Мне снится сон. Я - большой кот. Я стою на сцене, к моей морде опущен микрофон, передо мной - зал, в котором за столиками сидят коты и кошки разных размеров и расцветок. Мы выступаем перед ними. Мы, это - я и Барсик. Барсик аккомпанирует, стуча передними лапами по перевёрнутой кастрюле, а я пою балладу о своих подвигах.
"- Сильней я веника в сто крат,
Но ты мне стал, как старший брат. -
В таком вот виде пылесос
Мне клятву верности принёс"
Коты и кошки в зале подпевают мне и выстукивают ритм передними лапами на столиках.
***
Проснувшись, я некоторое время лежал с закрытыми глазами, я размышлял, что этот сон был даже абсурднее, чем Барсик, летающий с лазерной указкой в передних лапах. А ещё я прислушивался к своим ощущениям. И эти ощущения подсказывали мне, что не стоит сильно орать, когда я, во время "потягушек", увижу не руки, а кошачьи лапы.
Открыв глаза и потянувшись, я пару раз выпустил и убрал когти. Вчера пробуждение в облике котика меня шокировало до глубины души, а сегодня... Ну, и сегодня я тоже был шокирован. Но я постарался отнестись к этому делу спокойнее. Я попытался даже здраво рассуждать о своей способности. Возможно, я перевоплощаюсь во сне потому, что мне снится, что я - кот. А вчера стал человеком из-за того, что я вспомнил: я, вообще-то, - человек, и кошачьи лапы - лишние. Решив, что разберусь с этим вопросом позднее, а пока посмотрю на мир, скажем так, кошачьим взглядом, я спрыгнул с кровати. Я поправил подштанники зубами: что-то мне подсказывало, что когтями я их, с высокой вероятностью порву, а кошачья гибкость позволила достаточно извернуться, чтобы взять в пасть резинку. Конечно, возникла некоторая брезгливость... Но - не очень сильная.
Закончив с приведением себя в порядок, я прошёл в большую комнату. Идти на четырёх лапах было довольно непривычно... Но, в то же время, это казалось весьма естественным.
***
Барсик лежал на диване, а папа сосредоточенно нарезал варёную колбасу для бутербродов.
С высоты моего взгляда было не очень хорошо видно, что лежит на столе. Батон нарезной в нарезке, колбаса, сыр, слабо проглядывалась тарелка на которой уже что-то лежало. А доска, на которой папа, как я знал, нарезал колбасу, была почти не видна.
Папа обернулся в мою сторону. Выражение его лица было ошарашенное, а эмоции напоминали по вкусу сливу, что, как я понял, указывало на удивление с долей испуга.
-Доброе утро, Вася, - произнёс он, внимательно глядя на меня.
-Доброе.
-Так ты, в таком виде и разговаривать можешь?
Я сел и дёрнул ушами, что, по моему мнению, должно было соответствовать пожиманию плечами. Я и сам не знал, что могу разговаривать в таком виде.
Папа взял с подоконника свой Sony Ericsson и навёл на меня.
-Ну-ка, скажи ещё что-нибудь.
Не долго думая, я прочитал четверостишие, которое запомнил из своего сна.
Когда я закончил, папа убрал телефон и рассмеялся. Его эмоции напоминали по вкусу апельсин, что указывало на веселье.
-Хороший стих. Сам придумал? - спросил отец, сквозь смех.
Я снова дёрнул ушами.
-Ладно. Заслужил, - с этими словами, папа протянул мне кусок колбасы.
Жевать было сложно. Впрочем мама когда-то говорила, что строение кошачьей пасти не особо предназначено для жевания. Однако, я справился: кое-как перемусолил и проглотил, не уронив на пол.
-А вообще - перед завтраком, надо было умыться, сказал отец с усмешкой.
Я поднял лапу к морде и задумчиво уставился на неё. Я не единожды видел, как умываются кошки: облизнут подушечку лапы, а потом трут себя по морде. Но я так не мог: в этом вопросе брезгливость пересиливала. Этой лапой я ходил по грязному полу, и я её должен облизывать? Поэтому, я облизнул свой нос (благо, сейчас это не вызывало у меня никаких проблем), закрыл глаза и начал концентрироваться на своей человеческой природе. Через несколько секунд я чётко ощущал, что сижу на корточках, опираясь так же на руки.
-Лихо ты, - отметил папа.
-Ну, я же теперь потусторонний, - сказал я и направился к умывальнику.