На третью ночь с последней встречи с парнем в больнице девушка видела сон: парень стоял у края пропасти и смотрел вниз, в бездну. Девушка подошла и встала рядом, боясь смотреть в пропасть, и кротко одёрнула его за рукав пиджака, матового и грубого наощупь, странного цвета - цвета тени. Небритый взлохмаченный парень, коротко взглянув на девушку, глубоко затянулся сигаретой.
- У тебя такой взгляд, - сказала девушка, - как у одного моего знакомого в школе был. Он тяжело болел, а потом умер...
Парень молча докурил сигарету и бросил окурок в бесконечную бездну щелчком пальцев. После развернулся спиной к пропасти и посмотрел девушке в глаза.
- Не проси у бога надежды... - сказал он, закончив их четверостишие.
Он отпустил тело вниз, полностью отдав себя падению в бездну.
Девушка проснулась, а на губах застыл немой крик отчаяния.
Она, смыв страшный сон, стояла перед запотевшим зеркалом в ванной.
Вывела своё имя на мутной от пара поверхности. Тони. А если поставить ударение на второй слог, то выйдет глагол. Призыв к действию. Что я и делаю, подумала она.
Девушка, имя своё стерев, долго всматривалась в свои большие красивые глаза, один из которых еле заметно косил. Из крана тонко сочилась вода, чтобы тишина не звучала слишком громко. Чтобы журчала вода, живая вода. Влага. Девушка собрала волосы, откинула их назад и закрыла руками, представив себя без них. Такой она никогда не была. Всю жизнь её чёрные длинные волосы были при ней. Были с ней в каждый момент жизни, в каждый миг, в каждое мгновение были неотъемлемой её частью. Но сейчас что-то изменилось. Возник какой-то неопределённый порыв побыть без них. Побыть такой, какой родилась. И девушка, не думая ни секунды, взяла машинку отца и, нажав на кнопку, сделала проходку от лба к темени. Прядь волос плавно опустилась в раковину. Ещё проходка. Ещё. Ещё. И вот осталось только подравнять непослушные волосинки. И теперь нет привычного образа, есть только три миллиметра роста, и не более. Ожидая от себя истерики, девушка её не получила. Это просто волосы, которые ещё отрастут. Сброшенная кожа. Чешуя. Надо навестить и поддержать Дэна перед его операцией, которого она не разу не называла по имени вслух. Навестить его, чтобы он не думал, что он один на один с жизнью. Один на один со смертью. Девушка собрала свои волосы из раковины и смыла волосы в унитаз лёгкой рукой.
- Мать моя, ты что же это с собой сделала, Тоня? - изумилась мама девушки.
Сестра вышла посмотреть.
- Что опять за соединённые штаты истерики (фирменная семейная шутка)? О, класс, можно идти мобилы отжимать по району, - без энтузиазма заявила она.
- Мужинёк, иди посмотри, твоя дочь налысо обрилась! И за что мне всё это... - причитала мать, уходят на кухню досматривать сериал.
Но отец был занят перебором монет и его хватило лишь на отрешённую реплику из дальней комнаты:
- Ну значит, мода сейчас такая...
Девушка ехала в метро, прихватив с собой белый халат сестры, которая когда-то закончила курсы массажа. Плана в этот раз не было - удастся ли опять провернуть трюк с пропуском? Не факт. Удастся ли прикинуться медработником или больным, вышедшим к родным за передачей? Тем более не факт. Но надо попытаться.
И девушка, немного попереминавшись с ноги на ногу у входа и поймав себя на мысли, что вход этот напоминает скорее ворота в рай, и на проходной будет ждать апостол Пётр, накинула белый халат поверх чёрной футболки и двинулась вперёд. Она вспомнила, как Дэн уверенно заходил в Мосфильм, и с какой лёгкостью они попали на музыкальное шоу. А как он спокойно вызвался петь в клубе с порога и без заготовленной песни? А она может так? Может поверить, что к смелым жизнь доверчива? Что удача верит в неё? Может. И удача тут же сработала - мгновенно сориентировавшись, девушка преспокойно прибилась к группе шумных студентов, собравшихся у проходной.
И белохалатные студенты стали просачиваться через турникеты, пока куратор сверяла списки с охраной. Пройдя, опустив голову вниз, девушка отстранённо стояла неподалёку от группы студентов, ожидающих свою командироголосую вожатую-куратора. Дождь перестал покрапывать, проглянуло солнце. Девушка, как и большинство, уткнулась в телефон, точно там было нечто срочное и очень важное. Она надеялась, что группа пойдёт к нужному корпусу. И удача вновь сопутствовала ей сегодня.
