Аннотация: Это коллективное произведение трех авторов: Айка, JdR, Роман Дих. Идея написания принадлежит автору JdR /www.st-babylon.ru / Отредактировано в муках Р.Дихом 06.07.2012
"non fui, fui, non sum, non cur"
"(меня) не было, я был, (меня) не стало, какая разница" (перевод с латинского)
Фраза, высеченная на могильных камнях последователей Эпикура.
УБИЙЦА. Пробуждение.
Снова открываю глаза, как делаю это уже почти тринадцать тысяч пятьсот дней. Я с недавних пор принялся подсчитывать дни с момента моего рождения - я был восхищён этим маленьким, но существенным для меня открытием: о том, что можно считать дни своего появления в этом, таком разноцветном мире... Мире, сузившимся для меня до размеров моей квартиры - и расширяющимся до размеров ночных улиц, парков и скверов, дарующих мне...
Свинцовый прямоугольник утреннего окна прорезала бледная жёлтая полоска. После многочисленных дождей вновь проглянуло солнце... а я давно уже к нему равнодушен, мне милее или свет луны, или просто отблески ночных фонарей в лужах и в стёклах витрин магазинов, в которых мои, возможно, будущие... как лучше сказать... те которых я... жёлтая полоска на фоне серого свинца просекает мозг, и в нём...
Вчера была славная ночь. И девушка, наверное, тоже для кого-то была славной.
Нет, так нельзя - в конце концов, славными они становятся исключительно для меня! Итак, она широко шагала - плащик серый ("серая моя мышка!" - так я в умилении шептал, следуя за ней). Слабый запах недорогих духов, светлые волосы, что потрёпывал ветерок ночной... запах пота и девичьей плоти, который я ощущаю на расстоянии как хорошая охотничья собака уже много лет.
Они не могут меня найти - потому что я абсолютно не жаден до мирских утех, а лишь до своих собственных.
Девушка только стала поворачивать голову на ходу - запах её пота смешался с надвигающимся запахом абсолютного ужаса - как кусок бельевой верёвки перехватил её горло. И её перекошенное, раздувающееся в полутьме лицо... оно было более чем безобразным - и прекрасным! Аромат адреналина, что мои ноздри поймали, вызвал во мне ответное. Пускай мои новые джинсы теперь нуждаются в стирке - когда запах её предсмертного пота пришёл в мои ноздри - ответом ему была волна оргазма, и я едва успел расстегнуть "зиппер"...
Затем обыскал её карманы и сумочку - две смятые купюры и банковская карта, и ещё записная книжка. Такие дуры никогда не могут запомнить пин-код собственной карты, поэтому, я уверен, он где-то в записной книжке.. А ты, лежащая на земле сука - дура, дура!. Во мне внезапно вспыхивает ненависть, я вынимаю из внутреннего кармана-ножен небольшой охотничий нож и начинаю полосовать виднеющееся в полумраке личико с высунутым языком, рассекаю этот язык пополам и постепенно успокаиваюсь. Затем, вытерев нож о её плащ, вновь расстёгиваю джинсы, и зловонная струя моей мочи бьёт в лежащее передо мною тело - шуршание струи сливается с шелестом первых капель ночного дождя...
Я возвращаюсь домой и спокойно засыпаю. Вечер удался...
...они пришли, трое - папа, мама и Хозяйка с ними.
И мама принялась попрекать меня - мол, зачем ты снова это сделал, к отцу давай взывать, мало ты, говорит, его порол в детстве.
Отец стоит с сигаретой в зубах, во взгляде его читается: "Молодец, сынок, мужиком вырос", и Хозяйка за его спиной величественно кивает - из-под капюшона багрового балахона её мне улыбается оскал серебряного черепа, она довольна тем, что я сделал и делаю.
И вот сегодня и Хозяйка с ними - это явный знак. Обычно мама и папа приходят только, мама меня чаще ругает, папа наоборот, выказывает молчаливое одобрение тому, что я делаю.
Хозяйка в последние годы стала появляться, когда я начал убивать - ведь я к Ней отправляю этих женщин, попутно получая удовольствие, но я сильно подозреваю, что Хозяйка получает удовольствие гораздо большее.
