Аннотация: ещё парочка глав об ушастой эльфке новые события, новые персонажи...
Часть II.
Глава восьмая,
в которой наша героиня встречает в лесу
маленькую девочку.
Я всё ещё жива? Мелисандра испытала удивление с лёгкой примесью "дежа вю", подумав об этом. Я всё ещё жива. Она не чувствовала ничего похожего на радость. Скорее уж, досаду на судьбу, или духов, или богов, давших ей ещё одну отсрочку от смерти - зачем? Одна, в незнакомой местности, пусть даже вооружённая, но не имеющая ни воды, ни пищи, слабая от голода и ран, сколько она могла прожить? И, главное, как? Знакомый с детства мир клана перестал существовать, рассыпался в пыль под хумановыми мечами, и Сандра не знала, где ей теперь искать место под небом. Возвращение в Сердолик невозможно, оно принесёт одни только страдания, стократ превосходящие те, что ей довелось пережить. Но другие города или селения этой области, есть ли смысл искать пристанища в них? Возможно, этот вопрос следовало сформулировать иначе: насколько простирается власть господина бургомистра и его сестры? И насколько сильно их желание найти и наказать рабыню-беглянку? Хотя гораздо раньше следовало решить иную проблему, проблему утоления голода и жажды...
Странно, но Сандра не чувствовала сейчас ни того, ни другого. И даже слабости, даже причиняемой ранами боли почти не было. Густые еловые ветви образовывали подобие шалаша над ней, создавая вокруг приятный чувствительным к свету глазам ноктъальви сумрак. Воздух был наполнен запахом хвои, который более не казался ей ни чуждым, ни пугающим. Наоборот, было в нём нечто приятное, волнами тёплого покоя растворяющее отчаяние, страх и недавнее почти-желание умереть.
Упираясь ладонями и пятками в колючую от покрывающих её выцветших иголок хвои землю, прислонившись спиной к стволу ели, эльфийка приняла вертикальное положение. Голова слегка кружилась, но и только. Мелисандра села, подобрав под себя ноги, откинула спутанные пряди волос с лица. И только сейчас поняла, что не одна в этом лесу. Это было странно, даже пугающе: годы воинской подготовки приучили её чутко реагировать на любую возможную угрозу, на любого приблизившегося чужака. почему это чувство опасности вдруг дало сбой? Даже в дни боёв с родом Волка валящаяся с ног от усталости, лихорадящая после ранения стрелой девушка ни разу не утратила обычной для воина бдительности. Один раз это хорошо помогло всему отряду, когда более острые, чем у любого орка, чувства эльфийки позволили ей обнаружить вражьего лазутчика.
Рука Сандры метнулась к поясу, но знакомого эфеса оружия не было. Не было вообще никакого оружия, меч, палаш, нож - всё исчезло, и сам пояс был расстёгнут, хотя Мелисандра не помнила, чтобы делала это перед тем, как последний раз потерять сознание. Ушедший, было, страх вернулся. Мышцы напряглись, готовые бросить тело вперёд на неизвестного чужака, чей силуэт смутно просматривался сквозь полог ветвей. И тут же вернулась боль, скрутив тело судорогой и заставив эльфийку застонать, вернее - зашипеть сквозь сжатые зубы.
Упираясь правой рукой в землю, левой эльфка отвела в сторону нависшую ветку. Яркий свет дневного солнца больно резанул по глазам, заставив их наполниться слезами. Сандра потеряла равновесие и растянулась на земле. Несколько секунд она лежала, мучительно ожидая обрушивающего сверху на беззащитную спину удара. Затем, собрав силы, приподнялась на локтях и огляделась.
- Тебе уже лучше? - сказавший эти слова ребёнок сидел на корточках в метре от неё, обхватив руками худенькие исцарапанные коленки и пристально глядя на эльфку огромными, широко распахнутыми глазами необычного желтоватого цвета. Сандра тыльной стороной кисти потёрла глаза, смахивая слёзы с ресниц, и пригляделась. Ребёнок - девочка с длинными светло-льняными волосами, струящимися по плечам и спине и сейчас, когда она сидела, касающихся самой земли - был одет в слегка запачканное платье из тонкой, украшенной красивой вышивкой ткани. Подол сполз набок, открывая правую коленку, украшенную большой ссадиной. Маленькие ножки были босы, их пальчики, слегка подогнутые, зарылись в покрывающий землю ковёр осыпавшейся хвои. Поначалу Сандра решила, что девочке лет шесть или восемь, но затем поняла, что цифру эту смело можно утроить: удлинённые остроконечные уши, едва заметно подрагивающие, ловя каждый доносящийся из леса звук, безошибочно указывали на её принадлежность к расе эльфов. Вспомнив саму себя в этом возрасте, Сандра решила, что девочке около двадцати лет - ребёнок, уже способный самостоятельно о себе заботиться, но не ставший пока на путь взросления.
