Аннотация: Что случиться в мире, если вдруг все религии решат отделиться от него и основать своё государство? И чем это закончиться?
Тайра ещё раз окинула взглядом своё маленькое войско и поморщилась. И зачем Теократ послал сюда столько народу? Конечно, он очень любит число двенадцать, но не до такой же степени, чтобы против одного неверующего, с которым она, Тайра, справилась бы и в одиночку, послать столько человек! Восемь практиков с плазменными ружьями М-16, три теоретика, и она сама, исследователь. Конечно, этот неверующий совратил с Истинного Пути епископа-химика Вондского, но ведь не митрополита-генетика! Даже Тайра порой не понимала решений отца. Но раз уж ей поручено такое дело, то придется выполнять. Тайра ещё раз окинула взглядом свой отряд. Практики засели по краям ангара, где должна была произойти встреча Вондского с неверующим. Один теоретик висел под потолком, около осветительной лампы. Ещё двое сидели за ящиками недалеко от выхода из ангара на тот случай, если неверующий попытается проскользнуть мимо остальных к выходу. Тайра вздохнула, включила генератор обличий, который был настроен на отступника-Вондского, и вышла из своего укрытия.
Геннадий осторожно выглянул из-за ящиков, чтобы ещё раз окинуть взглядом поле предстоящего боя. Неожиданно он уловил какой-то звук и обернулся, но тут же успокоился. К нему подполз Василий.
- Ну как, включил подавитель?
- Ага. Как там обстановка?
- Так себе. Восемь практиков, три теоретика и один исследователь, судя по сведениям, дочь Теократа. Последняя, похоже, и есть главная, так что её надо схватить живой.
- А как там с Вондским?
- Да нормально, вроде вытащили его, не бросили. Жаль, конечно, терять такого агента вблизи Теократа, но, как понимаешь... Надо будет, кстати, найти, кто его сдал, и голову снять. Напомнишь, ладно?
- Да без проблем. Ну что, начнем?
- Почему бы и нет? Считай.
- Ну как скажешь. И так... три... - Геннадий собрался, сам Василий вскинул свою гаубицу. Поле подавления, созданное генератором, на неё не действовало. - Два... - Василий прицелился в лампу освещения, около которой висел теоретик. Если стрелять в него самого, то он это почувствует. А так... Геннадий приготовился к гонке со временем и восьмью практиками, двумя теоретиками и дочерью Теократа. - Один... - Василий положил палец на курок. Геннадий встал в стойку заправского бегуна. - Поехали... - Василий нажал на курок, и ракета сорвалась в свой непродолжительный полет. Геннадий сорвался с места. Василий стал быстро заряжать вторую ракету. А вдруг успеет выстрелить второй раз, хоть как-то поможет своему другу?
В тот же мгновение начался ад. Тайра не успела даже выйти на освещенное место, как откуда-то из ящиков вылетела ракета и врезалась в лампу освещения. Прямую угрозу для себя теоретик бы заметил, но вот такую косвенную... Тем более что он готовился ловить убегающего неверующего, а не отражать нападение на себя. Сила взрыва, похоже, бросила его на пол, но Тайра этого не видела, потому что одновременно с выстрелом погасло всё освещение. Однако она услышала, что рядом упало чьё-то тело. Теоретик, вероятно, был жив, потому что так просто его не убить, но, скорее всего, отключился на некоторое время.
Тайра услышала, как рядом свалился практик, и, опуская прибор ночного видения, бросилась к нему. В эту секунду откуда-то вылетела вторая ракета, врезавшись в ящики, за которыми сидели два других теоретика. Их самих впечатало в стену, потому что они не успели среагировать и в этот раз. Дочь Теократа подбежала к практику и увидела, что кто-то свернул ему шею. Кроме того, он защелкнул шлем, заблокировав его в этом положении, явно зная, что у этих солдат шея вращается абсолютно свободно. Хвалёное плазменное ружье так не разу и не выстрелила, хотя Тайра заметила, что палец практика аж свело на курке. Дочь Теократа помянула черта и нагнулась, чтобы снять блокировку, но вдруг увидела какую-то тень рядом с ещё одним солдатом. Практик тоже это заметил, повернулся к врагу и нажал на курок. Однако никакого результата это не принесло. Тайра крикнула в передатчик:
- Бросьте ружья, они почему-то не действуют! Взять неверующего живым! И снимите шлемы.
Сама она кинулась за мелькнувшей тенью, на ходу доставая меч. По дороге она окинула взглядом ангар и неожиданно поняла, что, кроме одного практика, к которому устремилась тень, и самой Тайры в ангаре не осталось никого дееспособного. Неверующий уже выломал шеи остальным семи солдатам.
Тайра помянула черта уже второй раз за день, что раньше с ней никогда не случалось, и шагнула к Дороге.
Геннадий прыгнул на последнего практика сзади, одновременно выходя из бездны. Конечно, когда находишься там, все окружающие замедляются, но всё-таки ломать шею там было не очень-то удобно, да и устаешь там очень быстро, а ещё надо сразиться с исследователем, причем, скорее всего, в бездне, так что нужно поберечь силы. Практик не ожидал нападения и не успел среагировать. Геннадий рывком свернул шею противнику и быстро защелкнул шлем. Он знал, что практики могут совершенно спокойно вращать головами не хуже совы, а потому, чтобы обездвижить их, необходимо было заблокировать шлем в нужном положении. Хорошо ещё, что генератор подавления не дает им выстрелить из их плазменных ружей, кстати, последней модели. Интересно, откуда они их достали? Надо будет потом выяснить. Отдельное спасибо, конечно, Василию, за то, что разобрался с теоретиками. В рукопашке их достать было бы крайне трудно, а так...
