Устали все, поэтому стремительное исчезновение Шерри вызвало волну раздражения, но я его понимал. К тому же, я догадывался, куда он пошел, и, опять же, мог это оправдать. Суета по устройству Асдис и Хьярти забрала время до рассвета. Гер Шасс был удивлен, но пока не задавал никаких вопросов. Только вежливое гостеприимство и редкие задумчивые взгляды в мою сторону. После у меня нашлись силы только на то, чтобы добрести до своей комнаты и упасть на кровать.
Я проспал почти до заката. Без сновидений, ничем не тревожимый. Просыпаться было приятно. Комната была освещена теплым закатным светом, по ней гулял легкий сквознячок, приносивший запах сухой травы и чего-то вкусного. Я лениво размышлял, когда нам стоит отправляться в дорогу. О самой встрече с Харином я пока не думал. Все решится на месте.
Я уже собирался вставать, когда дверь слегка приоткрылась, и в щель проскользнул Хьярти. Он воровато озирался, но, увидев, что я уже не сплю, радостно улыбнулся и вскочил на кровать, блаженно растянувшись у меня под боком.
- Как ты нашел меня? - Я помнил, как сам плутал в многочисленных коридорчиках и сейчас только радовался, что ребенок не заблудился.
Но мальчик лишь пожал плечами.
- Это было не сложно. - Ну, не сложно, так не сложно.
- Мать знает, где ты? - Он смущенно спрятал лицо в ткани.
- Она еще спала, когда я уходил. А мне в комнате было скучно. И я к тебе хотел. - Представив, что испытает Асдис, когда проснется и не обнаружит рядом сына, я сел. Все-таки, для них это незнакомое место.
Пока я умывался и собирал волосы, Хьярти валялся на кровати, с удовольствием меня разглядывая.
- Когда я вырасту, у меня будут такие же волосы! - с гордостью заявил он. Не найдя, что ему сказать на это, я только неопределенно хмыкнул. Оказывается, быть отцом не так просто, как мне казалось.
- Пойдем, поищем твою маму. Она наверняка уже волнуется. - Подтолкнув Хьярти к выходу, я и сам пошел следом.
Пока мы шли, завязалась легкая возня. Поэтому в столовую мы попали несколько неподобающе. Я держал ребенка вниз головой, а он притворно испуганно повизгивал и старался уцепиться мне за ноги. Там мы и столкнулись с Асдис. Как я и предполагал, женщина была взволнована и явно шла искать сына.
- Хьярти, где ты был? - Мальчик на миг напрягся, а потом извернулся, глядя на мать, но явно не зная, что сказать. Как мог, я попытался разрядить атмосферу:
- Он у меня был. Не хотел Вас будить, когда уходил. - Перевернув мальчишку, я поставил его на ноги. И в тот же момент заметил Шасса, с интересом смотрящего на нас. Видимо, он зашел в комнату во время разговора, и мы его не заметили.
Я вежливо кивнул хозяину.
- Добрый вечер.
Он улыбнулся в ответ.
- Ну, для вас это, скорее, утро. А утром надо завтракать. Поэтому прошу к столу.
Приняв приглашение, я устроился на одной из подушек. Хьярти тут же сел рядом. Асдис все еще хмурилась: было видно, что от наказания ребенка спасает только присутствие посторонних. И, кажется, он это прекрасно понимал, стараясь держаться поближе ко мне.
За легкой беседой о погоде и климате прошло немного времени. Появились Акри и Шерри. Увидев их, я еле сдержал насмешливое фыркание. Сейчас они, как никогда, выглядели влюбленной парочкой. Даже шли так, чтобы соприкасаться кистями. Акри удивленно глянул на барсов. Я понял, что Шерри не нашел времени, чтобы рассказать о результатах нашего визита в клан. Но неважно. Все равно мне сейчас придется обо всем кратко рассказывать Шассу.
Последним появился Лемай. Кажется, он уже немного освоился и теперь не смотрел на оборотней уж совсем с откровенным ужасом. За едой я начал рассказ, старательно подбирая слова и взвешивая каждую фразу. Видимо, из-за этого некоторые моменты были путаными. И Гер остановил меня встречным вопросом.
- Я правильно понял, что Вы теперь Гер барсов? - Я кивнул. - А они?..
