НА НАШЕЙ СВЕТЛОЙ УЛИЦЕ

Сбежать от жизни можно,

От смерти - никогда.

Сама жизнь крылья сложит,

И я вернусь сюда.

Не ведьма, не колдунья

Явилась в дом ко мне,

А летним днем испить воды

Зашла случайно Смерть.

Ария "Там высоко".

День первый

Нежданно-негаданно в контору не особенно преуспевающего частного детектива Льютена Карпера заявился труп.

Сие событие могло всколыхнуть жизнь любого мало-мальски приличного заведения. Однако контора Карпера и по совместительству его же дом к таковым не относились. Могли относиться, если бы хозяин жилплощади определился, что делать с имеющимися в его владении квадратными метрами недвижимости: организовать на них полноценный офис, или же выбросить всю макулатуру и заниматься делами семейными. В настоящее время контора балансировала на границе между квартирой и приемной, изо дня в день опасно перекашиваясь то в одну, то в другую сторону.

Льютен сосредоточенно полировал обручальное кольцо кончиком галстука, когда помещение огласилось криком "Убили!!!". Вслед за этим заявлением в комнату ввалился некий субъект. Едва не своротив косяк, он начал метаться от одной стены к другой и рвать на голове без того редеющие волосы, выкрикивая такие слова и выражения, за употребление которых в приличном обществе обычно указывают на дверь.

Вскоре эта истерика неожиданно сошла на нет. Субъект затих, грузно опустился в кресло перед письменным столом Льютена и виновато посмотрел на хозяина.

- Фонтан иссяк? - внешне невозмутимо поинтересовался детектив, подставляя начищенное кольцо под свет настольной лампы.

В ответ субъект буркнул что-то неразборчивое. Похоже утвердительно.

- Бурчание - знак согласия. Значит, самое время направить разговор в более осмысленное русло. Итак, - детектив перевел взгляд на потенциального клиента, - чем обязан?

Клиент явно не был настроен на беседу. Тем не менее, он раскрыл рот и вновь выпалил:

- Убили...

- Благодарю, это мы уже выяснили. Предлагаю перейти к конкретике. Может быть, самое время выяснить: кого? Кого убили-то?

Судя по реакции, заданный вопрос попал в какой-то невидимый болевой центр. Субъект начал затравленно озираться по сторонам, потом перевел взгляд совершенно обезумевших глаз на детектива и четко произнес: "Меня".

Льютен хихикнул. Нервно.

- Давайте начнем сначала, - нарочито мягко предложил он. - Вы утверждаете, что кого-то убили. Я уточнил, кого именно, и все еще надеюсь получить ответ.

- Так я ответил, - потупил взгляд субъект. - Меня. Убили.

- Вот как? - хохотнул Льютен. - И часто с вами такое? А то, может быть, лучше не в детективное агентство, а сразу к доктору обращаться. Хотя зачем к доктору? К доктору уже поздно, раз убили. Вам, уважаемый, домой нужно. Знаете, где все приличные трупы живут? В морге. Или еще лучше - на кладбище: там вид на жительство постоянный. Могу даже адресок соответствующий дать.

- Вы мне не верите? - вкрадчиво спросил субъект.

- Скорее просто не воспринимаю всерьез.

- Да? Но я правда умер. Вот, - субъект положил на стол руку, - пульса нет.

Детектив со скептической ухмылкой пощупал запястье. Пульса действительно не было. Да и цвет кожи оказался каким-то неестественно блед...

- Нет-нет-нет! - замахал руками Льютен, отгоняя всякие нежелательные мыслишки. - Пульса не может не быть. Эка невидаль - у меня вот... - он запнулся, - на руке тоже... ничего не прощупывается. Бывает. На шее щупать нужно, ясно? На шее!

- А на шее тоже нет, - пробормотал субъект, потирая горло кончиками пальцев.

Льютен резко встал. Выдвинулся из-за стола, как ракета из пусковой шахты. То, что детектив впоследствии проделал с незваным гостем, заставило бы уважительно помычать даже самого отпетого душегуба. Карпер давил шею субъекта с такой силой, будто занимался приготовлением свежевыжатого сока. Затем он неспешно вернулся на свое место, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и воззрился на посетителя.

- Поздравляю, уважаемый, - пробормотал Льютен. - Вы труп.

***

Жизнь детектива далеко не так увлекательна, как может показаться любителю фильмов о частном сыске. Тем не менее, еще будучи подростком, Льютен был на повал сражен образом харизматичного сыщика в потрепанном плаще и бесформенной шляпе. Раскрытие самых запутанных дел, колоссальные связи, признание общественности - наивный мальчуган обсасывал эти мысли в воображении, словно сладкий леденец. Карпер вполне успешно окончил юридическое училище и зарегистрировал собственное сыскное агентство. К сожалению, из-за свадебных расходов половину помещения пришлось переделать под жилую квартиру, от чего молодожены в восторге, мягко говоря, не были. Однако любые поползновения родителей поддержать своих чад в финансовом плане настойчиво отвергались. Льютен в свойственной молодым людям манере решил добиться всего сам. Вот тогда-то суровая реальность и нанесла предательский удар ножом в спину мечтам, от чего те истекли кровью и приказали долго жить.

Профессия детектива оказался отнюдь не такой выигрышной: люди относились к нему с подозрением, а особы прекрасного пола не закатывали глаза в счастливом экстазе при его появлении. Сперва Льютон думал, что проблема в нем самом. Ну не соответствовал он воспетому книгами и фильмами образу харизматичного сыщика и все тут. Пресловутый плащ сидел на его высокой и худощавой фигуре также нелепо, как лошадиная попона на вешалке, а бесформенная шляпа вгоняла в уныние своей бесформенностью. Позже, правда, один коллега пояснил, что детективы, работающие на коммерческих началах, воспринимались, как эдакие аферисты с неисчерпаемым запасом наглости. А за наглость, как известно, по голове особо не гладят. Скорее напротив - бьют любым подвернувшимся под руку предметом. И Льютена били. Не в буквальном смысле, разумеется, но моральных пинков он снес порядочно. Уйти из дела и освоить менее болезненную для чувства собственного достоинства профессию постоянно что-то мешало. Да и обустройство жизни стоило недешево. Так что Льютен был просто вынужден оставаться в деле. На этот раз "дело" оказалось совершенно нестандартным.

Льютен сидел на своем рабочем месте и просто-таки упивался этой нестандартностью. По другую сторону стола обосновался труп и назло законам биологии казался живее всех живых. Детектив то и дело бросал на гостя косые взгляды и пытался отвлечь мыслительный процесс от перебирания ругательств. Только без паники - твердил он себе. Неужто ты в жизни ходячих трупов ни разу не видел? Как же, видел: сам утром в зеркало посмотришь - труп трупом. Другой вопрос, как часто можно встретить живого покойника на улице. Вот, верно память подсказывает - нечасто. А все потому, что воскрешение - процесс небыстрый, трудоемкий и противозаконный. Хуже только контрабанда драконьих яиц, и то лишь потому, что еще браконьерство впаять могут. Заниматься некромантией разрешается, только собрав предварительно вагон разрешений, что уже весьма проблематично. В Чародейском Магистрате скорее вены себе перегрызут, чем допустят дилетантов до подобных ритуалов. Были прецеденты, когда позарез нужных людей воскрешали официально. Но то ж государственная инициатива да еще и с финансированием из федерального бюджета. В общем, совсем другая песня: когда Главный там наверху бьет кулаком по столу и ненавязчиво рекомендует "продлить" тому или иному гражданину пребывание в этом мире, чиновники из Магистрата делают стойку на задних лапках и выполняют команду "служить". Во всех остальных случаях они, скорее всего, намертво упрутся рогами, что получается у них о-го-го как. Профессионализм называется. А тут беспризорный труп гуляет сам по себе. Скандал! Странные, однако, дела творятся на нашей светлой улице.

- Так, - вышел из оцепенения Льютен, - Э-э-э... Насколько я понимаю, вы хотите... То есть, вам требуются мои услуги для расследования этого, в смысле вашего... убийства.

- М-м-м... Нужны. Очень, - вяло пробормотал труп.

- Отлично! - вскочил с места детектив, но вовремя одернул себя и сел обратно. - В таком случае мне нужно записать ваши данные. - Он щелкнул клавишей лежащего на столе ноутбука.

В конторе воцарилась поистине театральная немая сцена. Детектив и клиент молча смотрели друг на друга. Один с любопытством, другой с недоумением.

- И-итак? - протянул Льютен.

- Что?

- Ну, мне нужно составить на вас досье. Скажите мне, кто вы.

Нижняя челюсть трупа с ясно слышимым хрустом устремилась по направлению к полу. Гость так и застыл на стуле - с открытым ртом и округлившимися глазами.

- Кто я... - выпалил он. - Кто я?

- Именно.

- А я... Я не помню.

Челюсть Льютена тоже с хрустом совершила акробатический этюд с отпаданием.

- То есть, как не помните? Как же вы... Нет, а зачем тогда...

Детектив вновь одернул себя и заставил огонь негодования затухнуть, а рот - закрыться. Какое право он имеет повышать голос на покойника, пусть и не до конца мертвого? Кому как не ему, детективу, знать через что проходит человек во время воскрешения. Это колоссальный шок для разума: только что ты обнимался с Костлявой, стремительно несся на свет в конце тоннеля и в итоге попал не на чай со Всевышним, а буквально вывалился обратно в наш бренный материальный мир.