Неожиданно Геннадий почувствовал угрозу и, упав на живот, откатился в сторону. Раньше чувство опасности его никогда не подводило, не подвело и сейчас. Одновременно он ушел в бездну. Так назвали это странное место русские, и Геннадию название нравилось, тем более что он сам был гражданином РИ. Скорость человека, находящегося в бездне, возрастает на порядок, если не больше. Свет там просто слепит глаза, всё равно, освещено помещение в реальном мире или нет. Невозможно разглядеть ничего, кроме людей. Те, которые вне бездны, представляются просто черными силуэтами. Те же, кто вошел туда, были обычными людьми. Можно спокойно проходить сквозь стены, потому что там этих стен не существовало. Вместо пола что-то мягкое. Собственно, бездной это место назвали по двум причинам. Во-первых, чувство постоянного полета неизвестно куда. А во-вторых, она затягивает, одурманивает тех, кто там хоть раз побывает, и порой оттуда невозможно выбраться, а точнее просто нет желания уходить.
Эти назвали это место не бездной, а Дорогой в Рай. А те, кто не вернулся оттуда, приравнивались к святым. Поэтому тут в бездне оставалось гораздо больше людей, чем в более цивилизованных РИ, ВАР и других странах, в которых, собственно, из бездны, храма и тому подобного доставали всех и лечили их. Здесь же, в этой отсталой стране...
Развернувшись, Геннадий увидел дочь Теокарта, замершую в обычной для этих "дорожной" боевой стойке.
Тайра нанесла сокрушительный "удар кобры", который должен был выключить, а при должной силе мог и убить, противника. Однако неверующий кувырком ушел в сторону, одновременно ступая к Дороге. Странно, Тайра думала, что только верующие, да и то не все, могут идти к Дороге. Так вот почему Теократ так испугался этого неверующего! Всего-то. Вондский, похоже, научил этого человека запретному для всех, кроме исследователей, искусству. Видимо, старик совсем выжил из ума. Всё равно дел на несколько минут. Вондский не мог научить неверующего хорошо драться на Дороге, а значит, Тайра легко победит его. Пусть у него хорошая реакция, ведь не каждый может увернуться от "удара кобры", даже находясь здесь, на Дороге, а уж в обычном мире... Но это не имеет абсолютно никакого значения.
Противник Тайры замер в странной стойке, явно не понимая, что в такой позиции он очень уязвим на Дороге. Дочь Теократа ждала нападения, так как тот, кто нападает первым, раскрывает все свои сильные и слабые стороны. Эта истина рукопашного боя неизменна и на Дороге. Однако неверующий не нападал, явно тоже зная эту аксиому. Прикинув, что на Дороге все козыри у неё, Тайра напала.
Сперва она не поняла, что случилось, когда её кулак, который был ударить в место души неверующего, неожиданно встретил пустоту. Впрочем, ничего она не понимала и потом, когда неверующий подхватил кулак и как-то странно повел вперёд, да так, что дочь Теократа перекувырнулась через голову. Однако она не упала, как, видимо, запланировал неверующий, а после кувырка снова встала на ноги. Развернувшись так быстро, как она только могла, чтобы противник не успел сориентироваться, Тайра снова нанесла удар, на этот раз в точку около шеи. Однако неверующий успел обернуться и утечь в сторону, одновременно с этим ударяя дочь Теократа ребром ладони по шее. Тайра на несколько мгновений потеряла сознание, а когда очнулась, то ей в лицо уже смотрело дуло обычного пулевого пистолета. К сожалению, Тайра забыла надеть шлем даже от той легкой брони, которая была на ней надета.
Геннадий повел достаточно простой, но действенный приём защиты. Он не собирался убивать дочь Теократа, если это, конечно, была она. Командование дало приказ взять живым главаря этой засады, потому что было необходимо узнать, кто последнее время сдает агентов РИ правительству, Церкви, как они себя называют. А человек, которому поручили схватить неверующего, который якобы сбил с пути истинного довольно большую шишку, должен иметь довольно большой вес в обществе. Схваченный Вондский вроде как рассказал под пытками, а по-настоящему выдал именно ту информацию, которую ему дало командование для того, чтобы нужный человек в расставленную для него ловушку.
Геннадий выхватил простой пулевой пистолет, на который не действовал подавитель, и направил его в лицо вскочившей дочери Теократа. Она, к счастью, не надела шлема даже от легкой брони, которая была на ней. Впрочем, если бы надела, то можно было попробовать прострелить саму броню, хотя не факт, что пули смогут её пробить. Но пробовать не пришлось.
- Лучше сдавайся, - после пробежек и боя в бездне голос Геннадия походил скорее на карканье.
Дочь Теократа смерила его презрительным взглядом и ничего не ответила.
- Выходи... - прохрипел Геннадий, - отсюда, - он не стал называть место, где они находились, ни бездной, ни Дорогой в Рай. - По-хорошему.
Дочь Теократа опять попыталась испепелить его взглядом, но из бездны всё-таки вышла. Геннадий с трудом последовал за ней. Здесь, в реальном мире, ничего не изменилось. Теоретики не пришли в себя, практики так и валялись с вывернутыми шеями. Да и что могло измениться за те несколько секунд, что длился для этого мира их бой?
- Эй, Василий, выходи, - уже справившись со своим голосом, крикнул Геннадий, - всё спокойно.
- Эй, Василий, выходи, - крикнул неверующий, - всё спокойно.
Из-за ящиков вылез ещё один человек, явно тоже неверующий, с огромной ракетницей на плече. Его, видимо, звали Василием. Он был большого роста, в отличие от первого неверующего, который был меньше, но более жилист. Приглядевшись к ним, Тайра поняла, что они вообще являются полными противоположностями, по крайне мере, внешне. Василий был темноволос, с почти черной кожей. Совершенно автоматически Тайра присмотрелась, нет ли у него рожек, копыт или хвоста, потому что всем известно, что именно у чертей темная кожа. Ничего этого не нашлось. Первый был больше похож на человека. Светлые волосы, светлая кожа. Около правого глаза какой-то металлический обод. Одет в легкую броню, причем странную, неизвестную дочери Теократа. На Василии же был тяжелая броня, то есть средний скафандр, что отнюдь не сковывало его движений. Шлема не было ни на одном.