Хозяйка мне говорит: "А у меня подарок для тебя, только..." Лукавый череп щерится, а потом показывает мне картинки: женщина лет сорока, но ещё очень даже ничего, в красной ветровке и мини-юбке торопится домой. Я вроде бы вижу название улицы и номер дома, и мои наручные часы, показывающие... Она заходит в загаженный подъезд, жмёт кнопку лифта... следующий "кадр" - она переодевается, сбрасывает одежду - ого, груди, освобождаемые от лифчика, ещё очень даже, облачается в тёмно-синий халатик с крупными багровыми цветами...
___
ДМИТРИЙ. Неожиданное путешествие.
- Что-то мне херово...
Хватаюсь за сердце, за стены, за ... Острое копьё резкой боли вертит, выворачивает наизнанку.
Чёрный куб плавится, медленно приобретая округлые формы, лечу вниз по бездонному колодцу, цепляясь ногтями за гладкие стенки туннеля. Свободный полёт вглубь, навстречу искре белого света. Спазмом, выдохом, плевком моё тело выбрасывает наружу. Жёсткий плоский удар. Лежу на спине, задрав вверх голые ободранные колени.
- Аааааа! - воплю больше от неожиданности, чем от боли. А боли нет! Полный штиль внутри. Не болят ноги в крови и ссадинах, не болит спина от сильного удара о землю, затылок от импульсного маха назад, не болят пальцы со сломанными ногтями. Боли нет.
Гигантское мраморное изваяние свесилось надо мной. Бурый камень блестит под лучами томного осеннего солнца. Согнутая пополам лысая фигура в просторных одеждах. Руки вытянуты вниз, глаза навыкате, рот раскрыт, зияет чёрной дырой туннеля. Именно оттуда я и выпал. Исполинский Будда, в странной нелогичной позе.
- Что это за хрень? - лежу под огромным мраморным лицом статуи.
- Изваяние блюющего Будды. Вполне рабочий портал, - рядом, на корточках, с сигаретой в зубах и пластиковой початой литровой бутылью пива сидит белобрысый мужик неопределённого возраста. В синей футболке, с надписью "Зенит - сильнее всех!" и чёрных провисших трениках, с двумя подчас не параллельными белыми полосками - лампасами, в серых пластиковых китайских тапках на босу ногу.
- Здорово, братан! Вася из тридцатой. Будем, - зеленый мутный снаряд щедро переходит в мои руки. Глоток тёплого вязкого хмеля приятной жижей растекается по венам, рождая интерес к окружающему миру.
- Привет. А почему блюющий?
- Статистика - сука бескомпромиссная! Путём опроса вывели образ портала, как наиболее приемлемый для современной русской души. До этого все вы из жопы Перуна вылетали. Не самый худший мен, - огромная распахнутая лужёная глотка Будды бездонным ореолом нависла надо мной.
- Портал? Что это?
- А что ты помнишь из последнего? Как ты сюда попал?
В голове проносится тёмный туннель, стремительное падение, свет - и больше ничего. Мысленно ощупываю голые стенки моей памяти. Пустота.
- "Туннель", "свет"? Ничего не напоминает? Ты ж грамотный. Газетки про НЛО и загробный мир на вокзале читал, программки по ящику с экстрасенсами видел? Канал ТВ3, битва экстрасенсов, нуууу? Догнал?
Хлопок ядерного взрыва внутри моей черепной коробки. Серый гриб вырастает на фоне спокойного, бледного, пустынного пейзажа сознания. Несколько секунд текут, как тысячелетия. Затем стремительная взрывная волна сносит всё, не оставляя и щепки сомнения.
- Я мёртв?!
"Вася из тридцатой" снимает правый тапок и чешет грязную пятку. Глаза начинают слезиться.
- Ага! - среди пушистого поля его блондинистых вихров гуляет блестящее зеркало загорелой лысины. Сивая морда прямо плещет жирным липким удовольствием.
- Так и есть. Мёртвый. И!.. - он поднимает вверх указательный палец.
