Любому, кто в первый раз увидел этого человека, сразу захотелось бы запрятаться от него, куда подальше.
Именно поэтому, собирающий плату за вход, курчавый охранник, мелкого роста, с выпирающим небольшим брюшком и не менее увесистым шнобелем на округлом лице, не осмелился остановить уставшего всадника, восседавшего на несуразном сером коньке.
Низенькая и невзрачная лошаденка совершено не вязалось с обликом, довольно угрожающего человека, посетившего постоялый двор.
Несмотря на его припорошенную пылью одежду и широкополую шляпу, все остальное снаряжение, указывало человека, близко знакомого с опасностью. За широкий пояс, с помятой позеленевшей медной пряжкой, изображавшим дикого кота в прыжке, был заткнут боевой бич - грозное оружие в умелых руках и короткий меч, притороченный на правом бедре. Клинок кхандский, не из дешевых, стоящий своих денег, с хищным обратным изгибом. Такой даже если и отбить, так он соскользнет по руке, нанося ей ужасные раны, срезая куски плоти.
За седельными сумками покоилось, свернутое в скатку, одеяло. Судя по тщательно подобранному снаряжению, этот путник и в лесу заночует спокойно.
Это те не синий стражник и не народный гвардеец, называемые презрительно в народе "красноперыми", "павлинами" или "петухами", в зависимости от смелости или наглости говорящего эти оскорбительные для них слова.
Хоть этот путник и не входил в реестр, пользующихся беспрепятственным, а главное - бесплатным входом, но лишь незрячий не заметил бы обилие железных колец, напяленных не только на пальцы рук, но и продетых на кожаную бечевку, звенящих на шее. Все это вместе взятое, несомненно, выдавало в вошедшем его принадлежность к грозной касте охотников за головами.
Каждое такое кольцо выдавалось охотнику за разыскиваемого и пойманного изверга, осужденного "раввенским правосудием" на смерть. Обычно для получения награды за "поимку" хватало и отрубленной головы, что чаще всего и происходило.
Судя по количеству навешенного на него железа, это был кто-то из великих и не ошиблись бы в своих предположениях, признав в страннике знаменитого Рика Декарда.
В числе прочих извергов, отловленных им, были несколько очень опасных преступников. Чего стоили даже перечисленные имена: безумный убийца-альбинос Батли, спятивший наемник Леон и обольстительница Зора, которая приканчивала свои жертвы после плотских утех.
И здесь Рик появился не просто так, он шел по следу всеми разыскиваемого убивца Юнния- Потрошителя.
Охотник за головами рассчитал точно, явившись на постоялый двор под самый закат, куда извергу, если он был здесь, оставалось только уйти в ночь, на поживу хищного зверья.
Рик Декар спрыгнул с коня, снял седельную сумку и, передавая повод мальчугану, сунув ему мелкую медяху, и слегка дернув его за ухо, попросил хорошенько позаботиться о сером.
Окинул взглядом просторную территорию постоялого двора, просто и без затей названого "На перепутье".
В какой-то степени название соответствовало - "приюту усталых путников" - примерно так высокопарно выразился бы обремененный излишней грамотностью человек.
Постоялый двор располагался на самом перекрестье Великого торгового тракта с Южным трактом, идущим из Раввены в пресыщенный роскошью эмират Таньшань.
Внутри него располагалась просторная конюшня. Кузня хоть была и на отшибе постоялого двора, чтобы понизить риск пожара, но тоже была внутри частокола.
Славился своим умением шорник, имелся даже лекарь, правда, синий немного и малость одутловатый от чрезмерного употребления определенных напитков, но дело-то свое он знал хорошо, этого у него никак не отнимешь.
Не все вмещались внутри забора, ограждающего постоялый двора. Большинство поилок для скота, были за пределами укрепленного частокола.