- Ну ты даешь, Генка, - пропыхтел Василий. - Восемь практиков уложил. А уж ты бы видел ваш бой с этой со стороны...
- М-да, жаль, что нам приказано взять её живой, а то давненько я не разминался в бездне. Впрочем, противников я встречал и посильнее, не у этих, - последнее слово названный Генкой выделил какой-то брезгливой интонацией. - Хотя нет, был один. Этот, как его там, забыл... Ладно потом, может, вспомню, так скажу.
- Ладно, Геннадий, - Василий посерьёзнел. Тайра отметила, что Генка, видимо, было уменьшительным именем, которого в Священной Стране имели только низшие члены общества, рабы, да и то не все. Видимо, этот Геннадий был из беглых рабов. Или у неверующих у всех есть сокращенные имена. Да-а, дикари, они и есть дикари, как бы они не использовали технику.
- Мне вызывать транспорт? - продолжил меж тем свою речь Василий.
- Вызывай, вызывай. И пусть приедут побыстрее, боюсь, скоро здесь будет жарко. Подъезжают пусть к черному входу, там безопасней.
После этих слов Геннадий обошел Тайру и надавил на что-то на руке. Броня спала, похоже, он нажал кнопку экстренного снятия. На дочери Теократа остался полевой комбинезон, который не защищал даже от пуль. Без брони было не привычно, тем более под дулом пистолета.
Геннадий нажал на кнопку экстренного снятия, которая почему располагалась на спине этих доспехов. Непонятно, как они сами-то собирались её снимать в случае чего? Впрочем, кто поймет этих? Геннадий связал дочь Теократа.
- Скоро они там приедут? - Геннадий повернулся к Василию, который внимательно вслушивался в звуки, издаваемые рацией. Похоже, опять какие-то непредвиденные обстоятельства. Значит, их отдых снова откладывается на неопределенный срок. Что ж, им не привыкать. Только вот куда девать пленницу?
- А? Ты что-то спросил? - Василий оторвался от рации.
- Они скоро приедут за нами?
- М-м, минут через пять. Но нам опять экстренное задание.
- А как же наш заслуженный отдых, который нам обещали ещё месяц назад?
- Как всегда, откладывается на неопределенный срок. Снова обещают, что уж после этого задания мы отдохнем вволю.
- А что с этой делать, сказали?
- Да, её заберет другая машина.
- А куда хоть едем?
- Да на север этой Священной Страны. Ещё одного агента раскрыли. Нам теперь надо его оттуда достать.
- Ладно, достанем, не в первой. Вот только кто всех агентов раскрывает? Уж очень мне бы это знать хотелось. Уже какой? Десятый?
- Пятнадцатый уже. Причем трое погибли. И это только у нас. Ещё четверо из АС, а у ВАР вообще двадцать. А вот у ГОМОРРА подозрительно ничего. Надо будет сказать об этом начальству, вдруг заинтересуется.
- Скажи, скажи. А у СОДОМ как дела идут?
- Тоже подозрительно гладко. Хотя у социалистов, может, всё засекречено, но вот что с демократами? У них-то наверняка всё открыто. А мы почему-то не знаем.
- Да, странное дельце. Интересно, а как у КЯО? Хотя ладно, где там машина-то?
- Хм, действительно. Я пойду, посмотрю.
Василий вышел.
Василий вышел после странного разговора с Геннадием. Тайра старалась не шевелиться, потому что неверующий завязал веревки слишком туго, но лишний раз показывать свою слабость перед этими дикарями дочь Теокарта не собиралась. После выхода черного Геннадий подошел к ней.
- О каком Содоме и Гоморре вы говорили? - поинтересовалась язвительно Тайра, хотя, конечно, понимала, что они говорили о двух библейских городах, которые поглотила Геенна Огненная. Разговор об этих городах, запрещенных к упоминанию в Священной Стране, ещё раз подтверждал, что перед дочерью Теократа стоят неверующие.
- СОДОМ - Социал-демократическое общество марксистов, - пожал плечами Геннадий, - а ГОМОРРА - Государственный Морской Республиканский Альянс. А что?
- А ВАР и АС?
- Великая Африканская Республика и Австралийский Союз. А что случилось-то?
Тайра не ответила на его вопрос. Конечно, она знала, что за пределами Священной Страны есть какие-то государства неверующих, но запомнить их самоназвания стоит. Вдруг пригодятся когда-нибудь?
Геннадий снова пожал плечами, потом посмотрел в глаза Тайре. Дочь Теократа удивилась, но взгляд не отвела. Геннадий хмыкнул, подошел и ослабил веревки. Не дожидаясь благодарственных слов, которых он бы в любом случае не услышал, неверующий отошел к двери ангара.
Там уже что-то происходило. Вошел Василий, кивнул Геннадию, прошел внутрь ангара и начал разбирать какой-то прибор. Геннадий подошел к Тайре:
- Пошли.
Дочери Теократа пришлось подчиниться. Василий вышел следом за ними и запер ангар.
- Поехали, - сказал неверующий, садясь в одну из двух машин.
- Поехали, - сказал Геннадий, садясь в одну из двух машин. Василий залез следом.
Водитель тронул. Ещё двое человек посадили дочь Теократа в другую машину.
- Так, какое задание? Василий, объясни поконкретней.
- Ладно, объясняю. Ещё одного нашего агента раскрыли. Сейчас его держат недалеко от Храма Будды. Наша задача - влезть внутрь, найти агента и достать его. Вот, собственно, и всё.
- Ага, ясно. Сколько времени дается на операцию?
- Два часа сорок две минуты. Если мы до этого времени не вернемся, то нас будут считать пойманными, а водитель, который будет нас ждать в условленном месте, уедет.