До сих пор единственными встреченными Сандрой эльфами были она сама и наёмник из отряда барона Герхарда, Серрин. Сандра была лиловокожей черноволосой ноктъальви, эльфийкой ночи, он - чистокровным ауреном, золотым эльфом из южных степей и лесов, о чём говорили и золотисто-смуглая кожа, и чёрные, но скорее цвета смолы, чем отливающие синим, как у Сандры, волосы, и светло-голубые глаза. Серрин был врагом, и как воин на службе хумансовского правителя, и как аурен, "светлый" эльф, один из тех, кто на протяжении многих поколений преследовал и угнетал приёмных родичей Сандры - орков. К нему она не питала никаких иных чувств, кроме ненависти, но в отношении сидящей напротив девочки не испытывала ничего подобного.
- Не бойся, - тихо сказала девочка. Сандре захотелось смеяться, до того нелепо это прозвучало. Ей ли, взрослой женщине, воину рода Вепря, бояться маленькой девочки? Всё должно быть наоборот!
Девочка подалась вперёд, с корточек опустилась на колени и приблизилась к ноктъальви, осторожно прикоснувшись кончиками пальцев к её руке.
- Как тебя зовут? - спросила она. - И что ты тут делаешь? Ты тоже потерялась?
- Что... - вместо членораздельной речи из пересохшего рта вырвалось только хриплое карканье. Сандра облизнула губы и заговорила снова:
- Что значит - "тоже"?
- Ой... - девочка приложила ладошку к губам. - Извини, я не... это... Ару. Ну, это я - Ару, меня так зовут. Извини, я должна была сразу назваться, а как зовут тебя? - в больших детских глазах светился неподдельный интерес.
- Мелисандра. Можно просто Сандра, я не обижусь, да так и проще.
- Можно?
- Можно, - ноктъальви улыбнулась, и маленькая эльфочка ответила ей тем же. - Скажи, Ару, - Сандра запнулась, подумав, как лучше сформулировать свой вопрос, - почему ты решила, что я потерялась?
- Потому что я тоже потерялась, - вздохнула девочка. - А ты?
- Не знаю. - Стоять или сидеть было неудобно, голова всё ещё кружилась, и Сандра легла на бок, так, чтобы видеть свою маленькую собеседницу.
- Я потерялась, - повторила девочка. - Мы ехали в большой карете, а потом я вышла, а все куда-то уехали. И я осталась одна. Санда, - девочка не совсем верно выговорила её имя, вообще, на хумановском языке она говорила с сильным акцентом, вряд ли он был ей родным, - Санда, как ты думаешь, они меня бросили?
- Бросили? - эльфка опешила. Бросили ребёнка? Как такое возможно? В семейных кланах орков не было и не могло быть ничего подобного. - Ару, разве они не твоя семья?
- Не-а, - девочка мотнула головой в общем для всех рас жесте отрицания. - Я сирота. Так мне всегда говорили. Врали, наверно, - добавила она после недолгой паузы.
- Почему ты так думаешь? - удивилась Сандра.
- Не знаю... Они меня никогда не любили. Говорили, что любят, но это была неправда, - девочка шмыгнула носом. - Я чувствовала. Санда, а у тебя есть семья?
- Как тебе сказать... - эльфка вздохнула. - Моя настоящая семья, ночные эльфы, они... Их всех убили, - сказала, наконец, она. - Одна я осталась, меня род Вепря вырастил. Там, на севере. Только и они теперь... Я не знаю, кто смог уцелеть и живы ли они до сих пор. Не знаю.
- Извини, тебе больно об этом говорить... Не надо было об этом спрашивать, - девочка осторожно провела рукой по её волосам. - Честно, я не хотела делать тебе больно! Извини...
Сандра притянула малышку к себе.
- Никого-то у нас с тобой больше нет... Ни у тебя, ни у меня...
- Ага, - Ару уткнулась личиком ей в грудь. - Санда, давай будем вместе? Ты и я, а?
