Романовская Ольга : другие произведения.

Именем Тьхери.Чужие воспоминания

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Случайно спася темного мага Лэрзена, Одана и не предполагала, что вскоре он окажется единственным, кто согласится, пусть и за деньги, помочь ей. На девушку, ничем не примечательную библиотекаршу, открывает охоту сам Наместник. Защитить ее и разобраться в причинах столь пристального внимания со стороны властей может только Лэрзен. Если захочет, разумеется. Так что придется смириться с тем, что он не чужд некромантии. Да и он ли один?
    Первая часть дилогии "Именем Тьхери". Выложена частично.Подробности.
   Ознакомительный отрывок (примерно половина текста) представлен на моей авторской странице. Книги Ольги Романовской на ПродаМане Там же есть информация о покупке полной версии.
   Лэрзен
  
   Глотка василиска, верно говорят: всегда нужно знать меру. Похоже, в этот раз с мерой у меня вышла незадача, проще говоря, я её проигнорировал. Вроде и пью не в первый раз, и дратт - напиток знакомый, но в голове у меня сейчас топотали все девчонки Лайонга. Н-да, с головой у меня явно не все в порядке: давненько ее не укутывал такой плотный туман, а щеки не наливались нездоровым жаром.
   Содержимое желудка опасно косилось в сторону горла - этого еще не хватало! Вот будет зрелище - если кто увидит, позора не оберешься! Интересно, а иду я хотя бы прямо? И вообще, на кого или на что я сейчас похож?
   Дратт... Палёный, наверное, был, ну не могло меня так развести от бутылки! И если бы один пил - так нет, с давним приятелем, по счастливой случайности выхватившим меня из вечерней городской толпы. Честно говоря, особого желания ни пить, ни разговаривать с ним у меня не было, я вообще предпочитаю помалкивать - и для себя благо, и для других. Но он настаивал, пришлось заглянуть в ближайший трактирчик, где хозяин (я с тобой еще потом разберусь, сучий хвост, выясню, что за дрянь ты разливаешь по бутылкам) и водрузил перед нами этот пресловутый дратт. Вещь крепкая, на любителя, другие посетители его обычно с водой мешают, специи разные там какие кладут, а мы так, чистый хлебали. И дохлебались.
   Бедная моя голова, уже предчувствую, каким будет похмелье, и сбегать-то хоть за бутылкой вина будет некому, не найдется ж сердобольная душа. Буду лежать на кровати, прижимать пальцы к вискам и бояться пошевелиться. Эх, шевелиться мне и сейчас бы не стоило, потому что чревато.
   Как я еще на ногах-то держусь и не просто держусь, а куда-то иду? И в нужном направлении, к своей гостинице. Всё, зарекаюсь, больше не стану пить в подозрительных местах!
   Приятелю-то хорошо, он прямо за столом захрапел, а меня сейчас накрыло.
   Все как в тумане: я, мысли, улицы...
   Прохладно сегодня, зря куртку потеплее не надел, а то вдобавок к похмелью еще простуду заработаю, а лечить ее с мигренью - ой как непросто!
   Теоретически можно попробовать привести себя в порядок, но как-то не особо верится, что все получится: я ведь не самородок, особыми талантами не блещу, так что придется страдать по полной программе.
   Эх, расцеловал бы того, кто придумал заклинание от этой гадости, чтобы, сколько ни выпил, а голова ясная! Хм, положим, с расцеловал - это я погорячился, мало ли кто попадется, так что просто отблагодарил бы.
   Голова... Ты моя, или мы уже существуем по отдельности? Тьфу, даже мыслю с трудом! Тянет присесть, а еще лучше прилечь, но я-то знаю, что из этого выйдет. В лучшем случае просто ограбят в бессознательном состоянии, в худшем вообще не проснусь. Не жалует начальник городской стражи нашего брата, да и местные власти косо посматривают. Нет, конечно, в открытый конфликт не вступают, но мягко так намекают на нежелательность присутствия подобных элементов в Лайонге. Вот и приходится каждый раз попадать в город не через ворота, как всем нормальным людям, а разными изощренными путями, от которых у меня нередко затекает шея. И ведь наведаюсь просто так, никого трогать не собираюсь - а стражники уже к стенам жмутся, начальнику доложить спешат.
   Ну, убил я тут десяток человек в свое время - и что, дело прошлое, к нынешней власти никаких претензий не имею. Они меня не трогают - я их тоже, даже помочь могу, если меня нормально попросить. Как судья Квел. Не погнушался же сам приехать, суть проблемы изложить, за что и был вознагражден решением этой пресловутой проблемы. Проблемка оказалась так себе, ничего особенного - преступник у него из-под стражи сбежал. Час на раздумья - и голубчик опять за решеткой. Собственно, я в Лайонг к Квелу за обещанным вознаграждением приехал.
   Драконьи яйца, выворачивает-то как! Точно дратт с примесью был. Может, этот шельмец-трактирщик отравить меня решил и с дозой промахнулся? А что, вполне, я же не Белый магистр, чтобы желать мне долгих лет жизни. Оригинально - умереть с перепоя, наверное, до меня до этого никто не додумался!
   С подобными мыслями я свернул в переулок. Переулок как переулок: узенький, темненький, с устойчивым запахом помоев и кошачьей мочи - самое то в моем состоянии. Зато точно прикорнуть на крылечке соблазна не будет, среди таких-то запахов!
   До гостиницы еще два квартала, ничего, дотерплю, а дальше - здравствуй, постелька! Хорошо бы еще антипохмельное зелье себе заранее приготовить, только что-то я сомневаюсь, что это сделаю. Мои ноги красноречиво дают понять, что донесут меня только до кровати, а мозг сигнализирует о том, что вот-вот отключится. Нет, похмелья мне не избежать!
   Я прислонился лбом к стене - холодная, приятная... Интересно, а можно спать стоя?
   Ответить на очередной дурацкий пьяный вопрос я не успел: мне помешали. Изящно брошенный чьей-то рукой кинжал чуть навеки не лишил для меня проблему похмелья. Радикально, однако!
   Тело среагировало быстрее мозга, отбросив меня на пару футов вправо.
   Двое. С одной и с другой стороны, чтобы не выбрался. Привет начальнику городской стражи - это, наверняка, его штучки! Сейчас продырявят мою отравленную алкоголем шкуру и с гордостью отрапортуют об устранении очередной угрозы покоя местных граждан.
   Но я ведь хоть пьяный, но память мне не отшибло, главное, чтобы еще не подвела.
   Решив не упражняться больше в меткости, темные личности неизвестного происхождения перешли в наступление. Один вытащил веревку, а другой выудил из-за спины арбалет.
   Э, ребята, я не желаю подохнуть со стрелой в горле, да еще связанный, как баран. Лучше уж кинжал - благороднее, я ведь не простолюдин какой. Ну, и не аристократ тоже, хотя, наверное, подайся я ко двору и прояви некоторую гибкость, заработал бы себе герб. Впрочем, я и так "белая кость" и на веревку не согласен.
   Куда делась моя неуклюжесть? Пас рукой - и болт отклонился от цели. Жаль, промазал, а ведь метил в парня с веревкой. Зато он не промазал и набросил-таки мне на шею петлю. Затянуть ее я не дал, кое-как вывернулся при помощи магии, зато заработал дырку в боку. Неприятно, но бывает. Не смертельно.
   Нет, они меня разозлили - так пренебрежительно относиться к магу! Мое самолюбие не могло простить подобного отношения, и я не стал сдерживать рвущиеся наружу инстинкты. Не зря, не зря меня побаиваются, это я только с виду тихий, а если что, то разбираться не стану.
   Пробившееся через мое спутанное пьяное сознание заклинание опалило лица нападавших. Что, ребятки, не нравится? Мне ваш ножик тоже не понравился, но я ведь молчу, а не перебираю ваш род до седьмого колена.
   Не, равновесие я держу плохо, глазомер тоже уже не тот - напрасно потратил силы на заклинание оцепенения. Видимо, пока ребята не разозлились вконец и не покромсали меня на мелкие кусочки (а желание такое у них присутствует), нужно воспользоваться чем-то более действенным и неприцельным. Дыхание смерти, что ли?
   Сказано - сделано. Но как-то неправильно, потому что убийцы остались живы.
   Еще один болтик, еще один кинжальчик - еле увернулся, ясно почувствовав, что сил-то во мне немного. Кончать с ними нужно, нечего позволять людям над собой измываться.
   Колдовать в пьяном виде - удовольствие ниже среднего. И результативность у такой магии - соответствующая. Минут пятнадцать с ними промучился, пару царапин заработал и колоритную отметину на щеке, но все-таки прикончил мерзавцев! Трупы нужно было бы замаскировать, хотя бы иллюзию сотворить, но я сам уже был как труп: зеленый, обессиленный, перепачканный в крови, да еще и воняющий спиртным.
   Предательское шестое чувство подсказывало, что содержимое моего желудка непременно останется на мостовой, если я не приму горизонтальное положение, а ноги ответственно заявляли, что до гостиницы меня не донесут.
   Сквозь пелену пьяного тумана я уловил топот ног. Я не я, если они не по мою душу. До печеночных колик не хочется умирать в этом пропахшем кошачьей мочой переулке!
   Собрав всю оставшуюся волю в кулак, искренне надеясь на то, что не рухну через пару шагов, я побрел прочь, не особо заботясь о том, что впереди, на соседней улице, тоже может быть полным-полно моих тайных и явных недоброжелателей.
   Путаное сознание покинуло меня на пороге какого-то дома, на крыльцо которого я на мгновенье присел, чтобы провести воспитательную беседу с собственным желудком.
  
   Одана
  
   До сих пор не знаю, что заставило меня в этот час подойти к окну, а не, как все жители, мирно спать в своей постели. Быть может, тревога, потому что я боялась чужих шагов, посторонних звуков, а с некоторых пор и городской стражи, патрулировавшей Лайонг. Нет, за мной не числилось никаких прегрешений, просто в душе поселилось нехорошее предчувствие.
   Предчувствия - это у меня от мамы, что-то вроде звериного чутья, помогающего безошибочно предугадать надвигающуюся опасность. Еще бы заранее знать, какова она, эта опасность!
   Я сидела в комнате, мирно читала потрепанную книгу из городской библиотеки, - хорошо, что таким, как я, не запрещено ею пользоваться, а то бы с ума сошла этими длинными одинокими вечерами! - когда краем уха уловила какие-то голоса.
   Наш переулок тихий, соседи - все люди порядочные, значит, кто-то чужой.
   Грабят кого-то. Не меня - и ладно, засов у меня крепкий, а для непрошенных гостей припасено папино наследство - арбалет. Я даже пользоваться им умею, но, к счастью, ни разу не пригодилось. Я по темным улицам не хожу, а если кто у самого дома привяжется, то всегда можно Валеса позвать, он мужчина крепкий, голыми руками шею свернет. Золото, а не сосед! А, главное, добрый, всегда кусок мяса получше для меня отложит: Валес-мясник.
   Голоса стихли, я успокоилась, вроде и свечу погасить решила, когда неизвестно зачем, из любопытства, что ли, решила выглянуть в окно.
   Переулок был темен и пуст, каким ему и полагалось быть в этот час. Я уже хотела вернуться в объятия мягкой постели, когда заметила что-то на своем крыльце. Или кого-то.
   Натянув шерстяные чулки и накинув на плечи первую попавшуюся кофту, я взяла свечу и по скрипучей лесенке спустилась в прихожую. Отодвинула засов и осторожно приоткрыла дверь, готовая в любую минуту ее захлопнуть.
   Его я увидела не сразу, когда решилась выйти на крыльцо. Мужчина в серой, наглухо застегнутой куртке, в причудливой позе замерший на ступеньках.
   Нагнувшись, я почувствовала запах перегара. Этого еще не хватало, теперь мое крыльцо - еще и бесплатная ночлежка! Но выглядел он прилично, не как бродяга, так что я подавила в себе желание немедленно брезгливо захлопнуть дверь и, поставив свечу на порог, опустилась на корточки перед незваным гостем.
   Нет, он не только пьян, но и ранен - багряное пятно проступает сквозь одежду. И без сознания. Похоже, в переулке орудовали не грабители, а убийцы, иначе почему они не сняли с пальца дорогущее кольцо с зеленым камнем?
   Я испуганно огляделась по сторонам и заметила два сгустка мрака на мостовой. Приглядевшись, поняла, что это люди. Раз не двигаются, значит, мертвые. Впрочем, разбираться было некогда: на том конце переулка показались отблески факелов. Городская стража. Она наверняка лекаря не позовёт, не разбираясь, бросит в сырую камеру. А раненому туда никак нельзя. Не похож он на злодея, не хочется, чтоб замучили. Знаю я, как с задержанными обращаются: сначала показания, потом помощь. А он ещё и пьяный - точно всех собак повесят.
   У меня в запасе всего пара минут, времени на раздумья нет, и я, поднатужившись, втащила бесчувственное тело в прихожую, затем вернулась на крыльцо, проверила, не осталось ли там следов, указывавших на то, что в моем доме приютили раннего человека.
   Лязгнул засов, и я вздохнула с облегчением.
   Свет в моем доме не горит, следов не осталось, на меня никто не подумает.
   А шестое чувство, между тем, твердило, что я совершила что-то незаконное.
   Дождавшись, пока стража уйдет (они проторчали в переулке битый час, потом забрали тела убитых и удалились в неизвестном направлении), вновь затеплила свечу и, прилагая воистину нечеловеческие усилия для такой хрупкой субтильной девушки, как я, кое-как втащила раннего на второй, жилой этаж. Положить его мне было решительно негде, разве что себе в кровать, но меня подобный оборот дела не устраивал, так что я постелила ему на полу - мне же легче, надоели уже физические упражнения. Я ведь библиотекарь, а не портовый грузчик!
   Сбегала на кухню, нагрела воды, достала аптечку и вернулась в спальню.
   К моему удивлению, мужчина уже пришел в себя и погрузился в глубокий сон.
   Ладно, хоть дышит, а раз спит, то проснется.
   Закатав рукава, я осторожно приподняла его и стянула куртку.
   Рана была на боку. Колотая. Еще несколько порезов на руках и на щеке.
   Вздохнув и думая о том, зачем мне неприятности, я расстегнула рубашку и аккуратно обработала края раны. Какая-то она подозрительная, не кровоточит совсем, не могла у обычного человека кровь так быстро свернуться, разве что... Стремясь опровергнуть или подтвердить свои опасения, я сняла рубашку и глянула на предплечье - так и есть, две небольшие, изогнувшиеся в причудливом рисунке линии. Не серебряные, а угольно-черные.
   Воистину, повезло тебе, Одана, приютила у себя тёмного мага! Нет, чтобы на крыльце оставить, пусть бы его стража нашла. И убила бы, у них ведь в таком случае разговор короткий: есть темный маг и два трупа, значит, мага нужно отправить к праотцам.
   Теперь-то понятно, почему рана на нем так быстро заживает: магия в крови лечит, сама ткани восстанавливает. Порез на правой руке почти затянулся, да и царапина на щеке побледнела. Но повязку с лечебной мазью наложить всё же стоит.
   Покончив с врачебными процедурами, я решилась рассмотреть его: не каждый день маги попадаются, тем более тёмные, их в Лайонге днём с огнем не сыщешь.
   Мне раньше казалось, что все, кто имеют дело со смертью и детьми ночи, стары и уродливы. Мой маг был не такой, вовсе не грозный, на вид - так обыкновенный человек. Средних лет, тёмноволосый, но не брюнет, даже симпатичный. Нос с горбинкой.
   Узнать бы ещё, какие у него глаза... Впрочем, зачем? Пустое любопытство. Не о том думаешь, Одана.
   А кольцо у него интересное: из сплава белого и желтого золота, с двумя чернёными рунами.
   Убедившись, что маг устроен с максимально возможным комфортом, я перебралась на кровать, задула свечу и погрузилась в объятия сна. Присутствие постороннего человека в спальне меня почему-то не тревожило - не в том он состоянии, чтобы к девушкам приставать, а, если что, сплю я чутко и держу нож под подушкой.
   Но он приставать не стал, мирно проспал до утра. Я не только встала и переоделась, но и завтрак приготовила до того, как сеньор маг соизволил открыть карие глаза.
  