Там же располагалось большинство повозок. Караванщики ночевало прямо в них, как и привыкли в дороге. Гулящие девицы, промышлявшие при постоялом дворе, не любили выходить за ограду. А то ведь запросто, без затей, закинут в повозку, и до следующего постоялого двора: все караванщики будут иметь тебя, кто куда горазд. И что особо обидно за просто так, даже гроша ломаного медного за это не дадут.
А хочешь, сбегай и дуй по тракту обратно, гиены, что гигантские, что рыжие одиночку враз прихватят.
Укрепленный частокол имел с внутренней стороны небольшую насыпь. Перед ним был вырыт небольшой ровик, заполненный затхлой темной водой, весь заросший тиной.
Две сторожевые вышки, на одной из них был установлен скорострельный кхандский арбалет. Такого агрегата не было на вооружении раввенской армии, а здесь нате вам, получите.
Постоялый двор "На перепутье" ручался за безопасность, сохранность товара, еду, питье и всяческие сопутствующие услуги. Все для удобства путников и естественно, получения прибыли.
Сейчас, за оградой частокола, помимо прочих, было сосредоточенны два каравана. Один - небольшой - повозок десять, груженный солью, следовал в эмират Таньшань.
Второй караван, побольше и побогаче - повозок за сорок, с фарфоровыми изделиями, бумагами, специями и прочим диковинным товаром двигался из Империи Кханд в направлении стран Запада, следуя транзитом, через Мориту. В первопрестольной намечалась небольшая остановка, чтобы, в зависимости от ситуации, произвести необходимый товарообмен в ней и двинуться далее.
Этот караван принадлежал Слуге Народа Сечену Ивару, владевшим торговым товариществом "Раввен-путь" и, естественно, он пользовался определенными послаблениями и таможенными льготами, в отличие от остальных, не имеющих столь влиятельных покровителей от власти.
Эти два каравана Рик уже проверил, разыскивая нужного ему беглеца.
В караване Слуги Народа охрана была на высоте, казалось, там даже жалкая мышь имела гербовую лицензию, чтобы далее следовать в нем.
А во втором, под описание разыскиваемого Юнния Потрошителя, по росту попадало только два здоровяка: - Один толстый и плешивый кухарь, за несколько дней изверг никак не мог дойти до такого жалкого состояния, а второй-охранник, явно старше по возрасту, разыскиваемого по приметам. Да и к тому же он был одноухий, а у Юнния, согласно изображению, оба уха были на месте.
Следовало прошуршать по постоялому двору и примыкающим пристройкам, а вдруг свезет.
Зайдя в помещение, Рик постоял немного, чтобы глаза пообвыкли к царившему полумраку, освещаемому десятком масляных ламп и сальных свечей, стоявшими на некоторых столах.
Гарь от пригоревшей еды, чад от масляных ламп, крепкий запах засаленной одежды и въевшегося пота, дым - все это смешавшись в едкую вонь, евшую глаза, не давало ему возможности хорошо рассмотреть постояльцев. Не добавлял легкости в обнаружении беглеца, шум состоявший из гула голосов, громких выкриков, взрывов оглушительного смеха, ругани, чавканья и бряцания посуды.
Охотник за головами медленно прошелся, ощупывая пронзительным взором путников.
Кого здесь только не было и, кто только не брел по дорогам Раввены: среди них немало было и мелких торговцев, хотя стоило ли называть мелкими торгашами группу "сопредельников" с тюком драгоценных мехов.
Свернутые шкуры синих лисиц должны были привлечь немало любителей поживиться чужим добром, но глупцов среди них не было. Восемь вооруженных до зубов лесных жителей - "сопредельников", отбивали порочную страсть к халявной поживе - мертвого грабителя ценный мех синей лисицы ведь никогда не согреет.
Среди постояльцев присутствовало несколько укргуров. Буйные степняки вели себя на удивление тихо. Из-за отсутствия конского табуна, обычно перегоняемого степняками, но при этом имевшего каждым из них, по два заводных коня, Рик заключил, что это наемники, нанятые Кхандом, умелые вояки. Впрочем, Декара, это не касалось. В последнее время воинственные степняки чуть ли не волной валили к желтолицым. На эту проблему стоило обратить внимание не ему, а разведке "красноперых". Ну, а тем, было в последнее время, было не до степняков, им хватало забот и с быстро набирающей силу "Младой Раввеной".
