Аннотация: Перевод недавно найденного рассказа Эрнеста Хемингуэя. Оригинал опубликован первого июня 2020 года в журнале "Нью-Йоркер" https://www.newyorker.com/magazine/2020/06/08/pursuit-as-happiness
Погоня - это счастье
В тот год мы собирались ловить марлина вблизи побережья Кубы целый месяц. Месяц начался десятого апреля и к десятому мая, когда у нас было двадцать пять марлинов, плавание подошло к концу. Что нам оставалось, так это купить сувениры, чтобы привезти их с собой в Ки-Уэст, заправить "Аниту" кубинским топливом, которое было тут слегка дороже, чтобы с запасом хватило на обратный путь, навести порядок и отправляться домой. Но по-настоящему большой рыбы еще не было.
"Хотите рыбачить еще месяц, Кэп?" - спросил мистер Джози. Он был владельцем "Аниты" и сдавал ее за десять долларов в день. Стандартная цена фрахта была тридцать пять в день. - "Если Вы остаетесь, я могу сбавить до девяти долларов."
"Где бы взять эти девять долларов?"
"Заплатите, когда они у Вас будут. Вы получили хороший кредит в Стандард Ойл в Белоте на той стороне залива, а когда придет счет, я оплачу его из денег, полученных за фрахт в прошедшем месяце. Если погода будет плохая, Вы сможете писать"
"Хорошо," - сказал я, и мы рыбачили еще месяц. Мы поймали сорок два марлина, но большая рыба все не шла. Сильное течение вблизи Морро иногда растаскивало приманку на целые акры, так что летучие рыбы выскакивали из-под бортов, а птицы трудились не переставая. Но мы не вытащили ни одного по-настоящему большого марлина, хотя белые марлины попадались, или срывались, каждый день, так что однажды я поймал целых пять штук.
Мы были очень популярны на побережье, поскольку мы потрошили всю нашу рыбу и раздавали ее, и когда мы проходили мимо замка Морро вверх по каналу к причалам Сан-Франциско с поднятым марлиновым флагом, мы видели толпу, бегущую в доки. В тот год рыбакам платили за рыбу от восьми до двенадцати центов за фунт, а на рынке она стоила вдвое больше. В день, когда мы приплыли с пятью флагами, полиции пришлось сдерживать толпу дубинками. Это было ужасно и отвратительно. Но это был ужасный и отвратительный год для тех, кто на берегу.
"Проклятая полиция разогнала наших постоянных клиентов и забрала себе всю рыбу," - сказал мистер Джози. - "Гореть тебе в аду," - сказал он полицейскому, который отхватил себе кусок марлина фунтов в десять. - "Я прежде не видел здесь твою харю. Как тебя зовут?"
В журнал компромисо мы записывали имена людей, которым обещали рыбу.
"Запишите его в журнал компромисо на следующую неделю с маленьким куском, Кэп," - сказал мистер Джози. - "А теперь, коп, проваливай отсюда к дьяволу и отдубась какого-нибудь нашего недруга. Я видел достаточно чертовой полиции в своей жизни. Вали. Возьми дубинку и пистолет и проваливай из дока, если только ты не входишь в полицию доков."
Наконец рыба была разделана и роздана согласно журналу, а журнал заполнился обещаниями на следующую неделю.
"Вы идите в Амбос Мундос, Кэп, и помойтесь. Примите душ, там и встретимся. Мы пойдем в "Флоридиту" потолковать о делах. Этот коп расшатал мои нервы"
"Вам бы тоже пойти и принять душ"
"Нет, я должен все тут прибрать. Я не был столь успешен сегодня, как Вы"
Итак, я прошел коротким путем к отелю Амбос Мундос по булыжной мостовой и первым делом проверил у портье, нет ли для меня какой почты, а затем поднялся на лифте на последний этаж. Моя комната была расположена на северо-восточном углу здания, так что шальной ветер дул через окна и создавал прохладу. Я посмотрел из окна на крыши домов в старой части города и далее на гавань. И увидел, как Оризаба медленно выходит из гавани, светящаяся всеми своими огнями. Я чувствовал усталость после ловли столь большого количества рыбы и желал бы прилечь. Но я знал - если я прилягу, то могу и заснуть. Поэтому я сел на кровать и смотрел в окно, наблюдая за охотившимися летучими мышами. Затем я разделся, принял душ, оделся в свежее и спустился вниз. Мистер Джози ждал меня на выходе из отеля.
"Вы должно быть устали, Эрнест," - сказал он.
"Нет," - солгал я.