- Ну что, студентки, айда учиться! - скомандовала куратор и повела, хромая на левую ногу, точно мама-утка весь выводок своих ещё не сильно учёных утят, за собой. Девушка прибилась в самый хвост стаи.
Войдя в корпус, куратор отдала списки в приёмной и направила поток к лестнице - в лифт все не поместятся, да и негоже молодым стеснять врачей и больных. Поднимаясь по ступеням, девушка размышляла в какой момент отколоться от коллектива - сейчас или зайдя на этаж? А если они дойдут до нужного этажа? И пока она принимала решение, забыв про уже освоенное правило трёх секунд, куратор отворила дверь на этаж. До нужного не хватило пары пролётов.
- Начнём с ЖКТ! - гаркнула на весь коридор куратор.
Она отворила дверь в большой кабинет, студентики стали плотно набиваться в него, а девушка разволновалась - стоит ли заходить в эту западню и терять время? Но уже зашла, повинуясь странному стадному чувству.
В кабинете стоял недоумевающий парень блондин, задрав футболку и проходя процедуру УЗИ. Врач ультразвуковой диагностики также озадаченно осмотрела группу.
- О, как удачно! - возрадовалась куратор. - Мы быстренько посмотрим вашего пациента. Здрасьте.
- Ну, хорошо... - согласилась женщина-врач. - Если только он сам не против.
- Я... - начал блондин.
- Он за! - цинично, по-врачебному, перебила куратор. - Вот видите на экране - это желчный пузырь: форма типичная, в нижней и верхней третях есть перегибы, в просвете... - куратор сместила устройство на животе блондина, ведомом врачом, положив свою руку поверх её, - в просвете однородная желчь... Вот... Конкременты не лоцируются...
Девушка, аккуратно раздвигая толщею зевающих студентов, пробралась обратно к двери и тихо опустила ручку вниз - просочилась в проём и быстро двинулась к лестнице. Спешно поднялась и направилась через широкий коридор к нужной палате, которая была в другом далёком крыле и была защищена стойкой дежурной по этажу. И проходя мимо этого блокпоста и смотря увлечённо куда-то вдаль, девушка приложила телефон к уху, очень натурально изобразив срочный звонок:
- У нас ещё пара осмотров будет в разных корпусах, так что да, я задержусь, меня не ждите...
- Вы к кому, девушка?.. - пожилая дежурная с добрыми глазами проводила её взглядом до поворота в другое крыло.
Девушка не ответила ей, а продолжила разговор с несуществующим абонентом и, только зайдя за угол, мгновенно ускорилась, практически побежав. Дежурная неспешно встала с места и последовала за ней.
До палаты парня оставались считанные шаги, как двери её резко распахнулись, и сопровождение врачей в белых-пребелых халатах и медицинских масках суетливо выкатили его на каталке. Они, придерживая капельницы и оборудование для дыхания, немедля развернули каталку и спешно направились к лифтам. Девушка, округлив глаза и тяжело дыша, следовала за ними в полном безмолвии. Каталка остановилась, врачи напряжённо следили за изменчивыми цифрами этажей на табло над дверьми лифта.
Парень, чьё лицо стиснула кислородная маска, встретился взглядом с девушкой. Он с трудом поднял руку и провёл по волосам и показав большой палец, оценив такую поддержку от девушки, чьи молчащие мокрые глаза смотрели на него, всё никак не веря в то, что происходит. Лифт приехал, широкие двери его распахнулись, и в тусклый коридор из него хлынул свет. Врачи спешно закатили каталку с парнем внутрь, к свету. Девушка подошла ближе. Парень, еле заметно улыбнувшись, положил ладонь на глаза - "всё будет хорошо" - и после бессильная рука упала на белую простынь. Девушка сделала то же самое и закрыла глаза ладонью - "несмотря ни на что". Слёзы покатились из её красивых глаз, и она не увидела, как двери лифта схлопнулись. Девушка убрала ладонь, увидев лишь закрытые двери лифта, увёзшего парня куда-то. Или вверх, или вниз. Она упала на колени и разрыдалась. Пожилая медсестра с добрыми ангельскими глазами села рядом, обняв её, и как могла успокаивала.