   Лэрзен
  
   Сначала я решил, что умер. Признаться, мысль об этом не обрадовала - не в том я ещё возрасте, чтобы на тот свет хотелось, но потом, ощутив все прелести похмелья, понял, что ошибся. Голова, словно спелый плод, раскалывалась на части, тело предательски ныло, руки подрагивали, как у эпилептика. А еще эта саднящая сухость во рту, будто в глотке развели костёр.
   Мне срочно нужно было выпить, только вот что? И где я оказался?
   Последнее, что я помнил - приступ тошноты, заставший меня у крыльца какого-то дома в тёмном переулке. Ах да, переулок, меня же там поджидали и даже ранили. Тогда понятно, откуда у меня дополнительные прелести в виде частичной потери чувствительности. Нет, чтобы она затронула голову - куда уж там, мучает, проклятая, так, что выть хочется. А стонать мне не пристало, тем более, когда на меня смотрят. Кстати, кто?
   Кое-как сфокусировав взгляд на молчаливом наблюдателе, я понял, что это девушка. Щупленькая такая, невысокая, из всех женских достоинств - только ноги, стройность, да миловидное треугольное личико. Ни тебе груди, ни бёдер. Впрочем, пусть хоть косая будет, лишь бы не сбежала с громкими воплями: "Стража!".
   - Попить принеси, - едва размыкая губы, попросил я.
   Интересно, она расслышала, или голос у меня стал тише мышиного писка?
   - Вам воды или чего-то другого?
   Надо же, сообразила! Впрочем, от меня так драттом разит, что догадается и ребёнок.
   Видимо, прочитав ответ по выражению моего страдальческого лица, девушка скрылась за дверью.
   Я огляделся, насколько это позволяло физическое состояние.
   Ненавижу похмелье, чувствую себя так, будто побывал в руках некроманта, пытавшегося заживо перепотрошить все мои внутренности. Желудок явно не на месте.
   Небольшая комнатка. Спальня. Чистенько, но бедненько. Мебели совсем нет, только кровать, столик, стул, сундук да полочка с парой книг. Книги - это интересно, горожане такими вещами обычно не интересуются.
   Меня положила на полу, собственной овчиной шубкой прикрыла - заботливая, мне приятно. И повязку наложила. Не перевелись еще в Лайонге добрые люди!
   Девушка вернулась с початой бутылкой вина, налила немного в кружку и протянула мне.
   Приподнявшись, с трудом удерживая посуду в дрожащих руках, постукивая зубами по стенкам кружки, я маленькими глотками влил внутрь живящую жидкость. Вроде бы легче, но пытка головной болью продолжалась.
   Нужно, позарез нужно мне антипохмельное зелье! Рискнуть, что ли, попросить ее сделать? Но вряд ли у неё нужные ингредиенты найдутся, да и заподозрить что-то может. Не хочу я попасть в таком жалком виде в руки городской стражи, вовек от позора не отмоешься!
   - Спасибо, - я вернул ей кружку.
   Она забрала, снова куда-то ушла и вернулась с холодным компрессом. Определенно, мне нравится эта девочка!
   - Вы как себя чувствуете? - голос немного дрожит, на мое предплечье коситься. Так, да ты, голубушка, никак в курсе, кто я такой? Поэтому такая заботливая.
   - Тебе честно? Паршиво.
   Раз знает, то мне терять нечего. И я тут же продиктовал ей список того, что следует купить на рынке, а потом, перетерев в ступке, варить на медленном огне с четверть часа, добавив капельку дратта. Не удивилась и не испугалась, кивнула и сказала, что кое-что из нужных ингредиентов есть у неё на кухне.
   Она ушла, а я остался лежать и думать, что же мне делать с приютившим меня существом. Собственно, вариантов было немного: либо ничего, либо устранить. Убивать не хотелось - нет необходимости, да и регенерация тканей много сил отнимает. Нашего брата, кстати, по ней зачастую определяют - при желании знак на руке можно при помощи иллюзии скрыть, я тоже могу, не всякий распутает, - а тут всё просто: проткнули тебя чем-нибудь, стоят и смотрят, быстро ли кровь идти перестанет. Можно, конечно, со светлыми магами перепутать, теми, кто целительством занимается, но те ведь все на слуху, знаки свои не прячут.
   Ладно, скоро узнаем, стоит ли напрягать голову ради её уничтожения: приведет стражу - значит, в расход. Вместе со стражей. Мне сейчас, конечно, хреново, но разум постепенно проясняется. А уж если я соображаю, то и со смертельным ранением такой фортель могу сотворить, что мало не покажется.
   Голова бы болеть только перестала, достала, проклятая! Драконьи яйца, сам бы себе её с удовольствием оторвал!
   Ну где её носит? Точно, доносить побежала!
   Нет, не понимаю я людей: приютила, перевязала - и властям сдала. Не проще было бы меня так на крыльце оставить, а для надежности ещё сковородой по многострадальной голове огреть: сковорода ведь любимое женское оружие.
   А она одна здесь живет, иначе бы кто-то из родственников обязательно нос в комнату сунул. С топором в руках. Одинокая. Тяжело, наверное, одной, всё самой приходится делать, да ещё и работать. Руки у неё не грубые - значит, не прачка там или посудомойка. Опять же - книжки... Спросить, что ли? А, не, не стану - я ведь от скуки, а она решит, что понравилась. Есть такие девчонки, которые магам на шею вешаются, да так, что не отодрать. Из каких уж соображений, не знаю, может, острых ощущений ищут. Меня, к счастью, чаша сия миновала, но о других бедолагах слышал. Даже тёмных. Непостижима женская логика, вернее, её полное отсутствие.
   О, не прошло и года, вернулась, голубушка! Но только попробуй сказать мне, что зелье у тебя не получилось - убью в состоянии аффекта.
   Вошла тихо, в глаза не смотрит. Боится. Поставила стакан с зелёной жидкостью в пределах досягаемости и отпрянула, будто я змея. Друзей-приятелей, вроде, не привела.
   Неправильная горожанка, я бы на ее месте без солдат сюда больше не сунулся, тем более что после антипохмельного зелья мне стало намного лучше.
   Здравствуйте, мысли, и катись к Белому магистру мерзкий внутренний голос, я и без тебя знаю, что дратт нужно было водой разбавлять.
   Я сел, провел рукой по раненому боку, пустил по нему легкую волну колдовства, смявшую последствия ночного происшествия.
   Как же приятно снова чувствовать себя здоровым и полным сил! Зарекаюсь, я месяц больше не пью. Вообще. Ну, дратта, остальное-то слабенькое - ни от эля, ни от вина мне вреда не будет, только желудок побалую. Кстати о желудке, его ведь накормить нужно.
   - Что-нибудь ещё? - а я ведь и забыл о девочке. - А то мне на работу пора...
   - Так иди, я не задерживаю. И в следующий раз будь осторожнее: маги разные попадаются, а наказание за них одно и то же. Или ты из корыстных побуждений?
   - Что вы? - возмутилась девушка. - Мне ничего от вас не нужно.
   - Вот и славно! Значит, с чистой совестью можем считать наше недолгое знакомство оконченным, - помолчав, я добавил: - Спасибо, не ожидал от тебя столько заботы. Про род моих занятий сразу догадалась?
   - Нет, когда перевязывать стала.
   Поискав глазами рубашку и куртку, я оделся, мысленно посмеиваясь над её недоумённым взглядом - ну, как тебе объяснишь, деточка, что на мне такие царапины быстро заживают, особенно, когда я в состоянии им магией помочь?
   Сначала хотел уйти так, потом раздумал - человеческую доброту нужно поощрять, и положил на стол пару золотых монет. Естественно, она начала возражать, но я слушать не стал, прищурившись, посмотрел на нее своим немигающим взглядом - на всех действует, слова сами собой в горле застревают - и ушёл.
   Все, завтракаю в гостинице, собираю вещи и уезжаю домой, подальше от этого враждебного Лайонга!
  
   Одана
  
   Маг, настоящий тёмный маг в моём доме!
   Только сейчас, когда он ушел, я в полной мере поняла, чем могла обернуться моя помощь. Мы ведь о них очень мало знаем, и кто мог бы поручиться, что он меня не убил бы.
   Вот в этом, наверное, и главная моя проблема - я не боялась быстрой безболезненной магической смерти. Быть может, это было бы даже выходом из сложившегося положения.
   Страхи терзали меня, рвали на части - а тут появился этот волшебник...
   Стараясь отогнать мрачные мысли и радуясь тому, что он ушёл, я быстро собралась и присоединилась к толпам горожан, сновавшим по улицам Лайонга. Я безбожно опаздывала, а Главный библиотекарь страсть как не любит опозданий! И ведь не оправдаешься - не скажешь ведь, что тёмного мага выхаживала, тогда точно тюрьма.
   Предчувствие, опять то же предчувствие! То ли я схожу с ума, то ли со мной действительно должно произойти что-то ужасное.
   Я боязливо покосилась на проходившего мимо солдата и попыталась проанализировать свои страхи. Должна же быть причина, должно же это было с чего-то начаться?
   Ну да, точно, все это началось в среду, когда я, немного задержавшись на работе, расставляла книги. Главный библиотекарь покрикивал на меня, сетовал на мою нерасторопность, а потом вдруг замолчал, осекся. Заинтересовавшись, я обернулась и увидела посетителя. Представительный мужчина с длинными, собранными в хвост волосами. Он стоял у пюпитра и с праздным интересом осматривал помещение.
   Я хотела вежливо сообщить ему о том, что библиотека уже закрыта, и, если ему что-то нужно, пусть заходит завтра, но, заметив, с каким подобострастием смотрит на него Главный библиотекарь, решила промолчать. Просто поставила книги на место, убрала лестницу и спросила, могу ли я уйти. Главный библиотекарь зашикал на меня, проворчал, чтобы я катилась ко всей драконьей родне. Я нисколько не обиделась: привыкла. Забрала сумку, вежливо поклонилась посетителю и тут ощутила на себе его взгляд. Очень странный взгляд. Вроде сначала он меня и не заметил, вскользь скользнул серо-голубыми глазами по лицу, потом вдруг напрягся, как зверь перед прыжком, нахмурился и впился взглядом. Сколько же эмоций в нем было: от удивления до ярости и недовольства!
   Я никак не могла понять, чем вызвала такую бурю чувств, но отчетливо понимала, что этому человеку я не нравлюсь. Причем, очень не нравлюсь.
   Я думала, он как-то объяснит свое поведение, но нет, он просто сухо похвалил Главного библиотекаря за образцовое содержание книг и помещения и ушел в сопровождении начальника городской стражи. Тут-то я поняла, что это был кто-то важный, и по-настоящему испугалась. Мне бы застыть в глубоком поклоне, потупив глаза в пол, а я так дерзко его рассматривала! Не приведите боги, уволят, чем я на жизнь зарабатывать-то стану?
   - Кто это был? - шепотом поинтересовалась я у Главного библиотекаря.
   - Кто-кто? Сам! - зыркнул на меня начальник. - Надеюсь, ему все понравилось.
   Я тоже надеялась.
   - А Сам - это кто?
   - Сеньор Наместник, дура!
   Точно, дура! Упекут тебя в тюрьму за неоказание должного почета власти. Наместник - это даже не Глава города, это же доверенное лицо Императора! Знать бы, чем я ему не понравилась. Одета аккуратно, всегда лояльна власти была, не дерзила... Ну да, поклон не тот отвесила, но ведь не на него он так среагировал, а на мое лицо. Кого или что оно ему напомнило?
   А потом к нам в библиотеку пришел офицер Имперского сыскного управления и зачем-то забрал личные дела сотрудников. Было это три дня назад, и все эти три дня я просидела, как на иголках. Матушкино неодушевленное наследство недвусмысленно намекало на то, что злобный взгляд Наместника, моя персона и визит офицера - звенья одной цепи.
   Но чем я могла угрожать безопасности империи, ума не приложу!
   Вот и начала вслушиваться в шаги, с подозрением относиться к каждому патрулю, будто ждала, что меня арестуют. Естественно, от беспричинного волнения похудела, хотя куда мне еще худеть с моей комплекцией!
   Всегда жалела, что пошла в отца, а не в мать - она у меня была женщина в полном смысле этого слова, взглядом могла мужчину остановить. Любого. В детстве я хотела быть на неё похожа, она ведь и для меня была такой загадочной и ассоциировалась со струящимся, пронизанным тонким ароматом шёлком.
   Виделись мы редко, я ведь у отца жила, по-другому быть и не могло, зато она всегда рассказывала мне что-нибудь интересное.
   Нацепив на лицо дежурную улыбку, я проскользнула в здание библиотеки, быстро зашвырнула сумку под стол и сделала вид, что погружена в работу с каталогом: выбраковывала и сверяла карточки. Мой коллега, Шезаф, хмыкнул, но промолчал, любезно помог принести тяжелый ящик.
   Я знаю, что нравлюсь ему, да и он мне не совсем безразличен, так что и бровью не повела, когда, возвращаясь на свое место, молодой человек, будто случайно, коснулся моего бедра.
   Интересно, когда он решиться куда-нибудь меня пригласить, или мечтает по-быстрому пообжиматься со мной в тёмном хранилище? Нет, Шезаф не станет, хотел бы - давно бы сделал, благо возможность была.
   - Одана, ты что сегодня вечером делаешь?
   Никак свершилось? После того, как я рассталась с Эйтом, он все ходил вокруг да около, а теперь вдруг... Боялся, что откажусь? Шезаф, ты себя в зеркало видел? Щёлкни пальцами - любая побежит! Я, конечно, не любая и не побегу, но на кое-что надеюсь.
   В голове тут же возникли знакомые женские ассоциации, замелькали пёстрые картинки: ужин в лучшем заведении города, статус жениха и невесты, свадьба, уютный домик, дети.
   Что-то я размечталась, излишне тороплю события, мы ведь даже еще ни разу не поцеловались.
   - Ничего я не делаю, может, к знакомой загляну.
   Ну же, Шезаф, смелей, я отвечу "да"! От волнения я даже карточку из рук выронила.
   - В общем, я тут подумал и решил пригласить тебя на ужин.
   Выдержав нужную паузу, я ответила утвердительно, светясь от счастья оттого, что мои мечты начинают сбываться. Я ведь не слишком счастливая, не то, чтобы мне есть в чем судьбу обвинить, но удачей я не обласкана.
   Большой город и одинокая девушка - не самое удачное сочетание, хорошо хоть, что отцовского наследства хватило на то, чтобы домик купить. Я ведь раньше не в Лайонге жила, а в Медире, только после смерти родителей сюда переехала - место нашлось. И все мои знакомые там остались, подруги детства, тетушки, дядюшки... Рисковая? Да нет, просто не хотелось каждый день вспоминать об утратах. В Медире ведь каждый камушек, каждое деревце пронизано прошлым, а в Лайонге у меня началась новая жизнь.
   Шезаф удовлетворенно кивнул и таинственно сообщил, что зайдет за мной ровно в восемь - даёт время на то, чтобы я переоделась. Только во что? Не то, чтобы мне нечего надеть, просто знать бы заранее, куда он меня поведет. Ладно, подберу что-то в меру скромное и торжественное - с моим гардеробом это несложно, в одном сундуке все пожитки умещаются.
   За милым шушуканьем нас застал Главный библиотекарь и естественно сделал замечание. Мне - персональное, за опоздание. Я смущенно потупилась и промолчала. Замечание - не разнос, можно и пережить.
   Рабочий день тянулся мучительно медленно. Я перебирала карточки, носила туда-сюда книги, терпеливо отвечала на вопросы читателей, всегда предельно вежливая и корректная. Хотя некоторых хотелось поставить на место: заставлять меня лезть по лестнице на верхние полки, чтобы взглянуть на мои ноги и нижнее бельё. Да, есть и такие, и никому не пожалуешься. А на что, собственно, жаловаться? Он попросил достать книгу - никакого преступления. И я мирилась с издержками работы девушки-библиотекаря. В конце концов, сколько таких неприятных читателей? Один за неделю, ну, два, а, служи я в трактире или в гостинице (куда ещё возьмут женщину?), за день бы заработала десятки шлепков по мягкому месту и сотни похотливых взглядов. Наши читатели руки не распускают, за что им большое спасибо.
   Наконец вся эта канитель закончилась, и я, соблюдая формальности, попрощавшись с коллегами, поспешила домой. По дороге зашла в чайную лавку и к молочнику - запасы провизии подходили к концу, а сытными ужинами меня будут кормить не каждый вечер.
   Отперла дверь, положила скоропортящиеся продукты в ледник, остальные - в пропахший корицей шкафчик на кухне и, весело напевая, взлетела вверх по лестнице.
   Наверное, для каждой девушки наряжаться на свидание - это одновременно и праздник, и мука. Вдруг резко дурнеешь, перестаешь нравиться себе, а любимое платье превращается в безвкусный кусок материи. А ведь хочется быть богиней, чтобы он ни на кого больше никогда не взглянул, а сразу сгреб в охапку и потащил к алтарю.
   Времени на раздумья осталось немного, да и нарядов - много меньше, чем полагается сказочной принцессе, поэтому процесс выбора не был столь мучителен. Остановившись на синем платье с широким поясом - всё, как учила мама, отвлекаю внимание от недостатков, привлекаю к достоинствам, - я провела гребнем по волосам и распустила традиционную косу. Я знаю, что такая прическа мне идет, но в повседневной жизни распущенные волосы мешают, а при работе с книгами и вовсе противопоказаны, вот и привыкла ходить с этой куцей косичкой. Иногда на затылке её закрепляю, иногда ленточку вплету. Но сейчас мне не на работу и не полы мыть.
   Туфель у меня всего две пары, так что и выбирать нечего. Чёрные, ко всему подойдут.
   Оживив платье ниткой речного жемчуга, единственным своим украшением, я окинула себя беглым взором и подошла к окну, высматривая Шезафа. Он, наверное, не спешит, думает, что я прихорашиваюсь, перед зеркалом верчусь, а я уже готова, сижу и жду его. И думаю о своем шестом чувстве. Привыкла ему доверять, никогда оно меня не подводило, а теперь настоятельно советует быть осторожной.
   Шезаф появился раньше, чем я успела извести себя предположениями по поводу значения взгляда Наместника, и, выслушав дежурный комплимент, я под руку с коллегой отправилась в центр Лайонга.
   Шезаф привёл меня на широкий бульвар, обсаженный лиственницами, и указал на двери заведения, которое мне было не по карману. Мне на миг стало не по себе, мелькнула мысль попросить его выбрать что-то подешевле, но я сдержалась - он ведь обидится, решит, что зря старался произвести впечатление.
   При виде моего спутника подавальщицы сразу же оживились. Еще бы, ведь он такой красавчик! Высокий, зелёноглазый, его и за аристократа принять можно. Кстати, это недалеко от истины - по материнской линии у него сплошь дворяне, пусть и мелкопоместные, а отец - чиновник. Завидный жених! Тебе бы, Одана, вцепиться в него и не отпускать!
   Шезаф галантно отодвинул передо мной стул и, игнорируя заигрывания подавальщицы, сделал заказ.
   Понимая, что непременно покраснею, если буду смотреть ему в глаза, я с любопытством осматривала заказанный Шезафом отдельный кабинет. Хорошо-то как и необычно: мы с Эйтом в простых трактирчиках сидели, нередко в компании его развеселых друзей. Как оказалось, сидел он там не только со мной. Ну да ладно, дело прошлое!
   - Одана, я давно за тобой наблюдаю, - Шезаф разлил по бокалам вино и задумчиво вертел фужер в руках, - как ты работаешь, терпишь придирки Главного библиотекаря... Я ведь помню твой самый первый рабочий день.
   - О, а как я его помню! - усмехнулась я. - По-моему, тогда я была самым бесполезным и безмозглым существом на свете.
   - Ничего, все мы такими были, - ободрил меня молодой человек. - Только я не об этом. Я давно хотел сказать, что ты мне нравишься.
   Сказал - и выжидающе посмотрел на меня.
   Я смутилась, пробормотала: "Спасибо!" и заковырялась в тарелке. Не умею я отвечать на признания в любви, всегда тушуюсь, веду себя, как пятнадцатилетняя девчонка... Всегда - это в третий раз, впрочем, ещё неизвестно, считать ли за признание слова соседского мальчишки.
   Я тогда жила еще в Медире, была нескладным подростком, по моему мнению, ничем не примечательным в ряду себе подобных - а тут зло брошенное: "Дура, я тебя люблю!". Я стояла и хлопала глазами, а он тоже чего-то ждал и не дождался. Не знала я, что говорить, как реагировать, да и сейчас не научилась.
   - Одана, ты как ко мне относишься? - Шезаф решил подойти к вопросу с другой стороны, только эта была для меня еще более сложной.
   - Хорошо отношусь, - пробормотала я, чувствуя, что краснею.
   - То есть ты не станешь возражать, если мы начнем встречаться?
   - Не буду.
   Молодой человек довольно улыбнулся и провозгласил тост за прекрасную даму. А прекрасная дама все никак не могла поверить, что за пять минут стала подругой этого зеленоглазого бога.
   Весь вечер мы непринужденно болтали, ели, пили вино, а потом немного прогулялись по улицам. Шезаф держал меня за руку, и я чувствовала себя такой счастливой, что на несколько часов позволила себе забыть о сосущем под ложечкой предчувствии.
   Первое свидание закончилось поцелуем - я решила ему не отказывать, не первый день знакомы. Мне понравилось, захотелось даже, чтобы поцелуй был не таким невинным, но торопить события не стала, опасаясь, что в противном случае Шезаф потеряет ко мне интерес.
   Окрыленная расцветшей в сердце влюбленностью, я вспорхнула на крыльцо, поблагодарила за вечер и попрощалась с молодым человеком, и готова была уже скрыться в утробе своего одинокого дома, когда меня окликнула соседка. То, что она сообщила, мигом вернуло меня с небес на землю и напомнило о том, что от предчувствий не стоит отмахиваться. В моё отсутствие переулок навестил какой-то офицер и, не застав меня дома, настойчиво расспрашивал обо мне соседей. Мы разминулись с ним буквально на полчаса.
   Задвинув засов, я прижалась спиной к двери и провела рукой по лбу, пытаясь привести мысли в порядок. Если бы это был кто-то из городской стражи, соседка бы так и сказала, а тут - просто офицер. Значит, из Имперского сыскного управления. Зачем я ему понадобилась, что я такого сделала? Я не могла припомнить за собой ни одного серьёзного проступка, и от этого беспокойство только возрастало.
   Может, это из-за мага? Но тогда бы он не ушел, да и не стал бы офицер Имперского сыскного управления заниматься такими мелочами - это в компетенции городской стражи. Зачем же тогда?
   Нет ничего хуже неизвестности!
  