- Твою мать, сукаааааааа! - одним выдохом ору я.
- Люблю этот момент! - его резиновая улыбка чеширского кота повисает надо мной, как гильотина.
Я расстроен, растерзан, расплюснут! Я, я, я! Кто теперь этот "Я"! Не существует "Я".
- Ладно, подымай жопу. Тебя ждут.
Он хватает меня под руки, тянет вверх. Встаю, оглядываюсь. На мне полурасстёгнутая, гавайской расцветки рубаха, носки не первой свежести, спущенные до колен семейные трусы в "Симпсонах". Вася перехватывает мой ошалелый взгляд, ржёт.
- Красавчик! Но ты не в топе. Один недавно голышом, с булкой на члене и проводами в жопе явился. Онанист оказался - булочкой с кремом мастурбировал, стимулируя лёгким током эрогенные зоны в заднице. Что-то там перегорело. Удар током! И чувак тут. Его так "Электробулкой" и прозвали, - скалится, частично дырявым, неровным жёлтым оскалом.
- А я почему в таком виде?
- Буднично. Ты сдох, сидя на унитазе. Хорошо хоть с журналом "Семь дней" в руках не заявился. Популярное туалетное чтиво. В семидесяти процентах из ста - "сортирники" с этим журнальчиком к нам поступают. У тебя нет. Оставил меня без кроссворда. Ладно, пошли!
- Кто меня ждёт? Бог? Дьявол?
- Скромности тебе не занимать. На хер ты им сдался! Ты что - злодей, тиран, узурпатор, или наоборот - пророк или мученик? Так, очередной туалетный мертвяк с пустой кармой.
- Тогда кто?
- На месте поймешь. Догоняй, - его сутулая фигура двинулась прочь, чуть прихрамывая. Ничего не оставалось, как последовать за ним.
___
ЖЕНЩИНА. Размышления.
Какое им дело до меня? Что они лезут со своей жалостью, со своими советами? "Ты обязана взять себя в руки... В твои сорок незамужняя женщина может просто для себя родить ребёнка..."
Я никому ничем не обязана! И нечего тыкать мне в нос моим возрастом, будто я сама о нём не знаю.
На хера? Вот на хера мне этот ребёнок? Ещё одно убогое существо, вся жизнь которого будет состоять из что бы пожрать, с кем бы перепихнуться, и - да, разумеется! - многозначительных рассуждений "за жизнь" на кухне. С такими же как он сам пьяными ублюдками. Вспомнит он о матери, разбежался!
А не дай бог, девка родится! Ей чего от жизни ждать? Хорошо, если смазливая, может кто и западёт. А если на меня похожа будет? Ни кожи, ни рожи? Нафиг, никаких детей. Нечего дегенератов и нищету плодить. Да и от кого рожать? От кого?! Быдло кругом сплошное, разве мужики это? Ка-азлы! Копейки от них не дождёшься, а что я ребёнку в наследство оставлю? Холодильник, телик да диван. Стулья скоро ноги протянут. А! Шкаф ещё со шмотками, тряпками половыми, блин. Наряжаться-то не для кого...
Соседка вон, дура, в магазине пристала:
- Что это вы, Ниночка, столько сладкого накупили? Гости у вас?
Какие гости, мымра ты любопытная! Гости - это у твоей Светки! Каждый день к себе нового ёбаря затаскивает. У меня под балконом уже кладбище презервативов.
А сладкое - это мне. И идите все в жопу. Буду жрать столько, сколько влезет. Да!
Стану жирной, и что?.
___
ДМИТРИЙ. По незнакомым-знакомым местам.
Местность вокруг можно назвать холмистой свалкой. В зелёных зарослях торчат ржавые остовы металлических конструкций, руины сгоревших многоэтажных зданий, перевёрнутые железнодорожные вагоны, зелёные мятые баки с мусором.
Медленно лавируем между лужами грязи и кучами мусора. Цель - жёлтое панельное четырёхэтажное здание с чёрными дырами окон. Взъерошенные листы кровельной облицовки блестят на солнце золотом ржавчины. Подъезд с покосившимся дверным косяком. Ряд почтовых ящиков с палёными пятнами от сгоревшей почты. Одинокий красный баллон с размашистой надписью "ПРОПАН" прислонён у входа. Останавливаемся у подъезда.
