Пандора.

Часть 1. Never dead.

А на закате в меня входит тишина

Из моего последнего в той старой жизни сна

А после Остров Ночи шепчет в сердце мне:

"Проснись, бессмертный - тени уступили место тьме!"

"Пробуждение",

автор Lord Alien Moongazer.

Order:1.

Когда кончается лето и приходит осень с ее вечными дождями и холодными рассветами, на всех накатывает небольшая меланхолия. Рассвет был холодным, по небу разлилось малиновое зарево. Интеграл Уингейтс Хеллсинг стояла у окна своего кабинета, мирно покуривая. Она видела, как к особняку подъехала очередная делегация сватов. Их лимузины подъехали к крыльцу совершенно бесшумно, что приятно удивило Хеллсинг - обычно все претенденты на ее сердце (если честно, то, скорее на деньги) любили громко заявлять о себе. Она видела, что из лимузинов вышла стайка сватов под черными зонтами (это леди Хеллсинг не особо порадовало - тот, кто хочет стать претендентом на ее имущество (вы же знаете принципы подобных браков) не должен быть чересчур требовательным). Интеграл даже хотела идти в дом, когда заметила, что за всеми многочисленными посетителями ее "скромного" жилища из неприметного двухместного "Порше" траурно-черного цвета вышел молодой человек, как определила глава Хеллсинга, с рыжеватыми волосами, довольно длинными и завязанными в хвост по моде девятнадцатого века. Если не кривить душой, ее это несколько заинтересовало. Интеграл затушила сигару и вошла в кабинет. Она услышала из коридора два голоса - Уолтера и незнакомого ей мужчины:

- Проходите сюда, пожалуйста, кабинет леди Хеллсинг через дверь, - голосом, полным достоинства произнес дворецкий.

- Граф, вы, честное слово, еще хуже вашей сестры - вот она-то абсолютный дьявол!.. - это был чей-то голос и звучал он крайне раздраженно.

"Ага, - подумалось Интеграл, - значит граф! Такого еще не было!"

Все графы\герцоги\сэры представлялись Интегре одинаково - скучные мужчины тридцати-сорока лет от роду, тщательно скрывающие все немногочисленные седые волоски, очень требовательные и привередливые, привыкшие к самому лучшему. Но тут ее ожидания не оправдались.

Дверь кабинета распахнулась, на пороге показался дворецкий, возвестивший о прибытии "графа де Ленфена и сопровождающих", затем вошел мужчина примерно лет пятидесяти, полный, немного седой, в шикарном костюме и с золотым "роллексом" на запястье. Интеграл показалось, что это и есть граф. Но за ним в комнату вошел тот самый молодой человек, что приехал на отдельной машине. Его немного рыжие волосы были влажными, а пара прядок, обрамляющих лицо, обладающее несколько нездоровой аристократической бледностью, завивались крупными кудрями, на нем было бордовая рубашка и темные брюки, и вообще он больше напоминал призрака девятнадцатого века, чем современного юношу. Его глаза, красивого зеленого оттенка, смотрели на Интеграл в упор - без тени каких бы то ни было чувств.

- Леди Интеграл Уингейтс Ван Хеллсинг? - произнес рыжий. - Вы позволите?

Его вопрос застал Интегру врасплох. Но она не растерялась и подала руку для пожатия. Но, вопреки всем догадкам, молодой человек галантно поцеловал руку Интеграл.

- А вы полагаю... - решила познакомиться леди Хеллсинг.

- Мишель де Ленфен, - сказал парень.

- Полагаю, вы тот самый граф...

Это все, что смог расслышать из гроба всесильный Лорд Алукард. После этих слов биология вампиров взяла вверх над любопытством Алукарда, и он уснул (знаете ли, порой всем надо выспаться после недельного бодрствования).

На следующее утро, то бишь на следующую ночь, едва разлепив глаза и надев очки, великий вампир переместился к Хозяйке в кабинет. Та пребывала в крайне приподнятом настроении, о чем свидетельствовала пепельница - там лежало всего лишь три окурка.

- Ну как, Маста? - привычным тоном спросил вампир.

- Что? - эхом отозвалась Интегра.

- Ну, вчерашняя делегация сватов...

- Сегодняшняя, - машинально поправила леди Хеллсинг. - А тебе то что?

- Ну, если вы приняли предложение... м-м-м... ну, некоторые аспекты супружеской жизни мешают мастериату надо мной - высшим вампиром!

- Ох... сидеть тебе в подвале еще лет сорок!

- Так вы прияли?

- Господи, Алукард, только тебя я забыла спросить, да?

- Угу...

- Хорошо, как ты думаешь, послать ли мне Мишеля Антуановича с его графскими владениями, али наоборот?

- Знаете, Интегра Артуровна... - вампир не договорил, так как распахнулась дверь кабинета, в нее просунулась голова Уолтера, который сообщил следующее:

- Леди Интеграл, вас ждет машина.

Интегра отошла от стола к окну и глянула вниз. Там ее ждал черный "Порше", у которого, опершись на машину спиной, стоял Мишель де Ленфен. Интегра улыбнулась, и поспешила спуститься вниз. На прощанье своему бессмертному слуге она бросила:

- И еще, Алукард Владиславович, если не хочешь остаться без работы, найди себе нового Масту.