- Что-то мне не нравиться это задание. Лучше бы ты, Василий, не ходил на это дело, а то, чувствую, поймают нас. А тебе в этом случае один путь - сожгут как представителя человеческой расы, поклоняющейся чертям, ты же их знаешь.
- Да ладно, не поймают. Ты только что вон сколько народу уложил.
- В этот раз здесь был только один исследователь. Если их будет больше семи, они ж меня просто числом задавят. Тем более, что мы не сможем поставить подавитель, так что они смогут спокойно стрелять из любого своего оружия. Так что я бы на твоем месте остался бы в машине. Посидишь, подождешь. Меня-то ещё судить должны будут, а это на месяц, ты же знаешь, какие бюрократы эти святоши. А вот тебя казнят сразу, без всякого суда.
- Да ладно, не пугай. Всё равно вместе пойдем.
- А может лучше всё-таки я один? Мои предчувствия ещё не разу меня не обманывали.
- Нет, Генка, решено. Я иду с тобой. В конце-то концов, мы же команда.
Машина ехала на север, к одному из городов, Храму Будды. В Священной Стране собрались представители всех религий мира. У каждой крупной - свой город. А у некоторых мировых так и несколько, например, у того же христианства, даже одной его ветви, католицизма, пять крупных городов, причем один из них является столицей, Великой Церковью.
Однако машина ехала к одному из городов буддистов. Именно здесь находилась самая большая тюрьма, которая эти называли возвращением. В ней и содержались большинство оступившихся, то есть все агенты и неверующие. По-хорошему, как считал Геннадий, эту тюрьму надо бы вообще уничтожить или хотя бы достать оттуда всех заключенных, а не вызволять их оттуда по одному. Но приказ командования есть приказ командования, так что придется выполнять в любом случае.
Тайру посадили в машину ещё двое неверующих. Сами они сели по краям, явно для того, чтобы она не могла выпрыгнуть во время езды ни в одну из боковых дверец. Другая машина уже уехала, унеся первых двух неверующих. Водитель тронул.
Езда заняла где-то около часа. За это время с Тайрой никто не заговорил. Подъезжая к какому-то большому зданию, которое стояло в отдалении от любого населенного пункта, будь то деревня или город, один из конвоиров проговорил что-то в рацию на незнакомом для дочери Теократа языке, хотя она знала почти все, на которых говорили пойманные неверующие, и, кроме того, принятый в самой Священной Стране.
Двери здания разъехались в стороны, и машина въехала внутрь. В комнате, куда они попали, судя по всему, в гараже, света почти не было, кроме того, что пробивался снаружи. Он освещал несколько стоящих рядом машин. Именно поэтому Тайра решила, что перед ней гараж.
Дверь за ними закрылась почти сразу. Конвоиры повели Тайру куда-то вглубь помещения, где, по-видимому, располагался выход из гаража. Один из неверующих открыл дверь, и в глаза Тайре ударил ослепительный свет, такой яркий, что дочь Теократа на некоторое время ослепла. Однако на конвоиров этот свет не произвел абсолютно никакого впечатления, и они повели девушку дальше. Ей ничего не оставалась, как подчиниться, хотя она ничего не видела и несколько раз на кого-то, кажется, натолкнулась.
Тайра услышала скрип, как будто открылась дверь, и очутилась в темной комнате. Неверующие исчезли, а к дочери Теократа постепенно вернулось зрение. Они увидела, что находиться, судя по всему, в камере. Никого больше видно не было, неверующие куда-то пропали.
В камере прошел весь оставшийся день. Через некоторое время принесли еду, по виду вкусную, однако Тайра не притронулась к тому, что едят неверующие.
Геннадий смотрел в бинокль на возвращение. Охраны не видно, кроме, разве что, двух практиков на стене, но их можно было не учитывать. Было подозрительно тихо, и Геннадию это не нравилось. Не похоже на обычную тюрьму святош, ох не похоже. Как бы не ждали их там, внутри.
Геннадий ещё раз посмотрел на Василия. Жаль, что ему не удалось отговорить друга идти на это дело. Ну да ничего, прорвемся, не впервой. Подав знак напарнику, Геннадий скользнул по холму в сторону Возвращения. Василий прицелился из беззвучной снайперки в первого практика и мягко спустил курок. Лазер попал в одно из немногих уязвимых мест врага, в горло. А Василий уже целился во второго практика, который несколько мгновений смотрел на своего напарника. Эти мгновения стоили ему жизни.
Геннадий уже добежал до стены. Глянув назад, он увидел спешащего следом Василия. Это означало, что сторожей он снял. Геннадий кивнул своим мыслям. Отлично, просто великолепно. Теперь осталось только забросить на стену веревку и забраться наверх, а потом разыскать нужного человека. Дел-то.
Когда Василий подбежал к стене, Геннадий преодолел уже половину подъема. На случай появления новых охранников на холме стоял стационарный лучемёт с приличной дальнобойностью. Если покажется кто-то, не маркированный как союзник, агрегат сметет его. Всё просто.
Геннадий залез наверх, на всякий случай готовый увернуться. Всё равно от кого - от теоретиков ли с практиками или от собственного лучемёта, который мог вдруг ни того ни с сего перестать различать врагов и союзников. Однако ничего не происходило, и Геннадий сделал знак Василию залезать.
Вместе напарники спустились со стены и нашли вход в возвращение. Геннадий шёл осторожно, всё ещё ожидая засады, но было подозрительно тихо. Василий тоже старался передвигаться тихо. Но ничего не происходило.
Зайдя в само здание тюрьмы, Геннадий вспомнил карту, которую им дало командование, а точнее, шофер машины, получивший бумагу от начальников заранее. Интересующий их агент был где-то в отдельной камере недалеко отсюда. Пришлось немного поплутать по лабиринту, но искомый агент вскоре был найден. К счастью, его поймали недавно, и он ещё мог передвигаться самостоятельно. Втроём они вышли из тюрьмы. И Геннадий чертыхнулся, потому что его самые худшие предположения сбывались.
