "давно проснулись", то приходите завтракать. - Она все же забрала мальчика и вышла.
После быстрого завтрака опять навалилось множество дел. Сирил созвал всех жителей на небольшую площадь в центре. С помощью Асдис было выбрано трое старейшин. Каждый из них отвечал за разные отрасли. Молодой мужчина, выглядевший достаточно крепким - за свежее продовольствие и стражу. Уже полностью седой, но бодрый старик - за споры и разрешение конфликтов. Сама Асдис - за наведение общего порядка и восстановление города.
Новость, что мы с Сирилом скоро уедем, была воспринята напряженным молчанием и хмурыми взглядами. Но он был непреклонен, словно и не замечая явного недовольства. Весь день он приучал оборотней к сознанию того, что он не всегда будет рядом. Неплохо было бы, конечно, наладить хоть какую-то связь, но пока я даже не представлял себе, как это сделать. Обычные письма тут не подходили. А магические вестники были недоступны. Но все это Сирила остановить не могло. Он просто отмахивался от робких вопросов и жалоб, а настойчиво просить остаться никто не решался. Когда солнце уже село, мы, наконец, собрались в путь. Усталость опять давала о себе знать, но я не хотел терять времени, поэтому не жаловался и даже старался сократить время сборов.
Проблемы возникли с совершенно неожиданной стороны. С Хьярти случилась самая настоящая истерика, когда он понял, что "папа" уходит. Его невозможно было удержать, он расцарапал руки Асдис отросшими коготками и клещом вцепился в Сирила. Малейшие попытки увести его в дом он встречал диким криком и плачем. Я видел, что Сирил уже теряет терпение; у Асдис опускались руки. Мне же хотелось тронуться в путь, возможно, поэтому я и предложил странный, на первый взгляд, вариант.
- Асдис, Вы не хотите погостить немного у меня дома? Уверяю Вас, моя семья будет рада с Вами познакомиться. - Она нерешительно глянула на Сирила, словно спрашивая разрешения.
Он же задумчиво молчал. Потом все же шепнул мне:
- Думаешь, они выдержат дорогу? - Об этом я как-то не подумал.
- А ты не можешь поделиться с ними силой? - Он опять задумался.
- Хорошо, я не против. Но вскоре мы двинемся дальше. В столицу демонов, и туда вас с собой взять уже не сможем. Ты это понимаешь, Хьярти? - Почему-то обратился он к ребенку.
- Да, папа. Но можно я сейчас пойду с вами? - Мальчик был не по-детски серьезен.
- Хорошо. Но не забывай об уговоре.
После этого он подошел к Асдис и, глядя ей в глаза, некрепко обнял. Потом даже я почувствовал колебание силы. Остальные смотрели с легкой завистью, но не возражали. Щеки женщины сразу порозовели. Отстранившись, она полной грудью вдохнула воздух и по-звериному встряхнулась.
- Как же давно я не чувствовала себя такой живой! - Ее глаза, будто заново узнавая, скользили по лицам и домам.
- Тогда собирайтесь. Пойдем в звериной форме. - Кивнув, она быстро побежала в сторону дома.
Сирил же сразу назначил ее заместителя из особенно бойких женщин, а потом присел перед Хьярти, что-то ему тихо говоря. Мальчик сосредоточенно кивал, иногда напряженно прикусывая губы. Потом был опять обмен энергией. И вот уже Сирил помогает раздеться немного испуганному ребенку. Причину его страха я понял, когда он начал перекидываться. Скорее всего, для него это было нелегким испытанием после пережитого ужаса. Подождав, пока котенок поднимется на лапы и более-менее успокоится, Сирил тоже стал раздеваться, не обращая на многочисленных зрителей внимания. Остальные же следили за ним напряженно, внимательно. Перекинулся он практически мгновенно, тут же чутко поводя ушами. Потом лизнул в нос ластившегося к нему котенка. В этот момент вернулась Асдис. Уже в форме белоснежной кошки. На ее шкуре почти не было черных пятен. Аккуратные округлые уши ловили звуки, нервно подрагивая на каждый шорох. Она двигалась еще осторожно, но с явным удовольствием.
