Аннотация: Все тайное рано или поздно становится явным.
Шаг четырнадцатый. Почти конец.
Все тайное...
Сирил.
- А мальчик молодец. Действительно молодец. - Тариман стоял рядом с нами, в стороне от основного скопления эльфов. - Я не думал, что все пройдет настолько легко, что он так быстро освоится. Пожалуй, теперь действительно можно говорить о возвращении домой.
Тон принца меня несколько удивил. В голосе не было закономерной радости от окончания пребывания у не самых любимых соседей. Наоборот, дроу все время скользил взглядом по залу, словно выискивая кого-то в толпе разодетых придворных.
- Я же тебе говорил - он справится. - Тирзен бросил внимательный взгляд в сторону Энеалиса.
- Да, пожалуй, ты был прав. Простите, отойду. - Тариман сорвался с места и, ловко лавируя между придворными, скрылся в противоположном конце зала.
- До сих пор не могу поверить. Этой эльфийке удалось практически невозможное. Прошло столько времени, а Тариман так и не потерял интереса. - Тирзен чуть пригубил розовое вино, чтобы потом улыбнуться мне влажными губами. Тут же захотелось провести по ним языком, стирая кисловатую терпкость.
- Жизнь порой так непредсказуема. - Не удержавшись, я все же придвинулся ближе, почти касаясь его бедром.
- И не говори - кто бы мог подумать, что детские сказки станут явью. - Явно заметив, как я на него смотрю, он медленно провел по губам языком. Пришлось отводить взгляд и наблюдать за танцующими парами, успокаивая взбунтовавшиеся инстинкты. Ни к чему в последний вечер своего пребывания в Великом Лесу шокировать светлых. Но вот этот торжественный прием я бы с радостью проигнорировал. Даже с учетом, что он проводится в нашу честь.
С большим удовольствием я бы сейчас побегал по лесу. В эти дни мне стало сильно не хватать свободы. Все время нужно было "держать лицо"; к тому же я и сам не хотел далеко отходить от Тирзена. Слишком уж неспокойно было в столице. А так хотелось выпустить зверя, поваляться на влажной от росы траве.
Но, глянув на спокойно привалившегося к стене любимого, я в очередной раз понял, что все это невыразимо мелко. Главное, что он рядом, что я могу смотреть, как трепещут его ресницы, когда он просыпается, или в любой момент почувствовать тепло кожи, просто прикоснувшись к руке. А еще видеть, как он тут же настораживается, стоит только отойти в сторону, как даже во сне успокаивается, только почувствовав меня рядом, как прячет радость в глазах, встречаясь взглядом.
Словно почувствовав мое настроение, он шало улыбнулся.
- Давай сбежим, а?
- А как же этикет?
- К демонам!
- Слышал бы тебя отец. - Я пытался сделать строгое лицо, но сквозь маску то и дело проглядывало озорство.
- Но он же не услышит? - Схватив меня за руку, Тирзен потянул меня в сторону выхода.
Уже у дверей в спину полетел насмешливый голос:
- Почетные гости так быстро уходят?
Оглянувшись, я заметил Рэйдена, приближающегося быстрым шагом.
- Перед дорогой нужно отдохнуть.
Харин усмехнулся, давая понять, что прекрасно нас понимает.
- Да, официальные приемы всегда забирают столько сил... А посол должен хорошо выглядеть.
Вспомнив, что меня вскоре ждет, я поморщился. Раз уж многовековой барьер между континентами впервые дал трещину, это не стоит пускать на самотек. Дружеские отношения с Лесом светлых уже установлены. Теперь нас ждет дипломатическая встреча с дроу. И, поразмышляв, Рэйден решил предложить мне должность посла от всех народов Чеграра. Я понимал, что идея здравая. Кроме того, что я хорошо знаю обычаи и специфику всех рас Альраза и имею достаточно широкие связи, как бывший советник Императора дроу, теперь я еще и Гер барсов, так что мое назначение будет вполне естественным. Но согласиться меня побудило совсем другое. Вернуться на должность Первого Советника у меня не получится, а отказаться от возможности видеть Тирзена я не мог. Полномочия посла же давали такой шанс. Поэтому пришлось взвалить на плечи еще одну тяжесть.
Утром мы должны были покинуть Великий Лес и порталами, без значительных остановок, отправиться к дроу. Тариман накануне связывался с отцом и вкратце обрисовал ему ситуацию, чем, кажется, не на шутку встревожил. И это не оставляло сомнений в том, что переговоры будут как минимум интересными. Слишком уж закостенел Альраз в своем мнении о средоточии тьмы и порока - Чеграре. И если у светлых мы были спасителями - а победителей не судят, - то с темными эльфами могли возникнуть проблемы.