Их встретили. Сорок практиков с автоматами и пять с пулеметами прикрывали двадцатку теоретиков. Хотя, честно говоря, не совсем ясно, кто кого прикрывал. Как-то сбоку стояли десять исследователей.
- О-о, а вас, ребята, уважают, - сказал изумленный агент. И в ту же секунду началась бойня.
За Тайрой пришли только на следующий день. Два неверующих подошли к камере сразу после того, как дали завтрак, который дочь Теократа также отказалась есть. Они о чем-то тихо переговаривались, поглядывая на Тайру, однако та не слышала, о чём они шепчутся. Вскоре они ушли, а пришли вчерашние конвоиры. Они отвели дочь Теократа в какое-то темное помещение, где было освещено только одно кресло в центре. В него и посадили Тайру.
Откуда-то донесся металлический голос:
- Имя?
Тайра не ответила, так как не собиралась отвечать на какие-либо вопросы неверующих.
- Имя?! - раздался повторный вопрос, на этот раз громче. Дочь Теократа снова промолчала.
- Имя?!!! - голос уже кричал, видимо, решив, что она просто не слышит вопроса. Однако ответа так и не последовало.
- Может, она не понимает русский? - поинтересовался другой голос, писклявый.
- Да нет, должна понимать. По сообщениям агентов, схвативших её, она спокойно общалась на этом языке, - это был третий голос, бас.
- Что же тогда? - это писклявый.
- Она не хочет отвечать, - это металлический.
- Что же будем делать, господа? - это снова писклявый.
- Сложный вопрос, - это бас.
- Пожалуй, придется взламывать напрямую мозг, - это металлический.
- У неё наверняка высокая психозащита, - это бас.
- Тем более что это запрещено, - это писклявый.
- Это уже не запрещено. Отменили запрет дней десять назад, - это металлический.
- Подтверждаю, - это бас.
- Однако взлом защиты, если вы, конечно, уверены, что она высокая, может повредить мозг и мы потеряем необходимую для нас информацию, - это писклявый.
- Всё равно придется это делать, - это металлический.
- Когда? - это бас.
- А почему бы не сегодня? - это писклявый.
- Нет, завтра. И надо её покормить, в обязательном порядке. Займитесь этим кто-нибудь, - это металлический, похоже, его обладатель был главным.
- Сделаем, - это писклявый.
- Допрос окончен, уведите её, - это бас.
Пришли снова конвоиры и отвели её в камеру. Дальнейшее Тайра помнила как в тумане, похоже, что её чем-то накачали, чтобы запихнуть в рот пищу неверующих. Очнулась от этого странного сна дочь Теократа только на следующий день.
Геннадий и Василий одновременно бросились в стороны, чтобы укрыться за выступами стен. Агент, спасённый ими, не успел, а может, не захотел снова возвращаться в тюрьму. Он, как и двое напарников, прекрасно понимал, что такую ораву им не победить. Его прошило несколько десятков пуль. В ответ Василий попытался выстрелить из лазера, но у него это не получилось. Похоже, эти использовали нечто похожее на подавитель. Геннадий пригляделся, заметил прибор недалеко от исследователя и шагнул в бездну.
Добежать он не успел. Исследователи перехватили его на полдороги. Первому Геннадий врезал в подбородок и, воспользовавшись тем, что на нем не было ни брони, ни шлема, небольшим кинжалом пробил горло. Второму просто подставил подножку. Мимо ещё восьмерых пришлось пробежать, потому что с такой толпой ему было не справиться.
Добежав до подавителя, Геннадий подхватил его и побежал дальше, на стену, по дороге разбивая генератор обо все выступы, который попадались по пути. Восемь исследователей наступали ему на пятки.
Когда Геннадий вбежал на стену, генератор уже превратился в обломки. А потому четырех исследователей и следовавших за ним десятку теоретиков, которые также бросились в погоню, не поздоровилось. Их просто прошили выстрелы стационарного лучемёта. Ещё одному исследователи, не успевшему затормозить, срезало ногу и он, не устояв, свалился за стену. Практиков между тем методично расстреливал Василий. Лазерные выстрелы пробивали стену насквозь, в отличие от пуль. Первыми пали пулеметчики, благо у Василия был аларный прицел.
Геннадий ждал на стене оставшихся теоретиков и исследователей. Те, однако не были ни дураками, ни самоубийцами. Они ждали, когда Геннадий спуститься со стены. И они дождались.
Геннадий, вместо того, чтобы идти со стены по ступенькам, где его ждали преследователи, просто сиганул вниз, прямо на того исследователя, которому он подставил подножку и который уже стал приходить в себя. После прыжка он уже не дышал. Первого исследователя, кинувшегося со ступенек, чтобы разобраться с неверующим, Геннадий встретил метким броском ножа. Потом достал ещё два и бросил с обеих рук в теоретиков. Двое из них больше не поднимались. Практики быстро переориентировались на новую цель, однако к тому времени их оставалось уже тридцать.
Геннадий играючи увернулся от слишком медленных для него пуль. Практики не могли входить в бездну, а потому с нелазерным оружием не могли достать никого, там находящегося. Другое дело лазер, который мгновенно покрывает огромные расстояния. Однако Геннадий не стал отвлекаться на практиков. Их перестрелять должен Василий. Геннадию оставались восемь теоретиков и три исследователя.
Василий положил ещё десяток практиков, когда шестым чувством почувствовал чьё-то присутствие за спиной. Обернуться он не успел, таинственный кто-то обрушил удар на его голову. Сознание померкло.