Увидев, что взрослые обратили на него внимание, Хьярти с детской непосредственностью выпалил:
- Он мой папа. - У Шасса, кажется, сами собой брови поползли вверх, Акри подавился, Асдис начала прятать глаза, Шерри же старательно сдерживал смех, невнятно покашливая.
- Вы разве были у нас ранее? - Осторожный вопрос и новая настороженность в глазах.
- Сирил принял Хьярти как своего ребенка. Но на самом деле он сын бывшего Гера. - Асдис говорила тихо, но при этом смело глядя в глаза Шассу. После этого он с новым интересом глянул на ребенка. Хьярти же с непониманием смотрел на мать, словно она говорит какую-то чушь. Я не собирался скрывать от него его происхождение, но пока он был еще слишком мал. Поэтому я постарался его отвлечь, незаметно для других легонько толкнув под ребра. Ребенок с удовольствием принял новую тайную игру и забыл о разговоре взрослых.
А Шасс, понизив голос еще на несколько тонов, повернулся ко мне.
- Шерри рассказал о той наследственности, что мог передать своему сыну его настоящий отец?
- Да, я знаю об этом, но пока ребенок абсолютно нормален, и... он мой сын. - Окончание фразы далось нелегко, но теперь я уже перед самим собой признавал этот факт.
После этого серьезный разговор закончился. Мы стали строить планы на утро, когда собирались снова в дорогу. Шасс пообещал существенно сократить нам путь, отправив телепортом сразу в окрестности столицы материка.
- Я предлагаю Вам остаться здесь. - Я выразительно глянул на Лемая и Акри. - Нам придется передвигаться очень быстро, и...
- Нет. - Короткая, рубленая фраза, но за ней угадывалось рычание. В глазах Акри я видел, что он будет отстаивать свое решение до конца. - Ты прекрасно знаешь, что я способен выдержать ваш темп. К тому же, еще одна пара рук с оружием может оказаться не лишней.
Я повернулся к Шерри, но тот лишь хитро улыбался, глядя вообще куда-то в сторону.
- Хорошо. Но ты, - я жестко глянул на Лемая, - остаешься тут.
Он ощутимо сник. И я все же решил его успокоить.
- Не бойся, мы тебя не бросим. Через пару дней вернемся. - Он прикоснулся к моей руке, и у меня перед глазами замелькали его немые вопросы. Вернемся ли мы на Альраз? И когда?
- Вернемся. - Я чуть сжал его пальцы. - Но надо еще немного подождать.
Полукровка только кротко кивнул и вернулся на свое место. Ему явно было тяжело находиться в чужой стране, но пока я ничем не мог помочь.
Еще немного посидев, мы опять разошлись по комнатам. Перед дорогой нужно было хорошо отдохнуть. Я лег на кровать и попытался расслабиться. Вскоре тело соскользнуло в сон. Среди ночи я почувствовал, что не один. Тут же проснувшись, увидел Хьярти. Он тихо, стараясь не потревожить, забрался на кровать и лег мне под бок. Решив не прогонять ребенка, я только немного повернулся, устраиваясь удобней и укрывая его краем одеяла. Тихое дыхание рядом меня быстро усыпило.
В следующий раз я проснулся, когда небо только начало раскрашиваться красками. Оставив Хьярти досыпать, я выскользнул из кровати, привел себя в порядок, проверил вещи, которые возьму с собой. Выйдя в столовую, я обнаружил там чуть заспанного Шерри, вполне бодрого Акри и сосредоточенного Шасса.
- Завтрак скоро накроют. А потом в путь.
Когда на столе появилась еда, я пошел за ребенком. Вернувшись с ним, увидел, что все уже в сборе. Легкая трапеза прошла в почти полной тишине. Каждый думал о чем-то своем.
До ворот города нас провожали Хармэ, Лемай и Асдис с сыном. Ребенок вел себя на удивление спокойно, хотя и бросал на меня тоскливые взгляды. Потрепав его по голове и поцеловав в лоб, я поменял форму. Рядом уже стояли Шерри с отцом. Невольно я засмотрелся на Шасса. В звериной ипостаси он был значительно крупнее и меня, и Шерри. Хотя последний, возможно, догонит его в будущем. Тяжелое, сильное животное потянулось, демонстрируя первым лучам ржавую шкуру с черными полосками, а потом сорвалось с места длинными прыжками. Нам оставалось только догонять.