Из города мы выходили шагом, постепенно переходя на легкий бег. Вскоре Хьярти начал отставать. Он был слишком мал, чтобы поддерживать темп, который задавали взрослые. Заметив это, Сирил приостановился и осторожно подхватил его зубами. Котенок не возражал, тут же обмякнув и расслабившись. После этого мы ускорились, но дроу продолжал внимательно следить за тем, как чувствует себя Асдис. Иногда мы останавливались на короткие стоянки, чтобы дать ей перевести дух. Но в конце пути она все равно была вымотана, так, что Сирилу пришлось помогать ей перекидываться обратно. С мальчиком это прошло легче. Тут же возникла проблема одежды. За спешкой о ней никто не подумал и сейчас и женщине, и ребенку не во что было одеться. Сирилу пришлось отдать Асдис плащ, а Хьярти одели в его рубашку, которая была мальчику почти по щиколотки.
Едва попав в дом, я позорно передал гостей ошарашенному отцу, едва объяснив ситуацию, и почти побежал к комнате Акри. За эти дни я успел истосковаться, и только сильная усталость не давала мне полностью почувствовать это. А сейчас я дрожал от нетерпения увидеть любовника.
Элим.
Я был у себя, когда ко мне буквально ворвался воин из личного отряда отца. Реллиналь ор'Лести, если не ошибаюсь. Я знал, что он полностью предан мне. Его доверие завоевать было легко. Всего несколько фраз о дроу, которых он ненавидит, и о том, что отец слишком им доверяет, что это приведет страну к краху - и он уже мой. Ну, конечно, потом не обошлось без некоторых обещаний. В конце концов, возможно, я действительно поставлю его капитаном личной стражи. А пока он приносил мне свежие новости. Так что я всегда был в курсе того, что задумал отец.
Сейчас же, увидев его, я даже не знал, что сказать. Его лицо было разбито, одежда заляпана кровью. А еще я заметил нервную дрожь, которая вряд ли имела какое-то отношение к побоям. Поэтому я решил пока не выговаривать ему за неподобающее появление, сначала послушав, что он скажет.
- Элим, - на это я все же вздернул бровь. Кто ему давал право обращаться ко мне, как к равному? Но он тут же исправился. - Ваше Высочество, Вам нужно срочно уходить!
- О чем ты? - Скрывая собственное напряжение, я опустился в кресло.
- Хранитель уже все знает!
- Что он знает? - Я еще продолжал задавать глупые вопросы, хотя сам уже судорожно размышлял о том, кто мог проболтаться.
- О заговоре. Ему все рассказали дроу. - Последнее слово он буквально выплюнул, но мне было не до того. Сейчас меня больше занимало то, откуда дроу узнали о моей причастности?
- Ты уверен?
- Да, - тут он немного замялся. - Я лично слышал разговор Вашего отца и Ларина. Хранитель приказал ему взять Вас под стражу. Сейчас он уже направляется сюда.
Это заставило меня вскочить. Теперь было уже не до этикета и условностей. Я быстро собирал самое необходимое. Потом повернулся к Реллиналю.
- Ты остаешься здесь. Вот тебе амулет, с его помощью ты сможешь связаться со мной. Докладывай о любых мелочах. - Сунув кулон ему в руку, я метнулся к противоположной стене, где был потайной ход, ведущий за стены дворца.
Пробираясь пыльным коридором, я думал о том, где можно скрыться от поисков отца. Скорее всего, он не захочет предавать огласке мое предательство, поэтому искать меня будет лишь его личный отряд. Значит, самое разумное - спрятаться на видном месте.
Усмехнувшись простоте решения, я зашел на постоялый двор, хозяин которого был из наших. Там взял лошадь. Не мой красавец, конечно, но терпимо. Быстро выбраться из города труда не составило. Вскоре я уже мчался прочь, настегивая и так идущего на пределе коня.
Майвинар.