Интегра легко выпорхнула из кабинета, оставив Алукарда с отвисшей челюстью (чтоб Интегра легко(!) выпорхнула(!!!) из кабинета). Еще он был поражен последней фразой: "ищи себе нового Масту". В кабинет, с сочувствующим выражением лица вошел Уолтер, который, опершись на косяк двери, грустно сказал:

- Малышка Хеллсинг совсем выросла... - видимо, его охватила ностальгия по былым временам.

- Уолтер! - оборвал его вампир. - Она что, в серьез собралась замуж за этого... как его там... Мишеля? - последнее слово было произнесено с особой издевкой.

- Ей тоже надо устраивать свою жизнь, не все же о вас думать! Хорошо еще, что Бернадотте с Викторией уехали в Америку со спецзаданием...

- Она уехала!!!??? СЛАВА БОГУ!!!! - взорвался Алукард. Уолтер покачал головой.

- Я, кстати говоря, совершенно не разделяю вашего мнения о графе де Ленфене. Он - чудесный молодой человек, богатый, знатного рода... Кстати, говорят, у него очаровательная сестра!

- На что ты намекаешь? - оскалился вампир.

- Да ни на что, просто если - только если - Интегра-сама решит-таки выйти замуж за Мишеля, его сестра - единственная, кто сможет стать вашей Хозяйкой взамен Интегры.

- Ох-х-х, - вздохнул вампир, - и не мечтай Уолтер, вам не удастся так просто от меня отделаться...

- А чего мне мечтать?

Алукард покачал головой. Он-то, как ни кто другой был уверен, что Интегра не предпочтет ему какого-то там графа. Если бы она видела в этот момент его, вампира, лицо! Ни тени обычной издевки, ни улыбки в половину лица, ни каких бы то ни было кровавых мыслей, которые так явно выражались в его поведении... просто усталая полуулыбка, грустный взгляд сквозь стекла очков, немного сутулая спина, опущенные плечи, едва колышущийся от ветра галстук и плащ... Таким Алукарда мало кто и когда видел - те, кто могли похвастаться этим, давно мертвы.

Да, действительно, вампир, кем бы он ни был, в один момент начинает ощущать тот груз одиночества, который ему положен. Такова цена бессмертия. Но если подделки под вампиров и их прямо скажем пародии, никогда не ощущали того, то их истинные бессмертные эквиваленты, а правильней - прародители - всегда. Говорят, что абсолютного бессмертия не бывает. Какая жестокая ошибка!

Одиночество - это крест, плата за вечную жизнь. А что касается Алукарда - в своей долгой почти тысячелетней жизни, он испытал столько одиночества, что с лихвой хватило бы на жителей одной отдельно взятой небольшой страны. По этому, очередную попытку кого-то женить на себе его Хозяйку, он воспринял довольно остро. Кто-то теряет, кто-то находит - но что делать тому, кому нечего терять?...

Order:2.

Время шло, и как бы некоторым не хотелось, но Интеграл Хеллсинг всерьез решила связать свою жизнь с графом де Ленфеном. И стоит признать, он был лучшей для нее партией. Так считали все, и даже Алукард в глубине души считал, что для Хозяйки этот человек станет лучшим мужем. Но, как и упоминалось ранее, у медали две стороны - если с наружи граф был идеален, то никто не знал о его семье.

И вот, в один осенний холодный вечер, все собрались в замке Хеллсингов, дабы отпраздновать официальную помолвку хозяйки дома и молодого графа Мишеля. Когда собрались все гости (семьи членов Круглого Стола, несколько представителей власти, а также семьи тех, кто был особенно близок Хеллсингам и де Ленфенам, даже Виктория и Бернадотте были допущены к столу, но под строжайшим запретом напиваться (Бернадотте) и демонстрировать красные глаза и клыки (Виктория), обнаружилось, что не хватает нескольких человек - зачем-то приглашенного Максвелла и фатера Андерсона, а также сестры Мишеля. Алукард, как крайний (кстати, даже надевший новый, припасенный как раз для такого случая костюм - траурно-черный, с черным плащом и галстуком с алыми глазками), был отправлен в лондонскую квартиру Пандоры (согласитесь, необычное имя).

Когда вампир появился в квартире (откуда бессмертным знать, что такое частная собственность и звонок на двери?), то застал Пандору в интересном положении. А именно: сестра графа держалась руками за стол, стоящий у одного из зеркал, а ногами она упиралась в стену под углом сорок пять градусов относительно стола. Из-за такого положения, создавалось ощущение того, что девушка летит.

- Хех, - громко ухмыльнулся вампир, от чего девушка мгновенно "вернулась на землю".

- Кто вы и что вы делаете в моем доме? - строго спросила она, пока Алукард ее внимательно рассматривал. У девушки была почти белая кожа, короткие каштановые волосы и пронзительно яркие серо-зеленые глаза.

- А меня ваш брат с невестой прислали за вами - у них там сейчас праздничный ужин...

- Вы хотели сказать - траурный?

- Не понял...

- Ну, вы же в черном.