   Лэрзен
  
   За городскими стенами мне стало спокойнее. Когда на тебя косо смотрят и норовят убить, поневоле начинаешь стараться избегать опасных мест. Нет, я ничего против городов не имею, весело там, да и подпитка для сил огромная, но ведь колдовать не дадут! Узнают о самом малюсеньком безвредном заклинании и упекут в тюрьму. Тёмные люди, со мной надо дружить, а не провоцировать на противоправные действия. Можно подумать, я взбесившийся безумец, которому нравиться убивать, нежить какая-то!
   Тьфу, как иногда обидно, что всех тёмных магов зачесывают под одну гребенку. Не спорю, есть среди нас одержимые кровью субъекты, которые ради обретения могущества готовы себя самих убить и душу препарировать, детишек на части режут, сердца у живых людей вырывают, но не все же!
   Я к некромантии вообще дышу ровно, умею, конечно, мертвецов оживлять, разные штучки из перемолотых костей делать, кровь заговаривать, если потребуется, и выпить могу. И не надо кривиться, свежая кровь с правильно выстроенной магической цепочкой способна с того света вытащить, лучшее средство при полном упадке жизненной энергии. Но, во-первых, никто не сказал, что она обязательно должна быть человеческой. Я не вампир, ради этого убивать человека не стану, разве что сам позволит - не убить, конечно, а его кровью воспользоваться.
   А, во-вторых, не любитель я магии крови, пусть ей некроманты балуются. С ними-то нас чаще всего и путают, всякие ужасы приписывают. Да я по сравнению с ними - белый и пушистый, с трупами не вожусь и убиваю чистенько, скажем так, интеллектуальным путем.
   Темные маги - это те же светлые, но близко знакомые с детьми ночи. А так они и вылечить могут, и караван защитить, и охранное заклинание поставить - только ведь никто и не додумается об этом попросить, у всех на уме только смерть.
   Меня, в общем-то, устраивает, только я - не наемный убийца, меня еще убеждать придется, очень хорошо, аргументировано так убеждать, что я должен потратить свое время на устранение той или иной личности. И беру я дорого, чтобы людям неповадно было свои проблемы с помощью магии решать.
   Сами же просят убить, а потом убийцами называют, властям жалуются.
   Я, честно говоря, больше зелья разные люблю, от них главный доход. Тут уж не на заказ, у меня целых две полки разных флакончиков на все случаи жизни. В последнее время ленюсь, сам не делаю, ученику доверяю. Ну что он в приворотном зелье напутать может, там же всего пять ингредиентов? А уж имя клиента я, так и быть, сам нашепчу, поэффектнее, чтобы у посетителя дрожь по телу пробежала. Могу и без актерских изысков, но скучно, привык уже к перекошенным страхом лицам крестьян.
   Что еще? Родных могу разыскать, в жабу превратить, но я предпочитаю не обогащать животный мир за счет сомнительных личностей - незачем зверям подобными соседями жизнь портить, убить ведь легче и эффективнее.
   Иногда темных магов нанимают телохранителями, иногда шпионами - словом, без работы точно не останемся. Если только Император не издаст указ о полном нашем истреблении, тогда тем, кого бывшие клиенты на радости на ремешки не порежут, придется срочно менять местожительство. Но что-то мне не хочется в потусторонний мир, я к этому привык и по ночам сплю, а не под луной в обнимку с оборотнями гуляю. Так что будем надеяться, что дальше частных инициатив на местах дело не пойдет, тем более, совсем не уверен, что межмирный портал открыть сумею. Даже убежден, что не сумею - банально не успею совершить переход.
   Моя лошадь бодро бежала по дороге, предчувствую скорую встречу с родной конюшней. Как я её понимаю - мне тоже хотелось домой, к камельку и мягкому креслу.
   Сливаясь в одно темное пятно, мимо мелькали кусты и деревья, иногда попадались мелкие поселения, но я в них не останавливался - зачем, ведь я и моя лошадь сыты.
   Пару раз придержать мою кобылку, пропуская купеческие караваны или императорских гонцов. Попадётся чья-то карета - тоже посторонюсь, мне неприятности не нужны, а все рассказы о непомерной гордости магов - банальное предубеждение. Люди разные бывают, каждый со своим характером, и волшебники тоже. Некоторые на рожон полезут, проклянут того, кто посмел их не пропустить, а некоторые и внимания не обратят. Но грязью меня окачивать не советую - аукнется. Я не злой, не вспыльчивый, но злопамятный, так посмотрю, что с лошади свалишься и голову расшибешь.
   На подъезде к дому дожидался мой ученик Стьеф. Судя по тому, что он продрог, давно меня высматривал. Нет, ну сколько можно его учить, что вовсе не обязательно самому торчать на дороге, гораздо проще послать какую-то зверушку, а лучше птичку, а самому между тем нежиться в тепле.
   - Что-то случилось? - не выдержав его страдальческого замерзшего вида, я воспользовался магией, согревая посиневшие конечности незадачливого ученика. Вообще-то, я им доволен, смышленый мальчик, но многого не умеет. Ничего, научится. И потом: пятнадцать лет - не возраст.
   - Господин Лэрзен, к вам один сеньор приезжал, очень жалел, что не застал.
   - Что за сеньор? - я шагом поехал вслед за Стьефом к дому. Спешился и велел выглянувшему на звук голосов слуге отвести лошадь в конюшню. Жутко хотелось выпить - последствия похмелья, но я мужественно проигнорировал это желание. Два дня подряд просыпаться с больной головой - явно перебор.
   Скинул куртку и сапоги, влез в домашние тапочки и развалился в любимом кресле, щелчком пальцев зажег огонь в камине. Мне все еще было не достаточно хорошо, чтобы воспринимать чьи-то слова стоя.
   - Обед там скоро? - поинтересовался я, прикрыв глаза, позволяя теплу проникнуть в каждую клеточку моего тела. Попутно проверил запас жизненных сил и убедился, что его нужно пополнить. Нет, не впечатляющими ритуалами, а обыкновенной едой.
   - Да, господин Лэрзен, я уже сказал кухарке.
   Хороший мальчик, предупредительный.
   Полукровка, темный маг по матери. Впрочем, кто она - неизвестно, смылась на все четыре стороны пятнадцать лет назад, оставив малыша на пороге постоялого двора. Стьефу ведь повезло, жутко повезло, что нашедший его человек не придушил ребёнка, не пошел на поводу у родни, которая в один голос твердила, что младенца нужно убить. Наверное, я помешал: небезопасно убивать одного темного мага под носом другого. Впрочем, Стьефу до темного мага далеко, и рисунок на предплечье у него слабенький, едва выраженный, соответствует его скромным способностям, но парень старается.
   Вечно терпеть я его, разумеется, не собираюсь, и так в моем доме вырос. Его моя кухарка вырастила - смелая женщина, знает, кто я и чем занимаюсь, и ни разу не попыталась уйти или сбежать. Я ее ценю, дочери ее помог: муж у нее сильно запил, бить начал, так я быстро его отучил. С тех пор при виде меня заикается, зато даже по праздникам в рот не берет и с супруги пылинки сдувает.
   Исполниться Стьефу восемнадцать лет - и всё, конец учению! На его месте я бы лучше в аптекари пошел, чем пытался развить дар, которого нет. Знак поблёк, мазь специальную наложит, месяц походит, и вообще ничего не останется. Он ведь больше человек, чем маг. Не понимаю, почему мальчишка так им стать стремиться, знает ведь, что опасно, что, случись что в округе, тебя же первого обвинят. Я честно пытался все это ему вдолбить - но нет, привязался, шельмец!
   - Так что за сеньор тут был? - открыв глаза, я попытался вычленить изображение гостя из специального зеркала, стоявшего в уголке. Темная, будто непоправимо испорченная временем поверхность (она специально такая, чтобы соблазна долго смотреть в зеркало не возникло, а то оно и душу забрать может) дрогнула, посветлела и отразила невысокого плотного человека в плаще с меховым подбоем. Знаю я его - местный барон. - Ладно, первый вопрос снимаю, что ему было нужно?
   - У него заказ был для вас. Личный. Сказал, что вечером еще раз заедет.
   Интересно, что же потребовалось от меня представителю аристократии? Что-то важное, раз сам приехал и один. Чует мое сердце, что-то незаконное.
   - Что-нибудь еще? - я снова лениво смежал веки, вытянул ноги к огню. Блаженство-то какое!
   - Нет, все тихо.
   Люблю я, когда все тихо, когда меня, наконец, оставляют в покое. Такое нечасто случается, все же, родись я с серебряным переплетением нитей, жить было бы проще, но все так, как есть. Мне ведь особо жаловаться не на что: последнего своего крупного недоброжелателя отправил на тот свет семь лет назад.
   Да, много шума наделала та история! Еще бы, не каждый же день у абсолютно здорового человека случается сердечный приступ. Очень уж донимал меня прежний лендлорд, недвусмысленно намекал, что мне следует уехать в какую-нибудь другую область империи, подальше от него, судом грозил, пытками разными, костром. Я пробовал с ним по-хорошему разговаривать, вежливо объяснял, что собаки у него на псарне не просто так дохнут, а потому что спать по утрам мне мешают (взял, оригинал, моду охотиться возле моего дома и зайцев в мой сад загонять) - так не понял же. Свысока на меня смотрел, губу выпятил и спесиво так поинтересовался, на каком основании я вообще здесь живу. Нет, наглость-то какая, требовать от меня бумаги на землю! Безусловно, я любую бумажку нарисовать могу, хоть гербовую, хоть с императорской печатью - но сама постановка вопроса! Будто я принадлежу к находящемуся в его ведении народцу!
   Он тогда много чего наговорил и получил мое персональное проклятие. Мысленное, я таких вещей вслух не произношу - чревато неприятностями, а так поди, докажи, что это я его убил. Положим, оно, само собой разумеется, и ежу понятно, но фактов-то никаких! А без фактов меня не осудят.
   Новый лендлорд учел ошибки предшественника и поддерживал со мной дружеские отношения. На каждый праздник приглашает, советуется иногда, просит помочь. Я помогаю, когда есть время и желание, а вот в его замке бывать не люблю - не чувствую себя в безопасности. Лендлорд ведь так перепугался, что тоже долго не проживет, что пригласил одного из светлых магов, и тот все личные покои своими чарами оплел, везде глушилок поставил, чтобы никто колдовать не мог. Снять их, конечно, можно, но долго, а зачастую болезненно: любят светлые над нами поиздеваться, нет-нет, да вплетут в кружево охранного заклинания подарок для того, кто не по их методу его снять попытается.
   Но это так, лирика, тут у меня тихо и спокойно. И под контролем.
   Обед был великолепен, балует меня кухарка. Может, из страха? Мне часто кажется, что люди вежливы и предупредительны со мной только потому, что боятся умереть, стать калеками или сойти с ума. Впрочем, Марта давно меня знает, привыкла уже, даже без амулета по дому ходит. Ценю людей без предубеждений.
   Барон, о котором упоминал Стьеф, появился тогда, когда служанка принесла кофе. Эта-то точно меня не боится, потому что не совсем человек. Внешне, конечно, не скажешь - высокая такая девушка, темненькая, с такими волосами, что любая девица бы позавидовала, но я бы завидовать отсоветовал. Анже - оборотень, не чистокровный, но время от времени обращается в волчицу. Она очень этим тяготится, но ничего исправить нельзя, я лишь могу сделать так, чтобы превращения были безболезненны и не имели последствий. Зато у меня всегда есть компания для ночных прогулок, если уж по какой-то причине мне не будет спаться в ясную лунную ночь. А я бы хотел, чтобы таковых причин не было.
   Аристократ замер на пороге столовой, в нерешительности перевел взгляд со Стьефа на отполированный до блеска металлический кофейник на столе. На меня посмотреть боялся, подойти - тоже. Пришлось отодвинуть чашку и самому поинтересоваться, что же привело его в мой дом - сам ведь, пожалуй, не решится.
   Барон у меня в первый раз, встречаться до этого нам доводилось, но мы обычно ограничивались скупыми приветствиями.
   - Видите ли, - замялся посетитель и покосился на моего помощника, - дело деликатное...
   - А у меня от Стьефа секретов нет, - я снова поднес к губам чашку с ароматным напитком. Пока он дойдет до сути, я успею в полной мере им насладиться. Ну скажите, зачем приходить к магу, если даже членораздельно не можешь изложить свою просьбу? Только время зря мое тратят.
   - И все же, я хотел бы, сеньор Лэрзен, чтобы мы обсудили это наедине.
   Я нехотя поднялся из-за стола и пригласил его в кабинет.
   Уж не знаю, что ожидал увидеть там барон - заспиртованные головы, змей или живую вампиршу, только он не горел желанием переступить порог комнаты. А, когда, наконец, вошел, не смог скрыть своего удивления. Увы, кабинет у меня самый обычный, разве что полно старых книг, а в углу - то самое зеркало.
   Заняв место у камина и знаком пригласив гостя сесть на один из стульев, я приготовился выслушать очередную банальную просьбу, с которыми ко мне обычно приходят, и не ошибся. Речь шла об убийстве.
   При упоминании одного глагола "убить" мои губы недовольно скривились. Ищешь убийцу - так и обращайся в клан убийц, а не отрывай меня от ужина.
   - Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь, - холодно ответил я и поднялся, давая понять, что разговор окончен.
   - Я хорошо заплачу, - цеплялся за соломинку барон. Нет, он, определенно, меня с кем-то путает.
   - Мне все равно, меня ваши деньги не интересуют. Думаю, вы без труда сможете нанять хорошего наемного убийцу.
   - Понимаете, сеньор Лэрзен, мне нужно, чтобы все было чисто, будто несчастный случай...
   Я одарил его таким взглядом, что слова застряли в горле. Сколько раз можно повторять этому пустоголовому, что за такое мелкое грязное дело я не возьмусь. Хочет заполучить деньги племянника - пусть убивает его сам, я не собираюсь делать за других чужую работу.
   - Хотя бы яду! - взмолился барон, осторожно пятясь к двери. Испугался.
   - Ну, и какого? - я сменил гнев на милость. Это мне нетрудно: порядочный заработок при минимуме затрат сил и времени.
   - Я не знаю... Такого, чтобы человек сразу не умер, а, скажем, дня через три.
   Я улыбнулся и кивнул.
   Любимый яд аристократии: и недруга на тот свет отправить, и самим чистенькими остаться. Поедет он в гости к племяннику или сам его к себе пригласит, подсыплет щепотку в бокальчик с вином, племянник уедет и только через день-два, совершенно в другом месте почувствует легкое недомогание. А потом уже и паралич, и здравствуй, смерть!
   - Через сколько дней? - мне нужно знать точно, чтобы заклинание наложить. Если не накладывать, то первые признаки нездоровья настигнут жертву сразу после званого обеда. Конечно, он или она спишут ее на переедание или некачественную пищу, но на следующий день им станет хуже, и они позовут врача, а врач нам категорически не нужен - вдруг противоядие найдет?
   - Через пять, - с трудом размыкая пересохшие губы, пробормотал барон. - Это возможно?
   - Еще как! Умрет на следующий день. Яд подействует постепенно, но будет похоже на обыкновенную лихорадку. Устроит?
   Заказчик закивал и потянулся за кошельком:
   - Сколько?
   Я задумался, прикидывая, сколько он получит после смерти племянника. Наследство, наверняка, значительное, иначе бы не пришел ко мне. И подозрения на счет дядюшки у племянника имеются, иначе бы таиться не стал, скрупулезно дни высчитывать.
   - Пятьдесят за яд, еще двадцать за мое отнятое время. Золотом.
   Барон вздохнул, но покорно отсчитал требуемую сумму. За эти деньги можно нанять хорошего наемного убийцу, даже двоих, если не гнаться за репутацией, но мои услуги стоят дороже работников меча и кинжала.
   Небрежно убрав гонорар в тайничок (разумеется, посетителей увидел только эффектный трюк с исчезновением золотых монет), я позвал Стьефа и велел принести требуемый яд. Прошептал над флакончиком пару слов, ласково, словно любимой женщине, круговым движением руки незримо запечатал крышку и отдал яд нервно переминавшемуся с ноги на ногу барону.
   - Счастливого пути! Надеюсь, ваш племянник не окажется проворнее вас.
   Аристократ вздрогнул, в который раз испуганно глянул на меня и, творя молитвы всем богам сразу, поспешил покинуть мой дом.
   - Кофе уже остыл, Стьеф? - как ни в чем ни бывало, поинтересовался я.
   - Для вас, господин Лэрзен, Анже заново подогреет.
   - Да я и сам могу, не утруждай девушку.
   Не удержался, прикрыл глаза и попытался отыскать мысленным взором племянника барона. Как в воду глядел: юноша беседовал с главой местного клана убийц.
   Что ж, я не виноват, если мой яд не пригодится, я сделал то, что просили, и не более. Алчность, сеньор барон, до добра не доводит, как ни странно звучат в моих устах рассуждения о подобных материях.
   Предоставив незадачливого отравителя, еще не подозревающегося о готовящемся по его душу сюрпризе, воле судьбы, духов и богов, я отправился допивать кофе.
  