Был еще один момент. Коротко посовещавшись, мы решили пока не разглашать изменения, произошедшие со мной, и мою новую должность. Эффект внезапности мог помочь хотя бы тем, что растерявшегося оппонента легче склонить к выгодному тебе выбору.
***
Ночь закончилась слишком быстро. Слишком быстро пришлось вновь забыть о простых радостях и вспоминать о политике. В этот раз мы с Тирзеном так и не вернулись домой. Как-то так вышло, что он разделил мое желание устроить ночную прогулку. Так что, когда утром мы вдвоем вышли к поместью, то остальные нас уже ждали. Тариман был раздражен и брата встретил злым взглядом.
- Неужели последнюю ночь нельзя было провести дома? Или хотя бы не заставлять себя ждать? Кстати, ты и перед отцом собираешься появиться в таком виде? - Кронпринц окинул Тирзена красноречивым взглядом.
Выглядели мы и правда несколько помято: одежда местами в пятнах от травы и влажной земли, волосы перепутались, а кое-где застряли мелкие веточки и листики.
Но Тирзен только улыбнулся мне и молча ушел в дом - приводить себя в порядок. Мне бы тоже не помешало последовать его примеру, хотя Тариман и воздержался от комментариев в мой адрес. Политик даже в мелочах, он не стал рисковать возможностью вызвать неудовольствие посла. А теперь мою персону он воспринимал именно так. Впрочем, единственное, что я мог себе сейчас позволить, так это просто сменить одежду на свежую, но не менее потертую. Как-то до этого момента мне не приходилось думать о новом парадном облачении. Да и без надобности оно мне было. Так что сейчас я больше напоминал путешественника, чем солидного политического деятеля. Но что поделать? Действительно огорчало меня только одно - после битвы за столицу светлых я остался фактически без оружия. Свои сабли я сломал, а новому Хранителю было не до того, чтобы водить меня по оружейным. А то, что я увидел в местных лавках, выйдя в город, меня не привлекло. Сейчас же очень не хватало успокаивающей тяжести клинков на поясе.
Из дома я вышел первым. Решив скоротать время за беседой с Шерри, обществом которого последнее время невольно пренебрегал, я уже направился к оборотням, как меня окликнул Харин.
- Ну и куда это годится? Не глава клана воинов и посол сильных стран, а бедный бродяга. - Демон окинул меня скептическим взглядом. - К тому же тебе явно необходимо новое оружие.
Задумчиво прищурившись, он вдруг чему-то кивнул и отошел к лошадям. Там, достав из сумок флягу, выдернул из нее пробку и резко взмахнул рукой вверх, выплескивая воду. Капли еще не успели упасть на вытоптанную землю, как их подхватило порывом ветра. Из прозрачной, странно загустевшей жидкости в воздухе начали формироваться силуэты двух мечей. Тонких, обманчиво хрупких и невесомых, как будто ледяных, преломляющих в себе солнечные лучи. С каждым мгновением все четче проступали детали: вот уже видна ощеренная голова большой кошки на рукояти, гарда в виде двух кошачьих лап с выпущенными когтями. С тонким звоном только что родившееся оружие упало в руки демону. Лед быстро мутнел, уже больше напоминая светлый металл. Площадку перед домом окутала тишина. Все, затаив дыхание, следили за рождением клинков.
- Теперь они должны попробовать крови хозяина. - Крутанув сабли вокруг запястий, Рэйден подошел ко мне. - Протяни руку.
Не возражая, я немного закатал рукав и предложил для пореза запястье. Демон осторожно провел сразу обоими лезвиями по коже, оставляя два параллельных пореза. Руку мгновенно охватило холодом, словно сотни миниатюрных иголочек вонзились в плоть. Мне показалось, что кровь сама потянулась к саблям, побежала парящими ручейками по металлу, впитываясь в него и оставляя замысловатый рисунок. Не давая ни единой капле сорваться с лезвий, Рэйден сделал несколько пробных замахов. Сталь тонко запела, разрезая воздух.
- Хороши вышли. Я тебе даже завидую. - С легкой улыбкой он подал оружие мне. Рукояти легли в ладонь легко и правильно. Идеальное оружие, практически бесценный подарок. Горло перехватило абсолютно детским восторгом. Я не мог отвести взгляда от пляски света на гладком совершенстве лезвий. А солнечные зайчики подмигивали, добродушно посмеиваясь над моей растерянностью.
- Спасибо. - Это было единственное, что я мог сейчас сказать. Да и остальное звучало бы лишним, только балластом на истине.