"А я устал," - заявил он. - "Устал смотреть, как Вы таскаете рыбу. Это второй из наших небывалых рекордов. Семь рыб и глаз от восьмой." Ни мистер Джози, ни я не любили вспоминать этот глаз восьмой рыбы, но у нас было принято говорить о рекордном улове в такой манере.
Мы пошли по узкому тротуару Обиспо Стрит, и мистер Джози разглядывал светящиеся витрины магазинов. Он никогда ничего не покупал до тех пор, пока не приходило время отправляться домой. Но он любил рассматривать, пожалуй, все, что было выставлено на продажу. Мы миновали последние два магазина и кассу лотерейных билетов и толкнули маятниковые двери старой доброй "Флоридиты".
"Вам бы лучше присесть, Кэп," - сказал мистер Джози
"Нет, думаю, мне лучше постоять у бара"
"Пиво," - заявил мистер Джози. - "Немецкое пиво. А Вы, Кэп?"
"Охлажденный дайкири без сахара"
Констант приготовил дайкири так, что в шейкере осталось еще на две порции. Я ждал, когда мистер Джози перейдет к делу. И он приступил вскоре после того, как появилось его пиво.
"Карлос сказал, что они придут в следующем месяце," - сказал он. Карлос - это наш кубинский приятель, опытный рыбак, профессиональный добытчик марлинов. - "Он сказал, что никогда такого не видел, и когда они придут - это будет что-то. Они должны прийти"
"Я это от него тоже слышал"
"Давайте попробуем еще месяц, Кэп. Я сбавлю до восьми долларов в день и к тому же я могу готовить вместо того, чтобы выбрасывать деньги на ветер за эти сэндвичи. Мы можем заходить в бухту, где я буду готовить. У нас все время будут эти волнисто-полосатые красавцы. Они также хороши как молодой тунец. Карлос сказал, что дешево обеспечит нас всем необходимым с рынка, когда пойдет за приманкой. Кроме того, мы сможем ужинать в ресторане "Жемчужина" в Сан-Франциско. Прошлым вечером я отлично поел там за тридцать пять центов."
"Я вчера не ужинал - экономил деньги"
"Вы должны есть, Кэп. Потому-то Вы и слегка устали сегодня"
"Да, это так. А Вы уверены, что хотите быть тут еще один месяц?"
"Она не может не появиться в следующем месяце. Почему мы должны уйти, когда идет по-настоящему большая рыба?"
"У Вас есть какие-то неотложные дела на ближайшее будущее?"
"Нет, а у Вас?"
"И Вы думаете, что рыба действительно придет?"
"Она должна прийти - так сказал Карлос"
"Возможно мы поймаем такой экземпляр, но не сможем управиться с ним с нашими снастями"
"Мы должны с ним управиться. Вы сможете вываживать его бесконечно, если, конечно, будете хорошо питаться. А мы будем хорошо питаться. И вот что я еще подумал..."
"Что?"
"Если Вы перестанете кутить в своей обычной манере и будете ложиться рано, то Вы сможете просыпаться на рассвете и писать, так что выполните свою дневную норму к восьми часам. Карлос и я все приготовим к этому времени, и мы сможем отправляться, как только Вы ступите на борт"
"Окей," - сказал я. - "Никакого кутежа"
"Эта разгульная жизнь делает Вас изможденным, Кэп. Но я не говорю "вообще никогда" - Вы можете, в субботу вечером"
"Отлично," - сказал я. - "разгульная жизнь - только в субботу вечером. Ну а что бы Вы хотели, чтобы я написал?"
"Это уж как Вам угодно, Кэп. Я в это дело не лезу. Вы отлично делаете все, за что ни возьметесь"
"О чем бы Вы хотели прочесть?"
"Почему бы Вам не написать замечательные короткие истории о Европе или о Западе, или когда Вы были в больших неприятностях, на войне, что-то такого рода? Почему Вы не напишите что-либо о вещах, которые мы с Вами отлично знаем? Напишите вон, как "Анита" выглядит. Вы можете добавить столько разгульной жизни, что это будет привлекательным для любого читателя"
"Я отменяю разгульную жизнь"
"Разумеется, Кэп. Но Вам есть, что вспомнить. И эта отмена не повредит Вам прямо сейчас"
"Нет," - сказал я. - "Благодарю Вас, Мистер Джози. Я буду начинать работать утром."
"И вот что, я думаю, мы должны сделать прежде, чем начать действовать по новому плану. Вы должны съесть большой недожаренный бифштекс сегодня вечером, чтобы быть сильным завтра и проснуться с намерением работать и ловить рыбу. Карлос сказал, что большая рыба может появиться в любой день. И Вы должны быть в форме, Кэп."