Мою жизнь как будто затянуло серой пеленой. После отъезда Элима я потерял себя. Пока у меня оставались силы только на то, чтобы врать себе, убеждая, что он уехал не из-за меня. Я чувствовал себя беспомощным и грязным. А еще я ждал очередного приступа. Это было бы так естественно. Но даже сумасшествие пока оставило меня. Вместо его горячечного безумия на меня навалилось полное равнодушие ко всему. Я бездумно провожал день за днем, машинально спускаясь на обед и ужин. Все остальное время я предпочитал проводить или у себя в комнате у окна, или в полях, лежа в траве и смотря в небо.
Этот день ничем не выделялся из остальных, когда тишину разорвал бешеный перестук копыт. Во двор ворвался запыленный всадник. Лошадь под ним захрипела и упала, исходя кровавой пеной. Добив и так обреченное животное, мужчина откинул с головы капюшон, и я убедился в том, во что боялся поверить. Внизу стоял Элим и, как мне казалось, что-то искал взглядом в окнах. Мысль, что он высматривал меня, я старался гнать из сознания, но она упорно возвращалась вновь и вновь. Еще через пару мгновений я все же вышел из ступора и побежал вниз. Скорлупа одиночества треснула, и я собирался наслаждаться обществом принца, пока судьба дает мне такую возможность.
- Элим, я не ждал тебя обратно. - Он сократил оставшееся расстояние между нами и обнял меня, как прежде.
- Мне надоела столица. Такое ощущение, что теперь у нас правят дроу. Они везде, куда ни пойди. Вот я и решил от них сбежать. Тем более что в глуши томится мой друг. - Вроде бы все было, как обычно, но что-то не давало мне поверить в это. Какое-то внутреннее ощущение неправильности происходящего. Но сейчас я был слишком счастлив, чтоб об этом задумываться.
- Ты, наверное, хочешь смыть с себя пыль? Пойдем. Приведешь себя в порядок, а потом все расскажешь за обедом.
Оставив его одного в комнате, я уже прикрыл за собой дверь, когда из-за нее донеслись приглушенные голоса.
- Элим, что происходит? Что ты натворил, что твой отец обо всем узнал? - Злой женский голос заставил меня вздрогнуть.
- Леди, успокойтесь, все под контролем. Здесь отец меня не найдет, а огласки он не допустит. Так что можно продолжать в том же духе. Когда народ поверит, что дроу нападают на наши границы, даже Хранитель не сможет его удержать от ответных действий. Ваши принцы будут порваны на мелкие кусочки. - Голос Элима был холоден и спокоен. Но я его хорошо знал, поэтому смог различить за этой невозмутимостью страх.
- Очень на это надеюсь, принц. Если ты меня подведешь, то сильно пожалеешь. Тогда ты сам захочешь оказаться во власти собственного папочки! - Я понимал, что невольно стал свидетелем чего-то жуткого, видел, что Элим во что-то впутался, но как помочь, пока не знал.
Обеда я ждал с надеждой, что он сам мне все расскажет, но Элим был весел, шутил, расспрашивал, как я тут, но ни словом не обмолвился о себе. Я же вопросов задавать не решался. Признать, что, хоть случайно, но все же подслушал его тайну, было очень тяжело. Поэтому я старался поддерживать непринужденную беседу, внутренне умоляя его довериться мне.
Чеграр.
- Владыка, на связь вышли все, кроме Гера Альрика. - Слуга подобострастно склонился перед высокой худощавой фигурой.
- Хорошо. Этот червяк, наверное, опять запил, или развлекается, насилуя очередную девицу. Свободен. - Слуга, пятясь, вышел, а господин, вопреки своим словам, достал с полки очередной хрустальный флакон с кровью и вышел в сад.
На самом деле, он уже знал, что увидит. Вода в фонтане быстро чернела, мужчина равнодушно смотрел в чашу, а потом с размаху швырнул пузырек о камни дорожки. Тонкое стекло разлетелось множеством осколков, на камнях растеклась уродливая бордовая лужа.
- Значит, теперь и Альрик. Что же происходит? Я не хотел спешить, но, видимо, придется. - Из складок мантии он достал уже другой флакончик. Прозрачный, наполовину заполненный густой зеленой жидкостью. Взвесив его в руке, мужчина резко развернулся и покинул сад. В черной мертвой воде отражались легкие облака и высокое небо.