- Отработаешь. - Демон насмешливо прищурился, и к моим ногам упала пара ножен из светлой кожи. А один из зайчиков соскользнул ему на лицо, ослепив на мгновение, от чего он возмущенно затряс головой. - А теперь надо привести в порядок все остальное. Будет жарковато, но потерпишь. Ты же у нас хозяин заснеженных гор.
Не прикасаясь, он повел ладонями, повторяя очертания моего тела. А вслед за пальцами далеко не новая одежда приобретала совсем другой вид. Запыленная коричневая кожа быстро светлела, меняя цвет на светло-серый, вновь сжималась, как новая, плотно обхватывая тело, впрочем, совсем не стесняя движений. Голенища более темных сапог теперь стали выше и заканчивались чуть ниже колена. Я потянулся, пробуя новые вещи, но все сидело идеально. Только я собирался еще раз поблагодарить правителя Чеграра, как на меня упал тяжелый теплый плащ на меху. Дымчато-серая кожа изнутри была подбита черно-белым пятнистым мехом. Накидка была явно рассчитана на суровую зиму: пожалуй, в ней можно было даже спать на снегу, не ощущая неудобств. Но вот сейчас она была совсем не к месту.
- Это уже слишком! - Собрав складки плаща в единый ком, я протянул его обратно Рэйдену.
- А что, отличная королевская мантия получилась.
- Я не король, а просто посол. Обойдусь.
- Не капризничай. Вдобавок тебе понадобится вещь, способная до поры до времени укрыть от любопытных взоров и соответствующая твоему новому положению.
Этот довод оказался решающим. Со вздохом я согласился, пристраивая тяжелый плащ за плечами.
Заводить ничего не значащие разговоры больше не хотелось, тем более что времени не оставалось: наконец появился Тирзен, одетый в стандартный официальный черный костюм, отделанный серебристой нитью. Тариман тут же занял место рядом с братом, что-то обсуждая в полголоса. Решив не мешать беседе, я поехал чуть позади, размышляя о предстоящей дипломатической встрече. К ближайшему порталу нас провожал отряд светлых эльфов из личной стражи Хранителя.
Возле перехода нас ожидало трое магов, превращая, в общем-то, стандартную процедуру активации портала в официальное действо. Нас еще раз заверили в дружеских чувствах и готовности по первому требованию предоставить всю возможную помощь "лордам-спасителям", пожелали легкой дороги и, наконец, развернули бледно-фиолетовую воронку телепорта.
Дорога не заняла много времени. Мы просто переходили от одного перехода к другому, глотая расстояние. Остановка была сделана уже у последнего портала, когда обговаривались последние детали предстоящей встречи. Пользуясь возможностью, я все же подошел к оборотням, где был атакован Хьярти. Мальчишка тут же повис на мне, требуя внимания. Впрочем, сейчас его гораздо больше интересовали новые мечи и меховой плащ: он сосредоточенно пытался выдернуть клок меха из подкладки.
- Он такой же, как и твоя шкурка. Его сделали из других оборотней?
Мех действительно очень напоминал шерсть барсов, но вопрос ребенка все равно слегка выбил меня из колеи.
- Нет, никто не убивал оборотней, чтобы сделать одежду. - Кажется, вопросов у сына было еще много, так что я поспешил перевести разговор в нужное мне русло: - Хьярти, когда мы пройдем последний портал, ты должен будешь никуда не отходить от Хармэ и во всем ее слушаться. Мы войдем на чужие территории, и там может быть опасно бегать самому. Как только я освобожусь, я сам тебе все покажу.
- Хорошо, пап. - Ребенок немного погрустнел, но возражать не стал.
Стоило мне закончить разговор с Хьярти, как мы двинулись дальше. Первыми шли дроу, за ними - несколько вампиров из охраны, потом была очередь меня и Рэйдена, чуть позади двигались Шерри и Онорио; замыкали колонну, опять же, вампиры. Со вздохом накинув капюшон и плотнее сдвинув полы плаща, я шагнул в портал.
По другую сторону нас уже ждали. Элитный отряд дроу во главе с Эрил'лелем. С легким удивлением я заметил еще несколько знакомых лиц. Узнавание принесло странные чувства: с одной стороны, я не почувствовал себя дома, а с другой вдруг накатила легкая ностальгия и разочарованность. Для всех тех, бывших раньше моими друзьями и соратниками, я теперь чужак, если не чудовище. Нет, их лица были абсолютно бесстрастны, но я точно знал, что это именно так - я очень хорошо помнил собственную первую реакцию на жителей Чеграра. Легкий страх и настороженность - это лучшее, на что я могу рассчитывать.