- Надо анкету заполнить, - Вася вытаскивает из щели за почтовыми ящиками химический карандаш, деловито слюнявит его, протягивает мне вместе с серым бланком.
- Что это?
- Таможенная декларация. Во всём должен быть порядок!
На стандартном бланке таблица из вопросов и пустые строки под ответы.
Ф.И.О.
Место для фотографии
Возраст
Дата запроса.
1. Характер смерти - естественная смерть, суицид, несчастный случай, невинно убиенный, другое. Нужное подчеркнуть.
- Пиздец какой то! - я озадаченно уставился в бланк.
- ФИО своё пиши печатными буквами. Фотку бери клей, - он протягивает мне маленький чёрно-белый квадратик фотографии моей макушки.
- А где лицо? Почему меня сверху фотографировали?
- А кому твоя рожа тут нужна. Фотографировали как могли. Тебе что, надо глас с неба - "подними морду, сейчас снимем на гробовой паспорт". Ты бы откинулся досрочно. Аккуратней заполняй, - Вася деловито протянул мне пластиковый тюбик с канцелярским клеем.
- Возраст - тридцать семь. Дата запроса. Характер смерти - естественная смерть. Твое отношение к религии?
- Какое отношение?
- Твоё отношение! Что у тебя "в контакте" было написано?
- "В контакте" было "мне пох!".
- Пишем: "Неоднозначное".
- А в графе "Вероисповедание" почему такой скромный набор? Где атеист?
- Атеист приравнен к сатанистам. Пиши "сектант" - это наиболее характеризует твои нонконформистские заигрывания с верой.
- Что дальше писать? Я не понимаю!
Хмурый Васин взгляд пробирает морозом.
- Мертвяки пошли! Умирать разучились. Дай сюда! Сам заполню. Как в социальных сетях марать, так все мастаки.
За период непродолжительного ворчания он заполнил недостающие графы. Получилось:
4. Цель визита - Безысходность
5. Есть ли у Вас рекомендации? - Отсутствуют
6. Пожелания к сервису - Превосходный сервис сопровождения. Прошу отметить и премировать сталкера " Васю из тридцатой".
- Подпись махни.
- Вопросы странные.
- А тебе вопросы о провозе наркотиков и оружия в ваших таможенных декларациях странными и наивными не казались? Мало ли с какой целью ты там коньки отбросил! Может, ты в себе угрозу несёшь для общества? Вдруг тебя кто надоумил - так пусть он за тебя пару слов замолвит.
Вася сложил лист анкеты пополам, засунул его в конверт, заклеил, кинул в красный железный ящик "В канцелярию" на стене дома.
- Дальше сам. Прямо по коридору зелёная дверь.
Грубо толкнул меня в глубь подъезда. Резко хлопнул дверью за моей спиной.
Тёмная, холодная бетонная коробка. Длинный коридор с бесконечным рядом дверных проемов. Слабый жёлтый свет редких электрических ламп. Стойкий запах никотина и мочи. Скрипучие половицы. Каждый новый шаг - проём уже и ниже. Двигаюсь медленно и осторожно. Всё ниже сгибая спину, сжимаясь навстречу земле.
Зелёная дверь чуть выше моего живота. Приходится сильно согнуться, чтобы протиснуться внутрь.
___
УБИЙЦА. Дела не могут ждать!
Я созерцаю свинцовый прямоугольник окна с жёлтыми лучиками на нём. Я не могу вспомнить номер квартиры, которую мне показывала Хозяйка - зато помню, как выглядит та, кому принадлежит эта квартира! А лучи цвета яичного желтка проникают в мой мозг и воспаляют его...
Нужно купить что-нибудь поесть. Смотрю на часы - начало десятого утра. Внезапно стекло, прикрывающее циферблат, меняет цвет с прозрачного на серебристый, в нём я вижу дружелюбный оскал Хозяйки, а стрелки на миг показывают другое время - семь часов. Едва я это успеваю заметить, как стекло приобретает прежний оттенок, и время всё то же.
