Куст хрупок, его тихое пламя грезит о высях так страстно, что кажется, будто невидимая рука вот-вот вырвет весь куст из земли и вознесет к облакам: я молюсь, чтобы такого не сделалось, - корни, выползая наружу, свиваются в корчах, шипят по-змеиному, а раны земные меня устрашают и тяготят мое сердце.
И все же я бы охотно отломил несколько кистей - белых клинков огня, нежных, словно улыбка. Не ради их аромата, который для меня слишком крепок,
но оттого, что напоминают они костры Зеленых Святок...
Мое желание слишком порывисто: решился - и не могу поднять руку, будто вовсе ее не знаю...
И вдруг куст гнется сам, бархатистые ветви клонятся, напоенные кровью или елеем, - я погружаю лицо в пламя:
Зеленое и Святое, дотла осуши мне глаза - я слеп и так жажду прозреть!