- А, да, я так всегда выгляжу, - огрызнулся вампир.

- Непохоже. Вы сможете подождать меня? - также холодно и безразлично бросила Пандора. Она удалилась в соседнюю комнату, оставив Алукарда на попечение своим мыслям.

Он начал рассматривать помещение, в котором оказался - просторная комната, чуть сужающаяся к северному окну - там-то и стоял стол, о который опиралась Пандора в своих летательных упражнениях. Там же висело зеркало, а напротив - большой постер - языки пламени (проще всего понять эту картинку, если вспомнить момент возрождения Алукарда в последней, тринадцатой серии Хеллсинга). Вампир опять ухмыльнулся, хотя уже смотрел в окно. Там, под окном, стоял мотоцикл - как понял вампир, он принадлежал девушке.

Когда Пандора появилась из недр собственной квартиры, Алукард даже слегка присвистнул. Девушка была одета в брюки черного цвета и свободную (явно мужскую) рубашку совершенно невероятного цвета - этакая смесь крови и серого металлического. Волосы у нее так и остались в некотором художественном беспорядке - пара прядок красиво спускалась на лицо, немного закрывая левый глаз и кончик носа.

- Вы как - своим ходом, или подбросить? - спросила она у Алукарда, сидящего на стуле и уже по привычке закинувшего ноги на стол.

- Да... в общем, я могу вас подбросить... Хотя, давайте мы как-то сами по себе... - промямлил вампир, растворяясь в стене.

Пандора покачала головой, но вышла на улицу. До замка Хеллсингов она добралась сразу же после Алукарда - не успел тот войти в зал, как в нем же появилась и Пандора. Оказалось, ее почти все знали на том пиру. Со всех сторон только и слышалось: "Как вы Пандора?" или "Добрый вечер, Пандора, вы как всегда обворожительны!" или "Пандора, милая, как твоя рука? Запястье не болит?" или "О-о-о... дорогая! Как же я рад\рада, что ты наконец-то появилась!" и т.д. и т.п.

Алукард подсел рядом с Хозяйкой и задал ей один-единственный, но очень личный и провокационный вопрос:

- Вы не будете очень сильно ревновать меня к Пандоре? - при этом на его лице появилось простаки ангельское выражение.

- Алукард! - возмущенно вскричала Интегра.

- Что Алукард? - обиженно отвернулся, - я уже знаете сколько лет Алукард?

- Иди, давай, - махнула рукой Интеграл, - вон Бернадотте с Викторией сидят...

- А что чуть что Бернадотте? - спросил Пип, проплывая мимо (все-таки он успел пронести под стол пару ящиков пива и несколько бутылей самогонки).

- А-а-аххх... - Интегра поднялась со своего места и удалилась в неизвестном направлении.

Алукард от нечего делать все ж-таки направился к столу Виктории и Бернадотте - но только по причине наличествования там сильно алкогольных напитков. Там же Пип старался заставить полицейскую пить хотя бы шампанское, сопровождая это соответствующей лексикой:

- Чтоб тебя (непереводимая нецензурная тирада, где Пип объединил в одном предложении проклятый Ад, долбаную Америку, нетрадиционные сексуальные отношения, Искариотов и лично их главу, и, наконец-то, непьющую Викторию)!!! - Алукард, с довольной ухмылочкой хлебнул мартини.

- Уолтер? - позвал вампир, видя дворецкого около двери.

- Лорд Алукард, - обратился к вампиру Уолтер, - вам что-нибудь принести?

- Кровушки бы, третьей отрицательной, - устало пробормотал вампир.

- Конечно, - Уолтер поставил на стол перед Алукардом непрозрачный стакан (непрозрачный - потому что Интегра не хотела пугать особо впечатлительных гостей).

- Не знаю, что ты туда подмешал, но... - Алукард не договорил, так как повалился мертвецким сном, лишь отпив глоток.

Order:3

На следующее утро (или ночь?) Алукард проснулся с дикой головной болью и полным непониманием происходящего - вроде бы он сидел на пирушке в честь помолвки Хозяйки, а потом сразу в гробу...

Испарившись из гроба, Алукард, конечно же, направился в кабинет к Интегре. Хорошо еще, что материализовался он перед дверью, а не за оной. Он прислушался. В кабинете говорили трое. Вскоре, Алукард выяснил их личности.

- Это невозможно! - воскликнула молодая девушка. По голосу Алукард с уверенностью мог сказать, что ей не больше двадцати лет.

- Но иного выхода - нет! Или ты, или никто. А этого нельзя позволить! - Интегра Артуровна рвала и метала.

- Послушай, я не могу! И не потому, что не хочу... - и снова та девушка.

- Дорогая, ты должна. Ты немного сделала для меня. Так что это не должно составить для тебя труда, - приятный бархатный баритон, в котором Алукард узнал Мишеля де Ленфена, жениха Интегры.

- Я вам сказала нет! - судя по всему, этот голос принадлежал Пандоре, сестре Мишеля.

- Ты просто не понимаешь, какие могут быть последствия твоего выбора!!! - Интегра срывалась до крика.

- Неужели? - с явным холодом, цинизмом и вызовом в голосе сказала Пандора. Алукард решил вмешаться.