Молодой командир быстро поклонился Тариману, что-то тихо говоря, а я просто вглядывался в лица остальных, стараясь понять, почему же в душе больше ничего не отзывается. Ведь, уезжая, я хотел сюда вернуться, а сейчас меня удерживает на бывшей родине только Тирзен. Как-то незаметно для себя я смирился, что теперь мой дом - в небольшом запущенном городке барсов, где каждая пара глаз смотрит на меня с коробящим восхищением и надеждой, которую я просто не могу подвести. Остро захотелось вернуться туда вместе с Тирзеном, чтобы он понял то, что теперь для меня важно, смог разделить. Но до этого еще далеко.
Пока я размышлял, нас грамотно взяли в кольцо почетной стражи. Но окружение никого не смутило. Самыми любопытными оказались вампиры: они без стеснения оглядывали окрестности и самих дроу, чем явно нервировали воинов, но выучка пока не позволяла тем хвататься за мечи. Рэйден едва заметно улыбался в бороду, наблюдая за всем этим. Пожалуй, равнодушным был только Шерри. Он здесь уже был и сейчас делал вид, что дремлет, прикрыв глаза и размеренно покачиваясь в седле.
Улицы города были странно пусты. Подозреваю, что жителей либо на время вывели за его черту, либо просто велели не покидать домов. Кажется, мы действительно заставили Нарузе опасаться. Так, в тишине, нарушаемой только цоканьем подков, мы выехали к дворцу. Здесь нас уже ждали.
Перед парадным входом стоял сам Император, по левую руку от него - Второй Советник (хотя, может, уже и первый), сзади - пара дипломатов. Всех их окружала группа готовых ко всему воинов, к тому же я был уверен, что на крыше и верхних этажах притаились стрелки. Мы остановились где-то в двадцати локтях от лестницы, не спеша спешиваясь. Лошадей увели бойцы из нашего сопровождения. Тариман с Тирзеном тут же подошли к отцу, опустившись перед ним на одно колено.
- Ваше Величество, я прошу Вас принять делегацию дружественных нам народов с Чеграра. Благодаря им нам и нашим светлым братьям удалось отразить нападение предателей и предотвратить дальнейшую войну.
- Встаньте, дети мои. Я исполню вашу просьбу. - Принцы тут же поднялись. Тариман занял место по правую руку отца, Тирзен чуть позади. - Я рад приветствовать союзников светлых братьев и друзей моих детей на своей земле. Да станет мой дом надежным пристанищем для путников, да защитят его стены от врагов.
Что ж, кажется, мой выход. Я даже не надеялся, на подобный поворот событий, ожидая более официальной встречи. Нарузе же все упростил, постаравшись сразу показать, что он не видит в нас опасности и полностью доверяет, впуская в свой дом. Либо Тариман ранее сумел убедить его в выгодности этого союза, либо нас считают еще страшнее, чем я думал.
Я сделал несколько шагов вперед, привлекая к себе внимание.
- Мы принимаем твое предложение, Император Нарузе д'Арвинель из рода Гаррун, обязуясь защищать дом, укрывший нас в своих стенах, и не поднимать оружия против его обитателей. - Договорив, я откинул капюшон на спину, с удовольствием подставляя лицо порывам легкого ветра.
Общий удивленный вздох вызвал у меня улыбку.
- Сирил? - Император не сдержал удивленного восклицания.
- Здравствуйте, Ваше Величество. - Я склонил голову в поклоне равного.
Между бровей правителя залегла глубокая складка, а глаза опасно потемнели. Надеюсь, меня не обвинят сгоряча в предательстве.
- Я надеюсь, Вы не откажетесь ответить мне на некоторые вопросы, Советник?
- Гер Сирил Ро'Шамин, Император. - Я позволил силуэту зверя проступить сквозь черты дроу и холодно улыбнулся, одновременно показывая увеличившиеся клыки и свое отношение к просьбе.
Тариман быстро что-то шепнул отцу, скорее всего, объясняя значение моего нового титула. Нарузе бросил внимательный взгляд на кронпринца. Кажется, того вскоре ждет не самый приятный разговор.
- Прошу простить мою горячность, посол. Но все же предлагаю дальнейшую беседу перенести в зал для приемов. - Император уже взял себя в руки, опять превратившись в невозмутимого политика.
Согласно кивнув, я пошел вперед; за мной потянулись остальные. Но внимание дроу было приковано исключительно к моему лицу. Это немного нервировало. Не позволяя глазам принять их обычный вид и сохраняя на пальцах когти, я равнодушно скользил взглядом по бывшим подчиненным, лишь в конце не удержавшись и едва заметно улыбнувшись Эрил'лелю. Молодого эльфа это явно смутило, и он быстро опустил глаза в землю. Такая реакция внезапно подняла мне настроение, и я уже уверенно вошел в свой старый дом.
Здесь ничего не изменилось; дорогу в зал для приемов высокопоставленных гостей я знал не хуже Императора, поэтому сейчас только настраивался на предстоящий разговор.
