Высоко над плодородной землей, там, где пласты серых и желтых камней спорят друг с другом за главенство над миром, а острые копытца горных коз день за днем пробивают тонкие тропы на скалах, стояла Глыба. Ветер, дождь и снег тщательно трудились над ее опухшими боками, придавая им витающие где-то в мировом подсознании формы. Поэтому когда однажды стайка полубезумных аскетов забрела в эти голодные края, в очертаниях Глыбы им привиделось знакомое с детства божество. И аскеты подхватили дело ветра и снегов, молотками и зубилами вгрызаясь в каменную плоть, чтобы освободить ее от лишних наростов. Люди работали и умирали с радостными оскалами на изможденных лицах, и новые отшельники поднимали еще теплые инструменты. Постепенно, когда лик божества проступил из Глыбы достаточно явно даже для непосвященных, потянулись и люди попроще, паломники и зеваки. У подножия горного склона появилась хлипкая деревенька, которую снес первый же оползень, но поселенцы отстроили ее заново, на сей раз из тех самых камней, что унесли жизни предшественников. Другие умельцы сложили лестницу чуть не до самых пяток божества и укрепили бунтующие осыпи. Третьи с упорством, достойным лишь человека, натаскали земли и посадили крошечные деревца вдоль крутого подъема. Так люди обживали забытый миром уголок, когда давно уже истлели шафранные одежды первых аскетов и ветер, лишенный любимой забавы, сердито играл их костями на дне ущелья.
Впрочем, не о людях и даже не о Глыбе этот рассказ. Есть персонаж поинтереснее. Он появился одновременно с Глыбой (если не минутой раньше), и спустя пару веков тень его спугнула первого забредшего в горы козленка. Он поселился в уютной пещерке, которая впоследствии стала пупком божества, что совершенно не помешало нашему герою жить там и дальше. С аскетами у него сложились неплохие отношения, а остальные люди просто не замечали его существования. Он отвечал им тем же. Обычно он проводил вечность, лежа на пороге пещеры и созерцая игру фей и драконов в облаках. Однако изредка, чтобы не раствориться в нирване, он отправлялся на охоту за какой-нибудь слишком назойливой птицей или забывшей уважение мышью. Потому что Он был котом.
Правда, у него было по семь пальцев на каждой лапе и три толстых пушистых хвоста, но хвосты он сплетал в косу, а тот, кто видел семь сверкающих когтей, мог потом пожаловаться на это только богам Преисподней. А еще каждую неделю его навещали молодые горные духи и осторожно, чтобы не нарушить самосозерцание Старейшего, убирали пыль и мусор. Они шепотом передавали мз уст в уста страшную легенду о том, как однажды нерадивый дух, вылизывая пол, наступил на хвост Кота - и мало того, что провинившийся бесследно сгинул, но провалилась в бездну и его гора, оставив по себе лишь ледяное озеро. Притом легенда гласила, что Старейший лишь прикрыл один глаз. Было ли это и какова доля правды в старом предании, никто, кроме Кота, сказать не мог, а спросить у Старейшего было еще страшнее, чем слушать истории о его гневе.
Мир менялся, как река в половодье, но любые треволнения вселенной разбивались о неизменный янтарный блеск круглых глаз. В пульсирующих зрачках билось сердце времени. Когда пушистые веки опускались, заканчивалась эпоха, когда взлетали - начиналась новая. И никто не решался задать простой вопрос...
- О чем ты думаешь, Старейший?
Кот дернул коротким округлым ухом и покосился в мою сторону.
- Пф, как это похоже на твоего хозяина - прислать собаку! Надеюсь, ты не по лестнице сюда забирался?
Я заглянул с порога пещеры вниз, туда, где в развалинах старого города резвились краснолицые макаки и вырождающиеся кривые деревца щедро рассыпали белые лепестки.
- Нет, я ее даже не заметил. Наверное, ветер стер ступени.
- Возможно,- согласился он.- Ты что-то спросил, или мне послышалось?
- Спросил. Я поинтересовался, о чем ты думаешь.
- Последние пять зим я рассуждал, стоит ли пойти размяться,- проворчал Кот и сладко потянулся.- Пожалуй, стоит. Да к тому же, такой редкий гость заслуживает особого внимания, одним морганием не отделаешься. Пройдемся по склону?
- Если хочешь.
Мягкое облако услужливо протянуло белую ладонь, когда мы шагнули за порог, и поднесло нас к серому уступу соседней горы. Кот бодро зашагал куда-то по узкой тропке, помахивая хвостами, я трусил за ним, принюхиваясь к холодному пряному ветру. Старейший кивнул, указывая куда-то вниз:
- Тэнге подрались. Ужасно нервные создания.