В дороге мы провели несколько часов. Шасс привел нас на скалистый курган, наверху которого стояла большая каменная чаша с замысловатым узором на дне. Приняв человеческий облик, Гер остановился перед ней. Полоснув отросшими когтями по запястью, он пустил кровь тонкой струйкой в сосуд. Странно, но алая жидкость растекалась только по рисунку, а когда покрыла его весь, то рана сама собой закрылась. Над чашей же начал светиться сиреневый портал. Похожие были в землях Онорио.
- Что ж. Я прощаюсь с вами, но надеюсь на ваше скорое возвращение. Удачи.
Портал захлопнулся за нами с легким щелчком. Уже знакомый туманный туннель - и вот, мы снова под солнцем. На поразительно зеленом лугу. Лапы тут же утонули в траве. Крупные капли росы приятно холодили. Шерри упал на спину и несколько раз перекатился, потом встав и отряхнувшись, разбрасывая вокруг мириады сверкающих брызг. Обдав ими и меня, и Акри. Шутливо, в наказание, стукнув его лапой, я вопросительно глянул, предлагая показывать дорогу дальше. Он тут же плавно двинулся дальше.
Минув небольшой лесок, мы увидели большой город. Уже отсюда он поражал острыми шпилями и высотой зданий. Светлый камень стен, согретый солнечными лучами, казался теплым, но хищные очертания не давали поверить в его сказочность. Отсюда было видно, что улицы закручиваются спиралью, сходясь в центре и упираясь в какое-то массивное строение.
С этой последней остановки дальше мы пошли в человеческой форме. В воротах стояло два стражника, но они не взимали пошлины, не останавливали редких путешественников. Лишь внимательно вглядывались в лица. Подняв взгляд навстречу, я встретился со слепыми глазами, не имеющими зрачка. Невольно отшатнувшись, заслужил легкую улыбку и кокетливый наклон головы стража.
- Добро пожаловать в Яркрим, Сирил ро'Шамин. - Я пораженно застыл. Откуда он знает мое имя? Сзади меня подтолкнул Шерри, побуждая двигаться дальше. Уже войдя в ворота и оглянувшись, я увидел, что внимания теперь удостоился Акри. Ему что-то тихо сказал второй страж, на что капитан явно смутился и поспешил войти в город.
- Кто это? - Как только мы чуть отошли, я повернулся к Шерри.
- Это зрячие слепцы. Они Стражи. Они не видят материального, но им доступна сама суть. Поэтому они никогда не пустят в город кого-то с дурными намерениями. Мы сначала устроимся на ночлег или сразу попробуем записаться на аудиенцию? - перевел он тему.
- Давай сначала во дворец. Таверна подождет. - Шерри безразлично пожал плечами и повел нас широкими улицами.
Достигнув центра города, я в очередной раз пораженно замер. Над нами взлетали ввысь резные шпили и арки необыкновенного дворца. Но необычен он был не многочисленными лепными украшениями и резьбой, а тем, что с самой высокой башни расходились ветви живого дерева. Где именно солнечный камень переходил в огромную крону, я уловить не мог. А над нами бесчисленное количество золотых листьев шептало разные истории. Мне казалось, что прислушайся я чуть внимательнее - и смогу разобрать их все. Но тут с высоты сорвался одинокий листок и закружился в воздухе. Невольно я проводил его полет взглядом. И когда он коснулся земли, только тогда увидел, что каменные плиты двора усыпаны множеством его собратьев. Уже мертвых, но еще не потускневших и шевелящихся от легкого ветерка. Словно верящих, что еще смогут опять взлететь и не погибнут под равнодушными подошвами сапог прохожих. В городе была осень.
- Странно. В прошлый раз Древо было зеленое. - Тогда я не придал этой фразе Шерри значения. Мысли вновь вернулись к цели визита.
Шерри повел нас дальше. К распахнутым массивным дверям. Миновав их, мы попали в просторное светлое помещение, где толпился многочисленный люд, а у противоположной стены стоял стол распорядителя. Простояв до вечера, мы, наконец, дождались своей очереди. Но только для того, чтобы услышать, что Харин не принимает, а его брат сможет уделить нам время лишь через пять дней. Как-то, во время путешествия, я не предполагал, что главной проблемой будет самая простая и формальная. Сейчас я не знал, как добиться встречи с правителем. С его братом я почему-то категорически не хотел иметь отношений. А интуиции я привык доверять.
Мы медленно брели вдоль какой-то улицы. Неприступные стены здания сменились резной оградой сада, примыкающего ко дворцу. Внезапно Шерри остановился и глянул в ее сторону, лицо озарилось неожиданной догадкой.
