РОДИОНОВ И. Н.
Включаю секундомер. В 1993 году Минатом и Пентагон заключили
соглашение о строительстве в Челябинской области хранилища
делящихся материалов, полученных в результате уничтожения
ядерного оружия в России, - сокращенно ХДМ. В 1995 году
началась стройка стоимостью 1,2 миллиарда долларов, 800
миллионов долларов выложил Пентагон. По расчетам, на
протяжении ста лет в нем должно храниться до 400 тонн
оружейного урана и плутония. Секретности не было, но вся
информация жестко блокировалась. В день пуска в эксплуатацию в
2003 году по требованию американцев не был приглашен ни один
представитель СМИ России. Сегодня идет его загрузка.
Объект уникален и не имеет аналогов в мире.
Во-первых, хранилище наземное, высотой 18
метров, площадью четыре футбольных поля.
Во-вторых, впервые в практике ядерных держав
нарушена базовая концепция обязательного территориального
рассредоточения ядерной взрывчатки при хранении.
В-третьих, взрывчатка загружается в
контейнеры, изготовленные в Штатах и под полным контролем
пентагоновцев. Нам запрещено вскрывать контейнеры даже в
случае, если контрольное просвечивание зафиксирует отклонения
от нормы или посторонние предметы в них. Более того,
контейнеры не лицензированы.
В-четвертых, уран и плутоний закладываются на
хранение в виде металлов, а не окислов. Металлический уран и
плутоний - это пирофоры, то есть вещества, которые на воздухе
при обычной температуре самовоспламеняются. Сегодня нет ни
одного химического средства, способного погасить или
локализовать ядерный пожар.
В-пятых, в ответах на вопрос о степени
безопасности ХДМ министр Румянцев, сменивший Адамова,
зачитывает абзац из технической документации: степень
безопасности ХДМ отвечает всем мировым стандартам, ХДМ
опережает в этом все аналогичные хранилища в мире. Но Румянцев
не читает дальше: при проектировании здания учитывалось
падение самолета массой до 20 тонн со скоростью 200 метров в
секунду и тому подобное, то есть это могут быть самолеты,
авиабомбы, снаряды времен Второй мировой войны. "Ту-154" весит
100 тонн, "боинги" - 140-180, не говоря о боевых средствах
поражения, а ХДМ рассчитано на сто лет!
В-шестых, ХДМ проектировалось и строилось без
экспертиз госатомнадзора, госкомприроды, то есть тихо, само по
себе. Попытку свалить ответственность за контроль на
Министерство обороны я лично категорически отрицаю, так как в
1996-1997 годах возглавляя Министерство обороны и понятия не
имел об этом объекте.
В-седьмых, проблеме ХДМ скоро пятнадцать лет.
За это время проведен десяток мероприятий с целью разобраться,
что это такое, но все они проходили в закрытом режиме и без
какого-либо ответа на поставленные вопросы. На все мои
официальные обращения к президенту, к Фрадкову, к Патрушеву,
Устинову, Иванову (одному и другому), остальным силовым
министрам в ответ либо молчание, либо пустая отписка в духе
Румянцева. Так же ведет себя и Комитет Думы по безопасности.
Концентрация десятков тонн ядерной взрывчатки
под Челябинском создала невиданную угрозу для России. Вполне
вероятный теракт доморощенных террористов или теракт по
сигналу из Пентагона приведет к пожару. Ядерный пожар разорвет
Россию пополам, парализует транспортную систему и экономику
Урала и Сибири, поставит под вопрос целостность страны.
Миллионы жителей будут отрезаны от европейской части. Зона
заражения охватит Челябинскую, Свердловскую, Курганскую,
Тюменскую области и обширные районы Казахстана. Возникнет
проблема эвакуации миллионов людей. На сто лет Россия обрекает
себя быть заложницей создаваемого ядерного фугаса с вполне
вероятной системой подрыва из-за океана. Чудовищно! Кстати, в
России давно разработана и запатентована совершенно безопасная
технология хранения ядерной взрывчатки, но она лежит
невостребованной на полке, а автор влачит полунищенское
существование.
Уважаемые депутаты, я обращаюсь к вам с
просьбой проникнуться ответственностью и тревогой за
происходящее в системе Росатома, приобщив к проблеме ХДМ и
тайну продажи за бесценок и вывоза за океан 500 тонн
оружейного урана, половину которого уже вывезли. Приглашение в
Думу Михайлова, Адамова, Румянцева - пустая имитация
обеспокоенности. Необходимо провести расследование, но без
участия лиц... (Микрофон отключен.)