Это самозваное движение было несогласно с правлением Совета Слуг Народа, и в любое время могли перейти от пустозвонства к решительным действиям. "Красноперые" гвардейцы при посильной поддержке элитного подразделения Синей Стражи таксиархии "диких котов" только и успевали делать, что вылавливать несогласных "младораввенцев" и доставлять их в суд. Там тех, словно по накатанной колее, быстренько определяли, кого в армию, кого на галеры, а кого и на лесоповал, это уж кому как повезет, а наиболее строптивых и в шахты, где поневоле станешь горячим сторонником Совета Слуг Народа.
Потенциальные бунтари вносили свою лепту в поставки соли, руды и леса, что и составляло основу благосостояния Равенны, точнее будет сказать, ее правящей верхушки.
В постоялом дворе наличествовали раввенские работяги, идущие в эмират Таньшань на сезонный приработок, сопровождаемые нанявшими их мастерами.
Столица Таньшаня- Душанбат, все время обустраивалась и им постоянно требовалась дешевая рабочая сила. Выручал северный сосед - Раввена, предоставляя по меркам богатого эмирата, чуть ли не дармовщину. Многим раввенцам, из-за безысходности, приходилось наниматься сезонными работниками, в благодатные южные края.
За отдельным, специально выделенным столом и сидели нанявшие их, смуглые южане. Облаченные в традиционные черные шелковые костюмы, с короткой желтой безрукавной курткой, таньшанцы держались особняком от плебса. Сидя за столом, ели любимый ими жирный плов, запивая его горячим травяным настоем, подслащенный медом и, заедая сухофруктами. Один таньшанец - верзила, с курчавыми, как смоль волосами, с продолговатым футляром для строительного инструмента, для вящего удобства, подложив его под голову, безмятежно храпел, несмотря на властвовавший шум вокруг него.
Украшали живописную картину множества торговцев, караванщиков и прочих странствующих путников - несколько "непорочных" паломников Солнца, в своих бесформенных хламидах, наемники и всякий прочий сброд подозрительного вида.
Как-то оттеняли звероватый люд своим присутствием несколько синих стражников. Завидев соперника, по-видимому, ищущего добычу, они окинули его презрительным взором. "Синяки" обустроились с краю, возле самого выхода, судя по уставленному столу- хозяин кормил их в счет заведения. Служба при постоялом дворе была хлебная и непыльная, не хватало им еще тут, невесть откуда взявшегося, охотника за головами. Тем более, забиравшего их законную долю. То, что они не прикладывали особых усилий для поимки, ничего не значило. Впрочем, Рику Декару на их мнение было начихать.
Замыкало это неприглядное сборище несколько блудниц, весьма потасканного вида. Оно было и понятно, работенки для них хватало, не мудрено было и поистаскаться.
Парочка посетителей, увидев его, судорожно дернулась. Пескари видать были в розыске, э не до вас сейчас мелочевка, у него сегодня ловля куда более жирной рыбы. Так - освежим - ка в памяти приметы разыскиваемого изверга - Юнния Потрошителя.
Он уже в который раз глянул в изрядно измятый лист бумаги
"...рост высокий, стать здоровая, волосы прямые длинные, цвет русый, глаза синие, нос прямой, не ломанный. На бедре имеется большее багровое родимое пятно, напоминающее формой подсолнух..."
Имелось, впрочем, не особо обнадеживающее примечание "... очень опасен, при задержании соблюдать осторожность".
Тем не менее, Рик Декар был уверен в своих силах, да и честно говоря, схватка один на один, была не для него. Но, если придется сразиться, он был уверен в своих силах. Убивший столько извергов, он не мог быть в рукопашной схватке слабаком.