Дальше все прошло легче, чем я думал. Обычные уловки политиков в попытке добиться лучших условий для своей страны, разбавленные коротким официальным рассказом о моем путешествии и представлением Рэйдена, Онорио и Шерри, как сына Гера тигров (я решил пренебречь обычаями и попросил Хармэ остаться в приемной вместе с Хьярти, где им сейчас подавали травяной отвар со сладостями). В результате было подписано соглашение о начале торговых отношений между дроу и вампирами - как народом, населяющим побережье Чеграра, - пакт о ненападении с Рэйденом, указ об организации посольств на обоих материках и несколько более мелких бумаг. Но я знал, что в ближайшее время меня ждет менее официальный разговор с Нарузе, где придется рассказать всю историю в подробностях. Сейчас же заседание подходило к концу, нас ждал небольшой отдых, а потом официальный прием, где нас представят элите, и бал. Все стандартно.
Разместить нас должны были в восточном крыле, где располагалась основная масса гостевых покоев. Меня такое решение полностью устраивало, особенно с учетом, что там имелся отдельный выход, через который можно было незаметно выбраться в город. Выходили мы такой же официальной процессией, разве что охрана слегка расслабилась. Но стоило мне оказаться на улице, как взвыло чувство опасности, заставляя насторожиться. Поворачивая к гостевому крылу, я едва успел уйти с траектории полета арбалетного болта. Краем глаза я еще замечал несколько тел дроу, прислоненных к стене, но основное внимание уже было сосредоточено на массивной фигуре орка, стоящего передо мной. Грурзук - посол орков и мой кровный враг. Сейчас он насмешливо улыбался, расслаблено засунув большие пальцы рук за широкий кожаный ремень.
- Ну, здравствуй, убийца. Больше ты от меня не убежишь, и я верну духам кровный долг.
Я удивленно вздернул бровь.
- Да я вроде и не убегал. Другое дело, что ты был слишком медлителен. - Отвлекая орка разговором, я прощупывал взглядом окрестности, высматривая его помощников. Что-то мне не верится, что он здесь один. Да и эта явная расслабленность настораживает.
- Я постараюсь сейчас это исправить. - В бой он кинулся резко, тут же выхватывая из наспинных петель тяжелый топор. Одновременно с этим с крыши дворца упало еще одно тело стрелка дроу с перерезанным горлом. Вокруг поднялась суматоха. Эльфы бросились к Императору, закрывая его от возможного нападения, откуда-то из-за дворца послышались крики, вампиры выстроились вокруг Рэйдена, Хармэ пыталась удержать почти перекинувшегося Хьярти. Только Шерри сохранял хотя бы видимость спокойствия, внимательно наблюдая за начинающейся схваткой.
Парировать первый удар было не сложно. Клинки будто сами прыгнули в руки, а ледяные лезвия без труда остановили тяжелое оружие врага. Но орк тут же попытался ударить по ногам, заставляя высоко подпрыгнуть, а потом сразу откатиться в сторону. Уже вставая, я почувствовал холодное дыхание смерти за спиной. Понимая, что не успеваю повернуться и отразить атаку нового врага, я только подставил клинки под очередной удар, как услышал болезненный всхлип, а затем глухой удар о землю. Получив мгновение передышки, я быстро обернулся.
Увиденная картина заставила зверя во мне вскинуться, горло задрожало, порождая бешеный, полный боли рык. Передо мной лежал Шерри. В его груди торчало три рукояти метательных ножей, вошедших в тело ровной косой смертельной линией. Они предназначались мне. Сейчас, глядя на раненого друга, я почти чувствовал, как их сталь пропарывает кожу, как раны стремительно набухают кровью, как она срывается вниз горячими ручейками. Бешеная ярость затопила меня, срывая контроль. Отстраненно я замечал, как вампиры валят на землю орков, метнувших ножи, но главным было совсем другое. Увидев звериный оскал на моем лице, Грурзук механически сделал шаг назад, но тут же спохватился и удобнее перехватил рукоять топора. Но для звериного восприятия его движения были медленными и растянутыми, не представляющими опасности. Как и то, что сзади к нему бежало еще два воина, на ходу доставая по паре сюрикенов. Клинки сами сорвались с ладоней, устремляясь в полет и останавливая бойцов. Два тела тяжело повалились на камни площади. На это я уже не смотрел, проскальзывая под очередным ударом боевой секиры и вплотную приближаясь к врагу. Я знаю, что в моих глазах орк увидел свою смерть, но то, что он попытался отгородиться древком оружия, ему не помогло. Когти легко разорвали тонкую кожу на горле, выпуская наружу жизнь, гулко бьющуюся в венах. Струя крови ударила в лицо, на мгновение ослепляя. Но умирающий противник меня уже не интересовал. Я кинулся к раненому другу, инстинктивно отталкивая от него подбежавшую раньше Хармэ.