Геннадий сразу понял, что одного исследователя не хватает, также как и то, куда он делся. Но сдаваться было ещё рано. Первому напавшему, Геннадий не посмотрел кто это, теоретик или исследователь, он сломал нос, следующему выткнул глаза. Это, кажется, был практик. А может, и теоретик. Потом напали одновременно два исследователя. Геннадий пригнулся, уходя от удара, и из такого положения метнул оставшиеся ножи. Исследователей больше не было, видимо, первый тоже был один из них, а один из двух последних вырубил Василия. Геннадий был один против семи теоретиков и двадцати практиков. И он должен был победить всех, иначе Василия сожгут без всякого месячного суда.
Геннадий стоял ещё семь минут и убил оставшихся теоретиков и половину практиков, которых, собственно, не опасался. После этого он почувствовал странное покалывание в спине. Геннадий недоуменно обернулся и увидел практика с непонятной пушкой в руках. Сознание гасло. Последнее, что смог сделать Геннадий - убить практика, его усыпившего.
Два неверующих за небольшой промежуток времени почти полностью уничтожили огромную по меркам жителей Священной Страны армию.
Второй допрос вновь оказался безуспешным. На Тайру надели какой-то шлем странной конструкции и включили непонятное устройство. Дочь Теократа потеряла сознание на какое-то время, как показалось самой Тайре, где-то на полчаса, а когда пришла в себя, то услышала очередную перебранку трех голосов.
- Я же вам говорил, что ничего не получиться, - это бас, его обладатель явно устал.
- Да, на этот раз вы были правы. Впрочем, вы бываете правы довольно часто. Но что вы предлагаете делать теперь? - это металлический, такой же уставший, как и бас.
- Есть небольшая возможность. Понимаете, не так давно был открыт способ снять блокировку мозга с помощью человека. Принцип сложно объяснить, но это работает. К сожалению, почти все, кто научился это делать - оперативники. Так что нам придется достать кого-нибудь с дела либо взять из свободных, - это бас.
- Так почему вы этого ещё не сделали? - это писклявый.
- Не поступало подобных распоряжений, - это бас.
- Ладно, давайте попробуем этот способ. Надо её снова покормить, - это металлический.
- Сделаем. Допрос окончен, увидите её, - это бас.
Тайру снова увели. На этот раз она поела сама, хоть и без удовольствия, но погружаться в полудрему не хотелось сильнее. Пища оказалась вкусной, но не подходящей для Священной страны, где была запрещена жирная еда, а почти всё мясо заменено рыбой.
Вскоре состоялся третий допрос. К Тайре, сидящей на кресле в той же комнате, подошел незнакомый человек. На вид ему было лет сорок, хотя кто знает этих неверующих. Он пристально смотрел ей в глаза, затем положил руки на голову так, что большие пальцы оказались на висках. Затем дочь Теократа снова провалилась в беспамятство.
Очнувшись, она снова услышала голоса. К трём, которые были раньше, присоединился ещё один, какой-то суховатый. Все четыре человека, судя по голосам, устали.
- Так, мы опять ничего не добились. А ведь вы обещали, что всё получится, - это металлический.
- Я не обещал, я предложил другой способ, - это бас.
- Всё могло бы получиться, - это суховатый.
- Что же вам помешало? - это писклявый.
- Что? Слишком высокая психозащита. Да не простая, а с секретом. Если бы я не прервал контакт, то мне бы самому выжгло мозги, - это суховатый.
- Поду... - это писклявый. Потом послышался удар и звук падающего тела.
- Зря вы так... э-э-э... грубо, - это металлический, его обладатель явно немного опешил.
- Извините, командующий, - это одновременно бас и суховатый. Видимо, эти два неверующих так же одновременно дали в лоб третьему, у которого был писклявый голос.
- Ну ладно, тогда жаль, что вы это сделали быстро. А то бы он ещё от меня получил. Кстати, надо будет найти нового бумажных дел мастера, - это металлический.
- А этот что? - это суховатый, немного удивленно.
- Уволен, надоел уже своими выходками. Найдете кого-нибудь? - это снова металлический.
- Без проблем, - это бас.
- Но что теперь пробовать будем? - это опять металлический.
- Кхм, у меня, пожалуй есть предложение, - это суховатый.
- Какое? - заинтересовался бас.
- Понимаете, я не смог сломать этот блок, но кто-нибудь другой сможет, - это суховатый.
- Кто? Вы самый сильный в этой области, как нам известно, - это металлический.
- Один оперативник, его Геннадием зовут. Он гораздо сильнее меня ментально, да и, что таить, физически. Но он ушел вскоре после начала эксперимента, и о нём забыли. А он между прочим, за то время, пока участвовал, обучился всему или почти всему, что я, например, изучал три месяца, а кое-кто и несколько лет, - это суховатый.
- Найти мне его. К завтрашнему дню, - это металлический.
- Не всё так просто, - это бас.
- Что-то не так? - это металлический.
- Да. Понимаете, после захвата дочери Теократа... - это бас.
- Так это сделал он? Хвалю, приставлю к награде, - это металлический.
- Да. Так вот, после её захвата его послали на новое задание, сразу же, - это бас.
- Как же так, даже не дали отдыха? - это металлический.
- Не дали. Всё этот, начальник канцелярии, которого вы уже уволили. Там важного агента схватили и держали не где-нибудь, а в Храме Будды. А Геннадий входил в самую сильную команду оперативников. Ну, его и послали, - это бас.
- А почему нельзя убрать его с этого задания? - это металлический.
- Схватили его, вместе с напарником. Нужный агент, судя по всему, мертв. Да и напарник, скорее всего, вы же знаете, как они не любят негров. Правда, Геннадий там перебил кучу народа, вместе с негром этим, естественно, но... - это бас.
- Так, мой приказ. Вытащить его оттуда немедленно. Пошли групп десять. Пусть сравняют с землёй тюрьму, это раз. И пусть вытащат Геннадия этого, это два, - это металлический.
- Ясно, сделаем. Кстати, дочь Теократа очнулась уже, - это бас.