Глава девятая,
в которой эльфийка находит себе
новое пристанище
и получает деловое предложение.
Папаша Бодеан, владелец трактира с весёлым и жизнеутверждающим названием "Три висельника", не без интереса воззрился на новую пару посетительниц. Расползающаяся кровавой кляксой по окраинным баронствам Конфедерации война заставила многие тысячи людей покинуть свои дома и бежать к столице, поэтому к обычным купцам и их слугам, наёмникам, лесорубам и старателям, захаживающим в стоящий на пересечении нескольких местных дорог трактир, добавилось немало иного люда. Несколько смердовских семей, жители северного городишка Ледяная Роза, разграбленного и сожжённого орочьей ордой, какой-то малохольный очкастый тип, то ли фокусник, то ли и впрямь маг мелкого пошиба, самый настоящий барон Эрвил из Речной Заводи со своей баронессой и четырьмя дочками, чудом унёсший ноги от йотунов... Немаленький хутор, ставший основой созданного десяток, без малого, лет назад построенного Бодеаном трактира, разросся до размеров крупного села человек, этак, на полтысячи.
Но эти две гостьи были необычны даже по меркам обрушившегося на страну смутного времени. Одна, высокая черноволосая женщина, была одета в мужскую одежду: поношенные и забрызганные дорожной грязью холщовые штаны, да кожаную куртку, не застёгнутую и потому открывающую взору обманчиво мягкий блестящий от пота живот и крупную, хорошо развитую грудь. Папаша Бодеан быстро отвёл глаза. Он был женат второй уж десяток лет, и его благоверная с неодобрением смотрела на попытки муженька развлечься на стороне. Но не боязнь жениной скалки (впрочем, вполне реальная), а зрелище висящего на поясе посетительницы оружия заставило трактирщика понять, что с этой девицей надо держать ухо востро. Повадками своими она не походила на большинство солдат удачи, которых знал Бодеан, но к этой почтенной компании принадлежало много разного народа, который роднило одно, а именно, нелюбовь к проявлению излишнего любопытства со стороны окружающих. Хотя любопытство трактирщика разбирало нешуточное. В силу своей профессии он вынужден был всегда держать нос по ветру и быть в курсе всех местных новостей. А ночная эльфка, каковой являлась его новая посетительница, была редкой птицей в здешних краях.
В прежние времена, поболе тридцати лет назад, эта разновидность "ушастых" иногда появлялась на торговых путях северных земель, добираясь и до Сердолика, и до исконных харрайнских земель за Стеной на юге, и даже до орочьих городов в западных лесах. Папаша Бодеан, в то время ещё ничей не папаша, а простой мальчишка из рыбацкой деревушки в окрестностях города Темериса, что на берегу Сапфирового моря, и не помышлял о том, что судьба зактнет его в эти далёкие от родного дома края. Он появился на севере много позже, во время войны, оторвавшей тутошние баронства от харрайнской короны, явившись сюда как боец одной из многочисленных наёмных рот, "меч на продажу" - самый ходовой товар по местным меркам. В отличие от многих своих товарищей, распростившихся с жизнью на полях сражений либо в засадах среди пустошей и таёжных лесов, он скопил достаточно деньжат и нашёл, куда их вложить, заделавшись уважаемым в округе человеком. Так что в наёмниках он разбирался не худо.
Ночная эльфка направилась прямиком к стойке, ведя за руку свою спутницу - девочку в таком же поношенном и грязном, но явно, на ребёнка шитом, дорожном плащике, из-под которого выглядывало украшенное вышивкой платье. Не без помощи старшей спутницы оседлав ближайший к трактирщику табурет, девочка принялась с интересом рассматривать выстроившиеся на полках позади него ряды разномастных бутылок и бочонков. Бодеан отметил, что девочка тоже принадлежит к эльфьей расе: слишком большие для хуманки глаза и характерной формы ушки, угадывающиеся под капюшоном, говорили об этом яснее ясного. Хотя ни у одной из "коренных" разновидностей эльфов нет такой светлой кожи, да и таких светлых волос - вообще-то, они были убраны под капюшон, но пара локонов то и дело спадала на лоб, девочка быстро убирала их обратно - тоже не бывает ни у ауренов, ни у жителей закованного в ледяной панцирь северного материка. Конечно, эльфы бывают разные - тёмные, светлые... В вольных торговых городах, что стоят на побережье великих Внутренних морей юга можно встретить немало метисов, плодов смешения разных эльфячьих рас между собой, да и с неэльфами тоже. Собственно, хуманы и возникли как одна из разновидностей подобных метисов, сплотившаяся во время оно под рукой легендарного вождя Карела Регина. В жилах каждого из них течёт толика эльфской крови, хотя грузный лысеющий папаша Бодеан, например, совсем на эльфа не походил.
