Он оглянулся... впечатление будто стоишь на месте.
Чёрный занавес мрачно висел за спиной и вовсе не собирался отдаляться. Мышцы устали; уже сутки, как он пытался избавиться от этого вечного чёрного наваждения, но за спиной упрямо висел мрак.
- Не оглядывайся, - подсказал внутренний голос, - смотри вперёд!
Он удивился, и улыбнулся...
Впереди садилось красное солнце, прямо в воду, будто пытаясь совокупить синеву океанов.
- Крайней плоти! - подумал он о границах своего бытия, забывая о схожем медицинском термине.
Лететь стало легче - на светлое пятно - словно испода льда увидел прорубь, и в груди оставалась последняя децила воздуха.
Очень хотелось оглянуться, но он боялся замедляющего полёт разочарования, хотя прекрасно знал, что удаляется от мрачного задника, медленно и, кажется навсегда.
- Навсегда? - мелькнул вопрос. - Чёрт! Страшно! Вот сейчас стало страшно! Но почему? ведь так устал, так мечтал, так восстал! И зассал! Как же я там, без этого всего?
- Без чего этого? - спросил кто-то.
- Без Родины! - он ответил вслух, понимая и не удивляясь, что говорит сам с собою, - Понимаешь? В этом слове всё!
- Тогда оглянись, - попросил второй. - В этом цвете всё! Понимаешь?
- Не всё! это издали кажется чёрным, а при ближайшем рассмотрении видны вкрапления светлого.
- И как же зовутся эти вкрапления? - второй не унимался, зачем-то пытаясь уколоть.
"Родина!" - он промолчал.
- Тебе нужно отдохнуть, от однообразной работы едет крыша, что подтверждает удуманное тобой. Прикол! И так Родина и сяк! Присядь где-нибудь... вон скалы удобные... может рыбку поймаешь... а то...
Интровертивная птица пошла на вираж, решив согласиться с внутренним голосом, и плавно села на острый выступ скалы, чтобы затем, бросившись вниз с высоты, успеть расправить крылья и спланировать.
Огромная тень закрыла небо и опустилась рядом.
- Привет фрегат, альбатрос, морской разбойник или как там нас ещё!? - проговорила тень, превратившаяся в прекрасного белоголового орлана. - Оттуда, вижу? - его седая голова кивнула в сторону нависающей темноты.
- Оттуда! - кивнул альбатрос.
- Из царства мрака! - Орёл покачал головой, словно нечто знал. - Не понравилось?
- Ясно! Но ведь там перемены... и крутые! Вы ведь мечтали об этом!
- Не об этом!
- Демократии! - кричали вы так, что было слышно здесь, - седой усмехнулся, хищно оклювившись.
- Кричали и кричим, и будет когда-нибудь! - не поворачивая головы в сторону орлана, пробурчал фрегат.
- Да... жаль только, жить в эту пору прекрасную уж не придётся... тебе точно! - Орлан, казалось, слегка обиделся на невнимание далёкого гостя. - Ну не хочешь говорить!? Изволь! Мы, там, высоко в облаках, выучились быть одинокими. Так удобнее!
Гость шевельнулся и впервые с интересом посмотрел в сторону седого:
- Я ведь потому, собственно, и решился. Видишь, какие тучи сгустились в той стороне? Мрак заполонил души народа моего! Вот от чего бегу!
- Мракобесие! - орлан кивнул и зыкнул выкаченным глазом в чёрную сторону. - Но ведь такова и твоя природа - отбирать! Что ты тут сделаешь?! Я тоже, вот, хищник!
- А я не хочу отбирать, не надо мне такой природы, хватит того, что с верхушек волн подберу... Голодать буду, но чужого не возьму, в горло не полезет! - он зябко шевельнул огромным, неуклюжим в сложенном положении, крылом... - Другое мешает мне спокойно жить.
- В смысле?
- Кому мешаю я?
- Может тебе - они! и они это чувствуют, и тут же тебе обратная связь?! Они чувствуют, что ты другой... нет, не так... Чужой! Вот это точнее! - орлан гордо повёл белым затылком и взъерошил под ним перья. - От этого и бежишь?!
- Увы... ты правильно сказал: "чужой", не хочу жить в полном подчинении у природы, - альбатрос покосился с надеждой на орла... - Хотя... она всё же даёт возможность эволюционировать живым организмам, зачем-то даёт им разум, не для того ведь, чтобы просто отобрать и присвоить, так слишком просто... любой может, тот, кто больше. А вот дать! На это решиться нужно, кайф в этом поймать, осознать значимость и естество подобного поступка.
- Прости, но природа не предусмотрела данной программы для простейших! - орлан отрицательно отмахнул крылом. - Нет, это для высокоразвитых, лишь они способны к духовной эволюции, чтобы не упрощаться в желании выжить, а наоборот: усложниться, дабы упростить отношения между собой! И ни войн тебе, ни разрухи, ни всеподавляющего пауперизма, - он почти яростно взмахнул другим крылом. - Невежество - вот причина невозможности усложнения, для приобретения, так сказать, иных качеств существами, одаренными, опять же природой, способным к высочайшему развитию разумом.