   Одана
  
   Я всегда почему-то боялась счастья: была уверена, что оно не продлится вечно, а за него придется расплачиваться. В троекратном размере. Но сейчас почему-то об этом не думала, малодушно загоняя мысли о несчастьях в дальние закоулки сознания.
   Нет, тревога осталась - но не могла же я бояться вечно? А тут был Шезаф - живое воплощение мечты многих девушек. И моего представления о прекрасном принце. А что - красивый, не из бедной семьи, обходительный. Мне ведь титулованные дворяне не нужны, прекрасно знаю, что ничем, кроме мимолетной игрушки, забавы для них не стану, а мне хотелось длительных отношений. И доверия. Памятен, эх, памятен мне был поступок Эйта, так и не смогла его простить. Мама бы расстроилась, сказала, что не следовало принимать все так близко к сердцу, но ведь это было мое сердце и мой парень. Сейчас я, конечно, мудрее, повторись все вновь, не хлопнула бы дверью, а попыталась разобраться, но о прошлом я не жалею. Прошлое - на то и прошлое, чтобы его проходить.
   Я боялась, что офицер вернется вновь, вызовет меня на допрос - но нет, все было тихо. Я немного успокоилась, перестала выискивать у входа в библиотеку подозрительные лица и полуночничать, вслушиваясь в ночные звуки за окном.
   Наши отношения с Шезафом постепенно набирали обороты, не переходя, однако, границ. У меня правило: не пускать никого в постель, пока этот человек не докажет, что я интересую его больше, чем объект плотских утех. Так что моему новому поклоннику приходилось удовольствоваться вечерними прогулками, долгими поцелуями в тени деревьев и возможностью безнаказанно обнимать меня пониже спины.
   Мы много разговаривали, старились каждую свободную минутку проводить вместе, что, разумеется, не укрылось от проницательных сослуживцев, тут же окрестивших нас "сладкой парочкой". Главный библиотекарь то и дело косился на нас, будто боялся, что мы окунемся в пучину разврата прямо посреди рабочего дня на глазах посетителей.
   Шезаф, конечно, был не против, но я строго придерживалась выбранной линии поведения.
   Мои отношения с мужчинами... Хммм, глядя на меня, нетрудно догадаться, что поклонники не вились вокруг меня, как бабочки у пламени свечи. Были, разумеется, я же не давала обета безбрачия, да и в невесты какому-нибудь монарху меня не готовили. От матери научилась некоторым вещам, полезным в сложной науке любви, но на практике их применять приходилось редко: всегда находились красивее и сговорчивее меня. Разумеется, я не завидовала - не видела причины. Связь на одну ночь - это не для меня, я ценю себя гораздо выше, но и не так высоко, чтобы задирать нос.
   Шезаф был у меня четвертым - скромный послужной список непритязательной библиотекарши. Одна любовь, разумеется, первая, и вовсе была платонической. Тогда я еще жила в Медире, оканчивала школу - до сих пор благодарна родителям за то, что они не пожалели денег и дали мне образование, теперь оно стало главным источником моего заработка.
   Я была вольноопределяющейся, то есть посещала не все занятия (на все у моей семьи просто не хватило бы денег, расценки за обучение высоки) и сидела отдельно от воротивших от нас нос аристократок средней руки вместе с такими же девочками, балансировавшими на грани социальных слоев. Не будь у меня такой матери - не видать бы мне школы, как собственных ушей! А так целых четыре года прилежно просидела за партой, получила соответствующую бумажку, устроилась помощницей в местную библиотеку - и понеслось...
   Итак, моя первая любовь... Он был братом одной из моих родовитых одноклассниц, что заранее исключало возможность отношений. Но в юности больше доверяешь голосу сердца, чем разуму, и Дорэн обратил-таки внимание на скромную блондинку, одной из последних выходившей из здания школы. Когда он заговорил со мной, я чуть не потеряла дар речи от ужаса - теперь самой вспоминать смешно. Странно, как он не принял меня за недалекого "гадкого утенка"? Выглядела я в ту пору непривлекательно, особенно на фоне фигуристых одноклассниц с томным взглядом, но, видимо, было во мне что-то, что привлекло внимание Дорэна, огонек, как сказала бы мама.
   Чем все закончилось? А ничем. Я благополучно окончила четвертый год обучения, на пятый меня оставлять не стали - слишком накладно, и потеряла Дорэна из виду. Плакала, конечно, переживала, твердила матери, что умру без него, а она с улыбкой возражала. И оказалась права. Она всегда была права в том, что касалось любви, да и ей ли было не знать всех хитросплетений этого чувства?
   У мамы я познакомилась с моим первым мужчиной. До сих пор, произнося его имя, непроизвольно смакую каждый слог, каждую букву, прикасаясь языком к нёбу. Са-де-рер. Последний звук чуть вибрирует, отзываясь дрожью блаженства во всем теле. С ним я почувствовала себя женщиной, любимой, красивой, желанной, и перестала придирчиво выискивать в себе недостатки. В этом заслуга Садерера, этого прекрасного, как светоносные боги, ангерца. Была бы моя воля, я бы провела всю оставшуюся жизнь у порога его дома, последовала за ним на край света, в его родной загадочный Ангер, но моего любовника связывали такие обязательства, что мы оба не в силах были их разрушить. Теперь, когда страсть прошла, а его бархатный взгляд из воспоминаний вызывает лишь грустную улыбку, я понимаю, что поступила правильно.
   Да, вспыхнувшее между нами чувство было сродни пожару, но оно быстро выжгло бы наши души, оставив после себя горький пепел разочарования.
   Обвиняю ли я его? Нет, Садерер был со мной предельно честен и откровенен, он ничего не скрывал. В начале наших отношений он был еще свободен, в конце - связан по рукам и ногам. Садерер ведь затем и приехал в Медир, чтобы попросить благословение у богини, но встретил меня, забыл обо всем на свете, решил, что сможет пойти наперекор давним обязательствам - не смог.
   Он уехал на рассвете, оставив на постели, все еще хранившей тепло его тела, тонкую изящную розу и небольшой подарок - кулон, который я ношу до сих пор. Это не просто украшение на память, Садерер никогда не был банален - ангерец подарил мне амулет.
   Потом случилось то, что случилось, и я переехала в Лайонг. Устроилась на работу: сначала помощником библиотекаря, потом библиотекарем, обустроила свое новое жилище.
   Где-то через год в моей жизни появился Эйт. Вроде бы у нас было все серьезно, мы даже думали пожениться, но мой бывший легко перечеркнул наши отношения. Было больно, но горькая правда всегда лучше сладкой лжи, во всяком случае для меня.
   С тех пор с мужчинами у меня как-то не ладилось, а тут вдруг Шезаф...
   - Тебе идет улыбка, - мы сидели на моей кухне и пили чай. Шезаф принес потрясающие пирожные, и в предвкушении удовольствия я, как ребенок, пускала слюнки.
   Вместо ответа я еще раз улыбнулась.
   - Как тебе не трудно жить здесь одной?
   - Привыкла, - пожала плечами я. - Ко всему в жизни привыкаешь.
   Наверное, я не хотела бы до конца испробовать на вкус свой сомнительный тезис. В жизни обязательно найдутся вещи, привыкнуть к которым невозможно.
   - Не страшно по ночам?
   - У меня крепкий засов, а сплю я чутко. Тебе еще чаю, Шезаф?
   - А тебе пирожное? - усмехнулся он и протянул мне маленькое сладкое чудо из бисквита и крема.
   Я хотела взять его, но Шезаф покачал головой:
   - Только из моих рук.
   Пришлось наклониться и осторожно слизать взбитые сливки.
   Наслаждаясь сложившейся ситуацией, Шезаф заставил меня съесть с его ладони и всё остальное. Подтекст его действий был очевиден, но я не возражала.
   - Хочешь, можешь остатки крема облизать: тут еще осталось, - подмигнул поклонник.
   - Нет уж, Шезаф, я извращениями не занимаюсь!
   - Какое ж тут извращенство, это всего лишь крем.
   На его пальцах. Знаю, многие сочтут мое поведение глупым, да и мама сказала бы, что здесь нет ничего такого, но я не желаю уподобляться собаке.
   Я демонстративно встала и отошла к очагу, якобы для того, чтобы поставить чайник на огонь.
   - Одана, только не говори, что обиделась! Если тебе не нравится, я больше не стану предлагать тебе ничего подобного.
   Он обнял меня, отвел короткую прядку волос и поцеловал в ушко. Я довольно улыбнулась и, позабыв о чайнике, позволила прижать себя крепче и совершить небольшую экскурсию по деталям моей одежды.
   - Ты не очень станешь возражать, если я останусь на ночь? - его дыхание щекотало мне шею, заставило сердце сжаться в сладкой истоме.
   Что же ему ответить, не рано ли? Я бы не хотела, чтобы, проведя со мной всего одну ночь, Шезаф навсегда исчез.
   - Одана, ты не пожалеешь, - продолжал настаивать искуситель, давая понять, что готов начать компанию по взятию моей неприступной крепости прямо сейчас.
   Но компания не потребовалась - крепость постыдно капитулировала после непродолжительной обороны.
   На следующее утро мы оба опоздали на работу: Шезафу захотелось закончить ночные проделки утром. Было приятно, и вдвойне приятнее оттого, что после он не заставил меня готовить завтрак.
   Накинув ночную рубашку - неприлично спускаться к столу в голом виде, да и разум подсказывает, что при темпераменте любовника мне грозит сегодня и вовсе не добраться до места службы, - я спустилась на кухню, где вместе с Шезафом проглотила его незамысловатую стряпню.
   Потом мы наперегонки оделись. Разумеется, он, как мужчина, быстрее - ему же не надо носиться по комнате в поисках белья, сорочки, нижней юбки и прочих прелестей повседневного женского наряда, расчесывать волосы, заплетать их в косу, смазывать губы пчелиным воском.
   От Главного библиотекаря нам досталось по полной программе. Кричал так, что болели уши, грозился уволить, но до рабочего места допустил. Под тихий шёпот коллег, не преминувших отметить такое подозрительное совпадение, как совместное опоздание, мы занялись своими делами.
   И тут в сопровождении начальника появилась она. Возникла на пороге, как воплощение всех мужских фантазий: высокая, затянутая в подчеркивающее весомые достоинства фигуры платье, медноволосая, зелёноглазая, с припухлыми, будто созданными для поцелуев губами и растерянно-невинным выражением лица.
   - Знакомьтесь: госпожа Летиция Асьен. Госпожа Асьен интересуется древними манускриптами. Меня, соответственно, и вас, попросили оказать всяческое содействие в поиске любой интересующей её информации. Ей разрешено беспрепятственно пользоваться любыми архивами и каталогами. Найдите для неё удобное рабочее место и проследите за тем, чтобы госпожа осталась довольна.
   - О, зачем же так строго? - приветливо улыбнулась зеленоглазая красавица. - Я просто посмотрю каталог, принесу нужные книги и тихо устроюсь с ними в читальном зале, чтобы никому не мешать.
   Она мне не понравилась. И вовсе не потому, что была красивее меня, а Шезаф непроизвольно украдкой покосился на её грудь, соблазнительно обрисованную и на половину открытую строгой черной тканью. Я не завидую другим женщинам, хотя и могу иногда помечтать о таком же декольте, как у этой красотки, и знаю, что подобные прелести неизменно притягивают взгляд - так, из чистого любопытства, без намерения изменить. Нет, дело не в этом, а в выражении её глаз, внимательно осматривавших помещение, будто стремившихся запечатлеть в памяти каждую деталь, особенно наши лица. Говорит, улыбается - а глаза будто существуют отдельно от неё.
   Главный библиотекарь удалился, а мы, периодически посматривая на эту красавицу, вернулись к прежним занятиям.
   Сегодня была моя очередь дежурить в читальном зале, куда я, собственно, и направилась. И каково же было моё удивление, когда зеленоглазая госпожа Асьен последовала за мной - к молчаливому неудовольствию мужской части коллектива. Извините, мальчики, я не виновата: не звала, не приглашала, знаков не делала.
   - Извините, если я покажусь слишком назойливой, но вы мне кажитесь самой серьёзной из всех библиотекарей. Да и, честно говоря, - она перешла на доверительный шёпот, бросив взгляд через плечо, - мне как-то не по себе под всеми этими взглядами, будто попала в расположение действующей армии.
   - Почему? - я не поняла её аллегории.
   - Ваши мужчины на меня так смотрят, будто у них давно не было, - смутившись, пояснила госпожа Асьен.
   Я усмехнулась и покачала головой. А чего она ожидала, выбирая подобный наряд? Уверена, добрый десяток мужиков еще на улице шею свернули.
   Замяв тему взаимоотношения полов, мы перешли в читальный зал, где зеленоглазая красавица тут же загрузила меня работой. Ей нужен был Императорский гербовник, ежегодники по нашему наместничеству за прошлое десятилетие и парочка редких книг, которые мы обычно на руки читателям не выдаём, разве что по письменному разрешению властей. Но Главный библиотекарь ясно дал понять, что такое разрешение у госпожи Асьен имеется, не моё дело проверять служебную дисциплину начальника.
   Посетителей было немного, поэтому я справлялась одна, попутно умудряясь листать новый куртуазный роман, написанный любимым менестрелем Императора - надо же быть в курсе того, что модно в приличном обществе. Роман был интересным, хотя и местами наивным - сразу видно, что автор имел самое смутное представление о жизни простых людей. Но в этой наивности и была самая прелесть - кому захочется читать о том, что видишь каждый день? А ещё подобные романы - единственный способ проникнуть в закулисье высшего света.
   Я так зачиталась, что не заметила, как к моей стойке подошла зеленоглазка.
   - Любите читать?
   От её невинного, на первый взгляд, вопроса я подскочила на стуле и поспешила поставить книгу на полку. Вопрос-то невинный, но последствия для меня могут быть ой, какие серьёзные! Сколько там у меня замечаний за последний месяц? То, что они мелкие, по большей части придирки, никого не волнует - урежут жалованье, и всё. А мне деньги нужны, неоткуда мне их больше брать, а жизнь в Лайонге не дешевеет. Нет, на еду, свечи и городской налог хватит, но придется забыть о мелких женских радостях, вроде пряжек для туфель. А ведь я новые перчатки купить планировала.
   - Я тоже, - как ни в чём ни бывало, продолжала госпожа Асьен. - Сколько себя помню, всегда с книжкой сидела.
   Я промолчала и улыбнулась постоянному читателю. Люблю я этого старичка: всегда вежлив, предупредителен, комплименты мне говорит, как-то раз даже цветы принес. Вроде бы мелочь - а хорошее настроение на весь день.
   - Вам что-то ещё нужно? - я приготовилась записать требование.
   - Да нет, спасибо, на сегодня хватит. Я сейчас принесу книги.
   - Не нужно, я сама заберу.
   Я и забрала, мне не сложно, заодно и ноги размяла, а то засиделась.
   Я полагала, что зеленоглазка уйдёт, но нет, задержалась, что-то записала карандашом в небольшой книжечке, и снова подошла ко мне:
   - Вас как зовут?
   - Одана, - мне моё имя скрывать ни к чему, и так все знают.
   - Одана, а вы давно здесь работаете?
   - Не первый год, - уклончиво ответила я. С чего вдруг она начала расспрашивать меня о таких мелочах, и почему именно меня?
   - Вы из Лайонга?
   - Нет, приезжая.
   - Откуда?
   Так, это допрос или чистое любопытство? Но чем я могу заинтересовать такую женщину? На таких, как я, такие, как она, внимания не обращают.
   - Из Медира.
   - А почему переехали? Это такой чудесный город, я прожила в нём несколько лет.
   - Родители умерли, захотелось сменить обстановку.
   - Простите, я вовсе не хотела бередить старые раны! Мне так стыдно, поверьте! - смущенно залепетала зеленоглазка. - Бедная, вам, наверное, нелегко пришлось: одной, в незнакомом городе...
   Я пожала плечами и отвлеклась на читателя.
   - С вашими родными произошел несчастный случай?
   Какая же она настырная, до тошноты! Что ей от меня нужно? Теперь я была убеждена, что её вопросы вовсе не плод праздного любопытства - госпожа Асьен преследовала какую-то цель.
   Снова кольнуло мамино предчувствие, настойчиво зашептало, что с откровениями следует повременить. Да я бы и не стала изливать душу перед случайным собеседником.
   - Да, - сухо ответила я и, извинившись, отошла к полкам. Не удержалась, бросила осторожный взгляд на красотку: та, нахмурившись, покусывала губы. Значит, у неё что-то пошло не так, и это что-то - я.
   Её кто-то подослал, хотел что-то выпытать обо мне, хотя, что такого обо мне можно узнать? Может, дело в Садерере? Но Империя дружит с Ангером, а Садерер - честный человек...Не мог мой ангерец сотворить что-то, что заинтересовало бы сопредельное государство. Или я чего-то о нём не знаю? Почему именно о нём? Да потому, что моя собственная персона не представляет интереса даже для соседских мальчишек.
   С другой стороны, что делать с вечерним визитом офицера Имперского сыскного управления и выражением лица Наместника?
   Повинуясь шестому чувству, я попросила коллегу ненадолго подменить меня и поспешила выйти за госпожой Асьен. Шла осторожно, чтобы она меня не заметила. Притаилась в пространстве между двумя парами тяжелых входных дверей и выглянула на улицу.
   Медноволосая красавица стояла у подножья лестницы и беседовала с каким-то человеком; на лице застыла маска недовольства.
   Пойдя на риск, я приоткрыла двери, чтобы рассмотреть лицо её собеседника. Мне сразу поплохело - знакомый офицер Имперского сыскного управления, а с ним еще двое стражников.
   Ноги вдруг подкосились, и я ухватилась за косяк, чтобы не упасть.
   Одана, самое лучшее, что ты можешь сделать, - это немедленно сказаться больной и сбежать домой до того, как офицер и агентесса под конвоем доставят тебя в Управление.
   - Шезаф, Шезаф, - голос дрожал, а слух пытался уловить звяканье оружия, - у меня что-то жутко голова разболелась, скажи Главному библиотекарю, что я схожу к лекарю, может, еще вернусь.
   Проигнорировав предложение любовника проводить меня, я схватила свои вещи и метнулась к черному ходу - благословите, боги, его наличие!
   Не знаю, почему, но домой я не пошла, просто бесцельно шаталась по городу, разглядывая витрины лавок: говорят, это помогает успокоиться. Но мне не помогало, колесо беспокойства вертелось с бешеной скоростью.
   Дома меня ожидал неприятный сюрприз - комнаты хранили следы недавнего обыска.
   А где обыск, там и арест.
   Вот сколько раз говорила себе: доверяй предчувствиям!
   Собралась я за четверть часа и всё это время раздумывала, стоит ли оставлять записку Шезафу. В конце концов, написала ему, что срочно уехала по делам в Медир, просила не беспокоиться и оставила письмо на видном месте. Если его первым найдет любовник - не подумает, что я от него сбежала, если городская стража - пойдёт по ложному следу.
   Разумеется, ни в какой Медир я ехать не собиралась, мне просто нужно было, как можно скорее, выбраться из города.
   Итак, у Наместника на меня зуб, он не успокоится, пока не упечёт меня за решетку. И упечёт, если я не найду того, кто мне поможет. Только где его найти, куда мне бежать?
  