- Я не помешаю? - спросил он, входя в кабинет. Как обычно - в своей неповторимой манере - легко и свободно, даже немного развязно.

- Да, э-м-м-м... нет, что ты. Проходи, - Интегра все-таки сменила гнев на милость. Она курила, заметил Алукард. Пандора тоже держала почти догоревшую сигару.

- Я не вовремя? - наивно поинтересовался вампир.

- Эх, - Пандора махнула рукой в го сторону. - Я пожалуй пойду. У меня прорва дел. Пока Мишель.

В сторону Интегры она даже не посмотрела, что несказанно удивило всех оставшихся.

- Я пойду поговорю с ней, - спохватился Мишель, поспешив выйти.

- Улыбаешься? - поинтересовалась Интегра, смотря на знакомый вампирий оскал.

- Она согласилась? - с холодком осведомился Алукард.

- Ты же, наверное, знаешь... - потянула Интегра, бросив бесполезный окурок в пепельницу и снова закурив.

- Нет, - честно ответил Алукард. - Я не могу читать ее мысли.

Интегра удивленно вскинула бровь. Такого поворота она не ожидала. Она ждала, что ее верный слуга, прочитав мысли этой подозрительной Пандоры, расскажет все ей, Хозяйке. А он...

- Да не переживайте вы так, Маста. Я могу ее уговорить, - пообещал Алукард.

И испарился.

- А тебе это нужно? - спросила у пустоты Интегра.

Order:4

Пандора стояла у замка Хеллсингов, докуривая взятую у Интегры Артуровны сигару. Хорошая, надо признать, сигара. Она опиралась на свой мотоцикл, когда рядом оказался Алукард. Пандора плохо его знала - лишь то, что сказали ей сегодня утром: Алукард - вампир. Но чем-то он ей нравился. Был непосредственным, наглым, холодным, циничным... но - очаровательным. Хотя, пожалуй, очаровательный - не то слово. Скорей он был в некотором роде притягательным, и его таинственность лишь способствовала этому.

Пандора вспомнила свое двадцатилетие. Кстати, ей было двадцать два - то есть она была на год младше Интегры и на два - Мишеля. Так вот, на свое двадцатилетие, которое, как и все предыдущие дни рождения, было забыто всеми - даже ее любимым братом Мишелем.

В своей семье Пандора была персоной "нон грата" - ее не любили, считали замешанной в разных сомнительных компаниях, а она была совсем другой...

Да, она была богатой, но счастья это ей не дало. Когда Пандора родилась, ее отец уже был мертв, но тем не менее по наследственному праву она и ее брат были наделены половинами всего отцовского богатства. Это примерно по миллиарду на каждого на момент смерти отца. Естественно, деньги были вложены в выгодные предприятия и приносили бешеный доход, так что к возрасту восемнадцати лет родственники имели за душой по миллиарду с половиной, по квартире в Нью-Йорке и Лондоне, два поместья во Франции.

На свое двадцатилетие Пандора приобрела мотоцикл - тот, что сейчас стоял рядом с ней. С этого ее поступка вся семья, и без того плохо к ней относившаяся, стала просто ненавидеть девушку. А ей так нужна была поддержка...

Когда ей исполнилось двадцать, ее любимый человек разбился на мотоцикле... об этом так никто из ее семьи и не узнал...

Его звали Демиан. Красивый, высокий, аристократично бледный, с потрясающими глазами - правый глубоко черный, левый - ярко-зеленый. Беспорядочными волосами льняного цвета.

- Демиан... - с находящими слезами еле слышно выговорила Пандора, возвращаясь в сегодняшний день. Она затянулась, делая вид, что не замечает вампира, стоящего рядом. Слезы ушли, но боль осталась. Боль и желание отомстить.

- Пандора де Ленфен? - тихо спросил вампир, что было довольно странно для него.

- Хелл, - машинально поправила она. Она никогда не носила фамилию де Ленфен.

- Что - Хелл? - не понял Алукард.

- Моя фамилия. Я - Пандора Хелл. Я никогда не носила фамилию де Ленфен, - она слабо улыбнулась.

- Прикурить есть? - осведомился вампир с оскалом.

- Alors, - по-французски отозвалась Пандора. Вампир понял. Она достала из кармана сигареты и зажигалку и протянула Алукарду.

- Спасибо, - цинично отозвался вампир. Он, закуривая, посмотрел на Пандору. Каштановые волосы развевались на ветру. Серо-зеленые глаза устремлены куда-то за пределы взора. Белая рубашка колышется от ветра, обозначивая под собой идеальную фигуру. Кожаные брюки соблазнительно обтягивают довольно узкие бедра.

- Да не за что, - в том же язвительном тоне ответила Пандора. А потом более мягко прибавила, - ты ведь знаешь, чего леди Хеллсинг и Мишель от меня требуют?

- Скорей требует Интегра, - поправил Алукард, сопроводив замечание кивком.

Они засмеялись. Чертовски похоже засмеялись. Пандора взглянула на Алукарда, мрачно курящего. Темные волосы, выбивающиеся из-под шляпы, развеваются на ветру, очерчивая ореол около его головы. Белоснежная рубашка, алый галстук, алый плащ, идеальный костюм - все это было так наигранно...

