Прошло несколько дней, недель и месяцев. Каждое утро лепило новую жизнь.
Работы не было до семи вечера. Весь день она ходила по комнатам, кормила птиц и рыб. Кухней не занималась. Лишь под настроение готовила легкий завтрак из инжира, сыра, риса и рыбы. Вот и вся забота. Обедали часто в ресторане, ужинали там же. Все было не так, как ей представлялась семейная жизнь в Китае. Он не разрешал ей спать с парнями в борделях, которые принадлежали его отцу. Однако хозяином вокруг был лишь он, и он один.
Отец же сидел в каталке и не мог следить за бизнесом сына. Старика часто мучили изуродованные артритом ноги и десятки болезней.
Незаметно муж отдал в ее руки свои заботы.
Она взялась круто, без оговорок и пререканий с "девочками", которых было более... двух сотен. Рабыни секса оценили свою хозяйку.
Юлия относилась ко всем, как... к себе. Она не забыла свою Мину. Помнила об их жизни на сиднейской панели до Гонконга.
Первое, с чего она начала - запретила в борделях курение наркотиков. Это было странно. Ведь столетиями опиум, гашиш и проституция шли рядом в Китае.
- Нет! - сказала Ю-Линь, как ее здесь полюбили называть.
Все наркодиллеры опустили головы, улыбнулись. Поняли, что надо менять место работы, ведь... их нелегальный бизнес будет разрушен немедленно. Она отказалась быть "крышей" для них.
Юлия верила в себя. И она... оказалась права. Она была крута и жестока в своем намерении быть... твердой.
- Я не хочу крови на моих руках. Я хочу спать без кошмаров и слез под утро! - отвечала она всем.
И чудо, в которое никто не верил, случилось. Проституция процветала и без наркотиков.
Уже через полгода они прикупили еще четыре борделя. Поступление грязных денег от наркотиков прекратилось. Но пришла добрая репутация своего бизнеса.
Пришло уважение и... к ней.
Пришло доброе имя среди клиентов и полиции.
Новые люди стали звонить девочкам, которые боялись ввязываться в истории с гашишем. "И это было великолепно!" Число посетителей утроилось. Все знали, что у нее в борделях только секс. И никакой наркомании.
- Проституция ничего общего не имеет с ядом, - любила повторять она. - Удовольствие от женского тела приятнее делить с бокалом вина.
Не стало теперь у нее под носом и тайных... переодетых полицейских из Интерпола.
Она знала, что до ее прихода они торчали везде и всюду. Не спускали глаз с дорог, по которым двигался опиум. Теперь те же парни из полиции часами сидели без работы. Они подхватывали свободных девочек. Переплачивали девочкам за свои секреты от начальства. Полицейские стали приносить доходы для Юлии.
- Все стало вокруг по-другому. В чем дело? - спрашивал сына отец.
- О, это наша... Ю-Линь! Ты знаешь, отец, все ее любят! В этом весь секрет, - отвечал ее муж с гордостью.
- Да! Ты прав. Все ее любят. А знаешь почему?
- Нет. Просто любят и все!
- К ней не пристает грязь. В этом секрет любви, - кивал головой мудрый китаец, медленно передвигая руками колеса своей коляски.
- Ты сказал ей?
- О чем, отец?
- О своей бывшей жене, - настаивал отец.
- Леди Конг? Я бы не хотел.
- Скажи. Хуже будет, если ей скажет об этом кто-нибудь другой. Тогда ты потеряешь ее, а это отразится и на нашем бизнесе. Она хорошо взялась да дело. И если она уйдет от тебя, старые клиенты разбегутся. Ты ведь понимаешь это. Их было более десяти тысяч в прошлом месяце. Можешь представить? - тихо и настойчиво закончил отец.
- Клиенты? - непонимающе спросил сын.
- Да. Все уйдут с ней или к ней... если она откроет через дорогу свое дело... без тебя.
- А... почему ты заговорил о том, что она уйдет? Зачем ей уходить? Я не вижу причин для этого.
- Ты знаешь, сын. Ты все знаешь сам. Ведь она... любит тебя. Она очень любит тебя. Все, что она делает - это все для тебя, не для меня же. Да, и ты ее любишь. Сможешь - ли без нее? По-моему, ты к ней очень привязался.
- Ты прав, отец. Я люблю ее. Я не знаю, как это случилось, но я люблю ее больше жизни... веришь?
- Вот и познакомь ее с леди Конг... дуралей.
- Нет! Ни за что! Зачем?
- Потому что Ю-Линь любит тебя тоже больше собственной жизни. Влюбленная британка очень ревнива. Сам знаешь! Не давай ей повода ненавидеть, подозревать, подсматривать за тобой. Даже если ты невиновен ни в чем. Не забывай, что ревность может убить ее и твою любовь. Ревность может отнять ее у тебя и у меня, а я отношусь к ней, как к дочери. Ведь я люблю ее... как умершую мою дочь... знаешь.
- У тебя была дочь?
- Да, она была моим первым ребенком. Ее звали, как... Ю-Линь. Ее имя Ю-Линь... не так ли?
- Ее имя Ю-Линь... даже! - воскликнул сын.
- Да. Как видишь. Теперь ты знаешь об этом... я все еще люблю ее, хотя уже прошло много лет. Ведь она родилась, когда мне было всего пятнадцать, - устало закончил отец.
- Хорошо, отец. Я все понял. Я познакомлю их.
- Спасибо... родной. Это необходимо. Спасибо... Спасибо, Ан, - проговорил отец. Он знал цену одиночества и пустоты в сердце. Хотелось избежать этой боли для других, кто был недавно родным и любимым.