В южных краях, где торговые караваны и военные походы здорово перемешали всю существующую в этом мире кровь, родив из неё народ хуманов во всём его многообразии, к подобным вещам относились спокойно. Не то, что здесь, на северах, где на инородцев смотрят косо. Маленькой эльфочке-метиске нелегко будет найти себе дом, что среди хуманов, что среди своих же собратьев-эльфов. Аурены таких, как она, не любят.
Ночная эльфка приблизилась к стойке вплотную, не делая никаких попыток запахнуть куртку и укрыть свои телеса от чужих взоров. Похоже, это обстоятельство совершенно её не трогало. От глаза трактирщика не укрылась выделяющаяся на тёмной коже вязь белых ломаных линий, окружающая пупок и узкой дорожкой уходящая под пряжку ремня. Похожие узоры, кажется, были у эльфки и на груди. Интересно, Бодеан никогда не слышал, чтобы ушастые украшали себя подобным образом. Надо бы попытаться её разговорить.
- Чем интересуется дорогая гостья? - со всей доступной куртуазностью поинтересовался он. На "блаародную" эльфка не походила, но кто его знает? С этими остроухими лучше проявить почтение, по крайней мере, с теми, кто может обидеться да вытянуть при том меч из ножен. Эта, судя по её повадкам и манере держаться, могла.
Эльфка облизнула тёмные потрескавшиеся губы, прежде чем ответить.
- Нам с дочерью нужно место, где переночевать. Еда. Ещё... - эльфка тронула висящий справа на поясе меч. - Где я могу это продать?
Дочерью? Бодеан не стал прятать выражение недоверия, возникшее на его лице. По возрасту, вроде, девочка могла быть эльфкиной дочерью, хотя судить об эльфячьем возрасте и нелегко тому, кто сам остроухим не является, но ни лицом, ни цветом кожи, ни цветом волос "дочка" на предполагаемую "мамашу" не походила. Хотя чего только не бывает у этих ушастых...
- Госпожу интересует место или комната? - уточнил трактирщик.
- В чём разница? - деловито осведомилась эльфка.
- Есть место в бараке, там ещё две семьи живут, - объяснил Бодеан. - Есть комнаты на чётырёх человек, а есть и на одного. На одного дороже.
- Сколько? - похоже, остроухая была не из любительниц поболтать языком.
- По медяку с вас и полушке - с вашей дочери за день. За комнату три и полтора, за отдельную - десять с обеих. Но комната со всеми удобствами. И деньги вперёд.
Эльфка качнула головой.
- У меня нет денег.
- Есть что-то другое? - в утвердительном ответе Бодеан не сомневался, иначе эльфка вообще не стала бы заводить разговор. Как трактирщик и ожидал, она отцепила от пояса ножны с мечом и приподняла над стойкой.
- Во сколько вы это оцените?
Бодеан глянул на оружие, после утвердительного эльфкиного кивка взялся за рукоять и обнажил лезвие на полпяди. На клинок благородного дворянина меч не походил, скорее, на орудие труда наёмника, без лишних выкрутасов, но добротно сделанное.
- Поговорите об этом с нашим кузнецом, Жагрумом, - сказал он. - Его кузня на заднем дворе. Покупка оружия - это его дело. - Это и в самом деле было так, старый дварф, сдружившийся с Бодеаном ещё в те времена, когда оба занимались ремеслом солдат удачи, осел у него лет семь или восемь назад. Поскольку он являлся лучшим - "единственным настоящим", как сам без ложной скромности утверждал, и это было правдой - кузнецом в округе, заказов у него не хватало. А Бодеан получал некоторый процент со сделок, не слишком большой - старый боевой товарищ, всё-таки - но ставший хорошим дополнением к доходам от содержания трактира. Не говоря уж о том, что к дварфу съезжался народ со всей округи и, ясное дело, при этом захаживал в само бодеановское заведение, спуская там изрядную часть своих деньжат.
- Поговорю обязательно, - согласилась эльфка. - Есть кто-то ещё, на кого мне следовало бы обратить внимание?