"Как думаете, еще один будет мне во вред?
"Черт, Кэп, конечно же нет. Все, что там есть, это ром, немного сока лайма и мараскино. Это не вредит человеку."
Но затем в бар вошли две девушки. Они выглядели прекрасно и были по вечернему свежи.
"О, рыбачки," - сказала одна из них по-испански.
"Два больших здоровых рыбачка приплыли к нам прямо из моря," - сказала другая.
"Н.Р.Ж." - сказал мне мистер Джози
"Нет разгульной жизни," - подтвердил я.
"О, Вы секретничаете?" - спросила одна из девушек. Она была столь обворожительна, что Вы не смогли бы заметить легкое несовершенство, оставленное одним из ее прежних дружков, правая рука которого омрачила чистоту линии ее прекрасного носа.
"Мы с Капитаном говорим о делах," - сказал мистер Джози этим двум девушкам, и они отодвинулись в дальний конец стойки бара. "Видите, как это просто?" - спросил мистер Джози. - "Разгульной жизнью буду рулить я, а Вы всего лишь должны встать рано утром и писать, и быть в форме для ловли. Ловли большой рыбы. Такой, что может весить более тысячи фунтов."
"Давайте поменяемся" - сказал я. - "Я буду рулить разгульной жизнью, а Вы встанете рано утром, будете писать и будете готовы поймать большую рыбу весом, быть может, более тысячи фунтов"
"Я был бы рад, Кэп," - серьезно ответил мистер Джози. - "Но из нас двоих только Вы можете писать. А еще Вы моложе меня и лучше управляетесь с рыбой. А мое дело сидеть в лодке рядом с двигателем и заставлять ее плыть туда, куда нужно"
"Я знаю," - сказал я. - "И я постараюсь писать хорошо"
"Я горжусь Вами,", - сказал мистер Джози. - "И я хочу, чтобы мы поймали самого большого чёртова марлина, который когда-либо плавал в океане, честно его взвесили, разделали и отдали знакомым бедным людям, и ни куска этой чертовой полиции с дубинками."
"Так и сделаем"
Затем одна из девушек плавно помахала нам рукой с дальнего конца бара. Ночь текла медленно, и здесь не было никого кроме нас.
"Н.Р.Ж." - сказал мистер Джози.
"Н.Р.Ж." - повторил я как ритуал.
"Констант," - сказал мистер Джози. - "Эрнесто требует официанта. Мы хотим заказать пару больших недожаренных бифштексов"
Констант улыбнулся и жестом подозвал официанта.
Когда мы проходили мимо девушек по пути в столовую, одна из них протянула руку, я пожал ее и торжественно прошептал по-испански: "Н.Р.Ж."
"О боже!" - сказала другая. - "В этом году они ударились в политику". Девушки были впечатлены и слегка напуганы
Утром, когда первые лучи солнца, озарившие залив, разбудили меня, я встал и начал писать короткую историю, которая, как я надеялся, понравится мистеру Джози. Там была "Анита", и побережье, и все, что было нам знакомо, случалось, и я пытался наполнить это ощущениями моря, всем что мы видели, обоняли и слышали, и чувствовали каждый день. Я работал над этой историей каждое утро, мы рыбачили каждый день, и мы ловили отличную рыбу. Я отлично натренировался и встречал каждую рыбину стоя, а не сидя в кресле. Но большая рыба все еще не шла.
Однажды мы видели, как будто кто-то тащил рыбацкую шхуну, она черпала носом, а потом марлин выпрыгивал из воды в облаке брызг как скоростной катер. Этот марлин сорвался. Другой раз, в дождевом шквале, четыре человека пытались затащить такого, широкого с сочным темно-фиолетовым окрасом, в ялик. Этот марлин потянул на пять сотен фунтов чистого веса, и я видел огромные стейки, вырезанные из него, на мраморной плите на старом рынке.
И вот, в солнечный день, при сильном течении, когда вода была столь прозрачна, что Вы могли видеть дно в устье гавани на глубине десять саженей как будто вблизи, мы настигли нашу первую большую рыбу едва отошли от Морро. В те времена не было никаких аутригеров (*) и держателей удилищ, и я просто выпускал легкий риг (**), в надежде выудить большую рыбу в канале, если она клюнет. Он появился со всплеском, и его нос выглядел как распиленный бильярдный кий. Следом за носом показалась его голова, она была огромной, а сам он казался чуть ли не с лодку шириной. Он промелькнул рядом с нами, и леска натянулась параллельно борту лодки, а катушка опустошалась так быстро, что стала горячей на ощупь. В рулоне было четыреста ярдов лески, витой в пятнадцать нитей, и половина ее уже ушла к тому времени, как я оказался на носу "Аниты".