Одного взгляда хватило, чтобы понять, что тот умирает. Один из ножей вошел в сердце, и никакая регенерация не могла спасти от такого ранения. Поймав себя на том, что пальцы у меня подрагивают мелкой дрожью, я с силой сжал кулаки, раня ладони своими же когтями. Я не решался прикоснуться к рукоятям ножей, чтобы вытащить их из тела. С надеждой сумасшедшего, я нашел глазами Рэйдена, молча умоляя помочь, спасти. Но демон только покачал головой.
- Мы не можем возвращать тех, кто уже переступил грань. Это нарушит равновесие.
Неспособность что-либо изменить и собственная никчемность убивала. Отчаяние вырвалось диким воем, устремляясь в темное небо, на котором закручивались воронкой черные тучи. Будто ответом в их центре сверкнула молния, и раздался раскат грома. А потом среди черно-синего мрака показался стремительно приближающийся крылатый силуэт.
Столпившихся мужчин разметало в стороны резким порывом ветра. Меня откинуло на несколько шагов. Укрывая собственным телом, на Шерри упал черно-синий дракон. Мертвую тишину нарушали только звуки разбушевавшейся стихии. Но даже они уступили, стихли под злобным змеиным шипением. Мгновение дракон смотрел на меня, и за этот удар сердца я увидел в клубящейся черноте глаз непримиримую ненависть. То, что после того, как перестанет биться сердце тигра, умру и я, сомнений не вызывало.
Акри.
Иногда отец меня невыносимо раздражает. Он прислал за мной бывшего наставника и двух элитных бойцов из прошедших единение с сущностью только потому, что - по его словам, - соскучился. Но, несмотря на это, мне прошлось прождать еще двое суток, пока родитель, наконец, нашел время для разговора со мной. А потом за бутылкой нектара из меня вытянули все подробности путешествия. Казалось, отца вовсе не удивило то, что я нашел путь на запретный материк. Он только кивал в нужных местах, а затуманившиеся воспоминаниями глаза говорили, что сейчас он очень далеко. Но, тем не менее, потом он снова и снова задавал одни и те же вопросы, вызнавая малейшие детали. Нектар все не заканчивался, а я как-то незаметно для себя рассказал о Шерри, хотя собирался пока утаить ньюансы собственной личной жизни. Отец несколько удивленно смотрел на меня, но сбивчивые объяснения о том, что даже тьма во мне тянется к оборотню, выслушал очень внимательно, посоветовав не спешить с выводами.
Разговор тянулся бесконечно, тягуче, так, как это было когда-то давно, когда я еще не имел права покидать дворец в одиночестве. Разве что тогда в основном говорил отец, а я слушал эти истории с открытым ртом, сколько бы раз они ни пересказывались. Я бредил сушей, другими народами, свободой, в которой, по моему мнению, меня так ущемляли, не давая отправиться в странствия до совершеннолетия. Сейчас же я тоже мог многое рассказать, а старые отцовские байки уже не будоражили так горячо кровь, а вызывали только теплые детские воспоминания.
Но идиллия закончилась, как только я обмолвился о том, что, раз отец убедился в моей целости и невредимости, то завтра же я покину гостеприимный дом. Арраниш заявил мне, что через пять дней прибывает моя коронованная огнем мать, и я, как любящий сын, обязан при этом присутствовать.
Если бы не последние события, эта новость меня бы только обрадовала. Маму я видел очень редко. Она плохо переносила толщи воды над головой, а я не любил жар вулканов, где располагались ее чертоги, хоть и мог повелевать пламенем. Но тупая тоска и тревога грызли изнутри, подтачивая терпение и самообладание. После того, как я весь день прослонялся без дела по дворцу и извел прислугу придирками, папа вышел из себя и нашел мне занятия. Теперь я вынужден был с утра присутствовать на тренировках молодежи, часто подменяя их наставников, потом меня ждала библиотека, так как отец почему-то решил, что мне необходимо тщательно ознакомиться с хрониками тех времен, когда Чеграр еще не был отделен от остального мира магическим барьером, после обеда приходило время моей собственной тренировки. Беррис заявил, что годы, проведенные вдали от дома, совершенно меня ослабили, и взялся за меня с достойным лучшего применения рвением. С этого избиения я приползал едва живой, но странно довольный. Тьма же и вовсе довольно щерилась и потягивалась. Ей как раз такое времяпровождение очень нравилось. Наставник же только загадочно усмехался и все увеличивал нагрузки. С отцом я виделся за ужином. И в одну из таких встреч он "вспомнил", что в Пещере Безвременья меня ждет спасенная команда "Акрибуса". К моей радости, почти все моряки были живы, но погружены в колдовской сон. Так что теперь оставалось только найти новый корабль.