Боевой бич, бывший всегда с ним, уравнивал шансы. Кривой кхандский меч, висевший на правом бедре, для более удобного прихвата рукой, снес немало голов опасных преступников. Резкий и неожиданный удар в спину, затем спокойно отсекай голову для предъявления оной ближайшему участку Синей Стражи.
Так что это Юннию Потрошителю следовало бояться Рика.
Самое приятное сообщение было отмечено в конце описания примет - "...за его задержание или лишение жизни полагается награда - пять золотых солидов".
Где же этот жирный лапчатый гусь прячется? Он никак не должен был пройти мимо этого постоялого двора.
Рядом не было другого такого места, где можно было передохнуть и закупить провизии на дальнейший путь. Если, конечно, не считать пары застав Корпуса Синей Стражи, что, разумеется, не совсем подходило для беглого преступника.
Здесь все останавливаются и, он должен был: слишком тяжел дальнейший путь, без отдыха и пополнения необходимых припасов. Опять же, большой риск одинокому путнику нарваться на шайку варнаков.
Но ничего, от него еще никто не уходил: найдет, прищучит, отсечет извергу Потрошителю голову и всего делов-то, жаль на этот раз нельзя себе ее оставить.
Везде свой хабар. Давеча, его старый знакомый, тоже имеющий известность охотник за головами, Бобер Хатт, поднялся, срубленные башки варнаков продавая. Оказывается, в определенных кругах, черепушка известного изверга немалых денег стоит! После получения награды от "синяков", ее можно было недурно загнать.
У некоторых столичных нуворишей имелись внушительные коллекции голов изловленных извергов, плавающие в растворе карциевой соли, в стеклянных банках.
Но, на это раз, похоже, ему этот трюк не удастся. Ну ничего, за голову Юнния Потрошителя и так власти немало золота предлагают, можно будет даже прикупить домик получше, в первопрестольной Морите. На Денариевку, полученного золотишка естественно не хватит, но на мелкий особнячок в Жаворонках - самое то, еще из своей заначки малость добавит. В банке Мориты, у него для этого случая, неплохая сумма деньжат хранилась.
Рик подошел к тучному хозяину. Тот, стоя за стойкой, пристально наблюдал за своими работниками. Иногда он костерил нерадивых подручных, чтобы те шустрее двигались. Владелец постоялого двора нагло вызверился на охотника за головами и недовольно спросил его:
-Не видел ли ты светловолосого дылду с большим мечом?
Не услышав ответа от молчавщего хозяина, он попытался заинтересовать его: выразительно побряцал серебром, спросил его:
-Если сообщите мне какие-либо сведения о нем, я в долгу не останусь?
Охотник за головами достал смятый лист бумаги и показал аляповатый рисунок разыскиваемого, с подробным описанием на обратной стороне примет преступника. Хозяин алчным взглядом посмотрел на горсть серебра. Ему даже показалось, что там серебришка, на целый золотой солид наберется, он жадно сглотнул выступившую слюну и сипло ответил:
-Нет, не видал такого.
Выдержав пронзительный взор Рика, словно оправдываясь, прибавил к сказанному ранее:
-А ежели и видал бы, то сам сдал варнака, клянусь Солнцем!
Кивнув на стражников, и постепенно обретая потерянную было уверенность, хозяин добавил:
-"Синяки" уже искали Юнния Потрошителя! Вы там, в Морите, видать, совсем зажрались! Пять золотых солидов за голову этого варнака!?
Он язвительно предложил было, ищущему награду, охотнику:
-Отойдите в леса и там столько голов варнаков, грабящих караваны, насобираете! Если только, канешно, свой котелок не потеряете!
Колкое замечание было лишено логики. Они и скопом не наберут столько золота, сколько стоит голова разыскиваемого Юнния.
Проигнорировав сарказм хозяина, и чуть прищурившись, Рик Декар переспросил:
-Так, может, он здесь ранее проходил?
Хозяин пожал плечами и равнодушно предположил вывод, наиболее неблагоприятный для Рика:
-Все может быть. Возможно, он в одиночку рискнул пойти, минуя мой двор!