И все же, она не могла не согласиться...

Order:5

- Пандора? - Мишель зашел в комнату к сестре в ее квартире в центре Лондона. Она все же согласилась. Откидывая волосы назад, Мишель подумал: "Моя маленькая Пандора, моя вечная сестра. Ты не должна была. И это лишь моя вина". Он бы еще что-то хотел сказать, если бы не зрелище, что предстало его взору.

Спальня у Пандоры очень большая, просто огромная. Посреди ее - кровать с белоснежным покрывалом. Только сегодня оно было покрыто пятнами запекшейся крови... У Мишеля потемнело в глазах.

Его сестра... она лежала посреди кровати па животе, как-то очень неестественно раскинув руки, а над лопаткой у нее виднелся след раны...

Следующие несколько часов Мишель провел в совершенно невменяемом состоянии. Приехала Интеграл, врачи, которые делали Пандоре операцию. Потом они уехали за какой-то... в общем таких подробностей Мишель не знал. Пандора лежала в комнате, где и была найдена, только теперь там оборудовали переносную лабораторию. Интегра отпаивала Мишеля чаем на кухне.

- Это моя вина, - твердил граф.

- Нет, какие-то придурки стреляли в нее, вот и все... - пыталась возразить Интегра. Она хотела и своей доли счастья, но прекрасно понимала, что ничего такого получить не сможет, если Пандора не станет Хозяйкой Алукарда.

Интегра задумалась. Да, ей не хотелось отдавать своего слугу в руки совершенно незнакомой ей девушки. Признаться, в последнее время она несколько ревновала вампира к Пандоре. Они проводили много времени вместе, Алукард научил девушку хорошо стрелять и уже заказал Уолтеру облегченный вариант Кассула. Интегре это было не по нраву.

А в это время в комнате Пандоры. Из стены тихо вышел Алукард. Он подошел к кровати, на которой и лежала Пандора, руки ее покоились на покрывале, так что вампир взял ее руку. Пандора слабо открыла глаза. И тут же закрыла - от боли. Бинт проходил прямо по ключице и немного ниже - над сердцем.

- Тебе больно? - спросил вампир, машинально читая ее мысли.

"Да."

- Ты не хочешь умереть сейчас? - грустно спросил он, опуская голову.

"Почему бы тебе самому не решить?"

- Да, но тогда ты не сможешь прожить ту жизнь, что тебе полагается, - Алукард посмотрел на ее безмятежное, почти неживое лицо. Его прогноз был далеко не утешительным. - Надо решать быстрей. У тебя мало времени.

"Да".

- Уверена?

"Да".

- Хорошо, - Алукард приподнял ее с подушки так, чтобы причинять ей меньше боли...

Order:6

- Как ты мог? Кто тебя просил?? Зачем??? - Интегра рвала и метала в своем кабинете, обвиняя Алукарда в содеянном. Он сидел на потолке и молчал, лишь изредка сверкая стеклами очков. Маста выпустит пар и успокоится. Нет, все же он неправильно назвал ее Мастой. Его Хозяйка - Пандора. Теперь уже...

... В церемониальном зале собралось тринадцать человек. Хотя это не совсем корректно - правильней сказать одиннадцать человек и два вампира. Шестеро стояли по контуру пентаграммы Кромвеля, в центре - вампиры, а остальные занимались подготовкой. Интегра давала советы Пандоре, Уолтер помогал ей облачится в церемониальный белый цвет - длинную тунику и накидку, которая чем-то напоминала шлейф подвенечного платья.

Алукард стоял уже готовый к церемонии - в центре пентаграммы - обнаженный по пояс, в какой-то алой тряпке, обмотанной вокруг бедер. Интегра старалась на него не смотреть - ни на него, на в его глаза. Она укрепляла в волосах Пандоры алые розы. Виктория, которая должна была по началу церемонии удалится, а также Бернадотте, который должен был присутствовать, сплетали длинные волосы Алукарда в косу и вплетали в нее белые розы.

- Arless genna, - непонятно пробормотал Высший вампир, поправляя серебряный ошейник, нацепленный на него Интегрой "во имя традиций".

- Мы готовы, - возвестила Интегра, ведя Пандору в центр пентаграммы. Последняя встала рядом с Алукардом - рука об руку. Все было сделано на контрасте белого и алого - и одежды и цветы.

Стоящие в углах пентаграммы люди начали бормотать заклинания.

"Начни. А я продолжу"...

Часть 2. Hell - the fire.

Двадцать лет спустя.

Order:7

У косяка двери на балкон в кабинете стоял Эшлер. Он был так похож на родителей! Чуть рыжеватые вьющиеся волосы и пронзительно-голубые, словно бы наэлектризованные глаза. И, конечно же, аристократическая бледность. Он, в свои восемнадцать выглядел куда старше - особенно в этом дорогом костюме от Армани. На запястье он носил отцовские часы - на серебряном браслете, с прямоугольным циферблатом. Он смотрел на вечный английский дождь.

Тучи заволакивали утреннее английское небо. В кабинет постучали. Эшлер оторвал взгляд от капель и устало произнес:

- Войдите.