Стены дома снова начали давить на меня, когда прибыла Шаррани - моя мать. Величественная царица тут же уступила место обычной женщине, как только она увидела меня. Благо, хоть от криков "Как ты повзрослел", "Как ты похудел" и "Совсем тебя замучили эти ящерицы водяные" я был избавлен. Подобным страдала только бабушка. А так меня только мягко укорили, что я совсем забыл маму и даже в гости не залетаю, и родственники уже успели забыть даже, как я выгляжу. Торжественный бал плавно перерос в дружескую пьянку, где повеселевшие родители попеременно решали, что мне еще рано пить горячительные напитки и хвастались друг перед другом различными способами спасения ребенка от алкоголизма. Сначала бокал будто обрел собственную волю и вылетал из-под пальцев, потом нектар в нем превратился сначала в воду, а потом в питательный бульон, "такой полезный для молодого организма", а в конце кубок и вовсе исчез, оставив меня наедине с початой бутылью. Вот за что люблю маму, так это за то оживление, которое она привносит своим появлением. Даже отец как будто молодеет, и его красные глаза зажигаются лукавыми искорками.
Утром, когда я по-тихому крался к верхнему выходу из дворца, решив, что все долги отданы, и я могу с чистой совестью покинуть дом, на центральной вышке меня ждала мама.
- Что-то ты рано проснулся, сын. После вчерашнего-то... - Женщина шутила, но глаза ее оставались серьезны.
- Беррис так долго твердил мне, что дорогу лучше всего начинать утром, что я решил это проверить.
- Жаль, что ты снова уходишь. И ведь опять забудешь о корнях, и в своем доме я тебя так и не дождусь. - Я с облегчением вздохнул, понимая, что задерживать меня не будут, на что мама только покачала головой. - Но я вижу, что с тобой что-то происходит, так что останавливать не буду. Ты уже взрослый и должен уметь самостоятельно уметь решать свои проблемы.
- Да, нет. У меня все нормально, просто... - Я замялся, пытаясь подобрать объяснение для своего побега.
- Тебя кто-то ждет на суше? Неужели влюбился? - Вспыхнувшее лицо моментально подтвердило правильность догадки, и мама это поняла, тихо рассмеявшись: - И кто она? Познакомишь?
Мысли в голове мелькали с дикой скоростью. Сейчас можно было бы как-то отговориться, отложить объяснения на потом, но зачем? Я ведь действительно не собираюсь скрывать Шерри от родных. Поэтому, не давая себе времени испугаться и передумать, я быстро выпалил:
- Это не она. Это он.
Брови Шаррани поползли вверх, но продолжила она на удивление спокойно.
- Ну, что ж. Я все равно хотела бы с ним познакомиться.
- Хорошо, мам. Но сейчас мне пора.
- Тогда иди. Отцу я скажу, что ты хотел попрощаться, но пожалел его утренний сон. - Она озорно улыбнулась, поцеловала меня в щеку и, не оглядываясь, пошла к лестнице. Я был предоставлен сам себе.
***
Человеческий город, как обычно, бурлил жизнью. Я брел по порту, размышляя, как узнать, где сейчас Шерри, и тут внутренности скрутило болью. Не моей болью. Тьма взвыла внутри, полосуя когтями тело, неудержимо стремясь выйти. Никогда прежде я не был так близко к потере контроля. В глазах потемнело. Моргнув, я увидел слегка размытую картинку. Я стоял во дворе замка в незнакомых мне землях. Рядом суетились эльфы, отстраненно я заметил Рэйдена и Сирила. А потом в глаза бросилась фигура распростертого на камнях Шерри, его залитая кровью грудь и рукояти трех ножей. Кажется, я закричал. Но в уши ватой забивалась тишина. Я не слышал себя, я не слышал криков остальных, я не слышал дыхания тигра. А он еще дышал. В необдуманном порыве помочь, я метнулся к Шерри, но прикоснуться не смог. Руки просто проходили сквозь его тело. Словно меня и не было рядом. В этот момент перед глазами все завертелось. Очнулся я все в том же порту. Люди обходили стороной странно замершего мужчину, все увиденное казалось дурным бредом, но откуда-то я знал, что это правда.
Сознание захлестывала боль и отчаяние. Я не смогу помочь. Я даже оказаться рядом не в силах. Мгновение тишины - и вот я вновь слышу крики чаек и шум города. А внутри снова рычит тень, умоляя выпустить, убеждая, что мы еще можем успеть, если я дам ей волю. И сейчас мне как никогда безразлично, превращусь ли я в чудовище. Даже самая малая надежда стоит жизни, стоит всего. Только бы спасти.