Это казалось маловероятным: дикие коты, большие гиены и не к ночи упомянутые варнаки, не оставили бы одиночному путнику ни единого шанса на выживание.
"Содержательную беседу" прервал посыльной от каравана и попросил комнату на втором этаже, со всеми условиями, для комфортного отдыха.
Получив важный заказ от управляющего караваном, владелец, сразу оставив Рика, подозвал ближайшего прислужника и велел предоставить комнату сановным гостям.
Он также распорядился доставить медную бадейку, заполнить ее горячей водой, принести мыльного камня и прислать "приличную" девушку, чтобы потереть спину состоятельному торгашу.
Стараясь угодить зажиточному постояльцу, одновременно отдал распоряжение кухарю приготовить жаркое из лысого кабана, а из винного погребка принести лузитанского крепкого и каррарского сладкого.
Поняв, что он больше ничего не добьется от хозяина, Рик Декар продолжил поиски.
Инстинкт охотника за головами не подвел его и на этот раз, изверг был совсем рядом.
Безмятежный сон Юнния нарушился от охватившего его приступа беспричинной тревоги. Он осторожно открыл глаза - большинство постояльцев спало вповалку на своих тюках и дорожных торбах, некоторые развалились прямо на полу. Счастливцам достались лавки, а состоятельные странники, способные оплатить комнаты, размещались на втором этаже, в выделенных для них комнатах.
Храп некоторых постояльцев был способен разбудить не только глухого путника, но и мертвого. Лишь двое, засидевшихся путников, вполголоса продолжали свой бесконечный спор.
Пара сальных, потрескивающих свечей, освещала умалишенного, из-за излишка благочестия, странствующего паломника Солнца, совершающего святой путь.
Их путешествие повторяло ежедневный путь Солнца, начиная с самой дальней точки на Востоке - городка Владипорта и, заканчивая утомительное странствие в Лузитании. Его собеседником был мастер, завершивший свою работу по укреплению свода в соляной шахте и, торопившийся к себе домой.
Он когда-то обучался в горном лицее, еще имперском, и был всегда востребован по своей стезе. Лицей давно закрыли, но закончившие его мастера были нарасхват, достойно соперничая с зодчими из Таньшанского эмирата.
Он с самого вечера продолжал спорить с пилигримом, дивясь его дремучему невежеству.
Паломник убеждал его о единоначалии мужчины в природе человека и вместилище сосуда греха в любой женщине:
-Искра божественного Солнца дала мужчине чудесную силу, дабы зачать новую жизнь в женщине. Семя мужчины, попадая в ее лоно, между сосредоточением кала и мочи, дает чудо - зарождение человеческой жизни!
Разве это не служит доказательством божественной силы Солнца? - вопрошал он собеседника, сокрушая его кощунственное неверие.
Мастер не находил нужных слов, чтобы опровергнуть мракобесные доводы паломника. Он, всплеснув мозолистыми руками, перечил:
-А как же наука?
Паломник, утверждая обратное, продолжал добивать его, приводил, во всяком случае, так ему казалось - неоспоримые доводы:
- Ваша мерзкая наука-тьма, окутывающая и удушающая благодатный свет Солнца. Надлежит сильно урезать систему образования и в школах больше внимания уделять занятиям по укреплению вопросов веры!
Мастер недовольно высказался, по поводу нынешней реформации общественного образования:
-Вот поэтому, приютов для сирот и общественных школ становится все меньше, а храмов Солнца возводится в разы больше!
Паломник утвердился во мнении, что противостоящий ему спорщик, погряз во грехе:
-Не святотатствуйте, это верное распределение средств, выделяемых Советом Слуг Народа. Их благочестивые начинания укрепляют веру в божественность лучей Солнца.
Сцепив натруженные руки вместе, мастер отмел его лицемерные вопли, резонно заметив:
-Будь честен перед самим собой и не лицедействуй в храме, изображая непорочность. Не греши перед людьми и не будет причин их замаливать!
