Сразу после того, как умылся, я навёл себе чая. И вот, с чашкой в одной руке и тарелкой - в другой, я собрался уже уходить из кухни, как на пороге появился Барсик.
-Пррриветствую, брррат. Планы измяунились.
-Теперь я уже не "лысый брат", а просто брат? - с ухмылкой поинтересовался я у кота, садясь перед ним на корточки: - А что за планы и как они изменились?
-Естественно - не лысый. Я всё видел: ты мяожешь быть достатчно пушистым. А о планах я тебе достаточно долго рррасказывал. Вчеррра я не знал всего, но теперррь я думяую, что, в перррвую очеррредь, нужно пррроучить Феликса.
-Какого Феликса? - удивлённо спросил я. Краем глаза я отметил, что мама уселась на диване в большой комнате и, с относительно грустной улыбкой, наблюдает за моим диалогом с Барсиком.
-Феликс живёт в дррругой части деррревни. За большой водой - (Барсик, очевидно, имел в виду деревенский пруд) - Но частенько он появляется и у нас. И начинает мяуня дррразнить. Я бы давно устррроил ему трррёпку... Но я понимяую, что он - сильнее мяуня. Я его, конечно, одолею... Но он мяуня может поцарррапать или ухо откусить. А теперррь, когда он снова начнёт мяуня дррразнить, я скажу, что пожалуюсь младшему бррратику - (я не стал заострять внимание: почему я вдруг стал младшим) - Феликса это позабавит, но тут появишься ты, брррат. А у тебя - каждая лапа, как голова Феликса.
-Знаешь, Барсик, я подумаю. Мне ещё многому нужно научиться.
-Подумяуй. Я тебя не торрроплю. Но тебе даже не пррридётся дррраться: Феликс - трррус. Он сррразу сбежит, как тебя увидит.
***
-О чём вы там с Барсиком говорили? - спросила мама, когда я сел за стол.
-Барсик попросил, чтобы я иногда был его заступником. А начать стоит с кота Феликса, который Барсика дразнит - объяснил я
-Да уж. Наш Барсик никогда своего не упустит, - рассмеялась мама, почесав за ухом, кота, который как раз устроился на диване рядом с ней.
-Мам, а о чём ты... Хотела поговорить... - начал я нерешительно.
Мама вздохнула. Глядя на неё, я ощутил вкус тмина, что, на сколько я успел понять, указывало на волнение.
-В общем, в интернете сообщений уже много. И на различных форумах, и на новостных сайтах... Всё началось вчера утром... Где-то в четыре утра по Москве... По всему миру начали появляться существа из мифов и легенд... Ну, ты вчера сам кентавра видел. И говоришь, что кто-то из младших классов гнома видел. Репортёру "Московского комсомольца" один эльф сказал, что всех вместе можно назвать общим словом "потусторонние". Вот... А люди начали превращаться в таких существ. В кентавра, гнома или какого-нибудь эльфа никто, вроде бы, не превратился. Большая часть - оборотни. Или, как их чаще называют, перевёртыши. И ты, сынок, теперь один из них.
Я невольно сглотнул.
-Получается... Я больше не человек? Я - потусторонний?
Мама кивнула.
-И что мне теперь делать?
-Кто бы знал... В интернете-то сейчас сообщений много. И о встречах с потусторонними, и о том, как кто-то из друзей или родственников превратился в потустороннего. Но нет никаких советов и рекомендаций. Я думаю, что тебе надо сейчас следить за собой, запоминать всё, анализировать... Возможно, я советом помогу. Главное - никому вреда не причини.
-Вреда?! - я был в шоке.
-Васенька, ты сам мне вчера сказал, что готов был лезть на рожон, когда Иванов вашу снежную крепость разрушил. Что было бы, если бы ты превратился?
Я призадумался. Сегодня утром я видел свои когти. Когти Барсика - в несколько раз меньше, но были грозным оружием. Если бы я перевоплотился и набросился на Лёху... В лучшем случае, он остался бы калекой на всю жизнь. Невольно, я сглотнул и поёжился.
***
Неловкое молчание прервал папа. Он вошёл в дом, кивнул нам, поставил сумку с продуктами на диван и, достав двухлитровую бутыль пива, устремился на кухню. Через несколько секунд из кухни донеслись булькающие звуки.
-Чем это Мяугкопуз занимяуется? - спросил, приподнявший голову, Барсик.
Я пожал плечами и заглянул на кухню. Папа стоял перед умывальником и выливал пиво в раковину.
-Пап, что ты делаешь?
-Знаешь, сынок, я решил, что хватит с меня. Некоторые по пьяни чёртиков видят. А я сейчас ехал домой - увидел, как Кузьмич в компании с кентавром вдоль дороги идёт и доски тащат. И я ведь ещё трезвый. Я, конечно, в новостях слышал о всяких потусторонних. Но кентавр в нашей деревне... - объяснил папа, выходя с кухни и закручивая пустую бутылку.
-Не только в нашей деревне, - как бы невзначай произнесла мама.
-Лен, это ты сейчас к чему?
-Ещё и в нашем доме. Наш сын стал потусторонним.
Папа начал внимательно меня осматривать. Глядя на него, я ощущал вкус каких-то специй: он волновался за меня и переживал за мою дальнейшую жизнь.
-Ну, не кентавр. Уже хорошо. А глазищи-то, как у Барсика. Теперь, в темноте, небось, хорошо видишь?
Ответить я не успел: вмешалась мама.
-Семён, ты так спокойно об этом рассуждаешь... - глядя на маму, я ощутил вкус чем-то похожий на лимонный мармелад. Что-то мне подсказывало, что это указывает на то, что она слегка напугана, но и находит что-то забавное в этой ситуации.
-Ну, а что? Не кентавр же. Значит, сильно волноваться и не надо. Кентавра-то мы даже на две зарплаты не прокормили бы. А если глаза, как у кота, то можно на электричестве экономить, - хоть папа и рассуждал с весёлостью в голосе, я ощущал вкус его переживаний.
Мама хотела что-то возразить или даже возмутиться (я почувствовал слабый горчичный привкус), но я решил вмешаться.
-Мам, не слушай папу. Он сейчас отшучивается, но переживает за меня не меньше, чем ты: я ощущаю вкус... вкус эмоций.
После моего заявления, папа приподнял бровь, а мама внимательно посмотрела на меня. Я почувствовал вкус кофе "три в одно". Это, как я понял, говорило о том, что мама была заинтригована и (почему-то) обнадёжена.
-Так, сынок. Доедай гренки и объяснишь мне об этом "вкусе эмоций".