Я срываю все замки и рушу годами возводимые стены. Я полностью отдаюсь силе, наполняющей меня, уже перехлестывающей через край. Мое сознание будто падает вниз, а его место занимает что-то другое. Гораздо более сильное, мудрое, не обремененное общепринятой моралью. Для этого существа жизнь значит ничуть не больше, чем смерть. Но только не та единственная, что сейчас слабо мерцает где-то под лобовой костью, указывая направление.
***
Тяжелая, увенчанная черными рогами голова медленно повернулась, но дракону не было никакого дела до мечущихся в панике людишек. Пробный взмах крыльями рушит несколько домов; кажется, кто-то дико орет, придавленный выбитыми камнями. Но это так неважно, ведь крылья с легкостью поднимут в воздух, а память предков легко подскажет все остальное. Изменяется восприятие. Весь мир будто пронизывают тонкие цветные нити. Они оплетают живых существ, формируя каркас, они свободно колышутся в воде и воздухе, они так заманчиво подрагивают, прося прикоснуться, сплести из них что-то новое.
Поднимаемый крыльями ветер срывает листву с уцелевших деревьев и играет ею, как шаловливый котенок. Немного тяжело и неуклюже дракон поднимается в воздух. Повинуясь гортанному рыку, прямо в небе быстро открывается черный провал портала. Еще через мгновение легендарное создание исчезает в его пасти.
***
Я совершенно не задумывался о том, как я смог открыть сквозной портал, где взял силы, необходимые на это. Просто мгновенная чернота сменилась серым грозовым небом, а под собой я увидел уже знакомый мне замковый двор. Отчаяние и страх будто кто-то приглушил, оставив только злость, вспыхивающую багровыми искрами в глазах, ненависть к тому, из-за кого пострадал Шерри и смертельную решимость спасти любой ценой.
Короткое падение вниз - и в ноздри бьет острый запах крови. Ее слишком много вокруг. Шерри меня уже не видит. Но, может быть, это и к лучшему - он не будет бояться. Я же твердо уверен в том, что сейчас собираюсь сделать. Слова древней клятвы легко рождаются в горле, вырываются на свободу, оплетают мир замысловатым узором, ловя ускользающую жизнь, уходящий дух. Теперь он не принадлежит этому миру. Он только мой.
- Я, Акрирас Сашшель Рашаан, сын отца моря и матери вулканов, делю свою дорогу пополам, отдавая одну ее половину оборотню-тигру. Отдавая крылья, огонь, воду и свободу, требуя в ответ жизни. Я забираю то, что отныне мое, да будут мир, боги и смерть свидетелями: этот мужчина не принадлежит им более.
Горло непривычно немеет, а из пасти вырываются языки голубого пламени. Оно само тянется к Шерри, укрывает собой его тело, выжигая уже появившуюся метку смерти. Металл ножей не выдерживает такой проверки и просто рассыпается, раны быстро закрываются, дыхание оборотня все еще слабое, но угрозы, что оно вот-вот оборвется, больше нет. Теперь надо унести свое сокровище прочь, туда, где больше никто не причинит ему боли, где я смогу защитить.
Я уже делаю глубокий вздох, собираясь расправить крылья, как вдруг время расступается передо мной, показывая картину прошлого. Какой-то прием, кругом дроу, среди них идут несколько орков, в воздухе плавает запах застарелой ненависти. Клятва кровной мести - и мой котенок, зачем-то влезший между двумя врагами.
Видение схлопывается так же неожиданно, как и появилось. Я нахожу взглядом Сирила. Он не боится смотреть мне в глаза, хоть и понимает, что стоит в шаге от смерти. И мне очень хочется отомстить ему за боль. Язык пламени почти срывается с клыков, как я вновь падаю во временную яму. На этот раз передо мной какое-то подземелье. В центре зала потрескавшийся рисунок ритуальной фигуры. В ней - мертвое животное, чуть в стороне - тело дроу. Живой, но изрядно потрепанный Сирил что-то ищет на столах и в шкафах. Случайно он обнаруживает грязную клетку, и оттуда вытаскивает не менее грязного тигренка. Откуда-то я знаю, что это Шерри. Это знание останавливает. Жизнь должна быть оплачена жизнью.
- Между вами больше нет долгов. Тигр свободен. А тебе остается твоя жизнь.
Больше меня ничто тут не держит. Аккуратно, как величайшую драгоценность, я подхватываю когтями спящего Шерри и поднимаюсь ввысь. Я знаю место, где нам обоим будет спокойно. Где можно будет принять все случившиеся перемены.