   Лэрзен
  
   Принявшая облик волчицы Анже бежала впереди меня и жадно ловила запахи ночи, периодически выкидывая любимый трюк - пыталась запрыгнуть мне на плечи. Уж не знаю, почему её туда так тянет, может, просто просыпается собачья сущность, но мне такие вещи не нравятся. Радует только одно - попробует раза три-четыре и успокоится.
   Я темноты не боюсь, странно было бы, если бы боялся, но по ночам гуляю редко. Сегодня, вот, за травой одной пошёл, которую Стьефу в руки лучше не брать. И в этом месте тоже лучше не появляться: ночные лесные обитатели - своеобразные твари.
   - Лэрзен, Лэрзен! - зазвенел над ухом чей-то голосок.
   О, старая знакомая объявилась! На вид - очаровательная безобидная фея, но та ещё стерва!
   Я поискал глазами Ланит - совсем крохотная, перебирает светящимися крылышками над моей головой. Но её размеры обманчивы - Ланит, кем и чем угодно, может обернуться, в разумных пределах, разумеется. Разумные пределы - это одушевлённое существо или растение.
   - Как я рада снова тебя видеть, дорогой! - искоркой метнулась к ближайшему дереву и приняла естественный облик. Красивая до безобразия, особенно в этом полупрозрачном платьице. Глядя на такую, о чём угодно забудешь.
   Анже ощетинилась и зарычала: девушки друг друга не любят, видимо, ревнуют. Мне, конечно, приятно, но надоело их каждый раз разнимать.
   Оборотниха в скорости фее не уступит, так что Ланит следует следить за своим язычком и не дразнить ее.
   - Взаимно. Как я посмотрю, ты всё хорошеешь! Поджидаешь кого-то?
   - Да кого я могу ждать, кроме тебя, - картинно вздохнула Ланит и сложила поникшие крылья. - Ты опять за канором?
   Я кивнул, удобно устроившись на поваленном стволе какого-то дерева: зная фею, в лесную чащобу мне сегодня идти не придётся.
   Анже улеглась у моих ног. Я рассеянно погладил её по взъерошенной шерсти и попросил успокоиться.
   - Анже, ну что ты так каждый раз! Знаю, она тебе не нравится, но Ланит не изменишь. Вместо того чтобы обкусывать её крылышки, иди, порезвись. Может, найдёшь кого-то, развлечёшься.
   Развлечёшься - это, конечно, цинично по отношению к объекту её развлечений. Оборотни, они ведь не совсем волки, а дети ночи, а дети ночи любят убивать. Людей, например. На счету Анже двое, но ругать её за это я не собираюсь - это её природа.
   Волчица нехотя побрела прочь, принюхалась и затерялась среди кустарника.
   - Наконец-то эта грубиянка ушла! - Ланит плавно опустилась на землю, скользнув губами по моим губам. Хорошая любовница - ничего не требует, ничего не ждёт.
   Закружившись в танце, она прижалась ко мне и прошептала:
   - Я принесу тебе столько канора, сколько захочешь.
   Я улыбнулся. Приятно быть магом - все эти существа вьются вокруг тебя, потому что чувствуют твою силу. Вот так, для людей - погибель, а для меня - удовольствие. Ведь скольких свела с ума златоволосая Ланит, а сейчас крутится возле меня. Только я не обольщаюсь, прекрасно знаю, что не в моей неотразимости дело: у феи свой корыстный интерес. Найдётся в округе более сильный маг - будет его обхаживать. Да и энергию крадёт, немного, но всё же.
   Интересно, кто еще осчастливит меня своим присутствием? Что-то вампирши давно не было видно, с тех пор, как она по моей просьбе соблазнила и убила одного человека. Может, обратила и теперь завела с ним уютное семейное гнездышко?
   Не выдержав, я засмеялся.
   Сафит - и семья! Да скорее местный лендлорд начнет здороваться со мной за руку, чем она выйдет замуж. Ей ведь предлагали, такие вампиры склянки с кровью в подарок таскали, но Сафит разборчивая, она сама выбирает и берёт.
   Ланит исчезла - полетела за канором, а я, воспользовавшись удобным моментом, быстро очистил при помощи магии небольшой квадрат земли посреди поляны, начертил на нём пентаграмму, а в ней - пару рун.
   Пространство на миг исказилось, явив моему взгляду лидерка. Его яркий пульсирующий огонек заметался по поляне, постепенно принимая очертания человеческой фигуры.
   У меня был для него подходящий заказ. Можно было бы воспользоваться услугами вампиров, но лидерк в таких делах мне ближе. У него вообще нет чувств, его невозможно убить даже серебряным оружием, сжечь или ранить. Да и очень удобно: по мере надобности этот сгусток света может обернуться то мужчиной, то женщиной. А сейчас смертников у меня было как раз двое, и разного пола. Оставалось только выбрать, кто из них познакомится с очаровательным лидерком первым.
   Да-да, он умеет принимать соблазнительные обличия, мало кто устоит. Я бы назвал его приятной смертью: до выпитой крови редко доходит, обычно всё заканчивается в постели.
   Туда этой любвеобильной дряни и дорога, мне совсем её не жалко! Пыталась заживо похоронить собственного мужа! Не вышло, нашлись добрые люди, спасли.
   Жену, разумеется, он из дома выгнал, на этом бы и успокоился, если бы не узнал, что ещё вытворяла за его спиной благоверная. Тогда чиновник приехал ко мне и попросил сделать так, чтобы он естественным путем стал вдовцом.
   Насчёт её любовника (своего заместителя, между прочим) заказчик не уточнял, но я счел разумным выбрать для неудавшихся убийц одну смерть.
   Выслушав указания, лидерк исчез.
   Так, что там у меня ещё? Раз время есть, можно и заняться. Наложим-ка Тёмную печать на ауру одной души. Где-то и прядка волос этого человека у меня была припасена.
   Тёмная печать - считай, то же проклятие, но не приводит к гибели. Просто человек внезапно начинает болеть, становится неудачлив в делах, на любовном фронте...
   Бывает постоянная и временная.
   Вещь очень дорогая и накладывает отпечаток на ауру заказчика: появляется едва различимое черное пятнышко, которое исчезает со смертью проклятого. Весь гнев богов, в случае чего, обрушивается на того, кто заплатил, а не на меня. Если с человека снимут эту печать (не моими руками, а, скажем, какого-то белого мага), то она в двойном размере обрушится опять-таки на заказчика. Но до магов и жрецов в этом случае редко доходят, списывают все беды на злодейку-судьбу.
   Я улыбнулся, сотворил и зажёг свечу. Необычную - из чистого воска. Поставил её на землю, достал волосы и сжёг, нашептывая нужное заклинание, стараясь кожей ощущать вибрации собственного голоса. Затем осторожно загасил фитиль, скатал небольшой шарик из воска, гари и пепла, порезал руку и позволил упасть на него нескольким каплям крови. Растёр получившуюся массу в ладонях, еще раз смешивая со словами заклятия, назвал имя проклятого и проткнул остатки воска с кровью ножом. Печать была поставлена, и снять ее мог только я, потому что она замешена на моей крови.
   Сплющенный шарик выкинул за ненадобностью.
   Вернулась Ланит с целой охапкой канора. Она сразу почувствовала тёмную магию и нахмурила носик.
   - Спасибо, ты очень мила, - я забрал у неё траву и подумал, что неплохо бы вернуться домой - спальня прельщала меня куда больше общения с ночными обитателями. Они так назойливы и бесцеремонны! То ли дело зомби - без приказа и шагу не сделают.
   - Ты хочешь меня бросить? - проворковала Ланит, поняв, что я собираюсь уйти. - Мне так одиноко, Лэрзен, даже поговорить не с кем!
   - Тебе - и одиноко? - рассмеялся я. - Вокруг мужчин полно, а ты девушка привлекательная.
   - Они все скучные! - плаксиво протянула фея. - Ну, что тебе стоит пройтись немного со мной, или тебе больше оборотни нравятся?
   Ну вот, опять не удержалась, чтобы не упомянуть об Анже! У всех существ женского пола, видимо, в крови ревновать к себе подобным.
   Нет, я иллюзий не питаю, златовласая крылатая проказница не слишком огорчится, если как-то раз обнаружит меня в мире мёртвых, может, вздохнет пару раз, если вспомнит, просто ей нужен повод для очередной мимолетной военной компании против другой женщины. Уверен, увидев, во что одевается Анже, Ланит не преминула бы подколоть ее.
   - Если ты ещё не в курсе, я предпочитаю нормальных женщин, без меха, зубов и прочих украшений, - я убрал траву в сумку и бросил взгляд на клочок неба над головой. За полночь уже, а завтра я собирался съездить в город. Нет, не в Лайонг, так, в небольшой такой городишко, где к тёмным магам относятся нейтрально и не гнушаются пить с ними в трактирах.
   - А как же я? - обиженно поджала губы Ланит. - Я ведь намного красивее этих девиц, смотри!
   "Смотри" означало, что златоволосая фея решила избавиться от своего полупрозрачного наряда. Зрелище, действительно, волнительное, даже не знаю, может, и повременить с возвращением домой.
   Бесстыжая фея, танцуя, обошла вокруг меня, прижалась, изгибаясь, скользнула по моему телу, потом поймала руку и поднесла к своим губам. Для таких, как она, это определенный знак, предложение, обычному человеку они никогда руку не поцелуют.
   - Ты всё такая же неугомонная! - я провел свободной рукой по еёволосам. - Ты когда-нибудь успокоишься?
   - Никогда! - пропела она. - Лэрзен, ну, правда, такая ночь, а ты спать собрался! Со мной ведь будет намного лучше, ты ведь знаешь, какая я ласковая, предупредительная...
   Её голос завораживал, а ловкие пальчики, стащив с меня куртку, уже расстегивали рубашку. Даже не знаю, останавливать ли её или нет. Феи - искусные любовницы, ещё бы, это одна из составляющих их ремесла!
   - Ну, и где ты предлагаешь? Здесь, в лесу, на холодной голой земле? - я отстранил её от себя, предприняв отчаянную попытку выспаться сегодня ночью.
   - О, дорогой, холодно тебе не будет, обещаю!
   Как она целуется! Лучше могут только жрицы богини любви. Которые не продажные шлюхи, а именно жрицы. Только глупцы думают, что это одно и то же.
   Поцелуй всё длится и длится, делается всё более страстным и требовательным, я уже не сопротивляюсь и принимаю правила игры, лаская её податливое тело. Она выгибается, как кошка, скользит руками всё ниже и ниже... Нет, если меня так просят, как я могу отказать девушке? И я не отказываю, опустив её выражающее всего одно желание тело на землю. Теперь я тоже хочу и как-то не задумываюсь ни о месте действия, ни о своих предпочтениях.
   Глотка василиска, в постели она прекрасна, будто угадывает чужие желания, продлевает удовольствие и умело подводит к новому его витку. Я понимаю людей, которые за одну ночь с феей готовы пожертвовать самым дорогим в своей жизни. А мне это достается бесплатно и не впервые. Нравится Ланит кувыркаться со мной, в перерывах между частями любовной игры (как же, хватит ей одного раза!) болтать о всякой чепухе, вроде проделок местных обитателей.
   - Я опять не дала тебе выспаться? - близится рассвет, и фея соскальзывает с меня и садится рядом. - Жалеешь?
   - А, что, по мне заметно? - усмехаюсь в ответ и начинаю искать разбросанную по поляне одежду.
   Ланит, так и не удосужившись одеться, периодически щекоча мою шею поцелуями, любезно помогает. Не удержавшись, ловлю её гибкое тельце и прикасаюсь к губам. Она замирает, отвечает на поцелуй и дуновением ветра выскальзывает из моих рук.
   Предрассветная серая дымка тончайшим муаром укрывает её упругую грудь, чуть выпуклый животик, пышные бедра... Сразу накатывают воспоминания о том, что я недавно со всем эти вытворял.
   Отвожу взгляд, чтобы не застрять в лесу до рассвета. А ведь хочется, ещё как хочется!
   Ланит-то не будет против, еще раз приласкает, даже большую часть работы на себя возьмёт, но я понимаю, что пора уходить. Во-первых, не стоит доводить себя до изнеможения, потратив все силы на женщину - останешься беззащитным, чем легко могут воспользоваться многочисленные недоброжелатели, а, во-вторых, не стоит привлекать внимания к своей особе, разгуливая по окрестностям в такой час.
   Приказываю своему желанию заткнуться, стараюсь его не замечать, одеваюсь.
   Ланит тихо подкрадывается сзади и чуть не пускает все мои труды насмарку.
   Мужественно сдерживаюсь, убираю ее пальчики из укромных мест, благодарю за чудесно проведенное время. Фей обязательно нужно благодарить, они обидчивые, потом может аукнуться.
   - Всегда к твоим услугам, Лэрзен! - страстно шепчет мне на ухо Ланит и, уже другим, игривым тоном добавляет: - Ты же знаешь, мне с тобой приятно.
   Хмыкаю, пытаясь понять, что это: лесть, вранье или правда. Но уточнять не собираюсь.
   - Лэрзен, - её дыхание снова щекочет мне ухо, - зачем ты так жестоко с собой? Неудовлетворение вредно для мужчины.
   Вот что с ней делать, как остановить, когда она прекрасно знает, что делает. И как делает! Безо всякого моего участия, потому что я твёрдо решил больше не приминать с ней траву. Сегодня, разумеется.
   Хихикая, фея поднимается на ноги, игриво облизывает губки язычком. Радужные крылья на миг укрывают её от моего взгляда - и вот Ланит уже одета. Сегодня она выбрала легкую белую тунику, хорошо, что не прозрачную - пожалела своего старого знакомого.
   Послав мне воздушный поцелуй, фея исчезает, оставив после себя едва уловимый цветочный аромат. А я тоже привожу себя в порядок и иду домой.
   У ворот меня дожидается Анже. Солнце уже взошло, поэтому она приняла человеческое обличие.
   Нет, определенно, сегодня у женщин ни стыда, ни совести - эта тоже не удосужилась прикрыться, стоит, одетая только в волны длинных волос, и, хмурясь, смотрит в сторону леса.
   - Анже, это ещё что за новости? Хочешь, чтобы тебя публично заклеймили? Смотри, доиграешься, на костер попадешь!
   Анже презрительно кривит губы и забирает у меня сумку с канором. Теперь хоть она прикроет то, на что я видеть не хочу. Нет, вовсе не потому, что там все так плохо, просто мне на сегодня уже хватит.
   Оборотниха уносит канор в кладовую, я ненадолго задерживаюсь в прихожей, смотрю, не доставили ли за ночь писем. Ничего, и я с чистой совестью отправляюсь к себе.
   Нет, девушки, ну пожалейте меня! Я, конечно, понимаю, что во многом это продолжение соперничества Анже и Ланит (по мне, так обе девушки хороши, у каждой свои достоинства), но я-то тут причём?
   Наклонившись, горничная расстилает мне постель. Вижу я, соответственно, то, что вижу, так как Анже и не подумала одеться.
   Отвожу глаза, считаю до десяти, смотрю снова - нет, если это не приглашение, то я полный дурак! Только, дорогая моя, после страстной ночи мне хочется отдохнуть, и на этом свете, а не на том.
   - Анже, или на тебе будет хотя бы ночная рубашка, или ты немедленно отсюда уберёшься.
   Горничная пожимает плечами, выпрямляется и оборачивается. Волосы откинуты назад, поза свободная, руки уперты в бока, так что легче мне не стало.
   - Анже, я не буду с тобой спать, - говорю прямо, чтобы не питала иллюзий. - Я устал, мне не до этого. Скоро Стьеф встанет, не смущай мальчика! Или ты его совратить собралась?
   - Я с малолетками в постель не ложусь, - фыркает Анже и гордо удаляется из моей спальни.
   Вздыхаю с облегчением. Я же не железный и на отсутствие влечения никогда не жаловался, так что повертись она передо мной ещё с часик, и, может, у нас что-то и было. Раздеваюсь и засыпаю, надеясь, что горничной не придёт в голову "великолепная" идея соблазнить меня во сне.
   Не пришла, я просыпаюсь в одиночестве, следов чужого присутствия в комнате тоже нет.
   Интересно, сколько сейчас времени? Около полудня, не иначе.
   Потянувшись, встаю, умываюсь, одеваюсь и иду завтракать.
   Анже, уже сама скромность, ставит передо мной чашку с кофе, приносит омлет, кусок ветчины и корзинку со сдобой. Неспешно пережевываю всё это, иду искать Стьефа, чтобы отдать необходимые распоряжения.
   Поездку в город решил не отменять, только к девчонкам заходить не придётся, хватит на меня сегодня девочек!
  