((*) Аутригер - иначе балансир - выносная (за границу борта) часть корпуса лодки. Их использование берет свое начало на островах Тихого Океана, в Карибском заливе и Пуэрто-Рико (техн.))
((**) Риг - иначе джиг-риг - специальная оснастка для ловли в проводку, состоящая из крючка с грузилом и иногда блестящей искусственной приманкой на поводке (амер.))
Я добрался туда, держась за поручни, которые мы встроили в верхнюю часть рубки. Мы тренировались перебегать так, перехватываясь, на переднюю палубу, где можно было закрепиться, уперевшись ногами в шток лодки. Но мы никогда не делали этого с рыбой, похожей на поезд метро, пролетающий мимо полустанка, держа одной рукой удочку, которая дергалась и вырывалась, и пытаясь затормозить другой рукой и обеими босыми ногами, в то время как рыба тащила Вас вперед.
"Подвяжи ее, Джози!" - завопил я. - "Он уже выбрал ее всю"
"Она подвязана, Кэп. Вот он и пришел"
К тому времени я уперся одной ногой в шток "Аниты", а другой ногой - в якорь правого борта. Карлос обхватил меня вокруг талии, а перед нами, прыгала рыба. Она была толщиной с винную бочку, когда выпрыгивала. Она была серебряной на ярком солнце, и я видел широкие фиолетовые полосы по бокам. Каждый раз, когда она прыгала, она создавал облако брызг, как лошадь, упавшая со скалы, и она прыгала, прыгала и прыгала. Катушка была слишком горячей, чтобы ее держать, и моток лески на ней становился все тоньше и тоньше, несмотря на то, что "Анита" шла следом за рыбой полным ходом.
"Можете выжать из нее еще что-то?" - крикнул я мистеру Джози
"Не в этом мире," - ответил он. - "Сколько у Вас осталось?"
"Чертовски мало."
"Она большая," - сказал Карлос. - "Это самый большой марлин, которого я видел. Только бы он остановился. Только бы он залег. Тогда мы бы стали кружить вокруг него, выбирая леску"
Вначале рыба прошла от замка Морро до места напротив отеля Националь. Мы следовали за ней. И тогда, когда на катушке оставалось менее двадцати ярдов лески, она остановилась. И мы начали кружить вокруг нее, все время выбирая леску. Я помнил, что впереди по курсу был корабль Грейс Лайн, перед которым шел черный лоцманский бот. Я опасался, что мы можем оказаться на пути, когда корабль пойдет в порт. Поэтому я не забывал посматривать в ту сторону пока наматывал леску на катушку и позже, когда вернулся на корму. Я видел, как корабль набирает скорость. Он заходил в порт далеко от нас, да и лоцманский бот тоже не должен был нас зацепить.
Теперь я был в кресле, а рыба была прямо по курсу под нами, и на нашу катушку была выбрана третья часть лески. Карлос лил морскую воду на катушку, чтобы ее охладить. И он вылил ведро воды на мою голову и плечи.
"Как Вы, Кэп?" - спросил мистер Джози.
"ОК"
"Вы не поранились там, на носу лодки?"
"Нет"
"Могли ли Вы вообразить себе такую рыбу?"
"Нет"
"Гранде (*), гранде!" - продолжал повторять Карлос. Он дрожал как охотничий спаниель, учуявший утку, как хорошая охотничья собака. - "Я такой рыбы никогда не видел. Никогда. Никогда. Никогда."
((*) Гранде - grande - большая (исп.))
Рыба не появлялась на наших глазах час и двадцать минут. Сильное течение отнесло нас, и мы были теперь напротив Кожимара примерно в шести милях от места, где рыба впервые дала о себе знать. Я устал, но мои руки и ноги были в форме, так что я выбирал леску уверенно, но осторожно, стараясь сильно не тянуть и не дергать. Сейчас я даже мог слегка подтянуть рыбу. Это было не просто. Но это было возможно, если Вам удавалось натягивать леску чуть ли не до разрыва.
"Он идет на поверхность," - сказал Карлос. - "Иногда большие рыбы так делают, и Вы можете взять их, пока они невинны."
"Почему он пошел наверх?" - спросил я.
"Он озадачен," - сказал Карлос. "Вы водите его. И он не понимает, в чем дело."