Из вежливости я поглядел в глубины ущелья - сквозь клубы облаков проступало какое-то серое копошащееся месиво. Распознать в этой мельтешне отдельные существа мне не удалось.
- А там, слева, гнездо феникса - хотя сейчас он подался на юг. Люди верят, что перья феникса приносят удачу. Хочешь парочку?
- Зачем они мне?- я был несколько озадачен вопросом Старейшего, но решил говорить как можно уклончивее, чтобы ответ можно было расценить и как отказ, и как встречный вопрос. Кот ухмыльнулся, обнажив по-детски острые клыки.- Мне могут понадобиться перья феникса?
- Итак, как бы мне ни хотелось отсрочить этот глупый разговор еще на пару веков, но придется приступить к делу,- неожиданно переменил тему кот. - Приготовь свои острые уши, я рассказываю только один раз.
Тысячу лет назад (или около того) жила-была одна морская принцесса. Не первой молодости, но наделенная даром вечной юности и красоты, как и все дети Цин-Луна. В ту пору, о идет речь, эта дама завела сердечного друга - северного дракона, который еще, можно сказать, скорлупу с морды не счистил. Ящеру льстило то, что волшебная красавица избрала его своим фаворитом, а ей нравилась дикая мощь и неукротимость северных варваров. Но прошло лет сто, и дракон поумнел, научился видеть истинную душу сквозь красоту оболочки. Его отношения с принцессой изменились, но взбалмошная дама сразу решила, что ее предали. И чтобы наказать неверного друга, она создала Нефритовую жемчужину. Укрытая от мирового взгляда, жемчужина росла на морском дне, питаясь надеждами и страданиями, жизнями и смертями, чтобы стать амулетом небывалой силы - амулетом, который делает мечту явью. Такие артефакты делали прежде младшие боги, исполняя замыслы старших, и с помощью Нефритовых жемчужин на Земле появлялись прекраснейшие леса, подобные небесным садам, мощные чистые реки, смешанные с водами водопадов вечности, и великие герои, менявшие облик мира. Но по прихоти ревнивой принцессы, ее амулет мог исполнить лишь одну мечту - подарить идеального возлюбленного. Какая ничтожная цель для последнего великого артефакта!
Впрочем, принцесса была несдержанна не только в плотских желаниях - она не обладала добродетелью молчания, и ее тайна перестала быть тайной. Оскорбленный северный дракон, узнав о замыслах подруги, украл жемчужину. Он заявил, что сам воспользуется амулетом и создаст себе супругу, о которой другие драконы могут только мечтать. Принцесса разъярилась. В гневе она призвала Хаос и Космос стать свидетелями ее мести. Если Дракон и Жемчужина соединятся, принцесса освободит подвластные ей стихии и подарит Хаосу ветер, а Космосу - влагу. Тогда ураганы сметут все живое с иссушенной Земли, и богам придется строить ее заново.
Клятва, данная Древним, священна для каждого. Боги, испуганные произошедшим, пришли ко мне просить стать посредником между драконом и принцессой. Я отправился на север, но было уже поздно - старшие драконы, узнав о глупой затее своего молодого собрата, казнили его, а жемчужину спрятали куда-то, чтобы ни одна драконья лапа вовеки не коснулась опасного артефакта. Я вернулся домой, сообщил богам, что теперь это дело переходит к Владыке душ, которому надлежит вечно держать при себе умершего дракона, не допуская его к кругу перерождений. Тысячу лет (или около того) тот помнил об этой просьбе... но и он не совершенен. И вот свершилось то, чего мы, старейшие, так опасались - северный дракон возродился. Он не помнит, кем был прежде, как не ведает и силы Нефритовой жемчужины. Но рано или поздно он найдет артефакт, возложит на него руку и произнесет мольбу. Миру будет явлена его мечта, а после этого произойдет катастрофа.
- По-моему, это ерунда какая-то,- пробормотал я, когда пауза слишком затянулась.- Артефакт получился мелочный, и драться из-за него просто глупо. Неужто нельзя спросить старших драконов, куда они задевали жемчужину, и перепрятать ее понадежнее?
- Разумеется, нельзя,- фыркнул кот.- Старшие давно ушли в нирвану, им стало скучно жить на этом круге бытия. Из того поколения, не считая Переродившихся, я один сохранил ясную память. Даже боги кое-что успели позабыть.
Хитрый прищур сияющих глаз заставил расцвести маленький кустик у края пропасти. Когда кот отвернул круглую башку, я ясно расслышал облегченный шелест листьев.
- Мой хозяин, видимо, не был в курсе этой давней истории,- сказал я, пропуская Старейшего на тропу,- он бы не забыл.
- Он еще молод,- отозвался кот.- Хотя сейчас в хорошей форме. И слуги у него, вроде, способные... несмотря на то, что не чистят зубы и не заботятся о когтях.