Дверь отворилась и в нее вошла Пандора - его крестная мать и лучший друг. За двадцать лет она совсем не изменилась - такое же молодое лицо, бледная кожа без единой морщинки, алые с темными прожилками глаза, каштановые волосы, короткие, беспорядочно лежащие.

- Пожалуй, пора. Они ждут. - Пандора говорила о встрече с рыцарями круглого стола. Так как Эшлеру как раз исполнилось восемнадцать, то он мог стать полноправным членом Круглого стола, а также официальным главой семьи и Организации Хеллсинг. До поры формально главой была Пандора, так как именно она является Хозяином, но всем заправлял Эшлер с возраста десяти лет.

- Скажите, Пандора, - она вздрогнула. Племянник не называл ее на вы с возраста пяти лет. - Почему вы не были рядом со мной все эти годы?

- Ты ведь знаешь, я креолка, и меня тянуло на родину, - пояснила Пандора, но, конечно же, соврала. Она просто боялась видеть своего племянника, так напоминавшего ей любимого брата...

Мишель и Интегра обвенчались через несколько месяцев после того, как Пандора стала Хозяйкой Алукарда. Странно, что вампир не возражал. Они были идеальной парой, счастливой семьей. Вскоре (догадайтесь, через какое время? - а вот и не угадали!) - через несколько лет у них родился сын, которого они необычно нарекли Эшлером в честь шотландского святого, который возжелал стать выше Господа. Так по крайней мере, говорилось в официальной легенде. Но Интеграл и Мишель руководствовались своими побуждениями и источниками.

Пандора почти сразу же после становления Хозяйкой Алукарда укатила на историческую родину - во Францию, отдав подчиненному приказание - слушаться Интегру Артуровну и Мишеля Антуановича.

Но - не известно, по вине ли Алукарда или же при его полном попустительстве - через некоторое время Интеграл и Мишель... досаднейшим образом погибли в автокатастрофе. Когда Пандора прилетела на место трагедии машина молодых была похожа скорей на очень смятый лист железа, нежели на машину. Они впечатались в поворот. Очень неудачно надо признать. Никто тогда не смог установить, что именно стало причиной такого... исхода.

Но с тех пор, вот уже десять лет Интегра и Мишель покоятся под надгробным камнем в склепе Хеллсингов - неподалеку от их поместья. А Эшелер остался один - то есть на попечение уже ОЧЕНЬ старого Уолтера, который исполнял свои обязанности очень недолго - через некоторое очень короткое время после гибели Интеграл, и он отправился за молодыми... такая досадная смерть.

Остались лишь вечные - Алукард, Пандора, полицейская, да Бернадотте, который к этому времени стал уже вполне таким заматерелым диким гусем, то бишь полковником. Ему ведь было уже за сорок...

На место Уолтера взяли какого-то его дальнего родственника по имени Уильям. Это был приятный молодой человек двадцати с небольшим лет, невысокий, также преданный своему делу, как и его бессменный предшественник. Он не носил очков, не заваривал цейлонский чай, зато потрясающе готовил капуччино и читал маленькому Эшлеру, который был буквально брошен на произвол судьбы сказки.

А кому за ним было следить? Алукарду? Нет, увольте - был уже у Интегры такой опыт, как вы помните он закончился на очень хорошо. Виктории? Еще лучше - она бы его ТАК воспитала... Пип? Ну, вы поняли... Пандора? Нет, она бы физически и морально бы не выдержала такой жизни. Так что мальчик рос до десяти лет в обществе немного ненормальных вампиров и людей, а потом его отдали в школу при Оксфорде, где он и учился до недавнего времени, когда вернулся в поместье, чтобы стать официальным главой организации по борьбе с вампирами. И вот к этому времени вернулась Пандора, Алукард попривык подчинятся приказам юного Хеллсинга, а все остальные просто были рады восстанавливающемуся миру.

- Сэр Хеллсинг? - в проеме двери появилась голова Уильяма. Он стал тридцатипятилетним привлекательным мужчиной со стабильным заработком и весьма подтянутым телом, благодаря занятиям с "дикими гусями". Его серые глаза источали доверительную доброту, а в руках был поднос с капучинно.

- Да, Уильям.

- Вас ждут. Они уж здесь, - трагично сообщил дворецкий и тактично удалился.

- Тебя ждут, - сказала Пандора, с восхищением глядя на племянника. Он улыбнулся.

Order:8.

- Мистер Хеллсинг, сэр, мы понимаем, что ваше положение сейчас довольно шатко и вы делаете все возможное, чтобы предотвратить распространение вампиров, но при всем уважении к вашей покойно матери...

- Да... как... вы... смеете... говорить... о... ней... после... всего, - Эшлер был зол. Он говорил зло, сквозь зубы, выделяя каждое слово. Рыцари круглого стола прямоугольной формы смотрели на него по-разному - кто выжидательно, кто презрительно, кто с опаской. Речь шла о назначении его официальной главой Хеллсинга.

- Сэр Хеллсинг, при всем уважении, мы не можем... это просто не в наших силах... пока круглый стол является главой Организации, вы объективно не сможете... вы даже не являетесь Хозяином. Поймите, сэр...