"Не дадим ему понять это," - сказал я.
"Он потянет сотен на девять фунтов чистого веса," - сказал Карлос.
"Не болтайте с ним,", - сказал мистер Джози. - "Не желаете занять его чем-нибудь, Кэп?"
"Нет"
И когда мы увидели рыбу, мы поняли, как велика она была на самом деле. Вы бы не сказали, что Вы ей напуганы. Но это было нечто потрясающее. Мы смотрели на нее - медленную, затаившуюся, почти неподвижную. Она висела в воде с грудными плавниками, подобным лезвиям двух длинных фиолетовых кос. И когда она увидела лодку, леска начала соскакивать с катушки так, как будто мы привязали ее к мотоциклу. Рыба начала выпрыгивать, двигаясь на северо-запад, и вода скатывалась с нее при каждом прыжке.
Мне пришлось снова перебраться на нос, и мы шли за ней до тех пор, пока она давала о себе знать. На этот раз она залегла почти напротив Морро. И я снова вернулся на корму.
"Хотите пить, Кэп?" - спросил мистер Джози.
"Нет," - сказал я. - "Пусть Карлос зальет в катушку масло, но не проливает его на палубу. И пусть еще выльет на меня морской воды."
"Могу ли я действительно что-то сделать для Вас, Кэп?"
"Дать мне две руки и новую спину," - ответил я. - "Сукин сын также свеж, как и вначале."
Следующий раз мы увидели рыбу полтора часа спустя, когда прошли мимо Коджимара, и она снова прыгала и рвалась прочь, и я снова должен был стоять на носу все время, пока мы шли за ней.
Когда я вернулся на корму и снова смог присесть, мистер Джози спросил: "Ну как она, Кэп?"
"Она все такая же. А вот удилище начало терять прочность".
Удилище было согнуто, как туго натянутый лук. Но теперь, когда я поднимал его, оно не выпрямлялось как надо.
"Прочность в нем еще есть", - сказал мистер Джози. - "Вы сможете упражняться с ним еще целую вечность, Кэп. Полить Вам воды на голову?"
"Не сейчас," - сказал я. Я переживал за удилище. Тяжесть рыбы сделала его непрочным.
Час спустя рыба начала двигаться, но уже ровно и плавно, - она сделала большой медленный круг.
"Он устал," - сказал Карлос. - "Теперь он будет вести себя тише. Он наглотался воздуха, пока прыгал, и не сможет теперь уйти на глубину."
"Удилищу конец," - сказал я. - "Оно уже не выпрямляется вовсе"
И это было правдой. Конец удилища теперь касался поверхности воды, и когда Вы старались его поднять, чтобы подтянуть рыбу и подмотать леску на катушку, удилище не реагировало. Оно больше не было удилищем. Оно все еще придавало форму леске, так что после каждой попытки его поднять, Вы все еще могли набрать несколько дюймов лески. Только и всего.
Рыба ходила медленными кругами, и когда она удалялась, она сматывала леску с катушки, а когда приближалась, Вы могли снова намотать леску. Но с негодным удилищем Вы не могли на нее влиять, и Вы вообще не могли ничего с ней сделать.
"Плохо дело, Кэп," - сказал я мистеру Джози. В запарке мы оба стали называть друг друга "кэп". - "Если она решит пойти на дно и там умереть, мы никогда ее не поднимем"
"Карлос сказал, она пойдет вверх. Он сказал, что рыба заглотила столько воздуха, когда выпрыгивала, что она не сможет сдохнуть на дне. Он сказал, что большие рыбы всегда так делают в конце концов, после того, как напрыгаются. Я насчитал тридцать шесть прыжков и, скорее всего, что-то пропустил."
Я был потрясен - это была самая длинная речь, которую я когда-либо слышал от мистера Джози. И тут большая рыба начала уходить глубже, глубже и глубже. Я пытался затормозить барабан катушки обеими руками, рискуя разорвать леску, и чувствовал, как метал барабана катушки вращается под моими пальцами мелкими рывками.
"Как долго?" - спросил я мистера Джози.
"Вы возитесь с ней уже три часа и пятьдесят минут"
"Я думал, ты сказал, что она не может утонуть и сдохнуть," - сказал я Карлосу.
"Хемингуэй, она должна подняться. Я знаю - она поднимется"
"Ты это ей скажи," - ответил я.
"Карлос, дай ему воды," - сказал мистер Джози. - "А Вы, Кэп, не разговаривайте."