- Да? Ну ладно, больше к ней вопросов не имею. Пока. Но смотрите, кормите её, - это металлический.
- Допрос окончен, уведите её, - это бас.
Тайру снова увели в камеру. Её не тревожили несколько дней. Все эти дни ей приходилось есть под угрозой всё той полудремы. Однажды она попыталась сбежать, но не смогла выйти даже за дверь камеры, которую, как оказалось, поддерживало ещё какое-то силовое поле. Отключить его из камеры было невозможно.
Геннадий не видел казни своего напарника. Через несколько часов после того, как они пришли в сознание, пришел верзила с несколькими подручными, все - верующие. Они расковали Василия и увели его. Геннадий рванулся за ними, но помешала длина цепи. К сожалению, он не мог шагнуть в бездну, где эти оковы просто бы лишились опоры. Что-то мешало. Василий же вообще не смог овладеть возможностью проникать в бездну.
Саму казнь Геннадий не видел, но слышал крик сжигаемого заживо. Он продолжался несколько секунд, затем оборвался - видимо, кто-то милосердно выстрелил из ружья. Геннадий сел. Он знал, что больше бороться не за что, по крайне мере, пока его не освободят. Точнее, если освободят.
Прошло несколько дней, Геннадий не считал, сколько. Иногда приходили судьи, но, не добившись от него ни слова, уходили. Еду Геннадий почти не ел, изредка подкрепляя силы. Его пытались пытать, но он лишь рассмеялся им в лицо. Кажется, его приняли за сумасшедшего. Откуда им было знать, что всем своим оперативникам РИ и, кажется, КЯО, Китайско-Япоснкого Объединения, повысили порог боли.
Однажды Геннадий проснулся от грохота. Позже он узнал, что командование решило наконец-то сравнять с землей Храм Будды, для чего и прислало несколько танков и человек двадцать оперативников. Стража тюрьмы не смогла долго сопротивляться такому масштабному наступлению и вскоре пала. Всех пленников освободили и увезли в лазарет.
После лечения Геннадия привели к командованию, которое раньше состояло из главы канцелярии Щукина, начальника оперативников Зальцверкуса, немца по происхождению, и генерала войск Крупинина, присланного из самой Империи для общего руководства. Как уже было известно, первый не так давно сменился. Впрочем, он не кому из оперативников не нравился, так как очень часто не давал положенного отпуска, а потому никто по нему не грустил. Новый глава канцелярии Окунев сам раньше работал плевым агентом, а потому понимал, что значит своевременный отдых.
Геннадий доложил об исходе операции по освобождению агента, рассказал о смерти этого агента и своего напарника. В ответ генерал предложил временно поработать в канцелярии, пока не подберут нового напарника, а также попытаться снять мозговую защиту дочери Теократа. Геннадий согласился.
Неожиданно вбежал тюремщик, выглядевший несколько пришибленным:
- Господа, господа, она всё-таки сбежала!
Кто "она" никому объяснять не надо было.
Тайра смогла-таки сбежать. Когда ей снова принесли поесть, она спокойно улыбалась. Настороженные стражи, знающие, видимо, её возможности, некоторое время смотрели, как она поедает принесённое, затем повернулись и вышли. Дочь Теократа немного подождала, а потом аккуратно высыпала всё содержимое тарелки на пол. Затем она, не выпуская тарелку, шагнула к Дороге.
Неверующие не научились блокировать Дорогу, но они как-то сумели построить стены, которые оставались даже там. Тайра посмотрела на тарелку. Это единственное оружие, которое у неё есть. Осталось только подождать кого-нибудь из стражи.
Когда первый неверующий, в котором дочь Теократа узнала конвоира, собирающегося вести её на очередной допрос, вошел в камеру, ему в лоб прилетела тарелка. Причем летела эта посуда со скоростью неплохого автомобиля. Конвоир покачнулся и упал. Второго Тайра ударила ребром ладони по шее и сломала её.
Дочь Теократа выскочила из камеры - конвоиры отключили поле - и столкнулась с тремя стражами. Первый получил ботинком в нос, но ещё двое успели шагнуть к Дороге. Они начали осторожно обходить Тайру по бокам, однако девушка не дала им этого сделать. Одного она ударила кулаком в место души, которое эти неверующие обозвали солнечным сплетением. Тот охнул и упал. Второй между тем попытался напасть на неё сзади, но, у него ничего не получилось. Тайра с разворота ударила его в лоб, ломая кость. Неверующий умер мгновенно.
Дочь Теократа побежала дальше. Она помнила, как пройти к выходу, к гаражу. А тому, кто встанет у неё на пути, не поздоровиться.
Все высшие чины довольно быстро побежали вниз по лестнице, в тюрьму, забыв, что они должны сидеть в креслах и командовать другими. Слишком важна эта пленница. Геннадий бежал вместе с ними. Внизу явно не так давно была бойня. Одному парню, который обычно приводил дочь Теократа на допрос, тарелкой снесло полчерепа. Видимо, пленница вошла в бездну и кинула тарелку. И почему никто не подумал о возможности такого развития событий?
Геннадий внимательно осмотрел место драки, а точнее, избиения.
- Она знает о каком-нибудь выходе из здания?
- Да, пожалуй, - пробормотал Крупинин. - Гараж!
- Значит, она пошла туда, - сказал Зальцверкус. - Больше некуда, ей же надо вырваться отсюда.
Когда он обернулся к Геннадию, того уже не было на месте.
Геннадий прибежал в гараж в бездне, боясь опоздать. Но когда он оказался там, ещё никого не было. Надо было ждать.
Тайра добежала до гаража, выйдя с Дороги. Незачем тратить силы. По дороге ей никого не встретилось, и это к лучшему. Потому что в гараже её встретил тот, кто её когда-то схватил. Геннадий.
- Что тебе здесь надо? - спросила дочь Теократа, готовясь к схватке.