- Нет. В ваших силах было все. Всегда. Уничтожить нас? Ха! Вы не сделаете этого. Теперь.

- Но сэр...

- Молчать! Моя мать гордилась своей Организацией. Она была ее главой более тринадцати лет! Она знала толк в людях, но единственное, что было не в ее силах - это посадить в ваши кресла не тупоголовых ослов, а толковых, умных молодых людей, которые поддерживали бы ее идеи, ее мысли. А вы - вы лишь уничижали ее заслуги, уничтожали нас, старались вызвать у нас агрессию, чтобы законно уничтожить... не дождетесь! Пока жив я - пока жив А... великий Носферату, пока жива его Хозяйка и его подчиненная. Пока живы МЫ, жива наша честь и наша гордость, которая не позволит вам разрушить все то, что строилось на крови наших предков!

Эшлер выдохся. Такая тирада была не в его духе, но сегодня все эти напыщенные старики его доконали. Они были назойливы и болтливы, словно базарные бабки, но не могли ничего сделать. "Пока ты не станешь Хозяином...". Ха! Он никогда им не станет. Ведь настоящей Хозяйкой всегда была Панд... его мать. А Пандора - лишь ее заместитель, но, к сожалению, вечный.

В кабинете повисла звенящая тишина.

- Ты не сможешь противостоять объективным мировым интеграционным процессам! - крикнул один из рыцарей и вышел.

- Да что ты... - прошептал Эшелер, а затем добавил своим еще по-мальчишечьи звонким голосом, - полагаю, совещание окончено?

Рыцари стали расходится. Он устало опустился в кресло. Сегодня его опять ткнули носом в его странную и немного отвратительную ему самому особенность - он не его мать. И он слишком молод.

Order:9.

Тихо-тихо-тихо. Маленьким шагами вперёд, зашорено не оглядываясь по сторонам.

Шаг-второй третий. По тонкой струне, боясь оскользнуться, чтобы тончайший звук не разрушил хрустальной хрупкости настоящего.

Серебряную пулю себе в висок и уже можно безбоязненно обернуться в затягивающую тьму прошедшего происходящего, срывая кожу на шее восьмиструнным инструментом игры на себе.

Томной тишиной курим в пустоту выпуская дым тонкой струйкой в форточку. Ты ведь будешь пытаться забыть об этом, правда?
Но сегодня зашорено не оглядываться по сторонам.

Сжигаем своё дневник, прошлое, страничка за страничкой, с мучительно-сладким садомазохистским наслаждением наблюдая за завитком каждой сгорающей буквы. Что у нас было? Шеф. Дурачок. Ребенок. Ангел. Я. И это только за последний год переходами.

Мне нужно немного тишины, темноты и одиночества. Мне хочется немного тяжёлого целебного забвения, чтобы проснуться. Мне нужно чтобы никто не лез в душу скальпелем и фонариком.

Я хочу, чтобы никто хоть пару недель не тыкал мне моим возрастом и свойственными для него наивностью и пижонством. И я без тебя об этом знаю, если ты думаешь, что шесть лет - это много. Это всего лишь меньше половины моей жизни.

Чтобы всего лишь не напоминали, кем я была. Я не страдаю склерозом.

Я просто пытаюсь идти. Тихо-тихо-тихо, маленьким шагами вперёд, зашорено не оглядываясь по сторонам.*

Order:10.

Эшлер отошел от окна и метко бросил окурок в пепельницу на столе.

- Пандора... - позвал он и задумался. Потом позвал еще раз, - Алукард.

Они оба появились в кабинете одновременно. Алукард материализовался на потолке, Пандора сидела в кресле.

- Вы помните, как моя мать стала Хозяйкой Алукарда? - Эшлер был тверд, даже слишком.

- Я не присутствовала при этом, так что не знаю, - тихо сказала Пандора, подняв глаза на затихшего Алукарда, а потом отвернулась.

- Да, я помню это. Но этого уже не произойдет. - Алукард посмотрел на Масту, потом тоже отвернулся.

- Ну, а как Пандора стала твоей Хозяйкой??

- Да. Конечно. Что это вы, Эшлер, так интересуетесь?

- Я просто хочу знать.

- Это было довольно давно, но я помню все, будто бы это было вчера... - начала Пандора, все еще смотря в окно. Алукард оживленно посмотрел на нее. Эшлер вперил в нее свой взгляд.

Order:11.

Это было давно. Тебя еще не было на свете, Эшлер. Я была... когда-то была сестрой твоего отца. Потом я умерла. Потом я полюбила. Потом воскресла. Потом не смогла забыть. Единственным выходом для всех нас - для Антуана, Интегры, Алукарда, меня, в конце концов, был вариант того, что я все-таки стану хозяйкой Алукарда. Но я никогда бы не смогла. Этот обряд очень древний, его прошли все Хеллсинги - в свое время. Я не была членом этой семьи - лишь косвенно, но именно я удостоилась такой высокой чести.