Ледяная вода была что надо, я полил ею мои запястья и сказал Карлосу, чтобы он вылил остатки из стакана на мою шею сзади. Соленый пот попал на те места на моих голых плечах, которые натер ремень, но солнце жгло так, что я не чувствовал теплую кровь из ссадин. Был июльский день, и солнце стояло в зените.
"Дай еще морской воды ему на голову," - сказал мистер Джози. - "Оботри губкой."
И тут рыба перестала разматывать леску. Она некоторое время висела в глубине неподвижно, столь твердая, будто меня привязали леской к бетонному пирсу. А потом медленно начла подниматься. Я выбирал леску, наматывая ее одним только запястьем, поскольку удилище не пружинило вообще - оно стало хромым как плакучая ива.
Когда рыба была в сажени от поверхности, мы смогли ее разглядеть - она была похожа на длинное пурпурно-полосатое каноэ с двумя большими крыльями, и она стала медленно кружить. Я тянул ее изо всех сил, пытаясь сократить этот круг. Я тянул до того предела, когда леска вот-вот оборвется, - и тут удилище обмякло. Нет, оно не сломалось резко или внезапно. Оно просто как бы исчезло.
"Отрежь тридцать саженей лески, привязанной к большому ригу," - сказал я Карлосу. - "Я буду держать ее на этих кругах, и когда она пойдет на нас, мы сможем выбрать достаточно лески, чтобы подвязать ее к большой леске, и я поменяю удилища."
С тех пор как удилище сломалось, вопрос о том, чтобы поймать большую рыбу размером с мировой рекорд, или установить иной рекорд какого-либо сорта, - такой вопрос больше не стоял. Но теперь, когда рыба была измочалена, мы должны были ее достать с помощью самой мощной снасти, которая у нас была. Единственная проблема - большое удилище. Оно было слишком жестким для лески из пятнадцати нитей. Но это была моя проблема, и я должен был ее решить.
Карлос отмотал белую леску в тридцать шесть нитей толщиной с большой катушки Харди(*), измеряя её вытянутыми руками. Он вытягивал её через направляющие удилища и сбрасывал на палубу. Я удерживал рыбу насколько мог, с этим бесполезным удилищем, и видел, как Карлос перерезал белую леску и протянул ее во всю длину через направляющие.
((*) Харди - Hardy - компания - производитель рыболовных снастей, все еще действует (амер.))
"Хорошо, Кэп," - сказал я мистеру Джози. - "Возьмите эту леску, когда она будет к нам приближаться по своему кругу, да берите достаточно, чтобы Карлос мог подвязать две лески вместе. Делайте это легко и мягко."
Рыба шла ровно, как она и проходила теперь весь свой круг, и мистер Джози набирал леску фут за футом и отправлял ее Карлосу, а тот подвязывал ее к белой леске.
"Он их связал," - сказал мистер Джози. Он держал своими пальцами остаток зеленой лески в пятнадцать нитей толщиной, длиной около ярда, а рыба, двигаясь по кругу, вот-вот должна была начать удаляться. Я оторвал свои руки от маленького удилища, положил его и взял большое удилище, которое дал мне Карлос.
"Режь, когда я буду готов," - сказал я Карлосу. Мистеру Джози я сказал: "Отпускайте ее мягко и легко, Кэп, а я буду тянуть полегоньку, пока мы не почувствуем, что она тут".
Я смотрел на зеленую леску и на большую рыбу, а Карлос резал. Следом я услышал печальный возглас, который никогда прежде не произносили уста человеческие. Это было так, словно все отчаяние в мире было дистиллировано и преобразовано в звук. Затем я увидел зеленую леску, медленно ускользающую мимо пальцев мистера Джози. Я смотрел, как леска уходит вниз, вниз и исчезает из виду. Карлос перерезал не ту петлю на своих узлах. И рыба исчезла.
"Кэп," - сказал мистер Джози. Не сказать, чтобы он выглядел отлично. Он глянул на свои часы и произнес: "Четыре часа и двадцать две минуты". Вот что он сказал.
Я спустился, чтобы посмотреть на Карлоса. Его голова была испачкана рвотой, и я сказал ему, что не стоит убиваться - такое с каждым могло случиться. Его коричневое лицо съежилось, он говорил низким странным голосом, так что я с трудом его слышал.
"Я рыбачу всю жизнь, и я никогда не видел такой рыбы. И вот что я натворил - угробил жизнь и себе и Вам."
"Проклятье," - сказал я ему. - "Ты не должен нести околесицу такого рода. Мы поймаем еще не одну рыбу, и они будут больше, чем эта." Но, сказать по правде, этого не случилось.