- А почему бы нам ни войти самим, раз уж нас не хотят пускать?
- Ты о чем? - Я уже начал понимать его план, но хотел убедиться.
- Мой отец когда-то был приглашен в личные покои Харина и потом рассказывал, что они имеют выход в сад. Ничего ведь страшного не случится, если мы заберемся внутрь и просто поговорим с правителем?
В тот момент эта сумасшедшая идея показалась мне весьма удачной. И только когда мы уже были в саду, со странной легкостью одолев ограду, в голову начали закрадываться опасения. Сад больше напоминал лесную чащу. Было видно, что если за растениями и ухаживает садовник, то он делает это так, чтобы не нарушать природной красоты. С трудом пробираясь сквозь густые кусты, я все больше сомневался. А то, что с нами сделают, если поймают во дворце, даже представлять не хотел. Оказавшись на небольшой полянке, я решил еще раз поговорить с Шерри.
- Знаешь, я уже не уверен в разумности этой вылазки.
- А что такого? Мы же не переворот замышляем, а просто хотим поговорить! - Шерри отвечал громким возмущенным шепотом.
- А ты так уверен, что нас станут слушать, зачем мы залезли в личные покои Харина? Скорее нас попытаются сначала убить, а уже потом станут разбираться в мотивах. Максимум, потом красивое надгробие поставят. В извинение. - Голос Акри был спокоен, но он напряженно оглядывался, прислушиваясь к шороху листьев.
- В любом случае, иначе у нас вообще нет никаких надежд на встречу. - В этом Шерри был, безусловно, прав. Но чем нам придется заплатить за это безрассудство?
- А зачем вам Харин? - Внезапно раздавшийся звучный голос заставил всех резко крутануться.
В тени раскидистого дерева стоял высокий статный мужчина. Его возраст было сложно определить из-за изящной бородки. Он мог быть как и очень молод, так и зрел. Сейчас он лениво прислонился к шершавому стволу и с любопытством поглядывал на нас.
- Хотели попросить об аудиенции. - Я не знал, что ожидать от этого незнакомца, поэтому решил попытаться просто поговорить.
- Разве запись на аудиенцию ведется не в приемной?
- Нам там отказали. А у нас... важный вопрос.
- Ах, да. - Мужчина устало потер лицо ладонями. Что-то мне в этом жесте не понравилось. Втянув воздух ноздрями, я почувствовал сладковатый запах, вызывающий инстинктивное отвращение. Было в нем нечто знакомое, но я никак не мог вспомнить, что. Но тут он снова заговорил, и уже почти пойманная мысль ускользнула. - Ну, ладно. Идите за мной. Раз уж вы такие настырные, то я устрою вам аудиенцию.
Все еще не веря в неожиданную удачу, мы шли следом за странным проводником. Выбравшись из-под густой тени деревьев, я неожиданно увидел, что голову незнакомца венчают тонкие рожки, даже красиво обрамляющие узкое лицо. Но за этот день я уже устал удивляться, поэтому воспринял это просто как данность.
Лаари.
С тех пор, как мы были вынуждены укрыться у моего отца, жизнь стала невыносимой. Я уже отвыкла сидеть практически запертой в четырех стенах в компании служанки. Это вынужденное бездействие убивало. Я понимала, что сейчас у Тирзена на меня нет времени, но не могла не вспоминать тренировки и редкие беседы за ужином. Сейчас же я его не видела уже несколько дней. Знала только, что он пропадает в кабинете Хранителя и иногда выбирается из дворца. После того, как схватили какого-то Лорда из не самых знатных, он начал пропадать еще и в камере заключенного. Я ничего не могла изменить, даже успокоить и дать силы для следующего дня. Он просто не нуждался в моем утешении. Напротив, я все больше убеждалась, что Тирзен с легкостью забудет о моем существовании, если ничто не будет о нем напоминать. Это задевало. Да, я уже давно понимала, что никакой любви нет. Не только у него ко мне, но и у меня. Но банальная гордость и самолюбие страдали. Неужели я настолько ничего не стою? За подобными мыслями и проходили дни.
Единственной отдушиной для меня стали регулярные прогулки по внутреннему саду. Я подолгу сидела под деревьями или забиралась в самые его глухие уголки, размышляя, как бы изменить в своей жизни хоть что-то. Одним из любимых мест у меня было маленькое озерцо с темной, почти черной водой. В ней удивительно отражалось небо. Солнечный день оно превращало в ночь, а звездную ночь в настоящее чудо. Казалось, оно не отражает звезды, а отблескивает своими собственными.