- Может быть, вам воды принести? - как можно мягче поинтересовался Льютен.

Гость, наконец, совладал с собственной мимикой, убрав с лица выражение, характерное для клиентов психиатрических лечебниц. Немного помедлив, он утвердительно кивнул.

Вернувшись, детектив к превеликой радости обнаружил, что клиент успокоился и, судя по всему, созрел для вразумительного разговора.

- Я вспомнил, - кисло улыбнувшись, сказал он. - Меня зовут Сэммо. Сэммо Шталлер.

- Ну что же, гражданин Шталлер, - детектив протянул клиенту стакан, - Рассказывайте.

***

Через несколько часов Шталлер смог-таки вспомнить кое-какие подробности своей жизни. Работал он клерком в одном из городских банков и большую часть времени занимался финансовым анализом. Самая что ни на есть заурядная должность.

Память клиента сбоила избирательно. Он помнил события за несколько дней до смерти, как, обнаружив себя "живым", несся через город и попал в контору Льютена. Резонный вопрос: а какой вообще был смысл проводить трудоемкий ритуал воскрешения? Да и кто мог себе такое позволить? Шталлер был человеком одиноким в полном смысле этого слова. Оставшиеся родственники, судя по всему, являлись настолько дальними, что вряд ли жизнь Шталлера их хоть сколько заботила.

Вот свезло, так свезло - удивлялся про себя Льютен. Здоровый, вроде бы, мужик... Был. А по жизни один, как перст. После смерти в принципе тоже. Что же мне теперь с тобой делать, а?

- Вы мне поможете? - робко поинтересовался клиент, глядя на детектива глазами тонущего в проруби кролика.

- Во всяком случае, постараюсь, - с профессиональной серьезностью заверил Льютен. - Дельце-то, прямо скажем, не очередную команду гномов-медвежатников разоблачать. Мне по уставу положено заявку в прокуратуру отослать, чтобы они этот случай на учет поставили. Один момент.

Льютен на мгновение скрылся под столом, а обратно вынырнул с бланком, который положил перед собой и щелкнул кнопкой авторучки. Вот тут-то логическое мышление и наткнулось на преграду.

- Видите ли, - медленно проговорил он, - у нас по закону лицо может обратиться в частное сыскное агентство по вопросу расследования убийства конкретного человека только, если является его родственником или состоит в иных близких отношениях с ним. Что подразумевается под "иными близкими отношениями" законодатель не уточняет. В данном случае бланк в прокуратуру пишется от имени обратившегося, но... В практике еще не было случая, чтобы по такому вопросу обращался сам... гм, потерпевший.

Возможно, в этот момент Льютен и нарушил одно из неписанных правил бизнеса - никогда не признаваться клиенту в собственной некомпетентности. Однако случай оказался из ряда вон.. Теоретически бланк можно было оформить от лица Шталлера, но тогда требовалось нотариальное удостоверение в том, что субъект имеет право совершения данного юридического действия. Только вот незадачка - все это нотариусы подтверждали лишь в отношении живых, но никак не трупов... Тем более пришедших заверить право на составление учетного бланка в прокуратуру по делу о собственном убийстве. Бред. Маразм! И, как ни прискорбно, тупик.

Детектив в десятый раз пытался подступиться к вызывающе белевшему на столе листку, когда экзотического вида часы на стене громко квакнули.

"Скоро Эль придет", - мелькнуло где-то на краю сознания. "Да, действительно придет", - согласились на другом краю.

Детектива как прострелило. Это катастрофа! Вот-вот вернется супруга, а он все еще возится с клиентом.

- Прошу прощения, - начал Карпер, тщательно подбирая слова. - К сожалению, нам придется на сегодня закончить.

- Почему? - удивленно вскинул брови Шталлер.

- Конец рабочего дня, - Льютен виновато улыбнулся и поднялся из-за стола. - Но в этом нет ничего страшного. Завтра мы всенепременно продолжим.

- Но подождите... - возмутился клиент, привстав со стула.

- Ничего не могу поделать, - перебил Льютен. - Таковы правила.

С этими словами он начал аккуратно подталкивать клиента к двери. В целом продвижение шло успешно. До выхода оставались считанные метры, когда замок щелкнул, и дверь открылась. У Льютена возникло желание провалиться от стыда в подвал, а по возможности еще глубже.

На пороге стояла высокая одетая в неброский костюм, эльфийка с черными волосами, заплетенными в толстую косу. Увидев Шталлера, она за долю секунды изобразила на лице целую гамму эмоций. Преимущественно отрицательных. В конце этой мимической феерии уголки бледно-розовых губ нехотя поползли вверх, превращаясь в подобие вежливой улыбки. Это был классический вариант "дежурной" улыбки на все случаи жизни. С ней вполне можно как беседовать с продавцом в магазине, так и расстреливать толпу из автомата.

- Добрый вечер, - тоном священника, читающего эпитафию, поприветствовала гостя эльфийка.

Затем она вошла, положила на пол сумку и остановилась у вешалки, стаскивая с плеч курточку.

- А , дорогая... - начал Льютен, но запнулся, когда эльфийка испепелила его гневным взглядом.

Вот так. Получил, детектив? Поделом.

- Гражданин Шталлер, - бодро сказал детектив, - позвольте представить: моя супруга Эладриель Карпер.

- Здрасьте.

- Дорогая, это гражданин Сэммо Шталлер.

- Клиент? - прищурив левый глаз, поинтересовалась эльфийка.

- Клиент, - виновато опустил голову Льютен. - Эль, слушай, прости - получилось так. Но ты не волнуйся, уважаемый Шталлер уже уходит.

- Мне некуда, - глядя исподлобья, пробормотал тот.

Во второй раз за последние сутки в конторе Карпера воцарилась гробовая тишина. Челюсть Льютена снова безвольно висела в режиме глубочайшего удивления. Клиент стоял понурившись на пороге, а Эладриель смотрела на них обоих, решая закричать или все-таки не стоит. Картина маслом!

Первым в себя пришел детектив.

- Стоп-стоп, - он негромко хлопнул в ладоши. - Как это "некуда"?

- Я не помню, где живу, - мрачно пробурчал клиент.

Приплыли. Льютен в очередной раз пожалел, что адрес проживания будет указываться только в паспортах новой серии. Идиотская ситуация - выходит, отправлять клиента за дверь нельзя. Из этических соображений. Льютен покосился на Эладриель. Ой, что сейчас будет...

- М-м... Дорогая, у нас тут возникла небольшая трудность.

- О нет, - эльфийка подняла указательный палец. - Трудность у тебя, детектив. И с ее размерами ты, кажется, преуменьшаешь. Сильно.

Льютен внутренне поежился. Когда Эладриель называла его "детектив", - это не предвещало ничего хорошего. К тому же он действительно преуменьшал. Сейчас ему предстояло нарушить все старые договоренности.

- Видишь ли, у нас тут непредвиденные обстоятельства. Очень серьезное дело. В общем...

- Придется ему остаться у нас на ночь, - закончила за него Эладриель и зловеще улыбнулась.

- Да, - опустил взгляд Льютен. - Именно так. Можно?

- А с каких это пор тебя начало интересовать мое мнение? - вскинула брови эльфийка. - Ты ведь уже для себя все решил. Жаль. Мы ведь с тобой договаривались...

С этими словами Эладриель вышла из прихожей, театрально хлопнув дверью.

- Извините, - виновато промямлил Шталлер, все это время прятавшийся у Карпера за спиной. - От меня одни неприятности.

- Ерунда, - махнул рукой Льютен, подбадривая скорее самого себя, - неприятности вещь приходящая. Так или иначе, на эту ночь вы остаетесь здесь.

Организовав подобие спального места на диване в приемной, Льютен оставил клиента осваиваться в новой обстановке и поспешил "домой". Он сразу уловил едва ощутимый запах специй и с досадой понял, что опоздал к успевшему стать ритуальным совместному приготовлению ужина.

Кухня в доме всегда имеет свою мистическую ауру. Именно она придает каждому жилищу уникальный запах. Причем вовсе не обязательно, что это запах пищи. Отнюдь. В большинстве случаев кухня является источником каких-то неуловимых микрочастиц, наполняющих помещение тем самым очаровательным теплом домашнего очага, которое невозможно измерить термометром или иными приборами. Льютен задумался, подходит ли его жилище под понятие "дом" и стоит ли оно того тепла, которым они с супругой пытаются его наполнить.

Кухня встретила детектива целой гаммой звуков. Деловито гудела микроволновая печь, на сковородке лениво разбухали прямоугольные ломтики картофеля-фри. Эладриель стояла спиной ко входу и сноровисто орудовала пластмассовой лопаточкой. Когда Льютен вошел, острые уши эльфийки едва заметно дернулись - его услышали, однако, продолжали упорно игнорировать.

Карпер сел за стол и принялся задумчиво вертеть в руках солонку. Так прошло несколько минут. Наконец детектив решил проявить мужскую инициативу и нарушить молчание.

- Хорошая у меня жена, - улыбаясь уголком губ, проговорил Льютен. - Понимающая.

Эладриель резко развернулась и уставилась на детектива огромными зелеными глазами. Не сводя взгляда с супруга, эльфийка медленно слизнула капельку жира с лопаточки. Затем она положила инструмент на прилавок и уперла кулачки в бока. "Чего еще умного скажешь?" - так и говорила она всем своим видом.

- Кажется, самое время объясниться, - оставив в покое солонку, предположил Карпер.