Мы с мистером Джози сидели на корме, предоставив "Аните" плыть по течению. День на Заливе был отличный, с небольшим ветерком, и мы смотрели на побережье с маленькими горами прямо за ним. Мистер Джози смазал меркурохромом(*) мои плечи и мои руки там, где их натерло удилище, и подошвы моих босых ног там, где кожа была содрана. Затем он смешал две порции виски.
((*) меркурохром - иначе мербромин - ртутьорганическое соединение, обладает слабым антисептическим действием, использовалось ранее как заменитель йода (хим.))
"Как Карлос?" - спросил я.
"Он сломлен. Он просто залег на дно там, внизу."
"Я говорил ему, чтобы он себя не винил."
"Точно. Но он залег на дно, именно чтобы себя винить."
"Как Вам эта здоровая штуковина?" - спросил я.
"Это именно то, о чем я всегда мечтал," - сказал мистер Джози.
"Вы довольны тем, как я с ней управлялся, Кэп?"
"Дьявол, разумеется!"
"Нет, Вы уж правду мне скажите."
"Фрахт заканчивается завтра. Если Вы хотите, будем ловить без оплаты."
"Нет."
"Я бы предпочел, чтобы было так. А Вы помните, как она прошла к отелю Националь, как ничто другое в этом мире?"
"Я помню все, что было с этой рыбой"
"Хорошо ли Вам пишется, Кэп? Не так уж трудно писать ранним утром?"
"Я стараюсь как могу."
"Держитесь этого курса, и все всегда будут довольны."
"Да, но завтра утром это придется отложить."
"Почему?"
"Моя спина болит."
"Но голова-то в порядке? Вы ведь не пишете спиной."
"Мои руки завтра воспалятся."
"Черт, но Вы ведь сможете держать карандаш. Дождемся утра - Вы поймете, что я прав."
Как ни странно, но я так и сделал, и работалось мне хорошо, а уже в восемь часов мы вышли из гавани. День снова был отличный, с легким ветерком и с течением вблизи замка Морро, как это и было накануне. В тот день, когда мы достигли чистой воды, мы не закинули ни одной легкой снасти. Мы и так делали это слишком часто. Я забросил большую скумбрию весом около четырех фунтов на снасти, одной из самых больших, что у нас были. Это было тяжелое удилище Харди с катушкой с белой леской из тридцати шести нитей. Карлос намотал обратно тридцать саженей лески, которую он отмотал накануне, и пятидюймовая катушка была полна. Беда была лишь в том, что удилище было слишком жестким. Такова большая ловля - слишком жесткое удилище убивает рыбака, а слишком легкое, то, которое легко гнется, - убивает рыбу.
Карлос отзывался лишь тогда, когда мы к нему обращались. Он все еще пребывал в своей печали. Я не мог позволить себе скорбеть - у меня и так болело все тело. Что до мистера Джози, то он не был рожден для скорби.
"Все утро он лишь качает своей проклятой головой," - сказал он. - "Как будто этим он вернет рыбу."
"Как Вы себя чувствуете, Кэп?" - спросил я.
"Чувствую себя хорошо", - сказал мистер Джози. - "Вчера вечером я пошел в ап-таун(*), слушал девичий оркестр на площади и пил пиво. Я выпил несколько бутылок и пошел к Доновану. И вот там был ад."
((*) Ап-таун - uptown - спальный район, в отличии от даун-таун - downtown - деловой центр в крупных американских городах (амер.))
"Что за ад?"
"Мерзкий ад. Отвратительный. Кэп, я рад, что Вас там не было."
"Ну-ка расскажите," - попросил я, направляя удилище в сторону и поднимая его так, чтобы большая скумбрия прошла по краю нашего следа. Карлос развернул "Аниту", чтобы идти краем течения мимо крепости Кабанас. Белый цилиндр тизера прыгал и метался по нашему следу, а мистер Джози сидел в своем кресле и готовил еще одну наживку из скумбрии, чтобы забросить ее со своей стороны кормы.
"У Донована был мужик, утверждавший, что он капитан секретной полиции. Ему так понравилось мое лицо, что он предложил убить кого-нибудь в баре мне в подарок. Я пытался его успокоить, но он сказал, что я так ему нравлюсь, что он готов убить кого-нибудь, лишь бы доказать мне это. Он один из людей Мачадо (*). Эти копы с дубинками - они тоже из них."
((*) Мачадо - Machado - Хера́рдо Мача́до-и-Мора́лес - президент Кубы c 20 мая 1925 г. по 24 августа 1933 г. (истор.))
"Мне они знакомы."