В этот раз я тоже сидела на его берегу, бездумно глядя в воду. Внезапно по спокойной глади прошла рябь, хотя ветра не было. Предчувствие чего-то дурного отбросило меня от берега подальше, но взгляда от его поверхности я отвести не могла. Вот рябь успокоилась. А из-под воды проступило женское лицо с размытыми очертаниями. Женщина смотрела прямо на меня. Я же замерла, не в силах ни убежать, ни заговорить. Тогда тишину нарушила она.
- Не бойся. Меня же, по сути, тут нет. Так что, даже если я захочу, то ничего не смогу тебе сделать. - Голос был приятный, глубокий. Было в нем что-то мурлычущее. И лишь на самом дне слышалось змеиное шипение.
- Кто Вы?
- Разве сейчас это важно? Когда я могу решить все твои проблемы и подарить такую жизнь, о которой ты мечтаешь.
- Не притворяйся глупее, чем ты есть. - В голосе, сквозь бархат, проступила сталь. - Ты же хочешь счастья, любви, приключений? Но для Тирзена ты пустое место.
Такое прямое, безжалостное попадание заставило меня вспыхнуть.
- Не правда! Он... Мы друзья. - К концу фразы громкая, почти кричащая уверенность сменилась робким шепотом.
- Друзья? - Женщина издевательски рассмеялась. - Не лги хотя бы себе. Он просто терпит тебя, так как не может избавиться.
- Зачем Вы все это говорите мне? - Я еще могла сдерживать подступающие слезы, но это становилось все труднее.
- Потому что я могу подарить тебе новую жизнь. - Сейчас женщина вновь мурлыкала, как уютная, домашняя кошка. И ей хотелось верить. Ведь она была права. Во всем.
- Но как?
- Приходи сегодня после заката к заброшенному Храму Вечности. И я тебя научу. - Это было невозможно. Зародившаяся, было, надежда быстро гасла.
- Мне запрещено выходить из дворца. Я не смогу.
- Запреты существуют для того, чтобы их нарушать. - Голос искушал, обещал награду за смелость. - В покоях твоего брата есть потайной ход. Просто достань книгу по целительству со стеллажа. А за ней будет рычажок. Он и откроет тебе дверь. Ход выведет тебя к таверне. Хозяин поможет выбраться из города. Я буду ждать тебя до полуночи.
Сказав последнее слово, женщина исчезла. Озерцо приобрело свой обычный вид. На миг мне даже показалось, что все это мне привиделось. Если бы не четкие указания.
Я побежала прочь из сада. Но от собственных сомнений убежать невозможно. Отослав служанку, я металась по комнате, пытаясь решить, что же делать. Во мне боролось стремление рассказать все отцу или мужу и желание собственного счастья. Сейчас мне давали возможность полностью изменить жизнь. Буду ли я жалеть, если упущу ее? В конце концов, я же пока ни на что не соглашаюсь. Я просто приду и послушаю, что мне предложат. Это ведь не обяжет меня ни к чему. Максимум, что может случиться - это меня убьют, или возьмут в плен. Но такая жизнь не представляет особой ценности. Даже для меня. Пленение тоже не принесет особой печали. Никому. Возможно, даже мое отсутствие заметят только через пару дней.
Успокаивая и одновременно накручивая себя такими мыслями, я решилась. Я пойду на эту встречу. А потом посмотрю, что делать дальше. С принятием решения все стало понятнее и проще. Во мне поселилось странное, немного апатичное спокойствие. Я села за заброшенную несколько дней назад вышивку, ближе к вечеру с аппетитом поужинала. И ни разу за это время не возвращалась мыслями к назначенной встрече. Когда солнце начало садиться, отослала служанку под предлогом, что хочу остаться одна и вздремнуть. Потом переоделась. Сейчас мне пригодилась та одежда, что была сшита для тренировок. Накинула сверху светло-серый плащ и вышла в коридор.
Добраться до покоев брата оказалось неожиданно легко. Дворец будто вымер. Толкнув двери нужной комнаты, я скользнула внутрь и с интересом начала осматриваться. Я никогда раньше не была у брата. Просторная, но безликая комната. Ковер, кресла, столик - все, как обычно. Книжный стеллаж... Подойдя, я медленно провела кончиками пальцев по корешкам. Достала толстый старый фолиант, скользнула рукой в образовавшуюся пустоту. Меня не обманули. Там действительно был небольшой выступ. Нажав на него, я наблюдала, как стена отъехала в сторону, открыв темный провал хода.