- Да уж, неплохо бы, - фыркнула эльфийка. - А то странно получается: ты обещаешь отделить личную жизнь от работы и при этом тащишь в дом первого встречного клиента. Сколько же, интересно, он тебе пообещал за раскрытие дела? С виду он не показался мне особенно богатым.

- Вот уж точно, - наигранно хохотнул детектив, - Не показался... На самом деле я понятия не имею, сколько он сможет заплатить. Дело в другом. Видишь ли, он... труп.

- То есть? - брови эльфийки поползли вверх. - Ну-ка в этом месте поподробнее.

***

Льютен растолковал. Во всех подробностях. Заодно в длинном монологе разложил для себя по полочкам имеющиеся сведения, коих было не так много.

- То есть, видишь, - распалился детектив. - Дело полностью на мне. Федералы формально не имеют право совать нос в расследование. Но, поскольку случаю будет присвоен особый статус, то можно рассчитывать на щедрое вознаграждение.

В этот момент Карпер заметил, что доселе внимательно слушавшая супруга с грустным видом ковыряет вилкой в тарелке.

- Ну что такое, Эль? - вздохнул Льютен.

- Ничего, - натянуто улыбнулась она. - Рада, что тебе снова предстоит интересная работа.

- Да уж конечно, "рада". Не того обманываешь. Давай, говори как на духу.

- Просто, - эльфийка опустила взгляд, - я подумала, может быть, если все пройдет удачно, ты сможешь поменять работу. Чтобы мы смогли зажить в этом доме нормально.

- А, по-твоему, мы живем "ненормально"? - ушел в глухую оборону Льютен, хотя полностью отдавал себе отчет в том, что живут они действительно не нормально, а очень даже таксебешно. - Ты ведь понимаешь, что обустроиться сейчас не так просто. Да, мне требуется на это время, и сделать еще предстоит немало. Я ведь не какой-нибудь эльфийский барон...

Эладриель закусила нижнюю губу и выразительно посмотрела на мужа, так что тот понял - переигрывает. Однако раззадоренное самолюбие продолжало набирать обороты.

- ...чтобы постоянно в роскоши жить. Это ты не за того вышла, если хочешь все и сразу...

Не сводя взгляда с детектива, Эладриель положила ладонь на его руку. Весь боевой запал Льютена мгновенно улетучился, и он, захлебнувшись собственным словесным потоком, застыл с полуоткрытым ртом.

- Если бы я хотела "какого-нибудь эльфиского барона", он бы у меня был. Ты это прекрасно знаешь, - тихо произнесла супруга.

Карпер не ответил, потому что действительно знал. Ирония судьбы в том, что выбрала она не какого-нибудь представителя социальной верхушки, а всего лишь его - обычного гражданина без всяких перспектив подняться выше среднего класса. Теперь же Льютен вынужден, сгорая от любви, регулярно бросаться на амбразуры, дабы доказать в первую очередь самому себе, что он ее достоин. Всякий раз, когда подобный бросок оказывался неудачным, в темных уголках сознания начинал шевелиться червь сомнения, постоянно нашептывая: "Она слишком хороша для тебя, Карпер. Любит ли она тебя или просто жалеет? Тем более теперь..."

Льютен взглянул на эльфийку. Та улыбалась уголками губ. Действительно любит. И какие могут быть сомнения? Забавное все-таки существо - человек: постоянно ищет счастья, а, найдя его, начинает ломать голову, достоин ли он этого.

- Извини, - вздохнул детектив. - Каюсь, сорвался. Давай посуду мыть?

- Давай, - мягко улыбнулась супруга.

День второй

Она лежала, свернувшись клубочком, привычно прильнув к груди мужа. Эладриель говорила, что стук его сердца успокаивает. Льютен не возражал. Интересно, что она там хотела сейчас услышать?

За окном оранжевый диск солнца нехотя карабкался по небосводу, цепляясь робкими утренними лучами за елки телевизионных антенн. А он неподвижно лежал под узорчатым одеялом и накручивал на палец локон черных волос супруги.

Как всегда в подобные моменты на детектива накатывал приступ весьма болезненного самокопания. Большинство друзей завидовало Карперу, у которого личная жизнь как-то сама собой устроилась по первому разряду. Его всегда привлекали женщины, которые были не прочь помурлыкать в ответ на ласки, но при этом оставались яркими и сильными личностями. О таких мечтают многие, но добиваются лишь единицы. Детективу в погоне за пределом мечтаний не пришлось жертвовать собой или ехать на край света. Теперь предел мечтаний мирно спал у него на груди и шевелил во сне остренькими ушками. Яркая личность. Когда-то давно Льютену довелось присутствовать в учебном корпусе университета, который заканчивала Эладриель. Конкретно на семинаре основ использования "Эфира". Выстроившиеся в ряд студенты черпали энергию из окружающей сверхауры и расстреливали огненными шарами мишени. По общему КПД дюжина эльфов почти переплюнула один зенитный комплекс. Тот, который с четырьмя спаренными стволами. У Эладриель было целых три попадания в десятку. В переводе с языка прагматиков-учителей это означало, что потенциального нападающего порвало бы в клочки. В настоящее же время эльфийка вполне успешно работала младшим кардиохирургом в городской больнице. Ангел, который мог даровать жизнь столь же легко, как и забрать ее.

А был ли он лучшим? Мог ли он, Льютен Карпер, компенсировать эльфийке то, от чего та отказалась, последовав за ним и забыв про свой титул. Получалось, что Эладриель жертвовала почти всем, в то время как он нагло на этом наживался. И квелого мамонта, которого он с таким трудом притаскивал в их пещерку, катастрофически не хватало, дабы продемонстрировать супруге, что ее жертвы были небесполезны. Особенно после того, как Льютен предпринял весьма оригинальный способ решить все проблемы. В результате, правда, он оказался перед супругой в еще большем долгу.

Льютен все-таки не удержался и вздохнул. На груди заворочались и сладко зевнули.

- Яркого солнца, - улыбнулась Эладриель и чмокнула его в подбородок.

- И тебе привет, - отозвался детектив.

- С утра и уже хмурый. Что же вечером будет?

- Да ничего не будет, - махнул рукой Льютен.

- Вот и чудненько. Кто первый в душ?

- Уж точно не я. Должен же скромный детектив хоть как-то оправдать честь жить с достопочтенной госпожой под одной крышей. Меньшее, что он может сделать, так это пропустить ее первой для приема водных процедур.

Эладриель пристально посмотрела ему в глаза с места и не сдвинулась.

- Чего ждем? - полюбопытствовал Льютен.

- Жду, когда ты перестанешь превращать любовь в фарс, а простые любезности в абсурд. Давай жить нормально...

- В конце-то концов, - закончил за нее фразу Льютен.

Он хихикнул, сильнее прижал к себе жену и, закрыв глаза, откинулся на подушку.

По ту сторону опущенных век неодобрительно фыркнули, но выдираться не стали.

- Дурак, - беззлобно прокомментировала Эладриель. - Почему ты всегда все усложняешь?

- Слушай, Эль, - оживился Льютен, - а давай завтра я первый пойду? Хочешь?

- А давай ты сегодня разнообразия ради не будешь портить настроение прямо с утра нам обоим?

Не дожидаясь ответа, Эладриель выскользнула из его рук, встала и, не потрудившись накинуть сиротливо висевший на спинке стула халатик, направилась в ванную. Льютен проводил супругу взглядом, любуясь ее точеной фигурой, как он делал это раньше. И будет делать всегда. Он это знал. Она тоже.

За завтраком молчали.

Приглашенный разделить трапезу с хозяевами жилплощади клиент глубокомысленно вздыхал, время от времени прихлебывая горячий кофе. Льютен в двадцатый раз проговаривал про себя текст составленного таки заявления, все больше убеждаясь в его маразматичности. Эладриель, оглядывая сию дивную картину, усердно старалась не захихикать.

Шталлера пришлось оставить в приемной. "Не извольте беспокоиться: я буду тих, как покойник", - осклабившись заверил клиент. Факт того, что к нему начало возвращаться чувство юмора, обнадеживал.

Собравшись, детектив направился к расположенной неподалеку стоянке. Супруга вновь категорически отвергла предложение подвезти ее до работы. Как и все эльфы, Эладриель была закоренелой ретроградкой и с брезгливым недоверием относилась к любой технике. Например, к ноутбуку мужа она очень долго не отваживалась подойти ближе, чем на расстояние удара шваброй. И как она умудрилась с такими причудами успешно закончить свой медицинский и стать кардиохирургом? Забавная штука - жизнь. Если припрет, что угодно сделаешь и все предрассудки забудешь.

Льютен начал открывать машину, как вдруг почувствовал, что его обнюхивают. Причем обнюхивают с пристрастием. Обернувшись, детектив увидел две здоровенные ноздри, за которыми обнаружилась соответствующего размера голова с длинной пастью (зубастой, между прочим). Эта пасть медленно открылась, после чего стала похожей на капкан.

- Люююююютыч!!! Здорово! - дракон Самаэль, обосновавшийся в пентхаусе соседствующей с конторой Льютена высотки, как всегда лучился доброжелательностью. - Что-то ты в последнее время пахнуть совершенно по-другому стал, прямо как...

- Привет, крокодил, - перебил детектив, по-свойски хлопнув дракона между ноздрями.

- Ого! На прошлой неделе был ящеркой. А теперь почетно-то как - "крокодил"!

- Добро пожаловать на повышение, - ухмыльнулся Карпер. - Жвачку хочешь?