"Надо думать, Кэп. Но все же, я рад, что Вас там не было."
"И что же он сделал?"
"Он продолжал настаивать, что убьет кого-нибудь, чтобы показать свое расположение ко мне, а я объяснял ему, что в этом нет необходимости, и что лучше всего выпить и забыть об этом. Он затихал на какое-то время, а потом снова намеревался кого-то убить."
"Должно быть, он хороший парень."
"Кэп, он был невменяем. Я пытался рассказать ему о рыбе, чтобы отвлечь. Но он сказал: "Рыба - дерьмо. У тебя никогда не было никакой рыбы. Ясно?" Я сказал:" О. К. Рыба - дерьмо. На том и порешим. И отправимся по домам." "Какой, к черту, дом?" - сказал он. - "Я собираюсь убить тут кого-нибудь тебе в подарок, а рыба - дерьмо. Не было никакой рыбы, никогда. Ты понял?" Кэп, я пожелал ему спокойной ночи и попытался заплатить Доновану, но этот полицейский сбросил деньги со стойки бара на пол и поставил на них свою ногу. "Ты идешь в свой проклятый дом?" - сказал он. - "Нет, ты мой друг и ты останешься здесь." Я опять пожелал ему спокойной ночи, а Доновану сказал: "Мне жаль, Донован, но твои деньги на полу." Я решил, что мне нет дела до того, что сделает этот полицейский, и я отправился домой. Но как только я пошел, этот коп вытащил свой пистолет и начал стрелять в бедного проклятого Галлего, который пил свое пиво и весь вечер даже рта не раскрыл. И никто ничего не сделал, не остановил копа. Я тоже ничего не сделал. И мне стыдно, Кэп."
"Это ненадолго," - сказал я.
"Я знаю. Это не может быть надолго. Но что вовсе не по мне, так это то, что коп сказал, будто ему нравится мое лицо. Что же, дьявольщина, такого в моем лице, Кэп, что оно понравилось такому вот копу?"
Мне лично лицо мистера Джози очень нравилось. Мне оно нравилось больше, чем лица других моих знакомых. Его лицо понравилось мне не сразу, ибо это не было лицо, вылепленное для быстрого или легкого успеха. Его создавало море, оно вытачивалось в барах и за картежной игрой, а также в рискованных предприятиях, задуманных и осуществленных с холодным расчетом. Никакая его часть не была красивой, за исключением глаз, которые были ясными и далекими, как Средиземное море в ясный сверкающий день. Глаза были прекрасны, а лицо не было. Оно было как изрытая кожа.
"У Вас замечательное лицо, Кэп," - сказал я. - "Если что и есть хорошего в истории с этим сукиным сыном, так это то, что он смог это рассмотреть."
"Да, я теперь воздержусь от прогулок, пока мы не покончим с делами," - сказал мистер Джози. - "Буду сидеть на площади и слушать девичий оркестр. Там есть также девушки, которые поют, и это прекрасно, это просто чудесно. Скажите по правде, Кэп, как Вы?"
"Довольно-таки плохо,"- сказал я.
"С пищеварением нет проблем? Я волновался все время. пока Вы были на носу лодки"
"Нет," - сказал я. - "Поясница болит."
"Руки и ноги ничего не значат, а вот я подвязался поясом," - сказал мистер Джози. - "Все не так уж и плохо. Вы и вправду работали утром, Кэп?"
"Разумеется," - сказал я. - "Эта проклятая привычка начать, а потом уже и оторваться трудно."
"Привычка - это вообще плохо," - ответил мистер Джози. - "А привычка работать убила, быть может, больше людей, чем какая-либо другая. Но вот что хорошо - когда ты работаешь, на все остальное тебе плевать."
Я посмотрел на берег - мы были напротив печи для обжига извести, недалеко от пляжа, где было очень глубоко, ибо там Гольфстрим доставал почти до берега. Из печи поднимался небольшой дымок, и я даже увидел пыль от грузовика на скальной дороге. Какие-то птицы уже работали над нашей приманкой. И тут я услышал крик Карлоса: "Марлин! Марлин!"
Мы все увидели его одновременно. Он был такой темный в толще воды, и я видел, как его нос показался из воды позади нашей большой скумбрии. Это был ужасающий нос - круглый, толстый и короткий. Нос торчал, а вся остальная рыбья туша была в воде.
"Дай ему заглотить!" - вопил Карлос. - "Пусть он ухватит ее своей пастью"
Мистер Джози готовился забросить свою наживку, а я ждал, когда леска натянется. Это и будет означать, что марлин по-настоящему схватил скумбрию.