- Есть сапожник, его будка слева от входа. То есть, слева, как заходишь, а щас, ясно, выходите и направо. Есть аптекарь, он на втором этаже прямо по коридору. Там вывеска. Есть развлечения... - трактирщик выжидающе на неё посмотрел.
- Какие развлечения? - заинтересованно вклинилась в разговор взрослых девочка.
- Для взрослых, - хмыкнул Бодеан. - У меня ж не ярмарка тут... Но если госпожа желает девушку или мальчика...
- Зачем? - вырвалось у эльфки. Секунду спустя в её глазах засветилось понимание, смешанное с отвращением. - Нет, не желает.
- Воля ваша, - Бодеан пожал плечами. - Госпоже сначала комнату или покушать?
Девочка с надеждой на эльфку посмотрела, похоже, малышка была страшно голодна.
- Вначале мы зайдём к вашему кузнецу. У нас просто нет нужных вам денег.
- Нет даже на лакомства для дочки? - Бодеан локтем пододвинул к только что слюнки не пускающей малышке поднос с леденцами и присыпанными сахарной пудрой сдобными булочками. Девочка немедленно принялась дёргать эльфку за край одежды.
- Ладно, ладно... - широковатая для женщины, тем более - эльфки, тёмная рука с обломанными ногтями скользнула во внутренний карман куртки и вернулась с тремя медными монетками. Девочка радостно заулыбалась, и Бодеан улыбнулся в ответ, протягивая ей леденец.
Задний двор трактира был огорожен рядами сараев, над которыми с двух сторон поднимались сажени на три две вышки для стрелков. В данный момент они были пусты, но Сандра подумала, что стоят они явно не для вида. Владелец "Висельников" был человеком предусмотрительным, и его трактир был укреплён не хуже иного форта - предосторожность, отнюдь не лишняя в здешних краях. Наружные стены сараев, как и стены основного здания, были сложены частью из камня, и частью из толстых брёвен, а по крышам, от вышки до вышки, было протянуто заграждение из колючей проволоки, хоть и заржавленной, но способной помешать туда забраться каким-нибудь лесным разбойникам.
Найти кузню оказалось несложно, несмотря на отсутствие вывески: из распахнутой двери несло жаром и слышались звуки ударов молота о металл. Скинув с себя куртку и перебросив её через руку, Сандра шагнула внутрь. Ару она решила взять с собой: за те несколько часов, что они провели вместе, девушка успела понять, что её новая знакомая - ребёнок живой и запросто сующий нос куда угодно. Оставлять такого в пустом дворе не стоило; в кузне девочка будет, хотя бы, под присмотром.
- Кого там бесы несут? - низкорослый, но кряжистый, в плечах поперёк себя шире, дварф с окладистой седеющей бородой и щетинистым бритым черепом развернулся навстречу гостьям. На несколько мгновений он умолк, не находя больше слов, по крайней мере - приличных. Как уже говорилось выше, прежде чем войти, Сандра сняла куртку, оставшись голой по пояс. У неё было смутное подозрение, что в хумановских краях так не принято поступать, вот в доме господина бургомистра, например, все ходили одетыми, однако в кузнице было жарко, а Сандра и так уж успела вспотеть. Сладкий до приторности аромат эльфьего пота заполнил тесное и душное помещение, постепенно подавляя все прочие запахи, а кузнец-дварф, выпрямившиеся во все два аршина своего роста, стоял так, что нос его отделяло от живота Мелисандры лишь несколько сантиметров.
- Ух ты! - это вырвалось у стриженого под горшок высокого белобрысого парня, от удивления даже переставшего качать мехи.
- Здрассьте! - как воспитанная девочка, Ару сделала книксен.
Дварф отступил на шаг назад и вскинул голову.
- Ы шыто прывэло ко мнэ ушастую красавыцу? А?
Мелисандра протянула ему снятый с пояса меч.
- Во сколько вы оцените это оружие?
Дварф быстро взял меч, покрутил его в руках, извлёк из ножен, сделал несколько пробных замахов, затем перевёл взгляд на Мелисандру и её спутницу, оценивающе на них посмотрел. При виде орочьих татуировок на животе, груди и, особенно, на плечах зрачки его едва заметно расширились.
- Вэпыр, да? Нэ похожа ты на орка, ушастая, слушай, да? Но про тэбя я слышал. Ночной элыф толка в одном кланэ ымээтся.
- Ты прав, - Сандра склонила голову. - Я действительно из рода Вепря.