   Одана
  
   Право, не знаю, каким чудом я смогла унести ноги из Лайонга, как сумела проскочить мимо стражи? Может, они не думали, что решусь бежать, да еще налегке. А что мне, собственно, было брать - свой сундук? Но сундук - это деньги, отдельное место в дилижансе, а денег у меня мало - остатки жалования за прошлый месяц. Вот и взяла с собой большую холщовую сумку, с которой обычно ходила на рынок, побросала туда предметы личной гигиены, бельё, чулки, смену одежды, ночную сорочку и небольшой сухой паек.
   Выгребла всю наличность, которую нашла в доме, пересчитала, убрала в кошелёк и спрятала за корсажем.
   Книги и весь оставшийся скудный гардероб был отставлен на откуп властям - если меня поймают, эти вещи всё равно мне не понадобятся.
   Заколола косу на затылке, надела дурацкую шапочку, которую отродясь не носила. Подарок Эйта. Зелёная, с фальшивым фазаньим пером, мне совсем не идёт, но для конспирации - то, что надо. На ноги - самые удобные ботинки, не до туфелек. На себя - синюю кофту, зеленую юбку с широким поясом и длинный шерстяной жакет. Юбка и жакет не мои - одолжила у подруги и не успела отдать. В своих вещах появляться опасно. Надеюсь, Кларетта не слишком обидится, не досчитавшись этих сокровищ.
   Ранние осенние сумерки уменьшали вероятность быть пойманной городской стражей.
   Ссутулившись, взвалив на плечи сумку, из которой, для порядка, свешивались перья зеленого лука, я семенила по улицам в сторону ворот, молясь всем богам, чтобы успеть до закрытия. Бежать нельзя, испуганно оглядываться по сторонам тоже.
   Моё сердце плавало в пучине страха и неведения.
   Обошлось, я успела покинуть город вместе с толпой окрестных крестьян, возвращавшихся с покупками по домам. Забившись в самую гущу толпы, я, не переставая, молилась всем известным богам, судорожно борясь с желанием крепко сжать амулет Садерера.
   Лайонг остался позади, а впереди змеилась лента дороги. Сглотнув, чтобы смочить слюной пересохшее горло, я уныло побрела по обочине, торопясь до наступления темноты оказаться в какой-нибудь крупной деревне. Мне повезло: какой-то крестьянин любезно согласился подвести меня. Я осторожно расспросила его о стоянке дилижансов - нечего было и думать спасаться от преследования Имперского сыскного управления пешком.
   Мне нужно как можно скорее оказаться в другом наместничестве, а еще лучше - в Ангере, заодно будет повод ближе познакомиться с родиной Садерера. Ангерцы - милый, дружелюбный народ, они меня не выдадут, только от Лайонга до границы с Ангером многие десятки миль.
   Ночь застала меня на постоялом дворе одной крупной деревушки, милях в пяти от Лайонга. Я сняла самый дешевый номер и, оставив в нём вещи, спустилась вниз, чтобы перекусить - у меня уже много часов не было во рту ни крошки.
   Рядом со мной за столом сидели двое: девушка и юноша постарше, очень похожие, из чего я сделала вывод, что они брат и сестра. Девушка улыбалась и то и дело порывисто обнимала брата, шепча: "Я до сих пор не могу поверить, что все это закончилось!". Юноша гладил её по голове, успокаивал: "Всё уже позади, и всё благодаря тебе, сестрёнка!".
   Я обычно не вмешиваюсь в чужую жизнь, да и время для разговоров сейчас не подходящее, но всё же не удержалась, спросила:
   - У вас какая-то радость?
   - Да, мой брат чудом избежал смерти, - как я и думала, девушка не отказалась поделиться добрыми новостями с окружающими, чтобы и они разделили переполнявшие её чувства. - Его ведь уже приговорили, вот-вот должны были казнить, а тут появился истинный преступник и во всём покаялся.
   - Еще бы не покаялся, если у него за спиной стоял маг, - хмыкнул юноша.
   - Да, век не забуду его доброту! - кивнула девушка, смахнув навернувшуюся слезу.
   Они разговорились; выяснилось, что брат и сестра - проезжие, возвращаются домой, в какой-то мелкий городок. Брат долгое время жил в другом городе, где его по ошибке обвинили в убийстве и казнили бы за преступление, которого он не совершал, если бы не храбрость сестры, решившейся обратиться за помощью к одному из местных магов. За деньги тот согласился найти истинного преступника и заставить его прийти с повинной. Его же стараниями юноша не чувствовал боли во время допросов.
   Девушка отдала чародею половину своего приданого, зато спасла брата.
   Я рассеянно слушала, сочувствуя этим двоим, и тут меня осенило - мне тоже нужно обратиться к волшебнику! Кто ещё согласится помочь мне, разыскиваемой по личному, как я полагала, указанию Наместника, кто поможет разгадать причину странной неприязни этого человека к скромной библиотекарше? Только маг. Оставалось только его найти.
   Эх, легко сказать! Волшебники на домах табличек не вешают, значит, придётся расспросить местных жителей. Сейчас, наверное, бесполезно - ночь на дворе, посетители постоялого двора изрядно набрались дратта или, кто не уверен в своих силах, крепкого эля или пенного сидра, толку от них, как от козла молока. С другой стороны, простые люди магов не жалуют, с опаской поглядывают, а под градусом... Стоп, сказала я сама себе, не ищи новых проблем на свою многострадальную голову! В лучшем случае ничего не узнаешь, в худшем пойдешь по рукам: мужикам, тем более таким, в пьяном виде только одного хочется.
   Интересно, а мое описание уже разослано по всем окрестностям? Не нагрянут ли ко мне ночью вооруженные гости в императорской форме? Одно радовало - оставленная мной записка должна была сбить их со следа. Пусть помечутся по Медиру, поищут того, кого там нет.
   Заглотав остатки остывшего ужина и пожелав случайным собеседникам спокойной ночи, я поднялась к себе и, не раздеваясь, легла. Сон не шёл, и я встала, подошла к окну и уставилась на освещенный единственным фонарем двор.
   Маг... Чтобы нанять мага, нужны деньги, а я, скажем прямо, девушка небогатая. Сколько там у меня есть? Тридцать золотых, немного серебра и меди. Медь - это на еду, серебро - за ночлег, два золотых отложу на дорогу, остальные придется отдать и надеяться, что я не умру с голоду, а волшебник согласиться работать за аванс. Даже я понимала, что двадцать восемь золотых - слишком мало для оплаты моей просьбы.
   Ладно, допустим, он согласится, но где мне взять оставшуюся часть оплаты? Хоть в рабство продавайся или в публичный дом иди. Эти два варианта я тут же отмела - пусть лучше люди Наместника убьют, не буду я телом торговать. Но что еще-то? Батрачить?
   И тут меня озарило - прислуга! Из меня ведь получится неплохая горничная или даже няня, я детей люблю, грамоте могу их учить. А уж совсем удача, если кому-то библиотекарь понадобится, но это из области невероятного. Что ж, устроюсь куда-нибудь, буду оставлять себе немного денег на текущие расходы, а остальные отдавать волшебнику.
   Что-то я размечталась, сначала нужно еще найти сердобольного мага, который не станет воротить нос от библиотекарши в бегах.
   Несмотря на волнение, мне все же удалось уснуть, правда, проспала я недолго, с первыми лучами солнца была уже на ногах. Расплачиваясь за комнату, осторожно поинтересовалась, нет ли в окрестностях какого-нибудь волшебника - будто бы для моей сестры, страдающей редким недугом.
   Хозяин нахмурился, поджал красные полные губы и, оглядевшись по сторонам, ответил:
   - Светлых нет.
   Судя по построению фразы, были темные. Плохо, конечно, но ведь выбора у меня нет.
   - А другие? - робко спросила я, приготовившись к тому, что меня сейчас же выставят вон или, ещё хуже, немедленно сдадут властям за нездоровый интерес к кудесникам оккультных наук.
   - Есть, вроде. Где живет, не знаю, вы на ферму к старухе Уре сходите. Она к нему дочь возила, он её от хромоты вылечил.
   Раз вылечил, значит, людей не ненавидит, но хозяин его побаивается. Я ведь чувствую, что он знает гораздо больше, чем сказал, но не желает показывать свою осведомленность. Наверное, тоже бывал у этого мага и просил о чём-то таком, в чём никогда не признаешься. Ведь не может такой человек не знать единственного на всю округу мага - трактирщик по определению в курсе всех местных новостей.
   К ферме старухи Уры я добрела к полудню. Ноги гудели так, что хотелось плакать.
   Сколько же миль я прошла? Вот что значит городской житель, для местных подобная прогулка - пустяк!
   Нервно заметалась на цепи собака, закудахтали перепуганные лаем куры в курятнике.
   - Да тише ты, окаянная! - замахала на пса руками женщина в белом чепце, что-то моловшая на крыльце в компании пушистой рыжей кошки. - Клыки вампира, ты заткнёшься или нет, вражья морда!
   Не выдержав, она встала, подняла палку и запустила её в собаку. Та взвизгнула, но замолчала, понуро вернувшись в конуру.
   - Проходи, милая, она не тронет! У, глупая тварь, доведёшь меня, отдам живодерам! - пригрозила женщина псу и приветливо улыбнулась мне.
   Едва ковыляя, я щёлкнула щеколдой и побрела к крыльцу, искренне надеясь, что мне будет позволено посидеть там хотя бы полчасика. Хорошо, что ботинки удобные, а то в туфельках стерла бы ноги в кровь.
   - Вы сеньора Ура?
   - Никакая я не сеньора, а зовут меня действительно Ура. Откуда ж ты, милая, бледная такая, уставшая... Молочка хочешь?
   Я кивнула - желудок не отказался бы от любой еды - и осторожно опустилась на верхнюю ступеньку. Разом налившиеся чугуном конечности полностью парализовали движения, будто я никогда и не умела ходить.
   Фермерша вынесла из дома крынку холодного молока и половинку свежего хлеба, всё это я с удовольствием съела. Вроде бы сыта, вот и вопрос с обедом решен, теперь предстоит решить еще один и самый главный.
   - Мне сказали, что где-то здесь живет маг, не могли бы вы помочь мне его найти?
   - Могла бы, только он тёмный, деточка, и живёт не здесь, а милях в тридцати к востоку.
   Тридцать миль! Мои ноги столько не выдержат!
   Очевидно, у меня было очень жалкое выражение лица, потому что женщина предложила отправить со мной племянника.
   - А почему вы не спрашиваете, зачем мне маг? - я подозрительно покосилась на фермершу: слишком легко согласилась помочь, а мне теперь везде чудился подвох.
   - Да потому, что раз к нему обращаются, то нужда есть. Я сама у него была, дочку возила. Без него моя красавица вовек бы замуж не вышла! Так что я теперь, когда в храме Светоносного на праздники бываю, и за господина Лэрзена молюсь - у него ведь тоже душа есть, надо ж кому-то о ней позаботиться.
   - А последствий никаких не было?
   Тёмные маги, наверное, и лечат тёмной магией, а подобное лечение, по моему скромному мнению, не проходило безнаказанным. С другой стороны, тот отвар, что просил приготовить меня единственный (к счастью!) представитель оппонентов Белого магистра, по составу был совершенно безвреден, все его компоненты свободно продавались в аптеке. Или и там не обошлось без заклинания, я что-то не помню...
   - У кого? - не поняла женщина, пришлось пояснить. - Нет, что вы, Сурайя даже к священным камням без боязни прикасалась, они ладошки теплом ласкали. А ведь того, в ком хоть крупица тёмной силы есть, они бы обожгли. Я ведь тоже боялась, - шёпотом, по секрету, добавила она, - думала, демонов призывать станет, символы всякие рисовать, а он даже свечей не зажигал, буднично всё, как обыкновенный лекарь, сделал.
   - Берёт он много?
   Проблема денег начинала серьезно меня волновать.
   У тёмного мага и расценки другие, и взгляд на жизнь.
   Хоть грабь кого-то! Только не способна я на такое, скорее саму ограбят. Безоружную-то. Это я, конечно, сглупила, нужно было из дома нож захватить, а то ведь забесплатно в бордель попаду. Но ведь все задним умом крепки!
   - Много, - не стала скрывать фермерша, - но ведь если больше не к кому податься...
   Я вздохнула и кивнула, растерла ноющие лодыжки.
   - Иди, отдохни немного, я тебе в кухне на лавке постелю.
   Я не стала отказываться и с трудом доковыляла до хозяйской кухни, где в блаженстве вытянула ноги на набитом соломой матрасе. С непривычной усталости клонило в сон. Я не стала противиться, справедливо рассудив, что в моём нынешнем состоянии одинаково беспомощна, что в бодрствующем, что в спящем виде.
   Мне приснился странный сон.
   Всё будто тонуло в тумане, почему-то пропахшем корицей. Мне это сразу показалось странным, всплыли давние детские воспоминания о любимых маминых булочках с корицей.
   Я слышала чей-то голос, невнятный, говоривший на непонятном языке. Интонация его постепенно повышалась, пока не перешла на крик. Я никак не могла понять, кто это кричит: мужчина или женщина.
   Потом всё стихло, туман начал медленно рассеиваться, и я поняла, что стою во дворе собственного дома. Родительского дома. В руках у меня какие-то книги, отец беседует с соседом о чьей-то собаке, а в воздухе все ещё витает неуловимый привкус корицы.
   Меня разбудил аппетитный запах жареного лука. Приподнявшись, я увидела фермершу, ловко орудовавшую с большой чугунной сковородой.
   За столом сидел юноша лет шестнадцати и с нескрываемым интересом посматривал на томившуюся на огне чугунку. Наверное, сын или племянник, о котором она упоминала.
   Сколько же я проспала?
   И вместе с этим кольнула мысль: а не нашли ли меня уже люди Наместника?
   Я мигом вскочила, перепугав фермершу и юношу, метнулась к ближайшему окну и, судорожно дыша, прижалась лбом к слюдяному стеклу. Вроде бы никого, но они могли и притаиться, поджидать меня на крыльце.