В кармане джинсов обнаруживаю деньги, что вчера вытащил у трупа, карточку и записную книжку. Роюсь в ней и удовлетворённо хмыкаю - так и есть: "Мой пин-код 8943", гласит запись на одной из страниц. Ну что за тупорылые твари эти бабы всё-таки!
Изгаженные джинсы шлёпаются в ванну - постираю, когда приду. Я натягиваю чёрные брюки и кожанку и спускаюсь по лестнице, на ходу здороваясь с соседкой.
На улице порывистый ветер гонит по асфальту клочки бумаги, какие-то афиши. Тоска накрывает мой мозг, растекается, кажется, по всему телу, и я еле бреду. Навязчивые образы начинают хороводить в голове... Хозяйка в последние месяцы руководит мной, она приходит во сне, даёт советы, указывает для меня новые объекты удовлетворения - и я подчиняюсь ей. А она кому? Богу? Тогда почему, если уж Она говорит со мной, - почему со мной не говорит сам бог, ведь она его служанка по сути, а я в свою очередь выполняю её волю - так почему же богу не обращаться ко мне напрямую?
У входа в гастроном сидит дворняга, серая и грязная, потрёпанная уличной жизнью. За двумя рядами стеклянных дверей виднеется банкомат - сейчас и посмотрим, что там у этой курицы на счету, и...
- Эй, фраерок, закурить дай? - Я оглядываюсь. Кроме собаки никого вокруг.
- Тебе, тебе говорю! - или я сошёл с ума, или слышу это от... собаки?
Я машинально отвечаю:
- Да нет у меня... - хотя нагрудный карман оттопыривает пачка Winston"а
- Слышь, да ты впрямь рамсы попутал, что ли? - уличная псина смотрит на меня насмешливо. - А в кармане что?
Изумлённый, я всё же пытаюсь ответить:
- Впервые встречаю говорящую собаку...
- Впервые? - усмехается серая тварь с мордой, испещрённой шрамами. - Тогда давай знакомиться, меня Вася зовут! - животное издаёт звуки, напоминающие смех.
- Мразота жадная, сигареты пожалел! - начинает костерить меня пёс Вася, - Только запомни, пидормот ты этакий...
Хватит! Я пинаю пса, тот пытается вцепиться мне в ногу - и получает ещё один пинок. Говорящий пёс ударяется о мусорную урну и удирает, подвывая и злобно оглядываясь.
Из магазина выскакивает уборщица, здоровая бабень в сером халате, разящая перегаром:
- Мужчина, прекращай хулиганить, а то сейчас милицию вызову! Охрана! - орёт она слонихой в глубину магазина. Внутри мелькает куртка охранника, спешащего на зов. Бабища втыкает руки в боки:
- Наркоманы хреновы, спасу от вас нет! Обколетесь своей анашой и шарахаетесь везде, гады такие!
Я почти убегаю от магазина с ругающимися псами и уборщицами. Краем глаза вижу семенящую назад собаку.
___
ДМИТРИЙ. Суд.
- Ну, наконец! Заждались вас.
Серые стены и потолок. Деревянный пол из длинных массивных досок. Квадратная комната без окон. В центре - одинокий стул. Перед ним длинный прямоугольный стол. За ним трое.
- Проходите. Присаживайтесь, - посередине пожилой мужчина, лет семидесяти. В тёмно-коричневом костюме-тройке в редкую белую полоску, в белоснежной рубашке с золотыми запонками. Чёрный строгий галстук. Волевое лицо с огромным лбом, залысинами. Тёмные волосы с сединой, аккуратная острая бородка.
- Будьте любезны, - указывает мне на стул в центре.
- Опять не по протоколу. Вы, Николай Александрович, всегда портите строгое процессуальное действо своим панибратством с обвиняемым, - моложавый мужчина, лет сорока пяти. В серой довоенной форме с огромными красными звёздами на воротнике. Копна густых чёрных волос зачёсана назад, открывает массивный лоб, подчёркивая полуженские черты лица. Пухлые губы, тонкие брови на излёте. Он встал, вышел из-за стола.