Я шла быстро, иногда спотыкаясь на неровностях пола, но почти не замечая этого. Вышла я в бедном районе, в маленьком тупичке, недалеко от которого действительно была таверна. Моему появлению хозяин не удивился. Он дал мне спокойную лошадь и даже вывел за городские ворота. Два стражника сделали вид, что не видят нас. Оставшись в одиночестве, я легкой рысью поехала к Храму. Вновь начали просыпаться сомнения в правильности этого поступка. Но я загоняла их глубже, говоря, что теперь отступать уже поздно и глупо.
Храм встретил меня тишиной. Когда-то величественные стены теперь оплели дикие вьюнки, постепенно разрушая их. Ни росписей, ни мозаик уже почти не было видно за зеленью. Ступив внутрь, я остановилась, давая хоть чуть привыкнуть глазам к мраку помещения. Создать огонек я почему-то не решалась. Тишина, разгоняемая только звуками леса, давила почти физической тяжестью. Когда напряжение достигло своего пика, а я уже была готова бежать прочь, позабыв про лошадь, планы, надежды, желания, из темноты показался силуэт женщины. Фигура была плотно закутана в плащ, края которого будто подсвечивались ядовито-зеленым светом. Лицо разобрать было невозможно. Зеленоватые отсветы бросали причудливые тени, превращая его то в уродливую маску, то в детское лицо, но не давая увидеть истину. Женщина остановилась в нескольких шагах от меня.
- Я рада, что ты пришла.
- Я Вас слушаю. - Я старалась придать голосу хотя бы иллюзию уверенности.
- Дворец твоего отца скоро будет захвачен, а его власти наступит конец. - Увидев шок на моем лице, она добавила. - И с этим ты уже ничего не сможешь сделать. В заговоре участвует почти вся аристократия. Даже его личные стражи предали своего повелителя. Но я даю тебе шанс спастись самой и увести мужа. Подольешь это зелье ему в еду или питье через три дня. После этого он будет слушаться тебя во всем. Вы покинете город и будете ждать меня здесь. Потом я уведу вас в безопасное место. Я уничтожу память Тирзена. Ты сможешь начать все с начала. Сможешь стать для него всем. Он будет любить тебя так, как никого.
Она сама вложила маленький флакон в мою руку. Я же непонимающе смотрела на него. Я не верила, что эта стекляшка сможет полностью изменить мою жизнь. Неужели одно действие сможет подарить мне счастье?
- А вот это ты добавишь в пищу Тариману. - Она протянула мне еще один пузырек. Еще меньше. Из темного, непрозрачного стекла.
- Зачем?
- Можешь считать, что я испытываю к нему сильные чувства и не хотела бы, чтобы он погиб. Это всего лишь снотворное. Не бойся, ты никого не убьешь, а наоборот, спасешь еще одну жизнь.
Неужели она влюблена в Таримана? А почему еще она может хотеть спасти его? Я взяла и второе зелье.
- Вот и молодец. Только не перепутай. А то придется тебе тащить мужа на себе. - Она звонко рассмеялась. - И не забудь. Через три дня. Как стемнеет. Ждите меня здесь.
После этих слов в помещении поднялся ветер, поднимающий каменную крошку с пола и жухлые листья. Он закрутился вокруг незнакомки в воронку, и уже через пару мгновений я осталась одна. Наверное, я бы и не поверила в реальность этих событий, если бы не два флакончика в моих руках.
Выйдя под свет луны, я спрятала зелья в небольшой кошель и села на лошадь. Весь путь до своих покоев я проделала автоматически. Странно, что меня никто не заметил и не остановил. Но, видимо, в ту ночь удача была на моей стороне.
Потом я еще долго размышляла обо всем, что узнала. Сегодня мне сказали, что мой отец обречен. В принципе, как и остальная семья. Но это не вызвало во мне никаких чувств. И отец, и мать всегда были для меня чужими людьми. Я вообще всю жизнь была одна. И сейчас не собиралась упускать шанс получить семью. Пусть и такими методами. Я смогу сделать Тирзена счастливым. Я верю в это.
Лаборатория.