- Прыёмыш, да? - дварф поманил её заскорузлым толстым пальцем. - Хрэновый мэч. Нэ очэн, но хрэновый. Сэрэбраную манэту дам. Одну. - Для убедительности он поднял один палец.
- Две. - Сандра подняла два, тоже для убедительности.
- Жадыный элыф, да? Дывэ - слышкам много за такой хрэновый мэч, одну дам и тыры мэдных свэрху. Дэвачкэ на лыдэнцы, да?
Сандра отрицательно мотнула головой.
- Две серебряные без десяти медных.
- Вах, слушай, какой гулупый элыф, да? - дварф хлопнул себя ладонями по бёдрам. - Гавару тэбэ, дывэ - много, нэ панымаыш, да? Дывэ - много, полторы дам!
- Полторы - так полторы. - В пересчёте на медь это получалось, что-то, около шестидесяти полновесных монет, сумма, на которую они с Ару могли дня три или четыре прожить в лучших комнатах местного трактира или столько же недель - на нарах, вместе со смердами. Сандра понимала, вернее, догадывалась, что меч стоит раза в два или три дороже, но торговаться с кузнецом и дальше было бесполезно. По уму, так деньги вполне приличные, не у всякого солдата удачи, не говоря уж о простых смердах, столько в кошельке найдётся. Эльфка и дварф хлопнули по рукам, затем кузнец задрал фартук, снимая с кольца на поясе ключ, поковырялся им в замке, отпирая низкую и широкую, под его габариты, дверь. За ней обнаружилась тесная комнатушка, откуда дварф вынес небольшой, но массивный металлический сейф.
- Тэбэ как, усё мэдью ылы сэрэбраную манэту хочыш?
- Медью, - решила Сандра.
Подтащив к себе и покупательнице табурет, кузнец принялся отсчитывать и ссыпать на него монеты. После недолгих препирательств ("как тырох нэ хватаыт, сылыпой элыф, да? манэты нэ выдыш, да?") он выложил все шестьдесят медяков. Сандра демонстративно попробовала каждый на зуб. Не то чтобы она хорошо разбиралась в этом, но явную-то фальшивку определить могла. Но таких дварф ей не предложил.
- Пошли, Ару, - она взяла девочку за руку и вышла наружу, провожаемая голодным взглядом белобрысого парня-подмастерья.
Два следующих дня сократили их "казну" на две трети: выбрав одноместную комнату, обе эльфийки остались в ней, почти не выбираясь наружу. Там и в самом деле были все положенные удобства: ночной горшок, даже с крышкой, и жестяной умывальник; правда, воду к нему набирать приходилось самостоятельно, во дворе, в колодце. Зато вместо нар или же топчана в комнате стояла настоящая кровать с металлической сеткой и массивными медными дугами. В первый же день Ару скрутила с них все четыре позеленевших от времени шара, и Сандра едва не отшлёпала девочку, прежде чем та согласилась вернуть импровизированные игрушки на место. Кровать была достаточно широкая, чтобы двое взрослых могли на ней уместиться; для девушки и ребёнка места хватило и подавно.
Первое, что сделали обе, устроившись на новом месте - это наелись до отвала. Решив, что мелочиться не стоит, Сандра купила не только обычную кашу, но и мясо; причём там действительно было мясо, а не только жилы и кости. Папаша Бодеан был не настолько жаден, чтобы обманывать своих жильцов, по крайней мере, не тех, кто ходил с палашом на поясе и носил татуировку орочьего воина. На второй день Сандра раздобыла большую деревянную бадью, натаскала воды и купила у аптекаря хны. Всё это предназначалось для Ару: необычные для эльфа светло-льняные волосы девочки были слишком приметны, и Сандра решила исправить этот недостаток. Не то чтобы девочка пряталась от кого-то или не хотела, чтобы её нашли, она вообще почти не говорила о своём прошлом, но по редким обмолвкам её Сандра поняла, что малышка, возможно, не просто "потерялась", а сама убежала от тех, с кем "ехала в большой карете". Кем бы они ни были. Особа с более пылким воображением могла бы построить не одну гипотезу на "их" счёт, но Сандра, воспитанная в орочьем клане, была девушкой прагматичной. Маленькая и одинокая Ару стала для неё единственным близким существом, о ней надо было заботиться. С ней Сандра ощутила то же чувство родства, что наполняло её прежнюю жизнь в клане, и никому отдавать девочку она не собиралась.