Тёмно-синие галифе аккуратно заправлены в кожаные сапоги. Статная прямая фигура. В левой руке на уровне пояса стакан с чаем в серебряном подстаканнике. Правая рука отведена за спину.
- Чаю хотите? Да вы садитесь! Раз уж всё пошло не по уставу. Присаживайтесь. Так как насчёт чайку?
- Да, спасибо, - я затравленно прижимаюсь позвоночником к спинке стула.
- С лимончиком? - мужчина в форме учтив. Галантно наклоняется надо мной, любезно улыбаясь.
- Да, если возможно.
- Н-на, сука! - хлёсткий удар правой из-за спины от пояса. Классический апперкот. Искры из глаз. Лечу вместе со стулом назад, задрав голые ноги вверх.
- Вот тебе лимончик! А вот и чаёк, - он медленно льёт кипяток сверху прямо на меня. Выпрямляется, аккуратно ставит стакан на край стола. Медленно обходит, садится на своё место.
- Николай Иванович, голубчик. Надо ж себя как то сдерживать. Не давать волю чувствам. Вы ведь из нас единственный настоящий профессионал. Этот ваш трюк с лимоном уже набил оскомину.
- Результата всё равно нет. Боли они не чувствуют, скоты!
- Отсутствие плотских страданий - скорее минус данного существования. Моральные муки приобретают главенствующую роль.
Ветошью валяюсь на полу в луже горячего чая, рядом со сбитым стулом. Превосходный вид на обувь тех, кто за столом. Чёрные блестящие военные сапоги стоят параллельно, как на полке казармы. Строго, формально, однообразно, скучно. Думаю, не стоит развивать мысль, что их обладатель мне сразу не симпатичен.
Коричневые стоптанные туфли, яркая противоположность соседской строгости. Внутренняя свобода подчёркнута крайней степенью разношенности обуви. Несобранность и забывчивость определяется разными несимметричными узлами шнурков. Ноги скрещены. Один ботинок наполовину пуст, пятка в чёрном носке болтается снаружи.
Образ третьей персоны размыт и не имеет очертаний, лишь еле уловимый силуэт. Как бы я не фокусировал зрение, чёткости добиться не удаётся, лишь резь в глазах.
- Вставайте. Простите Николая Ивановича за его шалости. Любит пошутить, - голос пожилого звучит сверху. Лиц из-за широкой столешницы не вижу.
Я снова сижу перед столом. Внутри медленно разгорается пламя паники.
- Внесу немного ясности в происходящее. Это суд "тройка". По факту этого заседания мы должны вынести вам приговор, - мужчина в костюме стал официален. Манера речи приняла сухие обороты.
- Представлю членов судебной "тройки". Меня зовут Николай Александрович Бердяев. Судя по Вашей анкете, обо мне вы осведомлены. Справа от меня - наш шутник - Николай Иванович Ежов. Вижу, и он Вам известен. Что ж, это приятно.
- Не будем терять время на ненужные объяснения, - показно сурово тявкнул Ежов.
- Боюсь, не всё так легко будет воспринято обвиняемым в его ситуации. Ведь есть и третий участник. Это довольно сложно объяснить, а ещё сложнее понять. Сознавая шок ситуации внезапной смерти и происходящего действа. Хочу поблагодарить вас за стойкость духа и то спокойствие, с коим вы воспринимаете действительность.
- Я не спокоен. Скорее раздавлен. Сильно сомневаюсь в реальности происходящего, - мой голос звучит с надрывом.
- Приятно видеть интересного собеседника с вполне адекватной самооценкой. Часто здесь мы наблюдаем истерики, крики, слёзы.
- Прекратите либеральные ужимки и заигрывания с подозреваемым, - постный "козлячий" тон к лицу розовощёкому палачу.
- В чём меня подозревают?
- С обвинениями повременим. Представим третьего судью. Это ваша "Совесть". Суд совести. Всё в этой ситуации банально логично. Моя фигура выбрана в качестве защитника и наиболее желаемого и комфортного собеседника для вас. Видимо, перечитали меня много в юности. Польщён, порадовали старика. Николай Иванович - обвинитель. Он олицетворяет узаконенное судебное зло. Думаю, вполне заслуженно. Ну и "Совесть" в качестве независимого мнения присяжных.