- Что? - усмехнулся неверующий. - Остановить тебя.
- А где этот, черный? - Тайра приготовилась.
- Его убили. Твои.
Дочь Теократа шагнула к Дороге. Одновременно с этим это сделал Геннадий. Они стояли друг против друга, и ни один не начинал бой, отдавая это право противнику. Наконец Тайре надоело просто стоять. Она напала.
Геннадий отразил первый удар дочери Теократа. Та попыталась свалить его с ног подножкой, но он отбил её ногу своей и напал сам. Удар Геннадия почти достиг цели, но девушка всё-таки успела поставить блок.
Второй удар Тайры достиг цели, в отличие от первого. Кулак врезался в место души, и неверующий охнул. Но не упал. Он ударил дочь Теократа классическим апперкотом.
- Сдавайся, - сказал Геннадий.
- Никогда, - ответила ему Тайра.
- Сдавайся, - сказал поверженной дочери Теократа Геннадий.
- Никогда, - ответила на это девушка.
Она вскочила. И напоролась на выставленный кинжал. Его когда-то подарил напарнику и другу Василий. С тех пор Геннадий не расставался с ним. При обыске в Храме Будды его изъяли, но потом оперативник случайно увидел его у одного мертвого исследователя. И подобрал. Теперь он сослужил свою службу.
Тайра вскочила. И напоролась на кинжал, молниеносно извлеченный неверующим. Она недоуменно посмотрела на свою кровь, вырывающуюся из раны. Затем сознание начало гаснуть, пока совсем не померкло.
Геннадий смотрел на кровь, вырывающуюся из раны дочери Теократа. Он видел, что там, где красная кровь соприкасалась с золотистым полом, этот самый пол серел. Геннадий понял то, что должен был осознать раньше и не он. Верующие были правы. Наполовину. Да, это Дорога. Но вот только не в Рай, а прямиком в Ад. И как это не поняли другие?
Возможно, раньше этот мир был действительно чист. Возможно, первый Теократ, шагнувший сюда, действительно понял, что находиться на дороге в небесный рай. Но зачем, зачем он привел за собой других людей? Неужели не знал, что даже самое чистое место они осквернят, сделают его своим оружием? Первый Теократ, говорят, пришел с небес, чтобы объединить мир под одним правителем. И что решил он это сделать, объединив религии. И что это у него получилось. Ещё говорят, что на три года воцарился мир. Пока первый Теократ не показал людям вот эту Дорогу. Это был космический дар людям, как он сказал, признавая, что сам он тоже из космоса. Самого Теократа убили через три месяца после этого. Его последователи откололись от мира, создав свою Священную Страну. В остальном мире забыли религию. И мир раскололся, стал, как прежде, разделен на несколько лагерей. Люди, забывшие Библию, создали страны СОДОМ и ГОМОРРА.
Геннадий понял, что он должен делать. Война со Священной Страной должна закончиться, иначе, возможно, весь мир провалиться туда, в Ад. А значит, он должен. Дорога может действовать как мозговой усилитель, Геннадий узнал это из разговоров ученых тогда, во время эксперимента. А с ним сейчас был обычный шлем, также усиливающий мысли, который дали оперативнику ещё там, в кабинете начальства. Он должен максимально усилить свои мозговолны, чтобы дотянуться до всех обитателей Земли и убрать любое упоминание о Дороге. А раз он должен, то он сделает это.
У него не получилось. В начале. Мир стремительно серел, а Геннадий не мог, не мог достать всех. А потом он почувствовал нечто. Ему показалось, что в него входит какая-то другая сущность, и почему-то Геннадий решил, что это первый Теократ, осознавший свою самую страшную ошибку и желавший её исправить. А потом сознание померкло, подернулось черной пеленой. Последнее, что осознал Геннадий - это то, что у него получилось.
Теократ сидел в своем кабинете и продумывал тактику нападения на одну из баз неверующих, где, по проверенным сведениям, содержалась его дочь. Затем его мысли переметнулись к вере. Тактика-то уже разработана.
Основной опорой веры было... было... было... Теократ схватился за голову. Он забыл основную опору веры. Полностью забыл. Текрат вызвал секретаря:
- Так, скажи-ка мне, какая у нашей веры основная опора? - Теократ нередко так экзаменовал, причём в самые неожиданные моменты. Те, кто не отвечал, порой пропадали.
- Основной опорой нашей веры, - четко сказал готовый ко всему секретарь, - является... является... - бедняга весь затрясся. Что ему грозило, он предполагал. Вероятно, его посчитают неверующим и посадят. Но ведь он вчера всё это учил!
Теократ вздохнул и отпустил секретаря. Впрочем, тот вбежал снова через несколько минут, пока правитель осмысливал, что же сейчас твориться.
- Ваше величество, ваше преосвященство, - секретарь сбился, забыв, что в кабинете Теократа хозяина надо величать величеством, а в церкви - преосвященством, - на нас напали...
Теократ только схватился за голову.
Командование РИ получило ключи от Великой Церкви, столицы Священной Страны, через три дня. Повстанцы, недовольные правлением Теократа, за какой-то час захватили главный город страны. На вопрос, почему они не сделали это раньше, те только недоуменно пожали плечами. Действительно, почему? Да, никто из повстанцев не обучался в спецшколах, но ведь оружия у них было больше. Да и людей тоже, в отличие от оперативников всех стран, вместе взятых. Странно, странно.
После переговоров было решено вернуть всю религию в мир, а территорию Священной державы поделить между СОДОМ, РИ и КЯО, потому что эти страны больше других участвовали в освобождении религии. Впрочем, РИ вскоре отдало свои территории КЯО, взамен получив несколько островов и кое-какие привилегии.
Так закончилась эта война. Дорога в Ад так и осталась забытой. Навечно. Даже там, откуда она пришла к людям...
Аларное излучение - излучение, позволяющее видеть сквозь стены.