По темной просторной комнате с закопченным потолком в танце кружилась молодая женщина. Она была одна, но собственная тень словно составляла ей пару. Белоснежные волосы взметались вихрем, стегали покатые плечи, сметали мензурки и какие-то приборы со стола. Но женщине было все равно. Она закидывала голову и счастливо смеялась. Потом подошла к встроенному шкафу и налила себе полный бокал сладкого вина. Запрыгнула, удобно сев, на теперь свободный от предметов стол. С немым удивлением на хозяйку смотрели многочисленные глаза уродливых тварей, которые уже давно томились в клетях. Пока томились.
- Боги, какая же дурочка! С такими играть - одно удовольствие. Правда, милый? - Она игриво подмигнула большому темно-синему глазу, качающемуся на длинном стебельке-ножке. Сделала большой глоток согревающей жидкости. - Да. Так будет гораздо интересней. Убить было бы слишком просто. А из старшего получится отличная игрушка. К тому же, он очень красив.
Повинуясь тихому слову, вино поднялось из бокала в воздух, принимая очертания мужского лица. Женщина какое-то время задумчиво любовалась своим творением, а потом потянулась и лизнула мираж в губы. От этого он лопнул, словно мыльный пузырь. Темно-красная жидкость хлынула на лицо женщины. Струйками побежала по шее, прочерчивая кожу алыми дорожками. В слабом освещении казалось, что это не вино, а кровь. А колдунья снова хохотала. И если бы этот смех не был так чарующе красив, его бы можно было принять за хохот сумасшедшего.
Майвинар.
Дни шли и быстро, и, одновременно, медленно. Я внимательно наблюдал - почти следил, - за Элимом. И не знал, как открыть то, что я все знаю. В каком-то смысле, мне было все равно, что он задумал переворот. Для меня никогда не была важна политика, я никогда не интересовался интригами при дворе. Но вся моя жизнь была построена вокруг Элима. И я боялся, что этот заговор все сломает. Элим же явно витал где-то в облаках. Изредка спускаясь на эту землю и одаривая меня чересчур теплыми улыбками, которые заставляли сердце биться быстрее. Я из последних сил сдерживал себя, чтобы не поверить в чудо, которого просто не могло быть.
Время мы проводили однообразно: поездки по прилегающему лесу, долгие прогулки, разговоры у костра, совместные ужины, переходящие в поздние возлияния в покоях Элима. В такие моменты держать себя в руках было сложнее всего. Элим, казалось, забыл свои подозрения и вел себя раскованно. Часто клал голову мне на колени, или приобнимал, что-то рассказывая. А меня дурманил запах его волос и кожи. Я не мог отвести взгляда от розовых губ. Тогда смысл разговора от меня ускользал, но ему, вроде бы, и не нужен был мой ответ. Он говорил, говорил, говорил. А я молча любовался им самим.
Но как-то я застал его в коридоре зажимавшим молоденькую служанку. Заметив меня, он тут же отпустил девушку и даже слегка покраснел, пробормотав что-то о скуке, которая заставляет делать глупости. Я же остро жалел, что не могу оказаться на месте той девчонки хотя бы на несколько часов. В этот день принц был необычно хмур и неразговорчив. А вечером куда-то умчался, ничего мне не сказав. Тут же навалилась тоска. Я в одиночестве выпил бутылку вина, а потом сидел на подоконнике, глядя в ночное небо. Часы перетекали один в другой, за ними гнался серп луны. Медленно проплывая по небу. Сейчас он уже не освещал двор, а прятался за башней крепости, отбрасывая ее причудливую, ломаную тень далеко вперед. Сна не было ни в одном глазу. Только какая-то отрешенность и ожидание. Очнулся я, только услышав перестук копыт.
Элим - а это был он, - въехал во двор расслабленной рысью. Бросив коня, он, чуть пошатываясь, побрел к дому. Я зачем-то вышел ему навстречу. И успел поймать, когда он чуть не покатился по лестнице вниз. Меня обдало терпким запахом вина и легким ароматом женщины. В принципе, это не было странным или удивительным, но во мне вспыхнула злость. Еще не то пламя сумасшествия, но родственное ему. Схватив Элима за полы куртки, я впечатал его в стену. Раньше я никогда не позволял себе такого поведения с ним. Но сейчас мне хотелось причинить ему боль. Пусть физическую, но хоть этим отомстить за собственные мучения.