   Мелькнула шальная идея забраться на крышу, но я прогнала её: ещё примут за сумасшедшую, да и упасть оттуда можно в два счета. Я усмехнулась: если упаду, точно попаду в руки тёмного мага, только в качестве подопытного материала. Сделает он из меня зомби, буду вставать по ночам из могилы и пугать жителей окрестных деревень. Впрочем, размечталась, не потащится маг за тридцать миль за моим трупом, у него своих в избытке хватает.
   Выровняв дыхание, вернулась на кухню, кое-как объяснила своё поведение дурным предчувствием и села за стол вместе с хозяйкой и её племянником. Как я поняла, её брат и сын работали в поле и должны были появиться только к вечеру.
   Я осторожно напомнила об обещании отвезти меня к магу. Тридцать миль - путь не близкий, хотелось бы попасть к нему до темноты.
   Безусловно, перспектива переночевать в доме Уры казалась заманчивой, но я ни на мгновенье не забывала о служащих Имперского сыскного управления. Не так далеко я от Лайонга, чтобы они не нашли меня.
   У меня преимущество в полдня, не больше. Обшарят все трактиры, дома и постоялые дворы на пути в Медир, поймут, что я пыталась их обмануть, и возьмутся за другие направления.
   Как я предполагала, фермерша предложила перенести поездку на завтра, я решительно отказалась, объяснив отказ тем, что это вопрос жизни и смерти. Собственно, я не лгала.
   Юноша, бросив на меня неодобрительный взгляд - ему-то придётся возвращаться домой в темноте, кого это обрадует, - неохотно поплелся во двор запрягать лошадь.
   Хозяйка дала мне немного съестного в дорогу, чем несказанно меня обрадовала - сэкономлю свои медяки.
   Трясясь на телеге по разбитой сельской дороге, я думала о том, правильно ли поступаю, оправдан ли риск. Чтобы там ни говорила Ура, тёмный маг есть тёмный маг, он - как синоним опасности.
   Шестое чувство молчало, сердце отчаянно твердило, что я сошла с ума, а разум пытался успокоить сказками о том, что у меня нет выхода. Но выход как раз-таки был - мне следовало найти кого-то из светлых, но теперь уже поздно, решилась, так решилась.
   Или не решилась? Я сомневалась, что заставлю себя переступить через порог жилища волшебника.
   Племянник фермерши разговаривать со мной не желал, да я и не настаивала, прекрасно понимая, что ему есть, за что на меня сердиться.
   Кобыла шла ровной рысцой, то и дело подгоняемая возницей, и я с радостью подумала о том, что у таинственного дома окажусь до наступления сумерек. Во всяком случае, оставалась надежда.
   Мы миновали какой-то городок, свернули на оживленный тракт, потом, на развилке, на проселочную дорогу, по которой тряслись еще добрый час, пока не добрались до моста.
   С одной стороны тянулся лес, с другой - луга с темными точками овец и коров. Типичный сельский пейзаж, но красиво.
   Дорога огибала лес по широкой дуге, выводя на ещё одну, более крупную, провинциального значения.
   Сердце ёкнуло при виде путевого столба с указанием количества миль до Лайонга.
   Да будет ли когда-нибудь конец у этого пути?
   Смеркалось, когда мы въехали в крупную деревню.
   Зажигались первые огни, из открытых дверей трактира лились звуки незатейливой музыки, звонкий смех и стук пивных кружек. По главной улице чинно разгуливали парочки, с интересом посматривая на нас. Где-то выбивали циновки - я слышала характерный звук.
   Вальяжные коровы, подгоняемые хлесткими ударами бича по воздуху, расходились по дворам, где их уже ожидали хозяйки с подойниками.
   Ватага ребятишек гоняла за истерично кудахтавшими курами. Им лениво вторила большая черная собака у калитки какого-то дома.
   Возница высадил меня у местного постоялого двора и, не в пример возрасту, тихо охарактеризовав моё желание попасть сюда именно сегодня ёмкими эмоциональными словами, поплелся пристраивать себя и кобылу на ночлег.
   Я огляделась: ну, и где же здесь живет маг?
   - Вы комнату снять хотите? - поинтересовался куривший у дверей краснолицый человек.
   - Наверное, да, пожалуй, - в любом случае, комната мне понадобится - не ночевать же под открытым небом? Придётся влезть в резервные золотые, надеюсь, цены здесь не городские. - Сколько будет стоить?
   - Шесть серебряных за ночь.
   - Меня устраивает, - конечно, устраивает, за прошлую меня восемь содрали.
   Набрав в легкие побольше воздуха, я решилась спросить:
   - Не подскажите, где живет маг?
   Я ожидала потока презрения, гневных взглядов, подозрительных расспросов, но ничего этого не последовало, мне, как ни в чем ни бывало, будто это был будничный вопрос ответили:
   - Свернёте направо, дойдёте по главной улице до конца деревни и увидите его дом. Не перепутаете!
   Поблагодарив хозяина, я заплатила за комнату, отнесла туда свои скудные пожитки и, помолившись Светоносному, отправилась к цели своего путешествия.
   Я ожидала увидеть мрачный одиноко стоящий дом на отшибе, обнесённый забором из кольев, облюбованный стаей каркающих ворон, но ничего этого не было. Улица, плавно перейдя в дорогу, вывела меня к воротам помещичьей усадьбы. Они оказались не заперты, и я решилась зайти, спросить у кого-нибудь, где живет маг.
   Вымощенная щебнем дорожка шуршала под ногами; по обеим сторонам тянулись шпалеры деревьев.
   Дорога вывела во двор небольшого двухэтажного дома. В просвете калитки виднелся кусочек разбитого за ним сада. Интересно, кому он принадлежит?
   Я огляделась по сторонам в поисках живых людей. Сумерки сгущались, и мне вовсе не хотелось предстать перед хозяином тёмных сил под покровом его любимого времени суток. Надеялась успеть до заката.
   Наконец, увидела конюха, чистившего лоснящуюся тёмно-гнедую кобылу.
   - Простите, не подскажите, где я могу найти мага?
   - Вы уже его нашли, - улыбнулся конюх. - Постучитесь, спросите, может ли господин вас принять.
   Так это дом тёмного мага? Что-то я не так его представляла, слишком мирно и буднично.
   А конюх - кто-то из нежити? Не похож, вроде, обыкновенный человек, хотя не знаю, никогда с потусторонними существами не общалась, да и желанием не горю.
   Унимая дыхание, я на ватных ногах подошла к крыльцу и постучала в дверь специальным молоточком. Мне открыла фигуристая девушка в сером платье. Я невольно задержала взгляд на её шикарных волосах - эх, всю жизнь о таких мечтала! И не только о них: бюст у девушки такой, что зашатаешься. Невольно чувствуешь себя обделённой природой. Ладно, я не свою фигуру обсуждать сюда пришла, солнце-то садится.
   - Что вам угодно? - девушка скользнула взглядом по моему лицу. Судя по всему, ценным клиентом она меня не считала - едва заметно брезгливо поморщилась.
   - Могу я переговорить с магом, к сожалению, не знаю его имени, - мой голосок по сравнению с её уверенным голосом показался писком. Хорошо, что она биения моего сердца не слышит!
   - По какому вопросу?
   - По личному. Мне нужен совет...
   - Мессир Стьеф, - обернувшись, позвала кого-то служанка и пропустила меня в тёмный холл.
   На несколько минут я осталась одна, боясь даже пошевелиться, а потом отворилась дверь, и ко мне вышел подросток с пронзительными зелеными глазами. Только не говорите, что это и есть маг! Нет, я, конечно, слышала, что они способны менять своё обличие, но не так кардинально!
   - Что вам угодно? - важно осведомился он, подвергнув меня внимательному осмотру. - Приворотное зелье? Исцеление от болезни? Порча?
   Я отрицательно покачала головой.
   - Воскрешение мертвых, постановка печать на ауру? - не унимался юноша.
   - Я лучше пойду, - пискнула я и поспешила к выходу.
   Нет, напрасно я пришла, не стоило и пытаться!
   Во дворе я чуть не столкнулась с тёмноволосым кареглазым мужчиной, вскрикнула от неожиданности и отшатнулась.
   - Стьеф, чем ты её так напугал? - мужчина ловко ухватил меня под локоток, провёл рукой над головой, и сердце вернулось на законное место. - Вот так, тихо, не нужно будоражить криками всю округу.
   Я покорно замерла под взглядом карих глаз, силясь вспомнить, где же я их видела.
   - Итак, думаю, вы ко мне, - незнакомец увлёк меня к дому; я следовала за ним, как тряпичная кукла, подчиняясь навязанной воле.
   У входной двери он отпустил меня, и я нашла в себе силы ответить:
   - Мне нужен маг.
   - Он перед вами, - его взгляд на миг замер на моём лице, и ухмылка тронула его губы: - Надо же, какая встреча! И так далеко от Лайонга! Сердобольная горожанка из забытого богами проулка.
   И тут я вспомнила, поняла, почему он показался мне знакомым. Тот самый человек, которого я нашла на своем крыльце.
   Даже и не знаю, хорошо это или плохо, стоит ли напоминать об оказанной услуге.
   - Ну, что стоишь? Проходи, я не кусаюсь и вурдалаков дома не держу, - маг бесцеремонно подтолкнул меня обратно в тёмный холл. - Анже, вина ей принеси, а то бедняжка трясётся от страха. Ну, и в чём проблема, радость моя?
   У меня язык присох к нёбу. Выглядела, наверное, глупо, только мне было не до смеха.
   - Помочь? - вкрадчиво предложил хозяин дома, зайдя мне за спину. - Недаром же ты проделала такой путь, нашла меня...
   - Я не искала, так случайно вышло, - прошептала я. - Мне просто волшебник был нужен, другого в окрестностях не оказалось.
   - А я тебя не устраиваю? Или ты светлого искала? Могу подсказать, где найти.
   - Спасибо, - стуча зубами, пробормотала я, судорожно пытаясь отыскать в полумраке привычные атрибуты подобных жилищ - летучих мышей и человеческие черепа.
   Маг неожиданно рассмеялся:
   - Ты бы ещё тела невинно убиенных младенцев вспомнила! Пошли в кабинет, надеюсь, после бокала вина разговорчивее окажешься. Ты ведь чего-то боишься и не только меня, значит, пришла по адресу.
   Меня усадили в кресло, сунули в руки бокал, заставили выпить - я не сопротивлялась.
   По сторонам старалась не смотреть - вдруг что-то страшное увижу?
   - Итак? - маг расположился у огня, лениво водя руками по пляшущим языкам пламени.
   Набрав в грудь побольше воздуха, я коротко изложила суть проблемы, не особо надеясь, что она его заинтересует.
   - Наместник, говоришь? - он слегка подался вперед, пытаясь перехватить мой взгляд. - С чего ты вообще взяла, что нужна ему?
   Я ещё ниже опустила голову. Права была, не стоило приходить! Сейчас подымет на смех...
   - За мной следили люди из сыскного управления, справлялись на работе, посылали агентов, перерыли весь дом... А началось всё со взгляда Наместника.
   - И ты ему совсем ничего не сделала? Оскорбила, поди, когда руки распустил.
   Издевается, сводит всё к банальной мести за отказ переспать с вельможей. Но ведь всё было совсем не так!
   - Я просто молчаливо приветствовала его - и больше ничего, клянусь! Это всё было ещё до того, как вы...- я запнулась, не решившись продолжить.
   - Значит, из города ты сбежала, и за тобой охотятся имперские ищейки. Почему, ты понятия не имеешь. Ну-ка, подойти ко мне!
   Я встала и остановилась перед ним, глядя на сложенные крест-накрест на груди руки.
   - Голову подними, я ничего с тобой не сделаю.
   Я подняла и встретилась с его проницательными карими глазами. Не отрывая взгляда, маг протянул руку и легонько сжал моё запястье.
   - Надо же, - растерянно пробормотал он через некоторое время, - действительно не знаешь, а в неприятности вляпалась серьёзные. Значит, нужна моя помощь... И чего же ты хочешь?
   Маг отпустил мою руку и позволил вернуться на место.
   - Разобраться, почему меня ищут.
   - И защитить от ищеек. Допустим, я соглашусь, хотя обычно не занимаюсь такими вещами, но уж больно случай интересный. Только это будет дорого стоить.
   - Сколько? - сглотнув слюну, спросила я.
   - Все вместе - двести пятьдесят золотых. Ладно, так и быть, двести за твою помощь в Лайонге. И как, устраивает?
   - Так и так в петлю, - чуть слышно пробормотала я.
   Где мне взять такую огромную сумму?
   - Зачем же в петлю, не всё так плохо. Так что, девочка, тебя устраивает?
   - А можно отдать частями? - робко спросила я, заранее предчувствуя, что ответ будет отрицательным. - Я расписку напишу, клятву на крови дам - или как у вас там принято?
   - Пальцы себе отрезать, - хмыкнул он и, заметив испуг на моём лице, поспешил успокоить: - Шутка это была, мне твои пальчики не нужны. Через сколько отдашь, и какой задаток?
   Я выгребла всё содержимое кошелька. Одного взгляда хватило, чтобы оценить скудность наличности.
   - Н-да, негусто! - покачал головой маг. - Последние свои деньги принесла? Кем ты там работаешь?
   - Библиотекарем.
   - Понятно тогда, откуда книжки были. И что мне с тобой делать? Зовут-то как?
   - Одана.
   Он задумался, постукивая кончиками пальцев по подлокотникам кресла.
   Я замерла, с надеждой смотря на него. Пожалуйста, ну, пожалуйста!
   - Что-то с тобой не так, - наконец изрёк маг. - Что, никак не пойму, но, думаю, Наместника как раз это интересует. Хорошо, я возьмусь, напишешь расписку и отдашь всю сумму в течение полугода. Сейчас можешь заплатить только десять золотых, остальные оставь себе, а то с голоду умрёшь. И выглядишь, скажем прямо, отвратительно. Где только такие тряпки нашла?
   Я покраснела, покосившись на юбку.
   - На постоялом дворе уже была, комната есть?
   Я кивнула, с сожалением подметив, что за окном уже сгустились сумерки.
   Перехватив мой взгляд, маг сказал:
   - Если боишься, Стьеф тебя проводит, только я мертвецов в саду не держу: раздражают запахом и тупостью. Завтра придёшь к девяти утра и подробно расскажешь всю историю твоей жизни: будем искать зацепки.
   - Спасибо, - поняв, что аудиенция окончена, я встала, оставив на столе десять золотых. - Я так вам благодарна, сеньор маг!
   - Лэрзен, - представился он. - Фамилия, полагаю, не нужна. И можно так не лебезить, я ещё ничего не сделал.
  