- Давай! - Самаэль еще шире распахнул пасть.

Льютен провел быструю инспекцию карманов и, выудил наполовину пустую пачку, содержимое которой без сожаления высыпал на огромный язык. Несколько секунд боролся с соблазном отправить туда же и упаковку: Самаэль, которого соседи за глаза называли мусоросжигателем, все равно бы этого не заметил.

- Есть, - сообщил детектив.

Капкан с громким клацаньем захлопнулся. Дракон подвигал челюстями и удовлетворенно вздохнул. Льютена обдало жаром и волной ядреной мятной свежести.

- Как жизнь сыскная? - полюбопытствовал Самаэль. - Детективишь потихонечку?

- Не то слово. Как собака: нюх здесь, нюх там. Вот, кстати, по делам в наш главный ищейник еду.

- Это в Генеральную Судпрокколлегию что ли?

- Ну да.

- У, здорово! - дракон аж подпрыгнул. Вслед за ним подпрыгнули все машины на стоянке, а пол мелко затрясся. Где-то обиженно взвизгнула сигнализация. - Слушай, Лютыч, а хочешь, подвезу?

- Издеваешься?! Скажи, летун, а от ракет с тепловым наведением ты уворачиваться умеешь? Ну как тебя местное ПВО за вражеский летательный аппарат примет? Превратят в пар, даже не успеешь выговорить слово "рептилия". Резрешение-то у тебя есть, чудо?

- Обижаешь, - выпятил нижнюю челюсть дракон. - Вон, видал?

С этими словами он указал лапой куда-то вверх. Льютен поднял голову и только сейчас заметил кардинальное изменение в облике Самаэля. Просто из-за отнюдь не маленьких габаритов держать в фокусе его целиком было невозможно. Зато теперь детектив во всей красе рассмотрел новый аксессуар: между двумя ушными гребнями на голове дракона красовалась кепка. Козырьком на бок. Вы когда-нибудь видели дракона в кепке? Льютен тоже не видел, поэтому был весьма озадачен. Тем более что кепка водоизмещением едва ли уступала автоцистерне.

- Доставка товаров в пределах ближайшего зарубежья, - прочел детектив. - Телефон, факс, Е-мейл... Ага.

- Так-то, - резюмировал дракон. - Есть у меня все разрешения - не подкопаешься. Ну, так что?

- Нет уж, спасибо, - поднял руки Льютен.

- Почему? Мы ведь с тобой раньше летали.

- Вот в том-то и дело, что летали. Поэтому я прекрасно знаю твои способности: летаешь ты на пять с плюсом, а вот садишься на два с минусом.

- Ладно тебе, - стушевался Самаэль. - Кто прошлое помянет, тому глаз вон.

- Кстати о глазе, - не унимался Карпер. - Им-то меня как раз чуть на антенну тогда и не надело. Нет уж, крокодил, хватит с меня чудес на виражах.

- Фи, так неинтересно, - фыркнул дракон и, махнув хвостом, поклацал когтями прочь со стоянки.

Льютен пожал плечами, сел в машину и завел мотор.

На выезде он увидел, что приземлившийся у его конторы Самаэль беседует о чем-то с собравшейся на работу Эладриель. Рассмеявшаяся по какому-то поводу супруга пристроила поудобнее сумку, а затем забралась по чешуйчатой лапе на драконью спину. Воспользовавшись моментом, Самаэль украдкой показал Льютену раздвоенный язык.

- Вот же экспонат палеонтологический! - фыркнул детектив. - Видали - пару лет в городе пожил, и повадки уже совсем человеческие! Мимикрия, трам-тарарам!

Продолжая возмущаться, Карпер выехал на шоссе и вклинился в автомобильный поток.

***

Здание Главной Судебно-прокуратурной коллегии входило в список основных достопримечательностей города. На гигантскую постройку нельзя было смотреть просто так. К ней можно было медленно подойти, вжав голову в плечи, потом эту голову запрокинуть до хруста шейных позвонков, окинуть здание взглядом простого смертного, что-то восхищенно пискнуть, побежать прятаться в какую-нибудь темную норку и размышлять о бренности собственного бытия.

Припарковав машину на территории размером с хорошее футбольное поле, скромно именуемой "государственной стоянкой", Карпер направился к парадному входу. Огромные двери со стальной окантовкой возвышались на добрые десять метров над мраморным порогом. По бокам массивных створок дежурили два голема. Разумеется, алмазных. Сведущие в курсе, что красота любого голема сказывается на его характере - чем красивее, тем стервознее. А уж со стервозностью обоих стражников Льютен был знаком не понаслышке.

- О, детектив пожаловал, - пробасила одна из алмазных громадин с выгравированным на груди именем "Стоул". - Никак бездельничать надоело.

- Да уж засиделся, - согласился Льютен. - Мы, белковые формы жизни, не то что вы, булыжники - без движения не можем. А если еще хлеба со зрелищами в процесс добавить, то вообще зашибись будет.

Судя по воцарившемуся в ответ молчанию, оба голема прилагали нешуточные усилия, чтобы не устроить детективу упомянутый "зашибись" прямо на месте. Вряд ли бы дошло до смертоубийства, но даже слабый удар алмазным кулаком в челюсть мог вынудить всю оставшуюся жизнь работать на услуги стоматолога.

- Ладно, ребят, давайте сегодня без перепалок, - решил не испытывать судьбу Карпер. - Дайте пройти. Пожалуйста.

- Парадный открыть, - едко поинтересовался второй голем, - или через мышиную нору пойдешь?

- Нет уж спасибо, я человек не гордый. Так прошмыгну.

В основной створке Стоул открыл дверь размером поменьше: как раз для тех, кого природа не наделила исполинскими размерами, а карьера - высоким общественным положением.

Шагнув в проход, Льютен оказался в просторном коридоре с широкой ковровой дорожкой, ведущей к лестнице и пяти лифтам. По ту сторону лязгнувшей за спиной двери хором заржали големы. Судя по всему, в адрес детектива было сказано нечто подлое и циничное. Карпер сокрушенно покачал головой, направился к одному из лифтов, в кабине которого нажал кнопку с цифрой "74".

По конструкции лифты в Судпрокколлегии были сродни пулям. Перемещались они с соответствующими скоростями. Познавший все радости перегрузки Льютен вышел из кабины в состоянии легкой контузии. Подойдя к приемному столу, он героически изобразил на лице подобие улыбки. Большую часть этого стола занимал широкий компьютерный монитор, из-за которого торчали два прозрачных крыла. Слух уловил ритмичный стук клавиш.

- Привет, Шнырьк, - откашлявшись, сказал Льютен. - А есть ли здесь в данный момент свободные прокуроры?

Отливающие зеленым крылья встали дыбом, а стук клавиш оборвался, как игра симфонического оркестра при внеплановом отключении электричества.

- Сколько раз, Льютен Карпер... - раздался тоненький голосок, в котором прорезались гневные нотки. - Сколько раз я просила не называть меня так?! Почему ты с бараньим упорством продолжаешь это делать?!

Из-за верхнего края монитора показалась заросшая фиолетовыми волосами макушка, потом миниатюрный лобик и два злобно сверкающих глаза.

- Нарочно, да?! Ты мерзкий извращенец - тебе нравиться издеваться над меньшими по размеру существами!!! - пунцовые губки на мгновение перестали сорить ругательствами, дабы их владелица перевела дух.

- Фонтан иссяк? - нарочито мягко спросил Льютен. - Глубокоуважаемая Кайла Шелестин, - детектив облокотился костяшками пальцев о край стола, - не изволь скандалить, вели слово молвить. Я, между прочим, по делу.

Секретарь обиженно надулась и плюхнулась обратно на место.

- Можно без отчества, - проворчала она.

- Договорились, солнце, буду без отчества. Ну, так есть свободные прокуроры?

- Сейчас нет. Четверо из третьего разряда поехали бить мо... Хм, узнавать насчет государственных субвенций...

- А, вот как это теперь называется.

- ... трое из второго разряда на экспертизах. У перворазрядника отпуск.

- Ну, а главный, как всегда, работает в режиме "не влезай убьет"?

- Да-да-да-да! - с энтузиазмом закивала секретарь.

- Лучше не бывает. Значит, сяду и буду ждать, - детектив нацелился на ближайшую скамейку.

- Льютен, а почему "Шнырьк"? - робко поинтересовалась секретарь.

- Что? Ах, это. Кайлюсик, ну как тебя еще называть? Вы, пикси, такие маленькие, легкие и шустрые. Снуете туда-сюда, вот и получается "Шнырьк".

- Меня так больше никто не называет. Никто, - надменно пропустила обойму комплиментов мимо ушей Кайла. - И тебе впредь не советую.

- Как хочешь, - пожал плечами Льютен и уже приготовился присесть.

Внезапно дверь одного из кабинетов с блестящей табличкой "Председатель высшего судебного состава" открылась, и из проема высунулся почти начисто лишенный волос череп.

- Лютик! - бескровные губы изогнулись в неестественно белойзубой улыбке. - Какими судьбами?

- Здравствуй, дядя Анжей, - вяло поднял руку Карпер, которого от обращения "Лютик" всего аж перекосило (Кайла при этом мстительно осклабилась).

- Давненько не виделись, племяш. Вот уж не ожидал. Зайдешь?

- Я по делу, - словно бы оправдываясь, потупил взгляд Льютен. - Мне прокурор нужен.