Он с глухим стуком ударился о стену и не сполз по ней лишь потому, что я продолжал его удерживать. Заглянув в его глаза, я увидел там только туман. Взгляд был полностью расфокусированным, он блуждал по мне, казалось, даже не замечая. У меня начали появляться подозрения, что одним вином не обошлось. Но тут он облизал пересохшие губы и я понял, что совершил ошибку, подойдя так близко, прикоснувшись, прижав к стене. Сейчас я уже не мог оторваться от этих губ, которые влажно блестели в слабом ночном свете. Я видел каждую трещинку на них. Ласкал взглядом. Уже не соображая, что делаю, я придвинулся еще ближе и мягко прижался к ним своим ртом. В этот раз они были послушны и мягки. Элим лишь неразборчиво застонал мне в рот, побудив углубить поцелуй. Я скользнул языком в податливый рот. Чувствуя, как пальцы принца цепляются за мои плечи, я продолжал целовать его. То быстро, словно боясь, что он сейчас исчезнет, то медленно, изучая и впитывая ощущения. Его пассивность сводила с ума, внушала веру, что я могу позволить себе все.
Понимая, что еще немного - и я уже не смогу отказаться от этого, я оторвался от такого сладкого рта. Подхватил оседающее тело и понес его в спальню. Раздевать я Элима не решился. Только снял сапоги и прикрыл краем одеяла. Но не смог отказать себе в искушении еще раз поцеловать его. На этот раз лишь слегка коснувшись губами. Элим же уже спал. Кинув последний взгляд на любимое лицо, я тихо прикрыл за собой дверь. Теперь мне оставалось только надеяться, что назавтра он ничего не вспомнит.
Тирзен.
Эти дни забирали немыслимое количество сил. Я вставал, едва небо начинало сереть, а ложился около полуночи. Все мы пытались что-то делать, выматывали себя, но не могли ничего изменить. Даже схваченные заговорщики не могли толком прояснить ситуацию. Они лишь подтверждали, что заговор есть, но ни планов, ни сроков, ни главных лиц назвать не могли. Самое большее, что нам удалось узнать, так это то, что в предполагаемом перевороте участвует очень много аристократии, и что Элима планируют сделать пешкой. Медленно, но верно накатывало ощущение, что предотвратить мы ничего не сумеем. Что нам останется только исправлять уже случившееся.
Элима, как ни старались, найти не могли. На границах продолжался разбой. Постепенно нападающие все больше вгрызались в земли светлых. Ропот недовольных становился все громче. От открытого восстания народ пока удерживали только вековые устои. Я уже советовал Тариману уехать - слишком велик был риск, - но он лишь отмахивался. Я не мог понять, что его тут держит. Уж не сочувствие к Эленандару, так точно. Мне вообще казалось, что он презирает Хранителя. Но, между тем, он часто ускальзывал из дворца. Никому не говоря, куда и зачем. А возвращался задумчивый и слегка рассеянный.
Луназель с Энеалисом все свободное время проводили вместе. Я мог их понять, но от этого чувствовал себя еще более одиноким. Из-за этого все больше бросаясь в работу. Лишь бы падать вечером и тут же засыпать, не видя снов и не мучаясь мыслями. Но даже это мне не всегда удавалось. Вот и в этот раз я проснулся в поту, со стоном на губах. Мне опять снился Сирил. Видимо, сказывалось долгое воздержание: мне все чаще снилось, как мы занимаемся любовью. Просыпался я возбужденный, не сразу понимая, где нахожусь. И каждый раз разочарование накатывало оглушающей волной. Когда, сдерживая звериный вой, мне приходилось утыкать лицо в подушку и уговаривать себя набраться терпения ждать. Он обещал вернуться. Значит, я не могу его подвести и перестать верить.
Поняв, что сегодня уснуть уже не смогу, я вышел из комнаты, надеясь скоротать время в библиотеке. Каково же было мое изумление, когда я застал там Эленандара. Судя по его виду, он еще не ложился. Сейчас он листал какой-то фолиант, медленно потягивая вино. За эти дни он устал не меньше нас. Его лицо осунулось, под глазами появились, пока не очень заметные, темные круги. Сейчас его волосы были небрежно собраны в низкий хвост; на звук моих шагов он поднял слегка воспаленные глаза.
- Не спится?
- Да.
Дальше он без слов протянул мне еще одни бокал и создал кресло. Нас так и застали через пару часов: сидящих в тишине и думающих каждый о чем-то своем.