   Лэрзен
  
   Появление этого создания в моём доме стало сюрпризом.
   Я мирно обозревал сад, проверял, как поживают мои ядовитые друзья, мысленно перекинулся парой слов с двумя духами - занятные ребята, помогают скоротать время, когда скучно, - и тут столкнулся с ней. Молнией вылетела из дома, будто Анже обернулась и до смерти перепугала её клыкастой улыбкой.
   Интересно, что же такого сказал ей Стьеф, или девушка заранее настроена против таких, как я? Она ведь и тогда боялась, а тут оказалась на моей территории...
   Успокоил, привёл в кабинет, выслушал, чего она хотела.
   Да, я такими вещами не занимаюсь, на это есть вольные человеческие ребята, способные за пригоршню золота отыскать песчинку на дне моря, но меня погубило любопытство.
   Судя по обрывкам мыслей и воспоминаний, которые мне удалось прочитать, этой Одане грозила крайне незавидная участь. Взгляд у Наместника был что надо - смертный приговор, а не взгляд. В нём было столько ненависти, что начальник стражи Лайонга по сравнению с ним белый и пушистый. Даже когда видит меня, а уж я для него - недоразумение природы. Ничего, дорогой мой, родовое проклятие - мощная штука, ты меня когда-нибудь доведёшь, прокляну так, что даже Белый магистр не поможет. Будешь подыхать долго и мучительно вместе со своей розовощекой женушкой и костлявым сыночком. Нет, даже не так, подохнешь ты один, а уж о твоей семейке я позабочусь персонально, у меня богатая фантазия, на любой вкус.
   Одного этого взгляда хватило, чтобы оценить, что люди девушке не помогут. Да и она какая-то странная, что-то не то у неё с головой. И я никак не мог понять, что.
   Нет, я не о сумасшествии и разуме, я о другом - том, что, наверное, и навлекло на неё гнев вельможи. Там колдовство, причем нейтральное, не окрашенное ни в белый, ни в чёрный цвет. Легкий привкус колдовства, который не давал мне покоя.
   Кто и зачем оставил этот шлейф в сознании простой горожанки, и почему он не окрашен?
   На следующее утро она робко поскреблась в мою дверь. Уже без этой жуткой шапочки. Без неё хотя бы личико рассмотреть можно, симпатичное, кстати. Только напрасно она заплетает эту косу. Положим, волосы у неё тонкие, но если распустить и умело уложить, будут ничего.
   Мы сидим в гостиной (решил не травмировать её психику своим кабинетом, людям вечно там всякая дрянь чудится, будто я чудовище какое с садистскими наклонностями); на столике - чашка кофе, но она к ней даже не притронулась. Смотрит в пол взглядом затравленного кролика, напряжённо прислушивается к любому звуку. Пожалуй, стоит подлечить ей нервы, а то плохо дело кончится. Между прочим, забесплатно.
   - Ты меня боишься? - спрашиваю осторожно и как можно дружелюбнее, хотя тон получается немного ехидным - что поделаешь, издержки работы и отношения ко мне окружающих. - Одана, я младенцев не ем и девушек тоже не трогаю.
   Думал, стоит ли пояснить, в каком смысле, - не стал. Пунцовые щечки - это хорошо, но нам ещё с её воспоминаниями разбираться.
   - Простите, я просто никогда ещё не была у магов, не знаю, как себя вести.
   - Во-первых, дышать нормально, а, во-вторых, на мои вопросы отвечать. Вот, тебе это поможет, - достаю из пространства стакан с зелёной жидкостью и протягиваю ей.
   Заметила, это радует. Смотрит недоверчиво. Ну, не отрава, милая, просто травки. Даже без галлюциногенов. Приходится коротко объяснить, что в стакане.
   Неуверенно берёт, делает глоток, морщится. Знаю, горько, но хорошая вещь для людей в её состоянии.
   Щёлкаю пальцами и добавляю сахара. Теперь ей нравится больше, выпила до конца, поставила стакан на столик, робко посмотрела на меня.
   Перехватываю её взгляд, осторожно пробегаюсь по кромке сознания, убирая остатки тревоги.
   - А теперь честно и откровенно расскажи о своей жизни. Детально.
   Она рассказывает, а я слушаю. И понимаю, что девушка многого не договаривает. Так не пойдет, мне нужна твоя честность!
   Встаю, подхожу к ней. Дернулась, напряглась, сжалась в комок. Чего ж так меня бояться, я же ещё ничего не сделал и не собирался даже. Дурного.
   Захожу за спину; она оборачивается, порывается встать. Удерживаю, возвращаю её голову в исходную позицию, кладу указательный и средний пальцы на виски и будничным голосом прошу:
   - Начни с самого начала.
   Теперь я вижу её воспоминания, цветные, яркие.
   Родом она из Медира, прожила на этом свете без малого четверть века.
   Родители... Отца назвала сразу - младший офицер городской стражи, не дворянин, а вот о матери отзывается туманно. Пришлось слегка надавить на виски и заглянуть в её сознание, благо люди его от чужого воздействия закрывать не умеют. Вот так сюрприз! Во-первых, меня тут совсем не ждали и начали сопротивляться. То самое чужое колдовство резкой болью отдалось в моих собственных висках, я даже дёрнулся от неожиданности. Одана почувствовала, испуганно оборвала рассказ, замерла. Ничего, девочка, всё в порядке, сейчас я эту штуку сниму. Тебе будет немного больно, но иначе никак, я должен всё знать.
   Вскрикнула, замотала головой. Извини, но я предпочитаю убирать такие вещи целиком и сразу, чтобы потом не мешались. Зато теперь какой простор для действий!
   Что там у нас с матерью? Отрыть бы этот кусочек жизни, а то тут такое попадается!
   Хм, а вот это интересно, ну, ладно, это её личная жизнь, опустим. Хотя... Всё, ты на работе, извращенец, нечего копаться в чужом грязном белье!
   Оставил на время в покое её любовные игры с ангерцем, не думаю, чтобы Наместника заинтересовало именно это, она с ним не спала, даже не пересекалась до этого года - проверил имя по её воспоминаниям.
   - Одана, по-моему, такой матерью следовало бы гордиться, - усмехнулся я, ещё раз прокрутив перед глазами образ родительницы моей нанимательницы. Хороша! Такая мужчину взглядом остановит!
   - Вы знаете? - удивленно распахнула свои глаза.
   - Дорогая моя, я её сейчас вижу.
   - Видите?
   - Ты же не собираешься говорить мне всей правды, вот и приходится копаться в твоих воспоминаниях самостоятельно. Так что давай поступим так: ты вкратце сообщаешь мне все вехи своей жизни, разные имена, чтобы я смог сориентироваться, а остальное я беру из твоих воспоминаний. Так нам обоим будет проще. И ещё, скажи-ка мне, Одана, кто тебе поставил ментальную охранку? Были знакомые маги?
   Она отрицательно замотала головой, залепетала, что не знает. Похоже, ставили без её ведома, в бессознательном состоянии. Раз ставили, то не просто так - опасались чужого вторжения. Значит, её воспоминания хранят что-то ценное.
   - Ты, главное, не дергайся, думай о чём-нибудь приятном, хотя бы о своем красавчике, с которым ты недавно закрутила роман. Ладно, не хочешь о нём, представь платье своей мечты. Мне нужно, чтобы ты успокоилась и расслабилась. Ничего дурного я тебе не сделаю, последствий - абсолютно никаких. Хочешь, чтобы всё прошло быстрее, помоги мне, последовательно представляй все этапы своей жизни. И не пытайся жульничать, я всё равно увижу все, что ты прячешь.
   Итак, Одана дочь младшего офицера городской стражи и жрицы богини любви. Поэтому-то она и получила образование. Жила с отцом, периодически навещала мать в храме; та рассказывала ей занятные вещи... Даже воображение разыгралось!
   Судорожно сглотнув, я заставил себя пропустить все подобные разговоры.
   Драконьи глаза, а на вид и не скажешь, что эта девушка столько всего знает. Теоретически, по крайней мере, ибо с практикой у неё хуже.
   Ладно, опустим нравственность, а то рискую проглядеть что-то важное. Да и, если честно, мамаша интереснее дочери будет.
   Ещё раз напоминаю: жрица богини любви - не проститутка, а храм - не бордель. Да, они это умеют, очень даже умеют, кажется, будто на небеса попал, но показывают лишь тем, кому захотят. Некоторые и вовсе никому, кроме возлюбленного. Просто танцуют, извиваются, дразнят по праздникам, а не дают. Это вовсе не их основная обязанность, точнее, не обязанность вовсе. Они ведь за любовь отвечают, помолвки скрепляют, помогают ребёнка зачать (ага, конечно, не сами, а молитвами, травками, заговорами и прочим), мир в семье налаживают - словом, незаменимые повседневные феи.
   Женщины их любят, целыми днями в храме пропадают, советы слушают, а потом на мужьях своих пробуют.
   Вот такой жрицей была мать Оданы, и не последней жрицей, а той, что разрешалось касаться изображения богини и разговаривать с ней. Что-то мне подсказывает, что она и в магическом плане кое-что умела, потому что в одном из воспоминаний дочери производила странные манипуляции руками над беременной женщиной. Впрочем, могу ошибаться, иногда руки жрицы - лишь инструмент для богини.
   Что там дальше? Школа, первая любовь... Скучная обыденная жизнь, уцепиться совершенно не за что.
   Работа, смерть родителей, переезд в Лайонг. Стоп! Я нахмурился и вернулся назад. Здесь чего-то не хватает, какого-то куска. Вот её мать жива, они беседуют о всякой чепухе - раз, и её хоронят. Но отчего она умерла? Загадка. Прокляли? Но почему нет ни сообщения о смерти, ни оплакивания, только похороны. Куда делся из памяти временной промежуток между ними?
   Я попробовал детально окунуться в воспоминания, дошёл до разговоров о планах совершить небольшую семейную прогулку и резко перескочил к урне с прахом. Куска воспоминаний не хватало.
   Забыла ли она сама, или ей помогли? Что там было?
   Снова вернулся к нужному кусочку, попытался копнуть глубже, но неведомая сила вытолкнула меня из воспоминаний девчонки. Я поморщился и вернулся в реальный мир.
   Одана сидела тихо, боялась пошевелиться, даже, казалось, не дышала. Замечательное состояние, вызывающее злорадное чувство. Хотелось ещё больше упрочить власть, сделать что-то с этим податливым существом.
   Всё-таки соблазн - страшное дело, тут и голову потерять не долго. Я ведь чувствую страх, кожей его ощущаю и подсознательно упиваюсь этим ощущением. В юности, когда ещё глупый был, любил разные эффекты, хотел, чтобы люди трепетали при одном упоминании моего имени - что поделаешь, дурак! Только я это перерос, а некоторые до сих пор в подобные игры играют.
   - Ну, что мне тебе сказать? - я вальяжно прошествовал к креслу и удобно устроился на мягкой обивке. Копание в чужих воспоминаниях утомляет, после него слегка кружится голова. И сплошное мельтешение перед глазами. Собрался и выкинул из сознания всё ненужное - сразу стало легче. - Да ничего хорошего: твои воспоминания подкорректировали. Кто, я не знаю, но части событий не хватает. А еще там присутствует нейтральная, но действенная магия. Могу, конечно, попытаться её снять, частично я это уже сделал, но ты от боли выть будешь. Да и не знаю, стоит ли: такие вещи лучше убирать владельцу, то есть тебе.
   - Но как? - блондинка недоуменно глянула на меня.
   - Просто очень захотеть вспомнить. То, что нас интересует, произошло после твоего последнего разговора с матерью, так что старайся, девочка, а то придётся перепотрошить твоё сознание. Безусловно, я тогда все узнаю, но вот только прежней тебя уже не будет. Как я понимаю, - улыбнулся, - в твои планы это не входит.
   Она покачала головой и снова вперилась взглядом в пол. Это начинало раздражать.
   - Дорогая, - полным елея голоса сказал я, - я не убиваю взглядом, я не василиск. Тем более, ты мне денег должна. Так что кончай изображать из себя кролика перед удавом, и начинаем сотрудничать.
   Одана кивнула, но кроликом быть не перестала.
   - Глазки на меня подними. Или ты меня хозяином считаешь?
   Девушка скривилась, скользнула возмущённым взглядом по лицу и выпрямилась. Вот и славно, мне так гораздо больше нравится.
   - Я не убиваю просто так, если вдруг надумаю, предупрежу. Ну, что, серая мышка, ступай в деревню и приведи себя в порядок. Я не собираюсь появляться рядом с такой "красоткой".
   - А кто вам сказал, что я куда-то вместе с вами пойду?
   О, характер! И сразу ожила, оттряхнула с себя летаргию страха.
   - Тебя что-то не устраивает? Предпочитаешь компанию стражников?
   - Простите, я не хотела вас обидеть, просто ваша репутация...
   - И что с ней не так? Никто из моих клиентов не жаловался. Боишься себя скомпрометировать? - усмехаюсь. Велика же сила предубеждения! - Во-первых, ты не знатная дама, никто и внимания не обратит. Во-вторых, у меня род занятий на лбу не написан, очень даже презентабельно выгляжу. Впрочем, у твоём случае любой подойдёт, хоть урод. И, в-третьих, милая моя Одана, без моего присмотра ты сразу на тот свет попадешь. Наместник - мужик настырный, дело до конца доведёт.
   - Вы его знаете?
   - Не знаю и знать не желаю, но, видимо, придётся. Не люблю я представителей власти, впрочем, взаимно, - хмыкнул я.
   Она спросила, что ей делать дальше.
   - Переодеться и причесаться. От косы избавься - она меня раздражает. Сегодня ты мне больше не нужна.
   Девушка попрощалась и ушла. Да, ну и проблем с ней будет! Восстанавливать чужие воспоминания, охранять от властей, умудряясь не подставить свою собственную шкуру, пытаться выяснить причину ненависти Наместника. Кстати, надо на него взглянуть: иногда можно многое сказать по внешнему виду человека.
   Закрыл глаза, внутренним взглядом извлек из сонма лиц нужный мне образ. Н-да, умеет Император выбирать людей! Благородную кровь чую даже на расстоянии. Примесь какая-то есть, но не низшего сословия. И выглядит так... Когти дракона, даже завидно! Нет, я на внешность не жалуюсь, но от этого девицы с первого взгляда должны голову терять. Странно, что Одане не понравился. Впрочем, кто их, женщин, поймёт?
   А потом что-то дёрнуло меня прогуляться.
   Велел заседлать лошадь, неспешно выехал за ворота, рысцой направился через деревню к большой дороге.
   У постоялого двора увидел Одану, беседовавшую с одной из крестьянок. При виде меня последняя почтительно поклонилась. Я скользнул взглядом по её лицу, сделал вид, что Одану не знаю: нечего привлекать к ней внимание. Пусть считают, что за зельем приходила, этим Стьеф заведует.
   За деревней пустил лошадь в галоп - люблю ощущение полета, заодно и голова от ненужных мыслей очищается.
   У реки придержал кобылку, задумался: может, до соседнего городка доехать?
   Кто-то со мной поздоровался, обернулся - дочка Марты. Каким ветром её сюда занесло? Оказалось, что в городе была, что-то покупала. Я не спрашивал, сама рассказала. Стоит возле повозки, улыбается, но дистанцию держит. Ну, раз хочет поговорить, я поговорю, тем более, делать всё равно нечего. Слушаю лениво, вполуха. Спросил о муже, детях - заверила, что всё в порядке. Торопливо так, будто намекая, что меня в их доме не ждут, хотя и благодарны.
   Я уже собирался уезжать, когда она обронила что-то о поисковой команде.
   - Поисковая команда, говоришь? - мне это очень не понравилось. Не по душу ли той библиотекарши?
   - Да, сеньор Лэрзен. Они город прочёсывают, женщину какую-то ищут.
   Быстро! Только почему не со стороны Лайонга начали?
   - Воровку? - нарочито апатично навожу справки, прикидывая, за сколько они сюда доберутся.
   - Нет, государственную преступницу. Её портрет на главной площади повесили, никогда бы не подумала, что она что-то дурное совершить может! Молодая блондиночка, на вид - такая хорошая.
   Повезло тебе, блондиночка, что до меня добраться успела! И вляпалась ты по уши!
   - Вид часто бывает обманчив, - усмехаюсь я и прощаюсь со снабдившей меня столь важными сведениями женщиной.
   В город мне теперь точно не нужно, о прогулке тоже можно забыть.
   Хадершет, выводок дракона, какого... эта девчонка заявилась ко мне вчера, всё перевернула с ног на голову. Теперь нянчиться с ней, вечно рядом болтаться, следить, чтобы никто не убил... Я что, телохранитель? Да рога Тьхери, не намерен я этого делать, да ещё оплату за свои труды получить невесть когда! Либо выкладывает на стол двести монет, либо выкручивается сама!
   С другой стороны, у неё очень интересные воспоминания. Точнее, их блокировка. Это означает, что в её сознании храниться что-то важное, может, и мне пригодится. Но аванс я получить намерен, пусть где хочет его достает.
   - Девица здесь? - не слезая с лошади, спросил я у хозяина постоялого двора. - Та, которая вчера притащилась.
   - Да, сеньор Лэрзен.
   - Позови.
   Я за такими не бегаю, такие сами ко мне приходят. Впрочем, ко мне сами все приходят, даже с многотомной родословной.
   Она появилась через несколько минут. Переоделась в палевое платье.
   Грудь у неё все же есть, напрасно девушку в первый раз оскорбил, не особо чтобы, но есть. А то у некоторых одна видимость. Или это корсет? Женщины - великие мастерицы иллюзий!
   - Пятнадцать минут тебе на сборы.
   Одана удивленно взглянула на меня, пришлось пояснить:
   - Твое личико уже хорошо знакомо жителям соседнего городка, их с радостью просветили люди из сыскного управления. Целая команда - и все по твою душу. Так что перестань хлопать ресницами и поднимайся к себе. И деньги не забудь приготовить - за моё беспокойство и заботу о твоей безразличной мне жизни с тебя ещё двадцать золотых.
   - Но у меня только девятнадцать и еще серебро...
   - Давай всё золото, что есть, серебро тебе на ленты. Так и быть, еда и ночлег за мой счёт, но в твоих же интересах рассчитаться со мной как можно скорее.
   - Я могу серьги продать, они с бирюзой. От мамы остались, я их никогда не снимала.
   - Тебе что дороже: жизнь или серёжки? Окажемся в Дажере, пойдешь к ювелиру. Ну, что встала? Поторапливайся!
   Надо же, даже спрашивать, к чему такая спешка, не стала. Догадалась, видимо, - по лицу пробежала тень беспокойства. Кивнула и торопливо скрылась за дверью. Умненькая, будет легче.
   Галопом пронесся по улице до дома, прикидывая, что мне может понадобиться. Велел не расседлывать лошадь, крикнул Стьефа, сказал, что уезжаю. Велел принести кое-что из кладовой: яд, парочку зелий и мазей - милые полезные штучки для путешествия с неопределенным концом. Сам прошёл в спальню и без труда собрал вещи - много с собой никогда не вожу, так что процесс недолгий.
   Часть денег вытащил из тайника и переложил в кошелек. Их у меня два: один для мелочи и для воров (красть - крали, а вот потратить мои монетки никому не удавалось), второй - для золота. Первый видят все, второй - только коллеги по ремеслу. Зато какой фокус - изящным движением руки извлекать монеты из пустоты!
   Сложив всё необходимое в дорожную сумку, оставил краткие наставления Стьефу и снова оказался в седле.
   Одана со всем своим нехитрым скарбом уже ждала меня у постоялого двора. Молодец, девочка, не пришлось тебя ждать. А то пока иная соберется, следующая осень наступит.
   - Давай сюда сумку, не цепляйся за неё, как за последнюю надежду!
   Слегка улыбнулась и протянула своё сокровище. Тяжеловата она для девичьих плеч, особенно когда путешествуешь пешком. Это навело меня на одну мысль, безусловно, раньше надо было спросить, но как-то не додумался:
   - Ноги как?
   Она недоумённо глянула на меня, потом опустила взгляд на ботинки. Хоть и почистила, но всё равно видно, что не по мостовой гуляла.
   - Пока досюда добиралась, ноги не стёрла? Только честно!
   - Нет, спасибо. Я о них вчера позаботилась.
   - Иди сюда, хромоножка! - протянул ей руку. - Уж извини, лошади у меня всего две, одну нужно Стьефу оставить.
   - Я всё равно верхом ездить не умею.
   Одана раздумывала, стоит ли подавать мне ладошку. Я терпеливо ждал, надеясь, что у нас не возникнет проблем из-за такого пустяка.
   - Одана, в твоих же интересах не терять время попросту, - не выдержал, решил поторопить.
   Рука у неё оказалась холодная и немного влажная от страха.
   Наклонился, обхватил за талию и усадил впереди себя. Почувствовал, как на миг замерло её сердце. Не вскрикнула, только дёрнулась, ощутив моё прикосновение. Вот интересно, если бы на моем месте был не маг, она вела себя так же?
   - Ну, удобно устроилась? Советую опрометчиво не кивать только для того, чтобы от меня отвязаться - набьешь себе синяков, а то и вовсе упадёшь. И дыши, пожалуйста, нормально. Давай сразу проясним, чтобы ты не шарахалась от меня, как от пожирателя душ. Любые проблемы, связанные со смертью, проклятиями, увечьями, болезнями и прочими издержками умений тёмных магов, начинаются только после того, как меня спровоцировать. Просто так я никогда ничего не делаю и веду себя не как оголтелый монстр, а как обыкновенный человек. Сама ведь в своё время ничего не заподозрила, пока знака не увидела. Так что хватит дрожать. Или тебе холодно?
   - Нет! - торопливо выпалила девушка и отодвинулась от меня так далеко, как могла.
   Не выдержав, я рассмеялся:
   - Ты что подумала? Что я к тебе приставать пытался? Самой не смешно? Просто легче тебя во что-то окутать, чем потом лечить от воспаления лёгких. Всё, уселась? Крепче держись, шагом мы не поедем.
   Одана кивнула и вцепилась в гриву лошади.
   <
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"