- Прокурор? - седая бровь поползла вверх. - Рассчитываешь хотя бы одного встретить? Напрасно. У ребят нынче затяжной прыжок в недра бюрократического аппарата без парашюта. Вернутся, дай Бог, к вечеру. Так что давай, не юли. Заходи: гостем будешь.

Карпер пожал плечами и проследовал в кабинет. Дядя грациозно приземлился в мягкое кресло с кожаной обивкой малинового цвета: роскошь, которую могут себе позволить федеральные судьи.

- Я смотрю, - он скрестил сухие пальцы на груди, - ты к родственнику, как на плаху. Неужели я стал таким страшным?

- Просто боюсь разговоров на некоторые темы, - пояснил Карпер. - Тебя ведь медом не корми, дай только племянника жизни поучить. Дело тут совсем не во внешности - ты отлично выглядишь.

- Для мертвеца?

- Поверь, ты кажешься куда живее, чем многие.

Анжей Карпер скончался десять лет назад от сердечного приступа. В настоящее время он являл собой наглядный пример того, как правительство может сверхсрочно задержать нужную личность в мире живых. Дядя Льютена был первоклассным судьей с исключительным опытом. Подобных ему просто так не отпускают даже на небеса.

- Вот уж верно подмечено, - вздохнул Анжей. - Люблю жизни поучить. Хотя все старики такие. Не обращай внимания. Лучше скажи: каким ветром к нам?

- Да вот дельце назрело...

- Знатное, видимо, дельце, что к прокурору пришел. На учет?

- Точно. Закон обязывает, а труба зовет.

- Интересно. Прямо-таки заинтриговал. Не расскажешь?

- Почему бы и нет? - хмыкнул Льютен. - Вчера все началось. Представляешь: сижу я, никого не трогаю, и тут заходит ко мне труп...

- Странные дела творятся на нашей светлой улице, - пробормотал дядя, дослушав историю до конца. - Хорошо, что у нас не прецедентное право... А дай-ка мне твое заявление поглядеть.

- Да пожалуйста, - Льютен достал из портфеля папку и передал ее Анжею.

Тот выудил листок и принялся читать. Через несколько секунд на его лице появилось странное выражение, рот скривился и дядя... громко засмеялся. Просто загоготал, суча под столом ногами.

- "Я, нижеподписавшийся потерпевший покойник"..., - хрипел сквозь смех Анжей, - Ой, не могу... Сейчас лопну... Шныыыыыыыырьк! - истошно завопил он. - Яду мне! Ядуууу!!!

В то же мгновение из стены, отделяющей кабинет от коридора, появился словно сотканный из воздуха силуэт. После неяркой вспышки света он обрел четкость.

Парящая в нескольких дюймах над полом Кайла на трепещущих крыльях стремглав подлетела к дяде и чуть ли не в лицо сунула ему серебряный поднос с белой чашечкой, ложкой и пузырьком из темного стекла. Половину содержимого пузырька Анжей судорожно выпил прямо из горлышка. Потом пару секунд сидел с закрытыми глазами, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

- Спасибо, дорогая, - прохрипел он Кайле. - Ты, как всегда, вовремя. Спасла старика.

- Осторожнее нужно быть, - участливо ответила та. - В вашем-то положении.

- Знаю-знаю, - кивнул дядя. - Виноват. Издержки производства, сама понимаешь.

- Вам что-нибудь еще принести?

- Нет, благодарю. Не смею тебя больше задерживать.

Пикси укоризненно зыркнула на Льютена и скрылась в стене также быстро, как и появилась.

В кабинете воцарилась гробовая тишина.

- Что это было? - пробормотал сидящий с открытым ртом Льютен.

- Ты чуть дядю своего в последний путь не отправил.

- Как это? - захлопал глазами детектив.

- Видишь ли, Лютик, - начал Анжей, выливая остатки жидкости из пузырька в чашку, - в нашем мире Жизнь и Смерть - понятия несовместимые. Однако попробуй воспринять их просто как некие состояния души. Ты можешь перейти из одного в другое и наоборот. Тем не менее, то, что хорошо для одного состояния, плохо для другого. Например, для Жизни вредно курить - тем самым ты способствуешь переходу в состояние Смерти. Это правило имеет и обратную силу. Как известно, смех продлевает жизнь. Следовательно, вредно твоему дяде смеяться. Вернулся бы я в состояние хладного трупа, по сути, начало координат - абсолютный ноль. Жизнь и Смерь - две бесконечности, только одна со знаком плюс, другая со знаком минус. Уразумел?

- Э-э-э... ясно, - Льютен прореагировал на слова дяди весьма болезненно: его кулаки сжались, а на скулах заходили желваки. Правда, детектив достаточно быстро успокоился и взял себя в руки.

- Так вот почему все живые мертвецы такие мрачные и неприветливые, - откашлявшись, сказал он, - А что ты пьешь?

- Яд. Цианид, если быть точным. Тебе не предлагаю, - улыбнулся дядя. - Люди едят и пьют, поддерживая в себе жизнь. Я же поддерживаю в себе смерть. Логично? Хотя... - Анжей, хитро прищурившись, посмотрел на племянника. - Может, отведаешь?

- Нет уж, спасибо, - поежился Льютен. - Пей сам эту гадость.

- А вообще, - прихлебывая из чашки, заявил дядя, - нельзя тебе с таким заявлением к прокурору.

- Почему?

- Извини, племяш, но это, - Анжей потряс листком, - бред пьяного бегемота. Право слово, Лютик, мог бы написать нечто более внятное.

- Например? - фыркнул детектив.

- Ну, ты вот своего покойника как оформлял?

- Как потерпевшего и одновременно заявителя. Убийство же.

- Ох, молодо-зелено. Отошел бы хоть раз от кодексов и подумал головой. Мозг-то ведь работает, а? Прическа шевелится? Сделал бы заявление на проведение запрещенного ритуала, клиента бы оформил, как доказательство - не смотри на меня так - а свидетелем стал сам, потому что результат ритуала притопал именно в твою контору. Да и с чего ты взял, что убийство? Вовсе не обязательно. Знаешь, клиент упал на нож и так двадцать семь раз. Всяко бывает. В общем, мой тебе совет: поезжай домой и перепиши этот ужас. А оригинал, с твоего позволения, я оставлю у себя.

- Зачем?

- Как же - положу под стекло и буду зачитывать коллегам по цеху, - ухмыльнулся дядя и, предвосхищая негодование со стороны племянника, добавил. - Я вообще сволочь редкостная.

Льютен знал за Анжеем особенность коллекционировать богатые перлами документы, посему быстро распрощался с надеждой заполучить треклятое заявление обратно.

Снова помолчали.

- Дядя Анжей, - подал голос Льютен. - А почему ритуалы по воскрешению умерших так строго запрещены?

- Сложно объяснить, - ухмыльнувшись, заговорил дядя. - Здесь вопрос этики. Какое право ты имеешь возвращать в мир живых того, кто больше ему не принадлежит? Это - во-первых. Во-вторых, какое право ты имеешь воскреснуть? Каждый период нашего существования имеет свою протяженность. Все вместе они складываются во временной промежуток под названием "жизнь". Пытаться продлить ее искусственным путем - значит вредить самому себе, потому что в этом случае ты идешь против установленных самой природой правил. То есть, смотри: ты можешь спать семь часов и проснуться утром, как все нормальные люди, или же встать к обеду с жуткой головной болью и мерзким привкусом во рту. Я к тому, что нельзя ничего затягивать. Неправильно это. Плохо. Нам дано время, в которое нужно уложиться, сделав все важные дела.

- А вдруг отведенного срока окажется недостаточно? - нахмурился Карпер. - Что если человек не успел сделать за жизнь то, что ему необходимо?

- Ты будто оправдываешься, Лютик. С чего вдруг?

Льютен промолчал.

- Все мы искры во мраке вселенной, - назидательно поднял палец Анжей. - А искры появляются для того, чтобы вспыхнуть и погаснуть. Этого не изменить.

- Предположим. Но что с того? Вот взять, к примеру, тебя...

- А что я? Лютик, дорогой, ты взгляни на меня. В моем состоянии только вдоль дороги с косами стоять, а не перепалки между налоговиками и банкирами выслушивать.

Льютен недоверчиво посмотрел на дядю и неожиданно понял, что тот имеет ввиду. На первый взгляд Анжей Карпер выглядел как очень старый, но вполне здоровый человек. Однако только на первый взгляд. Кожа на его лице напоминала пергаментную бумагу, под глазами образовались мешки сиреневого оттенка, а пальцы рук походили на персты мумии.

- Устал? - вкрадчиво спросил Льютен.

- Да, - вздохнул Анжей. - Устал. За две жизни. Одно хорошо - недолго мне мучиться осталось.

- Понятно, - детективу пришло в голову, что самое время распрощаться, посему он встал с кресла. - Кажется, мне пора: пойду превращать свои перлы в нечто более серьезное.

- Удачной охоты, детектив. И еще, Лютик, мой тебе совет: устрой своему клиенту медосмотр и сразу включи причину смерти в заявление. У тебя эксперт подходящий есть?

- Спрашиваешь. Лучший доктор в мире живет со мной под одной крышей. Жена называется.

- Жена, - промурлыкал Анжей. - Как у тебя, кстати, со второй половиной?

- Нам с моей мультяшкой иногда живется тяжко, - продекламировал Льютен.

- Мультяшкой? Однако забавно ты называешь прямую наследницу рода Малетти. Эладриель все-таки графиня по титулу... Если я не ошибаюсь.

- Не ошибаешься. Она самая.

- Так в чем проблема?

- Наверное, как раз в этом. Сам посуди: она графиня, а я?

- Ее муж. Разве этого мало?

- Скажешь тоже, - издал нервный смешок Льютен. - Разумеется. Между нами умопомрачительно широкая социальная пропасть. Я всего лишь детектив с отсутствием перспективы карьерного роста, а она хоть завтра может вернуться к родным и жить, как принцесса.

- Но ведь не возвращается.

- Да, черт возьми. И это...

- А-а, боишься... - понимающе закивал дядя, на что Льютен лишь опустил глаза. - Ты с таким страхом каждый день проводишь? Странный ты, племяш. Ей богу, странный. Другой бы на твоем месте счастлив был до безумия. Не понимаю я тебя, хоть...гы-гы, убей. Слушай, а раз дело такое, почему бы тебе работу не сменить?

- Кому я нужен?! Детектив со специализацией по уголовному праву.

- Вредно себя недооценивать, - поморщился дядя. - Не по-мужски.

- Опять учить пытаешься?

- Ладно. Скукоживаюсь и умолкаю. Только скажи: ты работу не меняешь, потому что устроиться некуда, или же опять из-за каких-то выдуманных страхов?

- Говорю же, - хлопнул себя по бокам Льютен, - некуда мне идти.

- Мда? А вот, предположим, у меня одно местечко в областном суде, - дядя показал пальцем в потолок, - освободилось. Хочешь в нашу веселую семейку?

- Я? На госслужбу? Что ты, не могу...

- Только ты знаешь, что можешь.

- Вот и говорю...

- Это не знание, а сомнение. Лютик, почему ты так боишься жить? Дни летят быстро, сливаются в годы, и неожиданно понимаешь, что жизнь прошла, и ее уже не вернуть. Тот, кто ничего не сделал, считай, не существовал. Его не было. Поэтому не стоит бежать от жизни - она сама пройдет. А вот от смерти не убежишь, как ни старайся. Так что... - дядя отодвинул ящик стола и, покопавшись среди папок, достал листок плотной бумаги и протянул племяннику. - Ты все-таки подумай над моим предложением.

Детектив посмотрел на листок, который оказался анкетой приема на работу.

- Я не требую его сиюминутно заполнять и подписывать. Просто подумай.

- Договорились, - ухмыльнулся Льютен. - Спасибо. Ну, я пойду?

- Постой, я все спросить у тебя хочу, как твое самочувствие? Все в порядке? - дядя, приподняв бровь, буравил племенника взглядом.

- В полном, - заверил детектив, медленно отходя к двери.

- И ты ничего не хочешь рассказать?

- Нет, с чего ты взял?

- Так, интуиция, знаешь ли, пошаливает. На нет и суда нет.

- Вот-вот, полностью согласен. Бывай, - с этими словами Карпер буквально вылетел в коридор.

Проходя через приемную, Льютен посмотрел на секретаря и нагло заявил: "Значит, говоришь, никто тебя больше так не называет?". В ответ пикси затрясла крыльями и зашипела, как вскипевший чайник.

Не говоря ни слова големам, детектив направился на стоянку. Сев в машину, он посмотрел на полученную анкету и смачно выругался.

***

- Эль, а мне, кажется, нужна твоя помощь, - сказал Льютен, отрываясь от составления нового заявления.

- Зачем? - самозабвенно хрустевшая морковкой эльфийка изобразила на лице крайнюю степень удивления. - А, не говори - сама догадаюсь. Ты решил избавиться от оккупировавшего нашу прихожую трупа. Давай распилим его на части циркуляркой, рассуем по мешочкам и спустим в унитаз.

- Не влезет, - мрачно констатировал детектив.

- Так мы и не в наш спускать будем. Поднимемся к Самаэлю и его унитаз используем.

- Нет, кроме шуток. Можешь устроить ему небольшое медобследование?

- Смысл? Тебе и так любой скажет, что он окончательно и бесповоротно мертв. Не по адресу обращаешься. Я кардиохирург, а твоему клиенту другой доктор нужен. Знаешь, как называется?

- Патологоанатом.

- Вот-вот, он самый.

- Серьезно, Эль. Это необходимо для квалифицированного заключения, которое ты мне нащебечешь.

- Заключение? Заключения я люблю. Подать сюда этого покойника - я гроза трупов! - с этими словами Эладриель, воинственно нахмурившись, упорхнула в прихожую.

***

Когда супруга вернулась, вид у нее был уже совсем невеселый. Эладриель села на стул и уставилась в одну точку.

- Лю, тут что-то не так, - пробормотала эльфийка. - Этого не может быть.

- Чего не может? - насторожился детектив.

- Он... труп!

- Опаньки, ты тоже заметила.

- Нет, на самом деле. Я прощупала его на предмет магических эффектов, и... ничего не обнаружила. Понимаешь, магия воскрешения оставляет характерный "запах", но этот, - эльфийка кивнула на стену, - стерилен. Вообще никакой магии.

- В смысле-е...

- Такого не бывает. Мертвец не способен просто взять и ожить сам по себе - это невозможно. Прямо мистика с фантастикой.

- Ох, солнце, - Льютен подошел к супруге и обнял ее за шею. - Когда я плачу за телефон на полгода вперед, а мне на следующий день звонят с районного узла и сообщают о неуплате за месяц - вот мистика с фантастикой, а ЭТО просто... Просто ерунда какая-то. Однако не стоит паниковать, мальчики и девочки - с вами отважный сыщик Лютик, который вмиг раскроет это загадочное дело, и все вновь встанет на свои места.

Льютен присел на колени и заглянул жене в глаза.

- Веришь?

Эладриель с серьезным видом кивнула.

День третий

Эладриель пришла к выводу, что Сэммо умер от отравления. Сам Шталлер уже третий день не покидал приемной и пребывал в состоянии задумчивой апатии к окружающему миру.

Детектив наконец привел заявление в удобоваримый вид и уже собрался вновь совершить вылазку в Судпрокколлегию. Однако тут входная дверь открылась, и в контору вошла Эладриель. Вид у эльфийки бы такой, словно она разом увидела призраков всех родственников из своего весьма богатого генеалогического древа.

- Привет, - сказал Льютен. - С дежурства пораньше отпустили?

- Лю, знаешь, - почти прошептала супруга, - а у нас сегодня из морга все ушли.

- Ух ты... Из-за низкой зарплаты, что ли?

- Ты не понял, ушли не работники, а те, кто был в морге. К нам за последние два дня поступили одиннадцать тел. Нормальная статистика. Лежали они в морге, а сегодня встали, похватали свои вещи и ушли. На санитаров наорали... И на меня тоже.

- Так, стоп-стоп. Тайм аут! - замахал руками Льютен. - То есть покойники сбежали? Ты уверена, что это не какие-то работники больницы? Мало ли, кто у вас там ходит.

- В том-то и дело: у нас там не ходят - у нас, в основном, лежат.

- Е мое... - Карпер с трудом подавил желание выразиться более развернуто.

- И что удивительно, - запинаясь, продолжала Эладриель, - никакой магии. Все чистые.

- Так, спокойно. Всем оставаться на своих местах, - Льютен приобнял жену за плечи, ощутив, что та дрожит. - Никакой магии, говоришь? А ведь это может быть зацепкой. Ты в курсе, где они?

- Вроде бы направляются к зданию Судпрокколлегии.

- Ну, конечно, - улыбнулся одними губами детектив. - Куда еще может пойти толпа разгневанных аборигенов? Гражданин Шталлер, - обратился он к клиенту, который с большим интересом прислушивался к разговору, - собирайтесь. Кажется, появилась возможность пролить растворитель на темное пятно вашего дела.

- Я с вами, - подала голос супруга. - Мне уже самой хочется узнать, что тут за чертовщина творится... Поедем на машине?

- Э-э-э... - хотел было ответить утвердительно детектив, но внезапно передумал, - нет. Есть вариант побыстрее, - он вынул из карманы мобильный телефон, нажал несколько кнопок и, дождавшись соединения, проговорил в динамик: "Самыч, привет. Ты дома сейчас? О, замечательно! Слушай, ты все еще хочешь со мной полетать?"

***

- Лютыч, это было что-то! - пританцовывал на месте Самаэль, вызывая в радиусе десяти метров локальное землетрясение. - А как мы мимо той башни - фьююють! А под мостом - выыыыым...

- И чуть в баржу не хлобыыыысь, - поддакнул Льютен. - Из нас бы получился изысканный орнамент на борту.

- Да ладно тебе, - фыркнул дракон, - между прочим, я сохранял дистанцию.

- В два метра. Ну, да, конечно. А вообще, знаешь что, - детектив схватился за один из роговых наростов на чешуйчатой морде и отвел Самаэля в сторону, - когда со мной пассажиры, больше никаких "о, хочешь трюк покажу" или "держись - сейчас повеселимся". Ясно, тираннозавр мой летучий?

- Так точно, командир! Разрешите упорхнуть?

- Упархивай... тьфу, в общем, спасибо, что подвез.

- О чем речь, звони еще! - с этими словами Самаэль взял самолетный разбег и взмыл в небеса.

Карпер огляделся. Рядом со ступенями входа в Судпрокколлегию собралась самая разношерстная публика. Несколько гномов забавно сучили в воздухе кулаками, кучка людей верещала что-то на разные лады, даже один гардеробоподобный орк в мятом пиджаке с явными следами крови размахивал кейсом и низким баритоном грозился "захакать все ментовские компьютеры на фиг". Среди этого в недоумении блестели полированными гранями големы и, по-видимому, размышляли: применять ли оговоренную в законе "необходимую силу", или же продолжать внимать крикам толпы. На трепещущих крыльях к троице подлетела Кайла.

- Просто ужас какой-то, - вздохнула раскрасневшаяся пикси. - Все кричат что-то - не разберешь. И откуда понабежали?

- Из морга, - хмыкнул Льютен, а потом обратился к Эладриель. - Мне казалось, их должно быть меньше.

- Юмми только что звонила, - ответила супруга (к мобильному ее удалось приучить удивительно быстро). - Сказала - из больницы в южном районе тоже несколько покойников сбежало. И из западной... И восточной.

- Да что ж за бред-то?! - сжал кулаки Льютен.

- На нас всех катафалков не хватит, - неудачно пошутил Сэммо.

- О чем это вы? - захлопала ресницами пикси.

- Ни о чем, Кайлюсик. Ты вот что скажи: во всем здании еще кто-нибудь есть?

- В воскресенье днем? Разве что охранники, уборщицы да пара призраков.

- Красота. Народ утихомирить как-то нужно. В Охрану Правопорядка звонила?

- Разумеется. Сказала, что у нас тут эээ... демонстрация. Велели не паниковать и ждать подмоги.

- Придется тебе поработать на связи с общественностью. Скажи им что-нибудь успокаивающее.

- Например?

- Ух, ну попытайся хотя бы выяснить, что им нужно.

- Вечно так - вся тяжелая работа маленьким, - фыркнула Кайла и полетела к голосящей толпе.

Льютен, Эладриель и Сэммо отошли к ближайшей скамейке и, усевшись, молчаливо задумались каждый о своем.

Не ахти какая зацепка - с досадой размышлял детектив. Связь между Сэммо и гогочущей толпой присутствует - это очевидный факт. Другой вопрос - какая. Карпер снова посмотрел на собравшийся у Судпрокколлегии митинг. Забавные дела творятся на нашей светлой улице. Вот не повезло - и после смерти им не обрести покой.

- Покой приходит к тем, кто его достоин.

От неожиданности Льютен чуть не подскочил. Повернув голову, он увидел на краю скамейки маленькую девочку с волосами пшеничного цвета в белом сарафанчике с бесформенной черной кляксой в районе живота. Причем Карпер был готов поклясться, что секунду назад ее там не было. Незаметно подкралась, чертовка.

- Привет, зайка, - улыбнулась Эладриель. - Ты одна?

- Может, потерялась? - детектив, был не в настроении нянчиться с детьми.

- Я? Хм, смешно, - не по-детски вздохнула девчонка, - Нет, скорее, потерялся ты.

- Вот как? - нахмурился Льютен, заметив, что Сэммо вытаращился на незнакомку, как пехотинец на дуло танка. - С чего ты взяла? Я знаю, где мой дом и запросто могу туда добраться.

- Дом? Это понятие абстрактное. Сегодня он здесь, а завтра там. Единственное, что остается неизменным - это жизненный путь. Сойти с него - значит потеряться. А ты уже давно не идешь по своему пути, Льютен.

- Откуда ты... Так, стоп. Ну-ка хватит непоняток. Кто ты и откуда?

- Столько любопытства. Ты хочешь узнать? - она вытянула вперед руку. - Прикоснись.

- Дорогой, по-моему, это не лучшая иде... - супруга схватила его за плечо.

Но было поздно. Льютен дотронулся до раскрытой ладошки и почувствовал... Как мир сжимается до размеров мыльного пузыря и лопается. Как сталкиваются друг с другом галактики. Как гаснут звезды. Как расщепляются в соплах самолетов молекулы кислорода. Как корчится порезанный винтом парохода дельфин. Как сгорает в пламени свечи мотылек. Как день сменяется ночью. Как Льютен Карпер сидит на скамейке и смотрит в темную кляксу печали и отчаяния...

Зрение вернулось не сразу. Рядом кашляла Эладриель, пытаясь вытолкнуть из легких остатки черного Ничто, в которое они только что погрузились. У самого детектива грудь горела, как после горчичников.

- Страшно? - как ни в чем ни бывало спросила девчушка.

- Да, - с трудом выдавил Карпер.

- А чего ты боишься?

- Т... тебя.

- Вот как? Почему?

- Потому что ты... - Льютен запнулся, - ты...

- Скажи, - подбодрила она, - ну же.

- Смерть! - ответ вылетел будто сам собой.

Девчушка улыбнулась.

- В смерти вас больше всего пугает то, что придется расстаться с этим миром, - сказала она, глядя в небо, - а, значит, со всем, что вам дорого. Скажи, Льютен, насколько сильно ты боишься?

Детектив промолчал, но его взгляд оказался красноречивее любых слов.

- Сильно, - опустила глаза девчонка. - Неужели осталось нечто такое, что я могу у тебя отнять?

- Ну-у, - разлепил пересохшие губы Карпер, подумав об Эладриель.

- Значит, что-то есть. Какая ирония: распрощавшись с собственной жизнью, ты начал так сильно ценить чужую.

- О чем она? - вмешался Сэммо.

- Он знает, о чем, - хитро подмигнула девчонка. - Правда, Льютен? Какой секрет ты хранишь и боишься, что кто-то о нем узнает?

Эладриель громко вздохнула. Льютен по-прежнему молчал, прокручивая в голове некоторые события последних дней. "Ты как-то странно пахнешь", - сказал дракон. Почему же странно, крокодил? Как еще может пахнуть мертвец?

"Ничего не хочешь мне рассказать?" - спросил Анжей.

Хочу, дядя. Еще как хочу, но никак не осмеливаюсь.

Однажды во время очередного приступа самокопания Льютен решил, что натерпелся сполна и успел достаточно измотать нервы окружающим. Он избрал тривиальный, но эффективный способ решить все проблемы - свести счеты с жизнью. На самом деле он просто позорно убежал. Причем продолжал бежать до сих пор, видимо, по инерции.

- Смерть тебе не к лицу, детектив. - продолжала девчонка. - Знаешь, чем дольше ты бежишь, тем больше проблем накапливается за твоей спиной, а рано или поздно с ними придется иметь дело. Не пора ли остановиться? Бремя стыда к земле не давит?

- Какого стыда? - удивилась Эладриель. - Да, пусть он не вполне живой, но...

- Замолчи, эльф! - прошипела девчонка. - Ты ничего не знаешь о жизни. Эльфам отведены тысячи лет существования, за которые ваша раса сгнила и выродилась...

- Но я... отказалась... - пролепетала Эладриель, оторопело глядя на мужа.

- Да, знаю. Ритуал вылетел твоим родителям в немалую копеечку, а ты согласилась пожертвовать бессмертием ради его воскрешения. Скажи спасибо - ты поймешь, что значит по-настоящему жить. Это царский подарок. Надо отдать должное, ты знаешь, что дарить другим, Льютен. До коли ты сам будешь бездарно тратить время? Все вы разучились его ценить. Больше предпочитаете жалеть себя. Ты тоже! - девчонка ткнула пальцем в Сэммо.

- Я? - вздрогнул тот. - Нет... Меня убили.

- Ха, "убили"! Твой убийца - ты сам. Никому ненужный Сэммо Шталлер. Его жизнь была уныла и сера, как асфальт. Ты существовал как обиженный на всех ребенок, пока в один прекрасный день тебя не затошнило от самого себя. Тогда на помощь пришел пузырек с ядом. Ты отравился. Решил покончить с опостылевшей жизнью, как и детектив, к которому ты прибежал за помощью. Разве не забавно? Только вот я не буду тебя забирать. Даже не собираюсь. Почему я обязана вести в другой мир тех, кто и в этом-то ничего не смог добиться?

- Ну-у, - предположил Льютен. - Таков истинный порядок вещей. К тому же, ты.. вы...эээ...ведь высший уровень сознания. Совсем другой разум... Наверное.

- Оставь, Карпер, - перебила девчонка. - Все разумные существа подобны. Мы, безусловно, разные, но сходства на самом деле гораздо больше, чем ты думаешь. Хотя в последнее время у меня возникают сомнения на этот счет. Вот раньше прекрасно было. Жизнь била ключом - ее ценили. А сейчас? Вы, маленькие букашки, - ее голос сорвался на крик, - привыкли жить на готовеньком, а чуть что не по-вашему, сразу заматываетесь в кокон немощи. Я не хочу и не буду никого забирать! Боитесь смерти - тогда живите вечно.

Льютен озадаченно поскреб затылок. Все более забавные дела творились на его светлой улице. Невольно начинаешь задумываться о превратностях судьбы, когда перед тобой на лавочке сидит сама Костлявая и объявляет забастовку. Неплохой сюжетец для какого-нибудь второсортного научно-фантастического романа: люди умирают, потом воскресают, и в конечном итоге планету заполоняют трупы. Было бы смешно, если бы не было так грустно... и страшно. Понимая необходимость ответной реплики, детектив решил пойти ва-банк.

- А что ты знаешь о жизни? - возмущенно сказал он, чувствуя, как потеют ладони. - Что ты понимаешь?! Твое место - на весах вселенского порядка, а не на старой лавке, - Льютена несло, как попавшегося на жульничестве шулера. - Говоришь, мы все жалкие букашки? Что ж - замечательно. На другое и не претендуем. Только не надо учить букашек жизни. Сами разберемся. В итоге ты - лишь частичка высшего разума, которая оказлась всего-навсего капризной девчонкой. Да в нас столько всего намешано, куда тебе разобраться!