Юнний, отлежавший до колик правую руку, размял ее и хотел перевернуться на второй бок, как вдруг в тусклом свете масляных светильников, его взгляд зацепился за крепкого мужчину, лежавшего на скамье. Не то чтобы ему он понравился, Юнний точно не из тех, которые в последнее время слишком много расплодились в столице. Скорее наоборот, спящий на скамье мужчина произвел на него несколько гнетущее впечатление.
Многочисленные железные кольца не помещались на пальцах рук дрыхнувшего и висели в виде устрашающего оберега на его шее. Каждое кольцо выдавалось за голову разыскиваемого варнака, потому что живого еще дотащить надо. В этом был определенный резон, а зачем охотнику за головами заморачиваться: отсеки башку, суй ее в раствор карциевой соли, а затем предъявляй дознавателю Синей Стражи и получай заслуженную награду.
Широкополая шляпа и свернутый боевой хлыст лежали у него под головой - это явственно указывало на то, что это был сам - Рик Декарт, известный охотник за беглыми извергами. Этот прославленный ловкач вышел на охоту и его добычей наверняка был он - Юнний Малыш, несправедливо получивший мрачную кличку - "Потрошитель". "Синяки" на него навесили мучительное истязание нескольких детей в Морите, приведшее к их кончине.
К тому же, на Юнния еще охотились и разведка Беловодского княжества, ставя в вину гибель их человека. Приходится теперь скрываться и от этих мохноногих "лесовиков".
Хорошо, что он послушался совета "давнего друга" и в прошлом его осведомителя Темала, и согласился изменить свою внешность. Юнний встретился с ним в Сретенской бане и не смог отказаться от спасительного решения, подсказанного бывшим дознавателем Синей Стражи.
Он, по его совету, втер в кожу и волосы данное ему снадобье и превратился в смуглого южанина.
Правда, тело зверски чесалось. Подручный Темала- банщик Амза предупредил его, что этим снадобьем пользоваться надо только один раз. На вопрос Юнния, почему только раз?- нехотя вымолвил о вредном воздействии этого хитрого средства.
Мол, один раз намазаться можно, впоследствии голова только болеть будет и, чувствовать себя будешь не очень хорошо, но это через пару дней пройдет. А вот, если второй раз намажешься, то так и умрешь темнокожим.
Он осторожно придвинул к себе продолговатый ящик для инструмента, куда упрятал меч - "пасынок", что бы он, из-за своего необычного вида для рядового раввенца, не привлекал лишнего внимания. Поднял наплечную сумку, очень удобную, кстати. Так, харчи есть, серебришко в поясе можно и валить отсюдова.
Юнний привстал и, крадучись, стараясь не шуметь, осторожно переступил через несколько спящих синих стражников, лежащих на соломенных тюфяках, возле выхода. Их, "чуткий сон" стерег один из "синяков" - он-то и храпел громче всех, запрокинув голову.
Его что, теперь и "синяками" еще обложили? Да нет, эти вроде, просто ошиваются при постоялом дворе.
Придется рискнуть пробираясь в одиночку, харчей хватит, основное сейчас - оторваться от охотника за головами.
Один из синих стражников очнулся и мутным взглядом уставился на Юнния.
"Синяк", не слушая его, безразлично отвернулся на другой бок и засопел, как ни в чем не бывало.
Вопреки здравому рассудку, Юннию даже стало обидно, вот так стражи правопорядка несут службу, а если бы он был настоящий изверг, так бы и ушел безнаказанным. Даже внимания не обратил, что он отлить вышел, весь навьюченный, словно в дальний путь собрался.
Осторожно прикрыв за собой дверь, он вышел. Ночной мрак постепенно уступал место посеревшему, приближающемуся утру. Здесь, неожиданно для себя, Юнний наткнулся на жрицу любви.
-Иди ко мне, касатик!- дыхнув пивным перегаром, блудница лет пятидесяти - распахнула халат.