- Верно, согласен, я давно осознал, что бегу не от дыма пожарищ, грохота взрывов, нищеты, этого уже, практически нет, не они тёмной горой стоят за спиной моей. Это - чернеющие души народа моего, пошедшего на поводу у невежества, культивируемого простейшими примитивами, упростивших и унизивших Смысл до сознания одной единственной жизни сытого паразита. Увы, любой власти нужен слуга - трудолюбивый, богобоязненный и невежественный, а тех, кто это понимает и пытается помочь, сам же народ гонит палкой.
- Ну... правильно... не бывает пророка в своём отечестве, точнее, не приживается, чуть что - гвозди в руки, ноги, - давай, расскажи нам, что не хлебом единым... - Орёл, как-то странно взглянул на унылого "пирата". - Ты голоден, наверное? эвон, сколько махнул по... над водой!
- Летать мне не тяжело, просто отдаёшься власти стихий и паришь...
- Знаю, знаю! Хе, хе... Тоже не лыком шиты! Однако подкрепиться тебе бы не мешало. - Он напряг зрение и зорким взглядом впился в береговую полосу... - Вижу, вижу... лежит... раз, два, третья... косяк трески гоняют дельфины и малёк выбрасывается на берег, опустись, подкрепись, - орлан сочувственно взглянул на соседа.
- Ох, голод не тётка, хотя не с крыла мне, конечно, спускаться, но к?сать очень хочется, - Альбатрос расправил огромные крылья и бросился вниз головой со скалы...
- О смелый сокол... - прошептал орёл, закусив клюв и с интересом наблюдая, как крылья гостя расправляются и наполняются ветром; птица - перехватчик сверкающим самолётом в лучах заходящего солнца, совершила несколько "бочек" подряд, резко ушла на вираж и пошла на посадку. - Э-эх, пилотаж крутой, а вот посадочка у нас неважнецкая, - вздохнул орлан, пожалев птицу, при приземлении дважды перекувыркнувшуюся и упавшую на длинное крыло... кое-как выровнявшуюся и некрасиво, по-утиному, переваливаясь с ноги на ногу, заковылявшую к блестящей на песке рыбке.
Кое-как перекусив рыбкой, альбатрос расправил крылья и желая взлететь, подпрыгнул... Увы, мокрый песок лишь смягчил падение завалившейся на бок птицы... Ещё несколько попыток оказались такими же тщетными под злорадный хохот взвеселившихся чаек и гагар.
- Пират, смотрите, пират во всей красе, увалень! - гоготали они и норовили с лёту клюнуть его в голову.
"Придётся помочь, - вздохнул орлан и, разогнав насевшую тьму гагар, приземлился рядом с уставшим альбатросом. - Да, тяжеловат ты на земле! рыбки хоть успел поесть рядом с этими пронырами?
- Есть малёхо, - прохрипел альбатрос, - вот взлететь бы теперь...
- Щас, подожди... лезь на спину, да не складывай крылья, так и держи... - он подсел под тяжёлое тело...
Похожая на планер птица разделила солнце пополам эмблемой "Мазды" и медленно таяла на красном фоне светила, возвращая нам зрительную целостность ощущения.
Орлу взгрустнулось, он думал пообщаться ещё, но гость торопился, дальний свет неудержимо манил сознание и веру туда, где хорошо, если мы здесь, а стремления его были сильнее разума... пока...
- И это не плохо! - думал орёл, наблюдая за давно исчезнувшей из нашего вида птицей. - Хорошо! - сказал он, искренне радуясь, что встретился с соратником по ощущению мира.
Орла тоже не любили соседи... за странное отношение к падали, - он её не ел, за нежелание разорять гнёзда мелких пичуг и прочие, прочие несоответствия природе. Он приучил себя питаться рыбой, но вот к зелени не мог привыкнуть, хоть блей. И ещё он писал стихи... но стоило ему во время общения с себе подобными заикнуться в рифму, как тут же наблюдал тускнеющие взоры... разгорающиеся мгновенно лишь при виде нового угощения. Прочитав однажды слова Аугусто Монтероссо: "Поэт не дари свои книги, лучше порви их сам...", он тоже придумал афоризм: "Хочешь избавиться от гостей, начни читать свои стихи!" - И почему я не прочёл альбатросу ничего, ведь есть же, как раз по теме, он, скорее всего, понял бы... Видимо я постеснялся... да нет, признайся, что просто испугался! - Орёл напряжённо засмеялся... - Трус ты братела! Однако!? - он залюбовался пилотажем альбатроса (тот менял галс), - Да, подобного пилота видеть мне ещё не приходилось, - и тут же рассмеялся, вспомнив того на земле и его взаимоотношения с окружившей пернатой мелочью... Затем, привстав на все когти и расправив гербовой печатью крылья, он, прощаясь с улетающей к солнцу птицей, продекламировал Бодлера: