Аннотация: После счастливого бегства из невольного ученичества в магической академии ой непросто вернуться к жёнушке - гномы не дремлют в своих подземельях. Продолжение рассказа "Сияющая звезда Саанааса". Написано в июне 2006 года. Появлялось на диске-приложении к журналу "Мир Фантастики" за январь 2008 года.
Первое время, только придя в сознание и обнаружив себя лежащим в кромешной тьме, абсолютно не помня событий после столования в придорожной харчевне "Молот Ратмара", Абердас Свент, купец Первой Статьи вольного города Большой Тор, был уверен, что кем-то злокозненно лишён зрения и брошен неведомо где на произвол судьбы.
- Темень, как у демонов в... глотке, - в сердцах подумалось ему, а затем тут же сообразилось, что не стоит поминать нечисть, когда и без её "сердобольного" участия тошно.
Бесконечные проклятья в адрес судьбы-злодейки и бессильное покусывание рук - это не о господине Свенте. Оттого после часа сосредоточенных размышлений и ощупывания как будто бы целых глаз, Абердас сделал другой, но не менее тревожный вывод. Он находился в незнакомом, неуютном помещении, как минимум лишённом окон или каких-либо других проёмов, через которые мог бы проникать свет. И это помещение уж очень походило на камеру подземного застенка. Здесь было отвратительно сыро и до одури холодно. Где-то в отдалении раздавались звуки капающей воды и совсем рядом крысиный писк. Настоящая темница!
Чуточку погоревав, - не каждый день за так, без какого-либо повода с его стороны, господин Свент оказывался в столь плачевном положении - купец оставил в покое малость издёрганную бороду и, чтоб скоротать время за выяснением подробностей своего положения, приступил к изучению своего узилища, а по ходу дела, продолжил столь продуктивное занятие, как размышление. В то время, как ладони Абердаса определили отсутствие на камне стен каких-либо швов скреплений, что, скорее всего, обозначало скальное происхождение каземата, мозг досточтимого купца Первой Стати пытался разобраться с возможными путями, сподобившимися привести его в это неприветливое местечко.
Удивляться зигзагу фатума господин Свент не стал. За последнее время он успел привыкнуть к чудачествам судьбы, не в меру часто ставшей тревожить мирную жизнь купца нежданными поворотами. Радушие чрезмерно "гостеприимных" саанааских колдунов, только-только соизволивших отпустить господина Свента и его юного писаря Тинка, научило купца толике смирения и надежде на лучшее в самых безвыходных ситуациях.
Конечно, Абердас не был безразличен к происходящему с ним. Он досадовал на новую задержку. Возвращение к дорогой жёнушке снова откладывалось на неопределённый срок. В то время, как поездка в Во должна была занять от силы неделю, Лавия оставалась в неведении о судьбе мужа на срок куда больший. И это не учитывая того, что господин Свент не мог точно знать, как долго он находится в подземелье.
Пошарив по стенам и пару раз приложившись головой о низкий неровный потолок, а затем с исступлением деятельного человека вцепившись в решётку из толстых деревянных брусьев, полностью перекрывшую одну из стен, Абердас с содроганием задумался над возможными проблемами после возвращения домой (в чём он не сомневался). Гнев жены представлялся весьма вероятным. Два месяца после женитьбы, а муж неизвестно где пропадает. Хотя, тут следует подумать и о том, чем всё это время занимается сама супруга... Господин Свент наморщил лоб, а затем сплюнул. Нет! Он и думать не желал о подобной мерзости. Баронесса Лавия Архепен - женщина из бедного, но достойного рода, - она не может опуститься до такой низости, как измена. По-крайней мере не в первые месяцы замужества.
Чуточку сконфуженный кратковременным сомнением в благочестии жены Абердас с утроенным вниманием приступил к изучению замка низенькой калиточки. Замок надёжно держался засовом в гнезде, а в его замочную скважину свободно проходил большой палец купеческой руки. Больше ничего примечательного обнаружить не удалось. Темница выглядела крайне надёжной, своротить дверцу, а уж тем более пробить скалу при всей немалой силе широкоплечего и рослого купца не представлялось возможным. Осталось вернуться на прогоркло пахнущую солому и, сложив там руки на своём округло-выпуклом животе, продолжить плодотворные размышления.
А думать было о чём. Господин Свент, прикрыв глаза для удобства ловли вёртких мыслей, напряжённо прикинул вероятные причины разлада его ещё недавно размеренной жизни. После женитьбы на баронессе ожидались только дивиденды. А тут что ни день, то новое злоключение.
Резко выдохнув, Абердас сел. Что гадать, когда и так ясно в чём, а точнее в ком причина всех неурядиц! Всё началось с того самого проклятущего дня, когда этот юный пройдоха и воришка Тинк стал его писарем!
- Как же иначе!? - Купец громко хмыкнул и продолжил внутренний монолог. - Только не говорите, что он бросил прежнее ремесло и исправно служит мне. Даже если и так, всё равно именно он притягивает неприятности. Мало того! Когда появляется необходимость в его таланте выкручиваться из самых мерзопакостных ситуаций, он всегда где-то пропадает! - Абердас снова хмыкнул. Его негодование так и рвалось наружу, если уж не для того, чтоб найти запропавшего мальчишку, то хотя бы побиться головой о стены и так своеобразно успокоиться.
Грузное тело купца с шумом рухнуло на солому.
- Ну, зачем он залез в мою контору!? - заголосил Абердас и тотчас настороженно осёкся. Казалось, за решёткой молчаливая тьма ожила, кто-то вздохнул, шевельнулся и снова затих. Сколько ни вслушивался господин Свент, звуки не повторились, чернота хранила прежнюю коварную невозмутимость.
- Тинк, это ты? - неуверенно, вполголоса позвал писаря купец.
В отдалении, в конце коридора, от которого камеру отделяла решётка, что-то явственно зазвенело и скрипнуло. Господин Свент с надеждой прильнул к брусьям - ошибки быть не могло, рядом находился кто-то ещё. В этот момент Абердас был готов простить все мыслимые и немыслимые проступки Тинка, только бы он ответил. Но мальчишка не отозвался.
- Отвечай, я тебя слышу! - раздражённо вспылил Абердас. - Попадись только в руки, оторву оба уха!
- Будь сдержан в словах своих, человече. Будь добр к чадам своим. - Спокойный, могучий бас неизвестного, притаившегося где-то по ту сторону коридора, словно кулаком ударил купца в грудь, пробрал его до глубины души, тормоша, словно проверяя её на прочность. Абердас отскочил от решётки и в нерешительности замер. Колени затряслись, но эту слабость господин Свент списал на испуг от неожиданности.
- А он не мой, - осмелился дерзко возразить быстро взявший себя в руки купец. Уж что-что, а попытки поучать его, господин Свент терпеть не мог. Подобная наглость так возмутила его, что он готов был сейчас же обрушиться на болтуна с самой отборной бранью и послать его куда подальше, но почему-то прикусил язык и скромно промолчал. На той стороне что-то блеснуло. Одного краткого мгновения хватило Абердасу, чтоб разглядеть чьи-то огромущие глазища. Видение тотчас исчезло, но купцу сразу же подурнело.
- Тем более! Коль чадо обременено сим прискорбным недугом, - сурово заявили из темноты. - Каждый в ответе за тех кого... - неведомый собеседник на мгновение запнулся, видимо, походу изложения мыслей сообразив что-то ещё, - кого наняли на работу.
Утробный голос незнакомца на этот раз произвёл на купца куда меньшее впечатление. Испуг испарился - Абердаса распирал смех, борющийся с желанием немедленно возразить такой постановке вопроса. Неизвестный продолжил:
- Его здесь нет, а по сему не будем об отсутствующем. Поговорим о тебе и о твоей гибнущей душе.
Такой оборот беседы Абердасу не понравился вдвойне. Купец обхватил себя руками, будто ожидал, что у него сейчас же начнут отбирать что-то ценное.
- Я пришёл сюда в подгорные чертоги Объединённых Копей, чтоб наставить на путь истинный заблудшие души, но они погрязли во грехе и не слышат глас разума. Отвергают протянутую руку Отца своего и Защитника. Так услышь меня ты, человече, и воздастся тебе за послушание. Открой словам моим свою исстрадавшуюся душу.
Только сейчас Абердас Свент постиг всю полноту ужаса своего горестного положения и позавидовал юному писарю, которому "не посчастливится" услышать душещипательные разглагольствования сумасшедшего и не узнает о том, что его добрый хозяин помер от тоски и печали. Где он сейчас? Что делает? Быть может, тоже мечется в неизвестности, не имея представления, куда подевался хозяин и где его искать?
Так бы оно, видимо, и случилось. Если бы на счёт купца у провидения не было других планов.
Сначала противно громыхнуло железо, ударила о камень дверь, сразу затем в коридор пролился дрожащий свет, выхвативший из темноты частые перекрестья решётки. Потом донеслись звуки нетвёрдых шагов, кто-то смачно икнул, и вот только тогда в виду господина Свента показалась колоритная фигура захмелевшего гнома. Он был до неприличия бородат, толст и коротконог. Двумя первыми достоинствами обладал и Абердас, но по сравнению с гномом купец казался божественно сложенным красавцем.
В одной руке гном нёс болтающийся из стороны в сторону фонарь, в другой крепко сидела впечатляющих размеров кружка, к содержимому которого он постоянно прикладывался. Его неряшливая одежда вызывающе аляповато-ярких расцветок в нескольких местах была разодрана. И вообще, гном выглядел потеряно, точно шут, забредший туда, где ему быть не положено.
"Шут" рассеяно пробрёл мимо обеих камер, потом вдруг на миг замер, и уже затем, будто на плацу, неестественно-чётким поворотом развернулся.
Появление посетителя предвещало новые события, но Абердас ненадолго оставил его без должного внимания. Теперь при свете водружённого на пол фонаря можно было подробно разглядеть коллегу по несчастью. А посмотреть было на что. Прямиком напротив купца, за точно такой же решёткой, что и в его камере, на полу сидел весьма и весьма крупный, раздетый по пояс мужчина. Если учесть то, что сам господин Свент был высок и широк в плечах, то сосед должен был казаться гному, мужественно и молча боровшемуся с хмелем в мутнеющем рассудке, просто гигантом. Мужчина всем своим видом олицетворял материальную силу, силу не как абстракцию, а реальную сущность, воплотившуюся в живом существе.
Тугие, бугрящиеся узлы мышц на обнажённом торсе узника, жёсткие, точно рубленые волевые черты лица и чёрные густые волосы, залихвацки забранные в хвост на макушке, внушали купцу только уважение. Но всё же он не преминул отметить две несуразные особенности этой персоны. Первая - явное несоответствие друг другу брутальной внешности и благостных увещеваний, подкреплённых отстранённым взглядом куда-то в бескрайность мимо купеческого тела. Вторая, самая примечательная, - гладко выбритый подбородок и неестественно чистенький и ухоженный вид соседа, точно он появился здесь совсем недавно, причём перебравшись в камеру прямо от цирюльника.
Диво-дивом, а насущные проблемы важнее.
Стоя на коленях, Абердас подобрался к решётке, поближе к гному, чья особа, учитывая перспективы выведать кое-какие дополнительные сведения о своём нынешнем положении, интересовала его куда больше. Не совсем, а точнее совсем нетрезвое состояние бородатого надзирателя (на должность гнома указывала приличных размеров связка ключей, свисавшая с бронзового кольца на поясе чуть ли не до самого пола) должно было способствовать этому.
К этому моменту господин Свент успел кое-что уяснить и сам. "Гостил" он, скорее всего, у гномов Фардмара - хребта, рассечённого пополам широким ущельем, ведущим почти от самых стен Саанааской Академии колдунов до болотистых предместий Во на берегу Сыца. Объединёнными копями Фардмара правил всенародно-избранный палатой представителей Шубальд Второй, борец за права гномов всего мирозданья. Что уже плохо. Если здешние обитатели причислили господина Свента к врагам Фардмара, то это могло кончится для него очень печально. Теперь-то Абердас знал, чему так радовалась семейная пара гномов, встречая на пороге своей харчевни купца и его писаря, только что покинувших грозное ущелье. Отсутствие рядом юного Тинка наводило Абердаса новые на грустные раздумья. Фардмарские гномы, когда дело касалось их интересов, были не очень щепетильны и легко могли избавиться от ненужного балласта. Купец же, как ни клял своего нерадивого писаря, привязался к мальчишке душой, а потому был опечален реальностью такого исхода.
- Почтеннейший, - как можно более вкрадчиво и сдержанно обратился к гному купец, благоразумно не поднявшись с колен, дабы не смутить своим ростом собеседника, даже сейчас заметно уступающего в этом Абердасу. - Почтеннейший, не будете ли вы столь любезны...
Гном страдальчески покосился мутными глазами на голос, ловко перевёл кружку с элем из левой руки в правую, подальше от говорящего, затем взглянул на верзилу справа и спрятал её за спину.
- Нет, и не мечтай! - чуточку невнятно, но достаточно твёрдо заявил он, перебив купца.
- ...рассказать, за что посадили меня в это ужасное подземелье, - закончил Абердас, пропуская грубость мимо ушей.
Кружка вернулась на место, а гном, безразлично пожав плечами, отхлебнул хмельного зелья, но соизволил-таки ответить:
- Не буду, - буркнул он будто капризный ребёнок. - Не могу и не хочу.
- Отчего же?
Надзиратель раздражённо фыркнул.
- Наверно, потому что ты приставуч и глуп! - съязвил он, а затем добавил. - Мог бы уж заметить, что я занят...
Гном икнул, почти аристократично прикрыл рот тыльной стороной ладони, и громко запыхтел, точно только что без остановки пробежал, как минимум, поллиги. Осмысленные ответы, как видно, давались ему с большим трудом. Всё сказанное надзирателем далее было маловразумительным, скорее гном говорил сам с собой, не отдавая себе отчёта, что его может слышать кто-то ещё.
- Сидят тут. Кто его разберёт чего сидят? Охраняй их, видите ли. Развлекай. Ещё немного, и потомственного надзирателя запишут в жонглёры! - Гном с отвращением оглядел свой костюм, злобно вцепился в один из болтающихся лоскутов и попытался отодрать его. Ткань затрещала, но не пддалась пьяным рукам. Лицо надзирателя скукожилось в плаксивую мину. - Не, ну надо же? Куда валятся горы? Уйду, уйду куда... пустят.
Промакнув каштановой бородой глаза, гном выглянул из-под неё диким взглядом и "воздел указующий перст" кверху, намереваясь выдать подземелью что-то сверхзначимое, но запнулся на первом же слове и потерял ниточку заумной мысли. Сколько стоял бы он так, в борьбе с алкогольными парами пытаясь соорудить более-менее вразумительную словесную конструкцию, угадать сложно, как и суть его затуманенного просветления. Но это было уже неважно. В поле зрения Абердаса неожиданно появилась ещё одна новая персона.
Явление второго гнома произошло значительно эффектней. Ни шаги, ни другие звуки не выдали его приближения. Он просто вдруг выступил из темноты коридора, точно материализовался из воздуха, и деловито, подняв в знак приветствия трость с крупной головой то ли скалящегося, то ли зевающего дракона из нефрита, отвесил лёгкий поклон в сторону купца. Увидев посетителя, надзиратель буквально подскочил на месте, попытался заткнуть рот бородой, видимо, чтоб не сболтнуть лишнего, и поспешил отвесить низкий поклон, выплеснув при этом под ноги важной особы, какой, скорее всего, был гость, остатки пива.
Абердас почувствовал, что события потекли в более интересном для него русле, а потому повёл себя подобающе. Не спеша и не обращая внимания на гневно шипящую важную особу, с достоинством поднялся на ноги и в точности скопировал её кивок. Удивительно то, что верзила из соседней камеры оказался не настолько отрешён от реальности, чтоб и в этот раз не заметить нового гостя. Он подал признаки жизни - взгляд его сконцентрировался на гноме, но вскоре снова затуманился и погрузился в безучастное созерцание бесконечности. В ответ посетитель скользнул по камере верзилы неприязненным взглядом и всецело переключился на купеческие апартаменты.
Богато, с иголочки одетый, чопорный, с гордо поднятым подбородком, на котором красовалась остроконечная аккуратная бородка, гость произвёл на господина Свента не меньшее впечатление, чем надзиратель. Первым бросился в глаза тяжёлый тёмно-зелёного бархата плащ с бобровой оторочкой. Но важнее были проницательные светлые, почти бесцветные глаза - купцу предстояло иметь дело с умной личностью.
- Отопри! Да не эльфа! - грозно рыкнул важный гном на засуетившегося надзирателя.
Жизнь чудна и полна сюрпризов, снова отметил про себя Абердас, давно поклявшийся ничему в ней не удивляться. С эльфами ему встречаться не приходилось. Потому принять купцу, наслышавшемуся о "воздушности" этого народа, верзилу за эльфа было сложно. Тем более что его сильно смущала самая обычная, неостроухая, человечья форма ушей так называемого, эльфа. А вот мессианский бред вполне подходил эльфу. Было о чём подумать, но не сейчас.
Гном в плаще тем временем снова отвесил почтительный поклон и представился:
- Румрас Рок-Ан, первый советник их величества Шубальда, к вашим услугам.
- Очень приятно. Абердас Свент, сын Ребера, барон Архепен, - для пущей важности в свою очередь представился купец титулом, что достался ему от жены.
Советник удовлетворёно крякнул, в который раз поклонился и добавил к сказанному Абердасом:
- И купец Первой Статьи вольного города Большой Тор.
- Н-да, это так. - Нехорошие предчувствия защекотали где-то в области желудка.
- Признаться, именно это интересует наше подгорное королевство больше всего. Именно поэтому вы, почтенный, были приглашены к нам в гости...
- В гости?! Таким образом?! - не смог сдержаться Абердас.
Румрас нахмурился, будто не понимая в чём заключаются претензии купца, но затем его лоб разгладился и гном с сожалением кивнул:
- Понимаю ваше недовольство. Но это сделано только ради вашей безопасности.
- Вот как? - В сказанное мало верилось, но возмущаться в данной ситуации было себе дороже. - Тогда понятно. Какие могут быть обиды, раз мне что-то может угрожать в гостях?
Советник с прищуром, молча вгляделся в человека и, многозначительно кивнув, ответил:
- Да, может. - Гном холодно улыбнулся. - Мистер Свент следуйте за мной. Вас ждут их величество. Они будут рады вас приветствовать. Отдохнуть, а заодно обдумать кое-какие наши предложения, вы ещё успеете. - Советник шагнул в темноту и, то ли в насмешку, - то ли всерьёз, добавил. - Не тушуйтесь перед их величеством, король прост в обращении и дружелюбен.
Подле опустевшей камеры, напротив верзилы-эльфа, в луже эля остался сидеть с тоской ворчащий в бороду надзиратель.
Господин Свент хорошо знал общину гномов Большого Тора и был у неё на хорошем счету. Одно это стоило многого, так как вопрос доверия для гнома - один из важнейших, особенно во всём том, что так или иначе касается торговли их бесспорно высококачественным товаром. Но до сего момента Абердас не мог похвастаться тем, что бывал в подгорных владениях гномов и видел их изнутри. Потому всё здесь для него было в новинку.
Тёмный коридор с десятком камер-близняшек, который купец в тусклом свете оставшегося позади фонаря преодолел чуть ли ни на ощупь, вывел в аккуратную, хорошо совещённую галерею с высоким потолком. Встретившаяся там пара сверхсерьёзных и мрачноватых типов в рогатых шлемах, вооружённых широкозубыми пиками и лёгкими топориками, сторожили ещё с полдюжины таких же коридоров за крепкими дверьми. Завидев советника, гномы вытянулись во фронт и замерли на месте. Только их чёрные внимательные глаза впились в высокую фигуру господина Свента, ловя первое подозрительное движение. Дальше была винтовая лестница из тупичка наверх, в небольшую коморку, строго охраняемую всё такими же мрачнолицыми гномами. Потом короткий коридор, и Абердас вслед за советником вынырнул на настоящую подгорную улицу.
Дневной свет, лившийся откуда-то далеко сверху, приятно освещал выложенные из брусков каменные стены с застеклёнными окнами и дверьми. Множество гномов деловито сновало из стороны в сторону, они катили тележки с поклажей, выходили и входили в дома, переругивались друг с дружкой или просто, бездельничая, прогуливались. То есть жили обычной жизнью. И только завидев рослую фигуру человека, с любопытством останавливались, пока вооружённая охрана советника не прогоняла их прочь.
Дальнейший путь Румрас Рок-Ан соизволил продолжить в носилках. Абердас потрусил рядом под бдительным присмотром охраны.
Вскоре улица резко вильнула вправо, ещё раз, а дальше завершилась длинным круглым туннелем, размеченным через правильные промежутки фосфоресцирующими полосами. За ним Абердаса встретила вытянутая, хуже освещённая и шумная пещера. Здесь, судя по-всему, полным ходом шло строительство зданий наподобие тех, что встретились купцу в прошлый раз. Отсюда вся процессия разом была доставлена лифтом на лебёдках на неимоверную высоту. Глянув с платформы вниз, где копошились строители, Абердас испытал неприятное ощущение слабости в ногах и лёгкое головокружение. Дальше - больше. Широкий проспект, улочки ведущие в гроты с зеленоватым и розовым свечением, огромная мраморная лестница, переходы, сверкающие пещеры, ещё переходы и под конец огромный зал (по-другому сказать нельзя, все природные признаки подгорного образования были искусно удалены), чей потолок терялся в матовой дымке, а посередине её мощёной полупрозрачным дымчато-голубоватым камнем площади возвышалась одна-единственная красновато-бурого цвета гигантская колонна с заострённым верхом.
Здесь советник приказал задержаться. Он покинул носилки и долго, не обращая внимания на стоящего рядом с ним человека, с восторженным взглядом фантика смотрел на обелиск, как и вся его охрана, казавшаяся в этот момент господину Свенту слегка не в себе.
- О, Ратмар Динхадар (Кователь - прим. автора), истинно, ты всегда с нами! Я чую Дух твой, ведущий свой народ к величию в веках. - Восторженно изрёк Румрас, а охрана благоговейно выдохнула и возбуждённо шумно задышала. Купец благожелательно помалкивал и втихаря с опаской размышлял, как бы ему самому не заразиться, как видно, местными заразными болезнями под названием "Божественное просветление" и "Религиозный фанатизм".
- Это Рог Ратмара. Мужская сила и дух нашего бога, истинного и всесильного, коему нет равных! - Советник, выпучив глаза, не моргая, будто действительно свихнувшись, уставился на купца и, постепенно повышая голос, перешёл почти на иступлённый крик. - Это символ нашей силы, нашей свободы и нашей независимости! Мы никому не позволим угрожать им! С нами Ратмар!
Господин Свент не возражал.
- Это должны понять все и вовремя выбрать правильную сторону. - Добавил советник, неожиданно перейдя на полушёпот и тем самым ещё больше пугая растерявшегося и недоумевающего купца. - Ратмар милостив. Ратмар справедлив. Помни это, человек.
Абердас перепугался не на шутку. В горле у него пересохло. Он с трудом сглотнул и поспешно кивнул в ответ на странное предупреждение.
Король гномов встретил гостя радушно. Венценосец мало чем походил на свого Первого советника. Действительно, как и сказал Румрас, он был значительно проще, без малейшего признака заносчивости и пустого мудрствования. Правда, и большого ума в его взгляде не прослеживалось.
Шубальд сам вышел навстречу господину Свенту. Поймал руку купца в свои широкие, необычно мягкие для гнома ладони и по-простому, точно старый приятель, поздоровался с ним, мимоходом кивнув советнику. Затем пригласил всех присесть за стол, стоявший посредине небольшой овальной комнаты, куда вскоре подали сладковатое вино Южного Дароэра и лёгкие мясные закуски.
Первым заговорил Румрас Рок-Ан. С кислой миной он пригубил вина и, покачивая головой, будто желая то ли пожурить виноделов, то ли похвалить, заявил:
- Непорядок, ваше величество.
- Что такое? - Встрепенулся король, становясь похожим на настороженного лиса, чему способствовала чуточку заостренная форма его лица и рыжеватый оттенок волос.
- Вы хорошо знаете, как важна в нашем положении консолидация всех здоровых сил, и не только нашего королевства...
- А, ты опять об этом, Руми, - осклабился король, снова принявшись рассеянно потягивать вино из кубка.
Советник скривил губы.
- Да! И буду об этом говорить постоянно, пока мы любыми способами не искореним все вольные или невольные попытки нивелировать усилия скрепить наши разрозненные ряды! Соблюдение прав всех стратов и меньшинств - один из залогов нашего единства. Кем мы были бы сейчас, если бы не преодолели разногласий между чёрными, красными, лесными, в крапинку и так далее гномами? Что бы было с нами, если бы не превозмогли своё призрение к карликам? У нас бы не было тех, на кого мы могли бы положиться и защититься с помощью их доблестных солдат! - Господин Рок-Ан вошёл в раж, раздухарился. Его глаза фанатично загорелись точно так же, как на площади с обелиском. - Перед лицом задач, стоящих перед нашим свободным народом, мы не вправе попустительствовать подобным преступлениям. Не бывает маленьких или больших преступлений. Закон преступлён или нет, другого не дано. Нельзя забывать и того, что малая капля камень точит...
- Я не спорю с твоими доводами. Они всегда были крепче камня, - умиротворяющим тоном попытался успокоить советника король.
- Но постоянно попустительствуете! Королю Объединённых Копей следует быть твёрже алмаза!
Первый советник вёл себя чересчур смело. Такого Абердас никак не ожидал и был уверен, что король сейчас же поставит зарвавшегося гнома на место. Но вместо этого Шубальд предпочёл, улыбаясь, отшутиться:
- Право же, ты забываешься мой друг. Не позорь своего короля перед человеком.
Румрас, всё ещё горящий желанием немедленно решить острый вопрос, так и оставшийся для купца непонятным, еле удостоил взглядом господина Свента.
- Будьте твёрды со своим народом. Не забывайте его гномьих свобод, но решительно держитесь выбранного пути, по которому Ратмар приведёт нас к благоденствию, ради чего вы, мой король, были избраны. - Теперь настало время неприязненно и молча кривить губы Шубальду. - Так о чём это я? Ах да, о правах заключённых.
Лицо Абердаса удивлённо вытянулось, а король тоскливо вздохнул.
- Разве не вы, мой король, издали указ, где сказано, что даже эти презренные имеют кое-какие права? В частности, право на развлечение и веселье. - Король неуверенно покачал головой, с трудом вспоминая, что-то подобное. - И что же я вижу буквально сейчас? Один из надзирателей изодрал казенную форму и вместо того, чтоб веселить нашего пле... - мистер Рок-Ан украдкой скользнул взглядом по господину Свенту, - гостя, напился свинья-свиньёй.
- Ну что вы, это было даже забавно, - необдуманно брякнул Абердас и примолк, как только в него воткнулись холодные иголки пренебрежительного взгляда советника. Не стоит влезать во внутренние разборки гномов.
- Ну что вы, в самом деле?! - Шубальд примеряющее развёл над столом руки. - Мы примем соответствующие суровые меры, но ведь мы здесь собрались не для этого.
- Что правда, то правда. - Удовлетворённый советник поднял со стола забытый кубок и неожиданно спокойно откинулся на спинку кресла, всем видом показывая, что не собирается больше препираться с королём.
Собирающийся с мыслями Шубальд заговорил не скоро. Его никто не торопил. Советник почти безучастно пил вино. Господин Свент, предчувствуя важность всего последующего разговора, в нетерпении ёрзал словно на иголках и отчего-то очень боялся его начала.
- Думается мне, вы уже догадываетесь, по какой причине здесь находитесь? - начал король гномов.
Абердас не догадывался, от того ответил нейтрально:
- Догадываться - одно, а знать - другое.
- Это так, - задумчиво кивнул Шубальд. - Что ж, поговорим без обиняков. Нам нужна ваша помощь. И вы господин Свент мудро поступите, если не откажете нам в ней. Считайте что это взаимовыгодное сотрудничество двух торговых партнёров. Тем более что суть предстоящего именно такова.
- Вы хотите сделать из меня соглядатая? - почему-то предположил Абердас.
- Ну нет. Это добро и без вас найдётся. Нам нужна ваша известность и доверие к вам широких кругов. Ведь вы ведёте дела по всему королевству Реверец.
- И что с того? - Опасения господина Свента крепли с каждым новым словом гнома.
- Вы должны будете продать кое-какие ювелирные изделия. Перстни, браслеты, ожерелья, броши и так далее - уточнять будем позже...
- Вы смеётесь?! Хотите сказать, что вам некуда сбывать свои товары?! - поразился купец. - Да и невозможно это. Точнее, не так просто. Община гномов Большого Тора меня просто задушит, если я помимо них начну торговать гномьим товаром.
- О, об этом можно не тревожиться. Уговорить братьев не замечать вас, мы берёмся сами. Вы же будете в большой выгоде, так как получите товар только по себестоимости.
- Нет. Тут что-то не то. - Помрачневший лицом, господин Свент помотал головой. Здесь и чутья особого не требовалось, чтоб заметить подвох. - Вам-то что с того? - Шубальд глянул на советника, но тот был по-прежнему безучастен. - Говорите! Или я сразу же не согласен на всё эту ахинею. А заодно, если вы в курсе, а я думаю - в курсе, будьте добры сказать мне что случилось с моим...
- С мальчиком всё отлично. - Советник вдруг ожил и вступил-таки в разговор. - Думаю, с ним ничего дурного не могло случиться. Первые Дочери Объединённых Копей...
- Да-да, мои три дочки обожают нянчиться с малышнёй. Кстати они обещали скоро здесь появиться. Так что, вы без труда убедитесь, что с вашим мальчиком всё в порядке. Во всяком случае, пока.
- Что вы хотите этим сказать?
- Именно это и хочу. - Приятные нотки в голосе короля гномов быстро таяли, и Шубальд становился именно таковым, каким хотел видеть своего короля советник Рок-Ан. - Правда так правда. Но не рассчитывайте, что вам будет проще. Интересы моего народа, народа гномов, превыше всего. А они требуют беспрепятственного прохода к морю. Чему препятствует Реверец, и особенно Большой Тор, словно замок запирающий выход на широкий простор. - Абердас встрепенулся, но гном резко повысил голос, заставляя слушать себя дальше. - Не тревожитесь. У меня нет в планах уничтожения города. Но вот власть в королевстве и городе должна для всеобщего блага поменять своего владельца. Можете поверить мне, мы будем лучшими правителями тех земель. И взимать налоги и пошлины в три шкуры не намерены.
- А при чём тут я и моя торговля? - недоумевал Абердас.
Шубальд весело тряхнул головой и, поманив за собой господина Свента, решительно поднялся из-за стола. Вслед за ними к монументальному мозаичному панно из агатов, изображающему могучего воина с забранными на макушке в хвост волосами, лихим ударом гигантского молота раскалывающего гору, подошёл и советник.
- Динхадар - благостен, - благоговейно прошептал он, склоняясь перед изображением.
Тем временем король нажал малоприметный выступ на изображённом молоте, и панно с лёгким шуршанием откатило в сторону, освобождая проход в круглую комнату с серым гранитным полом и стенами, обтянутыми тёмно-зелёным шёлком. В центре стояло пять каменным многоруких фигур, средняя из них держала на раскрытой ладони золотой кратер с парой ручек, над которым вился, скручиваясь в петли и узлы, янтарно-золотистый пар.
- Это чаша Повеления - древний дар многомудрого Ратмара, нашего бога и создателя. - Шубальд указал на чашу. - Всё что побывало в ней, обретает способность подчинять себе любого, кто владеет этой вещью. А тот, кто владеет чашей, повелевает ими. Ваша задача господин Свент - внести очарованные драгоценности в каждый дом влиятельных людей королевства и вольного города. Всё остальное - моя задача. Подумайте. Бескровный переход власти лучше, чем кровопролитная, жестокая и долгая война. Вы же сможете занять высокий пост бургомистра Большого Тора. Чем не награда за службу?
- А у меня есть выбор? - потерянно произнёс Абердас. Внутренне его трясло от неподдельного ужаса. Коварство фардмарских гномов не знало границ.
- Выбор есть всегда. - Король гномов усмехнулся. - Вы можете отказаться и остаться с вашим мальчуганом нашими гостями до конца своих скоротечных дней. Знаете, мои дочери будут только довольны. Им так нравится возиться с мальчиком. О, легки на помине. Мои шустрые пташки навестили отца. Давайте вернёмся и поприветствуем их.
Девушки, как и ожидал господин Свент, были не намного краше гномов-мужчин. Разве что без бороды. Хотя это могло показаться только на первый, предвзятый взгляд. Такие же крепко сбитые, но в них было и кое-что милое, что не чуждо любой следящей за собой женщине. Опытный глаз сразу отметит аккуратно уложенную причёску, умелый макияж, да и в одежде угадывалась чуткая женская рука. Но самым примечательным и удивительным было то, что девицы были вовсе не юного возраста, но всё ещё не замужем, что для гномов было нонсенсом. Женский пол, чья численность среди гномов заставляла желать большего, всегда был нарасхват. А тут такое богатство, и буквально пропадало зря.
Великовозрастные детки, выстроившиеся в рядок для отеческого поцелуя, вели себя подобающе. Визжали, над чем-то громко смеялись, толкались и пихали друг дружку в бока. Последняя, видимо, младшая, держала поводок, а на поводке сидел потерянный, несчастный и измученный Тинк. Зрелище было по-настоящему неприятным, даже жутким. Абердас будто ощущал самого себя на поводке вместо паренька, но поделать ничего не мог, поражённо слушая, как младшая дочка жалуется папе, что её новая игрушка не хочет больше бегать и изображать милого ослика, а потому ей нужна хорошая плеть, чтоб та не упрямилась и возила её снова.
- Так как же? - Чудилось, добродушнее короля Шубальда гнома не бывает. Его лицо, лучащееся светлой радостью общения с дочерьми, казалось миражом, насмешкой над звучащими словами. - Какой будет ответ?
- Нет. - Ответ господину Свенту дался с трудом. Внутри него что-то болезненно сжалось, но в следующее мгновение отпустило, стало свободней дышать, а на душе полегчало. Решение было принято, и оно было верным. - Это предательство. Да и ничего у вас не выйдет...
- Напрасно так думаете, мистер Свент? - Встрепенулся король. Его глаза загорелись недобрым азартом. - Наш гость желает демонстрации, и он её увидит, коль сомнения всё ещё одолевают его.
В предвкушении возбуждённо потирая руки, Шубальд подал знак советнику, тот тотчас на несколько мгновений исчез из овальной комнаты. В этот промежуток времени король не без усилий спровадил шумных дочерей, поиграть со своим печальным "осликом" где-нибудь ещё, пока папа занят, и, встретив советника, многозначительно кивнувшего своему владыке, поспешил скрыться в комнате за агатовым панно.
Почти сразу Рок-Ан подошёл вплотную к купцу и, пугая, пристально вгляделся в него. Затем, бросив настороженный взгляд в сторону панно, быстро зашептал:
- Друг мой, у вас единственный шанс спастись! Соглашайтесь, пусть король говорит всё, что угодно... - Абердас в негодовании дёрнулся, непроизвольно вкидывая руку, чтоб оттолкнуть, гнома, предлагающего ему низость ради спасения жизни. Советник перехватил руку и с жаром заговорил ещё быстрее. - Подождите! Согласие - это единственный шанс, чтоб нынешнюю ночь вы не провели за решёткой. Тогда у вас будет шанс похитить Чашу и предотвратить это безумие. Да-да, именно так. - Советник почти повис на руке предельно удивлённого купца. - Ни один гном Фардмара, кроме короля не может коснуться Чаши. Охраняющие её каменные стражи растопчут любого. Побывав в руках чужака, не гнома, чаша признает другого хозяина, и тогда... - Рок-Ан снова настороженно покосился на агатовое панно. - Соглашайтесь, не будьте дураком! Это единственный шанс! - Успел ещё бросить гном и отскочил назад, приняв самый безмятежный вид, прежде чем в овальную комнату вернулся король.
Руки Шубальда крепко сжимали ручки чаши Повеления и не намеревались её отпустить ни на миг. Король вернулся за стол и кивком пригласил присоединиться советника. На сей раз господин Свент был оставлен без внимания, что позволило ему остаться стоять на ногах.
- Хорошенько думайте, прежде чем давать ответ. Вам не дорога собственная жизнь - хорошо. Но подумайте о юноше. Вы обрекаете его на плачевную учесть. Где же ваша любовь к ближнему?
Абердас пребывал в том затуманенном состоянии сознания, когда ответить на любой, даже самый простой вопрос неимоверно трудно. Мысли после всех слов, в спешке сказанных ему советником, путались, купец не знал чему верить, сомневался во всём, в том числе и в самом себе. Потому, потупившись и не зная, что сказать в ответ, он молчал. Но с ним уже не говорили - гномы вполголоса что-то оживлённо обсуждали, как будто полностью позабыв о глупом упрямце.
Прошло довольно много времени, когда наконец всеобщее внимание привлёк приближающийся шум. Сначала Абердас с нехорошей тяжестью на сердце решил, что это королевские дочери придумали новую игру, которая наверняка доконает юного писаря. Но к своему облегчению обнаружил, что ошибся. Дюжина до зубов вооружённых гномов, громыхая железом, ввела в комнату эльфа, того самого верзилу из соседней камеры Абердаса. Гномы грозили эльфу оружием, постоянно понукали его и одёргивали за цепи, охватившие его руки и пояс. Он же шёл спокойно, не сопротивляясь, смиренно перенося тычки и брань в его и всех эльфов, вместе взятых, адрес.
- Ну что ж, приступим. - Шубальд повелительно махнул рукой.
- Не нужно никакой демонстрации. Я верю вам. - Абердас не смел поднять глаза на эльфа. Он ощущал себя виновным в том, что сюда привели его товарища по несчастью, и теперь неизвестно, что с ним будут делать.
Воля короля была непреклонна.
- Так не пойдёт. Всё начатое, нужно доводить до конца.
- Одумайся. - Эльф повёл плечами, от чего стражи заволновались и ближе придвинули к верзиле наконечники пик. - Используя силу Чаши не по назначению, ты наносишь оскорбление своему богу.
Король гномов почти буквально позеленел лицом. Он откинулся на высокую спинку кресла, но чашу так и не выпустил из рук. Советник неожиданно проворно подскочил к верзиле и ловко накинул ему на руки пеньковую петлю. Как и откуда она появилась, Абердас не заметил. Опускалась ли она в чашу, тем более. Но результат произошедшего был виден в тот же момент.
- Свин! - с раздражением бросил из-за стола Шубальд. Лицо эльфа перекосилось в безуспешной попытке преодолеть чары древнего артефакта, а глаза уже по-свинячьи округлились и отупели. - Свиньи не ходят на задних ногах. - Верзила сейчас же рухнул на четвереньки и очумело закачал головой. - Хороший порось, хороший. - Эльф хрюкнул и попытался почесать спину о ближайшего стража. Тот с воплем опрокинулся на спину, а затем уже сам вскочил на четвереньки и проворно отполз от огромной "эльфоподобной" свиньи. - Подумать только, какие хорошие свинки получаются из эльфов.
- Прекратите! Это не достойно короля гномов! - возмутился Абердас.
- Не человеку судить об этом! - Резко, точно отрезав, ответил Шубальд. - Но ладно, пусть катится. У нас ведь и другие подопытные есть. - Эльф, довольно повизгивая, резво ускакал на четвереньках из овальной комнаты. - Как насчёт вас, господин Свент? Вы не против? Быть может, это будет лучшим аргументом? А что? Так и отпустим с ремешком "нашего доверия". А он под указку, не упрямясь, сделает всё, что потребуется.
Абердас не отвёл глаз от холодного взгляда короля гномов. Шубальд молчал и, не моргая, смотрел, а потом вдруг рассмеялся, казалось, всё сказанное ранее было шуткой. Гном выбрался из-за стола и лёгкой походкой направился в комнату за мозаичным панно.
- Но я надеюсь, мы договоримся без этих лишних страстей.
Стоило скрыться королю из виду, к Абердасу снова подскочил советник.
- Вы же видите, король спятил! Он чистый изувер! Мне приходиться подыгрывать, чтоб самому не пострадать. Соглашайтесь, а ночью выкрадите Чашу, отдайте её мне и всё встанет на свои места. Только дайте согласие. - Спешно прошипел он и опять отскочил от купца. Король вернулся намного быстрее предыдущего раза.
Ночь выдалась тягостной. Соснуть хотя бы часок, как Абердас ни старался, не получилось. Не помогала и мягкая постель в удобных покоях, предоставленных гостю и дорогому другу короля Объединённых Копей Фардмара. Сон не шёл.
Абердас не знал что происходит с Тинком и оттого чувствовал себя предателем вдвойне. Да, цель была благой, но совесть, будто бы невиданная вещь для коммерсанта, не желала смириться с ложью. На душе было неспокойно - скребли злющие кошки, заставляя купца метаться из стороны в сторону, ожидая обещанного появления Первого советника. А он всё не шёл и не шёл, распаляя и без того пылающие ярым огнём сомнения господина Свента. Не обманул ли лукавый Румрас Рок-Ан?
Неожиданная непонятная возня и хриплые вздохи снаружи прервали самотерзание господина Свента. Он сгруппировался и замер, уже ожидая, что к нему кто-то ворвётся. Но ничего подобного не произошло. Возня только усиливалась, вздохи перешли в повизгивание и надсадные стоны. Ещё мгновение и, решив действовать сам, Абердас выскочил из комнаты в коридор, сразу же наткнувшись на клубок дерущихся.
Тусклого света лампы позади купца едва хватало на то, чтоб в темноте не споткнуться ему самому. Вот разглядеть что к чему с дерущимися, вообще не представлялось возможным. Если бы в тот момент знакомый голос не окликнул его, прося о помощи, то наверняка досталось бы обоим забиякам. А так Абердас разобрался быстро. Растащил дерущихся по сторонам, бросил Тинка (к радости купца это был именно он), а царапающегося и кусающегося карлика, отчаянно пытающегося вырваться из его могучих рук, втащил в комнату и споро спеленал в льняное одеяло, где тот смиренно затих, опасаясь дальнейших экзекуций со стороны беспощадного пленителя. Только после этого господин Свент заключил писаря в объятья, а Тинк проронил не совсем скудную юношескую слезу радости.
Вскоре, после того как Тинк наконец оправился от душивших его чувств, купцу стали известны некоторые подробности предыдущего часа жизни молодого человека. Советник Рок-Ан сдержал слово. Он изменил лишь прежнее намерение самому явиться в покои господина Свента. Освобождённый им Тинк был подробно проинструктирован о дальнейших действиях и предосторожностях, а потому мальчишка был уже в курсе намеченной кражи, когда наткнулся у самого порога покоев господина Свента на маленького соглядатая, сейчас недвижной куколкой лежащего здесь же на кровати. В чём смысл кражи разъяснил уже Абердас.
- Как ты думаешь, - говорил он встревоженным голосом, - нам стоит доверять советнику?
Тинк неопределённо пожал плечами.
- Я тоже в последнее время всё меньше начинаю верить этим подземным обитателям, - продолжая, кивнул Абердас. - Есть мысль. Не оставить ли нам чашу себе? Авось выведет нас из этого стоклятого места.
Паренёк снова пожал плечами, но на сей раз, потирая нос, ответил вслух:
- Может быть, он соврал мне, но со слов советника управлять силой чаши может только гном.
- Да, кажется, он что-то подобное говорил и мне, - разочарованно согласился купец, подёргивая бороду.
- Тогда убежим?
Наивная мысль юного писаря рассмешила господина Свента. Убежать из самого сердца Объединённых Копий - абсолютно бесперспективная идея. Абердас покачал головой и горько улыбнулся.
- Нет, мы выкрадем чашу, чего бы это нам не стоило. - Мрачно проговорил он после тягостного минутного размышления. - Уничтожив чашу, мы спасём королевство и наш город.
- А как же мы? - настороженно поинтересовался Тинк.
- Мы станем безвестными героями.
Пафосной торжественности не получилось. Голос Абердаса предательски дрогнул, выдав его собственное несогласие остаться без заслуженного посмертного прославления. А юноша немедля скис, категорически не желая сгинуть смертью храбрых.
- Ну, может ещё как-нибудь выкрутимся, - неуверенно пробормотал купец, пытаясь взбодрить себя и Тинка.
- Во всяком случае, нам не нужно будет беспокоиться о собственных похоронах. И так под землёй, - натянуто улыбнулся ему в ответ паренёк.
Советник Рок-Ан оказался неплохим инструктором, а Тинк проводником. Чтоб отыскать дорогу по путаным и тёмным коридорам подземелья к вожделенной Овальной комнате беглецы потратили не больше получаса и уйму нервов, несколько раз наткнувшись на праздно шатающихся, несмотря на ночное время суток, гномов. Возможно, всему виной то, что в подземелье затруднительно ориентироваться на восходы и закаты солнца. Но, так или иначе, купец и писарь благополучно, никем не задержанные, добрались до цели своего опасного странствия.
Здесь выяснилось, что советник Рок-Ан во всём предусмотрителен. Стража дрыхла и, естественно, не спешила воспрепятствовать наглым людям шастать по королевским покоям. Мало того, двери Овальной комнаты были приоткрыты, а на известном уже Абердасу столе стояла чадящая масляная лампа, приглашая желающих совершить экскурсию и ознакомиться с частичкой быта короля Шубальда Второго.
Краткий миг сомнений запнувшегося на пороге комнаты господина Свента был подавлен героическим усилием воли. Через мгновение он и Тинк с волнением стояли перед агатовым панно, выискивая нужный выступ на молоте великана, сейчас показавшегося купцу приятно знакомым.
- Советник говорил, чтоб мы ни в коем случае не касались статуй, - вовремя вспомнил Тинк, оказавшись в окружении каменных страже. - Они оживут и растопчут нас в два счёта.
- Ну не в два, а в три. Всё-таки я чуть крупнее тебя, - пошутил Абердас, но внутренне напрягся. С прошлого раза истуканы удивительным образом подросли, и даже он с трудом, встав на цыпочки, дотягивался до ладоней, поддерживающих мягко золотящуюся над головами смельчаков чашу Повеления.
То, что господин Свент обладал высоким ростом, оказалось как нельзя кстати. Ловкий и гибкий Тинк без особых усилий устроился на плечах хозяина, и преимущество статуй оказалось ничтожным. Ещё мгновение, и довольный собой мальчишка подхватил с безучастных ладоней чашу.
- Так-так!!! - разочарованный голос короля гномов прозвучал настолько неожиданно, что Абердас, поднявшийся на цыпочки, чтоб юному писарю было удобней схватить чашу, вздрогнул, оступился и к своему ужасу, падая навзничь, почувствовал, что споткнулся обо что-то твёрдое.
Мальчишка с хлопком брякнулся об пол чуть дальше и, молчком, откатился к шёлковой стене, а потерянная им золотая чаша, позвякивая не мелодичней медной и удивлённо пыхая перламутровыми вздохами, бесхозно заскакала по камню мимо взъяренного Шубальда и пары необычно рослых для гномов пикенеров из королевской стражи.
- Кощуны, безбожники! - взвизгнул Шубальд и немедленно кинулся к чаше, не заботясь о королевском достоинстве и подозрительному скрежету донёсшемся от дрогнувших статуй. - Вот вы как отплатили за предобрейшее! Пшёл прочь!..
Подвернувшийся королю страж благополучно приземлился на свою пятую точку, а затем, проворно перебравшись на четвереньки, поспешно пополз из комнаты, благоразумно рассудив, что в данный момент его присутствие здесь излишне и крайне опасно для его собственной жизни.
- Что это значит, Руми?!
Абердас приоткрыл глаза и, осознав, что ещё по какой-то неведомой для него причине не раздавлен ожившими статуями, повернул голову на вопль Шубальда. Оба стражника-гнома сгинули без следа, а в чашу, вводя каменных истуканов, разом позабывших о наглых преступниках, в растерянное недоумение, одновременно вцепились король и его первый советник.
Что это значит, Рок-Ан пояснил, саданув короля по макушке.
- Изменник! - выкрикнул король гномов и получил ещё одну оплеуху. - Отдай немедленно!
- Фиг тебе, посредственность. - Советник сунул под нос короля кукиш и тут же поплатился за неосторожность, узнав, что такое быть покусанным бешеным королём.
Размышлять Абердасу, за кого болеть в споре двух властвующих субъектов, долго не пришлось. Все или почти все причинно-следственные взаимосвязи встали на свои места в следующие несколько минут самой не конструктивной беседы, проведённой гномами в крайне жёсткой, бескомпромиссной манере.
- Здесь только один истинный изменник! И это вы, ваше величество!
- Заткнись, выскочка! Забылся с кем говоришь?!
- Мы ещё посмотрим, кто нынешним утром будет королём!
- Задушу! Вор, кровопийца, предатель!
Задушить противника одной рукой, тогда как вторая пыталась выдрать чашу, выходило плохо.
- Вы не достойны быть королям нашего великого народа. Ему уготовано величие и господство над мирозданьем, а вы покушаетесь на какое-то презренное королевство и выход к морю. Мы, гномы величайшая нация и истинно перворождённые. Пока паршивые эльфы музицировали, занимались никчёмным рифмоплётством и в беспримерном восхищении собой изобретали накладные уши поганой остроухо-оркской формы, мы занимались богоугодным трудом: строили, ковали, мастерили и создавали истинные материальные ценности. Мы - первейший народ и несправедливо, когда огромные территории занимают бездельники, не умеющие с умом распорядиться тем, что имеют. Мы должны взять всё в свои крепкие, рачительные руки.
Пока первый советник, выкатив глаза и плюясь слюной от возбуждения, вещал "прописные истины", господин Свент, осторожно, чтоб не привлечь внимание каменных стражей, подполз к жалобно хнычущему Тинку и сделал окончательный для себя вывод о королевстве гномов Фардмара - страна сумасшедших правителей, во сне видящих себя мировыми гегемонами.
- Руми, будь реалистом. - Король гномов пытался возразить советнику. - Наша армия сильна и вооружена лучше других, но она не способна вести успешные войны по всем фронтам против всех вместе взятых. Не имея источника провианта и достаточного опыта ведения боевых действий на открытой местности, мы обречены на поражение. В таком деле нельзя спешить. В первую очередь нам следует создать крепкую базу и уже тогда думать о мировом господстве. Я ведь всё понимаю. Отдай чашу!
- НИ ЗА ЧТО! Зачем она вам, если вы не в состоянии понять какая это сила. С помощью Чаши мы можем оживить даже горы и уничтожить всех наших врагов, не задумываясь о паритете сил и возможностей. Мы уже господа положения. Тогда как вы изменнически пытаетесь заступиться за никчёмных существ, не знающих что такое родовые традиции и не умеющих правильно выбирать себе правителей.
- Я ещё верю в возможность научить их этому...
- Научите прежде свиней петь соловьями! Но это вам не под силу. Вы сами - огромная глупая, рыжая свинья!
Шубальд с размаха ударил Румраса по уху, и гномы, всё ещё не отпуская чаши, рухнули на пол, где принялись по простонародному мутузить друг дружку кулаками и коленями, призывая проклятья на голову соперника.
То, что случилось потом ни господин Свент, ни юный Тинк не забудут никогда.
Когда король гномов и его первый советник, переводя дух после очередного этапа рукопашной, лежали на полу подле бесцельно ёрзающих на месте статуй, случилось невероятное. Прямо из воздуха соткался сияющий золотисто-матовым светом широкоплечий, до боли знакомый Абердасу, по пояс раздетый силуэт с хвостом волос на макушке и, не раздумывая, опустил ногу на чашу. Та жалобно кракнула и погасла.
Над гномами и остатками несчастной чаши возвышалась воистину величественная фигура верзилы из соседней камеры господина Свента. Его взгляд, полный сурового сострадания, был обращён на притихших короля и советника, а руки властно сжались в кулаки перед грудью великана. Воздух в его руках засветился, сложился в подобие молота, и только тогда оба гнома с воплями ужас вскочили на колени перед гигантом и снова распростёрлись в подобострастном обожании.
- О, Ратмар Справедливый! О, Динхадар Щедрый! - В один голос взвыли гномы, протягивая руки к великану. - Будь милостив к верным детям твоим!
А бог-кователь переступил через нерадивых детей своих, пять раз поднял и опустил молот, каждый раз осыпая обомлевшего и раскрывшего от удивления рот купца мелкой крошкой с грохотом рассыпающихся, точно глиняных, каменных стражей. И только затем снова повернулся к гномам.
- Нет во мне ненависти к вам за то, что вы, не желая слышать мои увещевания, пленили меня. - Раскатистые волны голоса бога, оглушая присутствующих, ударили в свод комнаты и вырвались наружу, чтоб, пугая всех до одного гномов, затихнуть где-то в дальних галереях и тайных ходах подгорного королевства. - Ибо я вас создал столь недоверчивыми. Но не от меня в вас та злоба, что движет вами в ненависти ко всем не гномам. В трудное время давно минувших дней сия чаша - бог поддел золотую лепёшку ногой и подбросил её кверху, та снова со звоном упала и откатилась к ногам Абердаса Свента, - была дарована мной вашим предкам, дабы наполнить безудержной смелостью слабые души в битве с Тёмным Князем. Вы же обернули её силу во зло и тем оскорбили меня. И что ещё хуже, опозорили перед моими братьями и сёстрами, светлыми богами. А это требует наказания.
Гномы завизжали, попытались, вскочив на ноги и улизнуть, но тут же были схвачены божественными дланями. Ратмар Динхадар встряхнул их словно тряпичные куклы, чтоб те присмирели, потом, хмурясь, отвесил лёгкий поклон Абердасу и, прежде чем исчезнуть, произнёс:
- Сердце твоё свободно от злобы, а по сему, будь здрав и счастлив, человече. Дух мой с тобой, Абердас Свент, барон Архепен, купец Первой Статьи вольного города Большой Тор.
Ратмар Динхадар снова торжественно наклонил голову и беззвучно растворился в воздухе, прихватив с собой короля Шубальда и советника Румраса.
- Что теперь? - Тинк высунул голову в овальную комнату. Там было тихо, но где-то, ещё далеко, нарастал тревожный гул.
- Будем выбираться. - Абердас отряхнулся от каменной крошки.
- Как?! Чаши нет, но они же подумают, что это мы грохнули их короля и советника!
- Вот именно. - После всего случившегося господин Свент чувствовал себя неожиданно бодро и уверено, а потому обеспокоенность паренька его не волновала. Купец подобрал расплюснутую чашу и принялся вертеть её в руках.
- Вы думаете, она ещё что-то может? - с надеждой поинтересовался Тинк.
- Не думаю.
- Ну тогда мы действительно скоро станем героями посмертно.
- Может так, а может и нет. В обществе фанатиков хорошо живётся только пророкам. Как ты думаешь, я тяну на просветлённого? - Тинк с тоской отрицательно покачал головой. - Не важно. Надеюсь, что гномы решат, будто именно мы разбили каменных стражей.
Купец кашлянул, прочащая горло, готовясь, басом проговорил: "ДЕТИ МОИ!" и отчаянно смело зашагал в Овальную комнату, а оттуда дальше навстречу приближающемуся встревоженному гномьему многоголосью, на ходу, словно каким-то волшебным жезлом, помахивая остатками чаши Повеления.