- Не могу разглядеть её. Лишь силуэт.
- Образ совести в современном человеке приобретает всё более размытые очертания. Раньше это было вполне осязаемое существо, с лицом, обликом, нравом и характером. Сейчас - некий эфемерный объект. Вы различаете силуэт, и это достижение, - он на пару секунд замолчал, потом выпрямился и официально объявил: - На этом прошу считать заседание суда тройки над подозреваемым Дмитрием Белых открытым!
Серый квадрат бетона вжимается внутрь, давя, сминая меня. Хватает мои виски в стальной капкан. Инстинктивно лезу в нагрудный карман. Нахожу мятую пачку "Кэмела", зажигалку. Закуриваю. Вдыхаю всей грудной клеткой, всеми лёгкими. Действительность начинает проступать сквозь дымную гладь табачного проявителя.
- Нечего размусоливать. Приговор - виноват!
- Но постойте. Наша цель заставить сознание подсудимого самостоятельно оценить степень собственной виновности. Проанализировать и сделать выводы. Мы лишь проводники для умозаключений умершего.
- Нечего тратить время на эту склизкую мразь! Давайте оптимально относиться к процессу. Виноват!
Двое моих судей развернулись друг к другу. Ожесточённо спорят, не обращая ни малейшего внимания на меня. Силуэт совести молчаливо и неподвижно сидит.
- В чём моя вина? - мой голос звучит неожиданно звонко. Оба спорщика поворачиваются в мою сторону.
- Мы забыли о ваших правах
. Вот, возьмите iDead - в руках Бердяева чёрный матовый прямоугольник небольшого планшетника с белой броской эмблемой - надкушенного черепа.
- Зайдите на "тытруп.рф" Введите в поиск своё имя. Мы же пока решим наши процессуальные споры.
- Интернет? На том свете?
- А вы думали, откуда столько спама идёт на почту? Таким образом напоминаем вам о наиболее важных проблемах.
- Увеличение члена - главная проблема?
- Маленькие члены были виной многих человеческих бед, войн и зла.
Красно-белый фон сайта. Справа огромный список ссылок на видео-ролики: "Рождение", "Первые шаги", "Первые слова", "Ясли", "Школа", "Велосипед", "Драка в школьном дворе", "Смерть бабушки", "Сигареты", "Первая мастурбация", "Предательство", "Секс", "Алкоголь", "Институт - 3 курс", "Рейв", "Похороны матери", "Трава", "Любовь", "Инсульт отца", "Свадьба", "Карьера", "Измена", "Увольнение", "Кредит", "Развод"... Краткие ролики по две - три минуты с выдержками основных моментов моей жизни.
- Забавно. А почему просмотров так мало?
- Кому твоё нелепое мельтешение, что ты называешь жизнью, интересно? Лишь случайные просмотры по идиотским запросам. - металлический голос "Совести".
Роняю пепел с сигареты на голые ноги. Вскакиваю, отряхиваюсь, суечусь, сажусь. Тупо, совершенно тупо всматриваюсь в размытый силуэт.
- Что за...
- Глас совести шокирует и удивляет - это диагноз. Приятно, что не потеряли возможность её слышать, - нравоучительный тон престарелого философа начинает меня бесить. Нетерпимость, как червь где-то внутри, ворочается и ползёт, выбирается наверх, всё выше и выше по зобу.
- Вернёмся к делу. В чём меня обвиняют?
- Основное обвинение - сам факт смерти. Виновен - значит мёртв. Без апелляций, просьб и истерик. И симпатичный холмик на кладбище. - Бердяев улыбается. Я же думаю, что никогда не мог представить холмик на кладбище "симпатичным".
- А что, есть сомнения в обратном? Я не умер?
- Сомнения всегда есть.
Что-то там внутри меня щёлкнуло и поломалось. Пружины больше не пружинят. Шестерёнки крутятся вяло, двигаясь больше по инерции.