Юнний попытался было отвертеться от сомнительных прелестей увядшей красотки:
- Нет, я ненадолго. Сейчас попью парного молочка, мне тут обещали кружечку после дойки, а затем отправлюсь дальше спать!
-Что ты упираешься, я же тебе скину, касатик?
Впрочем, проницательная лярва что-то заподозрила и наобум спросила его:
-Синяки целый день кого-то искали. Не тебя ли случайно?
Ее ненамеренный выпад попал точно в цель, беглец побледнел. Даже, кажется, от боязни сердце в груди перестало биться.
Если она вздумает поднять шум, то "синяки" проснутся, они же совсем рядом за дверью. К его счастью было темно и блудница не увидела испуганное лицо возможного клиента.
-Нет, это не меня ищут, это они другого ищут, похожего на меня - просипел внезапно севшим голосом, попытался урезонить "красотку" Юнний.
Та, подозревая что-то неладное, поставила вопрос ребром:
-Так что, будешь меня пялить, или мне к "синякам" пройтись?
Судорожно сглотнув слюну, "разыскиваемый всеми изверг" предложил ей мировую:
-Сколько, 10 нуммий хватит?
-Меньше двух денариев не возьму! - жестко поставила она условия, подловив его на слабине.
Он, покопавшись в кошеле, достал и сунул ей полновесный двойной денарий, хотя его и сдавила жаба. Впрочем, альтернатива быть сданным страже - его не совсем прельщала. Если бы она знала о реальной сумме за его голову, то естественно сдала. А так видно приняла за мелкую сошку, пытавшуюся уйти от справедливого" раввенского правосудия".
Блудница окликнула собиравшего свалить верзилу:
-Стой, ты куда, красавчик? Заплатил касатик, получи мое трепетное тело! Иначе я сразу к синякам - сурово пригрозила она строптивцу.
Повернувшись к косяку, она, выгнувшись и отклячив отвисший зад, оперлась руками об стену и задрала подол.
Юнний обреченно вздохнул и начал стаскивать штаны.
Проснувшись наутро в приподнятом настроении Рик Декар посетил отхожее место и пошел сполоснуть лицо.
Обещался быть хороший день. Вчерашний опрос на постоялом дворе дал искомый результат: Юнния Потрошителя здесь не было, значит, скоро он сам придет к нему прямо в руки. Насвистывая себе под нос нечто веселенькое, он подошел к мыльне и увидел крепко ругающуюся, и не выбирающую выражения, потрепанную бабу. Это была одна из блудниц, промышляющая при постоялом дворе, хотя кто мог на нее позариться из караванщиков. Ей оставалось баловаться с ними только в темноте или перебравшими до такой степени, что им любая потасканная баба казалась милой красавицей.
Смывая с себя темные пятна, она костерила какого-то здоровяка, накануне измазюкавшего ее.
Охотник за головами соизволил поддеть ее:
-Мыться чаще надо, дорогая!
Та огрызнулась в ответ:
-Я и мыльным камнем пробовала и дорогущим кхандским моющим средством! Ничего не помогает, тот здоровенный верзила, таньшанец, линяет что-ли?
Словно пораженный молнией в самое темя, знаменитый охотник за головами, рассматривал на дряблой коже блудницы неясные размытые пятна.
Он метнулся внутрь и, увидав компанию таньшанцев, рявкнул их старшему:
-Где Ваш здоровяк, вчера здесь рядом с вами дрыхнул!?
Тот пренебрежительно глянул на него и снисходительно ответил грубияну:
-Не было с нами такого, это был не наш, да и не с Таньшаня он, приблуда какой-то. Хотя для вас - раввенских "свиноедов", мы все на одно лицо!!!
Не обратив внимания на завуалированное оскорбление, Рик Декар от разочарования, что упустил изверга, клял себя как мог:
-Дикий кот, сожри мою печенку, ну и лапоть же я!!! Упустил изверга!
Быстро собирая вещи, и выбегая в сторону конюшен, где уже оседлали серого конька, он успокаивал себя, что Юнний Потрошитель не мог далеко уйти.