Льютен замолчал, переводя дух. У Сэммо и Эладриель синхронно отвалились челюсти. Они так и сидели. Со стороны выглядело весьма забавно. Однако больше всего удивила девчонка. Смерть повела себя совершенно непредсказуемо: просто взяла и разревелась...

Отвалившихся челюстей стало на одну больше. Девчонка растирала слезы по трогательной мордашке и громко всхлипывала. Льютен крепко задумался. Стоило ли говорить так резко? Вспылил, детектив. Еще как вспылил. А что, если она... оно действительно ничего не понимает? Вдруг это действительно ребенок, которого он только что обидел? К тому же, она ведь отчасти права. Разве что с наказанием малость переборщила.

Поскольку уровень абсурдности ситуации давно зашкалил, Льютен решил, что нестандартную проблему поможет решить лишь нестандартный подход. В связи с этим он сделал, пожалуй, самый безумный поступок в своей жизни - молча подошел к плачущей девчонке и обнял ее.

Окружающий мир вновь затрещал по швам. Его начало засасывать в стремительный водоворот, но Льютен не убрал рук, вложив в объятия всю теплоту, на которую был способен. Однако обнимал он уже не худенькое тельце девочки, а нечто, похожее на атомный взрыв, закутанный в покрывало черной дыры. Человека захлестнул океан эмоций: своих и чужих. Невероятным усилием бушующий внутри ураган удалось сконцентрировать в одной точке, которая засияла, как звезда. Смерти невозможно объяснить словами, как воспринимают мир живые существа. Оставалось только показать. Льютен толкнул горящую звезду сквозь руки, вложив в нее все, что может быть смешано в человеке. Надежду. Радость. Печаль. Боль.. Скорбь по тому, что мог сделать, но не сделал и тому, что никогда сделать не сможет... Но постарается. Очень постарается.

Они стояли в темном коридоре перед стеной чистого белого света. В режущем глаза сиянии Льютен разглядел множество расплывчатых силуэтов - это были те бедолаги, которые мгновение назад толпились у Судпрокколлегии.

- Обещаешь? - спросила закутанная в одеяло ночи Вечность у Человека.

- Обещаю, - ответил тот. - Я не великий правитель и не волшебник. Я не могу изменить мир, зато в силах сделать нечто большее - изменить себя.

- Почему, чтобы понять Жизнь, вам нужно увидеть Смерть?

- Потому что мы разучились ценить. Проходящие годы стирают память о том, что с рождения нам всем сделан величайший подарок - жизнь. Многие забывают о нем, прячась от света. Только ты можешь вытащить их и показать то, от чего они отреклись. Ты и больше никто. Поэтому хватит. Не нужно больше печали. Забери меня... Забери нас, и мы пойдем туда, высоко, где ты покажешь нам то, от чего никогда не стоило прятаться. В назидание всем живым.

Человек сделал шаг вперед, но, замешкавшись, остановился и оглянулся. Позади оставался целый мир, который ему предстояло покинуть. В этом мире была тысяча вещей, с которыми бы он без сожалений расстался. Но было и то, с чем не желал расставаться никогда. Точнее "с кем".

Эль...

- Это великое счастье, - в абсолютной тишине раздался странно вибрирующий голос. - Счастье, когда в конце пути, тебе есть на что оглянуться. Ты счастлив, Льютен?

- Да, счастлив, - человек слабо улыбнулся. - Всегда был, но почему-то этого не замечал.

Он хотел было присоединиться к остальным душам, но на пути неожиданно появилась маленькая девчушка в черном сарафанчике и белой бесформенной кляксой в районе живота.

- Тебе ведь сказали. Войти могут лишь те, кто сделал все, что должен был сделать, а у тебя за спиной слишком много неоконченных дел. Ты здесь посторонний, - девчонка опустила взгляд и понизила голос до шепота. - Посторонним вход воспрещен.

Человек удивленно застыл на месте.

- Ты гадкий, Льютен Карпер. Все-то у тебя в жизни само собой устраивается, так хотя бы раз порадуйся этому. Стань тем, кем должен быть. Стань счастливым человеком. Не желаю тебя видеть. Вон отсюда!

Маленькая головка запрокинулась, и Карпер увидел свое отражение в двух бездонных серых глазах. Тонкие губы изогнулись. Вечность улыбалась Человеку. Тот, заколебавшись на мгновение, бросил взгляд на группу исчезающих в свете силуэтов. Один из них, прощаясь, поднял руку. Кажется, при жизни его звали Сэммо.

Человек помахал в ответ, развернулся и кинулся прочь.

- Беги, Льютен, - доносилось сзади. - Беги и не оглядывайся. Никогда больше не оглядывайся!

И детектив бежал. Несся, словно ветер, не замечая черных стен коридора, так как знал, что убегает в последний раз.

- Спасибо, - прошептала темнота за спиной.

А потом была яркая вспышка.

Эпилог

-Эй, ребята, просыпайтесь... Да вставайте же, в конце-концов!

- А? Что? - Льютен сощурился от оранжевого света заходящего солнца. Они с супругой по-прежнему сидели на скамейке. Рядом порхала Кайла и поочередно трясла парочку за плечи.

- Надолго мы отключились? - поинтересовалась Эладриель.

- Откуда мне знать? Сверкнуло что-то, и все уже валяются. Вы тоже... Только на лавочке.

- То есть как это "валяются"? - закашлялся Карпер.

- А вон, - склонила голову на бок пикси. - Вы вообще что ли ничего не видели?

Льютен огляделся. У входа Судпрокколлегии уже не было толпы, зато организовалась солидная куча бездыханных тел. Рядом со скамейкой лежал Сэммо с плотно закрытыми глазами... и губами, растянутыми в блаженной улыбке.

- Эко вы, господа, намусорили нешаблонно. Обычно пустые бутылки оставляют, а тут на тебе - столько покойников, что на небольшое кладбище хватит, - к троице подошел местный садовник - старый оборотень Турум. - У вас никак грандиозная попойка была, или массовый расстрел?

- Правда, кто-нибудь объяснит мне, что произошло? - сердито уперла кулачки в бока изрядно перенервничавшая пикси.

- Произошло? А случилась тут история, которую огласке лучше не предавать, - Льютен отрешенно заметил, что колени слегка дрожат, а в груди появилось странное ощущение - там что-то билось.

- Вот, значит, как? - Турум загадочно ухмыльнулся. - То есть, эту историю нужно закопать.

- Закопать? - оживилась Кайла, - В смысле сбить с толку наряд из Правоохранительных? Кстати, эти бездари до сих пор и не приехали.

- Нет, дорогая, - садовник протянул ей свою лопату. - Закопать в буквальном смысле. Мертвым нужны могилы. Негоже покойникам землю после смерти топтать. Здесь им не место. Поможешь, Шнырьк?

Кайла с шумом выпустила воздух и уставилась на Турума. Ее лицо сначала позеленело, потом побелело, а потом приобрело ярко пунцовый цвет.

- У-у, - Льютен мягко взял эльфийку под локоток и увел подальше от эпицентра взрыва.

- ДА ЧТО ЖЕ ТАКОЕ?!!! - грянуло сзади. - Почему все называют меня так?! Вы издеваетесь?!!!

- Женщины - как минное поле, - пробормотал Карпер, - никогда не знаешь, в каком месте рванет.

- Мы так стресс снимаем, - вторила супруга, а потом тряхнула головой и остановилась, как вкопанная. - Лю, что с нами только что было?

- Понятия не имею, - потупил взгляд детектив. - Думается, нам преподали хороший урок. Мне вот объяснили, что пора прекратить сомневаться в себе и в том, что я делаю.

- А ты сомневался? - подняла брови Эладриель.

- Постоянно.

- Ну-ка стой. Так ты из-за этого все время...

- Да. Думал вот: ты со мной из родительского дома ушла, от титула отказалась... собой фактически пожертвовала. А что я дал тебе взамен?

- Возможность прожить интересную жизнь, - лучезарно улыбнулась эльфийка, - и умереть счастливой. Так бес с этой конторой. Хочешь быть детективом, я не буду тебе мешать. Неужели мы не справимся?

- Нам не придется, - Льютен пошарил в портфеле, достал полученную от дяди анкету и показал жене. - Детектив Карпер собирается отойти от дел. На прошлом, которое тянет тебя назад, нужно ставить крест. Раньше я не находил для этого сил. Теперь найду. Нужно взяться за ум. Да, давно пора. Привести в порядок контору, окончательно переделать ее, чтобы была похожа на нормальный дом... Черт, я у тебя такой растяпа, Эль.

- Верно, - супруга обняла его за шею. - А лучше не бывает на нашей светлой улице.

- Бывает... Иногда, - загадочно улыбнулся бывший детектив.

- Лю? - Эладриель отстранилась и в замешательстве посмотрела на него. - У тебя пульс...

- Он самый, - не дал ей закончить Льютен. - Мне удалось вернуться благодаря тебе. Обними меня крепче, Эль. Я живой... И на этот раз по-настоящему.

Как бы Льютен Карпер не любил концовки дешевых боевиков, он был вынужден признать, что на поверку они получались самые верные. Когда дела обстоят хорошо, нужно целоваться, и гори все вокруг синим пламенем. Это самый хороший финал в таких случаях. Особенно на нашей светлой улице...

август-октябрь. 2005 год