После третьей "водной процедуры" (и четвёртого пирожного, каковые стали решающим аргументом в пользу сандриной идеи) волосы девочки приобрели каштаново-рыжий оттенок, который встречался нередко среди хуманов и иногда - у лесных и городских эльфов, тех, в чьих жилах помимо "коренной" присутствовала и толика чужой крови. Узрев своё отражение в натёртом до блеска медном зеркале, Ару вначале отшатнулась в притворном ужасе, но затем, видя реакцию Сандры, засмеялась. Новый цвет волос ей пришёлся по нраву, и остаток дня девочка провела, укладывая их то в одну, то в другую причёску.
С некоторым удивлением Сандра узнала, что никакой награды за беглую рабыню-ноктъальви никто не объявлял. Более того, о самом факте существования подобной рабыни в доме господина бургомистра не было даже слухов. Болтали о бароне Герхарде из Верхнехолмья и его великой победе над орочьей ордой (услышав знакомое имя, Сандра навострила уши), о положении на фронтах и куче сенсаций местного значения, типа двухголового телёнка, родившегося на хуторе Катхульт, но о Мелисандре - ни слова. Осторожно попробовав разговорить бродячего зубодёра, третьего дня пришедшего из Сердолика, девушка узнала, что барон, героический победитель орков, которые, кабы не он, наверняка сожгли бы саму столицу, отбыл на запад, на войну с йотунами, вроде бы, планирующими большое наступление от реки. Ни о какой рабыне, подаренной господином бароном господину бургомистру, зубных дел мастер не слышал. Сандра сделала из этого, что свинообразный градоначальник, или, что более вероятно, его сестра, в общем - кто-то из них, решил не хвастаться новым приобретением, до тех пор, пока строптивая ноктъальви не будет полностью укрощена.
Разумеется, это не решало всех её проблем. Очень быстро до фрёкен Сельмы или же её брата дойдёт известие о ночной эльфийке, поселившейся в "Трёх висельниках", и им не составит труда сложить два и два. Не так-то много ночных эльфиек разгуливает по окрестностям города Сердолика. Вывод из этого следовал лишь один: из трактира надо убираться. Но как это сделать? Маленькая Ару не способна совершить долгий пеший переход, а лошадь стоила слишком дорого. Да и не разбиралась Мелисандра в лошадях. В тундре таких зверей не водилось, орки ездили верхом на учагах или же использовали больших мамонтов.
А главное, куда им идти? Куда податься? Об этом девушка не имела ни малейшего представления. Знакомые кочевья рода Вепря были далеко, да и остался ли там хоть кто-то? Этого Сандра не знала. Ополовиненный в неудачном походе на юг, клан мог быть уже растерзан другими, более удачливыми родами. Мог быть изгнан со старых земель, на которые те же Снежные Волки или Песцы давно положили глаз. Мог просто не дойти до них, повстречавшись в пути с ещё одним хумановским отрядом, подобным дружине барона Герхарда. Конечно, оставался ещё Город народа орков, нейтральная территория, где постоянно жили целые семьи, не принадлежащие ни к одному клану. Как настоящий воин, Мелисандра всегда презирала подобных отщепенцев, хотя и признавала их полезность: кто, как не они, добывал железо в недрах опоясывающего Город скального кольца, кто заботился о процветании храма Богини? Кто делал оружие и множество иных, тоже полезных, вещей для родов кочевников? Далеко не всё из того, чем они пользовались, можно было изготовить собственными силами.
Возможно, Мелисандра могла бы стать одной из них. Правда, она мало что умела из того, что нужно в Городе. Она была воином, но как раз в них Город и не нуждался: ни один род не осмелился бы напасть на него, хуманы же, как и йотуны и прочие внешние враги, не забирались в тундру так далеко. Единственное, что умела Сандра, помимо владения клинком, было ремесло кузнеца. В отличие от юга, где им занимались мужчины, у орков оно считалось женским. Как же иначе, если металлы суть порождение Матери-земли? Работа с ними сродни высшей Мудрости, собственно, это одна из её граней, а Мудрость не должно отдавать в руки мужчин.