Обряд проходил в подвальном помещении - доступ к нему закрыт большую часть времени, так как... есть причины. На полу и не потолке там начерчены пентаграммы Кромвеля - хороший дедок был, стоит сказать. По пяти краям пентаграммы должны были стоять либо члены семьи, либо избранные Круглого Стола. В нашем случае, это был представитель Эйвонов, твоя мать, твой отец, Уолтер, а также Пип - ну, было и такое. Также на церемонии присутствовали некоторые члены Круглого стола. Они собрались по краям комнаты.

Точно я сейчас не помню, но там было очень много алых и белых роз - и вообще белого и кроваво-красного. На Алукарда была навешана какая-то тряпка вокруг бедер, волосы были заплетены в косу и дополнены цветами. Тогда Интегра еще добавила серебряный ошейник.

У меня помнится была белая такая туника до колен длинной и красный плащ, в волосах были белые розы. Еще на шее висел серебряный крест. Мы стояли босиком в центре пентаграммы. Красиво, не спорю. Но тогда это мало кого интересовало.

Присутствующие разбрелись по своим углам, взялись за руки и стали читать мало воспроизводимые на память заклинания что ли, короче связывая нас с Алукардом единой ниткой отношений слуга-хозяин. Было жаль.

Потом произошел очень символический обмен кровью - специально заготовленной Уолтером - в красивых стеклянных бокалах на тонкой ножке... И все... закончилось?!

Обряд окончился. Потом все было очень туманно. Все просто закончилось. Мы перенеслись каждый по своим углам, а пентаграмма под нашими ногами погасла...

Order:12

Пандора замолкла. Эшлер смотрел на нее с нескрываемым восхищением, а Алукард - таким же нескрываемым поражением. Он-то как никто другой знал, что именно скрыла Пандора от племянника. Ведь вся эта проволока с пентаграммой, церемонией и так далее ничего не значит. Весь смысл обряда в том, чтобы Хозяин смог вызвать в Вампире такие чувства, какие вампир по определению испытывать не может. Именно по этому это был первый обряд посвящения, который был проведен по всем правилам. Это были не просто формальности, как во всех предыдущих случаях.

Алукард вспомнил отца Интегры Артура. Он стал его Мастером только потому, что пленил его. И потому Алукарду пришлось провести столько лет в темнице. Интегра вызывала в вампире лишь жалость, но несомненно, еще и благодарность (опять же - чувство благодарности не должно быть знакомо вампиру по определению, которое дал Кромвель хрен знает сколько лет назад). Но Пандора...

Она не вызывала в Алукарде ничего, кроме любви - чистой, красивой, истинной...

Алукард еще раз взглянул на идеальный профиль Пандоры. Красавица. Чудовище. Хозяйка. И никаких "тире" - только точки.

"Ах, если бы ты только знала..." - вздохнул про себя Алукард, внешне не подавая никаких видов.

"Ах, если бы ты только знал..." - подумала Пандора, исподлобья глянув на вампира. Лорд молчал. Он знал, что она рассказала не все.

В памяти девушки мелькнуло несколько картин - ярких, быстрых, не забывающихся...

Алукард проводит рукой по ее шее, руке. Обнаженной части бедра. Она поднимает на него взгляд, его глаза не холодны и безразличны, как обычно. В них начинает проявляться то немногое, что осталось в вампире от мужчины. В его глазах проявляется безмолвная страсть, горящее желание...

Она касается его волос, щеки, и тихо произносит то, что меньше всего хотел бы услышать он и то, что она меньше всего бы хотела.

- Мы разные. Теперь мы не одно целое.

Она вздыхает. Он в последний раз касается ее обнаженного плеча. Целует ее на прощанье - совсем, как человек.

В ее глазах стояли слезы... она отвернулась и быстро распалась в воздухе.

- Да, мы разные... но мы все же едины.

Order:13.

Пандора встала с кресла, вышла из кабинета. У нее в ушах уже больше двадцати лет стояли одни и те же слова - "мы не одно целое". Она все время вспоминала Алукарда. А как ей было тяжело, когда носферату был рядом! Она хотела подбежать к нему, обнять, поцеловать его, поскорее коснутся его холодной, как сталь кожи...

Она навсегда осталась молодой и красивой, но она не видеал в этом бессмертии смысла... без него. Она боялась признаться - даже себе, что сбежала в Париж из-за Алукарда. Она не могла простить себе тех слов. Но без них было бы еще тяжелей.

Чувствовать его рядом, слышать его дыхание... но знать, что его сердце навсегда принадлежит погибшей Интегре?

Сами посудите, невыносимо. Но она ошибалась.

Алукард же остался сидеть в кресле. Он вспоминал аромат ее кожи, ее волос, смешанный с ароматом роз и крови... он помнил те слова, но все же надеялся... Но потом он понял - Пандора так и не догадалась. Она так и не узнала правды. Он всегда любил только ее. Только ее.

И никогда - Интегру. Нет, любил конечно, только та любовь была другой. Он относился к Интегре как к дочери, племяннице, сестре... И очень быстро это чувство стало заменять ему настоящую любовь. Пока он не встретил Пандору. Он любил ее. И она об этом не знала...

А он не знал о ее ответных чувствах.

И все же их история, не могла закончится просто так...

* написано Lexx в его ЖЖ.