Интересно бы знать, насколько её умение ниже или выше мастерства деревенских кузнецов. Единственным объектом для сравнения был дварф Жагрум, но набиваться к нему в ученики или, скажем, подмастерья, эльфка не собиралась. Хотя бы потому что твёрдо решила покинуть трактир. Но, быть может, в одной из деревень, стоящих вдали от людных дорог, ей удастся найти место? Идея показалась девушке хорошей. Она посмотрела на Ару, всё ещё забавляющуюся перед зеркалом и соорудившую у себя на голове нечто совершенно невообразимое, более похожее на башню, чем на волосы маленькой девочки, и задумчиво потёрла затылок.
Наверняка ведь, кто-то из посетителей трактира может рассказать ей об окрестных деревнях. Какой-нибудь бродячий коробейник или тот же давешний зубодёр, если он не ушёл, конечно. Возможно, следует спуститься вниз, в зал и завести с ним беседу. Хотя бы прямо сейчас. Всё лучше, чем сидеть и смотреть в потолок.
Негромкий стук в дверь заставил её встрепенуться.
- Ару, открой! - выдохнула она, хватаясь за рукоять палаша. - Как я тебя учила?
Комнатка, где они жили, была маленькой и тесной, а дверь открывалась внутрь. И, когда это происходило, в углу, между нею и стеной по правую руку от входящего человека оставалось небольшое пространство, где вполне можно было укрыться. Только укрыться, не ударить - этому помешала бы дверь. Но Ару всё равно не боец; отодвинув засов, она должна была быстро юркнуть в этот угол. А Сандра бы встретила незваного гостя клинком, буде оный гость явился по их души.
Недовольно фыркнув, девочка соскочила с табурета, на котором сидела и, мягко шлёпая босыми ножками, приблизилась к двери.
- Простите? - прозвучал с той стороны тонкий неуверенный голосок.
Как ей и было велено, Ару отскочила в угол, но дверь лишь приоткрылась вместо того, чтобы распахнуться на весь проём.
- Простите? - снова спросил тот же голосок. - Леди эльфийка, вы...
- Здесь я, здесь, входите, - Сандру никто ещё не называл леди, но, поскольку они с Ару были единственными эльфийками в "Трёх висельниках", обращение должно было относиться к одной из них.
Украшенная почти что белым чепцом девичья голова просунулась в узкий проём и сразу же скрылась.
- Леди эльфийка, но вы же неодеты!
Соскочив с кровати, Сандра распахнула дверь, схватила стоящую за ней девушку за руку и быстро втянула в комнату. Затем быстро дверь затворила и привалилась к ней спиной. Хотя коридор - она успела это заметить - был пуст, осторожность никому ещё не вредила. Мелисандра задвинула засов.
- И что же привело сюда тебя... вас?
Девушка - девчонка-подросток лет четырнадцати, худенькая и невысокая - испуганно задрожала и опустила голову. Платье на ней было отнюдь не смердовское, хотя кружева давно уже посерели, а ткань лоснилась в нескольких местах. Тонкие пальчики украшала пара дорогих на вид колец.
- Леди эльфийка, я... - девушка подняла, было взгляд, но, снова вздрогнув, вернулась к созерцанию покрытых облупившейся краской досок пола. И чего она испугалась? Неужели меня? Сандра представила себя со стороны - высокая мускулистая ноктъальви, обнажённая по пояс, татуированная и с обнажённым же клинком в руке - и осталась в недоумении. Неужели это такое страшное зрелище? Выпрыгивающий из воды морской ящер или скалящий клыки снежный волк, создания, куда как более опасные для безоружной девушки, и то не вызывали у Мелисандры страха.
- Л-леди эльфийка, - снова начала девушка.
- Меня зовут Мелисандра, если тебе... если вам интересно это знать.
- Д-да, конечно, - девушка запнулась. - Леди Мелисандра, простите, мы не представлены друг другу... Я Дора, дочь владетеля Речной Заводи... То есть, теперь уже быв... - она снова запнулась и повторила. - Речной Заводи. Леди Мелисандра, я... То есть - моя... мой отец, леди Мелисандра, он хочет с вами поговорить.
- Хочет? - повторила с вопросительной интонацией Сандра.
- Простите, леди Мелисандра, я, наверное, не так сказала... Он просит вас почтить своим посещением его... его...
- Санда, она зовёт нас в гости! - воскликнула Ару. - Санда!
- В гости? - переспросила эльфка. Девушка Дора быстро-быстро закивала. - И что же послужило причиной этого приглашения?
- Леди Мелисандра, - девушка снова подняла голову, и Сандра увидела лёгкий румянец смущения на её щеках. - Леди Мелисандра, у моего отца есть... есть предложение, которое может вас заинтересовать.